Путь Героя (Песнь об одном ластике) [16+] [ЗАВЕРШЕНО]

Глава Десятая

За окном шёл сильный ливень. Небольшой домик, располагавшийся на окраине города, одиноко скучал. В его верхнем окне виднелся тусклый свет, отбрасываемый несколькими свечками.

Хозяин дома расхаживал от одного конца комнаты в другой с задумчивым видом. Его глаза блестели и тревожно поглядывали на круг, вычерченный мелом, со звездой внутри, на углах которой стояли свечи.

Канцелярий в конце концов набрался смелости и вошёл в необычный круг. Он подогнул колени и положил запястья рук на лодыжки, принимая позу медитации.

Минуту он пробыл в молчании. Был слышен лишь гром за окном и свистящий ветер. Наконец, он набрал побольше воздуха и начал говорить:

— Exsilium Dei venit ad me, et meam impleat votum, — его слова были отчётливыми и звонкими. В ответ на них не последовало ничего. Лишь огонёк на фитиле стал быстрее дёргаться, но тому виной был, скорее всего, ветер.

— Et venite concludere contractus est mecum, — продолжил канцелярий.

На улице прогремела яркая белая вспышка, и молния ударила в магический барьер, от которого в разные стороны посыпались жёлтые искры. Это нехило напугало остальных жителей города, отчего послышались крики, которые, впрочем, длились недолго.

— Non opus est tibi, magnanime, venit mei et susceptum perfice votum! — на этот раз его голос звучал громче. Можно сказать, он практически кричал.

Хозяин дома терпеливо ожидал чего-то, но ничего не происходило. Свеча всё так же тускло горела, дождь за окном бил по щиту, а ветер свистел, пролетая сквозь окна и трещины.

Канцелярий не стал больше терпеть и резко поднялся на ноги. Затем он покинул магический круг и направился к окну. Выглянув, он принялся высматривать кого-то, но тщетно. Жители уже давно разошлись по домам, за исключением его жены, которая сегодня решила навестить подругу. Но искал он не её, а кого-то другого. Того, кто никак не хотел приходить к нему, и его это очень бесило.

— Так и знал, — злобно сказал он. — Очередная брехня. Ничего в этом мире даром не достаётся. Пора бы мне уже это запомнить. Зря только потратился на эту чёртову книгу. Эх, моя дорогая жёнушка, как бы я хотел порадовать тебя драгоценностями, большим имением, дорогой едой... Я очень стараюсь, но ничего у меня не получается, ничего. Даже это.

Канцелярий начал гасить свечки на углах звездообразной фигуры, воск которых практически полностью растаял. Ещё немного, и пламя на них могло бы поджечь деревянный пол.

«Не хватало, чтобы ещё и дом сгорел».

Точилка вышел из комнаты. Перед тем, как закрыть дверь, он остановился и обратил внимание на мебель в помещении, которая, как ему казалось, сдвинулась на несколько миллиметров. Ему ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и закрыть дверь, думая о том, как быть со скошенным жилищем.

***

На фоне пасмурного холодного неба мчались два голубя. На одном восседали двое наездников — квадратный ластик, не носивший на себе одежды, кроме пояса с мечом и повязки на глазу, изуродованный шрамами и напоминавший опытного наёмника. Сзади, крепко схватившись за первого, сидела девушка-резинка. Её лоб был перевязан красной повязкой, а две длинные ленты, исходящие от неё, беспорядочно извивались в воздухе под действием ветра. В качестве одежды она носила обыкновенные обрывки шкуры, предположительно какой-нибудь канализационной крысы. Сзади через оба плеча перекинуты колчан со стрелами и лук из крепкого древка.

Наездником соседней птицы был невысокий карандаш с плохо наточенным грифелем, носивший на себе розоватый бумажный наряд, коричневые штаны и темные кожаные сапоги. Держался он неуверенно, крепко схватившись за ремешки и широко раскрыв глаза.

Грэша, Райла и Жгутик приближались к городу, который располагался рядом с асфальтированной дорогой, созданной людьми. Он словно был разбит на две части, каждая из которых располагалась на противоположных сторонах широкой дороги. Из-за этого город и получил своё название — Придорожный, а на его гербе виднелся широкий тракт, лежащий на зелёном поле.

Вокруг этого места не слагают легенд, оно не выделяется на фоне других поселений какими-то особенностями. Всего лишь обычный город, что находится восточнее Раверрана и южнее Стариграда. Построить его решили, судя по всему, где-то в глубинках людского двора, ведь куда не глянь— везде видишь эти коричневые пятиэтажки. Непонятно, с чем было связано такое решение. С одной стороны, на него сложнее вести вражеские атаки с воздуха, а с другой — его могут заметить люди. Они-то, к слову, появляются здесь редко. Либо этот двор заброшен, либо они просто не любят ходить здесь.

Известно, что магический щит, который охраняет поселения от внешних климатических угроз и сохраняет от посторонних существ, умеет каким-то образом воздействовать на их психику. Человек, побывавший с таким щитом какое-то время, начинает чувствовать тревожность, беспокойство и усталость. Люди подсознательно избегают места с подобной магией, а потому никогда не натыкаются на города канцеляриев.

Неизвестно, почему они так ни разу и не напоролись на барьер. Среди учёных давно ходят теории, что люди вовсе не замечают жизнь в канцелярских предметах. Они продолжают использовать их, как раньше, издеваться над ними, не обращая внимания на то, что те периодически перемещаются или вовсе пропадают. Учёные объясняют это тем, что канцелярии, в отличие от людей, существуют одновременно в двух измерениях. Человек же видит их лишь в одном.

— Снижаемся! — скомандовал Грэша, направив свою птицу на большой голубятник, рядом с которой находилась тропа, выполняющая роль посадочной полосы.

Они оставили своих голубей в специальном загоне и направились по тропинке, которая вела к улицам Придорожного.

Архитектурно он чем-то напоминал Стариград. Такие же тротуары, вымощенные из прочной брусчатки, каменные однотипные здания, которые всё же выглядели победнее стариградских и раверранских. Улицы были оживлёнными, а все жители были заняты каким-то делом и вечно куда-то спешили.

— Вот он, город торговцев, картёжников и ночных бабочек, — сказал Жгутик.

— Ты, надо полагать, уже бывал здесь? — спросил его Грэша.

— Заходил как-то. Не самые хорошие, знаешь ли, впечатления у меня после всего этого остались.

— Просто деньги свои в картах просадил — вот теперь и дуется, — вступила Райла.

— К твоему сведению, я играл отлично и даже выиграл. Но проклятые бандиты и жулики отняли у меня весь выигрыш, и мои собственные деньги в придачу. Гервант тоже как-то упоминал, что недолюбливает этот город.

— Оправдывайся больше, — сказала ему девушка. — Не умеешь ты за себя постоять, вот и всё. Был бы рядом Грэша, от бандитов остались бы мелкие кусочки.

Ластик резко остановился на некоторые время. Эти слова напомнили ему сцену из прошлого, когда на парту стали прилетать окровавленные куски резинки. Этот отвратительный момент надолго засел в его памяти.

— Ты чего? — беспокойно спросила его Райла.

— Единственное, из-за чего бы я возненавидел это место, так это из-за людей, — ответил Грэша. — Они тут живут неподалёку, в своих огромных муравейниках. Это немного напрягает. Но сейчас нужно уделить внимание поиску пропавшей жены Освальда, а не изъянам Придорожного.

— Полностью согласен, — поддержал Жгутик. — Так какие же мы меры предпримем, чтобы её найти? Может, попросить художника, чтобы тот нарисовал несколько копий объявления и расклеил их по всему городу? Или нанять частного детектива?

— Насчёт последнего, было бы славно, — заметила резинка. — Денег у нас всё равно куча.

