Сопряжение Сфер
Глава 2.1 Эхо миров
В Эдинбурге дождь — не просто погода, а существо с собственным нравом. Его мелкие капли стучат по крыше, будто пытаются сказать что-то важное, затекают под воротник, пробираются даже сквозь старинные стены. В этом городе даже воздух кажется влажным, а улицы всегда отдают отсветами золотых фонарей, мерцающих в лужах, словно тайные символы для тех, кто умеет видеть чуть больше остальных.
В этот промозглый полдень в кафе "Оленья Заварка" было особенно уютно. Здесь пахло свежей выпечкой, пряным чаем и старым деревом. Витрина мягко подсвечивала дождливую улицу — за стеклом торопились прохожие, зябко прижимая зонты. У одного из угловых столиков сидели Макс Фергюсон и его юная напарница Мэйв Кэмпбелл. Она то и дело тёрла ладони о кружку, а Макс, уткнувшись подбородком в шарф, смотрел в мутное окно, будто ждал, что сейчас по мостовой промчится привидение викинга или пробежит говорящая кошка.
— Ты когда-нибудь замечал, — первой заговорила Мэйв, — что за все месяцы, что я живу в Эдинбурге, мне ни разу не довелось выйти на улицу без зонта? Даже летом...
— У нас зонты — это не аксессуар, а символ выживания, — с усмешкой буркнул Макс, — И если верить городской легенде, однажды найдётся тот, кто выйдет на улицу без зонта... и дождь закончится. Только тогда, боюсь, у всех случится коллективный нервный срыв.
Мэйв засмеялась, но тут же взглянула в окно, будто ожидала увидеть небо. Небо, впрочем, давно уже растворилось в перламутровом тумане.
— А если серьёзно... почему здесь всегда так сыро? Коллегия что, правда не может что-то придумать?
Макс с видом большого знатока откинулся на спинку стула и с важностью произнёс:
— Видишь ли, Мэйв, у каждого города есть свои тайны и... свои "скелеты в шкафу". У Эдинбурга этот шкаф размером с кафедральный собор, а один из его скелетов, собственно, и капает нам на головы.
Он облокотился о стол, голос стал чуть тише, а глаза приобрели лукавый блеск:
— Легенда гласит: в далёком 1241 году здесь была страшная засуха. Все молились, колдовали, но дождя не было. И вот одна ведьма — Агнесса Фрейзер, одна из основательниц Коллегии — решилась на безумие. Призвала элементалей дождя из другого мира. Они пришли, полили, как положено, а вот возвращаться обратно не захотели. С тех пор льют... Коллегия и рада бы их прогнать, да кто их теперь отпустит?
Мэйв округлила глаза:
— Получается, вечный дождь — это не просто климат, а... магическая аномалия? Ты это серьёзно?
— Серьёзнее некуда, — кивнул Макс, при этом попытался вспомнить – с каких пор он разрешил ей обращаться к нему на «ты»? — Так что радуйся: каждый твой мокрый нос — это часть великой исторической тайны. Не каждый день можно пожаловаться на погоду и быть правой на уровне космогонии.
Она весело фыркнула, но тут раздался глухой раскат грома. Не обычный — этот звук был скорее чувством, чем звуком: щекочущий виски, отдающийся в груди, пронизывающий до костей. Витрина зазвенела, ложки подпрыгнули в чашках, а воздух на мгновение стал гуще.
Макс сразу насторожился. Мэйв замерла с чашкой у губ.
— Ты тоже... слышал? — прошептала она, напряжённо всматриваясь в лицо наставника.
— Не просто слышал, — пробурчал он, резко поднявшись. — Это, моя дорогая, было нечто совсем иное, чем весенняя гроза. Это эхо... миров. Быстрее, на улицу!
Они выскочили из кафе в самый ливень. Макс даже не подумал поднять зонт — его шарф и так уже промок, а Мэйв, визжа, сунула чашку обратно Мари — бариста-ведьме, которая только подняла бровь:
— Не теряйтесь, ребята! Если вернётесь не в том измерении, кофе повторять не буду!
Мэйв кивнула, и следом за Максом бросилась под дождь.
Город вокруг казался и знакомым, и чужим. Над мокрыми мостовыми клубился туман. Где-то в переулке тоненько хихикали пикси — невидимые для простых людей. Обычные прохожие спешили по своим делам, не замечая странного дрожания воздуха, серебристых бликов, что вспыхивали и гасли в лужах.
— Куда? — спросила Мэйв, поскальзываясь на мокрых камнях.
— Туда, где шумит сильнее всего, — коротко бросил Макс. — Магическая рябь чувствуется у Фонтанного Переулка. Чувствуешь, как воздух гудит?
Она кивнула — сердце колотилось, в висках звенела тревога. Обычные методы должны были сработать: Макс шепнул "Lumen purgatio, mala fuga!" и провёл пальцем по амулету на руке, выпуская очищающий свет. Но магия только вспыхнула и... растеклась, как мыльный пузырь.
— Не нравится мне это, — проворчал Макс, проверяя амулет. — Обычно на такой сбой хватает одной вспышки. А тут, кажется, магия ведёт себя, как разболтавшийся чайник: где пар, там и вода, где вода — там и трещина.
Мэйв сглотнула и вдруг ткнула пальцем в сторону ближайшей арки:
— Смотри! Там... кто-то только что исчез.
И правда: старушка, кутающаяся в клетчатый платок, шагнула в туман — и растворилась, будто её стерли ластиком. Рядом маленький мальчик споткнулся, схватился за перила — и вдруг на том месте стояла... белая коза, явно смущённая своим внезапным появлением.
