Неоновые огни Орлеана. Преступление

Когда Джон заехал на огромную парковку у строительного мегамаркета, ему показалось, что он попал на восточный базар в гоночных декорациях.

После проведенных в застенках девяти лет оказаться среди такого шума и толпы было сродни взрыву светошумовой гранаты. Под светом луны ревели моторы, голоса и музыка не умолкали ни на секунду. Дымились покрышки и бахали глушители, вызывая громкие овации и восторженное улюлюканье. Отъявленные гонщики и водители-дилетанты, раскрыв капоты своих «ласточек», хвастались мощными двигателями. В тонированных стеклах отражались оголенные девушки. Сверкали начищенные диски; неоновые подсветки самых разных ядовитых оттенков смешивались в невообразимые цвета.

Перед Джоном предстал парад автомобилей общей суммой далеко за миллионы долларов. Можно было не сомневаться, что многие из них стоили намного дороже, чем остальное имущество их владельцев. Что уж говорить о бывшем заключенном?

Дымя сигаретой, Джон подумал о том, как ему повезло. О предстоящих гонках он узнал от знакомых байкеров, когда распивал с ними в баре пару ящиков пива. От пива, баров и людей Джона уже откровенно подташнивало, и особенно тяжело ему давалось общение с цветными нелегалами. И то, и другое, и третье он в равной степени терпеть не мог. Но ему нужна была информация если не о Химере, то хотя бы о Хонде. Фейсконтроль бедняцких районов был схож с фешенебельными заведениями – чужаков там не приветствовали, и выведать что-то стоящее было проблематично.

Темерсон был прав – внедрение может затянуться на годы, которыми Джон не обладал.

— Привет, красавчик! — проходящая мимо узкоглазая кокетка прошлась игривым взглядом по татуировкам на его на руке. Джон проигнорировал ее, гадая, какая из десятка азиаток здесь — та самая Хонда.

Докурив, он подошел поближе, туда, где скучковалась толпа вокруг местных гоночных знаменитостей и их авто. Пробиться к ним через поклонников и поклонниц не представлялось возможным. К счастью, Джон заметил совсем неподалеку помпезного вида машину и ее хозяина – упитанного парнишу с выбритыми висками, который хоть и выглядел опытным водилой, однако группа поддержки у него была небольшая. Некоторое время Джон участвовал в их трепе о цельной вулканической резине и стальных бамперах.

— Кажется, сегодня будет жарко, — сказал он и кивнул на сборище. — Тут как будто голливудскую звезду встречают.

Главный водила фыркнул и не отказался от предложенной сигареты.

— В точку, бро. Такое ощущение, что они на показ мод приперлись... Им лишь бы внешка соответствовала и обертка блестела.

— Завидуешь, — поддел его Джон.

— У меня достаточно своих верных фолловеров, — оскорбился парень. — А заезды я и без них выигрываю. Второе место в прошлогоднем чемпионате, между прочим. Терри.

Джон стукнул костяшками по выставленному кулаку и вежливо оценил его маслкар с наклейкой зубастой пасти крокодила на переднем бампере, отчего Терри тут же пустился в хвастливые описания нового «движка» и заоблачного количества лошадиных сил. Он определенно вбухал в него всю зарплату за пару лет, если не больше.

— Я слышал, что горячая японка тоже за рулем сегодня? — между делом спросил Джон.

— Хонда что ли? Ну да, — при упоминании гонщицы лицо Терри скисло. — Не сказал бы, что она горячая, но у каждого свой вкус, бро...

— Неужели настолько хорошо гоняет?

— Что есть, то есть... Пару лет назад я входил в тройку, а как она объявилась, пришлось подвинуться.

— Не видел ее?

— Да вон она, тусуется со своим кланом. Гребаные «Янтарные скорпионы»...

Джон проследил за его брезгливым взглядом и увидел в дальнем углу парковки обособленную группу людей, веселую и шумную. Продолжая молча участвовать в разговоре Терри и его друзей о всякой чепухе, он незаметно разглядывал разношерстную компанию, в центре которой, судя по всему, и находилась Хонда.

Маленькая и хрупкая, она выглядела почти подростком в своем огромном красном бомбере, джинсовом комбинезоне и кедах. Выцветшие бирюзовые волосы не доходили до плеч, половину лица закрывала мультяшная бандана. Джон даже испытал некоторые сомнения по поводу того, что она вообще способна доехать до финиша.

Хонда вертела в руках ключи от одноименного хамелеонового спорткара, сверкающего глянцем. Его собственный «Мустанг», обеспеченный скромными вложениями ФБР, ни в какое сравнение не шел с этим укомплектованным монстром. Бросать вызов Хонде было не только позором, но и самоубийством.

Но ведь его целью на этот раз не обязательно должна быть победа.

По большому счету, Джон мог бы просто нацепить на машину Хонды трекер, но запах шин и масла, рев моторов и всеобщий азарт пробудили в нем давние воспоминания. Он не устоял перед соблазном вновь сесть за руль и поучаствовать в скоростной погоне, даже если его «Мустанг» был далек от здешних навороченных железных лошадок.

Никто на парковке не спросил Джона, кто он и с какого берега, и он понял, что когда дело касалось тачек и гонок, все разногласия между «химеровскими» и «ривьеровскими» уходили на дальний план, уступая место любви к скорости и полному единодушию против легавых.

Но взаимные оскорбления никто не отменял.

Пока Джон прохлаждался с Терри, неподалеку начала возникать дискуссия, которая явно намеревалась превратиться в жаркий спор.

— Да я бесплатно поеду, лишь бы ты, дурень, убедился, кто по факту будет первым!

— Ты, блин, сначала тачку свою пофикси, а то развалится еще на старте!..

Вслед за плевком раздался одобрительный гул. Болельщики и водилы, в том числе и Терри, стеклись в импровизированный круг, где началось то, ради чего многие и собрались – словесная потасовка и ставки на победителя.