— Мы не можем сделать так, ведь это будет противоречить условиям желания. Освальд сказал мне, что я САМ должен отыскать Ирэн и передать ей письмо.

— Да плюнь ты на него, лорд всё равно ничего не узнает, — сказала девушка.

— Не стану рисковать. А то придумает потом новое желание. Мы и так потеряли здесь достаточно времени, а, между прочим, зима уже во всем разгаре.

— И Новый Год скоро, — добавил карандаш. Девятьсот девятнадцатый со времен появления Эдама. В это сложно поверить, но ещё один десяток лет вскоре останется позади.

— Надеюсь, что застану этот момент живой, — сказала Райла.

Они завернули на следующую улицу. Таблички, на которых помимо номера здания было указано название улицы — «Фортмина». Названа была, судя по всему, в честь какого-то известного канцелярия. Жгутик наверняка про него знает.

Среди проходящих канцеляриев показалась знакомая высокая фигура. Она двигалась медленно, не спеша, словно ожидая, пока компания сама подойдёт к ней.

— О'Димм? — спросила Райла. — Он-то что здесь забыл?

— И я рад приветствовать тебя, красавица, — сказал циркуль, неизвестно каким образом услышав её слова на большой дистанции. В этот раз он был завёрнут в черный плащ, который практически полностью покрывал его длинное тело. На лице красовалась уже привычная доброжелательная улыбка, а глаза хранили в себе привычную таинственность.

— Это ты нам помог тогда, в каньоне? — спросил его Грэша.

— Не понимаю, о чём ты.

— Ты умеешь перевоплощаться в другие облики. Ты бросил на ножницы огненные шары, ведь так?

— Нет, к твоему удивлению, это был не я. Скорее всего, вас нашёл какой-то незнакомый чародей, случайно проходивший мимо.

— И вновь этот загадочный тон. Хватит этих шуток, Уолтер. Я уже порядком устал от них. Ты ведь наблюдал за всем процессом битвы и просто не мог не заметить чего-то странного. Не нужно делать вид, будто ничего не знаешь.

— Хм, а ты упрям. Не сочти это за оскорбление, скорее, — за комплимент. Мне действительно приходилось наблюдать за вами, но я, правда, понятия не имею, кем был тот волшебник.

— Ладно, может, расскажешь, как нам найти жену Освальда?

— На этот счёт у меня тоже практически ничего нет. Помогать вам я не имею права, сам знаешь. Но могу дать зацепку. Дело в том, что сюда со Стариграда набежали члены культа Вещего Огня, а вместе с ними — охотники на ведьм, магов и прочих канцеляриев, связанных с магией.

— Так, и что дальше?

— Попробуй обратиться к главарю охотников. Может, он что-нибудь тебе расскажет? А теперь я вынужден покинуть вас. Чувствую, что это история совсем скоро закончится, после чего мы все вместе встретимся и обсудим пережитые приключения.

— Поскорее бы. До скорого, О'Димм.

— Удачи, — сказал циркуль и скрылся за ближайшим углом.

— «После чего мы все вместе встретимся и обсудим пережитые приключения», — процитировал карандаш Уолтера. — Ты не находишь это странным?

— Фон Клеман говорил мне, что нашёл способ обмануть Уолтера. Но мне кажется, что это О'Димм обводит его вокруг пальца. Главное, чтобы Освальд успел назначить одного из своих бойцов в мой отряд.

— Нам нужно искать главаря охотников за колдунами, — сказала Райла. — Есть идеи, откуда начать?

— Хм, обычно члены культа, которые сотрудничают с охотниками, собираются на центральной площади, — сказал карандаш. — Мы можем отправиться туда. Идти всего пару кварталов.

— Центральная площадь, значит, — сказал Грэша. — Ну, пошли тогда.

Троица торопливо зашагала к центральной улице. По пути им встретилось несколько таверн, кузниц и купцов, стоящих за самодельной стойкой и продающих разнообразный товар, начиная от узорного серебряного сервиза, заканчивая — настенными коврами из других стран.

Как бы ластику хотелось вновь зайти в ближайшую корчму и выпить кружечку холодного пенистого пива в компании со Жгутиком, как в прежние дни, но времени у них, увы, не было. За этот день могло произойти всякое, а с женой Освальда что-нибудь бы случилось. Хотелось бы верить, что они управятся быстро, найдут Ирэн и покончат с тремя желаниями, но тайны Уолтера не давали покоя. Грэше, вроде как, было наплевать на этого канцелярия, но последнее время он манит его своей загадочностью.

— Что это вообще за «Вещий Огонь» такой? — спросила резинка.

— Новое религиозное движение, которое появилось совсем недавно, — ответил карандаш. — По крайней мере, раньше я о нём не слышал. Возможно, оно прибыло к нам из далёких земель. Но факт, что Вещий Огонь появился после стариградского бунта, не может быть обычным совпадением.

— Вдруг это дело рук Мелинды? — предположил ластик.

— Мелинда... Она, скорее, сама стала жертвой этого злосчастного культа. Некоторые так никогда и не поймут, что мы сами — существа исключительно магического происхождения. Презирать магию сравнимо с тем, чтобы презирать и ненавидеть самого себя. Это странно, как я считаю.

— Они ненавидят не магию, а тех, кто ей пользуется, — сказал Грэша. — Что, если появление культа напрямую связано с нападениями животных на поселения? Народ сразу понял, что это дело рук какого-то колдуна, собрался в кучку и создал своё сообщество единомышленников.

— Весьма правдоподобное предположение. Правда в том, что не все, кто вступает в это сообщество, действительно осознают, зачем оно было создано. Им лишь бы насладиться страданиями других. В этом мы схожи с людьми, не считаешь?

— Хватит! — прервала оживлённую беседу Райла. — Меня начинает тошнить от ваших рассуждений. Одно глупее другого.

— Да ну? — удивился Жгутик. — Тогда мне будет интересно узнать твоё мнение на этот счёт.

— Моё мнение? Что ж, я считаю, что это просто кучка объединившихся психопатов, которые находят способы, чтобы поиздеваться над другими. Нет здесь никакого глубинного смысла. Большинство канцеляриев — простаки, и они не задумываются над такими вещами.

— Нельзя полностью отметать эту теорию, — сказал карандаш.

— Гляньте! — прервал их ластик, указывая на толпу народа, собравшихся вокруг деревянного шеста, к которому был привязан высокий жёлтый маркер.

— А вот и они, — заметила Райла. — Искать особо не пришлось.

Из толпы доносились гневные возгласы. Привязанный маркер склонил голову, приготовившись к худшему. Его руки были закованы в цепи из необычного сплава, подобного тому, что был в Стариграде, когда канзнили чародея и алхимика на главной площади.

— Канцелярии добрые! — громко провозгласил священник. — Перед вами грешник, который отравляет честной народ своими зельями треклятыми!

— Это неправда! — выкрикнул маркер. — Я продаю лишь те зелья, которые помогают вылечиться. Я никогда не желал никому зла!

— Ложь! — ответил ему жрец, а большая часть толпы поддержала его. — Ты губишь канцеляриев и наслаждаешься их муками. Теперь всё изменилось. Ныне они насладятся твоими страданиями, а ты станешь жертвой!

— Я ни в чём не виноват, — дрожащим голосом сказал осуждённый. — Пожалуйста, отпустите меня.

— Поздно просить об этом. Скажи это сотням несчастных, умерших от болезни, которую распространяете вы — колдуны нечестивые!

— О какой такой болезни он говорит? — спросил Грэша у карандаша.

— Разве вы не знаете? Вспыхнула какая-то эпидемия, которая выкашивает толпы канцеляриев. Лечения от неё никак не могут придумать, поэтому ничего не остаётся, кроме как выделить больным отдельную палату, в которой те проводят остаток своих дней. Потом все трупы скидывают в одну глубокую яму. Та должна заполниться для того, чтобы эту гору трупов сжечь.

