Сеть

Опять помехи... Связь еле держится, звука нет, только картинка.

Оператор №27 щурился, пытаясь разглядеть на экране хоть какие-то значимые детали. О чем-то говорит с Кейеном, потом он уходит. Снова провал соединения – разноцветные полосы, визуализация потока бессмысленных байтов. Синт-рояль подавляет нейронные связи – система перенасыщается шумом.

Прошла пара минут, картинка вновь плавно приобрела читаемый вид. Оператор попытался подогнать параметры транскодера, подкрутить частоты. Самое неприятное – нейроэффект начисто блокирует обратную связь. Имплант не воспринимает мотивирующие сигналы.

– Ну как там концерт? – послышался сквозь наушники голос соседа справа.

– Да звука нет, мать его, – выругался №27. – Да и концерт мне, честно говоря, побоку. Кейен куда-то делся, а девчонка осталась. Хотел ее поднять, но не получается ни хрена.

Он устало снял наушники и от нечего делать открыл профиль трекера-носителя. Автоматические системы сбора информации иногда заносят туда что-то новое.

Тилия Кастер, 20 лет, студентка Лестенского. Носитель транскодера 1 год и 4 месяца. Тилия ему нравилась: в обычное время она очень удобный трекер, почти не сопротивляется. Иногда он отправлял ее на прогулки по городу, и она послушно шла в указанном направлении – так №27 мог посмотреть достопримечательности Лестена, не вставая со стула. Вообще-то такое не поощрялось начальством, но №27 оправдывал моционы пользой для здоровья девушки.

Оператор лениво скользил взглядом по данным в профиле. Ничего нового: стандартные биометрические показатели, маршруты за последние несколько дней, список посещённых мест... Всё выглядело нормально, и тем не менее его не покидало ощущение, что он что-то упускает.

Он подвинул экран поближе и вернулся к текущей трансляции. Тилия уже была в какой-то толпе – вечеринка, что ли. Отсутствие звука раздражало – без него сложно понять, о чём она думает.

– Слушай, а как там продвигается чтение мыслей? Есть успехи? – поинтересовался №27 у коллеги. – Ты говорил, что знаком с руководителем проекта.

– Пока ничего нового. Это страшный долгострой, сам понимаешь.

Транскодер Дескайта-Бетады-Мардинера работал со зрительной корой и височной долей, он не мог считывать мысли напрямую – над этой сложнейшей задачей бились лучшие нейрофизиологи Академии, но пока без особого успеха.

Оператор снова посмотрел на экран. Тилия слушала речь Элмерина Диттены, но звука всё ещё не было.

– Говорят, что мысль, пока её не озвучили, остаётся чистым шумом, – задумчиво проговорил №14. – А вот попробуй её поймать и расшифровать.

– Слышал я эту философию, – фыркнул №27. – Но нам-то от этого не легче. Работаем вслепую.

Несколько минут он всматривался в передачу, пытаясь прочитать слова музыканта по губам. Бесполезное, конечно, занятие – но какое-никакое развлечение.

– Слушай, Четырнадцать, а тут, кажется, что-то интересное, – Тилия шла за Элом в какой-то подвал. – Смотри, у них там куча «железок», впервые такие вижу.

№14 подвинул стул к столу соседа.

– Сканируют ей что-то... Может, сообщим?

– Да сиди пока, посмотрим, что дальше.

Они внимательно наблюдали, как Тил надела волносниматель и села напротив музыканта в тесной комнатёнке.

– Как думаешь, что это? – спросил №27.

– Что-то старое, но явно не игрушка, – задумчиво ответил №14. – Может, одна из разработок Веннера? Уж больно похоже на его прототипы.

Экран потемнел – Тилия закрыла глаза. Через несколько минут кривые на панели слежения взлетели вверх, сигнализируя о резком скачке нейронной активности.

– Охренеть... – пробормотал №27, увеличивая окно с метриками. – Впервые вижу такое!

– Чёрт возьми, это почти как... – №14 на секунду замолчал, будто не веря своим глазам. – ...как у тех, кто осознаёт свой статус!

– Этого не может быть, – №27 сдавленно выдохнул. – Она не знает. Не должна знать!

