Учись любить меня [РЕДАКТИРУЕТСЯ]

Утро в кампусе было наполнено ароматами свежего кофе и осенней листвы. Занятия еще не начались, и студенты лениво тянулись к корпусам, растягивая последние мгновения свободы.

Лив шла по дорожке, щурясь на тёплое солнце. Мир вокруг казался обычным, привычным. Но внутри неё всё дрожало, как поверхность воды под внезапным порывом ветра.

Она почувствовала его ещё до того, как увидела.

Этот взгляд. Лёгкий ток по коже.

— Ну надо же, — раздался позади лениво-хриплый голос, в котором звучала та особая интонация, от которой у Лив всегда перехватывало дыхание — к её вечному раздражению. — Легендарная Оливия Беннет. Идёт на занятия, как королева по ковровой дорожке.

Она обернулась на звук, заранее натянув на лицо свою самую безразличную улыбку.

Кристофер Блейк. Взъерошенные волосы, лукавая улыбка, глаза, сверкающие с таким вызывающим азартом, что им трудно было сопротивляться.

— Легенды обычно старше, Блейк, — лениво отозвалась Лив. — Я, скорее, миф.

— Миф? — Он шагнул ближе, слишком близко. Его тепло окутало её, несмотря на прохладу утра. — А я-то думал, что ты — самая реальная фантазия в этом кампусе.

На долю секунды Лив позволила себе наслаждаться этой игрой. Его голос оплёл её, мягкий и глубокий, как бархат на голой коже.

Но она знала. Знала о споре. Знала, почему он сейчас здесь.

Приняв правила его собственной игры, Лив приподняла бровь и, склонив голову, почти прошептала:

— Ты всегда так безнадёжно флиртуешь перед тем, как провалить контрольную?

Крис ухмыльнулся, не сводя с неё взгляда:

— Признаться, я флиртую не ради контрольных. Но если ты хочешь проверить мои способности... в любой области... — он сделал нарочитую паузу, — я в полном распоряжении.

Лив хмыкнула, с трудом подавляя дрожь, пробежавшую по позвоночнику. Его голос, его улыбка, его взгляд — всё это было ловушкой, сплетённой из слов и лёгких движений. Но она уже знала, кто сидит за ширмой великого искусителя.

Лив сделала шаг вперёд, так, что между ними почти не осталось воздуха.

— Ты настолько уверен в себе, Блейк, что это начинает походить на диагноз. — Их взгляды сцепились, искры полетели в воздухе. — Жаль только, что я — лекарство, которое тебе не по карману.

Крис усмехнулся, ни на мгновение не отступая. В его глазах промелькнуло что-то... настоящее. Что-то тёплое и необъяснимое.

— Тогда, может, мне стоит взять кредит, Беннет?

Она рассмеялась — коротко, звонко, резко — и, развернувшись на каблуках, легко ушла, оставляя его стоять посреди дорожки, с той же ленивой ухмылкой, но уже с лёгким оттенком недоумения.

В груди всё ещё трепетало. И не от злости. Не от игры. От того, что под тонкой плёнкой фальши начинало рождаться нечто пугающе реальное.

Она шла, высоко подняв голову, и шептала себе в голове:

"Ты знаешь, во что он играет. Ты знаешь правила. Главное — не забыть, кто здесь ведёт партию."

Но где-то глубоко внутри, где разум не успевал поставить преграды, сердце стучало не в такт — от какого-то дикого, неосторожного нового чувства.

Аудитория была залита мягким светом ламп. Студенты медленно рассаживались, щёлкая ручками, роясь в рюкзаках.

Лив заняла место у окна, на втором ряду — её любимую точку обзора и уединения. Она достала тетрадь, сделала пару ленивых пометок, но мысли упрямо отказывались подчиняться.

Словно почувствовав её нерешительность, тишину разорвал лёгкий шорох шагов.

Крис появился в дверях, будто и не спешил вовсе. Его тёмный взгляд легко скользнул по залу — и, конечно, зацепился за неё.

Лив машинально уткнулась в тетрадь, делая вид, что увлечена конспектом, но каждая клеточка её тела знала: он идёт к ней.

И сиденье рядом с ней, конечно, свободно. Утром Кейт предупредила, что не придет на лекцию. Ей нужно было быть на собрании студенческого журнала. И, как она всегда говорила с ехидной улыбкой и легким превосходством, без неё это скромное издание неминуемо превратится в обсуждение меню столовой и бессмысленные истории о розовых единорогах.

