Юность

– Эй, отмороженный, решил вернуться? – с ринга на меня смотрел худощавый парень по прозвищу Стервятник. Он был хозяином этого клуба.

– Ага, что-то я накаляюсь. Надо разрядиться, – сказал я, наматывая эластичный бинт на руки.

– Ты же говорил, что не помогает, – парень продолжал стоять на ринге, немного раскачиваясь на канатах. Стрелка часов приближалась к семи утра, в клубе было пусто, только я и Стервятник. Я сорвался сюда, как только открыл глаза, сердце бешено колотилось, если бы кто-то попался мне на пути, я бы его убил.

– Лучше, чем ничего. Через тридцать минут выбрасывай меня, – нацепив перчатки, я подскочил к одной из висевших груш, начиная наносить удары.

Стервятник был классным парнем, часто меня выручал, но когда он стоит и смотрит мне в спину, это начинает, мягко говоря, раздражать. Я старался отключиться от хозяина клуба, сконцентрировав всё внимание на груше. Это не составило особого труда. Я продолжал наносить удары, всё больше ускоряя темп, адреналин выбросился в кровь и начал понемногу утихать, а тело расслабляться.

Как я и сказал, через 30 минут Стервятник велел мне выметаться, я быстро сходил в душ и отправился в школу. После тренировки жутко захотелось поесть, но времени на магазин не оставалось. Теперь мне нужно есть ещё больше, так как к обычной физкультуре прибавились тренировки по волейболу, ну и сегодняшняя утренняя разминка.

У входа в школу я встретил Инесс, которая на ходу что-то писала в тетрадке.

– Что, домашку делаешь? – спросил я, подкравшись сзади.

– Чёрт, Холден, напугал. Нет, это так, заметки по поводу школьного совета. Ты чего такой мокрый? – девушка осмотрела меня с ног до головы. Волосы мои ещё не успели просохнуть.

– Душ принимал. Слушай, покорми меня, а, – пару секунд построить щенячьи глазки и завтрак у меня в кармане, точнее на тарелке. До звонка оставалось меньше пяти минут, но мне этого хватило, я ещё и успевал рассказывать Инесс об утренней тренировке.

Если бы я мог изменить что-то в своей школе, в первую очередь я бы отменил занятия физкультуры в начале декабря. Ну, или хотя бы установил в спортзале отопление, потому что его здесь нет. Хоть мы и упорно занимались, согреться было нереально.

На поле нашими соседками оказались девочки с Миссис Лу. Она была истинная феминистка, бороться за права женщин она считала своей обязанностью. Но предпочитала проводить уроки физкультуры в младших и средних классах, так как по её мнению, их ещё можно перевоспитать. Мистера Фитча она не могла терпеть и при каждой встречи называла его сексистом.

К нашему превеликому счастью, спортивная форма девочек всё ещё состояла из коротеньких шортиков. Хоть нам и было их жалко, всё внимание было сосредоточено именно на их шортах, вернее на том, что они открывают. И Фитч, конечно же, заметил, что мы уже не занимаемся.

– Люсинда, может быть девочкам уже пора сменить форму, всё-таки здесь прохладно?

Здесь так-то холоднее, чем на улице. Я уверен, что так подумали все, кто занимался в этом зале.

– С чего это вдруг? – спросила Лу, оторвавшись от тренировки.

– Ну, ты понимаешь, девчонки твои в шортиках, которые больше похожи на трусы, а парни не могут сосредоточиться на занятии, – Фитч посмотрел на нас в поисках поддержки, но понял, что это надо только ему.

– Так может быть, вместо того, чтобы учить их качать «бицепсы-трицепсы», ты научил бы их, как не сексуализировать женское тело во время тренировки и контролю своих гормонов, чтобы они могли сосредоточиться на выполнении упражнений, – Люсинда стала в оборонительную позу, «словом» она могла уделать любого.

Обе стороны оторвались от разминки и наблюдали за перепалкой преподавателей. Они, заметив это, успокоились и продолжили урок. Но тренера вызвали к директору по какому-то важному делу, и ему, наплевав на гордость, пришлось просить помощи у миссис Лу.

– Ладно, придётся вас мне учить манерам, – сказала та, немного жутко потерев свои руки.

Она решила разделить нас в пары «мальчик-девочка». Люсинда быстро раздавала всем партнёров, но одного человека она ненавидела больше, чем Фитча и этим человеком был:

– Милтон, тебе не повезло, придётся одному, – учительница развела руки в стороны и ехидно улыбнулась.