— Эээ, Макс, это нормально?
— Нормально для зоопарка, но не для Грасмаркета, — буркнул он. — Вот и началось. Смотри не потеряйся сама. Держись ближе.
Они двигались по улице, ощущая, как с каждым шагом нарастают аномалии: прохожий с саквояжем внезапно остановился, глядя в свою ладонь, и с удивлением вытащил оттуда золотое перо; у входа в аптеку вспорхнула синяя птица, оставив после себя запах грозы; а один торговец, хмуро считавший деньги, внезапно оказался с ног до головы покрыт серебристыми блёстками, будто только что сбежал с бала у фей.
Мэйв не знала — смеяться ей или пугаться.
— Может, они все тоже ведьмы? — с надеждой спросила она.
— Если все ведьмы, то я пикси, — пробормотал Макс, морщась. — Тут что-то другое.
И вот, у самого моста, где струйки воды пробегали по стенам, они почувствовали настоящий толчок — словно время и пространство распластались в тонкую вуаль, сквозь которую уже виднелось нечто иное. Ощущение было такое, будто под кожей пробежал разряд молнии.
Макс оглянулся — и увидел: прямо посреди улицы в воздухе возникла трещина, прозрачная и дрожащая. Сквозь неё мелькали образы: поле, залитое светом; цветущие деревья; тени белых коней.
— Это... портал, — ошеломлённо прошептала Мэйв. — Сфера другая...
Макс засунул руки в карманы и, не оборачиваясь, бросил:
— Ну, если уж нас и разорвёт между мирами, то пусть это будет быстро и без лишнего шума. Ты со мной?
— Конечно! — Мэйв выпрямилась, лицо побледнело, но взгляд был решительный.
— Вот за это тебя и ценю, — усмехнулся Макс. — Пошли.
Они шагнули вперёд, и на мгновение всё исчезло: шум улиц, мокрые камни, даже дождь. Их окутал густой аромат луговых трав, а над головой раскинулось ослепительно яркое небо. Вокруг паслись единороги — настоящие, с переливчатыми рогами и гривой из золотых колосьев. Один из них взглянул на Макса с удивлением и чихнул, выпуская облачко разноцветной пыли.
— Хочешь сказать, мы... попали в легенду? — прошептала Мэйв.
— Скорее, в чей-то дневник по ботанике и единороговедению, — отозвался Макс. — Не хватало только, чтобы кто-то за нами отправил гоблинов с экскурсионной программой.
Они медленно двинулись вперёд — трава пружинила под ногами, а воздух был напоён светом и магией, чистой, непривычной. Вдруг в небе появилась трещина — дрожащая, серебристая, и сквозь неё показалась улица Эдинбурга, мокрая и сероватая.
— Быстрее! — Макс схватил Мэйв за руку и потянул обратно.
В следующий миг они уже снова стояли под дождём, промокшие до нитки, но живые. За спиной трещина закрылась, только воздух долго ещё отдавалось тихим звоном, словно кто-то зашёл в колокольню и осторожно прикрыл дверь.
Мэйв тяжело дышала, смотрела на Макса:
— Это было... невероятно. И жутко. У меня... коленки дрожат.
— Запомни это ощущение. Обычно после него хочется горячего чая, а иногда — к психотерапевту. Но у нас, боюсь, ни того, ни другого сейчас нет.
Они двигались дальше, оглядываясь по сторонам: улица была уже не такой, как раньше. На её краях плавали тени — кто-то, смахивающий на гнома в полосатых носках, катил перед собой тележку с морковью, а через дорогу пробежала маленькая синяя лисица, не оставив за собой ни следа, кроме радуги.
— Это уже не Эдинбург, это карнавал, — заметил Макс. — Ещё пара часов, и Коллегия начнёт штрафовать за несвоевременное возвращение к реальности.
В этот момент к ним подбежал Дугалд Стюарт — запыхавшийся, но с хитрой улыбкой:
— Я так и думал, что найду вас здесь! Магистр Фиона подняла всех по тревоге, говорит — город сходил с ума и теперь требует срочного магического вмешательства!
Он махнул толстым томом:
— Я был в библиотеке, кое-что нашёл. Старые записи... очень старые. Там описано нечто похожее — называлось Сопряжением Сфер. Древнейшая катастрофа. Но нет никакой информации о том, как с ней справиться...
— Как быстро ты нашёл эти древние записи... Молодец! - удивился Макс, а потом скривился: — Прекрасно. Значит, у нас официально закончились простые способы решения проблем.
В этот момент из буквально воздуха, как и подобает могущественной ведьме, появилась сама Фиона Маклеод — строгая, высокая, в промокшей манте и с такими глазами, что даже дождь шарахнулся в сторону.
— Фергюсон, Кэмпбелл! — голос у неё был как гром среди ясного неба, хотя ясного не было. — Вся Коллегия на ушах, город на волоске, а вы устраиваете экскурсии в параллельные миры?
Макс поднял руки:
— Экскурсии? Мы тут скорее в разведке. Пытаемся понять, как предотвратить второе Сопряжение Сфер — на этот раз в прямом эфире.
Фиона скользнула взглядом по Мэйв (та уже порядком тряслась) и заметила мягче:
— Я рассчитываю на вас двоих. Расследуйте причину. Найдите источник. Вытяните всех заблудших обратно. Сможете?
Макс кивнул, бросив взгляд на Мэйв:
— Как всегда, всё самое приятное — нам.