Крис опустился в кресло с ленивой грацией большой хищной кошки, которая прекрасно знает свою силу. Его колено случайно коснулось её бедра под партой, и Лив почувствовала, как волна жара, стыдливая и непрошеная, обожгла ей кожу.

Она с усилием заставила себя повернуться к нему — и наткнулась на его полуулыбку. Наглую. Дразнящую.

— Боишься, что я спишу у тебя? — прошептал он, наклоняясь ближе, его дыхание обдало её шею, заставляя кожу покрыться мурашками.

Лив подалась вперёд, почти касаясь его губ своим дыханием, и с такой сладкой жестокостью шепнула:

— Я боюсь только потерять пять минут жизни на то, чтобы наблюдать за твоими тщетными попытками думать.

Его губы скривились в усмешке, но в глазах полыхнуло что-то новое. Глубже, темнее, опаснее.

Они обменялись коротким взглядом — тем, что для всех выглядел бы как обычная пикировка, но для них был чем-то другим. Танцем на грани. Переплетением токов, которые невозможно было удержать.

Профессор вошёл в зал, призывая к тишине. Студенты, нехотя, замерли. Но Лив чувствовала: напряжение между ними не исчезло. Оно просто затаилось, притаилось в воздухе, горячее, как летний воздух перед грозой.

Крис молча достал блокнот, мельком коснувшись её локтя. Будто невзначай. Будто случайно. Но сердце Лив вздрогнуло так, что она едва не выронила ручку.

Она стиснула зубы, упрямо опуская глаза в записи.

И всё же время от времени ловила на себе его взгляд — тяжёлый, почти физический. Он будто касался её пальцами, скользил вдоль позвоночника, задерживался на запястьях.

Лив не могла позволить себе потерять контроль.

Она будет играть.

***

Улица перед кампусом была залита ярким, но холодным солнечным светом. Осенние листья кружились в воздухе, цепляясь за каблуки и подолы, шурша под ногами, будто шептали что-то тревожное.

Лив шла быстрым шагом, сжимая в руках папку с конспектами. Свежий ветер трепал волосы, бил в лицо, бодрил, но не мог развеять неприятное ощущение в груди. С тех пор как она нашла записку под дверью, её тело жило в другом ритме — напряжённом, насторожённом.

"Ты не сможешь убежать"

Простые два слова на белой бумаге, но они будто выцарапали в её сознании царапину, болезненную и незаживающую.

— Лив! — услышала она за спиной, и сердце дернулось так резко, что в груди стало больно.

Она обернулась. Зак.

Он спешил за ней, улыбаясь слишком широко, слишком навязчиво. Его ладони вспотели — она заметила, как он вытер их о джинсы, прежде чем неловко махнуть ей.

— Привет! — Он догнал её, и теперь шёл рядом, неловко запихнув руки в карманы. — Я тебя искал. Думал, может, ты не против... эээ... прогуляться после занятий? Или кофе, или мороженое, или... что тебе нравится?

Лив почувствовала, как раздражение вспыхнуло в груди.

"Опять."

Каждый его подход был таким: неловким, затянутым, странным. Как будто он всё время что-то прятал за своими улыбками и неуверенными фразами.

Она уже собиралась коротко и твёрдо сказать "нет", но вдруг в голове вспыхнула другая мысль.

Записка.

Шаги за спиной в ту ночь.

И всё те же странные, настойчивые попытки Зака быть рядом.

Лив резко ощутила, как по позвоночнику скользит холодная, липкая струйка страха.

Что, если это он?

Что, если это его шаги гнались за ней в темноте?

Что, если его улыбка — всего лишь маска для чего-то гораздо страшнее?

Она почувствовала, как пальцы на папке побелели от напряжения.

Нельзя злить его. Нельзя нарываться. Нужно... ускользнуть.

Девушка изобразила натянутую улыбку, которую сама ощущала как маску из тонкого стекла.

— Прости, Зак, — мягко сказала она, заставляя голос звучать тепло, почти извиняюще. — У меня сегодня просто ужасный график... Я буквально бегу на пару. Опаздываю.

Его лицо на мгновение омрачилось — мимолётная тень, которую он тут же попытался стереть, снова натянув улыбку.

— О, да... да, конечно! — быстро забормотал он. — Может, в другой раз? Я могу подождать... или помочь тебе донести вещи...

"Нет, пожалуйста, только не это," — взмолилась она про себя.

— Всё хорошо, — поспешно ответила Лив, делая шаг назад. — Правда. Мне просто надо спешить.

И прежде чем он успел предложить что-то ещё, она почти вприпрыжку рванула вперёд, растворяясь в потоке студентов.