— Повтори еще раз, а то ты даже говоришь так медленно, что я ничего не понял!

— Есть еще триста! Уже две штуки!

В групповом заезде каждый мог попытать счастья за пачку банкнот. Выкрик о ставке принадлежал Терри, и ему тут же вторил женский.

— По пятьсот до трех!

По нему Джон понял, что ближе к центру круга в обсуждении участвовала Хонда, беззастенчиво поливавшая грязью соперников и их транспортные средства. «Общак» рос уже к пяти тысячам, и становилось очевидно, что за такую сумму будут тягаться и самые отъявленные профи.

Тем временем Хонда продолжала перепалку с Терри.

— Эй, пончик Терри, а мамка не заругает за такой поздний час не дома?

Джон ловко опередил парня:

— Ты сама-то до педалей сумеешь достать?

Незнакомый голос заставил собравшихся с интересом притихнуть оттого, что некто новенький вдруг бросает вызов лучшей гонщице.

— Мне вообще-то двадцать два, — с вызовом ответила Хонда. — Выкуси, дедуля!

— Неужели? Выглядишь как школьница.

— Удостоверение показать, что ли?

— Которое ты стащила у старшей сестры? Не прокатит, все азиаты на одно лицо.

Ответом на расистский выпад послужил средний палец и всеобщий гул. Джон хмыкнул и объявил:

— Еще штука до нефтехранилища на том берегу.

Толпа присвистнула и в ожидании уставилась на сцепившихся водил. Трасса предстояла внушительная.

Невозмутимость Джона сохранялась настолько, словно ему было абсолютно безразлично происходящее. Что, впрочем, было недалеко от истины. Он спокойно стоял и ждал решения Хонды, зная, что оно будет положительным. Она была юной и импульсивной максималисткой, иначе бы не ввязалась в работу на Химеру. И, конечно, любила погонять.

— На чем поедешь? — спросила она, снова завертев в пальцах брелок.

Джон затянулся сигаретой и кивнул себе за спину, где был припаркован прирученный «Мустанг». Хонда насмешливо улыбнулась:

— Серьезно? У нас тут профи на электродвигателях, а не прогулки на бензиновом старье, сечешь?

— С каких это пор мастерство водилы оценивается тачкой?

Хонда одобрительно хмыкнула.

— Ну, ты сам напросился... Погнали!

Общими усилиями назначили место финиша и разослали координаты по навигаторам. Хонда уселась в спорткар и зажгла фары. Когда Терри запустил свой, его мотор устрашающе взревел на всю парковку. Терри довольно улыбнулся и любовно похлопал руль. Следом по воздуху пронесся громоподобный рев аналогичных моторов, готовых незамедлительно стартовать.

Часть болельщиков разместилась по бокам от дороги. Их поддерживающие выкрики затмевали шум двигателей. Другая часть с соклановцами расселась по машинам. На стартовую черту вышла девушка с симпатичным личиком и флагами в руках. Она неподвижно замерла на несколько секунд, делая эффектную напряженную паузу.

Джон натянул водительские перчатки и глянул на соперников: Хонда жевала жвачку и бросала на него насмешливые взгляды. Взгляд Терри выражал беспокойство перед конкуренткой, а Джону он сочувственно говорил «уважуха, чувак» за то, что тот не побоялся с достоинством рискнуть и, по мнению Терри, принять неизбежное поражение.

Девушка-стартер, наконец, трижды взмахнула флагами, и эскадрон автомобилей изящно двинулся вперед по гладкому шоссе.

Гонка началась.

Гудели покрышки. Светящаяся разметка неотрывной линией уходила в бесконечную даль. На ограждениях замелькали вспышки багряных катафотов. По левую руку застыла панорама с небоскребами, а по правую темнели заросли болотных кипарисов.

Джон неспешно ехал в середине потока и прислушивался к «Мустангу». Хонда опережала его на пару секунд, тоже не растрачивая силы. Глушитель машины Терри, видимо, изрядно нервничающего, выпустил огненно-красный сноп пламени, и его «крокодилий» маслкар стремительно вырвался вперед. Два других неизвестных маслкара держались в хвосте и явно намеревались побороться за денежный приз.

Гонщики с успехом ускользали от столкновений с гражданскими, и придорожные щиты изображали грустные рожицы вслед нарушителям скоростного режима. В зеркале заднего вида Джон ждал появление полицейских патрулей. И если его арест приведет только к разоблачению прикрытия, то задержание Хонды грозило провалить всю миссию.

Но все тревоги отошли на дальний план, когда Джон, наконец, расслабился и отдался чувству свободы. Просидев с десяток лет в тесной камере, он уже подзабыл о тех невероятных ощущениях, когда ты не едешь, а буквально летишь над дорогой, ловко лавируя и красиво вписываясь в повороты. И как от бешеной скорости вжимает в спинку и захватывает дух!

Он вновь окунулся в свою стихию, легко примечал секундные возможности и слабости соперников.

Но у Хонды, похоже, слабых мест вообще не существовало. Она уверенно вела машину и без напряжения петляла по полосам. Казалось, хамелеоновая «Хонда» не слушается ее рук, а читает мысли, и составляет со своей тезкой единое целое. Попытки обогнать ее не увенчались успехом и у других гонщиков, наступавших Джону на пятки.

Он подался вперед, подрезал оранжевый «Додж» и поравнялся с Хондой. Теперь он шел с ней рядом, так близко, что автомобили едва не соприкасались. Хонде это не понравилось, но Джон не давал возможности его обогнать. Тогда Хонда, как он и рассчитывал, разозлилась и воспользовалась закисью азота, отвоевав первенство. Перед тем, как скрыться за поворотом, светодиодное табло над ее бампером на прощание показало ему средний палец из пикселей.