Фиона, покосившись на него, прошептала что-то про "бесполезных циников" и исчезла в воздухе, вновь воспользовавшись пространственной магией.
— Ну что, напарница, — Макс развёл руками, — вот оно, наше новое приключение. Если не сойдём с ума в ближайшие сутки, можно будет считать, что день удался.
Мэйв улыбнулась — неуверенно, но с надеждой.
— Вместе — у нас всё получится.
Макс вздохнул, глядя на расползающийся дождь:
— Главное — не забыть зонт. Вдруг эти элементали дождя всё-таки затаили на нас обиду.
И где-то на краю старого города в этот момент снова пронеслось тихое эхо миров — предвестие того, что самое невероятное только начинается.
Глава 2.2 Границы трещат по швам
Словно сговорившись с судьбой, дождь в этот день не просто не утихал — он становился только настойчивее, разгоняя последние мысли о тепле и уюте. Улицы Эдинбурга тонули в потоках воды, отражая в лужах призрачные башни, неровные крыши, решётки мостов и готические шпили. Старый город дрожал под напором стихии — и казалось, что где-то между каплями гуляют тени иных миров.
Макс, Мэйв и Дугалд шли бок о бок по Гринсайд-плейс, осторожно обходя новые магические пятна, то вспыхивающие в воздухе, то ползущие по булыжникам, словно живые. Над городом витал запах свежей магии — резкий, искрящийся, в котором угадывалась тревога.
— Я не хочу тебя расстраивать, — сказал Макс, глядя себе под ноги, — но если сегодня кто-то надумает пригласить меня на пикник, я могу быть не таким вежливым, как обычно.
— Главное — чтобы пикник не устроился сам собой в параллельной Вселенной, — заметил Дугалд, подтягивая рюкзак. — Вон, видели новость? Кого-то вынесло на пустынный пляж, а назад возвращается с мешком жемчуга и слегка мокрым хвостом.
Мэйв вспыхнула:
— А ведьма из "Двух Фонарей" говорит, что у неё в подвале поселились три мини-дракона — еле-еле вытолкала их метлой в портал, теперь вся лавка пахнет дымом и шоколадом.
— Чудесно, — буркнул Макс. — До кучи только, чтобы улицы захватили единороги на роликах и с духовым оркестром.
В этот момент они уже миновали мост Дин — одну из тех каменных громадин, что веками соединяли берега реки Лит, увитые плющом, хранящие собственные тайны. Тут воздух был плотнее, лужи глубже, а туман будто специально стягивался узлами у самых опор.
— Здесь! — Мэйв остановилась у невзрачной двери между колоннами, будто скрытой под саваном. На стене блеснул древний кельтский символ — тот самый, что видели только "свои".
— Лаборатория под мостом Дин, — хмыкнул Макс. — В это место меня тянет только по двум причинам: или скука, или конец света. Сейчас — не тот вариант, который хочется.
Дугалд коснулся рельефной руны. Дверь, скрипнув, отворилась сама, выпустив наружу волны прохлады и запахи влажных трав, старых книг, чуть кисловатых зелий.
Внутри царил полумрак. Газовые лампы шептали по углам, отражая танцующие тени на сводах. По полу — защитный круг, местами подновлённый свежими рунами, местами закопчённый от старых экспериментов. В центре возвышался стол, испещрённый надрезами и пятнами — алтарь портальной магии, вокруг которого раскиданы были миниатюрные арки, сосуды с эликсирами и зачарованные ключи. На стене — огромная доска, исписанная формулами, будто поле боя между идеями и реальностью.
Возле стола, склонившись над кристаллом и скомканным листком пергамента, сидел молодой человек. Он был бледен, волосы — цвета несвежего молока — сбились в беспорядке, а жилет, слишком велик для его худощавого тела, выглядел на мокром свету нелепо трогательно.
— Привет, Льюис, — тихо позвал Дугалд.
Юноша вздрогнул, на мгновение в глазах мелькнула надежда, потом страх:
— Я... я пытался... Простите... Я не думал, что выйдет так... Я... пытался вернуть всё обратно.
Макс подошёл ближе, рассматривал Льюиса с таким выражением, будто разглядывал новый вид гриба:
— Позволь угадаю, — начал он мягко, — ты решил, что стажёры не должны ждать одобрения наставника, когда на носу экзамен, и портал — это всего лишь вопрос точной формулы и капли везения?
Льюис поник ещё ниже, крепко вцепившись в край стола:
— Я... хотел лишь немного попрактиковаться. Перенос малых предметов — стандартная процедура! Но потом... потом защитный круг дал трещину. Я даже не сразу понял, что это не просто вспышка... всё закрутилось... стало слишком легко... слишком много... а дальше...
— А дальше Эдинбург превратился в филиал аттракционов "Мир безумных миров", — закончил за него Макс. — Спасибо, Льюис. Я всегда мечтал встретить единорога в туманном переулке.
Мэйв сочувственно коснулась плеча Льюиса:
— Не переживай. Мы уже здесь. Попробуем разобраться — вместе.
— Главное, чтобы никто не исчез посреди фразы, — пробурчал Макс, беря в руки магическую линзу и всматриваясь в сияющие трещины защитного круга. — Льюис, где был центр сбоя?
Льюис указал на угол стола, где два круга слегка не совпадали.
— Здесь. Я пытался удержать частоту, но — энергия пошла волной. Потом... трещины вышли наружу. Я... ощущал, будто все стены стали тонкими, словно бумага.
Дугалд присел рядом, вытащил из рюкзака зачарованный компас и свечу:
— Давайте попробуем диагностику. Макс, поможешь? Мэйв, ты — фиксируй магический фон.
