Глава 2
Кабинет президента студенческого совета немного смущал. Причудливые вазы, вычурный фиолетовый ковер с эмблемой розы. Всё вокруг как будто бы нарочно кричало о богатстве и любви к стилю барокко. Впрочем, меня привлекла далеко не эта фальшивая вычурность. На полках шкафа у стены виднелись переплеты книг, с названиями на иностранных языках.
«Читает книги в оригинале?»
Это восхищало. Понятно, что президентом главного органа в школьной системе неприменно будет талантливейший ученик, но наткнуться на полиглота было интригующей неожиданностью.
«Возможно, она та, кто сможет мне помочь», — подумалось мне, когда я украдкой взглянула на книгу с шахматами на корешке.
Мне нужен был сильный союзник. Мне нужны были связи. Я могла провернуть задуманное и без всего этого, но исполнение плана потребовало бы больше времени, которого у меня уже не было.
Где-то позади послышался приглушенный звонок.
Я скривилась, машинально закрывая глаза рукой. Яркие цвета пустились в пляс, образуя безумный хоровод. Приступ настиг меня внезапно, буквально застал врасплох. И вереница событий прошлого снова пробежала перед глазами, как будто кто-то просматривал галерею в телефоне.
— Элизабет… — Мягкий женский голос заставил расширенные зрачки сузиться. А затем снова расшириться от осознания того, что произошло. — Вам нехорошо? Вы так быстро схватились за голову…
— Все отлично. Сегодня всю ночь трудилась над проектом для научной выставки и в итоге не выспалась, — почувствовав на себе испытывающий взгляд, я с трудом удержалась от того, чтобы поежиться. — Меня мучают головные боли из-за недосыпа.
— Ах, вот как…
— Вы вызывали меня?
— Да, вызывала. — я подняла голову и столкнулась с усмешкой в карих глазах. — Но, может, нам лучше обсудить твои обязанности позднее, раз уж у тебя болит голова? Ах, прости. Я слишком рано перешла на «ты».
— Нет, нет. Я не против поговорить об этом сейчас. Не хочу доставлять Вам лишних неудобств. — Сделав небольшой акцент на вежливом обращении, я скрестила с президентом студсовета напряженные взгляды.
— Тогда опустим прелюдии и сразу же перейдем к делу, — со вздохом произнесла президент, убрала с плеч каштановые волосы и поднялась, чтобы достать из шкафа какие-то бумаги. Девушкой она была плечистой, крупной, но не толстой и ростом тоже выдалась, что для американки было достаточно редким явлением. По заколке в виде виноградной грозди, украшающей ассиметричную челку, тревожно прошелся искусственный свет. Таким девушкам, как президент, обычно боялись переходить дорогу. — Меня зовут Эмили Андерсон. Будем знакомы. Одаренные ученики вроде Вас очень нужны нашему объединению, и я думаю, что Вы понимаете почему. Те, что делают успехи в спортивных дисциплинах, становятся полицией академии. Ловят нарушителей, следят за порядком и так далее. Приверженцам интеллектуального труда мы доверяем бумажную, аналитическую работу, организацию мероприятий и, например, отбор работ для тех же научных выставок. С Вами же все… неоднозначно. Честно признаюсь, я до сих пор не могу поверить в то, что Вы человек. Набрать максимальные баллы по всем проверяемым дисциплинам… Кроме Вас таким человеком был только…
Она запнулась, и я могла понять, почему.
— Ваш брат, как Вы сами наверняка знаете. Обычно природа отдыхает на детях гениев, хах. А тут сразу два светлых ума. Подобный случай поражает…
— При всем уважении, может, действительно перейдем к делу? — мягко перебила девушку я и прищурила глаза. — Боюсь, что я могу пропустить занятие.
Такой ответ заставил президента поторопиться.
— Я предлагаю Вам довольно необычную работу… Я почти уверена, что без должной подготовки она может Вас оттолкнуть, поэтому хотела «подготовить почву», но раз уж Вы спешите…
Полупрозрачная папка с какими-то бумагами с легким стуком упала на стол. Пару листков выпало оттуда, но президент Эмили, казалось, даже не собиралась их поднимать. Просто изучающе смотрела на я и будто ожидала моих действий. Я послушно опустила взгляд, заметила надписи «личное дело» и тут же вопросительно посмотрела на собеседницу.
