Виктория

Глава 3. Вперёд, в Ленинград! Part 4. Весточка

Сядет бабка Пелагея
У окна и спит.
И никто не пожалеет,
И не подбодрит.

И не ведает старуха,
(Кто ей подсобит?),
Что сынок ее Петруха
На войне убит.

(Весточка. Б. В. Гончаров)

♛┈⛧┈┈•༶༶•┈┈⛧┈♛

–"Как так-то?"
– Да вот так. Большего не смогу вам рассказать, красна девица. – вымученно вздыхая, женщина смахнула со своего красного-прекрасного лба испарину, и поспешила вернуться к работе.

Виктория так и добралась до ближайшего завода города, да вот только никто толком то не смог поведать о дяде Эдварде. Большинство взрослых женщин, в особенности те, что работали в одной академии вместе с Эдвардом, рассказало, что он вёл отшельнический путь жизни, всегда запирался в одном из помещений, предназначенных для конструирования и испытательных тестов, и никого не подпускал к своим проектам. Также те назвали дядю чересчур неподступным и дотошным человеком, но весьма деликатным и вежливым, называя того холодным принцем-джентельменом. А подростки напротив описывали Эдварда добродушным и весёлым человеком. Видимо-невидимо, но и невооруженным глазом видно, что те женщины желали внимания со стороны привлекательного внешне мужчины, но не получая его, начали данную персону не любить.

– Порой сами взрослые не замечают за собой, когда ведут себя как дети. – заверещал один мальчуган, тихонько посмеиваясь. – Они почти все одинаковые. Обижаются, когда на них не обращают внимания, в то время как другие этого не должны делать, если это, конечно, не обязательно.

Виктория согласилась с выводом паренька, делая себе пометку какими порой люди бывают себялюбивыми, раз желают к себе внимание.

Ещё раз расспросив нескольких людей, Виктории пришлось уйти с завода восвояси, поскольку ту во всю гнал патрульный.

– Твоё стремление найти родственника похвально, однако твоя навязчивость отвлекает других от работы!

Впоследствии пришлось ретироваться с места и поставить новый чёрный крестик на карте, которая и так была усыпана ими. В основном зачёркнутыми были места, в которых в первую очередь Эдвард залёг бы на дно подальше от войны. К сожалению ни в одном из них не было обнаружено и следа, или даже хотя бы маленького знака на местонахождение изобретателя. Значит остаётся вариант, что того забрали в один из лагерей гитлеровцев, но при этом есть сомненье. Зачем им изобретатель, что работает на основе часовых механизмов, а не на воспламеняемости и порохе в огнестрельном орудии? Данный вопрос беспокоил Викторию не раз, а малюсенькие зацепки не давали никаких результатов.

Спустя ещё несколько часов Виктория засела на высотке одного из высоких зданий почти в центре Ленинграда, что давно было заброшено, исходя из проломленных и обугленных до черна стен.

– Крыша почти не развалилась. Можно переждать ночь. – Виктория рассмотрела жалкое подобие место жительства, что когда-то было чьей-то квартирой.

К большой удаче старая ткань, которая раньше служила занавесками этой комнаты, сохранилась, и можно сделать из нее подстилку, чтобы не запачкать одежду пылью, несмотря что на ней и так виднелись давние тёмные кровавые пятна, напоминающие о совершённых девушкой грехах. Вяло плюхнувшись на своеобразное "кресло", Виктория вынула свой блокнот, начиная перечитывать свои записи в попытке освежить память.

Она совершенно ничего не знает о майоре Леманн. Её упоминала та странная женщина, что назвала её основательницей советских баз. Но разве человек с не таким уж высоким звание в сухопутных войсках может стать основателем? Виктория не удивилась бы, если бы Леманн являлась генералом-лейтенантом или полным генералом, однако майор? Немыслимо. Случаем, база #3 случайно не является одной из организованных майором? Хотелось бы спросить Владимира, что к сожалению уже далеко от этого места, мчится где-нибудь меж покрытых сквозистым снегом полей и деревьев, что спустя пару недель оденутся в иные краски смены года.

Начали вспоминаться былые короткие деньки, проведённые на Базе №3: забота вечно нервной Линды, умные разговоры расчётливого Владимира, шахматная партия с мужественным Ханьей, шум и гам темпераментного и до того импульсивного Виктора.

Виктория осмотрела с высоты город пустыми очами. Несмотря на разруху Ленинград продолжал оцепенять своей красотой и стойкому привостоянию армии Третьего Рейха. Вот недалече виден Государственный Эрмитаж, такой же зелёный и белый с высокими колоннами, чью белую окраску красиво очерчивали золотые детали, а каменные фигуры на крыше олицетворяли настоящих людей, продолжающих упорно стоять на ногах под давлением фрицев. Из этого музея три раза пытались вывозить экспонаты в ящиках на эшелоне: два удачных, третий пошёл под откос. Кажется, стоит бросить всё и бежать в укрытия, но сотрудники Эрмитажа продолжают защищать и сохранять оставшиеся музейные сокровища. Если смотреть на карту и от Государственного Эрмитажа направиться на юго-восток, можно наткнуться на Казанский собор, а на юго-западе от Эрмитажа на Исаакиевский собор. На северо-западе расположился Дворцовый мост, что к счастью ещё не подорвали авиабомбой, как его собратьев, и на востоке радует своей красотой Православный храм Спас на Крови, в котором находится Дзержинский районный морг, куда свозят тела погибших ленинградцев. Каждая достопримечательность столь живописного города поэтов да писателей приносит своей должностью пользу в такое тяжёлое для всех нас время.

