Путь Героя (Песнь об одном ластике) [16+] [ЗАВЕРШЕНО]

Глава Одиннадцатая

Двери гостиницы с грохотом распахнулись, и на пороге показались двое канцеляриев — невысокий карандаш, держащий за руку резинку, глаза которой были влажные от слёз, а челюсть дрожала так, словно она умирала от холода.

Ластик в серых доспехах, с голубым поношенным плащом, на котором было изображено солнце со множеством извивающихся лучей, сидел за одним из столов и любовался новым мечом с красивой узорной рукоятью, в которой проглядывались небольшие бриллианты. Лишь звук распахнувшейся двери заставил его отвлечься и обратить внимание на вошедших путников. Признав в них своих друзей, он мигом вскочил и принялся расспрашивать:

— Что произошло? — Никогда он не видел лучницу в слезах, а потому сильно удивился и в то же время насторожился, ведь это могло означать всё что угодно, но главное — ничего хорошего.

— Грэша отправился на встречу с Уолтером, — ответил карандаш. — Мы выполнили последнее желание, а заодно узнали истинную сущность циркуля. Как оказалось, за всей этой доброжелательностью таится настоящий дьявол, пожирающий души канцеляриев...

— Он настоящее зло во всех его обличиях, — сказала вдруг Райла сквозь слёзы.

— Пожирает души? — спросил Гервант. — Я всё ещё не понимаю... Что стряслось-то?

— О'Димм на протяжении нескольких сотен лет заключает контракты с канцеляриями, получая взамен их души. Поглощая их, он становится сильнее и опаснее. Так вот, Грэша намеревается остановить его.

— Так давай созовём всех и поможем ему!

— Всё не так просто. Чтобы остановить циркуля, нужно сыграть с ним по его же правилам. То есть, обмануть его, заключив с ним очередную сделку. Пока что это удавалось только одному канцелярию.

— Откуда вы обо всём этом узнали?

Жгутик поведал ему о пребывании в Придорожном от начала и до конца. По мере того, как он рассказывал, лицо рыцаря менялось и становилось всё более напуганным. Кажется, он стал осознавать, почему девушка так расстроена, но о настоящей причине не догадывался.

— Не волнуйся, — обратился он к Райле, — вернётся твой Грэша. Ему и не из таких передряг удавалось выбираться, и в этот раз всё будет хорошо.

— Ты не понимаешь... Я видела, что скрывается за этими стеклянными глазами. Десятки молящих о помощи душ, заключённых в вечную тюрьму. Мне пришлось увидеть смерть в том обличие, в котором её вообще невозможно себе представить. Это так ужасно...

— Вот ведь паскуда! — сказал рыцарь. — А я ведь с самого начала знал, что с этим отморозком что-то не так. Сжечь бы его на костре вместо тех бедолаг. Зрелище было бы то ещё. Посмотрел бы я, как меняется его улыбчивая харя!

— Теперь, друзья мои, ничего больше не остаётся, кроме как терпеливо ждать, — сказал Жгутик. — Как и все здесь, я тоже верю в нашего героя. Пожалуй, только он способен остановить этого безумца. Если предназначение и существует, то оно не просто так столкнуло их лицом к лицу.

— Держись, братко, — сказал рыцарь, глядя в окно на покрытый мглой город, — не для того ты такой долгий путь проделал, чтобы здесь сгинуть. Покажи этому засранцу, где ему самое место. А я уж помолюсь за тебя вместе с остальными.

***

Грэша открыл свой левый глаз, и перед ним возникла Звёздная улица. Она почти в точности повторяла ту, по которой он шёл некоторое время назад. Только это имела в себе весьма примечательную особенность. Она была полностью мёртвая. Ни света в окнах, ни жителей на ней не было. Абсолютная мертвенная тишина окутала это место.

Здесь было так темно, что ластику потребовалось несколько минут для того, чтобы его глаз адаптировался и начал различать хоть какие-то объекты. Сразу стало ясно, что это не та улица из Раверрана. Он попал в какое-то совершенно иное место, туда, откуда обычно не возвращаются.