— Они нашли кого винить в этом, — заметила девушка. — Теперь сотни других невиновных будут сожжены на кострах под яростные крики толпы. Это нельзя просто так оставлять!

— Мы уже ничего не сможем сделать, — сказал ластик. — Этот бедняга обречён.

— Познай гнев священного пламени! — гласил жрец. — Огонь очистит твою грешную душу, высосет всё зло, что накапливалось в тебе годами.

— Нет, умоляю, я к этому не причастен, клянусь!

К священнику подошёл точилка, по форме напоминавший Освальда. Через его глаз проходил длинный тонкий шрам. Он носил на себе тяжёлый кожаный плащ, а в руке держал факел. Затем точилка передал его жрецу.

— Вещий Огонь не убивает невиновных! Познай же гнев божий! Владыка пламени заберёт твою душу в своё царство.

— Не-е-ет! Умоляю, не надо.

Сперва загорелся хворост. Спустя некоторое время, пламя охватило весь шест вместе с привязанным маркером.

Были слышны отчаянные крики, чувствовался запах горелого пластика и спирта. Толпа ликовала, а Грэша не сводил глаз с точилки.

Этот канцелярий показался ему подозрительным. Он подал факел жрецу, значит каким-то образом причастен к культу. Но одет он был странно для члена Вещего Огня и вёл себя, на удивление, сдержанно и спокойно, а его лицо казалось каменным.

Райла с отвращением отвернулась, Жгутик вовсе перестал смотреть ещё до начала казни. Протяжные крики длились ещё несколько минут, а длинные языки пламени взвивались всё выше и наполняли воздух дымом.

Когда возгласы толпы утихли, точилка развернулся и направился в неизвестном направлении, плечами расталкивая граждан, которые стояли на его пути.

— Следуем за ним, — скомандовал ластик остальным.

— Ты про кого? — спросила девушка.

— Идите за мной, потом покажу.

Они протискивались сквозь теснившихся жителей. Грэша старался не упускать с виду подозрительного типа. Благо, он выделялся на фоне остальных своим кожаным плащом.

Точилка сворачивал то за один дом, то за другой, будто нарочно пытался их запутать. Дома на улицах менялись всё сильнее, и было похоже, что троица попала в бедный район. Такое местечко есть, пожалуй, в каждом городе. Дружелюбным его вряд ли назовёшь, зато канцеляриев здесь куда меньше, и они не путаются под ногами.

— Нельзя, чтобы он нас заметил, — прошипел ластик. — Прячьтесь за углами, бочками, — да вообще за любыми укрытиями.

Карандаш и резинка не стали задавать лишних вопросов, а прислушались и действовали гораздо тише.

Передвигаться по этим улочкам бесшумно было непросто. В отличие от других, здесь отсутствовала привычная брусчатка, и ходить приходилось по глубокой грязи, которая так и норовит затянуть ногу.

— Зачем ему идти в такую глушь? — прошептал Жгутик.

— Понятия не имею. Просто не теряй его из виду.

Точилка опять завернул за угол. Казалось, что там уже нет никакой улицы, лишь тупик, представляющий из себя кирпичную стену здания. Так и случилось. Когда троица завернула за точилкой, то никого, кроме стены, там не обнаружила.

— Проклятие, — начала Райла. — И куда он подевался?

Хлипкие деревянные двери распахнулись, и из разных сторон дома их окружили головорезы, во главе которых стоял тот самый, подозрительный канцелярий.

— Кто вы такие? — низким голосом спросил он.

— Мы? — сказал карандаш. — Да никто, обычные жители. Просто решили прогуляться по этим замечательным улицам.

— Зачем вы следили за мной? — вновь спросил точилка, проигнорировав оправдания Жгутика.

— Следили? Ой, вам, наверное, показалось...

— Нам нужно узнать кое-что у главаря охотников за колдуньями, — прервал Грэша.

— Вот оно как. У него сейчас плотный график, а времени на таких чудаков, как вы, попросту нет. Говорите, что вам нужно, или мои ребята разберутся с вами по-другому.

— Нам нужна информация про одну пропавшую девушку. Но переговорить насчёт неё я всё же хотел бы с главным.

— Конфискуйте у них оружие, — скомандовал точилка своим телохранителям. — Пусть пройдут с нами. Этих двоих, — он указал на карандаш и резинку, — временно посадите под стражу, а с ластиком я переговорю наедине.

Головорезы выхватили стариградский клинок из ножен ластика, сняли колчан и лук у Райлы, а Жгутика только осмотрели, ведь тот не носил с собой оружия, а потому им нечего было забирать.

В окружении неизвестных канцеляриев троица пошла вдоль улицы. Местные бросали на них косые взгляды. Было понятно, что они являются охотниками за магами, но обычные граждане тоже почему-то их побаивались. Видимо, знали о нескольких невиновных, которых сожгли на костре забавы ради. Никому не хотелось оказаться на их месте.

Они шли несколько минут, пока не наткнулись на высокий каменный забор, за которым располагалось небольшое здание, тщательно охраняемое стражниками с копьями в руках.

— Командир, — поприветствовал стражник точилку, когда они добрались до ворот. После командного жеста ворота отворились, и чужеземцев завели во внутренний двор.

В самом здании троице пришлось разделиться. Карандаша и резинку отвели в отдельную комнату, а ластик с командиром поднялись на верхний этаж. В кабинет они вошли уже без сопровождения стражников.

— Садись, — обратился точилка к ластику. Тот послушался и уселся напротив. — Меня зовут Павел Тарасов, я, как ты уже, наверное, догадался — «главарь» местных охотников за колдунами.

— А я — Грэша без Родины и фамилии.

— Приятно познакомится, Грэша, — сказал Павел, ухмыльнувшись. — Так какие у тебя были ко мне вопросы?

— Где сейчас держат моих друзей?

— Они в безопасности. Говори быстрее, иначе все вы попадёте в темницу. Я, знаешь ли, не люблю, когда за мной наблюдают подозрительные типы.

— Тебе известно имя — Ирэн фон Клеман?

— Зачем она тебе?

— Освальд фон Клеман отправил меня на её поиски. Я должен найти его жену в кратчайшие сроки.

— Знакомо мне такое имя. Только есть одна загвоздка. Ирэн пожелала, чтобы всех, кто ищет её по такому имени, вышвыривали из города куда подальше. Я достаточно долго исполнял её просьбу, но с тобой торопиться не хочу. Понимаешь, ты единственный, кто додумался обратиться лично к мне. В отличие от прочих, у тебя хотя бы есть разум. Это похвально.

— Ты прогонишь нас отсюда?

— У меня нет никаких причин помогать тебе и портить отношения с До... Ирэн. Можешь, конечно, попытаться убедить меня в обратном.

— Могу предложить тебе деньги, много денег, драгоценными камнями.

— Деньги? У тебя? — Павел рассмеялся. — Не смеши меня, пожалуйста, как там тебя... Грэша!

Ластик залез в небольшой карман, находившийся на кожаном поясе, и достал оттуда два небольших сверкающих камешка.

— Тебе известно о Священном Гравии? Это лишь небольшая частица той доли, которую я могу предложить тебе, если ты скажешь, где сейчас находится жена Освальда.

Точилка взял пальцами один камешек и принялся вертеть его, осматривая с разных сторон, а свет, падавший от окна, отражался от камня и порождал множество солнечных зайчиков на стенах комнаты.

— Похож на настоящий, — сделал вывод командир. — Назови точную цифру.

— Скажем, двадцать пять штук вас устроят?

— Вполне-вполне. Учитывая, что за один такой можно получить сто золотых, ты значительно пополнишь мою казну. Правда, жаль тебя расстраивать, но Ирэн вряд ли захочет возвращаться к раверранскому лорду.

