three
Слегка приподняв голову, Чимин осматривал своё отражение, медленно протекаясь критичным взором по плоскому животу, жилистым ногам и выпирающим в некоторых местах косточкам. Как бы отчаянно он ни старался, стать ещё меньше у него не получалось: казалось, словно даже голод не мог сделать его достаточно изящным. Его обнажённое тело по-прежнему не могло сравниться с телами других астенически сложенных парней.
Тренер много раз говорил ему о том, что его генетика и его телосложение не позволят ему стать совсем «дохлым»: однако Чимин отказывался в это верить.
Его желание быть грациозным, тонким и стройным было настолько слепо, что даже сама действительность не казалась ему испытанием.
Скользнув взглядом вверх, Чимин обратил внимание на свои рыжие растрёпанные волосы и невольно прошёлся по ним рукой, ощущая их сухость и безжизненность.
Когда он только-только решился перекраситься из родного тёмного в рыжий, его волосы отливали апельсиновыми красками и напоминали причёску какого-нибудь парнишки из
фантастического аниме. Новый стиль чрезвычайно повлиял на юношу: ощутив огромный прилив сил и уверенности в себе, он стал незаметно меняться, с каждым днём решаясь всё на большее и большее. Иногда это могло нести за собой не самые приятные последствия.
Встряхнув головой, Чимин резко отвернулся от зеркала и вздохнул. Что это за монстр в голове шептал ему о том, что каждый миллиметр его тела - это мерзкое жировое отложение? Почему он не мог перестать слушать этого монстра,
чей голос так сильно напоминал голос обидчика из прошлого?
Тэхён любил повторять о том, как важно любить и принимать себя таким, каков ты есть; Чимин всегда качал головой и бездумно соглашался, просчитывая в голове точное количество съеденных за обед калорий и сколько километров придётся пробежать вечером на тренировке. «Я совершенствуюсь потому, что люблю себя», - повторял в голове Пак, цепляясь за оправдания как за глоток воздуха. Любовь к себе - это принятие или совершенствование? Чимин решил это по-своему.
Достав чёрные узкие джинсы и пёстрый оранжевый свитер, юноша быстро накинул на себя одежду и , пару раз пройдя расчёской по т усклым волосам, поспешил покинуть комнату.
Перед этим он , конечно, скрупулёзно осмотрел себя в зеркале: вновь одни и те же жилистые бёдра, одни и те же пухлые конечности. Ожидая увидеть сплошные недостатки, он только их и замечал.
На кухне помешивал кофе отец, выражение лица которого сохраняло некоторую вдумчивость: он что-то увлечённо читал в своём смартфоне. Лёгкая небритость и едва приметная небрежность в одежде выдавали в нём холостяка, и Чимин каждый раз задумывался о том , почему же спустя столько лет отец не желал заводить никаких отношений с другими женщинами. На вид он
казался весьма привлекательным мужчиной: как художник, Чимин замечал в его чертах много приятных особенностей.
- Пап, привет, - налив в стакан чистой воды и приземлившись на синий пластмассовый стул, провозгласил Чимин.
- О, Чимин-и, - слегка приподняв брови и переведя взгляд на сына, отреагировал мужчина. Облокотившись о кухонный гарнитур, он едва заметно усмехнулся и продолжил: - Всё ещё не передумал насчёт переезда в общежитие?
- Не передумал, - принялся качать головой рыжеволосый юноша, - мы с Тэхёном уже получили места, и, поверь мне, я давно мечтал делить с ним одну комнату и вместе развлекаться.
- Ну, академия не так далеко от моей квартиры, да и к тому же родители Тэхёна тоже живут поблизости... Почему вы, ребята, не хотите остаться в уюте и всё такое? - убрав телефон в карман, поинтересовался Пак старший.
- Я же говорил, - вздохнул Чимин, опустив взгляд на стол, - родители Тэхёна не самые лучшие люди: он часто конфликтует с ними. Для него переезд в общежитие равен свободе. А я не хочу, чтобы он там был один, да и к тому же какая студенческая жизнь без общежития...
- Стереотипно, - покачал головой мужчина, - сам потом пожалеешь!
- Ну ничего, я всегда могу принести грязные вещи сюда и постирать их тут, - усмехнулся рыжий, незаметно отодвинув от себя тарелку с фруктами: слишком сильно они привлекали его внимание.
- Какой хитрый ход, - рассмеялся мужчина; его глаза превратились в прекрасные полумесяцы, и Чимин ощутил вспышку чего-то родного и тёплого. - Мне нужно идти на работу, но я оставил тебе половину омлета - не забудь съесть, - Пак старший лукаво подмигнул, - я очень старался.
- Спасибо, я как раз дико голоден, - закивал головой рыжий, выдавив из себя благодарственную улыбку и вновь подавив укол совести.