Она не оборачивалась. Не смела. Страх засел внутри, обвивая сердце ледяными пальцами.

Когда она, наконец, влетела в здание, захлопнула за собой дверь и прижалась спиной к холодной стене, её дыхание вырвалось короткими, прерывистыми вспышками.

"Что если он действительно тот, кто пишет письма? Что если он следил за мной той ночью?"

Лив закрыла глаза, вспоминая как год назад всё началось, но она никому об этом не рассказывала. Считала, что это может быть Крис — ведь это так похоже на их игру.

Но теперь...

Теперь это больше не казалось безобидным.

И Зак — милый, неловкий, вечно мокрый от волнения — вдруг перестал быть просто надоедливым ухажёром. Он стал кем-то, кто мог ждать её в темноте.

Лив сжала кулаки и открыла глаза. Она не будет легкой добычей. Никогда.

Сердце всё ещё колотилось в груди, но в нём появилось новое чувство — упрямая злость.

"Пусть попробует подойти ещё раз."

***

Ночь была похожа на пытку. Лив металась в постели, застряв в бесконечной петле тревожных мыслей: шорохи за спиной, шаги в темноте, странное письмо. Она зажмуривала глаза, пряталась под одеялом, но страх не исчезал — он обвивал её душу холодными кольцами, словно невидимые руки. И среди этого ужаса, как искра в сухой траве, вспыхнула злость. На себя. На мир. И особенно — на Криса Блейка.

Его самодовольная ухмылка, нахальный взгляд, вечный флирт без спроса... Всё это казалось теперь вызывающим, почти издевательским. Лив чувствовала, что если сегодня она не сделает что-то в ответ — то просто взорвётся. И тогда родился план. Безумный, наглый — и абсолютно гениальный.

Раздевалка футбольной команды пахла потом, гелем для душа и адреналином. Лив кралась вдоль шкафчиков, словно вор, сжимая в руках рюкзак с заранее припасённой добычей.

Всё было рассчитано до секунды: команда ушла обедать, а Крис — упёртый до абсурда — остался тренироваться сам. Лив краем уха слышала, что он мечтает наконец привести колледж к победе в этом сезоне. Поэтому дополнительно он отрабатывал удары и финты.

Сейчас Крис был в душе: шум воды эхом отдавался от кафельных стен, отмеряя ей драгоценные мгновения.

Она нашла его шкафчик легко — Блейк, конечно же, не утруждал себя банальными замками или кодовыми защёлками. Всё лежало открыто, в вызывающем безразличии: аккуратно сложенная футболка, потертые джинсы, толстовка с эмблемой колледжа.

Улыбаясь, Лив запустила руки внутрь и молниеносно вытащила всю одежду, включая даже его грязную форму — липкую от пота, пропитанную запахом победы и усталости. Всё это бесследно исчезло в его рюкзаке, который она повесила на свое плечо.

На освободившееся место она водрузила розовый спортивный костюм с огромной Hello Kitty, радостно машущей лапкой. Мягкий, нелепый, вызывающе безвкусный.

На груди костюма Лив положила заранее приготовленную записку. Бумага пахла духами и дерзостью.

Коротким, нахальным почерком она вывела:

"Рыцарь в сияющих доспехах остался без штанов? Ищи свою честь в столовой. Может, там тебе повезёт больше, принцесса."

Она не удержалась и украсила записку маленьким сердечком — не милым, а издевательским, словно нарисованным насмешкой.

На секунду она остановилась, прислушиваясь: вода в душе всё ещё лилась. Но вдруг что-то глухо грохнуло — звук был ближе, чем хотелось бы. Сердце Лив ёкнуло. Руки вспотели. Внутри всё затрепетало, как натянутая струна. Ещё секунда — и он может выйти, увидеть её, поймать...

Словно испуганная лань, Лив метнулась к выходу, пряча рюкзак за спиной. Тапки тихо шлёпали по полу, а в голове бился один отчаянный ритм: Беги! Беги! Беги!

Когда за её спиной закрылась дверь раздевалки, Лив наконец выдохнула, чувствуя, как по венам растекается острое, захватывающее чувство победы. Адреналин щекотал кожу, мир вокруг казался ярче, живее.

И теперь — осталось только наблюдать за тем, как Крис Блейк расплачивается за своё самодовольство.

***

Столовая гудела от разговоров и звонкой болтовни — студенты толпились за столами, жадно поглощая обеды и пересказывая последние сплетни. Лив сидела за обычным столиком в углу со своими друзьями, играя вилкой в салате, но мысли её были где-то далеко, за кулисами собственного маленького спектакля.