Взглянув на небо, можно было различить движущиеся тёмные облака, которые полностью скрывали звёзды и луну.

Грэша попытался вспомнить, что произошло с ним до того, как он потерял сознание. На это не ушло много времени. Ему сразу вспомнились слова Уолтера, выполненные три желания и сгусток мглы, в которую перевоплотился циркуль.

«Неужто он переместил меня в какой-то свой мир? Во что он собирается со мной играть здесь?»

— Приветствую, мой юный друг, — сказал знакомый голос.

— Где я? — спросил ластик. — Где ты?

— В чертогах твоего разума. Мне всегда было интересно проникать в мысли канцеляриев, в их вымышленные миры, выявлять их слабости. Здесь мы сыграем с тобой в игру, которая тебе уже очень знакома. Я бы даже сказал, близка.

— Отлично. И в чём же заключается эта игра?

— Её правила очень просты. Для начала ты должен отгадать загадку, чтобы найти меня и понять, кто я. На это у тебя будет несколько минут, пока не пересыплется песок в часах. Отгадаешь — пройдёшь на следующий этап, не отгадаешь...

— Хорошо, я понял. Значит, мы играем в загадки. Ну что ж, валяй.

— Есть я у девы, у ужасного чудища, у воина. Со временем могу менять свой облик. Очи мои велики, а при виде меня душа в пятки уходит. Я тот, кто страшнее, чем смерть, и всю жизнь с тобою рядом бродит.

— Хм, звучит несложно.

— Попробуй найти меня, пока не истечёт время. Как мне кажется, у тебя это не получится, никогда.

— Посмотрим.

«Я тот, кто страшнее, чем смерть, и всю жизнь с тобою рядом бродит... Проклятье, кто же ты, Уолтер?»

— Это ты мне скажи.

— Девятое пекло, опять читаешь мои мысли?

— В этом мире даже твои мысли расходятся с эхом. А времени остаётся всё меньше...

Выругавшись, ластик пошёл вдоль фантомной улицы, вытянув руку вперёд, чтобы не столкнуться с каким-нибудь столбом. Зайдя за угол, он увидел возвышающийся холм, на котором горел красный огонёк. Уолтер, скорее всего, находился там. Только вот путь до туда неблизкий, и такими темпами ему вряд ли удастся уложиться в заданное время.

«Есть я у девы, у ужасного чудища, у воина... Должно быть, что-то, что их объединяет. Каждый из перечисленных обладает этим чем-то. Дева, чудище и воин. Совершенно друг на друга не похожи, но при этом имеют что-то общее.»

По мере того, как он приближался к холму, небо становилось всё краснее, хоть как-то освещая дорогу.

Внезапно, перед ластиком возникли две фантомные прямоугольные фигуры. У обоих были два белых огонька вместо глаз и такие же призрачные мечи. Грэша тут же схватился за свой клинок, который, к счастью, остался при нём.

Взмах, пируэт, резкий удар. Одна из фигур растворилась в воздухе, а вторая продолжала наступать медленно, но уверенно. Ластик парировал удар сверху, отскочил и вонзил острие во врага сбоку. Ещё один кошмар испарился, не оставив после себя никаких следов.

— Это что ещё такое было? — раздражённо спросил Грэша.

— Отзвуки прошлого, пережитые тобой ужасы, — ответил голос циркуля.

Ластик вспомнил про нападение на Дракилон, наездников на пауках, которые обладали такими же светящимися глазами. Почему они появились именно сейчас? Может, потому, что он подумал о них?

Ему тут же открылась правда. Сейчас он находится в собственной голове, а его настоящее тело всё ещё лежит в корчме. Но, если это его сон, то он может творить в нём всё, что вздумается. Грэша попробовал представить себе Клювокрыла, но тот не прилетел к нему, не возник также из воздуха.