— Как ни странно, он убеждал меня в обратном. Мне всего лишь нужно передать ей письмо, а дальше пусть сама решает, возвращаться или нет.

— Ладно, купил ты меня. В общем, в городе бывшую леди Раверрана знают, как Дору из Центры. Она помогает нам выслеживать магов и этим самым зарабатывает себе на жизнь.

— Выходит, она действительно работает на охотников. Ну и что дальше?

— Найти ты её сможешь в Купеческом квартале. Находится он к северу отсюда. Думаю, когда ты его увидишь, то сразу поймёшь, что это он.

— Можно поконкретнее? Она там живёт? Если да, то назови номер дома.

— Семнадцать. Это всё, что тебе нужно знать. Теперь давай сюда бриллианты. Предупреждаю, если ты меня надул, то мои бойцы отрежут твою голову и насадят на пику, которая будет стоять у входа.

— Жаль, что я тебя не обманывал. Так хотелось повисеть над стенами и понаблюдать за жизнью обычных стражников. Но, видимо, не судьба, потому что, как только мы выйдем, мой друг, Жгутик, передаст вам назначенную сумму.

— Ну, тогда двинули, нечего больше тебе просиживать в моём кабинете.

Они вышли из кабинета и скорым шагом спустились вниз по лестнице. Павел сказал открыть двери в комнату, где держали карандаша и резинку, а затем приказал вывести их.

— Я так понимаю, вы уже обо всём договорились? — спросил Жгутик.

— Да, достань из своей сумки двадцать пять бриллиантов, — сказал Грэша.

— Сколько? Не многовато ли будет?

— Не задавай лишних вопросов, если не хочешь проблем, — сказал Тарасов.

— Извините, но у меня с собой лишь пятнадцать.

— Вместе с твоими четырьмя будет девятнадцать. Не о такой сумме мы договаривались.

— Да ладно, разница всего лишь в шести камнях, — сказал ластик.

— Или в шестистах золотых монетах. Ну так что делать будем?

— Вы нас отпустите, а оставшиеся бриллианты я вышлю с гонцом.

— Ишь, какой хитрец! Может, ты мне все камни вышлешь с гонцом? Знаю я эти ваши уловки. Либо сейчас отдаешь мне всю нужную сумму, либо отправляешься на пику.

— Давайте не будем горячиться, — промямлил карандаш. — Вы ошибочно полагаете, что мой друг не отправит вам оставшуюся сумму. Знали бы вы его получше, поняли бы, что он один из самых честнейших канцеляриев на свете.

— Твои слова ничего для меня не значат. Можешь хоть сколько искать оправданий, тебе это не поможет. Либо бриллианты, либо пика.

— Жгутик! — прошипела Райла. — Придумай-же что-нибудь!

— У меня есть идея получше. Давайте, после возвращения в Раверран мы отправим вам не шесть камней, а скажем, двенадцать.

— Двадцать. Вот число, которое меня устроит.

— Ну, значит, двадцать. Получите почти вдвое больше. Ведь, если вы нас здесь убьёте, то шансов на прибавку к сумме вовсе не будет, понимаете?

— Вы должны отправить мне драгоценности сегодня до полуночи. Если я их не получу — ждите гостей в виде наёмников.

— Хорошо, — протараторил карандаш. — Хорошо, мы вас прекрасно понимаем. А теперь, пожалуйста, разрешите нам покинуть стены этого замечательного имения.

— Проваливайте. Но помните, что времени у вас не много.

— Желаю вам всего наилучшего и удачи в поимке злосчастных волшебников!

— Заткнись, Жгутик, — прошипел ему на ухо ластик.

Стража сопроводила их до самого выхода. Когда они отошли на достаточное расстояние от стен и завернули к ближайшему переулку, Жгутика словно прорвало:

— Ты с ума сошёл что ли?! Двадцать пять бриллиантов! Как тебе вообще в голову пришло это ужасное число?!

— Теперь тридцать девять, — подметила девушка.

— Тридцать девять... Просто охренеть можно! Вот ведь охотники обрадуются. Это ведь, по курсу местных купцов, почти что четыре тысячи золотых!

— Успокойся, вычтем из моей доли, — сказал карандашу Грэша.

— Ты узнал, где нам искать жену Освальда? — спросила резинка.

— Да. Жгутик, проведи нас по адресу: Купеческий квартал, дом семнадцать.

— Купеческий квартал? — переспросил Жгутик. — Ничего себе. Ты уверен, что она находится там?

— Так мне сказал главарь охотников. Также он сказал, что её называют здесь Дорой из Центры.

— Из Центры? — спросила Райла. — Это же мой родной город. Девушек, прибывших оттуда, в Октябросе уважают. Не удивительно, что жена Освальда выбрала себе такое имя.

— Если повезёт, до заката найдём её там.

Спустя несколько переулков, они добрались до нужного места. Купеческий квартал действительно выделялся на фоне остальных. Название он своё получил, благодаря торговцам, которых здесь немереное количество. Громкие возгласы, суетливый народ, куча ярких вывесок и необычных выставок — вот основные черты, присущие этой улице.

Квартира седьмая, восьмая, девятая. Дальше нужно было поворачивать. Четырнадцатая, пятнадцатая, шестнадцатая... Вот и добрались они до назначенного номера.

Жилище снаружи ничем не выделялось. Оно имело обыкновенное крыльцо из бетона, обыкновенную деревянную дверь с металлическими прикреплёнными цифрами. Под номером было небольшое углубление, которое, скорее всего, отодвигалось, позволяя рассмотреть канцеляриев по ту сторону двери.

Грэша сделал несколько уверенных шагов, а затем громко постучался. Ответа долго не было. Ластик начал волноваться, что хозяйки попросту нет дома, и что им придётся ожидать её у самого входа, но потом окошко в двери отворилось, а за ним показались два маленьких подкрашенных глаза. Спустя несколько секунд, окошко закрылось.

— Уходите отсюда, — сказал женский голос.

У них не было сомнений, что они нашли, наконец, ту, что искали.

— Мы не хотим вам зла, — сказал Грэша.

— Вас послал мой муж... Бывший муж. Похоже, сменить имя и скрыться среди наполненного толпами канцеляриев квартала было недостаточно, чтобы спрятаться от его слуг.

— Нам всего лишь нужно передать вам письмо. Дальнейшее ваше решение зависит только от вас.

Ирэн снова открыла окошко и взглянула сквозь него на нежданных гостей с подозрением.

— Давай его сюда, — сказала женщина твёрдым голосом.

Ластик просунул конверт сквозь щель. Несколько минут они терпеливо ожидали ответа. В какой-то момент послышался щелчок, за которым, почему-то, не было слов.

Грэша сам отворил дверь, наполнив квартиру дневным светом. Он увидел карандаша, жену лорда, стоящую напротив стены с письмом в руке.

— Миледи? — начал ластик.

— Миледи? — переспросила она. — Меня давно так не называли. Честно говоря, я совсем не жалею об этом. Мой муж сильно изменился за последнее время. Я бы сказала — до неузнаваемости.

— Вы прочли письмо?

— Да, прочла. Я несколько удивлена. Не ожидала от него таких трогательных слов. И как всегда, все проблемы исходят от Уолтера.

— Так вы знаете про О'Димма?

— Конечно! Этот циркуль являлся к нам в дом каждый день. Чаще всего наблюдал через окно из сада. Я спрашивала Освальда, что это за тип, но он долго уклонялся от ответа, а потом всё-таки сказал, мол, Уолтер — просто его старый знакомый.

— М-да уж, неубедительно. И вы в итоге докопались до правды?

— Да, я узнала, что Освальд занял у этого канцелярия определённую, весьма крупную сумму. Полагаю, все эти богатства появились благодаря ему.

— О'Димм — не простой канцелярий. Мне кажется, у него имеются некоторые магические способности, которые он очень часто применяет. Вы не замечали, как он неожиданно появляется и мгновенно исчезает?

