Глава 13. Великая битва
Это был один из прекраснейших закатов, когда раскаленный солнечный диск еще не успел погрузиться в огненно-рыжую полосу на горизонте, а на его место уже взошла полная, кроваво-красная луна. И если не считать, что у луны было отколото полбока и вокруг нее кружилась сотня разноцветных спутников, а поверхность неба сверкала и блестела звездолетами и орбитальными городами. Высоко-высоко в мерцающей синеве вечернего неба парил небольшой черный сокол. Своими зоркими голубыми глазами он пристально рассматривал равнину из красного, выжженного через озоновые дыры, безжизненного песка, над которым он делал уже шестой широкий круг. Там внизу напротив друг друга всего на расстоянии выстрела стрелы стояли два многочисленных войска. Одно из них, в серебряных доспехах и алых мантиях за плечами, держало белые знамена, яркие, как сам свет. Это были Светлые Магиры, вне зависимости от своих семей, в час тревоги они, как один, надели кроваво-красные мантии легионеров Файерстиллов и встали на защиту своего родного города Люксарда. Кое-где среди них встречались острые уши и длинные хвосты – многие представители волшебных народцев тоже пришли на помощь Люксарду. Светлые воины с сожалением смотрели на заходящее солнце, к тому же оно еще и было в легкой дымке вечного городского смога.
Зато их противники, войско Темных Магиров, довольно улыбалось, поглядывая на ярко-красный отколотый диск луны, что уже пылал и мерцал все ярче и ярче, и с нетерпением ожидали, когда же, наконец-то солнце совсем уйдет. Именно тогда, когда придет ночь, наступит власть темных сил, древних и могущественных. Войско Темных Магиров было более разнообразным – тролли, оборотни, вампиры. Одеты они были в совершенно разные доспехи – от кожаных до позолоченных стальных, многие были и вовсе без них, с кривыми мечами, арбалетами, черными стрелами, шакранами и длинными острыми металлическими хлыстами. Однако, несмотря на отсутствие военной формы, за плечами у каждого воина развевался иссиня-черный плащ.
Если войско Светлых ровными рядами стояло на открытой половине песчаной равнины, купаясь в золотых лучах уходящего солнца. То войско Темных совершенно не имело строя, они толпились небольшими группами, волей-неволей потихоньку продвигаясь вперед вместе с тенью огромной горы, что заслоняла их от солнца.
С высоты птичьего полета, черный сокол тут же заметил, что Светлое войско было не только серьезнее и дисциплинированнее, но и слегка многочисленнее сил своих противников. Темные же пришли, словно не на смертный бой, а на какие-то районные разборки, которые закончатся большим шоу, чем кровопролитием.
Вот, например, два темных бойца, один из которых огромный, мускулистый и с густой рыжей гривой длинных волос. Явно оборотень. Он присел на корточки, ссутулившись, положил на колени огромный обнаженный меч и разглядывает в отражении блестящего лезвия... своего стройного, бледного и явно голодного компаньона – вампира.
– Что-то наш Хозяин не торопится! – недовольно прорычал рыжий здоровяк, его черный плащ трещал по швам на его широких плечах. – Если свадьбы не будет, то мне придется бежать на охоту. Я видел недалеко межгалактический тарантас смертных с детенышем.
– Наш Милорд Константин ждет, пока солнце совсем зайдет, – заговорил вампир приятным высоким голосом, скидывая на плечи глубокий капюшон своего черного плача. Под ним оказалась симпатичная темноволосая девушка лет семнадцати. – Светлые не будут драться ночью, они боятся темноты!
– Роксана, надень шапку! – заботливо скомандовал оборотень, резко оборачиваясь к девушке и едва не выронив свой исполинский меч. –Не хватало чтобы на тебя попали солнечные лучи! Тысяча химер! Да что ж наш Хозяин медлит! Неужели так долго и сложно попросить у Светлого Короля Аргоса руку его сестры? Хах!
– Долго и очень сложно, – грустно улыбнулась вампирша, слегка прикусив свой язык одним клыком. – Ты вот, уже имея сердце, просишь мою руку уже второй десяток лет...
– Да вождь твоего клана спустит с меня шкуру живьем! Хвост оторвет! – оправдывался побледневший здоровяк, от услышанного «уже имея сердце» в его груди разливалось приятное тепло. В эту минуту он был самым счастливым оборотнем во всем мире. Он улыбался сам себе в зеркальной поверхности своего меча – сейчас ему хотелось обнять весь мир, а не драться.
Рядом с его девушкой в траве валялся небольшой черный арбалет. Естественно, незаряженный. Темные тонкие стрелы с черными перьями на конце послушно лежали в колчане за спиной девушки. Вампирша с оборотнем, как и многие другие в Темном Легионе, пришли сюда вовсе не драться. Их предводитель Константин обещал, что битвы не будет, и все, что ему нужно – это поддержка, пока он будет просить у Светлого Короля Аргоса руку и сердце его сестры Дарии. А затем должна была быть роскошная Королевская Свадьба...
– Быстрей же, Хозяин, быстрее...– бормотал себе под нос рыжий, из-под его верхней губы уже высовывались огромные львиные клыки. – Смелее проси руку Светлой Принцессы у ее брата и оставь мне время, чтобы я успел сбегать к вожаку Клана Роксаны и попросить ее маленькую ручку до того, как начнется мое обращение в... ой! Что за?
С неба прямо перед ним в траву свалился черный сокол, грудь птицы была насквозь прострелена стрелой со светлым древком и белым пером на конце.
– Это же сокол нашего Повелителя! – прорычал оборотень, с удивлением и жалостью рассматривая птицу, что умирала на его руках. – Эх! Был бы голубь, я бы его тут же сожрал! И с тобой б не поделился, Роксана. Ой! Роксана!
Улыбка исчезла с лица вампирши, ее глаза расширились от ужаса и боли. Из груди девушки торчал окровавленный наконечник стрелы из чистого серебра. Кто-то, пользуясь моментом, подло выстрелил ей в спину, и стрела прошла насквозь. Судя по белому древку, она принадлежала Светлым.
– Роксана? Роксана, НЕТ! – в агонии закричал здоровяк, вскакивая на ноги, которые теперь уже стали мощными львиным лапами с огромными когтями. За один миг он превратился из самого счастливого оборотня в самого несчастного. Пару минут он держал бездыханное тело девушки на руках, а затем, когда они тоже превратились в лапы, осторожно опустил его на перепачканный кровью сухой песок.
Никто из смешавшихся рядов Войска Темных так и не заметил одинокую высокую фигуру в длинном черном балахоне с капюшоном. Стрелок отлично сливался с темнотой наступающих сумерек, натягивая тугой лук до уха и метко отправляя белые стрелы прямо в сердца Темных Магиров.
Несчастный оборотень, тряхнув густой львиной гривой, поднял над головой меч и громко завыл на ярко-красную луну. И ему тут же ответило несколько волчьих и медвежьих голосов – они тоже только что потеряли кого-то из друзей и даже родных. Однозначно, это были предатели-Светлые, которые вот так вот подло решили выстрелить Темным в спины. Ну ничего, сейчас они за все ответят сполна!
Совсем недалеко в здоровенный кривой рог громко затрубил тревогу огромный черный кентавр. Забили в тяжелые барабаны лысые тролли.
Подняв вверх мечи и дубины, клан оборотней, что до этого момента безмятежно стоял на краю Темного войска, резко рванул вперед на противника, сметая все на своем пути. И никому из них не пришла в голову мысль, что стрелы-то прилетели с совершенно противоположной стороны...
А Легионы Светлых Магиров стояли ровными рядами совсем в другом месте, внимательно ожидая команды от своего Короля Аргоса или от его правой руки – Светлого Мага Амадеуса. Старшие и более опытные Магиры пытались оттеснить назад высовывающуюся вперёд любопытную молодежь. Тех, кто ещё никогда не видел крови, тех, кто не знал слова война.