Будучи заботливым отцом, Пак старший не поленился выложить омлет на тарелочку и, захватив столовый прибор, подать готовое блюдо прямо на стол, перед самым носом Чимина. Довольно улыбнувшись, он погладил сына по голове и проговорил:
- Ты плохо кушаешь: смотри, как сильно похудел за эти два года, - мужчина взглянул куда-то в сторону и тихо прибавил: - Твоя мама явно прибила бы меня.
Оторвав взгляд от аппетитного омлета, Чимин принялся качать головой и совершенно механически твердить отцу одно и то же про тренировки и правильное питание; мысли юноши словно забились совершенно посторонними переживаниями, и сконцентрироваться на чётком и продуманном ответе стало сложно. Мужчина вяло отмахнулся и вернулся к своему недопитому кофе. С тех пор как сын переехал к нему, Пак старший каждый день переживал о том, как тяжело быть родителем: изо всех сил он старался не оспаривать решения сына, старался не давить и сохранить хотя бы то хрупкое доверие, которое всё ещё держалось между ними.
Внимательно следя за каждым глотком отца, принявшегося вновь что-то увлечённо читать в телефоне, Чимин упрямо старался не пропускать через себя запах приготовленного завтрака; его руки непроизвольно сжались в кулаки, а любовь к отцу принялась сочинять всевозможные оправдания, которые позволили бы рыжему вкусить аппетитное блюдо. Самоконтроль стал рушиться.
- Кушай, остынет же, - кивнув на тарелку, протянул Пак старший.
Дёрнувшись, Чимин попросил время ускориться: отцу вот-вот предстояло уехать на работу, и если Пак продержится ещё хотя бы немного, ему не придётся проходить через мучительный завтрак и следующие за ним самобичевания.
- Да сейчас, - улыбнулся рыжий, взяв в руку вилку и тупо уставившись на порцию. Омлет был красив; но Чимин мог видеть в нём лишь жирное масло и калории. Сколько раз ему приходилось переживать эти ужасные ситуации: будь то времяпрепровождение с друзьями, будь то праздник или просто банальный ужин с отцом. Каждый раз еда преследовала его вплотную, и недопонимание со стороны близких только сильнее давило и заставляло решиться на потерю самоконтроля.
- Да ешь ты уже: я ведь жду от тебя комплимент, - усмехнулся отец, приободрив сына ожидающим кивком.
Подавленно улыбнувшись, Чимин слабо кивнул и, отрезав кусок омлета, ловко закинул его в рот. Пережёвывать пищу юноша старался тщательно. Улыбка отца послужила подобно спусковому механизму: за первым куском последовал второй, затем и третий, и четвёртый: желудок стал наполняться, и приятная нега охватила все конечности Чимина. Вкусовые рецепторы посылали стаю эйфорических искр по коже юноши, и остановить себя становилось всё труднее и труднее.
- Да ты и правда голоден, - едва не присвистнул отец, - хороший аппетит, молодец! - мужчина вновь улыбнулся и поместил пустую кружку в посудомоечную машину.
- Очень вкусно, пап, - проговорил Чимин, переведя взгляд на мужчину и улыбнувшись. И почему он так боялся поесть? От одного омлета ничего не будет, верно?
- Я рад, - усмехнулся Пак старший. - Так, теперь мне точно пора идти. До вечера!
Отец захватил пиджак и, поиграв бровями, удалился в сторону коридора, на ходу напевая мотив какого-то популярного хита. Чимин внимательно прислушивался к каждому действию мужчины: вот он обулся, вот он надел пиджак, взглянул в зеркало, открыл дверь, вышел...
Чимин отбросил вилку и отодвинул от себя пустую тарелку. Подняв ноги и прижав колени к груди, он ощутил мерзкую наполненность в желудке и тут же ужаснулся. Резко подскочив, Пак прикусил губу и ощутил, как аппетит стал неприятно разрастаться, вызывая непоборимое желание заглянуть в холодильник. Взглянув на стакан с водой, Чимин сделал глубокий вдох и выпил содержимое залпом; через пару секунд он повторил действие снова. Затем ещё раз. Руки юноши принялись дрожать, а в голове стали возникать самые тревожные ощущения. Желудок наполнился до едва не разрывающей боли; даже дышать стало тяжело.
Слабовольный. Слабовольный. Слабовольный. Мерзкий жирный пидор. Слабовольный.
Ощутив мокроту в уголках глаз, Чимин направился в сторону туалета. Приоткрыв белую дверь, он слепо вошёл внутрь и заперся. Сделав глубокий вздох, юноша встретился с собственным отражением в зеркале; внезапно его лицо показалось ему слишком круглым и слишком толстым.
Открыв крышку унитаза и опустившись перед ним на колени, Чимин в который раз за эти два года подготовил себя к грядущему мучению. Это стало некой традицией - срыв и чистка, срыв и чистка.
Засунув два пальца в рот, Чимин крепко стиснул глаза и пообещал себе, что однажды он станет достаточно хорошим для своего монстра.
Z Z Z
- Эй, почему комната такая крошечная? - выпятив губы, жалующимся тоном протянул Тэхён, остановившись едва не у самого прохода в их новую общежитскую комнату. Сумки юноша расположил неподалёку от своих ног.