В этот момент его затаившееся опасение, наконец, обрело почву – не успели они въехать в индустриальный район Норгейта, как завыли сирены полицейских патрулей.

Их вой и мигающие маячки сработали подобно появлению лисы в курятнике. Все, кого не прельщала перспектива быть арестованным и впоследствии потерять тачку под многотонным прессом, в мгновение ока разлетелись по съездам и проулкам. На трассе остались только самые принципиальные и настырные.

— Остановите машины и прижмитесь к обочине! Повторяю...

Ставки росли вместе со скоростями. Гонщики виляли и мельтешили по автостраде, словно рой москитов, не давая копам возможности прицелиться и выпустить в них магнитный GPS-трекер.

Джон сверился с навигатором, чтобы срезать путь в узких однополосных улочках. Терри повернул следом за ним, едва не снеся столб. Джон снисходительно улыбнулся. Он только что нашел слабое место «пончика» Терри – повороты.

От приставучей полиции нужно было немедленно избавиться, и Джон искал глазами любые возможности это сделать. Не участвуй он в гонке, он мог бы запросто скрыться в какой-нибудь подворотне или на крытой парковке, но останавливаться было нельзя.

Джон выехал на дорогу пошире, чтобы иметь возможность маневрировать. Приставучие копы повисли на хвосте, пытались протаранить его в задний бампер, у левого фонаря, но Джон вовремя уворачивался. Один раз эти кретины все-таки попали. От удара «Мустанг» повело влево, стало разворачивать и уносить с дороги. Но сработали инстинкты.

Ни за что не останавливайся.

Нога ударила по тормозам, руки сами сбросили скорость до нейтральной, и повернули руль вправо. «Мустанг» крутанулся и по инерции выполнил идеальный полный разворот. Его капот вновь смотрел вперед.

— Придурки, надо бить по правой стороне! — ругнулся Джон, вновь переключая скорость.

И поддал газу.

Вряд ли копы ожидали такой техничный маневр, но все же они не отставали. До финиша оставалось немного, а Хонды и Терри и след простыл. Слева трассу настигал грозовой фронт, сверкая молниями в непроглядной тьме. Только гребаного дождя не хватало!

И вдруг Джон увидел его. Шанс уйти. Впереди на встречной полосе вырисовался тягач с бревнами.

Поглядывая назад, Джон метнулся ему навстречу. Водитель растерялся, не зная куда деваться, и не нашел ничего лучше как тоже свернуть на встречку. Ему удалось уйти от столкновения, но из-за резкого торможения тягач занесло. Сорвались крепления, и бревна с грохотом посыпались на дорогу, блокируя ее.

Полиция осталась позади.

Но то же самое можно было сказать о Джоне. Он заметно отстал и потерял гонщиков из виду.

— Проклятье!

Джон скинул передачу и включил подачу азота. «Мустанг» запротестовал, дернулся и пробуксовал, но подчинился и стал набирать скорость. Руль подрагивал. Стрелка спидометра приближалась к рекордной отметке.

По прямой он быстро нагонял соперников. При приближении стало понятно, что Терри и Хонда ожесточенно сражаются за первое место. Терри шустро уходил от азиатки, когда она пыталась притеснить его к краю дороги. Два не иначе как обезумевших гонщика неслись по улице, наплевав на машины, трамваи и ларьки и рискуя кого-нибудь сбить. Джон неплохо ориентировался в городе, но с трудом поспевал за ними, выжимая из «Мустанга» последние силы.

Приближался поворот на мост, за которым уже виднелись белые громады нефтехранилища. Чуть сбавив скорость, Джон пристроился позади Терри и в ответственный момент вдарил ему с правой стороны. Трюк сработал как надо. Терри завилял, потерял управление, и колеса унесли его прочь с трассы. В зеркале заднего вида Джон успел заметить, что Терри налетел на пожарный гидрант и застрял в нем. Из-под дна его машины бил столп воды, ее окружали копы.

Вот и все. Их осталось двое. Сблизившись, они ехали совсем рядышком. Друг за другом вписались в последний поворот и очутились на главной дороге перед мостом.

Впереди замаячило новое препятствие, и Джон покрылся испариной. Их ждал не просто мост через канал Монре. Красные сигнальные огни предупреждали о его начавшемся разведении.

Принять решение нужно было в считанные секунды. Финиш находился где-то за каналом, а Джон был не из тех, кто отказывается от цели на полпути, даже если этот путь прегражден несколькими метрами водной пропасти. Он надавил на педаль газа до упора. Машина едет, так зачем сдаваться?

Сперва Хонда засомневалась и отступила. Но видя, что Джон и не думает тормозить, крепко сжала руль. Ее пальцы побелели, но, стиснув зубы, она не могла уступить новичку и решила идти до конца. Даже если у нее уже закончился азот.

«Хонда» начала набирать скорость в погоне за «Мустангом».

Им не удалось вовремя разобраться, кто же будет первым. Бок о бок они взлетели над полуоткрытыми крыльями моста. На секунду под Джоном мелькнул поток черной воды, от невесомости свернулся желудок. Затем грохнул оглушительный удар, и «Мустанг» встряхнуло как лед в шейкере. Завизжали колеса. Стараясь удержать руль и выровнять машину, Джон усиленно терзал педаль тормоза. Когда «Мустанг» обрел устойчивость и ушел в занос, он поднял ручник, резко затормозив у столба с висящими проводами. Вздрогнув, «Мустанг» затих.

Он был на другом берегу канала.

В ушах звенело. Сердце рвалось из груди. С минуту Джон приходил в себя, хотя на краю сознания билась тревожная мысль, что полиция не прекратила преследование.

Ночная трасса, разрезаемая железной дорогой, пустовала. В ответ на шум залаяли собаки и зашевелились на окнах занавески. Гроза все-таки догнала гонку, поднялся ветер, и по лобовому стеклу застучали крупные капли дождя. «Мустанг» поскрипывал и дымился, но в целом мог ехать дальше.