— Ещё как замечала. Циркуль говорил, что он обычный фокусник.

— Он нечто большее, нечто более могущественное. Вы знали, что ваш муж подписал с ним контракт, в котором указано, что некий путник, в данном случае я, должен выполнить три его желания, а после они встретятся в Райгарде?

— Про контракт мне ничего не известно.

— Я хочу выяснить, кем же на самом деле является О'Димм.

Жгутик и Райла удивлённо переглянулись.

— Доставить мне это письмо было одним из трёх желаний?

— Да, самым последним и самым важным для Освальда. Когда я с ним разговаривал, то заметил, что он очень по вам тоскует. Фон Клеман говорит, что готов повернуть время вспять, лишь бы вернуть вас.

— Я не вернусь к нему, — сказала Ирэн, наконец повернувшись лицом к ластику, — пока рядом с ним Уолтер. Больше я не хочу видеть эту ухмылку, слышать эти льстивые словечки. Прошу тебя, помоги ему избавиться от этого циркуля.

— Вы можете как-нибудь подтвердить, что я доставил вам конверт?

— Разумеется. Я немедленно напишу ответ! — Ирэн взяла лист пергамента с полки и стержень с жидкостью для письма. Она села за стол и быстрыми движениями руки принялась строчить ответ своему мужу.

— Есть ли какие-то подробности касательно О'Димма, которые помогут мне разгадать его тайну?

— Есть кое-что. В один дождливый вечер, когда я вернулась домой, в верхней комнате нашего бывшего жилища я заметила стёртый символ на полу, вычерченный, предположительно, мелом. Тогда я лишь строила догадки, но теперь абсолютно уверенна — это пентаграмма.

— Надо же, — неожиданно встрял Жгутик. — Это многое объясняет. Может, Уолтер — демон. Понятно, почему у него такие способности. И вся эта муть с тремя желаниями...

— Сомневаюсь, что он демон, — сказал Грэша.

— Во всяком случае он как-то связан с тёмной магией, — сказала жена раверранского лорда. — У меня есть знакомый профессор, который как раз увлекается всей этой темой. Загляните к нему как-нибудь на досуге. Говорят, последнее время он работает над чем-то. Найдёте его на Тисовой улице, в большом трёхэтажном доме. — Она свернула листок пергамента и передала его в руки ластику. — Пожалуйста, спасите Освальда от этого дьявола.

— Мы вас не подведём, миледи, — сказал Грэша, после чего все трое покинули квартиру. Ирэн Фон Клеман, или, как её здесь называют, Дора из Центры, захлопнула дверь, заперев её на несколько замков.

— Недавно ты говорил, что у тебя нет времени на всякую чепуху, — сказала Райла. — Теперь, значит, ты собрался разгадывать загадки циркуля?

— Ты не понимаешь, — ответил ей ластик. — Я чувствую, что должен внести свою лепту во всю эту историю. Только я могу остановить О'Димма.

— Зачем тебе его останавливать? — вновь спросила девушка. — Неужели тебе нечем боле заняться? У него с Освальдом свои счёты, пусть сами решают свои проблемы, а ты не вмешивайся.

— Это прозвучит странно, но, когда мы возвращались из каньона, я увидел странный сон. Точнее несколько таких снов. В одном из них был Уолтер... Только в своём настоящем облике. После того случая я чувствую, что сам связан с этой историей, что именно я могу всему положить конец!

— Надо же, какая уверенность, — заметил карандаш.

— Кажется, я знаю, что хочет Уолтер от Освальда.

— И что же? — спросили хором Жгутик и Райла.

— Это хуже смерти. Ему нужна душа фон Клемана.

— Душа? — недоверчиво спросил карандаш. — Что за бред?

— Бред или не бред — скоро нам всё станет известно. Сейчас главное — добраться до профессора и поговорить с ним. Мне кажется, что у него есть все ответы на интересующие меня вопросы.

— Да что на тебя нашло? — громко спросила Райла. — Всего несколько часов назад тебе было плевать на всё это дело. Ты ведь хотел поскорее покинуть Раверран.

— Не совсем. Эта история с самого начала заинтересовала меня. И вообще, если хотите — катитесь отсюда. Дальше я смогу справиться один. Мне надоели ваши упрёки и дурацкие вопросы. Неужели так сложно просто довериться мне?

— Ну уж нет. Не забывай, что я тебе говорила.

— Да-да, ты меня одного никуда не отпустишь.

— Я, между прочим, тоже, — сказал Жгутик. — Точнее, не совсем... Мне тоже стало интересно, что же такое творится между этими двумя.

Солнце, которое проглядывалось сквозь толстую пелену серых облаков, приобрело ярко-красный оттенок и начало клониться к горизонту. Зимой дни длятся ещё короче, а значит, им нужно действовать ещё быстрее.

Добравшись, наконец, до Тисовой улицы, они сразу же наткнулись на трёхэтажное здание, о котором говорила Ирэн. Оно было немного наклонено, будто каркас его плохо удерживал.

У входа стояли два стражника. Это удивило Грэшу. Что стражники делают рядом с домом профессора? Может, он сам их нанял? Тогда интересно, для чего? Неужели почувствовал угрозу? Ластик тут же вспомнил слова О'Димма о тех, кто пытался узнать его настоящее имя.

«Он просто хотел докопаться до правды... Нужно спешить.»

Увидев троих незнакомцев, стражники тут же схватились за оружие в виде прочных булав.

— Вы кто такие? — спросил один из них.

— Нам нужно поговорить с профессором, — ответил ластик.

— Профессор велел никого не впускать внутрь. Особенно с оружием.

— Можете забрать себе это оружие! У меня есть важные сведения насчёт его работы. Поэтому будьте так любезны и пропустите нас!

— Ишь, какой наглый! — усмехнулся второй. — Сейчас мы твою наглость так в задницу затолкаем, что на руках отсюда убежишь!

— Позовите профессора к двери. Я скажу ему кое-что.

— Кто там? — спросил глухой голос старика. — Тощий ластик подошёл к окну, чтобы разглядеть гостей на пороге. Грэша, увидев его, моментально ответил.

— Мы знаем кое-что про Уолтера О'Димма. Это очень важно. Нам надо с вами поговорить.

— Во имя всех святых! Макс, Дерьом, впустите их!

— Как пожелаете, — сказал стражник презрительным тоном, сплюнув на крыльцо.

Ластик, карандаш и резинка вошли внутрь наклонённого здания. Стены внутри помещения были изрисованы какими-то руническими символами.

Сам профессор носил круглые очки с деревянной оправой, синий бумажный наряд и коричневые штаны, напоминавшие те, что носит Жгутик. Его рабочий стол был завален книгами и развёрнутыми свитками. Да что говорить, книги валялись даже на полу, правда, не хаотично, а словно в каком-то заданном порядке.

— Кто вы такие? — спросил старый ластик.

— Меня зовут Грэша. Это мои напарники — Райла из Центры и Джулиан Кальфрец Санкрас... Ай, короче, Жгутик.

— Риконд де Шуттенхоф, — закончил за него карандаш.

— Мы помогаем лорду Освальду с контрактом и исполняем три его желания.

— Контракт на душу, — мгновенно подметил профессор. — И что дальше? Вы выполнили желания?

— Да, выполнили.

— Плохо дело, ой как плохо...

— Что такое? — спросила резинка.

— Теперь ему осталось сделать только одно — встретиться с Освальдом в указанном месте.

— Верно, они должны встретиться в Райгарде.

— В Райгарде? О'Димм сделает всё, чтобы фон Клеман попал туда.

— Простите, профессор, как вы обо всём этом узнали?

— Всё потому, что лорд Раверрана — не первая жертва циркуля. До него были ещё несколько других. Я нашёл это в старых записях. У всех Уолтер забрал душу, кроме одного. Лишь один сумел перехитрить его, сыграв по его же правилам.