– Надень шлем, Дайвин! Отойди назад и прекрати размахивать мечом, словно косой! – громко скомандовал высокий, уже пожилой легионер с бурым от загара морщинистым лицом и густой, заплетенной в пару толстых кос, бородой. – А ты, Райлин, надень лук на плечо! Как только прозвучит рог Короля, я пойду в бой первым, а вы – за мной!
– Но отец! – возмутился его старший сын Дайвин, светловолосый и сероглазый. – Мы же из семьи Мастеров, а не из Легионеров! Ты всю свою жизнь выращивал хлеб! Ты даже меч держишь двумя руками, потому что они трясутся! Ты – не Легионер, чтобы вести нас в бой!
– Хватит, Дайвин! На войне все – Легионеры... – тихо ответил старый землепашец, зачем-то поправляя алый плащ Файерстила, хотя до этого дня он всю свою жизнь носил тёмно-коричневую мантию ремесленника. – Райлин! Опусти лук! Где ты этому научился?
Его второй сын, что оказался лишь на пару зим младше Дайвина, был совершенно не похож ни на своего отца, ни на брата.
Черноволосый и темноглазый, он предпочитал прохладные звёздные ночи знойным солнечным дням, прятался от жары в тени лесов и пещер, и гордился тем, что мог попасть из своего самодельного лука в подброшенную вверх золотую монету. Свои стрелы Райлин делал сам из крепкого светлого дерева и белых гусиных перьев. Они ничем не отличались и не уступали стрелам самих светлых Легионеров.
И не важно было для отца, что старший сын обожал солнце, а младший – луну, один был свой родной, а другой – приемный. Старик одинаково их любил и сейчас боялся потерять обоих.
Однако, его младший Райлин до конца не верил, что ему придется стрелять на поражение в настоящих Магиров, пусть даже и Темных. Вчера их садовый эльф, что дружит с городскими троллями, которые работают у настоящего гоблина-торговца, принес весть о том, что Темный Лорд Константин наконец-то добился взаимности от украденной им Светлой Принцессы Дарии – сестры Короля Аргоса и теперь пришел с миром просить руку красавицы у ее брата.
Этой битвы не должно было быть, этой крови не должно было пролиться...
– Я оставляю вам, мои сыновья, свою ферму, – твердым голосом заговорил о своей последней воле старик-отец. – Тебе, старший Дайвин достанется вся земля и мельница, а ты, младший Райлин, получишь моих коров, овец и...
Но не суждено было старику закончить свою речь. В этот момент злая черная стрела насквозь пронзила его грудь, и он замертво упал на руки своих ошеломленных сыновей.
– Отец! НЕТ! Отец? – синхронно закричали они, не веря своим глазам. –Черная стрела... Темные напали без предупреждения!
Вокруг охваченных паникой и горем братьев развернулся настоящий хаос. Ещё несколько Магиров, пораженных стрелами, замертво упало на песок остальные же, включая Дайвина и Райлина с криком отчаяния бросились в бой. Также, как и темные Магиры, никто из них не заметил высокую фигуру в черном балахоне с двумя разными колчанами, в каждом из которых соответственно лежали черные и белые стрелы. Он, самодовольно улыбаясь, натянул на лицо глубокий капюшон – как же легко было поссорить эти два глупых народа, как же быстро удалось развязать кровопролитие! На длинном указательном пальце стрелка блестел старый золотой перстень, украшенный ромбовидным фиолетовым камнем.
Но самым страшным в данной истории было то, что тот самый разъяренный рыжий оборотень встретился именно с этими двумя названными братьями. И после этой жуткой встречи не выжил никто...
***
В огромном, светлом и просторном круглом зале сидел за столом, низко склонившись над картой, молодой мужчина лет тридцати трёх. Его длинные белоснежные волосы спадали густыми прядями на крепкие стройные плечи из-под небольшой, но яркой короны-диадемы, сделанной из чистого солнечного света. Большие печальные глаза янтарно-желтого оттенка устало смотрели в одну точку. Светлый Король Аргос никак не мог понять, где же штаб-палатка его врага – Темного Лорда Константина. Почему он до сих пор не явился и не объявил свои условия? Жива ли до сих пор сестра Аргоса – Светлая Принцесса Дария? Несмотря на всю охрану и предосторожности, он смог выкрасть девушку прямо из ее дворца!
Расстроенный Аргос уже хотел снова позвать своего главнокомандующего Светлым Легионом, но, вдруг, его остановил негромкий низкий голос, что неожиданно раздался прямо за его спиной:
– Добрый вечер, кузен! Не меня ли ты там ищешь?
– Константин? – только и успел выдохнуть Аргос, быстро разворачиваясь. – Что...? Как ты сюда попал?
– О, поверь мне, я использовал кучу попыток и убил уйму времени, пока смог обойти всю твою настырную охрану! – выразил притворное недовольство незнакомец в черном плаще, за его спиной висело сразу два разных колчана со стрелами – белыми и черными. Константин быстро скинул глубокий капюшон. Под ни оказался молодой парень с угольно-черными волосами и яркими электрически-голубыми глазами. – Спокойнее, кузен! Опусти оружие, пока не поранился! Мы должны поговорить – благо у нас для этого достаточно времени! Хоть целая вечность!
Аргос замер, крепко сжимая в руках свой длинный тяжёлый меч, который он только что бесшумно вытащил из белых прочных ножен. Константин же распахнул свой черный кожаный плащ, там на изящной металлической цепочке висел тяжелый часовой механизм, состоящий из дюжины шестерней и шестеренок разного размера. Это и был тот самый пресловутый Временной Талисман, который Константин украл из Великих Часов, именно он мог останавливать и даже поворачивать время вспять для своего владельца многократное количество раз.
– Ты безумец! Глупец! Ты можешь погубить весь мир! – вскричал Аргос, все ещё не опуская меча. Его янтарные, горящие по-кошачьи, глаза не отрывались от рук нежданного гостя, а именно – от старого золотого кольца с большим фиолетовым камнем. – Как ты посмел отнять его у моей сестры? Подлец!
– А, эту забавную безделушку-то, – невзначай пожал плечами Константин, самодовольно улыбаясь. – Это кольцо Дария недавно подарила мне сама! Вместе со своим гордым сердцем и обещанием разделить со мною вечность!
– Врешь, мерзавец! Что ты с ней сделал? Отвечай! – шипел сквозь зубы разъяренный Аргос.
– Спешу тебя уведомить, заботливый и ревнивый братец, что с твоей сестрёнкой все в порядке, – быстро ответил Константин, его голубые глаза, если такое было возможно, стали ещё ярче. – Как ты знаешь, что я уже вот как несколько сотен лет сгорал от безответной любви к Дарии и уже просто не мог гореть ещё одну сотню! И потому я с помощью моего Талисмана Времени смог организовать несколько выстрелов в нее золотыми стрелами Купидона! Хвала троллям, один из них угодил точно в цель! И ее холодное сердечко растаяло!
– Ты чудовище!
– О, я всего лишь очень практичен, кузен! Чего и тебе очень советую!
– Безумец! Влиять на волю Купидонов – запрещено Верховным Кодексом! – закричал Аргос, снова поднимая свой извилистый, словно нелегкий путь, но очень острый меч. В позолоченных латах и белоснежным плащом за плечами, он напоминал стройного статного воина. – Готовься ответить за свое преступление, кузен! Клянусь Солнцем! Я найду того Купидона, что выстрелил в сердце моей сестры по твоей темной воле, и он немедленно вытащит свою стрелу!
– Ха! А кто сказал, что он жив? – хитро улыбнулся Константин, для эффекта вскинув вверх черные брови. – Я позаботился, чтобы любовь твоей сестрички была действительно вечной! Кстати, этот Купидон был вовсе не светлым...
Длинный меч Ариеса просвистел в паре миллиметров над черными кудрями Константина – Темный Лорд успел увернуться лишь в последний момент.
– Полегче, кузен! – закричал Константин, улыбка мигом исчезла с его загорелого лица. – Убери оружие! Не порть свою мебель! Мы пришли с миром!