Мэйв зажгла свечу — пламя стало фиолетовым, заколебалось, образуя причудливые узоры на потолке. Макс сконцентрировался, и вокруг стали вспыхивать мягкие огоньки: один за другим на полу проявились следы магических потоков. Они переплетались, как реки на карте, и где-то глубоко внизу дрожали, будто тянулись в иные миры.
— Ну что, профессор Льюис, — язвительно заметил Макс, — похоже, вы прорубили не только дверь, но и пару окон, а кое-где снесли даже крышу.
Льюис покраснел, но ничего не ответил.
Диагностика затянулась — магические потоки не просто гуляли: они рвали структуру круга, уходя то вниз, то вверх, ускользая даже из-под контроля опытных чародеев. В какой-то момент свеча у Мэйв вспыхнула синим, и воздух наполнился запахом водяных лилий.
— Это признак сбоя по всей линии города, — выдохнул Дугалд. — Магическая рябь уже не локализуется... Она уходит вглубь, "гуляет" по старым перекрёсткам, может вспыхнуть где угодно.
Макс вздохнул, протирая лоб рукавом:
— Не зря я не верю в локальные катастрофы. Если уж всё рушится — то сразу и по-крупному.
Мэйв нахмурилась, глядя на рассыпающиеся искры:
— Может, попробовать восстановить круг? Или, может быть, изменить полярность потока — создать "обратную волну"?
Льюис поднял голову:
— Я пытался, правда! Но всё уходит дальше, чем должно. Порталы "перескакивают" с точки на точку.
Макс вздохнул:
— Значит, нужно не просто латать дыру, а перекрывать саму трещину между мирами. Мы втроём с этим не справимся.
Он посмотрел на Дугалда:
— Есть идеи, кого подключить из "тяжёлой артиллерии"?
Дугалд кивнул:
— Я знаю, кто сможет помочь — профессор Арлин Фрейзер, она как раз работает с древними ритуалами. И ещё... маг-ремесленник Глен Рид. Если нужно собрать защиту, артефакты, рунные ключи — лучше него никого.
Макс криво усмехнулся:
— Ну, что ж, давай соберём "команду мечты". Только предупреждаю: как только войдёт Арлин, у нас тут начнутся лекции по истории с обязательной поэмой на гэльском.
Льюис впервые чуть улыбнулся — робко, но искренне.
— Ладно, работаем быстро, — подтолкнул Дугалд, он маленькое достал магическое зеркало, куда часто поглядывал — В городе уже происходят странные вещи. Моё зеркало сейчас показало, как человек в чёрном плаще вышел из кондитерской, а потом на его месте осталась только корзинка с грибами и визитка на языке, который даже мой амулет не переводит.
Макс моргнул:
— По крайней мере, это не флаер от салона красоты пикси. Там такие акции, что волосы дыбом встают... и остаются так навсегда.
Они рассмеялись — и этот короткий смех разрядил обстановку. Затем Дугалд отправился за Гленом, а Макс велел Мэйв и Льюису укреплять круги, собирая по всей лаборатории артефакты и символы, что могли бы удержать магию хотя бы на время.
Пока Макс шагал по помещению, шепча заклинания, на стене мелькнули странные тени: из-за угла выползла кошка — большая, дымчато-серая, с глазами разных цветов. Она уставилась на Макса и, хищно щурясь, промурлыкала:
— Я бы ушла, но мне тут интересно. В вашем мире всегда так весело, когда кто-нибудь лезет туда, куда не просят?
— О, Китти Грант, — приветствовал её Макс. — Ты как всегда вовремя. Не хочешь поработать проводником, если кто-то вдруг застрянет на той стороне портала?
— Только если вы пообещаете мне молока, а не лекцию по этике, — фыркнула кошка, обвивая хвостом ближайший рунный камень.
Вскоре вернулись Дугалд и Глен Рид, крепкий рыжий мужчина с тяжёлым взглядом и руками, как у кузнеца:
— Опять у вас тут балаган, — буркнул он. — Ну, показывайте свои трещины. Заодно разгоню лишних духов — они, как дети, любят всё чужое.
Вчетвером они разложили по кругу рунические камни, установили зеркала и зачарованные жезлы. Мэйв ловко настраивала полюса амулетов, Льюис, хоть и нервничал, но проявил незаурядные знания в расчетах частот.
Глен ворчал:
— В следующий раз зовите меня, когда будете делать ремонт, а не когда "крыша уехала на тот свет".
Макс улыбнулся:
— У нас обычно ремонт начинается сразу с потолка... или с магической катастрофы, уж как получится.
Пока шла подготовка, за стенами лаборатории время от времени раздавались смешанные звуки: лошадиное ржание, флейтовая музыка, один раз даже послышался обиженный крик: "Кто выключил радугу?!" Мэйв, не выдержав, заглянула в щель между камнями — там мелькнула пара колечек фей, танцующих на лопнувшей луже.
— По-моему, нам нужно поспешить, — прошептала она.
— Так... все готовы? — спросил Макс. — Льюис, включай "обратную волну". Мэйв — держи линию заклинания. Дугалд и Глен — следите за артефактами. Если что-то пойдёт не так, кошка — выручай!
Китти фыркнула, но у неё глаза сияли азартом.
Мэйв чётко прошептала формулу, Льюис вывел резонансный ритм — и вдруг пространство замерло. В центре круга заклубился туман, вокруг начали закручиваться цвета и тени, и воздух наполнился тем самым эхом миров. Казалось, весь Эдинбург на миг задержал дыхание.