– Всё, давай, отключай её, – пробормотал №14. – Это уже опасно.

– Погоди, погоди, не дергайся. Запишем побольше данных, вдруг пригодятся.

– Ты же так чип сломаешь! Знаешь, что тебе за это будет? Вырубай, тебе говорят! – №14 выхватил у него мышь и нажал кнопку на панели управления транскодером.

Экран резко заполнился белым, а затем погрузился в черноту. Система молчала – транскодер больше не передавал данные. Графики на панели слежения вытянулись в прямую линию.

– Отключилась полностью, – подтвердил №14, нахмурившись. – Мы перекрыли канал, но, похоже, перегрузили имплант. Надеюсь, не сдох... Ладно, давай, пиши доклад, не теряй времени.

– Если что, я скажу, что это ты нажал отключку.

– Ладно, ладно... Но надо как-то объяснить, почему мы сразу не вмешались.

– Скажем, что собирали данные для анализа.

– «Для анализа», ага, – усмехнулся №14. – Нас самих первыми проанализируют, случись что.

– А что тогда писать-то?

– Пиши, что связь была плохая, имплант медленно отвечал.

№14 встал со стула и начал нервно ходить по кабинету.

– Сейчас ещё поднимут всех ребят, когда узнают, что у Диттены эта хрень. Головы полетят у кого-то. Давно надо было к нему трекера приставить...

Внезапно раздался громкий звуковой сигнал, на экранах операторов появилось уведомление.

– Что ещё за чёрт? – №14 кинулся к своему столу. – Второй уровень готовности? С чего бы?

***

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Хьялла, когда машина тронулась.

– Нормально, – ответила Тил. – Голова слегка кружится.

Опять какая-то пробка. Нит свернул с центрального шоссе в узкий переулок, освещённый мягким светом неоновых вывесок. Несмотря на поздний час, на улицах было непривычно много народу. Вскоре они уткнулись в дорожное перекрытие. Пришлось выехать на обочину и остановиться.

– Что там происходит? – насторожилась Хьялла, вглядываясь в толпу на тротуаре и мерцание полицейских мигалок.

– Кажется, митинг, – отозвался Нит.

Мимо прошла группа с плакатом «Долой диктатуру Стады!», выкрикивая лозунги. Зазвучали сирены, и с обратной стороны перекрытия подъехали два фургона сил безопасности. Нит вышел, чтобы поговорить с одним из полицейских.

– Зря мы сюда свернули. – сказал он девушкам, вернувшись. – Весь центр оцепляют, надо разворачиваться, пока мы тут не застряли.

Но как только он дал назад, чтобы развернуться, фонари и вывески отключились, а на экране бортового компьютера выскочило сообщение об отсутствии связи с навигационной службой.

Нит нахмурился и быстро скользнул пальем по сенсорной панели, чтобы отключить автоматику и перейти в ручной режим. Внезапно экран выдал сообщение о критической ошибке и погас. Нит вынул из слота карточку водительских прав и снова вставил, чтобы перезапустить систему, но ничего не произошло – машина не подавала признаков жизни. Он сжал зубы, пытаясь удержать хладнокровие.

– Похоже на удалённую блокировку... Либо это какой-то сбой, либо нас заперли здесь специально, – сказал он, пряча карточку в карман.

Выглянув на улицу, Нит заметил, как силовики в черной броне и зеркальных шлемах продвигались вперёд, вытесняя толпу. Послышались хлопки – сначала редкие, а затем один за другим. По проспекту разнеслось эхо взрывающихся светошумовых гранат.

– Вот чёрт! – выдохнула Хьялла. – Пошли отсюда, а?

В этот момент раздался стук в дверцу.

– На выход! – бесцеремонно приказал гвардеец Корпуса безопасности.

– Что происходит? – спросил у него Нит. – У нас тут всё вырубилось.

– Превентивные меры, – коротко пояснил силовик. – Останавливаем всё движение в центре.

Пришлось подчиниться. Друзья вышли из салона.

– Я бы вас проводил до блок-поста, но у меня приказ, не могу оставить позицию, – сказал гвардеец. – Идите к метро, там скажете, что машину тут оставили, права предъявите, вас пропустят.

Нит кивнул, и все трое, обойдя заграждение, направились к ближайшему подземному хабу.

