Юность

Понедельники никогда не вызывали у меня восторга, но этот я не желала с особой ненавистью. Моей сестре пришлось меня вытаскивать с кровати за ноги, потому что я отказывалась куда-либо идти. Сегодня должно случиться слишком многое для простого понедельника.

Мне пришлось выйти чуть раньше, потому что перед началом урока у нас собрание школьного совета, на котором мы узнаем важные новости. Одна из них это уход Маркуса со своего поста.

В кабинете уже сидели Анна и Тео, которые продолжали вести спор за место главы. В след за мной зашёл Леон, Маркуса и Эвелин всё ещё не было. Мы уже начали думать, что он забыл о собрании, но сладкая парочка появилась на пороге.

Маркус решил долго не тянуть и сразу начал:

– Что ж, я уже сообщил директору, что ухожу из совета, теперь говорю и вам. Эвелин тоже не останется. Но миссис Штольц оставила меня ответственным за выбор человека, который займёт мой пост. После небольшого совещания с директором и Эвелин, мы пришли к выводу, что со всеми обязанностями прекрасно справится Анна Форман.

Все молчали, переваривая полученную информацию. Я была рада за Анну, она заслуживала это место как никто другой. Почти два года она «тащила» совет на себе как заместитель, и как ответсвенная за учебный сектор.

– Подожди, ты серьёзно? – спросила девушка, видимо не веря услышанному. Хотя она была уверена почти на 100%, что получит это место.

– Абсолютно. Но выбор твоего заместителя я отдаю тебе, – Маркус улыбнулся. – С этого момента, я больше не являюсь членом школьного совета.

Ничего больше не говоря, они с Эвелин, взявшись за ручки, вышли из кабинета. Анна продолжала стоять, но немного опомнившись, села в кресло главы.

– Что ж, я тоже не буду долго раздумывать на счёт своего зама, – она обвела нас всех взглядом. – Тео, я хочу, чтобы этот пост занял ты. Я знаю, что стать главой для тебя было важно, но раз так получилось, то я предлагаю тебе компенсацию.

Парень улыбнулся, подошёл к Анне, взял за руку и поцеловал тыльную сторону ладони.

– Имею честь.

Все немного успокоились, понимая, что накопившиеся дела ждать не будут. А дел у нас было очень много. Самым важным было найти ответственного за информационный сектор и сохранить школьную команду по волейболу. Но так как последнее было практически невозможным, то ещё и начать поиск новых игроков. Пока информационного сектора не было, придумывать объявления придётся мне. А также начинать искать идеи к Рождеству, приближение которого вот-вот всех настигнет.

Уроки были однообразными, контрольных и проверочных не планировалось, и мы спокойно наслаждались конспектами и лекциями. Но когда всё бывает гладко? Верно, никогда.

Закончив с уроками, я отправилась в библиотеку, чтобы сделать объявления о поиске людей в штат школьного совета. Я иногда помогала с этим Эвелин. Хоть она и не нравилась нам, но со своей работой она справлялась хорошо. Её объявления и плакаты всегда были очень красочными и привлекательными. Все действительно останавливались и читали их. Как говорится, у Эвелин было чувство стиля, которое она умела применять в нужное русло.

Закончив с дизайном и печатью, я отправилась расклеивать их по школе. По дороге мне встретилась ничего не делающая Мэй Лонгман, которая вызвалась мне помочь. После того, как они с Холденом вернулись из магазина, девушка почти сразу уехала домой. А в воскресенье её не было на нашей встрече. Я предполагала, что это из-за Милтона, но не была в этом уверена. Но сегодня она выглядела очень жизнерадостной. На ней была ярко-жёлтая юбка, высокие сапоги и белая вязаная кофта, складывалось ощущение, что Мэй хочет сохранить последние яркие деньки осени.

– Почему ты ушла? – прямо спросила я. Но Мэй не смутилась, она знает, что я редко хожу «вокруг-да-около».