– Мы? – нахмурился Аргос, вытаскивая меч из крепкого дубового стола, который его лезвие пронзило насквозь, как нож масло. – Какие ещё мы?
В тот же миг за спиной Константина появилось еще семь теней, через несколько мгновений они материализовались в семь стройных фигур в идентичных черных плащах с глубокими капюшонами, столь модных в мире темных.
– Как ты смог провести их через мою охрану?! – воскликнул Аргос, невольно отступая назад. Мгновенно, как по команде, круглый светлый зал озарила дюжина ярких факелов, что висели на двенадцати витых белых колоннах, подпирающих высокий потолок.
– О, мы проникли сюда еще до того, как ты, кузен, поставил тут свою штаб-палатку! – объяснил Константин, многозначительно указав озорными голубыми глазами на свой Часовой Талисман. – С тех пор мы тут тебя и ждем!
Аргос совершенно не пришел в восторг от такой «гениальной» идеи. Он оказался в западне и в меньшинстве в своем собственном штабе и потихоньку отступал назад, как ему самому казалось – к выходу. Туда, где возле высокой арки стояла пара каменных Гоглулов, в одном из которых можно было без труда узнать молодого Тиргулия. Его мрамор был гораздо светлее и глаже, глубокие трещины почти совсем отсутствовали. Он гораздо ровнее держал потолок и с ужасом следил за происходящим своими горящими красными глазами.
– Аргос – не один! – раздался смелый звонкий голос в палатке. И из-за белой колонны вышел молодой статный паренек в серебристых позолоченных доспехах и белоснежной, словно сотканной из света, мантией за плечами. В руках он тоже сжимал витой, словно уменьшенная копия оружия Аргоса, меч. – Немедленно убирайтесь из покоев Моего Повелителя! Иначе будете иметь дело с нами!
С громкими последними словами на жалобно затрещавший дубовый стол впрыгнула огромная огненная пантера, она громко зашипела на самозванцев, прижав уши и обнажив огромные острые клыки.
Должно быть, это был всего-навсего оруженосец Светлого Короля со своим боевым зверем-тотемом. Слишком самоуверенный и юный парень – на его лице еще не было даже намека на усы или бороду, большие серые глаза смотрели гордо и бесстрашно, рыжие кудрявые пряди челки непослушно торчали из-под шлема. Кого-то этот парень очень сильно напоминал...
– И тебе добрый вечер, Ария! Здоровья всем лапам твоей большой кошке! – широко улыбнулся Константин и учтиво поклонился смутившемуся оруженосцу. – Нет смысла больше прятаться, Миледи!
– Как ты узнал?! – удивленно воскликнул оруженосец, резко снимая с головы неудобный тяжелый шлем – прекрасные рыжие локоны густыми водопадом разбежались по стройным плечам. В тот же момент ни у кого больше не осталось сомнения, что перед ними стоит прекрасная молодая девушка. В таком виде она была вылитой Кирой, только старше на несколько лет.
– О! Я многое знаю, Миледи! Очень многое! Даже то, что совсем не хотелось бы! – многозначительно ответил Константин, снова кивая на свой могущественный Талисман Времени. Его электрически-голубые глаза быстро вернулись к Аргосу. – Если ты взял в жены Королеву Амазонок, то почему же мне нельзя жениться на твоей сестре Дарии?
– Потому что нельзя смешивать кровь Темных и Светлых! – ответил негромкий мужской голос, и в центре зала материализовался... Маг Амадеус, такой же рыжий, надменный и коварный, как и сейчас. Он совсем недавно «телепортировался» в палатку благодаря своей волшебной изумрудной мантии и, кажется, успел подслушать конец их разговора. – Ты хоть подумал о последствиях, Константин? Что это будет за ребенок Света и Тьмы? На чьей он будет стороне?
– Ни на чьей! – быстро ответил Константин, снова широко улыбаясь. – Мой сын будет управлять всем Миром – и Темными, и Светлыми! А вам и всем, кто против, придется смириться и подчиняться! Я это точно знаю – мой сын будет весь в меня, и он не остановится, пока на Земле не останется ни одного Магира, который был бы ему непокорен, или живого смертного, который просто существует! Земля должна принадлежать лишь сильным Магирам, а жалким смертным людишкам, которые ее только гадят, тут не место!
Аргос ничего не ответил, лишь глубоко вдохнул, наполнив свои легкие до отказа и развернулся, словно попытался уйти и от разговора, и подальше от Константина.
– Стой, кузен! – нахмурился последний, в растерянности кидаясь к собеседнику. – Твое молчание – знак согла...
Неожиданно Аргос резко развернулся и, пользуясь моментом неожиданности, замахнулся своим мечом, острое лезвие которого прошло четко по шее Константина, прервав его наглую речь. Но вместо того, чтобы его отрубленная голова грохнулась на пол со стуком спелой дыни, она вместе с его телом молниеносно разлетелась на сотню черных, как сажа, бабочек. Освобожденные насекомые синхронно взмыли вверх огромного шатра. Трое из безмолвно стоящих до этого момента семерых фигур в черных балахонах одновременно раскатисто рассмеялись. Затем они синхронно сняли свои глубокие капюшоны, под которыми оказались три совершенно одинаковых и как две капли воды похожих друг на друга... Константина. На груди у каждого висели идентичные Талисманы Времени, за спиной – пара разных колчанов со стрелами, а на пальцах было по старому золотому перстню с фиолетовым камнем.
– Ты сражаешься с миражом, кузен! – улыбнулся один из Константинов, убирая правую руку за пазуху своего черного плаща. Довольным взглядом своих плазменно-голубых глаз он проводил трепещущую стаю черных бабочек, которые где-то под куполом шатра нашли небольшое окошко и вылетели на улицу. – Все, что ты сейчас видишь перед собой, все мои копии – это недосягаемый мираж для тебя. Ты не сможешь их ранить – это отблески прошлого, что силою Талисмана Времени были перенесены в настоящее!
– Я не боюсь тебя, демон! – процедил сквозь зубы Аргос, его верная Ария смело подошла и встала плечом к плечу со своим мужем. Рыжая огненная пантера все еще сидела на письменном столе, раздраженно дергая длинным хвостом и послушно ожидая команды своей прекрасной хозяйки.
– Прежде чем глупить и сопротивляться, я бы на вашем месте посмотрел ещё кое-что, – многозначительно добавил Константин, протягивая вперед свою сжатую в кулак руку и резко ее открывая. Там, прямо в середине его узкой ладони сидел крохотный эльф в перепачканном рваном зелёном костюмчике. Его некогда легкие, пестрые, как у бабочки крылья, сейчас были переломаны во многих местах, и из острых неровных изломов сочилась самая настоящая алая кровь. От усталости и боли, эльф обессиленно свесил вниз свою кудрявую рыжую голову и был почти без сознания.
– Ронвилль! Мой личный эльф! – вскрикнул Аргос, резко хватая Константина за запястье. – Что ты с ним сделал, мерзавец?
– О, твоя любопытная ручная бабочка узнала слишком много того, что не должна была знать! – нахально ответил Константин, поднимая ладонь с погибающим эльфом верх. – Сейчас он покажет вам все, что ему нельзя было видеть!
При звуке собственного имени и знакомых голосов, несчастный эльф слегка поднял голову и, шевеля крохотными заострёнными ушками, тихо-тихо пропищал:
– Мой Король! Там за рядами темных я видел... настоящий...
Но тут Константин поднес ладонь с эльфом ко рту, сложил губы в трубочку и тихонько на нее дунул. Его дыхание превратилось в белый туман, что тут же заполнил середину зала и стал превращаться в образы, постепенно сгущаясь, приобретая форму и цвет. Это были самые последние воспоминания раненого эльфа, все, что он видел своими маленькими зелеными глазками...