— Здесь это не работает, — сказал Уолтер. — Не пытайся жульничать и не трать на это своё время. Твоё сознание полностью под моим контролем.

Ничего больше не оставалось, кроме как выругаться и стремительно отправиться дальше.

На удивление, улицу он пересёк очень быстро. В этом мире двигался он намного быстрее, чем в реальном. Холм будто возрастал на его глазах, ещё больше возвышаясь над мёртвыми зданиями. Когда ластик добрался до его подножия, перед ним возникли ступеньки. Грэша сделал несколько неуверенных шагов вверх, но, когда вспомнил, что время на исходе, помчался, словно ветер, не смотря под ноги.

Пока ступени сменялись одна за другой, он думал о загадке циркуля. Возможно, те фантомные существа были очередной подсказкой.

«Очи мои велики, а при виде меня душа в пятки уходит... Простая ведь загадка. Весь этот призрачный город, тёмные существа по дороге, мгла... Неужели это... страх.»

— Ты — страх! Это же элементарно! Ты страшнее смерти и преследуешь меня всю жизнь!

— Молодец, — отозвался циркуль, — теперь тебе осталось лишь найти меня и столкнуться лицом к лицу со своим страхом.

Ступеньки, которые, как казалось, бесконечно выстраивались перед ластиком, тут же оборвались, показав бездонную пропасть.

— Что это такое? Как мне тебя найти? Я отгадал загадку! Хватит прятаться!

— Преодолей свой страх.

— Как? Ты что, хочешь, чтобы я туда прыгнул?

Циркуль молчал.

— Думаешь, меня так легко обмануть? Хрен тебе, понял?

— Песка в часах почти не осталось. Решай быстрей, если не хочешь умереть раньше времени.

— Ладно-ладно, погоди ты. Уф, зачем я только во всё это ввязался? Ну ничего, одно падение мне удалось уже пережить, переживу и это.

Грэша отошёл на несколько шагов назад, сделал глубокий вдох и, разогнавшись, оттолкнулся со всей силы и полетел лицом вниз.

«Вот и конец, — думал он, — от меня останется только лепёшка. Интересно, что произойдёт с моим телом в реальном мире?»

На мгновение показалось дно, которое прогнулось под весом ластика и вновь отбросило его вверх. Оно, как ни странно, оказалось очень мягким. При этом имело красноватый оттенок и было похоже на прогнившее мясо.

— Я спрыгнул, — сказал ластик, поднявшись на ноги и придя в себя. — Где же ты, Уолтер? — он обнажил свой клинок. — Выходи, и я наконец с тобой поквитаюсь.

На землю, словно метеорит, упал большой голубой шар. Через какое-то время он стал вытягиваться до колоссально огромных, по сравнению с ластиком, размеров. У него выросли большие руки, а вместо ног, примерно посреди тела, стали отрастать корни, которые прочно впились в красноватую поверхность.

Вокруг стали появляться красные сосуды, переносящие кровь, и вскоре над ними возник некий купол. Создавалось ощущение, что они попали внутрь гигантского организма, всё вокруг пульсировало и дёргалось.

Грэша, увидев в кого превратился циркуль, сразу потерял всю свою храбрость, героизм и уверенность. Перед ним возник его самый главный страх, являющийся в то же время его главной целью — тот самый подросток, который выкинул ластика из окна школы. Человек, убить которого было смыслом всей его жизни. Теперь он предстал перед ним, пусть и не полностью, но уже этого хватало, чтобы навести настоящий ужас.

— Давно ты не видел это лицо, — сказал Уолтер в теле человека. Примечательным было то, что зрачки остались ярко красными, как и всё окружение, окутавшее эту ужасающую сцену.

— Ты даже не представляешь, как я рад его увидеть. Убить тебя будет райским наслаждением. — Эти слова вдохнули в него отвагу. — Как долго я этого ждал...