— А кто он вообще такой?

— Сложно дать однозначный ответ. Первые упоминания о скитающемся циркуле, исполняющем желания, были в сказаниях о Великом Квартете. Легенды гласят, что среди четверых великих богов был пятый — циркуль. Его изгнали на землю, и теперь он ходит по городам и исполняет желания канцеляриев, взамен забирая их души.

— Хотите сказать, что он бог? — спросил Жгутик.

— Вряд ли. Каждый порядочный канцелярий знает, что Великий Квартет — выдумка какого-то психопата с разыгравшимся воображением. Скорее всего, Уолтер использовал эту легенду, чтобы наводить ужас на других и казаться всемогущим.

— Зачем он забирает души? — спросил Грэша. — Что он с ними делает?

— Поглощает. Поедание душ — один из древнейших тёмных обрядов. Благодаря им, он становится сильнее. Чем больше душ он поглотил — тем больше у него появилось магической силы. Таким методом пользуются не только тёмные маги. Вампиры, например, тоже вместе с кровью выпивают душу.

— В одном из своих «странных» сновидений я видел ворона, который выпивал кровь у стариградских солдат.

— Это всего лишь сны, — сказал Жгутик.

— Каково же настоящее имя Уолтера? — спросил ластик у профессора, проигнорировав слова карандаша.

— О'Димм является очень древним существом. Я находил записи, которым свыше трёхсот лет, где упоминался загадочный циркуль, исполнявший желания. Местом, где это происходило, была ныне заражённая зона.

«Что-то знакомое...»

— Его имя, скорее всего, произносится на латыни, — продолжал оживлённо рассказывать профессор, перебирая и разбрасывая свитки — Также оно, вероятно, связано с его деятельностью. Перебирая старые записи, я заметил, что на них в углу написаны кусочки рун. Мне уже практически удалось собрать всё воедино.

Грэша развернул пергамент, на котором был написан ответ Освальду от его жены. К его изумлению, в углу этого листа также был начерчен некий знак. Он сразу начал показывать его профессору.

— Глядите, здесь тоже что-то есть.

— Но это же письмо от леди Ирэн, — сказал Жгутик.

— Что, если она специально нарисовала этот знак, — предположил ластик. — У них с Освальдом есть какой-то знак, символизирующий их любовь, например.

— Тогда они выбрали его не с проста. Это действительно кусок рунического символа. Осталось только скрестить его с другим куском, чтобы получить целостную надпись. Проклятье, где же он...

Ластик принялся внимательно рассматривать пол. Среди книг ему приглянулся один свиток. Он поднял его и начал высматривать на нём символы. К сожалению, в этот раз ему не повезло, и чудесного появления кусочка рун не произошло.

— Вот он где! — радостно провозгласил старик, взяв отдельный листик с нарисованными рунами. — Я перенёс их на отдельный пергамент. Выходит, это последний недостающий кусочек. — Он сопоставил знак Ирэн с неполноценным символом и сделал напряжённый вид.

— Вы умеете читать руны? — поинтересовался Жгутик.

— Да, обучился этому, когда ещё был в академии. Так-с, это на самом деле не так уж просто. Ну-ка, а если переставить их местами, скажем...

Профессор резко замолчал, чем и вызвал недоумение у остальных. Грэше показалось, что задрожал потолок, будто началось землетрясение. Но на старика это не произвело никакого впечатления, он всё так же стоял в ступоре.

— С вами всё хорошо? — спросила Райла.

— Speculum Guntharius, — сказал старый ластик, пришедший в себя спустя какое-то время.

— Чего? — переспросила девушка.

— Это его настоящее имя на латыни. Если его перевести на наш язык, то получится...

— Что получится? — спросил, сгорающий от нетерпения Грэша.

— Зеркальный Г... — не успел он договорить, как с потолка посыпалась краска, а стены начали сильно трястись.

— Вот дьявол! — крикнул Жгутик. — Отсюда надо срочно уходить!

— Как переводится его имя? — спросил ластик, взяв профессора за плечи и начав трясти.

— Я не могу вам сказать. Вы должны остановить его. — Едва он закончил свою речь, как потолок с грохотом обрушился, а стены дома повалились друг на друга, словно домино, сметая книги с полок.

Обломки придавили всех, кто находился в комнате. Грэша всё же мог дышать. Он сдвинул с себя кусок древесины, поднялся на ноги, кашляя от поднявшейся пыли. Вокруг ничего не было видно, лишь слышались приближающиеся шаги и ругань двух стражников.

Ластик принялся искать остальных. Под упавшим столом лицом вниз лежал карандаш. Грэша дотронулся до него, и тот, к его облегчению, закашлялся, после чего схватился за резиновую руку. Райла же выбралась сама, без чьей-либо помощи.

— Какого чёрта здесь произошло? — спросил стражник с грозной гримасой.

— Это всё он, — ответил ластик. — Уолтер обрушил это здание потому, что профессор узнал его настоящее имя. Мы ничего не могли поделать.

— Что ты такое несёшь? — спросил второй. — Это были вы. Я так и знал, что вас нельзя было впускать. Вот и где теперь нам искать старикана, а? Долбанные чужеземцы!

— Можно проверить под книжными полками, — предложил карандаш. — Правда, если он действительно там, то шансов на выживание у него практически нет.

— Ну смотри, если он мёртв, то вы все мигом лишитесь головы. Этот безумный учёный должен был нам заплатить за работу.

Общими силами им удалось поднять упавшие полки. Под грудой книг лежало бездыханное резиновое тело. В руках он сжимал записку с рунами, а его лицо застыло в гримасе полной страха и ужаса. Скверная смерть, но вполне подходящая для такого канцелярия, как он.

— Мёртв, — заключил один из стражников, затем повернулся к троице нежданных гостей. — Молитесь всем богам, которым верите. — Прочная булава уже была у него в руках.

К счастью, забрать оружие у троицы они забыли. Грэша тут же вынул свой меч из ножен, а Райла, стоявшая позади, в мгновение ока натянула тетиву. Как ни странно, уверенность стражников быстро улетучилась.

— Мне кажется, мы можем решить всё мирным путём, — сказал ластик, — без кровопролития.

— Вас будет искать весь город вместе с охотниками за колдуньями! Я лично позабочусь об этом. Проваливайте отсюда, и чтоб ноги вашей здесь больше не было! Ни то сгинете, как сотня других, на кострище.

— Мы всё равно не планировали здесь долго задерживаться, — сказал Грэша, сунув клинок обратно в ножны. — Удачной вам службы.

Троица скорым шагом покинула место происшествия. В городе им действительно не стоит оставаться, ведь грохот, что создало разрушение здания, наверняка созвал сюда всех охотников. Судя по всему, циркуль не шутил, когда говорил, что всех, кто узнал его настоящее имя, ждал печальный конец. Зато теперь у них появился настоящий шанс остановить его, положить конец многовековым обманам.

Местные жители, услышавшие шум с Тисовой улицы, действительно ринулись туда. На их фоне прибывшие из Раверрана путники сильно выделялись. Они будто шли против течения и тем самым привлекали к себе больше внимания.

— И что теперь? — взволнованно спросила Райла.

— Теперь мы должны как можно скорее вернуться в Раверран, — ответил ластик. — О'Димм знает о том, что я выполнил три желания, и уже готовит покушение на Освальда. Не знаю, чем всё кончится, но нам нужно спешить, как можно скорее, иначе всё, что мы делали, окажется напрасным.

— Не таким уж и напрасным, — сказал карандаш. — Теперь у нас хотя бы имеется какое-никакое состояние. Я бы даже сказал, мы одни из богатейших граждан Октяброса.

— Плевать я хотел на богатства. Для меня главной целью посещения Раверрана было пополнить свой отряд и увеличить шансы на убийство человека.