Она почти физически чувствовала, как клокочет в ней предвкушение. Время тянулось мучительно долго, каждая секунда словно натягивала нервную струну.

— Ты настоящий безумный гений, — Элизабет залилась смехом, утирая выступившие на глазах слезы. — Он тебя точно убьет!

— Если не убьет, то как минимум сбросит с лестницы, — поддакнул Джеймс, ухмыляясь. – Я буду скучать по тебе, Оливия Беннет.

Кейт, как всегда, не удержалась от остроты:

— По-моему, ваши предварительные ласки вышли из-под контроля, — она с ленцой откинулась на спинку стула и с притворной невинностью глянула на Лив.

Лив сверкнула на неё уничтожающим взглядом, но в уголках губ всё равно заиграла улыбка. Сегодня она выиграла. И знала это

И в этот момент распахнулись двери.

Вся столовая будто на миг замерла — а затем разразилась хохотом, как взрывом.

Крис Блейк стоял на пороге — высокий, мощный, разъярённый... и облачённый в нечто, что было розовым воплощением её мести. Мягкий велюр, переливавшийся от света, огромная Hello Kitty на груди. Он шёл, мощно, уверенно, несмотря на вопли смеха, грохот посуды и перешёптывания за каждым столиком. Но его взгляд был устремлён только на одну цель. На неё.

— О господи... — прошептала Элизабет, снова прыснув в кулак.

Крис рассек толпу, как нож горячее масло, и остановился перед Лив.

Его глаза метали молнии, губы были плотно сжаты в тонкую линию. Но под этим — в глубине взгляда — пылала ярость, напряжение и что-то ещё... что-то куда более опасное и пьянящее.

— Беннет, — прорычал он, наклоняясь к ней так близко, что Лив ощутила, как его тепло окутало её.

— О, Блейк, — сладко пропела она. — Ты просто ослепителен. Розовый — твой цвет.

Он сверкнул глазами, готовый взорваться:

— Где мои вещи?!

— Ммм, — Лив театрально поднесла палец к губам, изображая глубокую задумчивость.

Крис сжал кулаки, мышцы на его руках напряглись, словно он боролся с желанием схватить её за плечи и встряхнуть.

— Я похож на идиота, благодаря тебе! — процедил он сквозь зубы.

— Да что ты? — Лив приподняла бровь, облокачиваясь на спинку стула и смотря ему прямо в глаза. Теперь их лица находились опасно близко. — По-моему, ты всегда так выглядишь. Сегодня — просто с аксессуарами.

Смех в столовой усилился, будто кто-то плеснул бензина в костёр.

Крис тяжело дышал, его грудь ходила ходуном. Лив видела, как он сдерживает себя из последних сил. И это ощущение... это напряжение между ними... Оно не просто резало воздух — оно было как удар молнии. Яркое. Обжигающее.

— Ты заигралась, Беннет, — его голос был низким, опасным.

Она медленно встала. Их взгляды схлестнулись, как клинки на дуэли. Лив чувствовала его злость всем телом — как жаркий ветер на коже. И при этом, черт побери, ей хотелось смеяться, играть дальше, провоцировать его ещё сильнее.

Она подошла ближе, так, что их носки обуви почти соприкоснулись. Поднялась на цыпочки, обдала его ухо горячим шёпотом:

— А знаешь... Лысина тебе даже пойдёт.

Крис замер.

На долю секунды в его глазах что-то вспыхнуло — смесь бешенства, восторга и дикого желания броситься за ней.

Но Лив уже отступила на шаг, стрельнула в него невинным взглядом и с лёгкой походкой, словно и не было всей этой бури, направилась к выходу. Шёпот, смех, перешёптывания за её спиной сливались в гулкое море звуков. Но девушка шла сквозь них, гордая, дерзкая, свободная.

А за её спиной оставался Крис Блейк — сбитый с толку, одетый в розовый кошмар и впервые за долгое время потерявший контроль.

Она знала — этот бой она выиграла.

А война?

Война в самом разгаре.

***

Крис шёл по кампусу, подгоняемый злостью и нетерпением. Его шаги были быстрыми, почти нервными, будто он пытался уйти не только от неприятных мыслей, но и от самого себя. Всё внутри гудело от бешеной смеси унижения и странного, раздражающего возбуждения. Беннет. Её ехидная улыбка всё ещё стояла перед глазами, как вызов. Её шёпот — дерзкий, пронзительный — звенел в ушах, будто издевательский эхом. Он злился. На неё, на себя, на то, что эта чертова девчонка снова поселилась в его голове.