— Эта встреча станет для тебя последней. Я обещал, что буду играть по правилам, к которым ты привык. А единственное, что ты делал всю свою жизнь, — так это сражался и убивал. Ну вот, я перед тобой. Попробуй удивить меня.

Огромные ручищи полетели на ластика, готовые расплющить его. Но Грэша оказался не так прост и ловко увернулся. Меч, рукоять которого он крепко сжимал в правой руке, был маленькой иголкой по отношению к человеку, но, если постараться, то им можно проткнуть кожу.

Кулаки стали падать на него вразнобой. Ластик еле успевал отскакивать от них, и было похоже, что самому Уолтеру непривычно ими управлять. Кисти его огромных рук разжались и развернулись ладонями к Грэше. Человекоподобное существо решило схлопнуть ладони в надежде зажать ластика, но Грэша в этот момент высоко подпрыгнул, оказавшись на пальцах своего ночного кошмара. Быстро собравшись, он помчался по левой руке, одновременно уклоняясь от хлопков О'Димма.

Его ноги ступили на плечо. Ластик сделал ещё один прыжок, направив меч в сторону красного глаза, но рука Уолтера в последний момент схватила его и отбросила куда-то в сторону. Он ударился о красноватую плёнку, которая окутала сцену сражения, и, отскочив от неё, вновь полетел в человека.

Ему удалось приземлиться прямо на макушку, заросшую тёмными волосами. Недолго думая, Грэша соскользнул с неё, уцепился за чёлку, которая была зачёсана налево и, одной рукой держась за волосы, вонзил клинок в глазное яблоко.

Человек громко зарычал и, схватив маленький ластик, со всей силы швырнул его о землю, отчего у Грэши затруднилось дыхание, а картинка, которую он видел перед собой, потемнела и расплылась.

Спустя несколько секунд, на него обрушился сокрушительный удар, чудом не прикончивший его на месте. Уолтер уже замахнулся, чтобы сделать ещё один, но Грэша вовремя выполнил перекат и вонзил меч в кожу. Когда человек вновь поднял руку, ластик крепко держался за рукоять меча и пытался подняться по нему наверх, но тщетно. Один глаз подростка вытекал вместе с кровью. Это напомнило ластику увечья, полученные у людей.

Наконец, он всё-таки залез на руку и, вытащив меч, побежал ближе к лицу, чтобы выбить второй глаз и окончательно ослепить Уолтера. Его ноги, к сожалению, не выдержали толчков, и О'Димм смахнул его правой рукой. Очередное падение, боль и помутнение в глазах. Ластику начало казаться, что все его действия бесполезны. Это существо невозможно победить, и он обречен. Вера в победу и жизненные силы всё больше покидали его, а когда он дотронулся пальцами до губ, то заметил на них кровь.

— Прекрати сопротивляться, — начал говорить Уолтер в образе человека, — тебе не победить меня. Твоя идея убить человека изначально была провальной, ведь ты даже не можешь справиться с его половиной. Сдавайся прямо сейчас, и я обещаю, что твоя смерть не будет мучительной.

— Неужели ты трусишь? — спросил Грэша, сплюнув кровавую слюну, — Такое могущественное существо боится такого маленького канцелярия. Ты жалок, Уолтер. Я избавлю мир от тебя раз и навсегда.

— Какое глупое упрямство, — сквозь зубы говорил подросток, зажав ладонью вытекающий глаз. — Никогда, запомни, никогда оно не приводило ни к чему хорошему. Я сожру тебя прямо сейчас. Всегда было интересно, какова резина на вкус.

Корни, которые соединяли половину человеческого тела с землей, стали пульсировать, как и сосуды, окружавшие всё это место. Главный страх ластика поднял руки вверх и запрокинул голову, а сверху в его конечности начал всасываться чёрный дым. Спустя какое-то время, в них забили красные молнии, и зрачок в оставшемся глазе запылал ярким пламенем.

— Твои фокусы не подействуют на меня.

— Я порву тебя на кусочки, — ответил Уолтер, безумно хохоча.