– Так, может быть, Вы составите мне пару? – не растерявшись, предложил я, зная, какая реакция будет.

– Только через мой труп, – женщина скрестила руки на груди.

– Могу обеспечить... – не успела Люсинда и отреагировать, как из-за её плеча появилась Мэй.

– Миссис Лу, а мне с кем заниматься? – спросила она, осматривая тех, кто уже приступил к прокачке пресса.

– Лонгман, где ты была? – Лу растерялась, понимая, что для неё есть пара.

– Шнурки завязывала, – Мэй пожала плечами и смущённо улыбнулась.

Тренер посмотрела на меня, потом на Мэй и так два раза, пока, наконец, не произнесла:

– Боже, милая моя, я не хочу отдавать тебя в руки этому извергу.

– Да не переживайте, миссис Лу, она каждую ночь в моих руках, – я выпалил это на одном дыхании, но лицо Люсинды нужно было видеть. Она выпучила глаза, покраснела и начала хватать воздух ртом.

– Миссис Лу, не беспокойтесь, он врёт, – Мэй злобно посмотрела на меня, давая понять, что я «перегнул палку». А занимавшиеся уже начали шептаться.

– Ладно, вставайте в пару, – миссис Лу успокоилась, но всё ещё была красная. – Но если ты, Милтон, обидишь эту солнечную девочку, я тебя за твои яйца подвешу.

– Ну что вы так, я же любя, – произнёс я, с обиженным видом.

– Ох, Милтон, Люцифер на твоём фоне просто ангел, – со вздохом прошептала женщина.

– Буду считать это комплиментом, – я пошёл к остальным, Лонгман за мной.

– Сгинь нечисть.

Мы с Мэй быстро начали нагонять остальных, которые уже заканчивали с прессом. Первой занималась девушка, а я держал её ноги. Она молчала, но недовольно смотрела на меня. Мне не очень хотелось с ней спорить, но, думаю, Мэй готова была начать ругаться прямо сейчас.

– Не смотри так на меня, пожалуйста, – сказал я, когда мы менялись с ней местами.

– Зачем ты так сказал? – вполголоса пробормотала она.

– Что я сказал? – улыбнулся.

– Не придуривайся, Холден. Не надо так говорить, – по слогам произнесла она, грозно размахивая рукой.

– Да успокойся, Мэй. Я же ничего такого не сказал, просто...

Девушка поднялась и пошла в сторону выхода. Чёрт. Опять. Я подскочил, собираясь идти за ней, но передо мной встала грозная фигура Люсинды.

– Милтон, – грозно закричала она, – ты совсем, что ли не понимаешь?

– Миссис Лу, давайте Вы, потом меня убьёте? – я подошёл к ней и уже тише добавил: – Я всё исправлю.

Я вышел в коридор, но Мэй уже не было видно. Я побежал в сторону комнаты отдыха, но на полпути развернулся к старому крылу, заметив там её фигуру. Мэй сидела на подоконнике и закрывала лицо руками. Чёрт, неужели она плачет? Я тихо подошёл к ней, но был уверен, что она услышала меня.

– Ты плачешь? – я дотронулся до её коленки, но та не отреагировала. – Мэй?

– Да не плачу я. Отстань, – она убрала руки. Не плакала, только казалась растерянной.

– Эй, я не хотел тебя обидеть, ты же знаешь. Я шутил над Лу.

– Я знаю, Холден, но почему-то так получается, что пострадаю я. Столько людей слышали твои слова и теперь будут обсуждать. Слухи пойдут, что я с тобой сплю. Ну, зачем ты это сделал?

Она опять закрыла лицо руками. Я залез на подоконник и начал убирать её ладони от лица, девушка упиралась, но всё же сдалась.

– Ну, прости, я ведь не знал, что для тебя это так важно, – я продолжил держать её руки. – А если кто-то и начнёт распространяться, я его найду и заставлю рыть себе могилу.

– Ты идиот, – она улыбнулась, потом засмеялась. Я никогда не понимал её резкую смену настроения.

– Всё, пошли на урок, а то там миссис Лу уже, наверное, казнь мне организовала.

На последних минутах урока Мэй сказала, что братец её спит крепким сном, и просыпаться не собирается. Видимо у Мэттью началась фаза, когда он спит сутками. Хотя последнюю пару недель у него режим стабилизировался, он нормально спал и бодрствовал, но что-то пошло не по плану.