– А с машиной что теперь? – ворчал Нит. – Разрисуют ведь или стёкла выбьют.

– Ничего с ней не будет, – успокоила его Хьялла. – Снимут блокировку, сразу автопилотом её домой отправишь.

Они двигались быстро, лавируя между протестующими. Дойдя до входа в подземку, они увидели длинную очередь у рамок безопасности. Люди нервничали, кто-то спорил с охраной, размахивая документами. Вокруг столпились те, кто не смог прорваться через наземное оцепление.

– Твою ж мать! – протянул Нит. – И куда мы тут сунемся? «Права предъявите», тоже мне, советчик.

– Внимание, граждане! – шумно объявил один из полицейских в громкоговоритель. – Метро в этом секторе временно обесточено, поезд в ближайшие 40 минут не придёт. Просьба разойтись.

– А как нам выйти из сектора? – крикнул Нит. – Мы там машину оставили, везде охрана. Если надо, вот права...

– Молодой человек, отойдите от заграждения. Сказано, сорок минут.

Толпа начала беспокойно шевелиться, обсуждая объявление. Одни громко жаловались на полицейский произвол, другие уже отчаянно искали альтернативные маршруты.

– Надо всем вместе на блок-пост идти, тогда пропустят, – предложил кто-то.

– Дело говоришь...

Внезапно в очередь у метро врезалась большая группа митингующих, вытесняемая силовиками. Кто-то упал, роняя ограждение. Толпу мгновенно охватила паника. Люди закричали, пытаясь удержаться на ногах и не попасть под натиск как активистов, так и охраны.

– Назад, назад! – заорал один из полицейских, удерживая вход в метро, но его голос утонул в шуме.

Нит схватил Хьяллу и Тилию за руки и потянул в сторону от давки.

– Быстрее, уходим! – крикнул он.

Но прежде чем они успели сориентироваться, над кварталом раздался глухой хлопок, и в воздухе разлился резкий запах газа. Светошумовая граната. Люди начали рассеиваться, врезаясь друг в друга. Кто-то упал прямо под носом у Тил, и она отпустила руку Нита. Силовик со щитом вклинился между ней и остальными, разбивая толпу.

– Тил! – закричал Нит, пытаясь протиснуться к ней сквозь толпу.

Гвардеец толкнул его щитом, не обращая внимания на девушку, зажатую к дверям метро.

– На землю! Лежать! – прогремел властный голос из громкоговорителя, и сразу несколько полицейских начали растаскивать людей, выкручивая руки самым неугомонным.

Нит, увернувшись от дубинки, снова бросился к Тилии, но тут охранник подземки, резко схватил её за плечо и рывком оттащил в сторону. Сам он тоже почувствовал жесткий рывок сзади – его схватили за плечи и отшвырнули к стене.

– Стоять на месте! – приказал другой силовик, наставив на него дубинку.

Нит оглянулся, пытаясь сообразить, что делать. Хьялла была рядом, но Тилию уже уводили к фургону.

***

Даннакс Хальд в окружении телохранителей спускался по ступенькам, ведущим ко входу в Дом Прогресса. Периметр здания охраняли гвардейцы с автоматами. У подножия лестницы политика обступила группа журналистов.

– Господин Хальд! Как вы можете прокомментировать события?

– Извините, господа, я советую вам дождаться официального заявления пресс-службы.

– И всё-таки, господин Хальд... Всего пару слов... Как вы считаете, резолюция вступит в силу?

Дэн нехотя остановился и посмотрел в камеру.

– Я понимаю, что многих беспокоит этот вопрос, что люди видят в ней угрозу своим правам. Поверьте, я на стороне наших граждан. Решение по резолюции ещё не принято. Мы с коллегами делаем всё возможное, чтобы вернуть проект на доработку с учетом общественного мнения. Если мы сумеем цивилизованно отстоять свою точку зрения, то резолюция точно не пройдёт в её нынешнем виде. Но если этот протест перерастет в беспорядки, все наши усилия окажутся напрасными... Я призываю наших граждан не превращать политический процесс в хаос. Мы живём не для того, чтобы разрушать, а для того, чтобы строить.