Из спины выросли десятки щупальцев, извивающиеся в разные стороны. Они растягивались и сжимались, пытаясь обхватить ластик. Ему едва удавалось отскакивать от них, да и ручищи сверху периодически пытались поймать его.

Откуда-то сзади щупальце схватило его за правую ногу и опрокинуло на землю. Грэша развернулся и отрубил слизкую конечность мечом, после чего оттуда на его глазах выросло ещё трое таких же.

— Ха-ха-ха, — смеялось человекоподобное существо, наблюдая за реакцией канцелярия, — какой же ты наивный. Смерть во сне, пожалуй, является самой безболезненной. Хотя, к тебе это относиться не будет. Твои страхи погубят тебя.

Щупальца обхватили его руки и ноги, притягивая Грэшу всё ближе к лицу Уолтера. Рот существа стал широко раскрылся, обнажая зубы, чересчур острые для человека. Язык так и вовсе напоминал змеиный и был разделён на две части.

«Мне нужно перестать бояться. Да и чего тут бояться, ведь это всего лишь сон. Мой сон. Нельзя дать ему манипулировать моим сознанием».

Грэша закрыл глаз и сконцентрировался. Он попытался вспомнить все самые лучшие моменты в своей жизни, коих было немного. Первая встреча со Жгутиком в корчме — так у него появился первый и самый лучший друг. Дракилон и встреча с Райлой. Конечно, само пребывание там нельзя назвать счастливым, как минимум потому, что он стал свидетелем гибели целого отряда разведки, но события, предшествующие этому, вызывали лёгкую улыбку на его вечно угрюмом лице. Периодически всплывали кадры, которые он никак не мог вспомнить, словно он залез в чужую память.

В руке ластика появился огненный шар, который спустя мгновение, оказался в глотке человека. Уолтер тут же закрыл рот от неожиданности, а его лицо побледнело. Грэша, воспользовавшись моментом, освободил руки из расслабленных щупалец и, обхватив рукоять, кинул меч в оставшийся красный пылающий глаз.

Ластик вновь упал на землю, а подросток завопил так, как ни один человек не смог бы. Человеческая голова начала раздуваться, а затем с грохотом взорвалась, как бомба, только вместо пламени всюду была кровь, очень много крови. Из отверстия глотки выплёскивался огонь. Стало понятно, что огненный шар сработал. Затем из этой же глотки полетели разноцветные фантомные фигуры. Красные, синие, белые и чёрные. Все они напоминали различных канцеляриев. «Мы свободны», — послышался чужой голос. «Спасибо тебе, спаситель наш», — сказал другой. «Мы замолвим за тебя словечко там, наверху», — молвил третий.

Освобождённые души проделали отверстия в красной оболочке, дав ярким лучам света пробиться сквозь мрак.

Уолтер таял на глазах и постепенно превращался в непонятную мясистую кровавую массу. Света появлялось всё больше, и он становился всё ярче.

Грэша оказался на деревянном полу. Его меч валялся в нескольких сантиметрах от правой руки. Неподалёку показалась знакомая фигура циркуля. Его глаза были залиты чёрной кровью, а тело покрылось ссадинами и трещинами. Теперь в нём не было прежней силы. Ластик, недолго думая, схватился за меч. В этот же момент циркуль прошептал какое-то заклинание, создав дыру в пространстве. Клинок завертелся в воздухе и полетел в портал, в который только что вошёл О'Димм. Когда портал закрылся, Грэша с недовольством обнаружил свой меч, воткнутый в стену.

— Уполз, скотина! Надеюсь, ты никогда больше не вернёшься.

— Б-боже мой, — промямлил точилка, забившийся в углу. — Что это за чертовщина была?

— А что ты видел?

— Этот мерзавец превратился в тёмное облако и буквально просочился в твою голову. Потом ты несколько минут лежал и дёргался. У тебя даже кровь изо рта пошла. Я уж думал, всё, конец нам пришёл, но потом циркуль вывалился из твоей головы и исчез.