Круг засветился, защитные руны вспыхнули синим, порталы, один за другим, стали "запираться" — часть из них схлопнулась, будто их и не было. В лаборатории стало ощутимо легче дышать.
Но тут же за стеной раздался глухой удар, затем второй — и всё вокруг словно стало вибрировать. На доске вспыхнули новые линии, ведущие уже за пределы подвала.
— Это плохо, — мрачно сказал Глен. — Вся эта беда пошла по магическим перекрёсткам. Теперь трещины мигрируют!
Льюис испуганно глянул на Макса:
— Я думал, если "запереть" круг здесь, всё прекратится!
Макс криво усмехнулся, похлопав его по плечу:
— Добро пожаловать во взрослую магию, Льюис. Здесь ничто не прекращается после первой попытки. Обычно наоборот.
Дугалд, сжимая компас, выдохнул:
— Я чувствую новые вспышки... по линии Грасмаркет, Чеймберс-стрит... по всему старому городу. Нам нужно масштабировать ритуал.
Мэйв взглянула на Льюиса — в его глазах были и раскаяние, и отчаяние, и что-то новое: решимость.
— Это моя вина, — прошептал он. — Я не уйду, пока не помогу.
Макс кивнул, на удивление мягко:
— Тогда собираемся. На этот раз нам понадобятся все силы города. И, похоже, не только наши.
Дождь за окном будто стал ещё сильнее, отражая в лужах небо других миров. В Эдинбурге магия не просто оживала — она требовала, чтобы её слышали, даже если для этого нужно было выйти на самый край привычного.
Впереди были новые поиски, новые катастрофы, новые открытия — и новая, куда более сложная, битва за целостность мира.
Глава 2.3 Когда город — арена магии
Дождь, казалось, становился только гуще, наполняя Эдинбург серебристыми нитями, которые путались не только между черепичными крышами, но и между реальностями. Старые фонари — одни трещали и мерцали, будто отказываясь работать в мире, который вот-вот перестанет быть привычным, другие же светились особенно ярко, будто надеялись своим теплом удержать расползающиеся по городу трещины.
К этому часу аномалия уже проникла в самое сердце Эдинбурга, и город ощутимо дрожал, словно накануне великой бури. Взрослые маги и обычные жители, которым не повезло оказаться не там и не тогда, исчезали и появлялись то на обочине Королевской мили, то прямо на газонах Ботанического сада, рассказывая после невнятные истории про золотистых лошадей, лестницы в облаках или поющие грибы в подземных арках.
В одной из лавок на Виктория-стрит, где обычно продавали открытки с видами Эдинбурга и маленькие баночки варенья из боярышника, вдруг открылась дыра прямо в залитую лунным светом долину. Магическая кошка Китти Грант лениво вытолкнула оттуда испуганного садовника, а заодно выпроводила обратно толпу одуванчиков с ножками и пару пикси, приговаривая:
— И никаких чаевых! Хотя нет, — повернулась к Максу, когда тот забегал внутрь, — молока, как обещал. Срочно. Это просто безобразие — мне приходится ловить фей, пока вы тут спорите о судьбах мира.
— Если бы я был на твоём месте, — отозвался Макс, — я бы давно сбежал в какой-нибудь немагический Лондон. Там максимум, что случается, — это пробки по понедельникам.
Мэйв, размахивая амулетом, пыталась убедить дрожащую продавщицу, что случившееся — всего лишь необычно красивый сон. Дугалд нервно листал свой вечный блокнот:
— Уровень аномалии растёт. Порталы появляются быстрее, чем мы их закрываем, и... судя по колебаниям магического поля, по всему городу сходит с ума техника. Телефоны теряют память, часы идут назад, а один банкомат выдал наличными три килограмма фиолетовых конфет.
Макс стянул капюшон поглубже:
— Вот теперь мне официально страшно. Если Коллегия не начнёт что-то делать, нам всем придётся до конца дней питаться леденцами и спать на одуванчиках.
На этот раз их путь лежал в дом Арлин Фрейзер — старый, обросший плющом особняк в одном из затерянных закоулков Стокбриджа. Окна были утыканы резными ставнями, а на пороге ворчливо мяукала кошка Китти, свернувшись в клубок.
Внутри — аромат сухих трав и пыли старых книг. Полки прогибались под тяжестью фолиантов, на стенах висели гобелены с изображениями древних ритуалов и битв, на каминной полке коптились амулеты и пробирки, а в углу тихонько тикали три зачарованных будильника, каждый на своём времени.
В комнате уже собралась разношёрстная компания: Глен Рид, с руками, пахнущими металлом и дубовой стружкой, несколько юных волшебников, растерянных, но решительных, а также, как ни странно, сам Льюис Маккензи, теперь несколько окрепший, хоть и всё ещё понурый.
Арлин Фрейзер была у окна, в руках у неё — пергамент с выцветшими рунами. Она взглянула на Макса и Мэйв поверх очков:
— Наконец-то. Если честно, я уже думала отправить за вами ворона.
Макс, всё ещё не до конца веря в происходящее, заметил:
— С нашей погодой он бы долетел, только если умеет плавать.
— Неважно, — холодно отозвалась Арлин. — Нам нужна стратегия. Ритуал "обратной волны" помог частично, но теперь разрывы мигрируют по линиям старых магических перекрёстков. Я нашла древние записи: похоже, с чем-то подобным сталкивались только во времена первого Сопряжения Сфер.