Джон ожидал увидеть перед носом фонари «Хонды», победно уносящейся прочь, но этого не последовало.

Он оглянулся. Хамелеоновая «Хонда», изрядно помятая, покоилась далеко за обочиной, под дубовыми кронами скверика. От удара об ствол капот собрало в гармошку, и из него валил дым. Гонщица не торопилась выходить, даже когда Джон наконец смог унять свое сердцебиение. Поначалу он колебался, не свалить ли, пока не появились копы, но затем решил, что в любом случае Хонде требовалась помощь, и выбрался наружу.

— Эй!

На зов она не откликнулась. Вблизи Джону хватило одного взгляда, чтобы понять: своим ходом спорткар не поедет. Под ним натекала лужа. Вокруг аварии начали скапливаться любопытные, выходя из домов и останавливаясь на перекрестке.

Голова Хонды уткнулась в руль и кровоточила. Дверь заклинило, и Джону пришлось пару раз рвануть ее на себя, чтобы открыть. Хонда очнулась не сразу и тихо застонала.

— Ты как? Сломала что-нибудь?

Едва соображавшая, она покачала головой. Ушей Джона коснулась полицейская сирена, и он заметил, что мост снова опускается.

— Пойдем, пора сваливать.

Он помог Хонде выбраться из спорткара. Она запротестовала было, не желая оставлять его копам в подарок, но Джон настойчиво повел ее вперед. Терять нельзя было ни минуты. Чтобы душа гонщицы была спокойна за улики и ненужные трофеи, Джон повредил у «Хонды» топливный шланг, который мгновенно начал поджигать двигатель.

«Мустанг» завелся с третьего раза и издавал болезненный стук, но по трассе помчался уверенно, лишь тормоза потеряли упругость. Хонда что-то красочно причитала по-японски и прикладывала к пострадавшему лбу бандану, а потом разревелась.

Джон покосился на нее, поджигая сигарету:

— Сильно болит? Отвезти тебя в больницу?

Следующее японское слово явно было ругательным.

— Эта «Хонда» была одной из моих лучших сборок! — расстроилась гонщица. — Создана для побед! Секвенталка была новенькая! А теперь что?.. Лучше б я сама в лепешку разбилась!

Джон никак не отреагировал, сосредоточившись на дороге и позволив ей собраться с мыслями. Позади них пылала «Хонда», а крылья моста вновь соединились друг с другом.

— Куда ты едешь?

Джон неопределенно повел плечами и сжал руку в кулак, заметив, что адреналиновая дрожь еще не прошла.

— Нет смысла ехать к финишу, все разбежались. Душа из шампанского не будет.

— Лучше затаиться до утра, — согласилась Хонда. — У тебя есть что поблизости?

— Есть друг на ферме в Маривилле, — соврал он.

— Далековато, и мосты уже развели. — Хонда нахмурилась, увидев в зеркале прожекторы патрульного вертолета. — Легавые небось передали на нас ориентировки.

— Клан не поможет?

— Он меня засмеет... Сейчас что-нибудь придумаем.

Небо исторгало из себя тропический ливень. «Мустанг» скользил по мокрым дорогам производственных окраин, приближаясь к одному из портов. Единственное, что могло здесь укрыть любителей нелегальных скоростей – это какой-нибудь втиснутый в древнюю халабуду мотель, которым не решился бы воспользоваться даже бывший заключенный. В остальном гонщиков окружали гаражи, роботизированные цеха и многочисленные склады.

Вскоре Хонда указала рукой на попавшуюся справа автомастерскую.

— Тормози здесь.

— Ты уверена?

— Тормози и посигналь.

Джон послушно выполнил, с интересом ожидая, в чем заключается план азиатки. Вдруг повезет настолько, что она приведет его к своим, химеровским?

Ворота единственного бокса были подняты. Они излучали яркий свет и невыносимый для ушей ниггерский рэп. Оттуда показался темнокожий парень, едва ли старше Хонды. Она не побоялась выйти под дождь и показала ему какую-то мелкую круглую вещицу, тут же спрятав ее в задний карман комбинезона. Парень не выказал восторга, поджал губы и негостеприимно покосился на Джона. Но, поразмыслив, обреченно кивнул и махнул рукой.

— Что такого ты показала? Удостоверение копа под прикрытием? — пошутил Джон, когда Хонда бухнулась на сиденье.

Она ответила ему с неожиданным раздражением:

— Не твое дело! Это... вынужденная мера. Он приютит нас до утра.

— Бесплатно?

Хонда замялась.

— Можно сказать и так. Не парься, это не твоя проблема. Ты уже расплатился тем, что вытащил меня... Не тупи, заезжай быстрее, а?

Многострадальный «Мустанг» нырнул в ворота гаража и будто с облегчением заглушил мотор. С ним можно будет разобраться завтра, а сейчас гонщики последовали за механиком на второй этаж, в одну из жилых комнат немногим лучше мотельных. А мысль, что на кровати спал черный со своей обкуренной подружкой, была и вовсе омерзительна.

Но оказавшись в относительной безопасности, Джон ощутил, как ноет тело после прыжка через мост. Без синяков дело не обойдется. К счастью, владелец не пожалел для них бетадин и бинты и, не переставая хмуриться, оставил одних.

Первым делом Хонда включила телевизор с репортажем о бандитских разборках и начала расшнуровывать кеды. С экрана запестрели кадры перестрелки неподалеку. По словам диктора, банда Химеры устроила пальбу во время грабежа оружейного магазина. Хонда выматерила его в самой грубой форме, которую Джон мог только представить в устах девушки.

— По-любому завтра тут будет репортаж про нашу гонку, — сказала она. — Черт, даже до финиша не доехали... Продула Кармин двадцатку... Кстати, как тебя зовут?