Вот он летит сквозь войско Светлых Магиров, освещенное последними лучами заходящего солнца. Могучие воины в алых накидках ему приветливо улыбаются, кто-то даже машет рукой. Затем небольшое пустое расстояние над еще не истоптанным песком, а затем резко наступают сумерки – эльф только что влетел в тень высокой горы, что нависла над войском Темных Магиров и защищает их от вечернего солнца. На его пути теперь встречаются лохматые оборотни, бледные подтянутые вампиры, множество полукровок, троллей и гоблинов. Все они по-своему пытаются поймать «маленького шпиона» – кто-то рукой или лапой, а кто-то даже замахивается дубиной или мечом. Но вот, наконец, наш крохотный герой преодолел несколько первых рядов войска и оказался перед огромной пустынной поляной.
На темном песке, который казался в наступающих сумерках почти черным, был очерчен огненной полосой идеально-ровный большой круг. По восьми сторонам света в землю были воткнуты факелы с ярко-синим пламенем. В самом центре круга был вкопан высокий деревянный столб, к которому были прикованы цепями рыжий мальчишка и светловолосая девчонка. Напуганным и измученным, им было не больше семнадцати лет. Одновременно все присутствующие в Светлом шатре наклонились вперёд, чтобы лучше их разглядеть. А поскольку эти же события вековой давности сейчас происходили и в большом белом зале с колоннами, где Маг-Профессор Амадеус Драгонвуд показывал в цвете своим смертным студентам с большой Земли историю Магиров. То помимо древних Светлого и Темного Королей, десятки смертных подростков, которые пугливо прижались спинами к холодным мраморным стенам белой залы, сейчас внимательно следили за последним полетом умирающего эльфа. Он почти вплотную подлетел к привязанным девушке и парню. Если бы кто-то из присутствующих сейчас обратил внимание на Мага Амадеуса, то непременно заметил бы, как блестит от холодного пота его высокий благородный лоб, как дрожат его сжатые в кулаки руки.
***
За три с половиной тысячи лет смертные сделали огромный технологический скачек – изобрели «умных» роботов с превосходным искусственным интеллектом, осушили моря и сровняли с землей горы, достигли скорости света, освоили космос, обосновались на луне, научились «обедать» специальными питательными таблетками один раз в сутки, победили все старые болезни и заработали новые, увеличив свои коротенькие жизни почти в десять раз. В ходе своей «бурной» деятельности, смертные нечаянно уничтожили почти все живое на земле, захламили мусором все естественные и неестественные обрывы, откосы и туннели, в общем выжали из старушки Земли все полезные ископаемые, леса, воздух и воду. Наконец, они стали «упаковывать» свой многочисленный мусор и отправлять его в просторы космоса на специальных кораблях. Однажды, один такой корабль «вывалил» свой хлам прямо на головы другой разумной расе, и из-за чего чуть не разгорелась межгалактическая война...
При всех своих технологиях, синтетической реальности и сверх возможностях, многие из смертных потихоньку продолжали верить в магию, в то, что где-то совсем рядом есть нереальный, скрытый от глаз человечества мир с драконами, эльфами и гномами. Многие пытались его найти, но увы крепкой невидимой стеной Магиры навсегда отделили свой волшебный мир от человеческого. В тот момент в Люксарде было всего четыре семьи – Правители, Мастера, Легионеры и Маги. Семья Алхимиков, тесно связанных с миром смертных появилась намного позже. И вот почему...
***
– Это же пентаграмма для вызова духа, – ахнул Король Аргос, разглядывая огненные руны в центре круга, над которым порхал эльф-разведчик. – Ты собрался вызвать Ифрита?
– Эти руны для вызова Демона, – деловито поправил Константин. – Сильнейшего из Демонов! Чье имя все знают, но боятся назвать! Сегодня оно может быть случайно произнесено вслух тремя моими Верховными Черными Варлоками! Тогда прольётся много крови! И все по твоей вине, мой дорогой кузен!
Аргос молчал, с ужасом рассматривая несчастных смертных жертв, прикованных к столбу.
Девушка была явно без сознания, длинные светлые с металлическим оттенком волосы почти полностью закрывали ее лицо. А вот парень, чьи голые загорелые плечи и грудь были сплошь покрыты кровавыми рубцами от плетей, все ещё сопротивлялся. Вместо правой руки у него был темный механический протез с пальцами и ладонью из пластика и металла. Густые рыжие волосы, местами выжженные всевозможными излучениями и палящим через озоновые дыры солнцем, торчали во все стороны ершиком, перемазанным в пыли и крови. Парень, вдруг, замер на месте, затаив дыхание. Своими лазурно-голубыми глазами он уставился на крохотного эльфа, словно ребенок на Деда Мороза.
– Так, значит, все сказки – правда? Вы существуете? – он тихо произнес своими искусанными пересохшими губами. – Мир, где единственная энергия – это магия? Тайный город Люксард существует!
Но эльф Ронвилль так и не успел ответить, над ним нависла огромная черная тень, и чья-то ловкая рука в черной перчатке поймала его в кулак, словно бабочку. Тонкие крылья, ломясь, захрустели и, на этом моменте последнее эльфийское воспоминание закончилось.
– Кто эти несчастные? – тихо спросил Аргос, кивая на измученных подростков. – Кто их так изувечил?
– Они оба смертные. Их имена – Деус и Сандра. Они – обычные рабы, био-андроиды с истекшим сроком годности. Вон, видишь, у парня на лбу татуировка – это дата его смерти. Ресурсы его тела на исходе, завтра он резко превратится в старика, ослепнет, одряхлеет, поседеет и умрет. Такая же тату есть и сзади шеи у девушки. Обычная практика. Срок службы этих био-рабов подошел к концу, теперь они – биомусор. Мы с Леонидом появились в тот самый момент, когда небольшую группу из подобного био-мусора везли на утилизацию. Бедолаг было около дюжины, они сопротивлялись, как могли, и потому их нещадно пороли плетями. Посмотри, кузен, что делают эти смертные друг с другом. Их слишком много, поэтому человеческая жизнь – ничто! Она не стоит и помета тролля!
– Ты такой же убийца, как и надсмотрщики смертных! – процедил сквозь зубы Аргос. – Посмотри в их глаза и скажи им, что ты собираешься оплатить их жизнями вызов самого могущественного Демона!
– Не жизнями, а душами! Верховный Демон берет только души! – объяснил Константин. – Смертные уже все знают, что случится. По дороге сюда, я им все рассказал. У них все-равно нет выбора – завтра они превратятся в стариков, умрут и станут совершенно бесполезны для вызова кого-либо. А что касается Верховного Демона, так смертные уже знают, что все останется на твоей совести, кузен! Ведь только ты сможешь все остановить! Покорись мне! Дай клятву верности на крови! И мы сейчас же сыграем свадьбу с твоей сестрой!
– Или что? – хмуро спросил Аргос. – Твой Демон уничтожит мой Светлый Легион? С луны упал? Такой власти нет даже у тебя, Темный Лорд! Демон возьмет твое подношение и, если тебе повезет, не всыплет тебе за то, что его разбудили!
– Ты прав, кузен! Боюсь, власти над Верховным Демоном нет даже у моих Черных Варлоков! – улыбнулся Константин, – и потому он всего лишь разобьет вон ту гору, сломает Огненные Врата в подземный мир и твое войско сомнет Великая Орда Орков! В добавок они сотрут твой город Люксард с лица Земли!
– Константин! Мы так не договаривались! Что все это значит? – раздался звонкий женский голос, одна из семи фигур в черных плащах резко скинула капюшон. Под ним оказалась прекрасная девушка с длинными белоснежными волосами и медово-карими глазами, как у брата Короля Аргоса. Красавица Дария была весьма недовольна происходящим, и потому сейчас вопросительно смотрела на своего возлюбленного. – Ты обманул меня!
– Я обманул всех, любовь моя! – спокойно ответ голубоглазый парень. – Видишь ли, такова жизнь – в нашем мире выживает сильнейший! Но не печалься, а лучше уговори своего братца покориться мне!
– Никогда! – закричал Аргос, снова замахиваясь своим мечом. – Лучше умереть в честном бою, чем покориться тебе, мерзавец!