– По дороге мы с Холденом немного поспорили, и мне не очень хотелось там оставаться, – девушка отрезала скотч, подавая его мне. – Он не виноват, это я начала.

– Да ладно, он тоже бывает невыносим.

– Наверное, – мне показалось, что она говорила уже о чём-то другом. – Так Маркус и Эвелин ушли?

Мэй решила перевести разговор, смотря на объявления.

– Да, Сондер назначил на своё место Анну, а та заместителем выбрала Тео. Теперь нам нужно найти кого-то на информационный сектор. Ты, кстати, не хочешь?

– Не уверена, что справлюсь с обязанностями. Тем более, вы проводите конкурс.

– Да, но он не сложный. Эвелин хоть и была противной, но делать плакаты у неё отлично получалось – это было тяжело признавать, но так оно и было.

Когда с объявлениями было покончено, мы с Мэй разошлись. Я пошла домой, а у неё был урок литературы. Мэй как будто забылась и начала рассказывать мне о своём плохом самочувствии, но резко замолчала и попрощалась. Мне показалось, что она мне не доверяет. И это было обидно. Так бывает, когда дружба прекращается и некогда самые близкие люди становятся чужими.

Дома меня ждёт Индиана – огромный золотистый ретривер, самый хороший мальчик на свете. Папа привёз его сегодня из больницы, он долго болел, и мы боялись, что он не справится. Но Индиана выкарабкался и теперь радостно бегает по заднему дворику. Увидев меня, пёсик кинулся ко мне чуть ли не на руки, повалив меня на пол, начал облизывать моё лицо. Я обняла Индиана, уткнувшись ему в шею и зарыдав. Я не знала, по какой причине заплакала, ведь всё было хорошо. Пёс волнительно заскулил и опять облизал моё лицо.

– Прости, Индиана, это была минутная слабость. Всё хорошо, мой мальчик.

Успокоившись, мы с собачкой начали играть на заднем дворе, он соскучился по своим старым игрушкам. От счастья Индиана постоянно прыгал на меня, поваливая на газон. Мы перетягивали с ним канат, мальчик бегал за своим ярко-жёлтым мячиком, попытался подружиться с белкой, случайно оказавшейся на нашем дереве. А потом, устав, мы сели с ним на качели и неожиданно заснули.

Мне снился сон. Это был даже не сон, а воспоминание. Дорога, окровавленные тела подростков, стекло, разбитые машины. Я начинаю задыхаться, как и там, когда рёбра давили мне на лёгкие. Сердце бешено стучит. Я пытаюсь сделать вдох, но мои лёгкие сжались настолько, что я просто не могу вдохнуть. Я падаю на траву, всё ещё пытаясь сделать вдох, но это только ещё больше причиняет мне боль.

– Рейчел, – я открываю глаза и вижу испуганную Лили, которая бешено трясёт меня за плечи, – всё хорошо, успокойся. Ты дома.

Лили обнимает меня, прижимая мою голову к своей груди. Её трясёт вместе со мной, мои глаза заполнились слезами, а дышать всё ещё трудно. Я слышу, что рядом топчется Индиана, он начал жалобно скулить.

– Рейчел, давай, сделай вдох, выдох, вдох, – я пытаюсь сделать так, как велит сестра, но не могу, рёбра упираются в мои лёгкие и не дают вдохнуть. Лили настаивает, – вдох, выдох.

Я чувствую, что девушка делает вдох-выдох вместе со мной. Мы продолжаем это, пока мне не становится легче и дыхание нормализуется.

– Всё хорошо, милая, – Лили вытирает ладонью следы от слёз на моём лице.

Сестра помогает мне дойти до моей комнаты и лечь в кровать, за нами следует Индиана, который укладывается у моих ног.

– Только не говори папе, – я выпиваю залпом стакан воды, а Лили молча уходит. Она скажет.