Завалившись следом с огромным чёрным чемоданом, Чимин гулко усмехнулся и, поставив багаж поближе к сумкам друга, стал рядом с ним. Комната была не настолько крошечной, как казалось: вполне вместительная спальня. Напротив двери было огромное окно с выцветшими шторками, по обе стороны, у стен, располагались одноместные кровати; бельё на них, правда, пока что отсутствовало. Стены были аккуратно покрашены: по всей видимости, не так давно в общежитии проходил ремонт. Возле кроватей также располагались небольшие комоды, а вдоль стен вместились компьютерные столы. Говоря в общем, комната была совсем не обжита и казалась чрезвычайно пустой и чистой.
- Ну, не пятизвёздочный отель, конечно, - проводя взглядом по потолку и отмечая отсутствие трещин, проговорил рыжеволосый, - но что ты, в конце концов, ожидал? Мы же бедные студенты.
- Но я думал, будет как-то пороскошнее! - всплеснул руками блондин. Дошагав до окна, Тэхён кратко осмотрел окрестности и развернулся обратно к Чимину. На лице юноши красовались очки в полукруглой и тёмной оправе, чрезвычайно подходящие к его сияющим глазам. - И вид у нас так себе. Дома, дорога, тротуары.
- Ничего, через пару месяцев мы хорошенько приживёмся здесь, и станет гораздо уютнее, - уверил друга Чимин, усевшись на один из стульев возле стола. - Левая половина - моя.
Пак совсем недавно сталкивался с этим странным ощущением чужого места: переехав к отцу, он не способен был даже рисовать в незнакомой и на те времена угнетающей атмосфере. Всё вокруг давило, да и прошлое, от которого он так отчаянно бежал, любило напоминать о себе во снах и внезапных мыслях. Новая комната в отцовском доме казалась слишком неправильной; отсутствие любимых постеров и рисунков придавало ему печали. Со временем это, однако, изменилось. В какой-то мере Чимин был благодарен за это встрече с Тэхёном: этот странноватый мальчишка с невероятно творческим мышлением помог ему открыться и во многом понять самого себя.
- Как скажешь, - пожал плечами блондин, усевшись напротив Чимина и расставив немного ноги. - Зато здесь не будет вечного стресса и ссор, - выражение его лица слегка поникло, и Паку захотелось всеми силами стереть грусть с его прекрасных черт.
- Эй, всё позади: ты пережил это, и сейчас твои дни будут идти спокойнее, - приободряющим тоном сказал Чимин, - тем более, рядом с тобой буду я. Тебе весьма повезло, друг мой.
- Ага, сто раз, - рассмеялся блондин, вызвав ответную улыбку у рыжего, - но если серьёзно, то я очень тебе благодарен. Ты ведь не обязан был переезжать вместе со мной, учитывая, что с отцом у тебя всё в порядке...
- Давай не будем снова об этом, - отмахнулся Чимин, - я многое осознал благодаря тебе. И к тому же, я в некоторой степени надеюсь на то, что отец найдёт себе кого-нибудь. Гораздо легче привести в дом женщину, если там нет твоего сына-подростка. Я, конечно, не стал бы на неё кидаться: я ведь не такой, но всё равно понять его опасения можно.
- Это очень жертвенно с твоей стороны, - восхищённо пролепетал Тэхён. - Но мысль о том, что твои родители могут быть с кем-то другим...она не вызывает у тебя, не знаю, - юноша слегка замялся, - страх и осуждение?
- С чего бы? - искренне усмехнулся Чимин. - Я хочу счастья...им обоим.
- Тебе стоит позвонить ей, Чимин-и.
- Я знаю, - вздохнул рыжеволосый, уставившись на пол.
На некоторое мгновение в комнате повисла тишина, прерывая лишь шумом машин за окном.
- Так, надо разбирать сумки, - внезапно вскочив, громко объявил Тэхён. - Надеюсь, мои вещи поместятся в этот комод...
- Тут есть огромный шкаф, смотри, - указывая на большой тёмно-коричневый предмет возле входной двери, перебил блондина Чимин. - Думаю, мы можем вместе затолкать туда нашу одежду. Вряд ли спутаем - полки поделить можно. И ещё - рядом там вешалка с тремпелями. Туда можно верхнюю одежду поместить.
- Да, согласен, - кивнул Тэхён. Взгляд юноши встретился со взглядом Чимина, и он расслабленно улыбнулся: - Что, за дело?
Хмыкнув, Пак неохотно встал со стула и, ощутив лёгкое головокружение, на мгновение прикрыл глаза; к его удаче, Тэхён согнулся над своими вещами и внимание на это не обратил. Добравшись до своего чемодана, Чимин не торопясь расстегнул его и, краем глаза заметив, как Тэхён распахнул полки того самого шкафа, на глаз рассчитал их вместительность.
- Можно я музыку включу? - протянул Тэхён, развернувшись на мгновение к выкладывающему вещи на стул Чимину.