— На эти деньги ты можешь нанять себе целую армию, и уж тогда шансов у тебя действительно станет больше.

По пути вдоль большой дороги они добрались до голубятника. Их птицы сразу же признали своих хозяев и принялись громко ворковать. Троица забралась на голубей, и те сразу же поднялись в воздух.

Грэша верхом на Клювокрыле мчался, как никогда быстро. Жгутик едва ли поспевал за ним и часто кричал, чтобы тот сбавил ход. Ветер на скорости казался в несколько раз холоднее, и уже через некоторое время ластик почувствовал, как немеют его скулы. Левый глаз слезился и ухудшал видимость, а повязка на правом покрылась инеем.

Ему не впервой видеть Раверран с высоты, поэтому он сразу же узнал в размытых фигурах нужный им город. Ластик направил своего голубя столбом вниз, отчего Райла громко закричала, а в животе разлетелись бабочки, как когда он впервые открыл свои глаза в магазине канцелярских товаров. Резко дёрнув поводья, он заставил Клювокрыла плавно приземлиться на две лапы. Грэша спустился по верёвке и заметил, что ноги его почти не сгибаются. Затем он помог спуститься девушке. Та приземлилась на четвереньки и крепко сжала веки, сдерживая тошноту и понемногу приходя в себя.

Спустя десяток секунд к ним присоединился Жгутик. Как только он слез со своей птицы, тут же начал высказывать претензии в адрес Грэши, но тот попросту пропускал его слова мимо ушей. Сейчас ему нужно было как можно скорее добраться до Освальда и предупредить его об опасности и невероятной силе циркуля.

Пройдя сквозь городские ворота, он наткнулся на привычного канцелярия. Раньше эта встреча нисколько бы не удивила его, но теперь ему действительно стало не по себе. Уолтер О'Димм стоял, возвышаясь на несколько сантиметров и всё также приветливо улыбаясь.

— Какая встреча, — начал говорить циркуль своим надменным тоном. — Вижу, что время, проведённое в Придорожном, не было потрачено зря. Ты выполнил все желания, с чем я тебя и поздравляю.

— Что ты задумал? — резко обратился к нему Грэша. — Я знаю твои занятия в прошлом.

— Уверяю тебя, ничего незаконного. Как я уже говорил, мы обязательно должны встретиться все вместе, чтобы обсудить пережитые приключения. Неподалёку я нашёл отличную корчму. Там продают вкуснейшее пиво в городе. Ты ведь не откажешься выпить со старым знакомым?

— Фон Клеман тоже будет там?

— Более того, он уже нас ждёт. Так что нужно поторопиться, ведь, как ты знаешь, лорды Октяброса не славятся своим терпением. И да, пока не забыл, твои друзья будут лишними в нашей скромной компании. Думаю, что они отлично проведут время в гостинице, пока ты к ним не вернёшься.

— Ну уж нет, — вступилась резинка. — Твои приёмчики здесь не прокатят. Я пойду с ним.

— Райла, — спокойно сказал Грэша. — Оставайся с остальными в Астории. Не волнуйся, это не займёт много времени.

— Нет! Он убьёт тебя там!

— Молодая девушка, зачем же мне его убивать? Он очень помог мне за последнее время, и его ждёт заслуженная награда.

— Лжец! Ты всегда говоришь одно, а подразумеваешь другое! Мы видели, как погиб профессор. Это не могло быть обычным совпадением. Профессор познал твою истинную сущность, ему стало известно твоё настоящее имя. Я помню страх в его глазах. Какие ужасы ему пришлось увидеть?

— Видимо, это было несчастное стечение обстоятельств. Я и не знал, что вы помимо жены Освальда навещали некого профессора. Что же вы надеялись узнать у него?

— Тебя. То, что скрывается за этой лживой улыбкой.

Циркуль приблизился к ней, наклонился и посмотрел в глаза. Лицо девушки очень быстро изменилось. Она ахнула и попятилась назад. Затем и вовсе прижалась к Жгутику и начала рыдать.

— Что ты с ней сделал? — спросил Грэша, нахмурив густые чёрные брови.

— Успокоил, прогнал безумство. Думаю, она осознала, что была не права, и ей стало стыдно. Отсюда и слёзы.

— Жгутик, уведи её в гостиницу. Я сам разберусь с этими двумя. Как же ты мне осточертел, Уолтер. Но мы ещё поговорим с тобой.

— Обязательно. Ну так что, встретимся на месте? Адрес: Звёздная улица, дом 13. Просто мне нужно ещё заскочить кое-куда. Ты пока поговоришь с фон Клеманом о его жене.

— Ага, буду ждать.

— До скорой встречи, — сказал циркуль и ушёл в неизвестном направлении.

«Что же ты такое придумал? Ничего, что бы это не было, я испорчу твои намерения. По всей видимости, придётся играть по твоим правилам. Так тому и быть.»

Грэша быстрым шагом пошёл по аллее, ведущей на недавно построенную Звёздную улицу. Может, загвоздка кроется в самом названии. Хотя, оно выглядит неприметным. Если верить словам Освальда, то по условиям контракта они должны были встретиться в Райгарде.

Небо стремительно темнело. Ластик только сейчас вспомнил, что должен был отправить бриллианты главарю охотников. Оставалось только надеятся, что Жгутик обо всём позаботился, иначе им пришлось бы столкнуться с ещё одним врагом.

Когда он вышел на Звёздную улицу, темнеть стало ещё быстрее. Поблизости не было никаких факелов, а дорожку освещал лишь свет из окон. Ластик решил сократить путь, пройдя между зданиями, и чуть не пожалел об этом. Некто сверху решил вылить помои прямо на него. Благо, отходы упали рядом, а не на голову. Было бы не очень приятно, если бы Грэша пришёл на встречу, с ног до головы покрытый чьими-то фекалиями.

Вот, наконец, он добрался до корчмы. Примечательным было то, что вывеску заклеили. Возможно, это было связано с тем, что корчму недавно построили, как, впрочем, и всю Звёздную улицу. Но ластик видел здесь недобрый знак.

Внутри никого не было, кроме точилки, носившей увесистую золотую цепь с медалью, на которой было изображено лицо лорда, и украшенном золотистыми узорами, фиолетовом кафтане. Он находился там совершенно один. Это было странно, ведь обычно в открытую корчму жители валят толпами. Неужели Уолтер приложил к этому свою руку?

— Ну наконец-то, — сказал Освальд. — Ты что-то задержался. Мне здесь полчаса пришлось торчать одному, чуть со скуки не помер.

— И я рад тебя видеть, — ответил Грэша, присев за стол напротив лорда.

— Интересное же ты место выбрал для встречи. Уверен, что неспроста.

— Не я выбирал это место.

— Что ж, этого следовало ожидать. Правда, этот глупец всё равно ничего не сможет поделать. Мы ведь по-прежнему находимся в Раверране, а не в Райгарде.

— Боюсь, ненадолго...

— Ты о чём это?

— Тебе известно, что О'Димм забирал души тех, чьи желания исполнял? Причём неважно, где они должны были встретиться: в корчме, в Райгарде... Да хоть на луне.

— Разумеется, я знал, — ответил точилка, спустя несколько секунд молчания. — Ведь я сам его вызвал.

— Пентаграмма на верхнем этаже...

— Откуда ты знаешь?

— Твоя жена рассказала мне об этом. Выходит, ты изначально надеялся заключить контракт на душу.

— Ирэн? Ей-то откуда стало известно? Эх, знал я, что надо было тщательнее отмывать... Насчёт контракта. Я не догадывался, что Уолтер — тот, кого я призывал. Мы встретились с ним на следующий день, после того, как я стёр пентаграмму. И понимать я начал, что к чему, только, когда мы заключили с ним этот грёбаный контракт.

— Зачем ты это сделал?

