Крепость духа
В душном зале ратуши собрался городской совет Эгера. Факелы бросали дрожащие тени на встревоженные лица бюргеров. За столом, обитым грубым сукном, сидели самые влиятельные горожане: богатые торговцы, почтенные ремесленники, несколько уцелевших венгерских дворян. Атмосфера была накалена до предела – весть о прибытии янычар и их чудовищных пушек повергла всех в ужас.
Старый бургомистр, чье лицо было пепельно-серым от страха, откашлялся и дрожащим голосом произнес: "Господа... ситуация критическая. Турецкий султан предлагает нам пощаду и даже обещает отпустить шотландских наемников на родину, если мы сдадим крепость. В противном случае... вы сами слышали слова их парламентера. Сегодня со стены, я сам видел как турки устанавливали новые пушки в своем лагере. Клянусь святым крестом, это нечто чудовищное! Они не оставят камня на камне".
Заговорил богатый торговец вином, Герхардт, чье брюхо едва помещалось за столом. Его голос был громким и властным, привыкшим к повиновению. "Хватит кровопролития! Мы не солдаты, мы мирные люди! Жизни наших жен и детей дороже гонора какого-то шотландского горца! Нужно принять условия турок, пока не стало слишком поздно!"Его поддержал ростовщик Фридрих, чьи тонкие губы скривились в презрительной усмешке. "Эти северные варвары свое дело сделали, турки теперь согласны принять у нас капитуляцию на достаточно почетных условиях, вместо того, чтобы всех вырезать и разграбить город. Шотландцы получили плату. Пусть убираются восвояси. А мы сохраним наши дома и жизни".Однако не все были согласны с таким позорным решением. Старый оружейник Йозеф стукнул кулаком по столу. "Позор! Мы – венгры, внуки солдат великого Хуньяди! Наши предки проливали кровь за эту землю! Неужели мы опозорим их память, трусливо сдавшись на милость язычников?!"К нему присоединился кузнец Бартош, чьи мускулистые руки могли согнуть подкову. Его глаза горели праведным гневом. "Нельзя верить туркам! Они лживы и жестоки! Они нарушат любую клятву! Лучше смерть с честью, чем жизнь в рабстве!"Несколько обедневших дворян угрюмо поддержали их. "Мы присягали королю! Сдача крепости – это предательство!" - прозвучал чей-то хриплый голос.
В центре этого спора стоял Лэрд Алистер Мак-Дугал. Его суровое лицо оставалось непроницаемым, но внутри бушевала буря. Он видел страх в глазах горожан, слышал разумные доводы о бессмысленности дальнейшего сопротивления.Но перед его внутренним взором вставали лица его воинов, людей его клана, которые вместе с ним пришли сюда ради спасения этого города! Пусть торгаши, собравшиеся в этом зале, считают его простым наемным солдатом, которого можно купить и продать, но у него есть то, что не продается ни за какие деньги - это честь!Он знал, что ждет его на родине, если он, вождь клана, купит жизни шотландцев ценой, которую назначили турки.Капитуляция и нарушение присяги означала несмываемый позор и бесчестье для Мак-Дугалов в глазах всей Шотландии! Нет, Лэрд Мак-Дугал дал клятву венгерскому королю - охранять крепость Эгер до последнего вздоха, и он выполнит свой долг, чего бы это не стоило!"Господа," - наконец произнес он, его голос был низким и твердым, - "я понимаю ваши опасения. Но мы – солдаты. Наш долг – защищать эту крепость до последнего вздоха. Мы уже доказали, что можем дать отпор врагу. И пока хоть один шотландец стоит на этих стенах, турки не войдут в город".Герхардт презрительно фыркнул. "Горд как шотландец, ха-ха. Гордость – хорошее дело, но она не остановит пушечные ядра! Завтра турецкие пушки превратят наши стены в пыль вместе с вашими вояками! Подумайте о женщинах и детях, которые ищут здесь убежища! Вам нужна их смерть? Вас, шотландцев, османы готовы выпустить вас из города живыми, так уходите, пока они не передумали! А уж мы разберемся с ними сами."Эти слова больно отозвались в сердце Мак-Дугала. Он мысленно видел заплаканные лица матерей, испуганные глаза малышей, к которым несутся янычары с клинками в руках. Он понимал, что его личная честь и долг воина сталкиваются с необходимостью защитить невинных. Колебание на мгновение отразилось в его стальных глазах.