- Жду, когда додумаешься уже это сделать.
- Эй! Я просто только вот достал телефон, и тут у меня парочка новых сообщений, - уставившись в экран, объяснял блондин, - Хоби зовёт нас в кафе!
- Кто это? - любопытно поинтересовался Чимин, захватив стопку с вещами и направившись к шкафу.
- Ну он со второго курса, что-то с дизайном связанное. Я через него хотел у одного парня тату сделать - его друг татуировщик - поэтому мы познакомились. Я тебе рассказывал, - закатил глаза блондин.
- Всё, вспомнил, - съязвил Чимин, - вы разве близки с ним?
- Нет, пару раз болтали при встрече, да и всё, - пожал плечами Тэхён, - просто как только я ему сообщил о том, что поступил туда же, где учится он, наше общение возросло немного. Он предлагает познакомиться с его друзьями и всё такое.
- Вообще, неплохая идея, - одобрительно закивал Чимин, - стоит побольше завести университетских знакомых.
- Окей, тогда я пишу ему, что мы будем там...как раз через два часа - времени куча, - принявшись активно печатать, проговорил блондин.
- Вот и отлично. Включай быстрее музыку - я уже хочу убрать эти сумки и всё сделать.
- Сейчас-сейчас.
Z Z Z
- Как-то у тебя тут... - Чонгук прошёлся взглядом по наполовину пустым полкам возле небольшого телевизора и голой стене, - совсем пустовато.
- Мне просто не нужно это пространство, - хмыкнул Юнги, - не вижу смысла пихать в дом всякий бесполезный хлам.
Одетый в домашнюю одежду, состоящую из огромной поношенной футболки и старых серых треников, Юнги выглядел чрезвычайно уютно и слегка сонливо. Его волосы были немного грязноватыми, а круги под глазами ещё более отчётливыми. Сердце Чонгука непривычно сжималось каждый раз, когда он видел его таким слегка уязвимым: казалось, словно Юнги сбрасывал с себя кучу защитного слоя и становился самим собой. Несмотря на свой немного деспотический характер, Чон чувствовал некое благоговение по отношению к Мину; он просто бесконечно ценил того за понимание и искреннее сочувствие, встретить которые в других людях Чонгуку ранее не удавалось.
К тому же, стоило ему ступить за порог студии и встретиться взглядом с Юнги, как все его тревоги, сомнения и опасения превратились в пыль. Он словно наконец оказался дома.
- Будешь спать здесь, - указывая на надувной матрац, уже заботливо покрытый бельём, провозгласил Мин. - Сюда клади свои вещи, - следом юноша кивнул на одну из многочисленных свободных полок в огромном чёрном шкафу.
Немного растерянный, Чонгук любопытно озирался по сторонам, крепко удерживая в левой руке чемодан с одеждой. Собираясь в спешке, он слепо побросал всё самое нужное, добрую половину оставив дома. В тот момент ему главное было покинуть стены родительских апартаментов как можно быстрее и безболезненнее: он старался собрать всё до того, как сомнения поглотили бы его целиком и полностью, тем самым обезоружив и лишив смелости.
Студия, которая принадлежала Юнги, была небольшой, но весьма вместительной. Учитывая пристрастие Мина к минимализму, даже крошечные размеры этого пространства визуально казались шире. Тёмно-синий и белый были доминирующими оттенками во всём убранстве помещения: мебель была выкрашена в цвета близкие к голубому, а потолок, пол и некоторые отдельные предметы оставались белыми. Такие тона чрезвычайно подходили под характер спокойного и сдержанного Мина. Диван, на котором спал Юнги, располагался недалеко от нового надувного матраца, предназначавшегося для Чонгука. Там же был телевизор, полки, рабочий стол Юнги, заваленный небольшими стопками с книгами, и прочие предметы мебели. Кухня была соединена с главной комнатой и казалась такой же пустой. Чонгук бы даже не удивился, если бы кроме кофе, молока и хлопьев не обнаружилось бы больше ничего.
Сняв верхнюю одежду и повесив её на крючок, Чонгук устало приземлился на светлый диван и взглянул на Юнги. Одетый в чёрное худи и обычные серые джинсы, Чон ощущал себя небрежно и слегка потёрто. Однако в этот момент его не волновало ничего, кроме одной мысли: «я решился на это».
- Такси так долго ехало до твоей квартиры. Мне показалось, словно вечность прошла, - сказал он.
- Да, хреново то, что студия так далеко от вокзала, - Юнги сел рядом с ним и включил телевизор, сбавив слегка громкость. - Ты мог бы уехать раньше со мной, но сам же до последнего оттягивал разговор с родителями.
- Хён, я хотел как лучше, - в свою защиту оправдывался Чон, размещаясь удобнее на диване и наконец ощущая себя расслабленно. - Мне казалось, что чем позднее я сообщу им, тем больше шанс, что им придётся просто принять это и не оспаривать. Ну, знаешь, типа: «я подал документы не туда, куда хотели вы; и я всё инсценировал с поступлением в другой университет. Смиритесь».