— М-да уж, чудеса...

— А что, собственно, у вас там произошло? Ты дрался с ним?

— Почти с ним. О'Димм приобрёл облик человека, моего самого ужасного кошмара. Чтобы победить его, мне пришлось преодолеть в себе страх и... ослепить его.

— Но... Больше он не вернётся, так?

— Не думаю, что у него хватит на это сил. Я лишил его всякой магической мощи и освободил души, которые он хранил в себе. Думаю, благодаря этим душам, он вытворял все эти фокусы.

— Фух, ну и хорошо, — сказал Освальд, поднявшись на ноги. — Полагаю, ты ждёшь от меня награды?

— Ещё как. После такого ты у меня в больших долгах.

— Ты получишь её после того, как придёшь в себя. Завтра утром будь у меня в замке.

— Ясно. Мне и правда не помешал бы отдых. А то еле на ногах стою. После такого... Ну что ж, до завтра, Освальд.

— До завтра.

Грэша стремительно покинул корчму и пообещал себе больше никогда в неё не возвращаться, как и на саму Звёздную улицу. Его колени дрожали, как никогда прежде.

Никогда он ещё не был счастлив вывеске, указывающей название гостиницы. Свет в окнах здания горел, а за стеклом виднелись размытые фигуры. Ластик сражу же понял, кто это.

Как только он вошёл, на него тут же набросилась Райла. Её слёзы стекали по его спине, создавая неприятное ощущение. За девушкой поспешили остальные члены отряда. Даже сир Гервант не сдержался, чтобы крепко обнять своего командира.

— Ты жив! — сказал он. — Ну, расскажи, как всё прошло.

Пока Грэша рассказывал о схватке с ужаснейшей тварью, радостные физиономии на лицах его друзей плавно сменялись в гримасы ужаса. Эндрю и Эрл несколько раз переглядывались, Жгутик прикрыл рукой раскрытый от изумления рот.

— Ты убил его? — дрожащим голосом спросила резинка. — Убил его навсегда?

— Увы, нет. В последний момент этот трус слинял через портал. Не знаю, куда он отправился, но чувствую, что всё его могущество улетучилось навсегда.

— Грёбаный ублюдок, — сказал рыцарь. — Пусть жизнь будет ему наказанием.

— А что сказал Освальд? — спросил Жгутик.

— Чтобы я завтра явился в его замок. Там он собирается меня наградить. Думаю, он будет не против, если вы пойдёте со мной.

— Это не обсуждается, — с улыбкой на лице сказала Райла. Как приятно было видеть её радостное лицо. Ведь, как только она встретила Грэшу, её жизнь наполнилась одними страданиями. И несмотря на всё это, она по-прежнему с ним.

***

Цветы во внутреннем дворе выглядели вялыми и высохшими. Не удивительно, ведь погода меняется, воздух становится холоднее, и никакой магический купол тут уже не поможет. Странно, что цветы завяли после изгнания циркуля. Неужели это он всё время поддерживал их жизнь своей магией? Очередная тайна, которой так и не суждено раскрыться.

Грэша уверенно шагал по дорожке, ведущей в замок. Стражники, стоявшие у входа, приветливо улыбались ему. По правую сторону ластика следовал Жгутик, по левую — Райла. Остальные члены отряда решили остаться в гостинице. Им предстояло собрать все вещи, Герванту вовсе не помешало бы починить доспехи. Впереди их ждёт нечто опасное и ужасное, и похоже, что все они это прекрасно осознают.

В коридорах тоже было необычайно холодно. Даже факела горели менее ярко, чем раньше. Загадочный мрак обрушился на это место, хотя казалось, что всё должно быть наоборот.

Освальд, к удивлению, был не один. Его жена — Ирэн фон Клеман прибыла в Раверран, как только узнала о том, что Уолтер исчез. Точилка, надо думать, тут же отправил ей весточку. Долго ли продлится их счастье? Хоть Грэша и лишил О'Димма всех его магических сил, он всё же не убил его. Это вызывало некоторые сомнения.