Дугалд, уткнувшись в книгу, пробормотал:
— Проблема в том, что эти записи — сплошные обрывки. Часть формул зачёркнута, часть — намеренно стёрта. Старейшие кланы прятали опасные знания даже друг от друга.
Глен Рид вытер ладони о фартук:
— А всё из-за того, что одни думают, будто только их кровь знает правильный ритуал. Может, хватит спорить и пора поработать руками?
С этими словами он достал небольшой ящик, полный зачарованных кристаллов и артефактов:
— Тут всё, что осталось на складе: зеркала для синхронизации заклинаний, кристаллы-ретрансляторы, рунические ключи и пара старых якорей — для "прошивания" городских линий.
Льюис попытался робко встрять:
— Я могу вычислить точки наибольшей активности. Если бы вы доверили мне настройки одного из перекрёстков...
Но тут вмешался высокий седовласый мужчина с горделивым профилем — лорд Аластэр Грейхарт. Вошёл, будто ему принадлежит и этот дом, и весь город:
— Простите, но вы предлагаете доверить критическую точку юнцу, из-за которого всё началось? Я настаиваю: такие решения должны принимать главы старых кланов.
Следом за ним вошёл сэр Ронан Маклеод — суровый, с огненно-рыжими волосами и тяжёлым посохом в руках:
— Времени на выяснение клановых приоритетов нет, — заявил он с холодной вежливостью. — Каждый, кто способен держать защиту, должен быть у руля.
— Мойра Фрейзер, — напомнила о себе элегантная женщина, появляясь из тени, — считает, что без грамотного распределения знаний мы опять получим катастрофу, как в прошлом столетии. Кто из присутствующих готов отвечать за последствия?
Макс едва слышно фыркнул:
— Сейчас каждый готов отвечать, если это не мешает говорить красиво и не брать на себя никакой работы.
В этот момент за окном мелькнула вспышка. Город будто сотрясло: разом, во многих точках Эдинбурга, вспыхнули порталы — разноцветные, пульсирующие. Через один из них вывалился тролль в цветастых брюках и с корзиной грибов, а за ним проковыляла пара пикси, ругаясь на незнакомом языке.
— Это уже цирк, — простонал Дугалд. — Если сейчас выйдет ещё и хоровод гномов с волынками, я подаю в отставку.
Макс посмотрел на собравшихся:
— Видите, что творится? Пора перестать делить магию по родословным, иначе нам всем останется только писать мемуары о том, как мы профукали город.
Арлин, подняв пергамент:
— Итак, действуем так. Я анализирую старинные формулы, Макс, вы — координируете перекрёстки, Мэйв — берёте на себя организацию юных магов и магических существ. Каждый, у кого есть опыт управления защитными кругами, выбирает точку на карте.
Глен вскочил:
— А кто чинит технику? У меня в мастерской опять открылся портал, только что оттуда вылетел чайник с крыльями.
Мэйв вдруг оживилась:
— Я знаю, кто поможет! Все магические существа, попавшие сюда — пикси, кошки-проводники, даже... тролли и домовые — если их организовать, можно создать "живую сеть" по всему городу. Им не всё равно — многие тоже не хотят терять свой дом.
— Это безумие, — отозвался лорд Грейхарт, — но, возможно, самое разумное, что мы слышали за последнее время.
Фиона Маклеод, появившаяся внезапно и величественно, оглядела всех ледяным взглядом:
— Я передала вызов древним кланам. Через час здесь будут главы Камеронов, Макнейров и все, кто помнит, как управлять силами Эдинбурга. Неважно, кто был первым на перекрёстке. Важно — кто сможет удержать город.
Между старшими и молодыми, между аристократами и "простыми" магами пронёсся электрический разряд. Гренни-колдуньи с окраин перемигнулись с пикси, Мэйв обняла перепуганного Льюиса за плечи:
— Мы справимся, если будем держаться вместе. Я знаю — у нас получится.
Дугалд ухватился за фразу:
— Важно, чтобы все держали линию. Малейшее нарушение — и порталы опять рванут по всему городу.
— Значит, план такой, — Макс разложил карту на столе. — Каждый перекрёсток — свой маг, свой артефакт-ключ. Связь держим через зеркала и кристаллы. Все начинают ритуал одновременно, по сигналу из дома Арлин. Личные якоря — предметы, которые связывают вас с этим городом: письмо, детская игрушка, клочок земли, фотография... Всё, что напомнит, зачем мы защищаем этот мир.
Мэйв уже вписывала в список фамилии пикси, кошек, даже одного домового, уговоренного на "большое дело".
— Макс, — шепнула она, — а вдруг кто-то из "старших" не захочет слушаться?
Макс пожал плечами:
— Тогда мы сделаем то, что всегда делаем: спасём город, а потом выслушаем длинную лекцию о неуважении к иерархии.
Под сводами дома зазвучал гул: десятки голосов, споров, предложений, обрывков заклинаний. В каждой комнате настраивали зеркала, вспыхивали кристаллы, кипели артефакты в растворах. Юные маги тренировались читать ритмично формулу заклинания, пикси хихикали, забираясь на лампы, кошка Китти прогуливалась между ногами, мурлыча особую "сеть поддержки".
Арлин, обратившись к Максу:
— Не забудь про свой якорь.
Макс сжал в ладони старую монету — подарок от отца, найденную когда-то в детстве на холме Калтон:
— Я помню, зачем я здесь.
К вечеру, когда дождь, казалось, превратился уже в плотную завесу между мирами, к дому Арлин начали стекаться главы всех кланов. Лорд Камерон сдвинул густые брови:
— Сложно поверить, что наш Эдинбург оказался на границе миров...
