Империя Праха

— Добрый день, Ваше Высочество, мое имя Бланш, я дочь графа Моник.

— Приятно познакомиться.

Принцесса Женевьева была третьей принцессой империи Ришелье, однако единственной, признанной официальной наследницей. У императора от любовниц, так и не признанных наложницами, родилось еще пятеро дочерей, однако девочек так и не приняли в императорскую семью. Они были принцессами, получали полное содержание, однако легитимной власти были лишены.

Женевьева была ровесницей Дианы, и по складу ума, и по темпераменту больше походила на младшую из сестер. Бланш поняла, что, окажись на ее месте Диана, девочки бы тут же нашли общий язык и стали бы близкими подругами. Открытая к общению натура Дианы быстро бы очаровала озорную Женевьеву.

Однако Дианы рядом не было, а у Бланш с принцессой общение оказалось натянутым. Бланш не умела впечатлять людей с первой встречи, она чувствовала себя ограниченной в этой стезе: для того, чтобы заговорить первой, ей необходимы были общие темы, а так как таковых она не знала, то и говорить ей было нечего. Она могла бы быть в первое время активной слушательницей, если бы принцесса взяла на себя инициативу в ведении разговора, однако она этого делать не стала. И причина была не в том, что принцесса была так же застенчив как Бланш, — она искренне считала правильным не вести разговор и не вкладывать усилий для завязывания общения, ежели пришли знакомиться к ней, пытаясь произвести на нее впечатление.

После того, как девочки обсудили погоду, они молча пили чай.

Глаза Бланш в это время быстро пробежались по гостевой комнате. Красивая, вся в светлых оттенках, однако она ничего не могла сказать о своей хозяйке, так как была создана именно для приемов, потому во всех деталях интерьер оказался сдержанным.

Затем Бланш заметила, сколь испытующе на нее все это время смотрела принцесса.

— Ваше Высочество, вы что-то желаете спросить у меня? — робко поинтересовалась Бланш.

— Да. Зачем вы приехали ко мне, если ничего не хотите говорить?

Бланш услышала очень прямолинейный ответ, и это напомнило ей императрицу. Только не мать Женевьевы, а бабушку — вдовствующую императрицу Авриллу.

— Прошу прощения, я не намеренно молчу, — Бланш смутилась и поставила кружку с чаем на блюдце. — У меня, признаться, нет особого дара красноречия. Дело не в том, что я не желаю с вами говорить, я просто не знаю, что сказать вам, принцесса.

— Хах, ну это просто смешно. Итак, хотите сказать, что потревожили меня зря, а я теперь вынуждена развлекать вас?

— Нет, принцесса, я бы никогда не посмела требовать от вас развлечений, наоборот, это мне хотелось бы разнообразить ваш досуг.

— Его Величество снова солгал... — пробурчала себе под нос Женевьева. — Ладно, в таком случае скажите, в какие игры вы умеете играть?

— Я немного играла с отцом в нарды и шахматы.

Заметив нехорошую перемену в лице принцессы, Бланш суетливо вспомнила, во что любила играть Диана.

— Ах, да, мы с сестрой играли в кукол.

— Кукол? — тут же на лице принцессы возникла заинтересованность. — Вы любите кукол?

— У моей сестры много кукол, и все они весьма прелестны. У нее есть куклы, с которыми она до сих пор играет, а также есть особенные коллекционные фарфоровые куклы, сделанные на заказ.

— Правда? И сколько же у вашей сестры кукол?

— Точное число я не знаю, у нее их очень много.

— Больше пятидесяти? — спросила принцесса.

— Нет, не думаю...

— Тогда это даже сложно назвать коллекцией!

После этих слов Женевьева встала со стола и открыла двери в спальню.

— Проходите, я покажу вам настоящую коллекцию.

Спальня в отличии от гостевой комнаты смогла поведать Бланш о принцессе намного больше. Во-первых, принцесса была очень инфантильна, даже для своего возраста. Ляписные розовые обои с разнообразными узорами странно сочетались с помпезной мебелью и лепниной на потолке. Спальня принцессы больше походила на мир фей, о котором до девяти лет грезила Диана. Все вокруг было очень вычурным, пускай и детским.

По левую сторону всю стену занимал стеклянный шкаф, внутри которого стояли куклы.

— Это моя коллекция, — похвасталась Женевьева.

— Это действительно впечатляет, Ваше Высочество, — искренне призналась Бланш. — Какие они красивые. И все имеют свои индивидуальные особенности. Они как живые.

— Над каждой из них работал опытный мастер. Это, можно сказать, ювелирная работа. Их лица расписывал настоящий художник.

— Красиво. Принцесса, а вы даете им имена?