С этими словами он сел в автомобиль, и охранник закрыл за ним дверцу.

Дэн ехал в сопровождении своих ближайших соратников из ЦК, Прейтона Восса и Градии Дальтер. Советник Восс был плотным 55-летним мужчиной с проседью в коротко стриженных волосах. Его лицо выражало хладнокровие, как будто ничего происходящего не могло выбить его из равновесия. Восс был мастером дипломатии и обладал безупречной репутацией среди элиты Империи. Его голос, всегда спокойный и убедительный, мог загипнотизировать кого угодно.

Рядом с ним сидела Градия Дальтер, энергичная женщина лет сорока. Её острый взгляд и утончённая внешность вызывали уважение даже у тех, кто едва был с ней знаком. Дальтер славилась умением находить слабые места у противников и использовать их в интересах своих союзников.

Дэн, расслабившись на заднем сидении, откинул голову на подголовник и закрыл глаза.

– Вы говорили со Стадой? – спросила Градия, нарушив тишину.

– Нет. Он упорно молчит и никого не принимает. Как будто то, что происходит на улицах, его никак не касается.

– Он не сможет вечно игнорировать ситуацию, – рассудил Восс. – Резолюция зависла в воздухе, нам нужно инициировать голосование по её отмене. Он ведь понимает, что чем дольше мы тянем, тем сильнее провоцируем радикалов?

– Возможно, он как раз этого и добивается, – холодно заметила Градия. – Чем хуже обстоят дела на улицах, тем легче оправдать жёсткие меры как решение проблемы.

Дэн приоткрыл глаза и взглянул на своих соратников.

– Это не его стиль. Стада не любит непредсказуемость. Если он рассчитывает подгадать идеальный момент для давления на ЦК, то рискует потерять лояльность правительства. Министры привыкли к чётким планам и инструкциям. Здесь нечто иное – возможно, в его руках больше ниточек, чем мы думаем. И этот странный несчастный случай с Эркадом... Вам не кажется, что цепь этих событий имеет свою внутреннюю логику?

– Медики говорят, что Эркада «взломали», – заметила Градия. – Его тело напичкано искусственными органами. Но нет ровным счётом никаких зацепок, которые указывали бы на связь со Стадой. Я полагаю, он хочет использовать этот инцидент как повод для бескомпромиссной войны с хакерами.

– Да, это очевидно, – согласился Дэн. – Но если Эркад придёт в себя, не будет формальных причин не проголосовать заново. Я хорошо знаю Гилана, он собирался проголосовать против. Стада слишком спокоен для человека, который ничего не контролирует, он как будто знает, что Гилан Эркад уже не очнётся. Поэтому либо он сам стоит за этим, либо точно знает, кто это сделал.

– Если в этом замешана третья сторона, – сказал Восс. – то мы имеем дело с профессиональными диверсантами. Я не верю, что это могли сделать обычные сетевые хулиганы.

– И вот тут план Стады становится ясен, – добавил Дэн. – Он выставляет хакеров врагами государства и в то же время использует их как инструмент для своих целей. Он может играть с этим огнём сколько ему нужно, пока не переманит на свою сторону всех «единиц».

Градия кивнула:

– Стада создает систему, в которой нейтралитет становится равносилен поражению.

Дэн взглянул на них обоих, его глаза сузились.

– Нам нужно срочно выяснить, кто проводил анализ. Я хочу знать все имена – врачей, техников. Хакеры должны были оставить какой-то след – люди Стады могли его скрыть. И ещё... Мы должны разбудить Гилана, пока это возможно. Нужно найти хорошего нейрофизиолога. Главное – чтобы он был не из Академии.

Градия нахмурилась:

– Это будет непросто. Все лучшие специалисты так или иначе связаны с АПП. Они контролируют ключевые медицинские центры.

– Но не все, – уверенно сказал Дэн. – Ты этого не застала, но лет десять назад у нас была программа по психической обработке преступников. Над ней работала команда талантливых учёных. Они зашли слишком далеко в своих экспериментах, и мы тогда решили заморозить этот проект до лучших времён.

– Что-то связанное с глубоким нейроимплантированием и изменением восприятия реальности, – уточнил Восс. – Весьма спорные разработки с точки зрения этики. Мы решили, что общество к такому ещё не готово.