— Джон.

На лице азиатки отобразились смешанные чувства удивления и отвращения.

— Что?

— Да просто. Тыщу лет не встречала такую банальщину. Ну хоть не Гарри, и на том спасибо. Ненавижу всех Гарри.

Джон фыркнул и стянул с себя пропотевшую футболку. Хонда нашла на полке полупустую бутылку бренди и откупорила ее, целенаправленно решив закончить начатое.

— А почему «Хонда»? — спросил он. — Настолько фанатеешь от марки?

Хонда закатила глаза и спустила с плеч лямки комбинезона.

— Как же вы достали с этим вопросом! Фамилия у меня такая, представь себе.

Тут уже удивился Джон. Значит, это вовсе не кличка. Отличный пример поговорки «Спрячь на видном месте».

— А зовут как?

— Просто Хонда и все.

Начался экзамен на красноречие. Джон ненавидел экзамены, впрочем, со школы его выгнали не за них, а за вспыльчивость и драки.

— Часто ваши заезды заканчиваются такими погонями? — издалека начал он.

Хонда вальяжно уселась на край кровати, задрав колено к подбородку, и приложилась к бутылке.

— Не, такой движняк редко происходит. Обычно с появлением копов народ разъезжается и все. Но ты какой-то дикий. Замесился с ними насмерть и через мост махнул... Теперь я осталась без своей девочки.

— Просто я чуточку профессиональнее тебя, — ухмыльнулся Джон, и Хонда показала ему средний палец. — Как думаешь, достойно того, чтобы меня приняли в «Янтарные скорпионы»?

— Ха! Приглашение нужно заслужить, мудила.

— Не вопрос. Что надо сделать? Я бы не отказался о такой штуки, которую ты показала черномазому. Чтобы заставляла людей прятать нарушителей с «хвостом».

— Это личное, и нигде не достается, — отрезала Хонда. — Он мне задолжал, вот я и приехала. Забудь, сказано тебе.

Джон не стал давить на очевидно запретную тему, тем более, что ссадины на теле требовали обработки.

— Советую тоже обработать свой лоб чем-то надежнее банданы, — грубо бросил он.

Ушибы изрядно болели, но Джон переживал и худшее, чем гематомы. Хонда пристально разглядывала его торс и часть виднеющейся татуировки на широкой спине. Огромный скорпион раскинул клешни от плеча до плеча, закругляя свое длинное жало где-то внизу позвоночника. Разглядывание сопровождалось глотками бренди.

— Надо же, у тебя татуха как эмблема нашего клана... Честно говоря, я думала, что ты сольешься, когда появились легавые. А ты еще и со мной возился до последнего... И от Терри ловко избавился. Гонщиков только свои не бросают, даже от другого клана такого не всегда дождешься.

— Получается, ты можешь считать меня своим.

— Гоняешь ты четко, смело. Почти как я. Но я не слышала о тебе раньше, как это так?

— Я только переехал из Хьюстона, у меня там проблемы с законом, — уклончиво ответил Джон. — Искал здесь работу, но, как я понял, лучшие места достаются только через связи с Ривьером. Важная шишка, да?

— Мразь еще та, — подтвердила Хонда. — В его бездонный карман попадают даже штрафы за превышение. А что у тебя за проблемы? Толкал дурь?

— Бывало, но я водитель, а не дилер. Возил всякое. Товар, бабло, людей.

Хонда промычала со знанием дела, но не поддержала разговор о работе.

— Будь человеком, поделись куревом, а?

Джон протянул ей пачку сигарет и попытался вновь:

— Ты не в курсе, где можно зацепиться? Может кто ищет себе водилу? Я сейчас на мели. И денег с гонки мне не видать.

Не сводя с него глаз, Хонда пожала плечами.

— Не, не в курсе...

Джон начинал психовать.

— Жаль. Слышал, что Химера хорошо платит дилерам какой-то дряни. Выгодное дельце?

Реакция Хонды на имя босса была никакой от слова совсем. Она выпустила дым:

— Добро пожаловать в Орлеан. Нормальные бабки можно выловить либо на криминале, либо ворочать миллионами, как Ривьер. Но химеровцы наглухо отбитые. Лучше держись от них подальше, если не хочешь проблем.

— Сталкивалась с ними?

— Просто даю бесплатный совет, — исчерпывающе сказала Хонда и бухнулась спиной на кровать, просевшую от ее веса.

Что и требовалось доказать, дипломат из Джона был никудышный. Хонда окончательно отморозилась, скинула с себя комбинезон и выключила свет.

Оставив кровать в ее распоряжении, Джон лег рядом на полу и закурил, заложив руку за голову. Сквозь тонкие занавески просвечивали спутники, из щелей в стенах сочился вой полицейских сирен и галдеж обитателей ночной улицы. Стучащий по жестяной крыше дождь вскоре прогнал их.

Уснуть не получалось. Еще не полностью испарился адреналин, и мозг лихорадочно размышлял, как разговорить Хонду и подружиться с ней.

Около часа Хонда ворочалась, как новенький в тюремной камере, затем громко вздохнула и свесила голову с края постели.

— Эй, водила. Не хочешь покувыркаться?

Удивленный прямым предложением, Джон сперва растерялся. Хонда приняла его молчание за смущенное согласие и в мгновение ока перебралась на него верхом.

— Не могу уснуть, нервы ни к черту.

Джон окатил ее тяжелым взглядом.

— Слезь с меня.

— Хочешь сам сверху? Или сзади? — Хонда предупредительно поерзала. — Без проблем!

Близость женского тела давала о себе знать, а Джон провел без женщины долгие годы. В паху зазудело. Неконтролируемая реакция организма выбесила его не меньше того факта, что перед ним было лицо азиатки.

Беречься ради другой, что находилась за много миль отсюда, было глупо, но все-таки. Они обещали друг другу.