И тут — знакомое покашливание рядом. Вики. Конечно же.

Он даже не удивился. Она всегда появлялась, как только в его жизни начиналась неразбериха, словно чувствовала запах надвигающегося хаоса и приходила, чтобы забрать своё.

— Привет, котенок, — промурлыкала она, быстро нагнав его и кокетливо закидывая прядь волос за плечо. На губах играла самодовольная улыбка, а глаза полыхали надеждой.

Крис тяжело выдохнул, замедлив шаг. Сердце будто на мгновение сжалось — не от чувств, а от усталости. Эта история была стара как мир. Он и Вики. Постоянные попытки воскресить то, чего давно уже не было. Разговоры, обещания, встречи — и всегда одно и то же разочарование. Он знал: между ними нет ничего, кроме привычки. И лёгкой жалости с его стороны. А теперь — раздражения. Вики была тенью прошлого, к которому он больше не хотел возвращаться.

Он посмотрел на неё, зная, что она опять начнёт. И не ошибся.

— Я знаю тебя, Крис, — мягко сказала девушка, заглядывая ему в глаза. — Ты поиграешь в свои игры и снова вернешься ко мне. Как всегда. Мы созданы друг для друга.

В её голосе звучала уверенность, которой он больше не разделял. Уже давно. Эти слова не вызывали больше ни отклика, ни сомнений. Только пустоту. И лёгкое раздражение.

Он вздохнул, обхватил её за локоть — легко, без намёка на нежность — и отстранил. Его взгляд был твёрдым, голос — ровным, но не подлежащим обсуждению.

— Нет, Вики. Не в этот раз, — сказал спокойно, но твёрдо. — У меня другие приоритеты в этом году. Команда, учёба.

Он вспомнил недавнюю планёрку, где тренер метался перед доской, сверля команду тяжёлым взглядом и угрожая вылетом за малейшую ошибку. Вспомнил отца, который, не поднимая глаз от телефона, снова сказал: «Не разочаруй нас, сын». Ответственность висела на нём, как бетонная плита. Он больше не мог позволить себе отвлекаться. Тем более — на старое.

Вики поджала губы, но всё же улыбнулась — дерзко, будто бросая вызов.

— Ничего не кончено, Крис, — бросила она через плечо и ушла, покачивая бёдрами.

Он только устало покачал головой, глядя ей вслед. Нет, Вики. Всё давно кончилось. Просто ты — единственная, кто этого ещё не понял. А он... он наконец начал понимать с кем точно не хочет быть рядом.

Крис уже собирался продолжить путь, но что-то — почти незаметное движение краем глаза — заставило его замереть. Шевеление за ближайшей колонной. Мгновенная реакция. Тело отозвалось автоматически: мышцы напряглись, как на тренировке перед рывком, грудная клетка чуть приподнялась от короткого вдоха. Он не знал, кто именно скрывается в тени, но нутром чувствовал — это она.

Он не повернулся сразу. Лишь немного склонил голову, позволяя себе насмешливую усмешку, сдерживая знакомый жар, подступающий к горлу.

— Тебя не учили, что подслушивать — некрасиво, Беннет?

Из-за колонны вышла Лив. Её походка была уверенной, но в глазах плескалась та самая дерзость, которая с первого курса действовала ему на нервы. И нравилась до неприличия. Она выглядела так... просто. Джинсы, футболка, волосы собраны в небрежный пучок. И всё же — она будто создана была, чтобы испытывать его самообладание. Чёртова Беннет.

— Какие люди, — с наигранной радостью протянула Лив, скрестив руки на груди. — И всё ещё такой злющий.

Крис медленно подошёл ближе. В груди уже закручивался привычный узел — смесь раздражения, азарта и... чего-то более опасного. Её близость ощущалась почти физически. Как будто между ними тянулась натянутая струна, стоило сделать шаг — и она зазвучит.

— Ты повсюду, Беннет. Может, ты — мой сталкер?

— Смешно, Блейк, — фыркнула Лив.

Их взгляды встретились, и в этой тишине что-то качнулось. Электрический разряд — короткий, почти невидимый. Пора уходить. Просто развернуться, сдержать свою реакцию и оставить её в покое, как делал сотни раз до этого. Но её голос вдруг изменился. Мягкий, почти неуверенный. Не такой, каким она обычно разговаривала с ним.

— Я приглашу тебя на рождественский бал, как бы мне ни хотелось увидеть твою лысую голову.

