По трем направлениям
Не успел князь Марзпетуни выехать из Багарана, как спарапет поднялся в цитадель, чтобыузнать у католикоса истинную причину приезда князя. Уверенный в том, что католикос захочетскрыть ее, он решил прибегнуть к хитрости.— Я не сочувствую намерению князя, — начал он, не задавая патриарху никакихвопросов. — Ты не должен делаться орудием в руках этого человека.— Как? Тебе уже известно его намерение? — простодушно спросил католикос.— Он хотел было скрыть от меня, но я вынудил его раскрыть передо мной свои планы.— А он меня предупреждал...— Ничего не говорить мне? — докончил за него спарапет, хитро улыбаясь.Католикос с беспокойством посмотрел на него, не зная, что ответить.— Не скрывай ничего, святейший владыка. Он мне во всем признался. Не думай, что емуразвязал язык мой обед и вино. Нет, я обещал ему послать на помощь войска. Начинание егонуждается в моей поддержке.— И ты выполнишь обещание? — обрадовался католикос.— Конечно, этого требует благо родины.— Будь здрав на многие лета, светлейший князь. Этим ты освободишь католикоса отучастия в позорном деле. Два года назад вы вместе брали Двин, возьмете и сейчас.— Позорное дело? Нет, ты этого не должен совершить, я не допущу.— Я буду молиться за тебя и князя. Я умолю бога сделать непобедимым наше воинство. Ноустраивать заговор в патриарших покоях я не могу...— Неужели князь поручил тебе это?— «Укрой у себя воинов, — сказал он, — которые, переодевшись в монашеские одежды,будут жить в патриарших покоях и рыть потайной ход». Возможное ли это дело?Спарапету только того и надо было. Он торжествовал.— Нет, ты не сделаешь этого. Я не допущу, чтобы армянский католикос стал заговорщиком.Моя рука еще сильна, она будет действовать вместо тебя. Я присоединю свое войско к войскукнязя, и мы возьмем Двин силой. Я так и сказал ему.Католикос, которому нужен был только предлог, чтоб отступить от своего обещания, былвне себя от радости. Он подробно передал спарапету весь свой разговор с князем Геворгом.Деспот еще раз успокоил католикоса и довольный вернулся во дворец.— «Нет, твой план не удастся, князь Марзпетуни! — ликовал он, расхаживая по своемувеликолепному залу. — Ты хочешь воскресить уже похороненного заживо на Севане царя, тыхочешь посадить его на престол, но этого не допустит законный царь. Если армянский народхочет мира, пусть признает меня. Наследник армянского престола — я. Мне подвластныстоличные войска, полк сепухов, дворцовые отряды... Если Ашот Железный царь, то почему онмонашествует на Севане? Почему не изгонит своих врагов? Ты хочешь отнять у меня славу ипередать ее отшельнику? Нет, дружище, мы родились на свет не для того, чтобы второй разподвергнуться унижению. Не для этого мы поседели в боях, не для этого получили скипетр ивенец... Наша корона не будет скрыта в келье, она засверкает перед всем миром. Деяниязаконного царя увидят все, их засвидетельстует история».Охваченный этими думами, Деспот прошел к себе, позвал писца и, получив от него чернилаи пергамент, уселся за послание. По-видимому, оно было тайное, так как он не доверил егописцу. Писал он по-арабски.Окончив послание, Ашот скрепил его царской печатью и отдал писцу запечатать. Затем,позвав одного из своих верных воинов, он вручил ему свиток и приказал через три дня доставитьпо назначению.— В три дня, господин мой, не доехать до Атрпатакана...— Через три дня этот свиток должен быть доставлен, — повторил спарапет.Гонец ничего не ответил и, низко поклонившись, вышел.Восточный склон Аршарунского ущелья близ прекрасного Ервандакерта, там, где Ахурянвпадает в Ерасх, был покрыт густым лесом; от подножья горы Капуйт лес тянулся до береговЕрасха.Здесь росли гигантские дубы, кедры и тополи, вершины которых доходили до облаков. Днемони закрывали солнечные лучи, а ночью создавали непроницаемый мрак. Это был знаменитыйлес Цнендоц, посаженный царем Ервандом и предназначенный им для царской охоты. Дикиезвери, собранные когда-то здесь, размножились, но царственные охотники больше не охотилисьна них. Войны с внешним врагом, бесконечные смуты, внутренние раздоры убили в сердцахкнязей любовь к развлечениям. Изредка только стрела охотника-поселянина беспокоилажителей леса или копье убежавшего с поля битвы воина разило случайного зверя. Лес давно ужестал гнездом арабских разбойников. Впрочем, за последнее время и эти шайки исчезли отсюда.