— Я сказал, слезь с меня! — раздельно повторил Джон и перехватил руку, что лезла к его ширинке.

— Да ладно тебе, никто не узнает! Перепихнемся по-быстрому и утром разбежимся!

Со злости он так резко отпихнул Хонду, что она проехалась задницей по полу. Обида и ярость исказила ее лицо.

— Придурок! Сказал бы сразу, что заднеприводный!

Джон не успел выплеснуть на нее гнев. Грязно ругаясь, Хонда схватила со стула комбинезон, натянула его на себя и с размаху хлопнула дверью.

Черт бы с ней. Быть может, чернокожий механик оценит по достоинству ее щедрое предложение.

Джон хотел было лечь обратно, как вдруг его глаз уловил под стулом блеск.

Что-то сверкнуло в свете Луны. Нагнувшись, он подобрал с пола необычную монетку.

В награду за верность Хонда нечаянно оставила ему подарок.

***

На утро после гонки совесть Джона не подавала никаких признаков жизни. В какой-то мере она, напротив, была абсолютно чиста.

И дело было даже не в молодой японке, затаившей на него глубокую обиду за отказ в «перепихоне». Дело было в краденом у нее дублоне, оттягивающем карман куртки, в то время как подвесной монорельс переносил Джона в Орлеанский сити-центр.

Весила монета прилично, но не являла собой ничего ценного и необычного, сколько бы Джон ни вертел ее в руках. На алюминиевой поверхности горделиво вышагивал причудливый зверь-химера, извивая скорпионий хвост. Такие дублоны тоннами чеканились каждый год и радугой сыпались из всех щелей во время весеннего парада. Любого цвета и любого дизайна.

Однако ее вид привел владельца автомастерской в беспрекословное подчинение все той же молодой, но абсолютно незнакомой ему японке, к тому же скрывающейся от полиции. Кто бы просто так взял на себя подобный риск? Поутру Джон попытался выведать у парня, в чем именно заключался магический секрет, но тот держал рот на замке и лишь попросил побыстрее покинуть мастерскую.

Неужели Химера наводил на город настолько сильный суеверный страх? Неудивительно, что Ривьер так кипятился.

Помимо воровства дублона, Джон успел не только уйти по-тихому, но и прошерстить вещи Хонды, пока она спала. В комбинезоне он нашел ее документы и узнал, что ее зовут Маюри. Темерсон, мать его, должен быть доволен. Недаром он названивал все утро.

«Мустанг» пришлось временно оставить там, к тому же, после пережитого заезда ему явно не помешало внимание механика. Для Хонды Джон оставил записку со своим номером, чтобы не считала его совсем уж последним подонком. И на случай, если для него все-таки найдется вакансия шофера или курьера.

Джон вышел на оживленной остановке у городской больницы и спустился на завтрак в первую попавшуюся забегаловку. Вокруг прилавка с едой собралась пестрая клиентура. От подносов поднимался пар, с кухни доносился хохот поваров.

— Завтрак и двойной эспрессо, — сказал Джон официантке и сел за дальний столик.

По новостям передавали старый репортаж о покушении на Кристиана Ривьера, будто не обсмаковали эту тему еще неделю назад. Затем запустили его вчерашнее заявление в рамках предвыборной кампании.

— Обвинения Химеры смешны и нелепы. Даже то, как он прячется за маской... Он трус и лицемер, — с жеманной улыбкой говорил наследник. — Скажите, разве можно доверять такому человеку? Ривьеры может и не праведники, но мы хотя бы не преступники. Наш бизнес законен, мы исправно платим налоги и жертвуем на благотворительность. Вы знаете, что моя семья защищала Орлеан долгие десятилетия и не оставила его даже в самые трудные времена... И так будет продолжаться и впредь. Даю вам свое слово.

Владелец кафе, стоявший у кассы, слушал интервью и время от времени косился на окна, в которых за небоскребами прятался шпиль «Шато де Ривьер». Джон встал и потянулся было к пульту, чтобы сменить канал, но его вдруг окликнули.

— Подождите! Не переключайте, пожалуйста.

Голос с едва уловимым французским акцентом принадлежал очаровательной блондинке, расположившейся через два стола от Джона. Правда, она выглядела бы куда очаровательнее, не имея черных кругов под глазами от недосыпа и перебинтованных рук чуть выше кистей.

— Бессмысленная трата времени, — ответил Джон, но переключать не стал. Тем более, что подоспел его завтрак, радостно поприветствованный пустым желудком.

— Не для меня, — негромко произнесла блондинка. Все ее внимание было приковано к экрану, будто она ждала, что из него вот-вот вылезет жуткий клоун с намерением ее убить или решался иной вопрос жизни и смерти.

Джон тоже нашел чем занять и руки, и язык, так увлекшись преподнесенным английским завтраком, что когда он снова бросил взгляд на стол девушки, ее и след простыл.

Утро расцветало солнечным теплом и людской суетой. Высыхали на асфальте лужи. Ривьер на экране продолжал разглагольствовать о своей безупречной репутации и глобальных планах на мэрском поприще. Вещание внезапно прервалось тем, что Джон еще ни разу не застал воочию.

Лицо наследника заменила маска из пестрых помех и цифрового шума.

— У меня тоже есть предвыборная агитка, — сладко прошелестел компьютерный голос.

Каждый взор обратился к телевизору, что показывал мультяшную карикатурную зарисовку.

Крохотный Крис Ривьер пытался взобраться на непомерно огромное кресло с табличкой «мэр», но постоянно с него соскальзывал. Затем как в старых мультиках в кадре появились ноги большого взрослого. Мужчина, в котором угадывался Валериан, поднял Криса за шкирку, но пронес мимо кресла и усадил на горшок. Наследник душераздирающе заревел, обвиняя во всем Химеру. Эфир закончился надписью «Выборы фальшивка. Будьте цепью».