Крис замер, недоумение с ходу пробежалось по лицу, сменившись подозрением.

— Чего? — выдохнул он. — Где подвох?

Лив светилась — как всегда, когда готовила очередную провокацию. Только на этот раз в этом свете была искра чего-то большего. Игры. Риска.

— Ты станешь моим парнем.

Он расхохотался. Громко. По-настоящему. Смех взорвался из груди, будто от облегчения, будто от попытки избавиться от лёгкого шока.

— Беннет, ты башкой ударилась?

— Не настоящим, придурок, — раздражённо бросила она, повторяя его жест — облокотившись на колонну, как делал он сам. Этот повтор был почти интимным. — Фиктивные отношения для всех. Вражда и ненависть для нас. Я тебя приглашаю — ты сохраняешь свою шевелюру.

Крис снова прищурился. Инстинкты, закалённые на поле, не давали покоя. Он чувствовал, что за этим стоит не просто игра.

— А что получаешь ты?

— Не твоё дело.

Он усмехнулся — коротко, чуть скривив губы.

— О, нет, Беннет. Если ты собираешься использовать мой безупречный образ, я хочу знать детали.

Она закатила глаза. А потом, неожиданно, сбросила маску. Слова стали резче, голос — тише, но в нём звучала тревога.

— Мне нужно избавиться от одного... поклонника.

Он сразу понял, о ком речь. И кровь в жилах немного похолодела.

— Это тот бедолага, что бегает за тобой, как щенок?

— Не твоё дело, — повторила она, но теперь её голос звучал иначе. Уязвимо.

Крис задержал дыхание. Что-то в нём дрогнуло. Её дерзость, игра, даже сарказм — всё это было проще, чем вот этот взгляд. Он знал, что значит быть в роли, которую ты не выбирал. Он знал, каково это — когда за словами скрывается страх.

Он кивнул.

— Ладно. Встретимся сегодня вечером в кофейне у кампуса. Обсудим... условия нашего маленького договора.

Она ухмыльнулась, как всегда — вызывающе. Но когда развернулась и ушла, в воздухе остался её аромат — карамель и кофе. Тёплый. Почти домашний. Контраст с тем, что она только что сказала, резал по коже.

Крис смотрел ей вслед, не двигаясь. Грудь сжалась — совсем не от страха, не от злости. Что-то сдвинулось внутри, едва заметно. Как лед, треснувший под ногами.

Опасная игра, Беннет. Очень опасная.

И, чёрт возьми, он хотел играл.

***

Лив шагала к кофейне, кутаясь в шарф, как в спасательный круг. Днем погода еще радовала теплыми лучами солнца, а вот вечером осень яро напоминала - она наступила и планирует взять бразды правления.

Вечер стелился серой пеленой — промозглой, влажной, словно город сам устал притворяться весёлым. Ветер срывал капли с ветвей и тянул её волосы назад, будто отговаривал идти дальше. Сердце в груди билось настороженно, сдержанно — как шаги по тёмному коридору, в конце которого может быть дверь... а может — пропасть.

Сомнения пульсировали где-то под рёбрами. Правильно ли она поступает? Эта затея была глупой, отчаянной. Но страх... страх был умнее. Он не кричал — он шептал из тени. Страх перед Заком, который всегда смотрел на нее. Страх перед тем кто оставлял письма с намёками, от которых по коже пробегал холодок. Страх, что кто-то всегда был позади, словно дыхание на затылке.

Если всё пройдёт по плану, фальшивые отношения с Крисом станут её щитом. И Зак, и этот сталкер — исчезнут. Должны исчезнуть.

«Ты справишься, Оливия», — сказала она себе под нос, толкая тяжёлую стеклянную дверь, за которой прятался свет.

Кофейня встретила её полумраком, густым ароматом обжаренного кофе и сладкой карамели. Мягкие лампы размывали углы, как в старых фильмах. Капли дождя стекали с волос на воротник куртки, и она поёжилась, но не остановилась.

У дальнего столика, лениво откинувшись на спинку кресла, восседал Крис Блейк. Он был воплощением небрежного очарования — тёмные волосы чуть взъерошены, тень усмешки на губах, один рукав рубашки закатан выше другого. Он был как парень с обложки — красивый, знающий об этом и чертовски довольный. Но взгляд... взгляд у него был живой. Острый, как скальпель. И, как только она вошла, его глаза нашли её мгновенно — тёплые, тяжелые, почти физически ощутимые.