– Да, – подтвердил Дэн. – Но один из ведущих специалистов той команды, доктор Маркон Веннер, не прекратил работу. Он уволился из АПП и ушёл в частный бизнес.

Градия слегка наклонилась вперёд:

– Вы уверены, что ему можно будет доверять?

– Большого выбора у нас сейчас нет... К тому же, мы можем пообещать ему поддержку. Например, выдать лицензию на медицинское производство или ещё что-то в этом роде.

Восс вздохнул:

– Но даже если он согласится, нужно быть готовыми к последствиям. Вмешательство в мозг на таком уровне – опасная затея. Эркад может очнуться совсем не тем человеком, которого мы знали.

Дэн слегка улыбнулся, но его глаза остались холодными:

– Мне нужен не сам Эркад. Мне нужен его голос.

***

 Нит стиснул зубы, глядя, как Тилию с несколькими активистами волокут к фургону КБ.

– Чёрт, что теперь делать? – Нит остановился у стены, задыхаясь от усталости и злости.

– Мы же не можем её бросить! Надо сказать им, что это ошибка.

– И что ты предлагаешь? Получить по голове дубинкой и очутиться рядом с ней в автозаке? – Хьялла тяжело дышала, но держала себя в руках. – Они сначала бьют, потом разбираются. Мы вытащим Тил, но для этого нам нужно остаться на свободе.

Выбора не было – пришлось уходить без неё. Они двинулись дальше по улице, пока не вышли к одному из второстепенных блок-постов. Здесь было меньше людей и техника не казалась такой внушительной. Нит притормозил, напряжённо вглядываясь в патрульных.

– Что теперь? – он бросил взгляд на Хьяллу.

Та достала коннектор.

– Скажу отцу. Представляю, конечно, какой скандал будет, он терпеть не может такие ситуации... Но ничего больше не остается.

Они шагнули вперёд. Патрульный с хмурым лицом остановил их жестом.

– Документы и цель вашего передвижения.

Хьялла, сохраняя невозмутимость, подняла перед собой коннектор со включенной громкой связью.

– Говорит Вальдар Хойнер, председатель совета директоров «Хойнер-Астард». Это моя дочь, пропустите.

Полицейский моментально изменился в лице. Ему явно не хотелось разбираться, правда это или нет, но он не мог и сразу сдаться.

– Подтвердите личность, – сказал он в рацию. – У нас на посту девушка, утверждает, что её отец – Вальдар Хойнер.

Раздался сухой голос дежурного:

– Ожидайте подтверждения. Никого не пропускать, пока не дадим отмашку.

Хьялла безмолвно смотрела на патрульного, в её глазах не было ни капли страха – лишь усталость и раздражение. Тот пытался сохранять серьёзный вид, но его взгляд заметно избегал прямого контакта с Хьяллой. Она стояла, как статуя, с лёгким оттенком презрения, ожидая, когда её отец уладит дело.

Время тянулось медленно, Нит, стоявший чуть позади, чувствовал, как его ладони начинают потеть. Он не мог расслабиться, глядя на полицейских с дубинками и бронежилетами, словно они только и ждали повода начать действовать.

Наконец, рация снова ожила:

– Личность подтверждена. Пропустить.

Патрульный коротко кивнул и, отступив в сторону, жестом пригласил их пройти.

– Можете идти. Держитесь подальше от беспорядков. Следите за обстановкой.

Хьялла, не удостоив его ответом, убрала коннектор в карман и быстрым шагом направилась мимо блок-поста. Нит, всё ещё напряжённый, пошёл следом, оглядываясь на патрульных.

– Ну и нервы у тебя, – пробормотал он, отдышавшись. – Я думал, они нам допрос устроят.

– Я привыкла, – холодно ответила Хьялла. – Но отец точно будет в бешенстве.

Они свернули за угол, где на узкой улице стояла пара припаркованных такси.

– Хочешь, скажу, как на это отреагирует папа? – Хьялла взглянула на Нита, когда они забрались в машину. Не дожидаясь ответа, она продолжила саркастическим тоном. – Он прочитает мне лекцию о том, как я легкомысленно поступаю, не думая о репутации семьи. О том, какая это ответственность – быть Хойнером...