По залу пронесся смех. В особенный восторг пришла компания студентов и принялась бурно обсуждать миниатюру.

— Химера наведет здесь порядок быстрее, чем смысл видео дойдет до Ривьера, — сказал владелец, несмотря на то, что его заведение находилось на берегу наследника.

— Кристиан Ривьер не такой! Он настоящий джентльмен, — возразила официантка и мечтательно вздохнула. — Мне так жаль его! Надеюсь, это безумие скоро закончится.

Агитационный эфир прекратился, и запустился блок рекламы о круизном лайнере и молодящих инъекциях стволовых клеток. Джон счел миниатюру забавной и признал, что Химера не лишен чувства юмора, но уж слишком склонен к драматическим, почти театральным эффектам.

Почти сразу же телефон Джона разразился звонком. Покончив с хлебом и насладившись зрелищем, пришлось приступать к неприятным обязанностям. Джон прислонил телефон к уху, но не успел сказать и слова.

— Ты очень своеволен для человека, который еще не получил свою свободу, — с ходу начал Темерсон. — Мы договаривались, что ты свяжешься со мной до гонки.

— Я не могу общаться с агентом ФБР и членом преступной группировки одновременно.

Джон не стал уточнять, что общение могло заключаться не только в обмене словами. Наверное, ему не стоило так фамильярно вести себя с инспектором, имевшим власть над его свободой, но он ничего не мог с собой поделать. Джон никогда не умел вести бессмысленные светские беседы, заискивать, соблюдать субординацию, а порой и хорошие отношения поддерживать. Ему проще было одному.

— В таком случае, докладывай, что ты раздобыл. Ты вышел на контакт с гонщицей?

— Да. Ее зовут Маюри Хонда. И да, это не кличка. Мы обменялись номерами. Все как вы и хотели, — сказал Джон и, вертя в пальцах украденный дублон, рассказал детали гоночного заезда.

— Она работает на Химеру? — спросил Темерсон.

— Скорее всего, но доказательств нет.

— Без них наша сделка не состоится, Джон. В твоих же интересах не затягивать миссию.

— Все не так просто, мистер Ти. Федералы столько лет пытались внедриться к Химере, а вы ожидаете, что я сделаю это за несколько дней?

Темерсон нехотя согласился, но давление не прекратил.

— Что ты делаешь в Сити-центре?

— Завтракаю, — теряя терпение, отчитался Джон.

— Выходит, ты застал утренний выпуск новостей. Что скажешь?

— Честно? Шоу уродов. И билет на него я бы не купил.

— Обстановка в городе накаляется. — Инспектор не оценил его иронию. — На Ривьера покушались, проникли в комиссариат, участились стычки между бандами, скоро выборы... Не говоря уже о Глизерфине. Еще девять случаев передозировки, двое уже умерли. Надеюсь, эти долбанные наркоши подумают своей головой перед тем, как брать новую дозу. Черт бы их всех побрал...

— Похоже, что из-за Химеры у властей знатно пылает задница.

— Именно поэтому будь добр, завтракай побыстрее. Никакие осечки недопустимы, особенно в период предвыборной кампании. Как бы Химере не взбрело в голову устроить что-нибудь в день выборов. Нам пригодятся даже слухи.

— Ривьер действительно станет мэром?

По паузе в разговоре Джон понял, что задал неудобный вопрос.

— Ривьер много на себя берет, — нехотя признал Темерсон. — От кандидатов уже поступают жалобы о давлении и угрозах. Впрочем, они свойственны любым выборам. Но пока что все складывается в его пользу. Крис достойный наследник своего отца, считай, залог благополучия внушительной прослойки населения, а после похорон и покушения вряд ли найдется кто-нибудь, кто бы ему не сопереживал. Среди приличных людей, я имею ввиду. А таких хватает и на левом берегу. Химера влез в заведомо невыгодную схватку.

По скромному мнению Джона оба главаря стоили друг друга, раздирая Орлеан на части. Один кредитами и вымогательством, другой бандами и наркотиками.

— Судя по карикатуре, люди обожают смотреть на чужое унижение, — возразил он. — Они чуть животики не надорвали. И при этом пойдут за него голосовать?

— Не стоит путать цирк и политику, хотя соглашусь, что иногда одно от другого так сразу и не отличишь... Столпы власти Ривьера прочно стоят в Орлеанском болоте. У него есть деньги, влияние, связи. В сравнении с ним Химера безликий вождь окраин. Тебе нужно поскорее найти его лабораторию.

— Мне казалось, наша сделка заключалась в том, чтобы попасть к «Скорпионам», — холодно произнес Джон.

— Одно другому не мешает. Среди «Скорпионов» водится немало курьеров Глизерфина. Думаю, тебе не составит труда вычислить, где его производят.

— В камере вы говорили другое, — рассердился Джон. — Что мне достаточно подружиться с Хондой и дать вам имена. И тогда вы вытащите из меня трекер и отзовете.

— Так мы и сделаем, когда ты нам поможешь, Джон. У тебя слишком выгодная позиция, чтобы ею не воспользоваться. Продолжай следить за Хондой и укреплять с ней отношения.

У Джона зачесались руки. Понятно, куда ветер дует – в долгие-долгие годы полицейского рабства. А он хорошо знал, чем заканчиваются такие истории. Либо нескончаемыми заданиями, либо пулей во лбу от одной из сторон.

Однажды близкий человек сказал Джону, что настоящей свободы можно добиться только собственной рукой. Но может подсобит и братская?

Прошло уже несколько дней с тех пор, как он побывал у брата в банке, но вестей от него до сих пор не поступало. Джон начинал немного беспокоиться, не поумнел ли Сол за время долгой разлуки, раз игнорирует наживку.

Ему не хотелось бы идти к Ривьеру с откровенным блефом в кармане. Он вспомнил вчерашний репортаж о бандитской разборке в оружейном магазине Норгейта.