— Беннет, — протянул он с улыбкой, в которой плескалась насмешка и... что-то ещё, — Надо же, ты всё-таки пришла. Я почти начал думать, что ты струсишь.

— Струсишь? — Лив опустилась на стул, бросая сумку на стол и скрещивая ноги. Жест показной, почти театральный — как броня. — Это скорее про тебя, Блейк. Но если уж ты решил поиграть — придётся играть по моим правилам.

Он ухмыльнулся, подняв бровь, и в этом движении была насмешка над всем миром.

— Обожаю, когда девушки хотят меня контролировать. Это так... наивно, — он подвинул один из стаканчиков к ней. — Карамельный латте. Для моей горячо любимой девушки.

Лив застыла на мгновение, пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Как ты... откуда ты знаешь, что я люблю карамельный латте? — подозрительно сузила глаза, садясь удобнее, будто готовилась к дуэли.

Крис изобразил невинность, но его лицо слишком сияло самодовольством, чтобы быть убедительным.

— Может, я внимательный, — он наклонился вперёд, и в голосе зазвенела мягкая насмешка. — А может, я слежу за тобой, Беннет.

Лив усмехнулась, быстро — чтобы он не успел заметить дрожь в голосе, в сердце, в пальцах, сжимающих стакан. Если бы Крис только знал, кого ей на самом деле стоит бояться...

— Давай к делу, Блейк, — отрезала она, сжимая стакан, будто в нём можно было найти уверенность.

Горячий картон обжигал ладони, но это было лучше, чем смотреть на него. Лучше, чем выдать дрожь в голосе, которая могла выдать её нервозность. Лив старалась дышать ровно, подавляя пульс, бешено колотившийся где-то в горле. Она сидела прямо, как натянутая струна, но внутри всё кричало.

Он наклонился, локти на стол, поза — опасно расслабленная, но глаза следили за каждым её движением. Как будто видел её насквозь. Как будто знал, что она всего лишь делает вид, будто контролирует ситуацию.

— Ладно. Условия.

— Условия, — повторила она, словно пробуя это слово на вкус, и сильнее стиснула пальцы вокруг горячего стакана. Только план. Только логика. Если она начнёт думать о том, что делает, — отступит. А отступать было нельзя.

— Первое, — начала она, голос выровнялся, стал твёрдым. — На людях ты — мой парень. Всё по-настоящему: объятия, держания за руки, поцелуи при необходимости.

Каждое слово отдавалось внутри болезненным эхом. Эти фразы, холодно продуманные, звучали слишком интимно. Её сердце предательски дёрнулось, но она заставила себя не отводить взгляда.

Крис приподнял бровь, как будто получил подарок, о котором мечтал.

— "При необходимости"? Давай сразу спланируем график — я не люблю сюрпризы.

— Мечтай, Блейк. Поцелуи только в случае угрозы разоблачения. Надеюсь, до этого не дойдет.

Он подался ближе, и его колени коснулись её под столом. Электрический разряд пробежал по позвоночнику, и Лив едва заметно прикусила нижнюю губу, как будто могла унять этим вспышку жара внутри. Не сейчас. Это всё неправда.

— Садистка.

— Второе, — Лив подняла палец, как учительница в классе. — Никаких... других девушек. Пока действует договор, ты ведёшь себя как святой.

Это было важно. Больше, чем она хотела признать. Только мысль о том, что он фальшиво держит её за руку днём, а вечером проводит с кем-то другим, вызывала что-то глухое и жгучее под рёбрами. Злость? Или что-то большее?

— Ты серьёзно? — Его голос понизился, стал бархатным, тёмным. В глазах вспыхнул азарт. — То есть, никаких развлечений? Никаких девушек?

— Никаких, — чётко ответила она, скрестив руки. Это был её щит. Она не позволит ему сбить себя с толку.

— А как мне, по-твоему, удовлетворять свои... потребности?

— Ну, я слышала, что у мужчин есть правая рука, — Она сделала паузу, наслаждаясь выражением его лица. — Или левая, если хочется разнообразия.

Она была довольна тем, как его лицо дёрнулось в удивлении. Эта маленькая победа согрела внутри, словно возвращая контроль. Словно она всё ещё ведёт эту игру.

Крис фыркнул, потом расхохотался — искренне, громко. Его смех был как гроза летом — внезапный и очищающий.

— Боже, Беннет, ты психопатка.

Он всё ещё смеялся, и в этих искорках в глазах было что-то... тёплое. Почти настоящее. Лив отвела взгляд, пытаясь не поддаться странной мягкости, проскользнувшей в груди.