— О, конечно, у каждой из них есть имена. Вот эту зовут Луиза, — Женевьева указала на куклу в пышном одеянии старой моды, — она была подарена мне Его Величеством на мой десятый день рождения. А вот эту зовут Жизель, — это была кукла в образе балерины, — ее мне подарил брат.

— Моя сестра пришла бы в еще больший восторг при виде вашей прелестной коллекции.

— А у вашей сестры есть похожие куклы?

— Да, однако куклы в виде балерины у нее нет. Думаю, увидь она вашу замечательную Жизель, она бы поспешила просить у отца заказать ей похожую.

— Знаете что, если у вашей сестры сносные куклы, пусть подарит мне одну, а вы мне ее привезете, как приедете в следующие раз. Ежели мне понравится выбранная ею кукла, я, так уж и быть, подарю ей Жизель.

— Не уверена, что следующий раз будет...

— О, непременно будет, не сомневайтесь, — уверенно ответила принцесса.

— Но как вы можете отдать подарок вашего брата моей сестре? Не думаю, что это приемлемо...

— Не волнуйтесь, мой брат нисколечко не расстроится, — Женевьева улыбнулась. — Да и обмен разнообразит мою коллекцию. К тому же, я не сказала, что точно отдам свою куклу. Я сделаю ответный подарок лишь в том случае, если мне придется по душе подарок вашей сестры.

***

После встречи с принцессой Бланш направилась к учебному кабинету отца, следуя за слугой. Пусть по длинным коридорам был не быстрым, потому у нее появилось время поразмышлять насчет нового знакомства.

«У принцессы очень много игрушек, вся она окружена красивыми дорогими вещами»

Третья принцесса запомнилась Бланш не сколько своим ярким стилем и эксцентричным поведением, сколько тем ощущением пустоты, которое от нее исходило. Женевьева была одета в модное красивое платье, но то оттеняло ее простое миловидное лицо, она продемонстрировала Бланш свою коллекцию дорогих кукол, но глаза ее в тот момент не блестели от радости и гордости.

«Она и сама выглядит как кукла»

Одежда, прическа, окружение... Принцесса будто жила в своем идеальном кукольном домике. Однако Бланш вспомнила ее грустные голубые глаза и поняла, что едва ли принцесса счастлива. Она будто компенсировала свою внутреннюю пустоту роскошью.

«Ей хотелось получить куклу Дианы. Согласится ли Диана отдавать своих кукол? Каждая хранит в себе ценное воспоминание, которым Диана дорожит»

— Мадмуазель Моник, к сожалению, граф пока занят. Вас вызывает к себе Его Величество. Пройдемте со мной, — сообщил слуга.

— Ах, но... Но мне нужно дождаться отца и получить его разрешение. Он мне строго велел возвращаться к не у после общения с Ее Высочеством.

— Не беспокойтесь, мы объясним графу о том, что вас пригласил к себе Его Величество. Прошу, идемпотентность за мной, не стоит заставлять императора ждать.

Бланш пришлось согласиться и последовать за слугой.

— О, рад встрече, проходи, — весело поприветствовал ее император с самого порога, чем взволновал Бланш.

Графская дочь тут же поклонилась и произнесла официальное приветствие.

— Не томи, ну же, выпрямись и присаживайся передал мной.

Бланш последовала указание и села на диван, обшитый бордовым велюром.

— Итак, ты уже познакомилась с третьей принцессой, — он не спрашивал, значит, уже знал наверняка, что встреча девочек прошла. — Вы нашли общий язык?

— Ваше Величество, мне было приятно познакомиться с принцессой, однако за нее ответит не смогу, но смею надеяться, что я пришлась ей по душе, — запинаясь, ответила Бланш.

— Подними взгляд, — попросил ее император.

Бланш неловко взглянула в лицо Его Величество, но как только встретилась с пронзительным взглядом голубых глаз, испугалась и вновь опустила взгляд. Император тихо рассмеялся. Его, к счастью, робость Бланш не разозлила, а только позабавила.

— Не думал, что смесь с восточной кровью может создать такое прелестное дитя, — произнес император, а затем начал разглядывать сидящую перед ним графскую дочь. — Такая миниатюрная малышка с красивыми черными глазами. Мне даже интересно, получились бы у меня такие же прелестные дети от восточной женщины.

Слова императора очень сильно смутили Бланш, отчего щеки ее зарделись. Она вновь вцепилась в свою юбку, и тафта зашуршала.

— Я даже завидую Рафаэлю. Возможно, ты могла бы быть моей дочерью, — рассуждал вслух император. — Если бы ты была моей дочерью, я бы носил тебя на руках. Ты стала бы моею любимицей.

— Ваше Величество, благодарю за добрые слова, однако мне неловко слышать подобное.

Бланш не покидало странное щекотливое чувство. Император продолжал осыпать ее комплиментами, однако за ними скрывалось нечто неприятное, недопустимое и дурное.