Уроки проходили медленно и лениво. Приближалось Рождество и у всех мысли были заняты именно праздником, а не биографией Оскара Уайлда и делением клеток. Но все сидели тихо, понимая, что в любую секунду могут провести проверочную или контрольную работу.

На последнем уроке я уже засыпал под монотонную речь преподавателя, рассказывающего о революции в Польше. Мне были не очень интересны её причины и последствия, поэтому решил провести время с пользой. Удобно устроившись и уже начав погружаться в свои прекрасные приличные сны, меня отвлёк телефон, который завибрировал в моём кармане. Тихо выругавшись, я посмотрел на экран. Мой напарник сообщил мне «великолепную» информацию.

– Мистер Видаль, можно выйти? – уже довольно пожилой профессор посмотрел на меня исподлобья, сдвинув указательным пальцем небольшие очки на нос.

– Что-то срочное?

– Да, ЧП. Нужно срочно бежать. Отпустите, пожалуйста, – мистер Видаль был понимающим стариком и к таким заявлениям всегда относился серьёзно.

Он кивнул и продолжил лекцию. Я сорвался с места, быстро вылетев из кабинета. Через входную дверь пришлось проходить чуть ли не ползком, чтобы охранник не заметил.

На школьной парковке стоял чёрный джип, готовый в любую секунду сорваться с места. Как только я заскочил на заднее сидение, джип уехал со двора.

За рулём сидел Итан, нацепивший солнцезащитные очки, хотя никакого солнца не было. Он был изрядно потрёпан, казался невыспавшимся. На заднем сидении развалился Айзек, который доедал свой обед. Узнал бы Кроуфорд, чем этот парень занимается в его машине, пристрелил бы на месте.

– Его засекли у восточной границы штата, но в город он ещё не въехал, – перешёл к делу Итан. – Я созвонился с Фредом из Бернсвилля, тот сказал, что тачка Тома пять минут назад проехала его пост, он направился в нашу сторону. Нужно его поймать.

– Да, но не на входе, – начал я, смотря на дорогу, – это будет слишком ожидаемо, нужно выждать. И взять его в другом месте.

– Даю сто баксов, что он поедет к Элис, – промычал с заднего сидения Айзек.

– Вот ты и поедешь туда, устроишь засаду, но не в доме, а рядом, – добавил я, понимая, что Айзек прав. Тот согласился с моим предложением и на ближайшей остановке вышел, а мы с Итаном поехали к восточной границе города. – Зря ты взял эту машину, Том сразу её узнает.

– Не переживай, мы её сменим.

У нашего знакомого мы одолжили простой и непримечательный седан, а джип оставили в залог. У въезда в город мы остановились у кафе, внимательно смотря на дорогу и проезжающие автомобили. Вскоре показался ярко-синий Volkswagen, водителем, которого являлся наш старый друг. Немного выждав, мы отправились за ним, сохраняя дистанцию. Уверенность Айзека оправдалась, Том направлялся к дому Элис, его девушки. Вернее, его бывшей девушки, только он об этом не знает.

Когда Том нажал на дверной звонок, и его впустила Элис, наш план неожиданно был бы провален, но это оказался предприимчивый ход Айзека, который теперь встречается с ней. Прямо в её доме мы и взяли Тома.

– Отпустите, придурки, – парень продолжал вырываться, пока мы его связывали. – Элис, как ты могла?

– Прости, Том, но ты сделал мне очень больно, когда сбежал. Тем более, надеюсь, ты понял, что я давно уже не твоя девушка.

– Да, она теперь со мной, – довольно усмехнулся Айзек, держа ноги предателя.

– Карета подана, – Итан в это время пригонял автомобиль Кроуфорда.

Как только Том переступил порог «Пеликана», на встречу вышел Тревор, он ехидно ухмыльнулся и перебросил парня через плечо. Мы прошли в подвал, где мистер Кроуфорд организовал свой кабинет.

Увидев Тома, лицо босса озарила приятная улыбка.

– Привяжите его к стулу. Ну, что ж, – Кроуфорд посмотрел на нас, – я готов был вас отстранить, но вы меня обрадовали. Приятный подарок к Рождеству. Ну а теперь вы свободны, мальчики. Деньги переведу как обычно.

– А что с ним делать?

– Не переживай, Айзек. С ним разберётся Тревор, а то он успел заскучать, – мистер Кроуфорд улыбнулся нам, а потом кровожадно посмотрел на Тома. – Приступим.