— Это правда, что выживший бандит Химеры попал в госпиталь Гамильтона? – спросил он инспектора.

— Хм, насколько я знаю из полицейских отчетов, да. После операции он находится под наблюдением. Эти фанатики держат язык за зубами, но мы его разговорим.

— Могу я его увидеть?

— Зачем?

— Хочу кое-что спросить.

— Не думаю, что это возможно. Это вне твоей компетенции. Ты что-то нашел?

— Поскорее сблизиться с ними в моих же интересах, — передразнил Джон.

— Не лезь туда, куда тебя не просят. Тебя это не касается.

Джон ухмыльнулся и жестом попросил у официантки счет. Недоверие Темерсона было на сто процентов взаимным.

Больница Гамильтона находилась через дорогу от кафе. Где-то в похожей мажорной лечебнице на попечении Солимра доживал свой век их общий отец. Деменция и шагавший с ней под ручку рак были единственной нерешенной проблемой богачей. Но они упорно не желали мириться с тем, что в жизни существует не только роскошь, но и прах.

Впрочем, поделом им.

Холл больницы был охвачен суматохой. Врачи и медперсонал сновали по коридорам. По обрывкам речей Джон понял, что сюда поступила целая компания мажорных отпрысков, переборщивших с наркотой на вечеринке.

Администратор была по уши в делах. Джон показал ей значок детектива, что купил за двадцать баксов в магазине приколов, и она назвала ему номер палаты, добавив, что задержанный еще слишком слаб после операции.

— Пожалуйста, сэр, наденьте халат, — попросила она вдогонку.

Поглядывая по сторонам, Джон послушно выполнил указание и отыскал нужную палату. Легавый охранник, приставленный к ней, отлынивал от обязанностей. Его куда более привлекла молоденькая медсестра, с которой он тихонечко флиртовал в дверях ординаторской.

Джон проскользнул в палату и с ходу уселся верхом на стул напротив бедолаги.

— Привет... Майк, — прочел он на экране больничной карты. — Слушай, надо поговорить.

— А вы кто? Еще один следователь?

Майк выглядел неважно. Молодой, с мышцами игрока сборной по регби, он чрезвычайно ослаб от огнестрельной дырки в груди, о чем свидетельствовало подключение ко всем системам жизнеобеспечения. Черные мешки под глазами сильно контрастировали с почти обескровленной кожей. Вид Майка легко бы сошел за карнавальный костюм на Хэллоуин.

— Вроде того, — ответил Джон. — Работаю под прикрытием в Норг...

— Чувак, я ведь уже все рассказал, когда давал показания, — Майк не дал договорить.

— Меня прислал Химера.

На громкое по смыслу заявление Майк отреагировал соответствующе.

— Не обижайся, чувак, я сто раз это слышал. Никто не встречал Химеру на самом деле. Зато каждый третий из говорящих это стреляет в спину.

Джон решил попытать удачу и молча зажал пальцами края дублона Хонды. Майк привстал на подушках, чтобы разглядеть его поближе. Затем лицо бандита мгновенно переменилось. Бывший заключенный еще ни разу не видел, чтобы на него смотрели так подобострастно.

— Так бы сразу и сказали...

— Что там произошло? — пользуясь привилегией, спросил Джон. — Говорят, вы грабанули оружейку и пристрелили копов.

— Ага, в новостях и не такое расскажут... Копов мы и впрямь постреляли, но что касается оружейки... Мы как обычно приехали за припасами. Стволы и патроны никогда не бывают лишними, а чувак давно с нами торговал. Но это была подстава, точно вам говорю. Мы вынесли два ящика, и тут Фил почуял неладное. А у него нюх на подставы. Вот он сходу и пальнул в оружейника... И вовремя, между прочим. Ворвались легавые, началась заварушка. Пули свистят, пыль столбом, стекло бьется! Всех положили, один Фил добрался до фургона и свалил вместе с товаром. Меня подстрелили, не знаю, что было потом... Очнулся уже тут.

— Куда он повез товар?

— Как куда, в Тимберлейн, наверное.

— Куда именно?

— На временный склад... А что?

Джон едва сдержался от того, чтобы не спросить точный адрес. В глазах Майка и без того мелькнула настороженность. Настоящий посланник Химеры не мог не знать, о чем идет речь. К счастью, дублон Химеры выполнял за Джона почти всю работу по красноречию.

— Налажали вы, Майк, знатно, — проговорил он, добавив строгости расслабленному виду. — Фил не доехал до склада. Вы отдали деньги и потеряли товар.

Мускулистого парня тут же охватил страх.

— Фил не крыса! Неужели он не появлялся в приюте?.. Его точно прибили!

Тимберлейн, приют... это уже что-то интересное.

— Мы не нашли фургон, Майк. Где Фил может скрываться?

Майк подчинился и назвал несколько адресов.

— Слушай, чувак, — зашептал он с перепуганными глазами. — Я был в отряде на подхвате, но они все равно засадят меня лет на десять... Передай ему, что я могила! Не нужно меня устранять... Ко мне уже приходили ривьеровские, какой-то тип с верхушки службы безопасности, но я молчал! Я ничего не рассказал.

— Хорошо, я передам.

— Я оставил в приюте брата, присмотри за ним, ладно? У него больше никого нет.

— Ясное дело. Не переживай, Майки. Мы же одна цепь.

На выходе из больницы мобильник раздражающе брякнул. Джон потянулся, чтобы смахнуть надоедливого инспектора если не из новой жизни, то хотя бы с экрана, но вместо него увидел сообщение от Солимра:

«Завтра в семь вечера. Надеюсь, оно того стоит».

Джон улыбнулся. Желудок сыт, «Мустанг» на починке, встреча с Ривьером назначена.

Теперь можно и прогуляться по Тимберлейну.