На этот раз острое лезвие просвистело в нескольких сантиметрах от уха Темного Лорда – тот успел ловко увернуться в самый последний момент.
– Значит, ты выбрал войну, кузен! – тяжело вздохнул Константин, он крепко сжал в кулак ту самую ладонь, на которой до сих пор держал раненого эльфа. Ария и Дария невольно вскрикнули, глядя, как через тонкие длинные пальцы проступила алая кровь. – Что ж, будь по-твоему!
Вместе с эльфом исчезло и видение пентаграммы вместе с двумя измученными рабами, прикованными к столбу.
– Мы будем сражаться до последнего! Ты не посмеешь выпустить в наш мир Орду Орков!
– Ты не оставил мне шанса, Аргос! – с наигранной грустью продолжал Константин. Он быстро достал из глубокого кармана своего плаща какой-то блестящий металлический предмет и быстро швырнул его Королеве Амазонок рыжеволосой Арии, та его ловко поймала. – Может быть, твоя жена тебя вразумит?
Это было миниатюрное правое крыло, искусно вылитое из чистого серебра. Рыжеволосая Ария тут же достала из-под своих доспехов древний амулет Амазонок – дракона, у которого как раз отсутствовало правое крыло, эту часть древнего оберега она подарила своему ребенку. И до этого момента он не снимал его никогда!
В слезах Ария прошептала какое-то сильное заклинание, в тот же миг талисман стал единым целым. Крохотный серебряный дракон ожил, и взвился к высокому потолку шатра. Там он нашел небольшое окошко и вылетел на улицу вслед за черными бабочками.
– Свет сильнее! Нас больше! Мы победим! – кричал багровый от гнева Аргос, размахивая своим мечом. А если погибнем, то наши дети продолжат эту священную войну с Мраком! Мой сын лично вызовет тебя на поединок!
– У тебя больше нет сына, – спокойно ответил Константин, снова уворачиваясь от меча. – Я об этом тоже позаботился, кузен... Смирись! Ты проиграл!
Все, что сейчас нужно было Аргосу – это неожиданно ударить мечом хамоватого кузена и раз навсегда покончить и с ним, и с его подлыми планами! Но как же узнать, кто из этих семи незваных гостей в черных плащах – настоящий Константин? Придется бить наугад! И на этот раз Аргос промахнулся, снова под потолок взвилась стая черных бабочек!
– Ты заплатишь за моего ребенка, убийца! – в сердцах закричала Ария, откуда-то из-за спины она достала круглый острый металлический диск-шакран и запустила его в самую дальнюю неподвижную фигуру в черном плаще. Вдруг, эта «копия» Константина окажется «оригиналом»? Хоть кто-то из них должен же быть настоящим Константином?
Интуиция не подвела несчастную разгневанную мать – острое лезвие его шакрана глубоко вошло прямо в широкую грудь незнакомца, но не того, в которого она целилась, а другого, что в самый последний момент выпрыгнул перед ее жертвой и загородил ее своим телом.
Оставшиеся четыре фигуры в черных плащах с криком бросились к упавшему на землю Константину, в чьей груди наполовину застрял шакран:
– Леонид!
Аргос сделал шаг вперед и снова замахнулся своим мечом, собираясь добить противника прямо здесь и сейчас. Неизвестный быстро скинул свой глубокий капюшон, под ним оказалась, как Аргос и рассчитывал, черноволосая голова Константина. Однако, всего через мгновение « Константин» превратился в совершенно незнакомого загорелого черноволосого паренька с большими карими глазами.
– Ты-то ещё кто такой? – нахмурился Аргос, уставившись на него.
– Я... племянник... жениха! – грустно улыбнулся молодой вампир, сверкая жемчужно-белыми острыми клыками, перепачканными в его собственной крови. – Уже ... никогда...не попаду на свадьбу...
Настоящий Константин, забыв обо всем, резко склонился над смертельно-раненым другом, который только что пожертвовал ради него своей жизнью. Темный Лорд задрал черный рукав плаща и полоснул свою руку тонким кривым клинком прямо поперек ладони, направляя большие падающие капли крови в пересохший рот вампира.
– Леонид! Пей! Вот моя кровь!
Дальше события развивались просто молниеносно. Пока Темный Лорд пытался вернуть к жизни племянника, жертвуя литрами собственной крови, Маг Амадеус поднял свой прозрачный, словно стеклянный, меч над черноволосой головой ничего не подозревающего Константина. Пользуясь моментом, он захотел расправится с Темным Магиром раз и навсегда. Но не тут-то было! В воздухе мелькнуло что-то блестящее, и запястье Амадеуса обхватил тонкий, но острый стальной хлыст, который пару секунд назад молнией вылетел из рукава черного плаща последнего, самого низкого, стройного и «хрупкого» неизвестного в черном плаще. Конец металлической плети одним махом отрезал сразу три нижних пальца на руке у Светлого Мага.
– Будь ты проклят! – застонал Амадеус, прижимая руку к груди. – Твое место среди Демонов в Тартаре, козел...ой, Ваше Могущество, чего вы тут... забыли?
Под черным капюшоном оказался вовсе не очередной Константин, а стройная красивая женщина средних лет. Ее металлически-серебряные волосы были заплетены в сотни причудливых тонких косичек, большие черные глаза блестели в свете факелов, словно были сделаны из камня Обсидиана. Жанщина расправила плечи и гордо подняла голову. На ее макушке ярко блестела еле-заметная, словно сотканная из черных нитей ночи и звездных драгоценных камней, легкая тиара.
– Какая честь! Сама Черная Королева Диодора пришла просить руки моей сестры! – удивлённо хмыхнул Аргос и снова повернулся к ничуть не унывающему Константину. – Ты – самоуверенный болван! Значит, ты так уверен, что свадьба будет, раз даже притащил на ее свою тетку! Напрасно! Готовься к поединку – один на один! Только ты и я! Победитель забирает все! Войны не будет!
Только жаль, что никто в белом шатре совершенно не догадывался о том, что последняя битва между Светлыми и Темными уже давно началась...
Черная Королева быстро опустила руку, и металлический хлыст, словно длинная тонкая змея, послушно исчез в ее рукаве. Светлый Маг же спешно читал заклинания вперемешку с проклятиями и, наконец, ему удалось остановить льющуюся рекой кровь.
Пока Константин перебинтовывал свою порезанную руку – благородный Светлый Король решил дать ему пару минут прийти в себя перед последней битвой, вампир Леонид все еще валялся без сознания на полу в луже собственной крови, его грудь изредка поднималась и опускалась. Дышит, значит, будет жить.
Рыжеволосая Королева Амазонок Ария в ступоре сидела на полу и смотрела в одну точку. Только что серебряный талисман-дракон по ее последнему приказанию вылетел к ее ребенку. А если дракон улетел, значит, ему было куда. И от этого в разбитом сердце матери тут же поселилась и с каждой секундой крепла надежда, что ее единственный ребенок жив...
Неожиданно Аргос резко развернулся и приставил острие своего меча прямо... к стройной шее своей родной сестры Дарии. От удивления она вскрикнула, а стоящий рядом один из Константинов тут же бросился к девушке. Чёрное лезвие кривой сабли с громким звоном столкнулось с тяжелым винтовым мечом.
– Ты мне больше не сестра, ясно? – бросил Аргос побледневшей Дарии, что уже стояла со слезами на глазах. – Ты предала меня! Ты привела великое зло на наши земли! Ты предала нашу семью и всех Светлых Магиров! Убирайся с моих глаз и будь вечно проклята!
По красным от стыда и боли щекам девушки катились соленые крокодильи слезы. Разве она виновата, что полюбила врага? Что ее всё-таки настигла меткая золотая стрела Купидона?
– Выбирай выражения, Аргос! – прошипел сквозь зубы Константин, делая шаг вперёд. – Я готов к последнему бою...
***
Последняя битва между Светом и Тьмой уже давно началась, оба войска схлестнулись, разбиваясь друг о друга, как две волны об острые камни.