— Я вижу смятение в Ваших глазах, значит, Вы правильно поняли суть. — Президент слабо кивнула. — Я хочу, чтобы Вы проследили за парочкой наших особенно подозрительных учеников. А полученную информацию структурировали в отчетах и относили мне.
— Но разве это законно?
Не мне говорить о законности, учитывая мою семью, но я не могла не задать этот вопрос. Он просто сам сорвался с языка, а слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
— Абсолютно. Вы, должно быть, еще не в курсе всей ситуации академии, но со временем поймете, что это необходимо. — Эмили отвернулась и посмотрела на часы, как бы показывая, что разговор окончен. — К работе приступите сегодня же и, надеюсь, что будете работать добросовестно. Учтите, что отчеты тоже нужно составлять по всем правилам, а теперь… Можете быть свободны.
— Но я…
Такая работа интриговала и была еще одним доказательством того, насколько «не от мира сего» эта школа. Но я, по собственной оценке, не та, кого можно было назвать подходящей для розыскной деятельности.
— Отказов не принимаю.
Впрочем, раз президент так сказала, значит она знает, что делает.
— Прошу меня простить. Сейчас же приступлю к обязанностям. Только могу я задать вопрос, прежде чем уйду? Он не касается работы.
Эмили оторвала взгляд от папки, покоящейся на столе.
— Можно. Что бы Вы хотели узнать? — произнесла она достаточно медленно. — Еще несколько минут назад Вы спешили.
— У Вас очень красивая заколка. — Я постаралась улыбнуться. — Виноградная лоза. Почему именно виноград?
— По Вашему вступительному сочинению «Принцип декомпозиции в кибернетике, как основа мышления человека» понятно, что Вы любите искать во всем смысл и придумывать красивые метафоры… — Президент закусила губу и мечтательно посмотрела в сторону книг. — Это я предложила дать такую тему на вступительном экзамене. Мысли первогодок всегда занимательны. «Любой мозг действует наподобие электронных вычислительных машин разных мощностей с двоичной системой исчисления» — как-то так Вы написали. Интересная мысль.
Надо же, экзаменационные материалы и правда могли просматривать члены студенческого совета.
— Строго говоря, она не моя. — я деланно неловко склонила голову к плечу. — Я лишь привела в пример высказывание…
—...Алекса Уиннера. Я в курсе. — Эмили кивнула и подняла ладонь в воздух, призывая девушку помолчать. — Но Вы так хорошо развили эту тему в дальнейшем, что, признаюсь, — готова снять перед Вами шляпу во второй раз. Большинство даже не обращает внимания на те мелочи, которые замечаете Вы. Теперь уже не так сильно удивлены работой, которую я предлагаю, а, Элизабет? Ах да, заколка. — Глаза президента снова сузились и благодаря черной подводке позволили создать что-то вроде «лисьего взгляда». Лукавость в глубине карей радужки уже танцевала чечётку. — В ней нет никакого секрета, если Вы об этом. Просто меня привлекает двойственность винограда как такового. Он одновременно истина и грехопадение. В христианстве вообще является символом возрождения и спасения Божьего… Лично для меня такая заколка что-то вроде прямого указания на того, кто держит эту школу в безопасности. Я удовлетворила Ваш интерес?
— Да, вполне. Спасибо.
Похоже, что Эмили было не с кем поговорить. Такая потребность в общении объясняла желание президента перейти на «ты». Возможно, я согласилась бы, но вежливое общение выстраивало барьер и позволяло держать дистанцию с непроверенными людьми. Нужно время, но Эмили казалась неплохим человеком.
— Приходите позже, поболтаем. — Президент снова опустила взгляд на папку. — А сейчас идите. Не тратьте больше наше время.
Поклонившись, я аккуратно взяла папку в руки, покинула комнату студенческого совета и неспешным шагом последовала к лестнице по безлюдному коридору, не проронив не единого слова до самой аудитории.