В их землянках жил сейчас отряд армянских воинов, который изгнал оттуда прежних хозяев ичастью перебил их. Воины занимались охотой, с тем чтобы прокормить себя, и охраняли дороги,ведущие в Двинскую долину.Это были посланцы Марзпетуни, которые ждали здесь католикоса, чтобы присоединиться кего свите и ехать в Двин. Но дни шли за днями, а католикос не появлялся. Чтобы рассеять скуку,они занимались военными играми и, готовясь к подкопу, рыли потайной ход, перевозили по немувоенные припасы.Так прошла неделя, а из Багарана все еще не было вестей.Где же пребывал в это время Марзпетуни?Он находился в Еразгаворсе у царского брата Абаса. Задумав взять Двин, он решилобратиться к Абасу. Прежде всего князь Геворг хотел примирить его с царем, а затем просить унего помощи.Абас в это время жил во дворце, выстроенном его отцом, царем Смбатом. Высокий,широкоплечий, красивый, он был моложе царя, но отличался благоразумием,осмотрительностью и славился своей скромностью и добродетелью. Он осуждал брата, считая,что тот запятнал унаследованный от отца престол своим безнравственным поведением. В своевремя разногласиями между братьями воспользовался его тесть Гурген абхазский и дядя АшотДеспот; они уговорили Абаса вступить в их заговор, чтоб свергнуть царя с престола. Заговор, какизвестно, потерпел неудачу. Ашот, не желая мстить брату, разорил страну Гургена абхазского,чем еще больше усилил недовольство Абаса. Затем царь обратил свой меч против АшотаДеспота, но тот лицемерно примирился с ним. Абас же не захотел мириться с братом. Он жил вЕразгаворсе и ни во что не вмешивался. Он даже отказал Марзпетуни в его просьбеобъединиться с князьями. Да и теперь у князя Геворга было мало надежды, что ему удастсясклонить Абаса к союзу. Он мог рассчитывать только на свои последние победы, которые давалиему право разговаривать с Абасом более решительным тоном.Но на этот раз князь Геворг нашел в нем большую перемену. Абас не только принялпредложение князя примириться с братом, но сказал, что готов дать князю свои войска.— Меня устыдили твои победы, — признался он откровенно. — Когда я узнал, что ты напална Бешира в Урцадзоре с двадцатью воинами, что ты разбил его полки у крепости Гех, япоклялся присоединиться к тебе. Здесь, в Еразгаворсе, у меня есть постоянное войско, веди егокуда хочешь. А государю я протяну руку и приму его здесь с подобающими почестями. Делотолько за ним: захочет ли он выехать из Севана или нет, — добавил Абас.— Если он узнает, что ты протягиваешь ему руку примирения, он охотно вернется в столицу.— Да, я решил помириться с ним. Я простил ему все его слабости, столь непростительныецарю. Я простил, но боюсь, что он будет упорствовать в своем нежелании вернуться вЕразгаворс. Я всем сердцем хочу видеть его снова на престоле... так же, как несчастную царицу,которую надо утешить...Марзпетуни удивился, почувствовав в словах Абаса теплоту и нежность. Что с нимслучилось? Раскаялся ли он в том, что поссорился с братом, или память о собственной изменетерзала его сердце?— Я поеду к царю и попрошу вернуться в столицу от своего и твоего имени, — сказалМарзпетуни. — Надеюсь, что он не откажет в нашей просьбе.— И я поеду вместе с тобой, — сказал Абас.— Ты, великий князь? — спросил удивленный князь Геворг.— Тебе кажется странным это желание?— Не странным, а очень естественным, только я не знаю... так неожиданно...— Что именно?— Смягчилось твое сердце, которое мне казалось неумолимым.— Князь, родного брата трудно забыть.— Скажу больше: невозможно забыть.— Царь прислал мне собственноручное послание... — прервал его Абас, грустно опустивглаза.— Послание? — удивился князь.— Печальное послание. Оно меня очень опечалило.— Что он пишет? Почему его письмо опечалило тебя? — быстро спросил князь.— Он болен.— Болен? Чем?— Он был ранен в бою на озере.— Я этого не знал, — сказал встревоженно князь.