Рыжий безжизненный песок, истоптанный тысячами ног, все сильнее пропитывался свежей кровью и быстро покрывался телами раненых и убитых. Последних становилось все больше и больше...
Какими бы плотными не были ряды противников, как бы градом не летели черные и белые стрелы и как сильно бы не гремели мечи, никто из сражавшихся не посмел заступить внутрь очерченной пентаграммы, той самой в центре которой к высокому столбу были прикованы смертные парень и девушка. Вдруг, все восемь факелов по краям света ярко вспыхнули, их высокое синее пламя стало в сотни раз больше и ярче. Пока, наконец, вся пентаграмма не вспыхнула огнем, словно сухой стог сена.
Из ее центра ввысь на несколько десятков метров взвился ярко-красный столб пламени, озаривший пустошь. Противники в ужасе бросились в рассыпную от проснувшегося могущественного Демона. С громким ревом он расправил свои широкие огненные крылья, щедро осыпая присутствующих искрами, и повернул свою огромную, с ветвистыми горами, голову в сторону высокой темной горы.
Он вышел из пентограммы, тут же раздавив гигантскими копытами по паре воинов с обеих сторон, и, сотрясая землю, направился к горе. Один удар его мощного кулака разбил камень вдребезги, образовав широкую и глубокую пещеру. Из нее пошел черный дым, а затем оттуда вместе с искрами вылетел огромный трехголовый темный дракон с двумя всадниками на широкой спине.
Одним из которых был синекожий великан Орк, чья широкая грудь и каменная гора мышц были покрыты черными доспехами, блестящими амулетами, шкурами тигров и медведей, а самое главное –многочисленными шрамами, глубокими и рваными, старыми и новыми.
Его красные огненные глаза с узким вертикальным, как у дракона, зрачками пылали азартом и лютой ненавистью.
– Аррах! Вперед, мои храбрые воины! – раздался над полем боя его оглушительный боевой клич, зов войны, крови и ужаса, который никто не слышал на Земле вот уже как три тысячи лет. – Эти подлые Магиры приказали своим Шаманам заковать нас, Великую Орду Орков в подземелье и заперли за Огненными Воротами! Они обрекли нас на вечное скитание по душным темным коридорам бесконечных пещер! Почти три тысячи лет мы загибались без солнца, чистой воды и живого мяса! Так отомстим же Магирам всеми нашими великими двенадцатью кланами! Размажем их по земле под тяжестью кривых мечей всей Орды! Да прибудут с нами духи!
Это был Дартрал, Верховный военный вождь орков, самый старший, самый сильный, жестокий и непобедимый.
На его толстой шее синекожего монстра висели многочисленные ожерелья из костей и черепов его поверженных противников, а массивные плечи укрывала мантия, сшитая из шкур десятков драконов, что встретили смерть от его меча.
В острых ушах звенели массивные серьги из чистого золота и платины, на толстых мозолистых пальцах плотно сидели острые, уже окровавленные металлические кастеты – некогда переплавленные из драгоценных колец и камней.
Позади Дартрала в драконьем седле торчал его верный гоблин-советник и Черный Варлок по совместительству, скукожившись от страха высоты и вцепившись всеми четырьмя лапами в драконью накидку хозяина.
Гоблина звали Барвин Чудо-Мудрый за почтенный возраст, отменную хитрость и выдающееся коварство. Он был похож на худощавую облезлую мартышку с длинным крючковатым носом и огромными, торчащими в разные стороны острыми ушами. У «мартышки» была плоская зеленая морда, красные подслеповатые глаза, длинная козья борода и обрубок некогда длинного и пушистого, но оторванного хвоста. Весь гоблин был покрыт клочками облезлого грязно-серого меха. Он был в четыре раза меньше своего грозного повелителя и потому легко уместился позади него в седле на широкой спине трехглавого дракона.
– Будь трижды проклят тот день, когда я согласился оседлать эту зверюгу! – кряхтел под свой длинный нос Барвин, из последних сил вцепившись длинными острыми когтями в мягкое место хозяина. Он достал из-за пазухи какой-то небольшой грязный свёрток, закрыл глаза и, что было силы швырнул его вниз, прямо на удивленные головы безмолвно стоящих Магиров. – Сдохните, бесхвостые твари! Будь проклят тот день, когда из-за вас мы съели всех своих лошадей! Гнусные подлые бесхвостые вонючки...
Дальше его визжащий одновременно от восторга и страха голос заглушил громкий взрыв, послышались крики раненых, и над полем боя застелился черный густой дым.
– Возьмем их жалких вождей живьем! – пробасил Вождь Дартрал, направляя стальные вожжи самой большой и старой головы своего трехглавого ящера. Один ее глаз был давно выбит, второй же выцвел и стал молочно-белым от времени. Все дело в том, что драконом Орка была Лернейская Гидра – одна из немногих в этом мире. Именно у нее на месте отрубленной головы вырастала пара новых, более молодых и глупых. И потому двое других голов были юными и совершенно одинаковыми на вид. Они сидели на одной шее и вертелись в разные стороны, рассматривая все вокруг своими горящими желтыми глазами с узким вертикальным зрачком.
Повинуясь сильным рукам Дартрала, Гидра послушно ринулась к белоснежному шатру Аргоса. Да так резко, что гоблин Барвин растерял половину своих золотых амулетов, выронил сразу пару черных бомб и едва не свалился сам, проклиная все на свете.
А между тем в просторном высоком белом шатре разразился настоящий бой. Звенели мечи, летали магические огненные снаряды-шары, пол и стены уже были изрядно забрызганы кровью. Но все, вдруг, замерли, когда с оглушительным треском одна из стен шатра разлетелась в клочья, и в черном дыму появились огромные темные силуэты и разноцветные, словно огни, горящие глаза.
– Молите пощады, бесхвостые! – прорычал Дартрал, одной рукой он играючи держал исполинский окровавленный меч. Другой же синекожий великан небрежно швырнул на пол... несколько отрубленных Магирских голов. Застывшие на месте от ужаса Аргос и Константин без труда узнали в них своих командующих и генералов. Вождь Орков не пощадил никого, он одинаково побил и Светлых, и Темных. Конечно! Ведь он их совершенно не отличал!
– Это вам месть, бесхвостые уроды, за три тысячи лет заточения Орды Орков! Пророчество сбылось! Огненные Ворота сломаны! Миру Магиров и смертных пришел конец! Мы сделаем вас рабами, мы сотрем ваши недостойные расы с лица Земли!
С этими словами из-за широкой спины Орка выпрыгнул гоблин и ловко швырнул в оторопевших Аргоса, Константина, Амадеуса, Дарию и Диодору какой-то темный свёрток, который сам собою распрямился в воздухе и на всех присутствующих Магиров упала огромная металлическая сеть.
В дыре шатра показались две молодых любопытных головы Орочьего дракона, они, облизывая свои желтые метровые клыки, уставились на пленников горящими голодными глазами.
– Фу! Аргарог! Нельзя! – громко скомандовал его хозяин Дартрал, пригрозив ему здоровенными кулаком. – Этих жрать нельзя! Они пойдут в жертву Демонам Войны! Мы должны поблагодарить их за сегодняшнюю победу! Срать тоже на улице! Пошел вон!
После чего Орк, его верный Гоблин-советник и даже просунувшаяся в шатер самая старая и «умная» голова дракона громко раскатисто рассмеялись.
– Поцелуй меня, – неожиданно раздался робкий шепот Дарии над ухом Константина. Тот, не веря своим ушам, быстро развернулся под тяжёлой металлической сетью лицом к девушке. И та настойчиво повторила. – Я просто хочу, чтобы ты меня поцеловал...