Леди Макнейр, сжимая песочные часы:
— Не забывайте, что магия любит память. Мы "зашиваем" не только трещины, но и свои собственные ошибки.
Макс, глядя на разношёрстную толпу, вдруг понял: именно в этот момент город дышит единой магией. Старая кровь и новые идеи, древние традиции и наивная вера, взрослые страхи и юношеская надежда — всё смешалось под крышей одного дома.
— Всё, — твёрдо произнёс он. — Через час — на своих местах. Неважно, какой у кого герб. Сегодня у нас у всех — герб Эдинбурга.
Фиона впервые за весь день чуть улыбнулась.
— Я буду на мосту Дин. Арлин — в доме. Макс, Мэйв, вы берёте на себя центр города. Остальные — на перекрёстки.
В последний момент Мэйв схватила за руку Льюиса:
— Ты с нами. Никто не виноват в одиночку, а спасать мир — дело для всех.
В этот вечер Эдинбург стал ареной магии. Туман на улицах казался живым, фонари мигали, как маяки. Скрытые дворы, мостовые и даже забытые лестницы вдруг наполнились магами, существами, друзьями и соперниками. Все они готовились к главному — к единому ритуалу, который либо спасёт город, либо навсегда изменит его.
Время поджимало. Осталось только сделать вдох — и шагнуть в неизвестность.
Глава 2.4 Сеть перекрёстков
Эдинбург в ту ночь был похож на сердце мира — и этот мир бился, дрожал, светился, будто сам город знал, что на кону стояло всё: его память, его магия, его тайна. Сумерки сгустились ещё плотнее, но дождь, вопреки обычаям, почти прекратился: по всему городу шёл только едва различимый серебристый туман. Фонари плыли в этой дымке, зажигая улицы сотнями янтарных глаз. Ни одна человеческая душа не вышла бы из дома без необходимости — и всё же город был полон жизни: реальной и не совсем.
В назначенный час Эдинбург проснулся по-особенному. В каждом месте силы — на холме Калтон, у старых городских ворот, в подвалах Кэнонгейта, у самого моста Дин — собрались маги и существа: молодые и старые, гордые и скромные, люди и пикси, архаичные кланы и обычные уличные чародеи. У всех был один ритм, одна задача — спасти город, который им всем принадлежал, несмотря на родословные, звания и клановые браслеты.
На каждой такой точке устанавливались артефакты-ключи: рунические жезлы, камни памяти, старые амулеты, даже плюшевые игрушки из детства, если они связывали человека с этим городом. Каждый круг начинал светиться особым светом — то ледяным синим, то мягким золотым, то всеми цветами радуги, когда пикси и феи добавляли свою частичку магии.
На мосту Дин, в самой сердцевине аномалии, стояли Макс, Мэйв, Льюис, Фиона, Арлин и Глен. Вокруг них полыхал защитный круг, зеркала отражали огонь свечей, кристаллы синхронизировали ритм ритуала. Воздух вибрировал от напряжения, от тайного ожидания, от невидимых голосов десятков магов, которые готовились произнести древнюю формулу.
Мэйв была в центре "молодёжной сети" — пикси кружились вокруг, ловили магическую рябь, кошка Китти сидела на камне, строго следя за каждым, кто приближался к кругу, а тролль с корзиной грибов нашёл себе работу — держать артефакты на северном перекрёстке, где раньше был вход в старую мельницу.
Макс задал общий тон:
— Помните, главное — ритм, синхронность, поддержка. Это не экзамен по теории, а шитьё самой реальности. Никаких самовольных импровизаций, даже если кто-то решит заодно спасти любимого хомяка из параллельного мира.
— Я всё поняла, — кивнула Мэйв. — Только не забывай дышать. И не смотри на меня так, будто я сейчас снова превращу кристалл в зефир.
Фиона Маклеод, вся в синих тенях и серебре, держала в руках посох — наследие рода Маклеодов. На другом конце круга стояла Арлин Фрейзер, с книгой в руке и мудрым, чуть ироничным выражением лица:
— Сегодня все традиции сплетаются в одну. Готовьтесь, это будет не только магия, но и музыка, и память, и — если хотите — немного чудес.
Льюис нервно поправил очки и вытащил из кармана маленькую куклу — оберег, который ему дала мать. Он чувствовал себя на грани срыва, но знал: у него нет права сдаться.
По магическим зеркалам в центре круга появились отражения всех, кто держал защиту по городу. Камероны и Макнейры, старухи-ведуньи с окраин, молодые студенты, пикси, даже ворон-почтальон передал команду "начать".
И в этот момент Эдинбург — весь, как один организм — вдохнул.
Голоса слились в единое заклинание. Сотни магов, десятки традиций — древняя формула тянулась через улицы и мосты, через подземные галереи, через воздух и воду, через память каждого:
"Coniunctio Spherae,
per lineas vetustas et novas,
tempus et spatium colligimus,
corda nostra in unum,
luce et umbra urbis,
claudite portae, servate domum..."
Камни светились, отражая лучи на воду. Линии старой магии вспыхивали и уходили вглубь, к самой ткани города. На мгновение улицы стали прозрачными, как будто между мирами стояла только тонкая вуаль: сквозь дождь и туман были видны лунные королевства, озёра с русалками, сияющие лестницы к звёздам.