Девушка приподнялась на локтях и устремила свой взор на бескрайнее небо. А можно ли его считать бескрайним? Даже вечность не вечна, значит у неё есть конец. Виктория полностью встала с пола у края здания и шагнула в пропасть, стремительно рассекая воздух своим падением, не отводя глаза от осыпающих небосвод белых точек. Она не боится разбиться насмерть, совсем нет. Рано или поздно хочется почувствовать дуновение ветра в волосах, да и время сэкономится на спуск, хоть спешить то и некуда.

Порой тело само двигалось, не по расчётам мозга, а по велению сердца, самого честного органа человека. Виктория предполагала, что это возможно некий сбой в её системе, заставляющий мозжечок изменять координацию движений не так, как желает этого Новый(Большой) мозг(он отвечает за сознание), и возникающий при всплеске эмоций или проявлении интуиции в догадках мучающего девушку вопроса.

Она приземлилась ровно в вертикальном положении, немного согнув колени, легко приземлилась на холодный асфальт. После ноги сами повели в сторону Дзержинского морга(храм Спас на Крови). Неужто дядю уже убили и доставили туда? Одной такой мысли хватило, чтобы заставить девушку не пойти, а побежать в пристанище трупов некогда живших людей, совсем не смотря вверх и не обращая внимания на гул приближающихся к центру города фашистских бомбардировщиков. Взрывы бомб и грохотание падающих обломков ближайших зданий полностью не воспринимались сознанием бегущей девушки, как и крики и предупреждения всполошившихся случаем ленинградцев.

Спустя несколько минут беспрерывного бега, Виктория добегает до морга, чьи двери спешно закрыли служащие. Они спасались. Спасались от смерти с неба, что угрожающе падало на землю, обещая не пощадить ничего в радиусе своего действия. Девушка со всей силы ударила по воротам храма, распахнув их настежь, и вбежала внутрь, игнорируя изумлённые возгласы и переглядывания церковнослужителей. Ей был важен каталог о телах граждан, что сюда ввезли. Вряд ли его ведут, но, как говорится, надежда умирает последней. Дяде точно бы не понравилось, что племянница заботится больше о мёртвых, чем о живых, однако ей нужно знать, куда пропал её единственный оставшийся в живых, а возможно уже и нет, родственник. Немедля вбежав в место хранения тел, Виктория спешно ищет нужные листки бумаги, пока некто на фоне пытались выставить девчонку за дверь храма, не взирая на происходящий снаружи хаос. У девушки нет времени, чтобы написать причину своего вторжения, её итак уже достало незнание; кажется, что она единственная не знает сути всего происходящего в этом чёрством мире. 

"Захарова, Дроздова, Ковалёв, Королёв, Кудрявцева, Никитин, Петров, Романов, Семёнов, Смирнова, Соболев..."

Фамилии одна за другой бегали пред глазами в алфавитном порядке, хотящие найти фамилию "Мэшин" с буквой "Э" с точкой на конце. К большой удаче, в порядке с буквой "М"  данной фамилии не было. Значит Эдвард или жив, или был отдан в другой морг, или погребён в землю. Внезапно Викторию подхватывают за плечи и сопровождают на выход, пока в помещение кричала и перекликивалась какофония голосов. 

За дверью плескал ад. Улица, охваченная огнём с сопровождением новой волны взрыва, ломалась, разрушалась и сотрясалась на глазах. Обломки зданий падали, разбивались в дребезги с соприкосновением с землей, всюду слышались вопли, крики, стоны, мольбы. Гласы людей отдавались эхом в голове, создавая в ней мигрень; уж слишком громкой вышла бомбёжка. А какой ей ещё быть, если не громкой. Священники в миг захлопнули дверь за спиной Виктории, даже не удосужившись допросить её, вот так сильно они бояться попасть под деяния порохового огня. Девушка тоже собралась пуститься в бега, куда-нибудь в глубь города, но вдруг неожиданно свалившийся со стоявшего здания кусок обломка заставил Викторию с грохотом рухнуть на асфальт, придавливая всем весом и не позволяя совершить даже лёгкое движение. Глаза начали медленно прикрываться. Сгущающаяся темнота перед взором сулит потерей сознания. Так хочется закрыть очи, не видеть ужасающей юношескому сознанию картины, забыть о войне, забыть о совершённых грехах, забыть о страдающих в муках людях. Но так нельзя. Нужно помочь стране во что бы то ни стало, помочь людям. Так ещё и в бессознательном состоянии автоматически становишься уязвимым для врага. Перед тем, как встретиться лицом к лицу с жжёной глаза мглой, взор Виктории уставился на приближающийся угрюмый силуэт с трясущимся за спиной автоматом, огибаемый расцветающим красными красками пожаром, и таким приятным, родным русским голосом.