Как в такой момент? Когда всему свету пришел конец? Как вообще можно было думать о каких-то поцелуях? Константин стёр со своих губ кровь – в последней драке ему выбили правый голубой глаз и рассекли бровь. Он набрал в легкие побольше воздуха и, забыв обо всем, подчинился зову своего сердца – повернулся к Дарии, закрыл глаза и долго нежно ее поцеловал прямо в губы. Увлеченный, он совершенно не заметил, ее нежные руки ловко расстегнули цепочку и сняли с его уставшей побитой шеи Талисман Времени.
– Любимая, что ты задумала? – в шоке открыл свои голубые глаза Константин, отльнув от соленых от слез губ девушки и пытаясь схватить ее за руки.
Но было уже слишком поздно. Дария, сжимая амулет дрожащими руками, что было силы повернула его главные и самые большие шестерни. Пространство вокруг них «поплыло» и «закрутилось» водоворотами, словно кто-то невидимый перевернул этот мир с ног на голову, да еще причем и несколько раз подряд. Константин громко выругался:
– Верни талисман! Ты крутишь его в будущее!
Дария беспомощно вскрикнула – откуда-то сверху к ней протянулась пара окровавленных рук, на одной из которых были обрублены целых три пальца – все, кроме большого и указательного. Маг Амадеус воспользовался моментом неожиданности и резко вырвал из рук девушки Талисман.
– Мир заслуживает второго шанса! – громко прошептал он, – прости меня, Зельфира!
С этими словами он крепко схватил зубами самую толстую из блестящих шестерней и что было силы крутанул ее в обратную сторону хода часового механизма. А затем резко выбросил Талисман из рук.
Вдруг, все вокруг стихло и потемнело, а затем посветлело, а затем ещё раз и еще... Это «отматывались» назад дни и ночи, все быстрее и быстрее, пока, наконец, они не превратились в высокочастотное мерцание, как в неплохом клубе на вечеринке. Закончилось все ослепительно яркой вспышкой. И вот в центре разорванного белого шатра уже валялись под черной сетью, которая таяла на глазах, не Великие Короли, а удивленные мальчишки и девчонки.
Самым старшим был светловолосый Аргос, на вид ему было лет шестнадцать. Парень, не замечая никого и ничего, сидел на полу и держал на руках двухлетнюю рыжую девочку, которая «молодела» у него на глазах, становясь все младше и меньше, пока, наконец, не превратилась в младенца и, плача, растворилась в воздухе.
– Убийца! Ты заплатишь за смерть моей Арии, гаденыш! – закричал Аргос, и, путаясь в собственной широченной белоснежной мантии, бросился с кулаками на трехлетнего черноволосого мальчишку. Константин стоял нагишом и громко ревел, размазывая слезы и кровь из выбитого глаза по своим пухлым детским щекам.
– Ты его не тронешь! – резко встала перед голубоглазым малышом, заслонив его собой, белокурая кареглазая девочка лет пятнадцати – Дария. Как сильно бы время не отматывали назад, а Золотая стрела Купидона в ее сердце по-прежнему сидела глубоко и крепко. – Он же ещё совсем ребенок!
– Ты тоже заслуживаешь порку, сестрица! – огрызнулся на девчонку брат. Его янтарные глаза горели огнем ярости, особенно когда трехлетний Константин показал ему язык, прячась за длинными ногами высокой Дарии. – Погоди! Сейчас я тебе всыплю, мелкий засранец!
– Это я повернул время вспять! – раздался молодой мужской голос. Все присутствующие быстро развернулись на самого высокого и старшего из всех собравшихся – рыжего зеленоглазого парня – Мага Амадеуса. Он самым последним отпустил Талисман Времени и потому меньше всех «помолодел», но все же изменился – похудел, постройнел, лоб разгладился от морщин, взгляд стал ярче, а глаза больше. – Это я остановил войну! Это я спас наши миры от жуткой мучительной гибели!
– Ты – болван, Амадеус! – вскричал Аргос и бросился на него кулаками. – Можно было вернуть не такое далёкое прошлое? Я хочу, чтобы в нем была моя Ария, ясно?
Тут Аргос увидел на полу настоящего виновника произошедшего и кинулся к Талисману времени, но тут же тонким длинным кожаным ремнем по протянутой руке.
– Ай, дура что ли? – резко обернулся он на черноглазую девчонку, в которую превратилась Темная Королева Диодора. Ее по-прежнему платиновые волосы были собраны в знакомые сотни тонких, словно змей, косичек. – Больно же!
Багрово-красная полоса от ремня вспыхнула на руке Аргоса, другая такая же яркая тут же появилась на его заднице. Именно по ней он получил от разозленной Темной Королевы, когда обозвал ее страшной ведьмой.
– Да, пусть он возьмёт Талисман, Диодора, – безразлично ответил Амадеус, он был не только самым старшим, но и самым мудрым из ребят. – Сейчас Аргос слишком молод, у него не хватит сил даже для того, чтобы слегка повернуть хоть самую малую его шестеренку. Даже наших совместных усилий не хватит, чтобы это сделать...
– Да будьте вы все прокляты, идиоты! – кричал Аргос, в сердцах пиная бесполезный древний Талисман. Амадеус оказался прав, он действительно не смог повернуть ни одной его блестящей детали. Ещё больше он не мог вынести будущее без своей рыжеволосой Амазонки.
– Ария вернётся, – многозначительно произнес Амадеус, задумчиво глядя в широкую рваную дыру в стене шатра. За ней по-прежнему были поздние сумерки, только вот полная луна теперь была серебряной и целой, а на чистом темном небе без вспышек самолётов и огней спутников горели ясные звёзды. Высокая сломанная гора стала снова первоначальной, а равнина, на которой только что гремели мечи и взрывы была совершенно безмолвной и пустой. Вместо пыльного растрескавшегося от радиоактивных отходов песка ее покрывал яркий ковер из нетронутой густой травы с прекрасными цветами.
– Я не убил ее! Я просто повернул время вспять! И потому ещё не настал день ее рождения! – Амадеус многозначительно взглянул на пол, где только что лежал, умирая, Леонид. Он тоже оказался гораздо моложе всех присутствующих, и потому от него осталось лишь несколько пятен высохшей крови. – Ария и Леонид, так же, как и все остальные Темные и Светлые Магиры вместе со всеми полукровками и смертными появятся на Земле, когда наступит их время!
– Ты не понял меня, чародей! Я не смогу ждать, пока родится Ария! Мне просто не нужен этот мир без нее! – закричал на весь шатер Аргос. Он, как никто другой знал, что Золотая стрела Купидона в его сердце никогда не выпадет, и потому теперь ему предстоит целая вечность безнадёжного одиночества. – Даже если Ария и родится, то где я буду ее искать? А если найду, то полюбит ли она меня?
– Смиритесь, Ваше Величество! – тяжело вздохнул Амадеус, он наклонился и поднял с земли довольно большой, идеально ровный, словно отполированный светящийся сине-голубой камень. – Я тоже потерял своего дракона Зельфиру! Она превратилась обратно в яйцо!
– Ой ну все! Вылупится твоя крокодилиха! – проворчал Аргос. – Только яйцо не разбей!
– Драконы не рождаются просто так! – одернул его Маг, – они вылупляются, только когда их яйца оказываются в руках сильного и надежного мага, который сможет о них позаботиться, как родная мать! И потому даже я могу запросто прождать вечность!
Аргос не успел ничего сострить в ответ, потому что именно в этот момент над присутствующими нависла большая черная тень – это в дыре шатра появился позабытый всеми грозный Вождь Орков. Юный Дартрал, помолодев практически до младенчества, стал в два раза ниже и раз в семь толще, он был теперь нежно-розового цвета, с большими красными глазами, выпяченным круглым животом и пухлыми губами. Но даже так Орченок был на пару голов выше Амадеуса – самого высокого из всех.
– Ам! Ам-ам-ам! – промычал грозный Вождь, грызя острыми клыками чей-то череп из своего бывшего костяного ожерелья. В правой руке он сжимал длинный хвост какого-то маленького белого зверька с большими растопыренными ушами и знакомой плоской зеленой мордочкой. Это был его помолодевший советник-гоблин, который вот уже как пять минут притворялся дохлым, как опоссум, дабы его юный Орк-хозяин поскорее выбросил за ненадобностью. – Ам! Ам! Ам!