— Приветствую, герой! — радостно провозгласил лорд.

— Доброе утро, милорд, — ответил ластик, немного склонившись.

— Теперь-то оно точно доброе! Поверить не могу, что мы избавились от этого придурка! Не верится, что больше не увижу его паршивую харю!

— Я бы на вашем месте так не радовался.

— Это в каком смысле?

— Да, Уолтер ближайшее время не будет вас беспокоить. Но вы сами видели, что я не убил его, а всего лишь изгнал и лишил сил. Вероятно, он всё ещё жив. Пусть ослабленный и ослеплённый, но всё ещё существует.

— Чепуха. После того, что ты с ним сделал, он вряд ли надумает ещё раз сюда приходить. Смелости не хватит.

— Этот циркуль является очень древним чародеем, — встрял Жгутик. — Ему больше четырёхсот лет. Он поглощал души и становился сильнее на протяжении всего этого времени. На то, чтобы хоть частично вернуть себе прежнюю мощь, ему понадобится не меньше века. Так что вам его в прежнем здравии явно застать не придётся.

— Ну вот. И переживать не стоит.

— Что насчёт награды? — спросил ластик.

— Разумеется, — с улыбкой сказал лорд. — Как и обещал, я назначаю в твой отряд своего самого лучшего бойца. Аскель, войди сюда.

В кабинет вошёл широкий и высокий клей в латных доспехах, с нашитым раверранским гербом на груди. На поясе у него висел массивный меч в крепких ножнах, а строгие черты его лица подкрепляла слишком серьёзная, можно сказать, немного угрожающая физиономия. Казалось, что, когда клей передвигался, пол и стены дрожали от стука его ног.

— Теперь твой командир — этот прыткий ластик, — продолжил Освальд. — Отныне ты обязан выполнять все его приказы, пока экспедиция, в которую отправляется весь его отряд, не окончится. Ясно?

— Как прикажете, милорд, — низким голосом сказал Аскель.

— Вот и отлично. Моя жена хотела сказать вам несколько слов.

Ластик перевёл взгляд на высокую и стройную жену точилки, готовясь выслушивать очередные благодарности.

— Когда я покинула город, я была уверена, что никогда в него не вернусь. Мне казалось, что Освальд пропал навсегда, а циркуль лишь подливал масло в огонь. Впервые увидев вас, я подумала, что вы слуги Освальда, посланные отыскать меня. Частично это оказалось правдой, но, когда ты, Грэша, поведал о своих планах на Уолтера, надежда впервые за несколько лет вернулась ко мне. Если вы вновь окажетесь в окрестностях города, вам всегда будут рады. Я позабочусь о том, чтобы каждый житель узнал о ваших подвигах. Народ должен знать о героях, спасших город и его правителя.

— Чудесные слова, миледи, — сказал ластик. — Я никогда не забуду о всём произошедшем здесь. И о вас с Освальдом тоже. Могу пожелать вам счастливой совместной жизни.

— Грэша, — обратился к нему точилка, — ты ведь ещё нагрянешь сюда?

— Обязательно, милорд. А сейчас меня ждут важные дела.

— Удачи, — последнее, что он услышал от раверранского лорда. Несмотря на данные обещания, ластик больше никогда не планировал возвращаться в это место. За всё время оно успело надоесть ему хуже любого другого города Октяброса. Он поклялся себе, если и придётся пролетать через этот город, то он безо всяких сомнений решит обогнуть его стороной.

Грэша, Жгутик и Райла вновь двинулись по коридорам замка. За ними следовал самый опытный боец Освальда — сир Аскель. Нельзя было сказать, что он обрадовался новой компании.

Когда они вышли за стены, Жгутик первым начал разговор:

— Ну, откуда ты родом, сир Аскель?

— Отсюда и родом, — коротко, но чётко ответил клей. — Пять лет назад меня доставили сюда в большой коробке вместе с остальными.