— Да, был ранен отравленной стрелой. Говорят, лекарь потерял уже надежду.— О, это ужасное несчастье! — воскликнул князь. — Нельзя оставлять его на Севане.Поспешим привезти его сюда.— Мы завтра же можем отправиться.— Не разрешишь ли мне прочесть послание царя? — нерешительно спросил князь.— Ты верный друг царской семьи, у нас от тебя нет тайн, — твердо ответил Абас. — Вотоно, прочти!Сказав это, он подошел к ларцу и, вынув оттуда свиток, передал его Марзпетуни.Послание гласило следующее:«От армянского злосчастного царя Ашота его любимому брату, царевичу Абасу привет!Десница божья, любимый брат, коснулась меня. За совершенные мной преступления богжестоко меня покарал. Я видел разорение своей страны, видел, как отвернулись от меня моиблизкие, видел, как потускнел блеск моей короны.Заслужил ли я все это, не знаю. Я знаю только, что провидение не делает ничегонесправедливого. Я преклоняюсь перед его святой волей и благословляю за милость, которуюоно мне ниспослало: это твердая надежда, что я скоро расстанусь с миром и перестану страдать.В бою с Беширом я искал смерти, но получил только рану. Эта рана будет долго меня мучить и,напоминая о совершенных грехах, терзать не только мое тело, но и душу. Конечно, на все волябожья, и я благословляю ее. Но так как мой лекарь уже потерял надежду и предвидит моюблизкую кончину, тороплюсь обратиться к тебе, мой любимый брат, и просить, чтобы тыпоспешил принести мне поцелуй примирения. Я решил умереть на Севане. Мое тело выповезете в Багаран, чтобы похоронить в усыпальнице наших предков, но душу свою я долженотдать здесь, на месте своего покаяния. Такова моя воля. Итак, выслушай мою последнююпросьбу и выполни ее.Я умираю бездетным. Ты остаешься наследником моей короны и престола. Но я хочу, чтобыты унаследовал престол не как враг, а как брат. Привези мне братский поцелуй и получи от менязаконный престол. Вместе с ним я хочу вручить тебе завет, который я могу доверить только тебе,единственному родному человеку!»Прочитав письмо, князь взволновался.— Когда ты получил это послание, великий князь?— Три дня тому назад, — ответил Абас.— И ты медлишь?— Медлю и страдаю. Если бы царь говорил только о примирении, я тотчас же поехал бы кнему. Но он пишет о том, чтобы я наследовал царство. Вот что меня угнетает. Он можетподумать, что я приехал к нему с корыстной целью.— Твоя медлительность может причинить ему больше страдания, — сказал Марзпетуни ипосоветовал поторопиться с отъездом.Через несколько дней великий князь Абас и князь Марзпетуни выехали из Еразгаворса инаправились на Севан. Их сопровождала тысяча прекрасно вооруженных воинов.Желая ободрить окрестное население, они двинулись к Гугарку не через Ширак, хотя этобыла кратчайшая дорога, а спустились на юг, к подножью Арагаца, и проехали провинциями Ниги Варажнуник. Перед каждым селом и деревней они трубили в трубы и проходилиторжественным маршем. Народ радостно встречал их, склоняясь перед царским знаменем, иобильно угощал воинов.Видя все это, Абас взволнованно обратился к Марзпетуни:— В народе столько душевных сил, почему же мы, князья, так бессильны?— Потому что личные счеты поглощают все ваше внимание, потому что вы заняты толькособой, — ответил князь. — А народ силен. Народ это поток, который, разлившись, можетразрушить горы и снести все преграды. Но у нас нет человека, который доверился бы народу,воодушевил его.— Кто же может быть таким человеком? — спросил Абас.— Тот, кто готов принести себя в жертву родине, — ответил князь.— Одного такого человека я знаю!— Кто он?! — оживился князь.— Вот он, передо мной... Это ты, — с улыбкой сказал Абас и, протянув руку, прибавил: —Второй сейчас примкнет к тебе, он будет твоим неразлучным и самоотверженным соратником.— И моим повелителем! — воскликнул Марзпетуни, горячо пожимая руку Абаса. — С этогодня восходит новое солнце! Оно согреет застывшие сердца и поведет народ к победе.