- Ха, - усмехнулся Юнги, следя глазами за действием в каком-то ТВ-шоу. - Умно, конечно. Но результат, как видишь, не оправдал твои ожидания. И мы оба знали, что так будет.
- Пожалуй, - вздохнул Чонгук, убрав чёлку с глаз, - но всё равно я рад, что умудрился собраться в рекордные сроки и приехать без скандала за плечами. В смысле, если бы я дождался вечера, то истерику было бы не избежать.
- Это правда, - кивнул Мин, - в любом случае, я искренне рад за то, что ты решился на такой шаг. Два года назад я бы и подумать не мог, что мы придём к этому.
- Два года назад я и друзьями представить нас не мог, - кивнул Чонгук, внезапно вспомнив, как интенсивно и часто ссорились они в первые дни знакомства. Они были словно два разных полюса: один спокойный, тихий и бесконфликтный, а второй - бурный, властный и нарциссический. Однажды напившись, они случайно оказались одни в комнате и, начав крупную ссору, закончили её уединённым душевным диалогом, следы которого даже на утро остались в сознании каждого из них.
- Это правда, - участливо хмыкнул Юнги. - А на чём ты...играть будешь? - он обратил взор на Чонгука. - Пианино у меня, как видишь, отсутствует.
- Да оно бы тут и не поместилось, - насмешливо отвечал Чон, проводя взглядом по убранству комнаты. В глубине души студия Юнги ему пришлась больше по вкусу, чем крупные апартаменты родителей: здесь хотелось находиться, а там - нет.
- Ну, знаешь ли, - щёлкнув Чонгука по лбу, начал Юнги, - зато за всё плачу́ сам.
Отмахнувшись от руки Мина, Чон незлобно рассмеялся и ответил:
- Серьёзно? Твои не совсем легальные тату кто-то делает?
- Что-то ты больно дерзишь, - сощурил глаза Юнги, настороженно покосившись на младшего, - не забывай, кто тут старший. И да, мои татуировки делают. И это не совсем уж нелегально... Просто мне повезло, что студия, в которой я работаю, приняла меня за мой талант и в будущем обещанный диплом.
- Это вообще реально, хён? - проговорив обращение в насмешливой форме, продолжал Чонгук.
- Ну, да, если учесть, что я получаю 70%, а не 100%.
- Нечестно, - нахмурил брови младший.
- Да они тоже держат меня нечестно, - пожал плечами Юнги, давно уже смирившийся с ситуацией. В конце концов, даже эти 70% были всё ещё деньгами. И не маленькими.
- А насчёт пианино... - сдвинув слегка брови, задумчиво протянул Чонгук, - у меня есть некоторые накопления. Я копил в течение нескольких лет и, я думаю, я могу позволить себе синтезатор. Конечно, это совсем хреновая замена пианино, но, я надеюсь, в академии мне будет разрешено пользоваться их инструментами.
- Отличная идея, - вскинул бровями Мин, - он, может быть, поместится даже куда-нибудь. И да, я думаю, что в академии тебе точно дадут пользоваться необходимым.
- Надеюсь, - вновь осмотрелся Чон, пытаясь вычислить самое удобное месторасположение для инструмента. - Оставлять пианино в Пусане и переезжать сюда было самым тяжёлым, - парень вздохнул, - не думал, что когда-то вот так брошу всё и сбегу.
- Порой убежать от чего-то гораздо разумнее, чем бороться против этого, - отвечал старший, - это не всегда означает трусость: порой это признак смелости.
- О боже, ты вновь как мудрый дедушка, - усмехнулся Чонгук, краем глаза заметив копошения Юнги и улыбнувшись.
- Кто-то же должен делать из тебя человека.
- И то верно.
На мгновение в комнате повисла тишина. Юнги смотрел некое ТВ-шоу с отсутствующим интересом в глазах, а Чонгук прогонял в голове одни и те же воспоминания, опасливо поглядывая на сжатый в руке телефон. Он знал, что там куча непрочитанных сообщений от матери и столько же пропущенных звонков от отца. Оставить записку и сбежать было самым по-детски глупым и безумным решением. Родители легко могли бы вычислить его в будущем; они наверняка найдут его. Но Чонгук знал, что, раз решившись, он уже своё не упустит. Если ему хватило смелости на побег, то хватит и на то, чтобы остаться.
На телефон Юнги пришло уведомление, и парень громко вздохнул, лениво наклоняясь вперёд. Забрав телефон с маленького столика, Мин так же неохотно разблокировал его и прочитал содержимое пришедшего сообщения.
- О боже, - выдохнул он, - нам, кажется, придётся сейчас выдвигаться.
- Куда ещё? - неохотно промычал Чонгук, позволив себе на мгновение отвлечься от тревожных мыслей и перевести взгляд с собственного мобильного на старшего друга.