Нит устало усмехнулся.

– Удивительно, как ты ещё не сбежала от такой жизни.

– Это было бы слишком просто. – отозвалась девушка, откинувшись на спинку сиденья. – А я не ищу лёгких путей.

***

Такси подъехало к дому. Рядом со входом стоял Норт, напряженно оглядываясь по сторонам. Нит и Хьялла вышли из машины.

– Наконец-то, – сказал он, подходя к ним. – А где Тил? У неё коннектор не отвечает.

Нит тяжело вздохнул и устало провел рукой по лицу.

– Её увезла полиция, – коротко ответил он. – Там был настоящий кошмар. Мы попали на митинг, толпа прорвалась к метро. Нас самих-то чудом не задержали.

Норт замер, услышав новость о Тилии, и его взгляд мгновенно помрачнел.

– Полиция? – переспросил он, словно не веря в случившееся. – Чёрт...

– Слушай, а ты сам-то где пропадал? – спросил Нит. – Ушел посреди концерта, мы везде тебя искали.

Норт совсем забыл придумать оправдание своему исчезновению. Он на секунду закрыл глаза, сдерживая поток эмоций, а затем быстро выдохнул и вернулся к разговору, пытаясь сохранить спокойствие.

– Я... У меня были срочные дела. Надо было кое-что проверить.

Нит нахмурился, недовольно поджав губы.

– Мог хотя бы ей написать. А теперь мы сами с ней связаться не можем.

Норт нервно потёр шею, не находя слов. Хьялла, вмешалась в разговор, уловив напряжение.

– Ладно, Нит, чего уж теперь... Никто не знал, что так получится. Нам нужно решать, что делать дальше, а не выяснять, кто где был.

– И что ты предлагаешь?

– Я уже написала отцу, но... Короче, всё сложно. Аресты на митингах – политическая проблема. Он говорит, что участие нашей семьи может вызвать конфликт, который никому не нужен. В Империи не каждую проблему легко решить, даже если твоя фамилия Хойнер.

Нит удивленно вскинул брови.

– Но у вас же руки по всей стране тянутся!

– В том-то и дело. Тётя Иллира поддерживает Стаду и фактически ведёт его кампанию в ЦК. Если папа вмешается, это ударит по нашей репутации. К тому же тётя Иллира мне не враг. Мы всегда были близки, я не хочу превращать наши отношения в поле битвы.

Нит выругался вполголоса, стиснув зубы.

– Политика, мать её... – он посмотрел на Норта. – Ты оказался прав.

Норт кивнул, ощущая, как напряжение сковывает его мышцы.

– Значит, на поддержку семьи рассчитывать не приходится, – тихо сказал он. – И где сейчас Тил? В участке?

– Скорее всего, да, но ты сам знаешь, как работает система, – пояснила Хьялла. – Если повезёт, её могут просто продержать в камере до утра и отпустить, но... Если её дело передадут в спецотдел Корпуса безопасности, начнётся настоящая жесть.

После встречи с загадочным хакером в маске Норт понимал, что Тил вряд ли грозит что-то серьезное от государства: операторы трекеров наверняка имеют протоколы на такие случаи, особые линии для распоряжений в адрес полиции и КБ. В тюрьму трекера не посадят, в этом можно не сомневаться. И всё же ситуация выбивала из колеи. Что, если этот арест – не просто случайность? Вдруг планы Академии изменились, и они выводят Тил из игры? Вдруг они каким-то образом подслушали их разговор с Тенью?

Норт почувствовал, как холодный страх поднимается по позвоночнику.

– Тут что-то не так, – пробормотал он больше самому себе, чем остальным.

– Ты о чём? – настороженно спросила Хьялла. – Этой ночью вообще всё пошло не так!

– Мне нужно кое с кем встретиться, – сказал Норт. – Я пока не могу рассказать вам всё, но у меня есть план.

С этими словами он зашагал в сторону парковки, на ходу вызывая такси.

– Эй, ты куда? – крикнул Нит. – Опять у него какие-то тайны... Самый странный инженер из всех, что я знаю.

– И много ты знаешь инженеров? – поинтересовалась Хьялла. – По мне, так они все с причудами.