В то самое время, когда царский брат Абас и Марзпетуни вступали через северную границув Сюнийскую область, на юге той же области совершались другие события. Востикан Нсыр,узнав из письма Ашота Деспота, что победитель арабов Марзпетуни собирается идти на Двин,собрал сейчас же свои войска, организовал многочисленные отряды из персов Атрпатакана ивступил в Васпуракан. Для начала он решил занять несколько сел Васпуракана. Но войскаГагика Арцруни разбили его полки. Не желая ввязываться в войну с царем Гагиком и этимослаблять свои силы, Нсыр оставил Васпуракан, быстро перешел Ерасх и вступил в Сюник. Онзнал, что двое из владетелей этой области находятся в плену в Двине. Оставался один, князьСмбат, который, конечно, не осмелится выступить против него. Ворвавшись в областьЕрынджак, Нсыр направился к Ерынджакской крепости. Он решил ее занять и перебить всенаселение. Точно так же он собирался поступить и со всеми населенными местностями подороге в Двин.Но каково было его удивление, когда в горах Дарва его встретил князь Смбат со своимивойсками.Пример Марзпетуни воодушевил армянских князей, они все готовились к обороне.Отважный князь Смбат оказался одним из первых.Узнав, что войско Нсыра перешло Ерасх, князь Смбат, находившийся в это время вЕрынджаке, приказал своим войскам двинуться навстречу врагу. В ущелье Дарва онивстретились. Князь, расположившийся со своими отрядами на склоне горы, послал к Нсыругонца.«Карающая рука провидения привела тебя в это ущелье. Ты обманом задержал моих братьеви получишь здесь отмщение за их страдания. Войска твои окружены моими храбрецами. Ниодин араб не выйдет отсюда живым, если я этого не захочу. Для спасения твоего войска и тебялично я предлагаю тебе по возвращении в Двин сейчас же освободить моих братьев. Я требую оттебя письменной клятвы и заложников из числа твоих старейших князей. В противном случаеущелье Дарва станет могилой твоему войску».И действительно, арабской армии грозила большая опасность. Сюнийцы заставили ееостановиться в узком ущелье, по которому протекала река Ерынджак. С двух сторонподнимались горы, сплошь занятые сюнийцами. Их угрожающий вид, как и самоместоположение ущелья, внушали арабам ужас. Они видели, что армяне могут обрушить на нихград камней, уничтожив в течение часа. Отступать было некуда.Востикан, взвесив положение и видя мощь противника, прибегнул к хитрости. Он принялпосланцев князя и согласился на все условия. Князь спустился в лагерь востикана, дружескипоговорил с ним и, получив заложников и клятвенную грамоту, проводил Нсыра до границЕрынджака, преподнеся при этом ему ценные дары. Востикан же прошел Нахиджеван и вступилв Шарур и Урцадзор, которые считались его поместьями. В Урцадзоре он ограбил и разрушил всеармянские села за помощь, оказанную ими Марзпетуни. Затем, вступив в Двин, он не только неосвободил сюнийских князей, но еще более усилил их охрану.Кроме того, узнав у Бешира о понесенных арабами убытках, Нсыр нашел, что онинеисчислимы, и в возмещение всего этого немедленно занял патриаршие покои. По его мнениюпервоисточником всех зол был армянский католикос. Если бы он не скрывался от востикана,арабы не имели бы повода сталкиваться с войсками Марзпетуни и царя. В патриарших покояхНсыр поселил своих служителей и захватил все церковные поместья, доходами с которых жилисотни церковных братий.Узнав обо всем этом, князь Смбат горько раскаялся, что оставил на свободе вероломногоараба. Он поклялся когда-нибудь отомстить Нсыру за беды, нанесенные урцадзорцам, и с божьейпомощью освободить патриаршие покои и своих братьев.* * *В цитадели Багарана беседовали католикос и Ашот Деспот. Ашот пришел утешитькатоликоса в тяжелой утрате, которую понесла армянская церковь, лишившись своих поместий.Но католикос был безутешен. Он страдал от угрызений совести.— Если бы я послушался Марзпетуни, выполнил свое обещание, патриаршие покои не былибы захвачены, мы не потеряли бы церковных владений, — говорил он Ашоту с упреком.— Наоборот, я избавил тебя от позора и неизбежной смерти, — ответил Деспот. — Ты уженесколько раз скрывался от востикана. Своим возвращением ты не избежал бы его гнева. Раноили поздно он заточил бы тебя и, может быть, умертвил бы в темнице... План Марзпетунипринес бы тебе только позор и смерть.— Я и сейчас уже опозорен и мертв, — ответил патриарх. — Какое я имею право жить иназывать себя католикосом, если я позволил расхитить святыни, завещанные мне отцамицеркви?