Юность

Новый день в новой школе начался не удачно. Перед входом я споткнулась и упала, в коридоре сбила с ног девушку, заблудилась среди кабинетов и в конечном итоге опоздала на урок. Из всего этого ужаса меня спасло только то, что учителя ещё самого не было в кабинете. Но, тем не менее, я стала объектом внимания, зайдя в класс после звонка.

Точные науки всегда мне давались с трудом. Я не люблю применять формулы, что-то высчитывать. Такая работа приносит один дискомфорт. Но первым уроком как раз была математика, где мы должны были применить все свои знания, чтобы получить хорошие оценки.

Выходила я из кабинета совершенно расстроенная. Мало того, что мне не удалось получить оценку, так меня ещё и отчитали. Математика не хочет со мною дружить, а если быть точнее, то она меня вообще ненавидит.

Судя по мысленному списку дел на сегодня, меня ожидал трудный день. Утром мама сообщила, что у нашего агента по недвижимости появились варианты. Наш старый дом она уже продала, и мы вместе живём у Дейзи. Я отказалась идти на смотр домов. Из-за этого у нас состоялась небольшая ссора, и вполне неплохое утреннее настроение улетучилось. Но, думаю, вечером у меня не будет выбора и мне придётся идти с мамой.

Следующим уроком у меня была физкультура. И это был первый урок физры в этой школе, поэтому я была абсолютно потеряна, не зная где искать спортивный зал и где переодеваться. Но на моё счастье, на первом этаже я встретила Рейчел Остин, которая, если мне не изменяет память, состоит в школьном совете и наверняка поможет мне.

Девушка стояла возле стенда с объявлениями и приклеивала небольшой плакат. Рейчел делала это так усердно, что мне было сложно оторвать её от работы, но девушка заметила меня сама и попросила помочь.

– Подай мне, пожалуйста, кнопки, а то я не дотягиваюсь, – я взяла коробочку и начала подавать ей по одной кнопочке. – Как у тебя дела? Как проходит освоение в школе? Никто не обижает?

– Обижают только оценки, – тихо ответила я, но Рейчел услышала и рассмеялась. – Я хотела у тебя спросить, где мне переодеваться в спортивную форму. У меня сегодня первое занятие по физической культуре.

Рейчел объяснила, что до холодов занятия проводятся на уличном стадионе. Закончив, она решила проводить меня, но к ней подошёл высокий и симпатичный парень, объявив о каком-то собрании. Девушка меня не бросила, она поймала в коридоре Мэй, у которой тоже должна была быть физкультура.

С Мэй я общалась последний раз на первом собрании. Она мне сразу показалась одной из тех популярных и недосягаемых девчонок, которые считают себя главными в школе. Именно такие издевались надо мной в Стримере. Но её любезность и присутствие на собраниях вводят в ступор.

– Конечно, покажу. У меня тоже физкультура, – с улыбкой сообщила Мэй, смотря на Рейчел Остин. – Пойдём, Хелен.

Она принялась расспрашивать моё впечатление о школе, учениках и учителях, но поняв, что развёрнутого ответа от меня не дождаться, решила рассказать о физкультуре. Как я и думала, тем для обсуждения с такими девушками у меня нет.

Урок физкультуры оказался терпимым, по крайней мере, я ни разу не получила мячом по лицу. Но оставшийся день планировал меня добить. Расписание составлял наверняка какой-то неразумно мыслящий человек, решивший поставить мне в один день все точные предметы. Такого я простить не смогу.

Дождавшись звонка, объявившего об окончании занятий, я готова была бежать со всех ног за территорию школы, лишь бы меня не поймали и не заставили и дальше решать примеры. Но вовремя вспомнив об обещании зайти к мистеру Хопкинсу, мне пришлось отложить побег.

– Какие впечатления от групповой терапии? – первое, что спросил психолог. Он сегодня был в хорошем расположении духа – улыбался и шутил.

– Было неплохо, – немногословно ответила я, уже представляя, как я буду идти домой.

Неожиданно мистер Хопкинс начал расспрашивать меня об отношениях с мамой. Тщательно подобранными вопросами, он пытался выяснить, как мама относится к моим проблемам. Говорить было нечего. Мама считает, что это всё возрастное, и как только мне исполнится 18, то депрессия сама собой испариться. Когда я пыталась поделиться с ней переживаниями, она говорила, что я накручиваю себя. И даже когда мне поставили диагноз, она продолжала говорить, что это пройдёт со временем.

– Ты не считаешь, что она отрицает твой диагноз, потому что она недостаточно осведомлена. Я думаю, она не хочет слышать, что у дочери такое заболевание. Но знаешь, твоя мама хотя бы знает о твоей проблеме; многие родители даже не подозревают, что их дети больны. Я думаю, твоей маме нужно чётко, и желательно, чтобы это сделал профессионал, объяснили, с чем тебе приходится бороться. Она должна хорошо быть просвещена в эти моменты, возможно, тогда она поймёт твои чувства. Попробуй поговорить с ней о визите к врачу-психиатру. Если она не согласится, я попробую пригласить её сюда и обсужу с ней этот вопрос сам, хорошо?