— Ладно, наверное, я тебя уже утомил своими разговорами. Мое свободное время вышло. Ступай к отцу, думаю, он уже освободился.

— До свидания, Ваше Величество, — Бланш поклонилась и вышла из гостевой комнаты императора.

Слуга расстроил Бланш известием о том, что граф Моник задерживается.

— Вы можете пока пройтись по саду.

Бланш согласилась выйти, ведь ей в любом случае нечего было делать. На улице стояла сырая, пасмурная погода, однако температура не опустилась столь низко, чтобы Бланш начала замерзать в своем бархатном манто.

«Отец был прав. Члены императорской семьи отличаются от нас...»

В отдалении сада Бланш заметила женскую фигуру. Сначала она хотела обойти женщину так, чтобы остаться незамеченной — Бланш не горела желанием вести диалог с еще одним незнакомым человеком, — однако женщина ее заметила и начала направляться прямо на нее. Когда же та подошла на достаточное расстреляние, чтобы возможно было разглядеть ее лицо, Бланш взволнованно ускорила шаг. Она быстро подошла к женщине, а затем сделала глубокий реверанс.

— Добрый день, мадмуазель Моник, приятно удивлена, что встретила вас в императорском дворце.

— Ах, добрый день, мадам де Крусе! — голос Бланш натянулся как струнка и немного заробел. — Рада встретить вас.

— Что же привело вас сюда? — поинтересовалась Вивьен. — Обычно людям не интересно ходить по саду в это время года.

— Пока я ожидаю отца, мне предложили пройтись по саду. Сказали, отец освободится только через час.

— Понятно, — наложница задумчиво хмыкнула, а затем предложила: — В таком случае, как насчет прогуляться вместе? Я направлялась к пруду, чтобы покормить рыб. Вы могли бы составить мне компанию.

— Ах, с радостью, мадам, — охотно согласилась Бланш.

Вивьен доброжелательно улыбнулась в ответ и неспешно повела ее в сторону пруда.

В какой-то момент Бланш ощутила покалывание по шее и обернулась. Сердце ее сжалось, когда она заметила в окне второго этажа силуэт мальчика, пристально наблюдавшего за ними.

«Разве это не второй принц?»

— Вы заметили, да?

Вопрос Вивьен испугал Бланш, и та скоро повернулась обратно.

— Мой сын не может выйти на улицу, так как ему нездоровится. Но он с удовольствием наблюдает за тем, как прогуливаюсь я. Он просит меня выходить чаще, говорит, что ему становится легче, когда он наблюдает за мной.

Бланш удивилась, что мадам де Крусе честно поделилась с ней этой информацией. Обычно о здоровье членов императорской семьи говорить было запрещено.

— Ах... Но разве не лучше, чтобы Его Высочество выходил? Прогулки на свежем воздухе могут пойти ему на пользу.

— Да, вы тоже так считаете? Но ничего не поделать, Его Величество приказал не выпускать сына из его покоев до тех пор, пока он не поправится окончательно. Думаю, император не желает, чтобы слухи о его состоянии распалились еще хлеще.

— Если это приказ Его Величества... — Бланш задумалась, тихо начала размышлять вслух: — Но если принц будет сидеть в четырех стенах, ему не станет лучше.

— Мы уже пришли. Я использую этот корм. Держите, попробуете их накормить вместе со мной, — Вивьен положила немного корм в ладонь Бланш. — Я вот так кидаю и жду, когда рыбы приплывут кушать.

Вивьен рассыпала корм по волной глади и с улыбкой наблюдала за появлением рыб. Она вела себя настолько естественно и непосредственно, что последнее напряжение покинуло Бланш.

— Вот, они выплыли! Какие красивые. Моя любимая это вон та, с красными переливом.

Бланш тоже попробовала накормит рыб и сама не заметила, как улыбка озарилась и на ее лице.

— Ах, если бы мой сын тоже мог их покормить. В детстве он часто приходил сюда вместе со мной.

— Прошу прощения за вопрос, мадам. А всегда ли второй принц болел?

— Нет, не всегда, — спокойно ответила Вивьен, продолжая наблюдать за рыбами. Улыбка продолжала украшать ее моложавое красивое лицо, однако взгляд отразил возникшую печаль. — В детстве он был активным ребенком, однако в возрасте пяти лет он начал часто болеть.

— Извините, что вас приходится делиться этим со мной, — Бланш попросила прощения, потому что ей стало совестно слышать подобные откровения, которых она не была достойна.

— Знаете, я была бы счастлива, если бы мне позволили проводить время с сыном как раньше. В этом дворце и он, и я... Чувствуем себя словно птицы в золотой клетке.

«Если бы я могла ей как-то помочь», — подумала Бланш.

Ей пришла в мысль одна идея.

«Возможно, я все же могу попытаться исполнить желание мадам!»