— Третье: никто — ни друзья, ни подруги, ни даже твоя собака — не должен знать, что это всего лишь сделка. Всё должно выглядеть натурально. Иначе — всё развалится.

Теперь он стал серьёзен. Взгляд остыл, голос обрёл твёрдость.

— Договорились. Нам нужна история. Как мы вообще, чёрт возьми, "сошлись"?

Лив задумалась, покручивая стакан. Пальцы дрожали едва заметно, и она прикусила внутреннюю сторону щеки — её старая привычка, когда мозг работал на пределе. Она боялась поднять глаза и встретиться с его — вдруг там будет что-то, что разобьёт хрупкую конструкцию её решимости.

Сделка. Только сделка. Она повторяла это, как мантру.

— Скажем... ты добивался меня месяцами. Писал стихи, осыпал цветами, устраивал сюрпризы.

— Я выгляжу идиотом в этой истории.

— Именно поэтому она и сработает.

— А я думал, ты хочешь быть моей девушкой, а не уничтожить мою репутацию.

— Уничтожить твою репутацию — просто приятный бонус, Блейк.

Он снова рассмеялся, но теперь его смех был тише, теплее. И Лив, против воли, почувствовала, как внутри что-то оттаивает.

«Не забывай, зачем ты это делаешь», — мысленно одёрнула себя она. Не ради Криса. Ради безопасности. Ради покоя.

— И сколько будет длиться мой целибат?

Парень лениво крутил чашку в руках, словно играл на публику, но в глазах был интерес — неподдельный. Не издевка, не игра — живой, изучающий взгляд, от которого Лив захотелось отодвинуться назад, но спина уже упиралась в деревянную спинку кресла.

— После бала мы расходимся. Без драм, без истерик. Никто никому ничего не должен. И, самое главное, — она наклонилась, глядя прямо в глаза. — Никаких настоящих чувств. Всё только ради сделки.

Слова давались легко, почти отрепетированно, но внутри скребло что-то холодное. Это была её защита — установить границы до того, как их нарушат. До того, как кто-то снова причинит боль.

Между ними повисло напряжение, как перед бурей. В воздухе витало что-то заряженное, будто наэлектризованное — и Лив почти физически ощущала, как в груди стучит сердце, быстро, будто в предчувствии опасности.

— А если ты в меня влюбишься, Беннет? Я неотразим, — голос Криса стал мягким, едва слышным — и пугающе серьёзным. В нём была угроза и... желание. Настоящее. Слишком настоящее.

Лив усмехнулась, хотя сердце колотилось в груди, будто в клетке. На лице — маска уверенности, внутри — адреналин. Всё это выходило из-под контроля слишком быстро.

— Я не планирую влюбляться — я планирую завалить тебя сарказмом.

Это был её щит. Её способ выжить. Если она продолжит шутить, продолжит держать дистанцию — он не доберётся до настоящей её. До той, что давно уже не чувствует себя в безопасности рядом с кем-либо.

Он откинулся на спинку, рассмеявшись так, будто всё происходящее его искренне забавляло. Лив ненавидела этот звук — потому что он был заразительным. Он согревал теплом..

— Чёрт возьми, мне начинает нравиться этот план. Это будет весело.

Лив закатила глаза, но уголки её губ дрогнули. Улыбка вырвалась, будто сама по себе. Неуместная. Непрошеная. Но настоящая.

— Значит, договорились?

— Хорошо, Беннет, — протянул он, его голос понизился. — И как мы закрепим нашу сделку? Клятва на крови? Танец с бубном?

Он протянул руку, и Лив не успела отреагировать — его пальцы уже сомкнулись на её запястье. Тепло его ладони обожгло. Контакт был резким, неожиданным, и от него по коже побежали мурашки.

— Или... поцелуй? — Голос стал тихим, почти бархатным, и в нём вибрировало что-то опасное. Вызов. И обещание.

Лив вздрогнула, но не сразу. Мгновение они смотрели друг на друга. Что-то мелькнуло в его глазах — искра настоящего. Слишком близко. Слишком интимно. Она вырвала руку, резко, как будто обожглась.

— Даже не мечтай, Блейк.

Он снова рассмеялся — тихо, густо, с каким-то удовлетворением. Уверенность сквозила в каждом его движении, и это бесило.

— Всё впереди, Беннет. Всё только начинается.

И Лив, выходя из кофейни, впервые за долгое время почувствовала, как по губам скользит улыбка. Непрошеная. Опасная. Проклятье. Всё действительно только начиналось.

Сделка с дьяволом заключена.