- Хоби - это мой друг из университета - зовёт в кафе. Там будет мой будущий клиент и ещё парочка наших людей, - объяснял Мин, - через часа два примерно. Можешь успеть распаковаться и помыться.
- Разве мне обязательно идти? - капризно протянул Чонгук. - Я устал после дороги. Я хочу кушать, - парень похлопал себя по животу, ощущая неприятное посасывание внутри.
- Вот там и поешь. И да, ты пойдешь со мной, потому что ты сам хотел познакомиться с людьми, которые заранее не осведомлены о твоей репутации. Это огромный шанс начать всё заново.
- Ну ладно, - протянул Чонгук, закрыв глаза и откинувшись головой на спинку дивана. - Переживу уж как-нибудь.
Z Z Z
Сеул не сильно отличался от Пусана.
Шагая по незнакомым проспектам нога в ногу с молчащим всю дорогу Юнги, Чонгук внимательно оглядывался по сторонам, отмечая лишь крошечную разницу между двумя городами. На горизонте не виднелось родное море, и воздух казался более морозным. Несмотря на приближающуюся весну, которая вот-вот должна была вступить в свои владения, Чонгуку было чрезвычайно холодно. Худи он сменил на тёплый свитер и лёгкую тёмную куртку, но даже та не спасала его от ветра. Некоторые вывески и улицы казались совершенно идентичными пусанским; порой это даже удивляло.
- Вон та кафешка, - указав на неприметную оранжево-красную вывеску, прервал молчание Юнги; руку юноша тут же спрятал в карман.
- Я бы даже внимания на неё не обратил, - приподнял брови Чонгук, как только они приблизились к пункту назначения. Возле небольшого крыльца и входа также открывались окна на внутренний вид помещения: с виду вполне обычное и совершенно ничем не примечательное заведение.
- Она просто неподалёку от академии, да и к тому же цены здесь низкие - вот и зависаем постоянно в этом месте, - разъяснил Мин, поднявшись на крыльцо.
Как только они оказались внутри, Чонгук первым делом осмотрел интерьер, который мало чем впечатлил его: обычные круглые столики, обычные стулья с мягкой подстилкой; касса была украшена какими-то вырезками и рисунками. Цветовая гамма была однотонной: оранжевый, жёлтый, в некоторых местах красный. Запах сладкого пирога и кофе поразил юношу до самого желудка, который волнительно булькнул в ответ.
Юнги тем временем прошёлся взглядом в поисках нужного места. Отыскав его, он повёл озирающего по сторонам Чонгука к столику, где расположились все его знакомые лица.
Оказавшись перед компанией людей, Чонгук моментально выпрямился и ощутил лёгкое напряжение. Незнакомые люди всегда были для него скорее плохой новостью, нежели хорошей; производить хорошее впечатление он не умел, да и не пытался, а заводить с кем-то серьёзные дружеские/романтичные отношения ему и в голову никогда не приходило. По крайней мере специально.
- Привет, - первым поздоровался юноша слева, замахав приветливо рукой и кивнув друзьям на свободные стулья. Его волосы были тёмно-каштанового оттенка, и внешность казалась чрезвычайно солнечной и приятной. Чонгук задержал на нём взгляд на пару мгновений, отметив привлекательность незнакомца. Остальные трое парней прошли мимо его внимания. - Юнги, мы вас уже заждались. Ты с кем-то что ли?
- Да, - кивнул Юнги, как только они расположились на свободных местах. - Это мой друг - Чонгук. Первокурсник. Пианист, музыкант, - монотонно представил Чона Мин, глаза которого уже любопытно бегали по предложенному меню.
Чонгук слегка смутился, но смог выдавить из себя:
- Привет, - и даже кивнуть.
- Рад встрече! - заулыбался тот самый незнакомец. - Я - Хосок.
- Ты, вижу, тоже не один, - не отрывая взор от перечня с названиями блюд, проговорил Юнги.
- Да, - кивнул Хосок, обратив взгляд к своим соседям.
Тут Чонгук решился осмотреть остальных. Сначала ему бросился на глаза блондин в очках с тёмной оправой, чья внешность вполне впечатлила Чона и оставила даже некоторое восхищение. Он был чрезвычайно привлекателен и даже слегка смазлив, по скромному мнению Чонгука. Тот неловко улыбнулся и, по всей видимости, даже слегка покраснел.
Второй парень был рыжим и весьма худым; черты его лица показались Чонгуку смутно знакомыми. Как только их взгляды встретились, глаза незнакомца опасливо расширились и он резко опустил голову вниз, визуально вжимаясь в самого себя и шепча что-то неразборчивое себе под нос. Такая реакция слегка поразила Чонгука: озадаченный, он сдвинул брови и неосознанно принялся рассматривать юношу детальнее, пытаясь понять, что же было с ним такое и почему он так испугался его. Черты его лица казались совсем деликатными и нежными, и даже свитер сидел на нём подобно мешку; на мгновение Чон подумал, что такой типаж парней был совершенно далёк от его личных предпочтений.