– Да он же просто голодный! – наконец, догадалась Диодора.
– Чудненько! – подытожил Аргос, кивая в сторону голозадого Константина. – Сейчас скормим ему мелкого! Ай...! Диодора, убери свои ремни, дура! Ай...!
– Аргос, не пугай его! – вскричала Дария, подхватывая малыша на руки и успокаивая. – Не плачь! Мой братец просто совсем сдурел!
И на этом, пожалуй, самым интересном моменте самых важных переговоров в истории Магиров и Орков, в разорванную дыру шатра заглянула большая драконья голова. Ее желтые глаза любопытно осматривались по сторонам, а большие ноздри принюхивались в поисках чего-нибудь мясного и вкусненького. Это была помолодевшая и потому одноголовая Лернейская Гидра. Первым на своем пути она обнюхала белокаменного Тиргулия, Горгулий почти совсем не изменился, он все так же безмолвно и послушно держал высокий потолок шатра. Гидра лизнула его клыкастую холодную морду и пошла дальше, и встретив на своем пути широкую нежно-розовую спину Вождя Орков, внимательно обнюхала ее. Хоть толстенькая и аппетитная, она очень знакомо пахла хозяином, и потому голова дракона принялась обнюхивать гоблина, который, заметив ее, стал притворяться дохлым ее сильнее и потому издавал очень скверный запах.
– А вот это – очень даже ничего! – призналась сама себе Гидра, переключившись на чей-то новенький черный кожаный плащ.
Дракон разинул свою голодную пасть, и громко щелкнув клыками, с треском сдернул плащ с ничего не подозревающей Диодоры. Темная Королева громко, оставшись в неглиже в столь сомнительной компании, громко взвизгнула. И на этом представление в колонном зале на вершине башни Драгонвудов резко оборвалось... Через пару секунд молчания, на Мага Драгонвуда обрушились десятки вопросов от смертных учеников с большой земли.
– Профессор! Профессор! Скажите, а мелкого Константина все-таки скормили Орку?
– Мистер Амадеус! Так, значит, человечеству осталось всего тысяча лет до конца света?
– Месье Драгонвуд! А ваш ручной дракон Зельфира уже вылупился или нет?
Маг, стоя в центре очерченной им огненной пентаграммы, внимательно оглядел смертных учеников, что жались к белым мраморным стенам за линией окружности, и стал отвечать один за другим на вопросы:
– Конца света не будет через тысячу лет! Ни для смертных, ни для бессмертных! Его устроил по своей глупости Константин!
Да, мой личный дракон Зельфира уже давно вылупился и повзрослел. Однако, яйцо очень долго лежало на солнце и перегрелось, потому родился дракон-мальчик. Я назвал его Зельфир!
Нет, увы, мелкого Константина не дала скормить ни Орку, ни Дракону Дария, сестра моего Короля Аргоса. Однако, как только Константин повзрослел, то был пойман и отправлен лично мной и силами моих Джиннов навечно в темницу за все свои преступления против Магиров, Орков и всего мира смертных! Лернейская Гидра, тот самый трехголовый дракон Вождя Орков, был поставлен у ворот темницы, дабы не выпускать из нее великое зло... Но сегодня один из смертных посмел потревожить дракона, спящего на люке, что ведет в темницу Константина, и даже – отрубить ему голову! – тут Маг многозначительно посмотрел на парня в золотой маске, что лежал на песке неподалеку и крепко дрых, закутавшись в алый легионерский плащ. Я потерял слишком много крови и замертво грохнулся на песок прямо перед началом представления. Андреа вместе с Хью обернули меня в целебный алый плащ Файерстилла, который пожертвовал для меня японец Таро. Жалко, что не Кира. И так я провалялся все представление – закутанный в мантию, как мумия, мою голову держал на своих коленях заботливый Андреа.
– И если хоть одна черная бабочка Константина исчезла из-под люка, – обозначил последствия моего преступления Амадеус, за его спиной, скучая, маячил высокий огненный силуэт вызванного им Джинна, – то всему миру снова настал конец!
– Мистер Драгонвуд! – неожиданно раздался из зала высокий голос Орландо, – сэр! Значит, Принц Камилл, ребенок Короля Аргоса и его Королевы Арии, каким-то образом смог уцелеть? А откуда у него появилось столько сестер Принцесс?
– Хороший, блин, вопрос! – тихо похвалил Хьюго, опираясь мускулистой спиной на мраморные колени Горгула Тиргулия.
– Да, Принц Камилл смог уцелеть! Его мать, Королева Амазонок, в самый последний момент успела послать к нему свой древнейший талисман – серебряного дракона времени! Именно он и спас ее сына! – серьезно ответил Амадеус, внимательно рассматривая Орландо, очевидно пытаясь понять – девочка ли это или мальчик. – Вместе с драконом и своей материнской любовью Ария отдала сыну свои годы, тем самым пожертвовав ради него своей жизнью! Вернувшись в свой пустой дворец в Люксарде, Аргос с удивлением обнаружил плачущего младенца, на груди которого лежал маленький серебряный дракон! Он с радостью принялся растить своего сына, но ни разу не забыл о его сероглазой красавице матери! Он ищет ее вот уже несколько тысяч лет! И потому до сих пор не женится второй раз! А что касается сестер Принца Камилла – они все сводные. Как только время пошло вперед в привычном ритме, Магиры стали рождаться среди смертных. Это были уникальные дети-индиго со сверхспособностями. Аргос забирал их в свою Светлую Академию в Люксарде, а Диодора – в Темную Школу в Одораке. Почти сразу же был заключен мир между Магирами и Орками, подписан кровью договор с их Вождем Дартралом, который чуть не сожрал официальную бумагу и не подписывал ее до тех пор, пока ему не принесли полпуда вареной колбасы. А его личный шаман-гоблин Барвин, все переговоры притворялся мертвым, пока на него нечаянно не сел Дартралл. Константин же исслюнявил весь договор и описал все колени Дарии, на которых сидел...
– Но ведь все было совершенно не так! – раздался возмущенный голос Старшего Купидона, который сидел на мраморном плече Тиргулия. К счастью, его не только никто не видел, но и никто не услышал... кроме самого Горгулия.
– Слепая Химера! Совершенно не так! – согласился шуршащим басом Тиргулий, он единственный, кто мог сейчас видеть и слышать Старшего. – Амадеус забыл сказать, что они – не единственные, кого в тот момент «пощадило» время. И вслед за единственной безмозглой головой Лернейской Гидры в шатер вошел... ой!
Колкие зеленые глаза Амадеуса резко уставились на Тиргулия, а затем на развесившего уши Хьюго, который ловил каждое слово мраморного чудища. В следующий момент огненный Джинн за спиной Мага занес свой огромный кулак и одним ударом разбил старейшего из Горгулов в дребезги. Куча тяжелых камней градом посыпались прямо на любопытного Хьюго, и вскоре его завалило с головой.
Смертные студенты кричали и метались, кто-то громко ругался, кто-то в панике бросился прочь от груды камней, из-под которых торчал длинный темный хвост Хью с огромным алмазом на конце. Он слегка шевелился и дергался прямо на огненном рубеже пентаграммы.
– Пусть это будет всем вам уроком, смертные! – раздался громовой голос Мага под раскатистый смех Джинна. – Я же предупреждал, что нельзя заступать за огненную черту! Этот смертный ослушался, и смотрите, что с ним случилось? Более того, из-за него я потерял своего старого слугу Тиргулия!
Парень в золотой маске, который до этого момента неподвижно лежал, закутавшись в алый плащ легионера, и крепко дрых, положив свою вихрастую голову на колени итальянца Андреа, вдруг, проснулся от шума и возни. Я посмотрел сначала на Мага с его огненным Джинном, а затем на огромные глыбы белого мрамора – все, что осталось от Тиргулия и глупо спросил:
– Блин, парни, и много я пропустил?!