— Это случилось не из-за твоей слабости, а по бессилию того, кто называет себяармянским царем и в страхе прячется в кельях Севана. Если царь, имеющий оружие и войска,убегает от врага, что можно требовать от монаха, единственным оружием которого являетсямолитва?— О, если бы так думал и мой народ... Но он во всем обвинит меня. Этот беспокойныйкнязь обличит меня всенародно.— Марзпетуни?— Да, я боюсь его. Что я ему скажу, когда он вернется сюда?— Ничего. Кто он такой? Какое он имеет право повелевать тобою?— Он приближенный государя и действует от его имени. Он мне дал добрый совет, а я непослушался...— Святейший владыка! Хочешь избавиться от неприятных разговоров? — спросил вдругДеспот.— Хочу, но как это сделать?— Уезжай из Багарана.— Куда? В Айрарате для меня нет больше места.— Ты католикос не только Айрарата, но и всех армян. Где бы ни был твой престол, армянеобязаны почитать его.— Но куда мне ехать? Кто теперь возьмет меня под свою защиту? — произнес патриархгрустно.— Тот, кто не раз приглашал тебя и желал оказать тебе покровительство, но в чьей просьбеты всегда отказывал...— Кто? — спросил католикос, не понимая, о ком идет речь.— Царь Гагик.— Царь Гагик?! — воскликнул вдруг католикос, и лицо его просветлело.— Да! Поезжай в Васпуракан к Гагику Арцруни. Он будет тебе защитой и покровителем.Если ты не захочешь жить в столице, можешь удалиться на остров Ахтамар[23]. Царь выстроилтам неприступную крепость, замок и великолепный храм. Утверди свой престол на этомострове, в самом сердце Армении! Собери вокруг себя духовенство, распространяй там Христовуверу, и дни своей старости ты проведешь в покое!Слова Деспота пришлись по душе католикосу. Схватив его за руку, он горячо пожал ее ивоскликнул:— Бог не оставляет меня, князь! Твоими устами он говорит со мной и указывает путь кспасению. Благодарю тебя, бесконечно благодарю. Пока я жив, вечно буду благославлять тебя. Япоеду в Васпуракан, удалюсь на остров Ахтамар, где буду жить вдали от мирской суеты. Престолармянского католикоса останется там нерушимым, и мои преемники благословят твою памятьза то, что ты способствовал утверждению престола просветителя в безопасном месте.Там я соберу новую братию, соберу вокруг себя учеников и зажгу на Ахтамаре факел веры...Довольно я бродил по свету! Пора мне найти угол, где я смогу приклонить голову...— Там ты допишешь свой труд, летопись Армении, — напомнил Деспот.— Да, да, мой труд, который все еще остается незаконченным... Как я буду обязан тебе,если окончу его! — воскликнул католикос.Патриарх обрадовался этому решению как ребенок. Ему казалось, что его страданиякончились.Через несколько дней католикос Иоанн со своими приближенными выехал из Багарана испустился в Ерасхадзор.Армяне-воины, ожидавшие его в лесу Цнендоц, заметив издали католикоса и егоприближенных, переоделись в монашеские одеяния. Образовалась большая группа монахов,которая должна была придать блеск патриаршей свите при вступлении католикоса в Двин.Воины очень огорчились, узнав, что востикан уже занял патриаршие покои и ищет толькослучая, чтобы взять в плен патриарха. Вот почему он, не имея возможности вернуться на свойпрестол и оставаться в Багаране, решил уехать в Васпуракан и искать покровительства у царяГагика. Это известие разрушило их планы и надежды, опечаленные, они расстались скатоликосом.Воины вернулись в Гех, откуда по приказу сепуха Ваграма отправились на Севан, чтобысообщить князю Геворгу эту новость.А католикос благополучно переехал Ерасх, через Чакатк спустился в Багреванд, проехалКоковит и, наконец, вступил в Васпуракан, на границе которого его встретили воинские отрядыцаря Гагика и с почестями проводили в древнюю столицу Арцруни — Ван. Народ Васпураканаустроил католикосу торжественную встречу, а царь Гагик со своими князьями встретил его внескольких парасангах[24] от столицы. Радость царя была неописуемой.Всеармянский патриарший престол отныне будет в его стране. Это было для него большойчестью.Мы оставим католикоса в стране Гагика Арцруни и вернемся на Севан к царю Ашоту