Через пару мгновений Чонгук всё-таки перевёл взгляд на третьего юношу, чьё лицо было немного округленным и счастливым, а улыбка создавала две прекрасные ямочки на его щеках. Оттенок волос юноши походил на пепельный, и глаза сохраняли некоторую доброжелательность и приветливость. Его телосложение казалось статным и мужским, что особенно привлекло Чона в нём.
- Это Тэхён: твой клиент, - представил блондина в очках Хосок, - а это его друг - Пак Чимин. Они тоже первокурсники, - темноволосый указал на всё продолжавшего плавить стол под своим взглядом рыжего, - один на журналиста, а второй на художника.
Пак Чимин. Пак Чимин. Пак Чимин. Пак...
- Приятно познакомиться, - оторвав взор от блюд и кратко пробежав взглядом по новым парням, проговорил Юнги. Его глаза на мгновение задержались на Тэхёне.
- Намджун, привет, - переведя взгляд на последнего парня, приподнял бровь Мин.
- Привет-привет, - закивал Намджун, - Чонгук, приятно познакомиться. Я с третьего курса, изучаю философию. Музыка - это здорово, - обратившись внезапно к Чону, искренне сказал юноша.
- А, - Чонгук на мгновение смутился, - спасибо. Я знаю.
Юнги бросил на него осуждающий взгляд.
- И что ты собрался набивать? - взглянув на Тэхёна, поинтересовался Юнги. В его голосе, казалось бы, проглядывали сплошной скептицизм и абсолютное отсутствие интереса.
- Ну, - блондин немного замялся, бросив украдкой взгляд на своего соседа, - я думаю...я бы хотел... - Тэхён откашлялся и, смело взглянув Юнги в глаза, продолжил: - У меня есть один рисунок бабочки, и я бы хотел её...ну...на своём бедре, в общем.
В течение пары секунд Юнги вдумчиво сохранял тишину. Затем он же её и прервал:
- Без проблем. Добавь меня через Хосока и скинь арт позже.
- Это нарисовал Чимин... - Тэхён перевёл взгляд на своего друга.
Услышав своё имя, рыжеволосый резко поднял голову и, на мгновение столкнувшись с любопытным взором внезапно начинающего всё понимать Чонгука, быстро перевёл его на Юнги. Сглотнув, он проговорил:
- Я могу потом просто передать тебе его. Он у меня с собой, - голос юноши казался напряжённым и чрезвычайно взволнованным.
И слишком знакомым.
Чонгук не мог поверить своим глазам. Пазл сложился в одну целую картинку: знакомые черты лица, имя, профессия - художник.
«Карма творит чудеса», - подумал Чонгук, с новой осознанностью рассматривая испуганного Чимина. Вспомнив обстоятельства их последней встречи, Чону стало немного неловко; это объясняло странную реакцию со стороны рыжего. Тот день стал для парня знаменательным в его жизни: встреча с Юнги совершила своё волшебство. Однако сейчас, спустя целых два года, он не мог поверить в то, что когда-то этот самый безобидный, совершенно уязвимый и слабый художник был так жестоко унижен им.
Не то чтобы Чонгук жалел об этом. «Зато теперь он стал следить за собой, - пришло ему в голову, - должен быть мне благодарен. Жаль только, что тело себе зря испортил - мужественнее не стал».
Затем ещё одно воспоминание настигло Чонгука подобно морской волне.
Его рисунки. Причина, по которой Чон так разозлился на него в тот день, заключалась в его рисунках. Он рисовал Чонгука. Он был, скорее всего, влюблён в него.
Ужаснувшись, Чонгук опустил взгляд вниз и внезапно испытал такую же страшную неловкость. Странно, что Юнги заказывал себе блюдо, совершенно не чувствуя ничего странного и ни разу не взглянув в сторону Чимина с момента знакомства с ним.
Хосок, Намджун и Юнги обсуждали какие-то истории из прошлого, привлекая в свою беседу новеньких ребят. Тэхён с радостью участвовал в их разговоре, заливисто смеясь каждой шутке и смелея с каждой секундой; Чимин упорно молчал и сверлил стол, в то время как Чонгук упорно молчал и сверлил его.
Как только пришла очередь заказывать Чонгуку, тот отчётливо и уверенно произнёс названия двух блюд, особо не испытывая больше желания наполнять желудок всевозможными пирогами. Его мысли переполнились картинками из прошлого и странными ощущениями, динамика которых располагалась между «любопытством», «страхом» и «лёгким чувством вины».
- Чимин? Ты что будешь? - ткнув Пака в бок, поинтересовался Тэхён; его брови беспокойно нахмурились. - Ты в порядке?
- М? - Чимин поднял на него стеклянный взор и, нервно облизнув губы, растерянно взглянул на ожидающую официантку. - Нет-нет, спасибо, я не хочу.
- Но почему? - не дав девушке уйти и развернувшись всем телом к рыжему, проговорил блондин. - Мы ещё с тобой не обедали, - его глаза впились в глаза Пака, и на секунду показалось, словно между ними прошёл диалог, понятный только им обоим.