— Значит, у людей тебе жить не приходилось?

— Разве что первое время. Этого хватило с лихвой.

— Ты ведь знаешь, в какую «экспедицию» мы отправляемся? — спросил его Грэша.

— Если честно, мне плевать. Отказать я в любом случае не смогу.

— Мы собираемся убить человека, — впервые за долгое время вступилась Райла. Клей в ответ только ухмыльнулся и харкнул на землю.

— Ну, хоть какое-то разнообразие будет. А то убивать приходится только канцеляриев. И в большинстве случаев — нальфаардцев.

Все четверо сразу отправились к голубятнику. Там их уже ожидали лучники-карандаши и стариградский рыцарь. Увидев новобранца, их лица наполнились изумлением.

— Ну, здравствуй, — сказал Гервант. — Вижу, в нашей небольшой команде появится ещё один рыцарь.

— Ты из Стариграда, — подметил Аскель, взглянув на жетон. — Паршивый город.

— Не существует идеальных мест на Земле, — улыбчиво ответил Гервант.

Остальные уже запрягали своих птиц. Жгутик подошёл к своему старому другу, а тот жалостливым взглядом посмотрел на него.

— Что такое? — спросил карандаш. — Всё ведь получилось. Зло повержено, отряд собран. Сейчас прилетим в Овербург и ещё наёмников на бриллианты возьмём. Ты радоваться должен.

— Тебе лучше остаться здесь, — сказал Грэша.

— Здесь? — возмущённо спросил Жгутик. — Почему это?

— Ты не боец. Не следует тебе идти дальше. Я чувствую, что для тебя это может очень плохо кончиться.

— Ничего подобного! Если что, я могу остаться в Овербурге.

— Лучше будь здесь. Поверь, так мне будет спокойней. Уж кто-кто, а ты не достоин такой смерти из-за какой-то дурацкой мести одного ластика. Твой ум ещё пригодится канцеляриям.

— Не могу же я бросить товарища в беде. Да и потом, что я буду здесь делать?

— Поищи что-нибудь интересное в библиотеке, пока мы не вернёмся.

— А что, если вы вообще не вернётесь?

— Постарайся не думать об этом. Я ведь твой командир? Считай, что остаться здесь будет моим приказом.

— Как пожелаете, командир. В таком случае, берегите себя.

— И ты не пропадай.

Они крепко обнялись, после чего ластик залез на своего Клювокрыла и жестом руки приказал остальным взлетать.

Три птицы плавно взмыли в небеса. Грэша бросил последний взгляд на старого друга, затем хлестнул поводьями, и его голубь полетел за остальными. Внизу виднелась маленькая фигурка короткого карандаша, с волнением смотрящего на отдаляющуюся стаю.

Следующая остановка — Овербург. Город, в котором они не планируют надолго задерживаться. По крайней мере, не придётся прислуживать тамошнему лорду. У них есть все силы, чтобы одолеть молодую человеческую особь. Ластик не мог поверить, что когда-либо почувствует такую мощь и уверенность. Раньше эти большие глаза снились ему в кошмарах, а теперь он готов закрыть их навсегда.

Восстание Фенсельта — одно из важнейших исторических событий Октяброса. Когда никому на тот момент не известный лорд Фенсельт из дома Доратеонов поднял все свои силы, коих на удивление было немало, и направил их на свержение короля Оруэна Гаргариена. Король, судя по всему, за долгие годы без войны потерял прежний хват и позволил врагам проникнуть в город. Фенсельт жестоко расправился со всеми, кто отказался переходить на его сторону. Его армия полностью захватила Старгаард, и династия Гаргариенов была свергнута, как тогда думал узурпатор, навсегда. Позже оказалось, что существует ещё один представитель этой династии. Это была Мейенерис Громорождённая, которая, узнав о своих притязаниях на престол, решила вернуть украденное у её семьи. Подробнее об этом далее.

Жгутик. Полвека истории.