Первый кризис настал внезапно: прямо в центре круга на мосту Дин открылся свежий портал — вырвался вихрь, схватил одного из студентов, маг почти исчез в сияющей щели между реальностями. Макс, не раздумывая, прыгнул вперед, ухватил парня за руку, в это же мгновение его поддержали Мэйв и Льюис, добавив в круг свою силу. Волна магии прокатилась по всей цепи, и портал с хлопком захлопнулся, едва не прихватив Мэйв за косу.
— Никто никуда не исчезает, пока не допоём, — выдохнул Макс, отпуская парня. — Даже если это будет последний мой вокальный номер.
Энергия в городе росла, порталы схлопывались один за другим. В какой-то момент по Вест-Боул, прямо над головами прохожих, пронёсся радужный вихрь: десятки пикси смеялись, закрывая ускользающие щели, и махали крылышками всем участникам.
Кошка Китти, скользнув меж теней, внезапно оказалась у ног Мэйв и урчала, как мотор:
— Всё хорошо, девочка. Ты держишь узел — и город это чувствует.
В центре моста Дин стояли Фиона и Арлин плечом к плечу, посохи и книга создавали круг света, в который стекалась вся энергия ритуала. Глен Рид, обливаясь потом, таскал кристаллы от одной отметки к другой, ворча под нос:
— Давно пора было устроить генеральную уборку магии в этом городе...
Второй кризис возник, когда северный круг, где тролль держал артефакт, заискрился и начал рушиться — портал из его родного мира начал затягивать артефакт и часть мостовой. Мэйв, не растерявшись, скомандовала своей "сети" — и на помощь пришли пикси и волшебные кошки, поддержав круг, пока Льюис не перенастроил кристалл. Ещё один разрыв "зашился", и город вздохнул чуть свободнее.
Ритуал длился — казалось, вечность. Магические потоки перемигивались с городским светом, песни и формулы сплетались в нечто большее, чем просто заклинание. Это было воспоминание, молитва, клятва всем тем, кто жил в Эдинбурге, кто верил в чудо и защищал свой город, даже если его никто не спрашивал.
Когда настал финальный момент — кульминация, для которой готовились все — в центре ритуального круга собралось всё, что было важно для каждого. Макс держал монету, Мэйв — маленькое письмо от отца, Льюис — куклу-оберег, Арлин — древнюю рукопись, Глен — свою первую выкованную руническую пластину, Фиона — кельтский браслет, доставаемый только в моменты особой опасности.
Формула повторилась, будто сердцебиение города. Все линии света, магии и памяти собрались, сошлись — и в этот миг по Эдинбургу пробежала волна. Впервые за много лет дождь прекратился вовсе. Туман растворился, как старое воспоминание.
Город вспыхнул мягким светом, а потом — стало тихо. Порталы закрылись, реальность склеилась, магическая ткань вновь обрела целостность. Последняя искра ушла в основание моста Дин — в камень, хранивший память города.
Остался только шёпот — будто тысячи голосов, говорящих на всех языках сразу, шептали: "Спасибо".
Маги и существа стояли в молчании, истощённые, но счастливые. Даже старые кланы забыли про гордость: лорд Грейхарт впервые похлопал Льюиса по плечу, Фиона подмигнула Мэйв, а Арлин предложила Дугалду редкое вино из закромов.
Макс посмотрел на небо:
— Ну что ж... Первый раз за двадцать лет я могу сказать: "Сегодня в Эдинбурге не будет дождя". Хотя... — он улыбнулся. — Не зарекайтесь. Магия — штука капризная.
Мэйв рассмеялась, взяв его за руку:
— Всё равно, я люблю этот город. Даже если завтра он снова утонет в дожде.
— Это потому, что ты стала частью его магии, — тихо сказал Макс.
Поздней ночью, когда улицы очистились от магических отблесков и город вновь стал похож на себя, герои возвращались домой. Арлин Фрейзер закуталась в плед, Глен унес последнюю коробку кристаллов, Фиона ушла с отцом, Мэйв шла рядом с Максом, Льюис — чуть позади, всё ещё недоумевая, что его не выгнали.
У входа в "Оленью Заварку" Макс остановился и посмотрел на пустой тротуар:
— Всё закончилось?
— Закончилось для тех, кто умеет ценить спокойствие, — отозвалась Китти, появившись из ниоткуда. — Но для города всё только начинается.
В этот момент над Эдинбургом снова потянулся лёгкий дождик.
Макс вздохнул:
— И всё-таки — это магия. И она — в каждом из нас.
***
Прошла неделя. Жизнь в городе вернулась на круги своя. Порталы исчезли, магические существа вернулись домой (или почти все), люди забыли странные происшествия — по велению Коллегии их память была "откорректирована". Дети рассказывали о снах с летающими чайниками, взрослые — о сбывшихся желаниях. Но где-то на задворках реальности, за старыми дворами, под мостами и на крышах, город хранил эхо великой магической ночи.
Макс, Мэйв и Льюис сидели в "Оленьей Заварке". Дугалд заглянул с новым блокнотом, Арлин передала свежий экземпляр рукописи, Китти у ног мурлыкала.
— Думаешь, теперь будет тише? — спросила Мэйв.
Макс отпил чай и с ироничной улыбкой ответил:
— В Эдинбурге? Только если сам город вдруг решит, что чудес больше не нужно. Но этот день вряд ли настанет.
В этот момент на улице что-то мягко блеснуло в воздухе — и снова зашептали фонари, а из-под ближайшей скамейки выглянула любопытная пикси.
Мэйв и Макс переглянулись.
— Новый день — новые тайны, — сказал Макс.
И где-то между дождём, туманом и золотым светом фонарей Эдинбург готовился к новым чудесам.