- Я не хочу, - тихо отозвался Чимин, не выдержав взгляд друга и опустив глаза на стол.
- Он будет тот же салат, что и я, - обратился к официантке Тэхён, мило улыбнувшись и заверив её, что блюдо всё-таки стоит включать в заказ.
Чимин густо покраснел и спрятал руки куда-то на колени.
Хосок обеспокоенно осмотрел Чимина и вздохнул, в то время как Юнги продолжал сверлить экран своего телефона. Намджун бросил на рыжего нечитабельный, но вероятнее всего сочувствующий взгляд.
Чонгук молча наблюдал за ним и следил за каждым его действием.
Так он, значит, не ест.
- Да наверняка ты увидишь этот салат и сразу голод почувствуешь, - усмехнулся Хосок, - поверь мне: я его пробовал, он просто нечто.
Чимин вяло ему улыбнулся в ответ.
- Раны из прошлого? - резко и от этого немного дерзко бросил Чонгук, ни капли не задумавшись над сказанной фразой и через пару мгновений пожелав вернуть её обратно.
Чимин поднял на него нечитабельный взгляд и тихо проговорил:
- Это моё дело.
Усмехнувшись, Чонгук отвернулся в сторону и, столкнувшись со строгим взглядом Юнги, закатил глаза. Конечно, теперь он будет козлом отпущения.
Как только им принесли заказы, Чонгук тут же перевёл всё своё внимание на еду: словно забывшись, он вкушал пищу с таким наслаждением, будто не пробовал её вот уже много лет. Между ребятами продолжался непринуждённый диалог, из которого Чонгук краем уха узнал что-то новое о каждом из парней; кроме Чимина. Тот молчал.
Голод плавно сошёл на нет, и как только места в желудке не осталось, юноша вытер руки влажными салфетками и поднял взгляд в первую очередь на Чимина. Который, вообще-то, вполне нормально ел. Докончив свой салат, парень выждал пару мгновений и, пихнув Тэхёна в бок, провозгласил о том, что хочет отойти в туалет.
Чонгук внимательно следил за тем, как юноша аккуратно вылез из-за стола, задвинул стул и, с опущенным взором, направился в сторону уборной. Взгляд Чона скользнул по стройным и жилистым ногам парня, неосознанно останавливаясь на его пятой точке.
Нет. Этого делать не стоило.
Чонгук отвернулся.
Спустя пять минут Чонгуку стало неуютно. Пак Чимин отсутствовал слишком долго, и на мгновение Чону почудилось, будто тот мог запереться в туалетной кабинке и тихо рыдать. Такого поворота судьбы не хотелось: приехав сюда, музыкант не планировал встречать людей из прошлого и тем более оказывать на кого-либо плачевное влияние. Он всего лишь хотел жить сам по себе, не трогая никого вокруг, и чтобы никто так же не трогал его в ответ.
Вздохнув, Чонгук встал и сообщил Юнги о том, что отойдёт в туалет. Мин подозрительно сузил глаза, но в ответ лишь молча кивнул.
Оказавшись возле нужной двери, Чонгук отпер её и тут же был встречен неожиданной картиной: Чимин полоскал рот водой из-под крана, упершись руками о раковину. Как только их взгляды в отражении зеркала столкнулись, Чимин выплюнул воду и моментально развернулся всем телом в сторону вошедшего Чона.
- Что ты тут делаешь? - с лёгкой опаской спросил он.
- В туалет пришёл? - приподнял бровь Чонгук. - Это ты что тут делаешь?
- Полощу...рот? - добавив голосу ноток очевидности и лёгкой издёвки, развёл руками рыжий. Его причёска казалась слегка растрёпанной, а щёки немного покрасневшими.
На мгновение между ними повисла тишина. Чонгук физически ощущал, как проникновенно Чимин осматривал его черты лица.
- Я думаю, ты меня помнишь, - ляпнул Чонгук, оперевшись о дверной косяк и проведя рукой по волосам.
- К сожалению, - кивнул Чимин, опустив взгляд на пол.
- В общем, я не хочу между нами никаких неловкостей и прочего, - устало проговорил Чонгук, - я просто хочу спокойной учёбы. Поэтому...
- Можешь не извиняться, мне плевать, - отрезал рыжеволосый, смело подняв взгляд на Чонгука и даже слегка расслабившись. - Делай что хочешь.
- Идиот, - усмехнулся Чонгук, переведя взгляд в сторону, - я не прощения просить хотел, - медленно протянул он, возвращая взгляд на Чимина, - хотел попросить тебя больше не испытывать ко мне гейских наклонностей. Можешь, пожалуйста?
Чимин открыл рот и закрыл подобно рыбе в воде. Опустив на мгновение глаза, он сделал глубокий вдох и стремглав покинул уборную, пройдя бок о бок рядом с Чонгуком и не бросив на него ни один взгляд.
Чонгук почувствовал укол совести.
Он хотел извиниться.