— Мы едва сводили концы с концами. Есть было нечего, денег не было и подавно. Как бы я не пытался заработать и поднять нашу семью с колен — ничего не выходило. Будто проклятье какое-то. Отчаявшись, на несколько медных монеток, которые мне удалось заработать, подметая крыльцо какого-то купца, я купил книгу, в которой описывалось, как призвать исполнителя желаний.

— Получается, Уолтер — демон?

— Да хрен его знает. Главное, что, благодаря ему, мы, наконец, выбрались из этой финансовой ямы.

— Твоя жена прочла письмо и просила передать ответ, — ластик протянул свёрнутый пергамент. — Она сказала, что вернётся только после того, как ты разберёшься с циркулем.

Глаза Освальда забегали по пергаменту, а лицо его сделалось печальным. Закончив читать, он положил лист на стол и сказал:

— Ирэн, моя дорогая Ирэн, во что же мы с тобой вляпались... Эх, знал бы я, чем всё закончится, не стал бы вызывать этого тирана... Но прошлого уже не изменишь, а сказанные слова не вернёшь назад. Когда этот фокусник явится сюда, я лично с ним поквитаюсь.

— Не советовал бы тебе торопиться. Он очень силён. Когда мы прибывали в Придорожном, нам выпал случай встретиться с профессором, который уже долгое время изучал природу О'Димма. Там-то я и узнал, что Уолтер не одну сотню лет обманывает канцеляриев и забирает их души. А профессор, сложив обрезанный рунический символ с вашим знаком, — Грэша указал на знак, который был нарисован на пергаменте и был символом любви между Ирэн и раверранским лордом, — выяснил настоящее имя циркуля. Не помню, как оно звучало на латыни, но на нашем означало «Зеркальный»...

— Зеркальный? Очень интересно...

— Но там было что-то ещё. К сожалению, профессор не смог договорить до конца, ведь его дом буквально на наших глазах обвалился. Нас всех чуть ли не придавило обломками, но мы выжили, а ученый — нет. О'Димм говорил, что всех, кто узнал его настоящее имя, ждала печальная судьба. Думаю, старик пощадил нас и поэтому не произнёс имя до конца.

— Хочешь сказать, он каким-то магическим образом убил его?

— Понятия не имею, как. Но это точно была какая-то магия. Нас потом чуть ли не убили стражники.

— И как же тогда его остановить? Вдруг он в действительности изгой Великого Квартета? Как думаешь, боги вообще умирают?

— Вряд ли он пятый член Великого Квартета. Но остановить его можно. Как нам поведал всё тот же профессор, это можно сделать, сыграв по его правилам.

— Это как?

— Сам пока не знаю. Возможно, заключив с ним ещё один контракт, или как-то ещё. Если это получилось у кого-то, то почему не получится у нас?

— Где этот паршивец? Заждались мы его тут.

Как только фон Клеман закончил говорить, двери открылись, и в проёме показалась высокая фигура. За окном стало совсем темно, и даже жители города потушили свет в своих окнах. Только в корчме свечи горели во всю.

— Помянешь чёрта...

— Прошу прощения за мою непунктуальность. Рад, что мы, наконец, собрались вместе. Как твоё самочувствие, Освальд?

— Лучше не бывает.

— Я рад за тебя. — После этих слов занавески на окнах сами задёрнулись, и дверь, без чьей-либо помощи закрылась на замок.

— Что ты хочешь? — спросил точилка.

— Ты сам знаешь, — ответил циркуль, не сводя улыбки с лица. — Твою душу.

— Неужели ты забыл о договоре. Напомню, в нём сказано, что душу мою ты получишь, когда выполнишь все три моих желания, и мы...

— Встретимся в Райгарде, — закончил за него циркуль. — Я ничего не забываю и не делаю просто так. Этот канцелярий, — он указал на ластика, — прошёл через настоящий ад. Он испытал столько боли, столько страданий, а я наблюдал за всем этим и был не в силах ему помочь. А ведь всё из-за твоих глупых желаний, Освальд. Ты желал встретиться в Райгарде? Что ж, вот мы и встретились...

— Не понимаю, о чём ты. Мы по-прежнему находимся в Раверране, в королевстве Октяброс. До Райгарда километры пути.

Циркуль провёл рукой, и с табличек, которые висели у выхода, слетела ткань, обнажив надписи. «Добро пожаловать в корчму Райгард», — гласила одна из них, наиболее выделяющаяся. Тряпки также слетели с кружек, на которых было вырезано название корчмы.

— Нет, не может быть... Райгард — это город. Город, а не корчма! — отчаянно кричал лорд.

— Я выполнил все условия договора. Твоя душа отныне принадлежит мне! — циркуль начал делать медленные, но уверенные шаги в сторону точилки. Тот встал из-за стола и попятился назад, пока не упёрся в стену.

— Бежать больше некуда, Освальд, — сказал Уолтер, ухмыльнувшись.

— Стой, — вступился Грэша.

— Что такое? Ты ещё здесь? Не видишь, этот канцелярий обязан вернуть мне долг. Уходи отсюда, если не хочешь повторить судьбу того старика, а я вознагражу тебя потом отдельно.

— Я предлагаю тебе сделку.

— Хочешь пожертвовать своей душой ради этой жалкой точилки? Не такого я ожидал от головореза из Города Изгоев.

— Нет, я хочу сыграть в игру на обе души. Проиграешь — навсегда покинешь нас, выиграешь — получишь вдвое больше.

— И во что же ты хочешь сыграть?

— Во что-нибудь, во что мы оба умеем играть лучше всего.

— Мне всё время было интересно наблюдать за тобой, твоим поведением. Среди тех, кого мне приходилось встречать, ещё не было такого самоотверженного канцелярия. Хотя нет, знаешь, ты мне напомнил одного из них. Только тот, можно сказать, был полной противоположностью тебе — антиподом, если можно так выразиться. Несмотря на различия, которые существуют между вами, у вас с ним много общего. Вы оба невыносимые выскочки, готовые везде вставить своё «я». У вас обоих существует недостижимая цель, благодаря которой вы возвышаете себя над остальными, недостойными и простыми существами, представляете себя героями или злодеями. Придётся мне тебе открыть ужасно горькую правду. В нашем мире не существует чистого добра или чистого зла. Есть нечто среднее. Как не печально, зло зачастую преобладает. Чаще всего нам приходится выбирать между большим и меньшим злом. Как думаешь, что ты выбрал на этот раз?

— Я выбрал меньшее зло, — твёрдо ответил ластик.

— Мне очень жаль, что ты так считаешь.

— Давай уже покончим с этим. Я слишком устал от твоей болтовни.

— Ты хотел сыграть? Так тому и быть. Только сделаем это по-моему. — Закончив говорить, циркуль щёлкнул своими чёрными пластиковыми пальцами, и мир вокруг ластика затуманился, а сам он повалился на жёсткий деревянный пол. В этот момент Уолтер превратился в тёмное облако и словно впитался в Грэшу, как жидкость в губку.

Поражённый и испуганный Освальд сидел в углу и наблюдал за всей этой картиной, дрожа от страха и кусая ногти.

Где-то на юге существует орден, именующий себя «Тенями». Они считаются самыми дорогими наёмными убийцами в мире, и неспроста. Теневые убийцы умеют менять свой облик до неузнаваемости. В прямом смысле, ластик может превратиться в карандаша, карандаш — в линейку и так далее. Говорят, что делают они это, благодаря некой тёмной магии. Достаточно лишь иметь лицо канцелярия, в которого ты хочешь превратиться, и ты сделаешь это, проведя магический ритуал. Их зовут тенями, потому что рядом с убитыми ими целями удалось заметить лишь мелькнувшую тень. Правда, этим даром обладают только члены кредо, и ни один чародей не смог бы его повторить.

Тайны нашего мира. Том III.