Выход
Это было другое кладбище. Виктор обрадовался, когда понял, что они приехали совсем в другой конец города. Он сел рядом с Яковом на раздолбанную скамейку остановки.
Друг казался ему неестественно молчаливым. Вот и сейчас он сидел, разглядывая носки своих кед с таким интересом, точно там транслировали будущее.
— Может, бросим всё и уедем? — легкомысленно бросил Виктор, будто спросил, будет ли завтра дождь. Собственный голос показался ему чужим. Оно и верно, ведь прошлый Виктор никогда бы не сказал такую чушь.
— Куда?
Виктор не сразу нашёлся с ответом. Он не понимал, то ли Яков шутит, то ли ему действительно интересно.
— Как насчёт Тель-Авива, а потом посмотрим?
Ему хотелось увидеться с сестрой, остальное было не важно. Хотя нет, он боялся, что не справится в одиночку, поэтому сейчас в нём заискрилась надежда: «А вдруг согласится?»
— Ты вообще как себя чувствуешь? — склонив голову, Яков посмотрел ему в глаза. Он не улыбался.
Виктор рассматривал пустую дорогу.
— Думаю, станет лучше, когда уеду.
Они помолчали. В кустах стрекотали кузнечики, а над головой шелестела листва.
— Я согласен, — впервые улыбнувшись за день, сказал Яков.
— А твои родители? — вспомнил Виктор.
— Я впервые что-то решил для себя, им придётся принять это.
Виктор смотрел на друга, но не узнавал. Он вдруг осознал, что совсем не знает этого парня, сидящего рядом. Он знал ровно столько, сколько Яков разрешал о себе узнать.
Поэтому Виктор ответил, так как ответил бы Виктор из прошлого:
— Они хотят, чтобы ты жил счастливо.
***
Психолог прочистил горло и сказал:
— Всё это время вы жили в том сне, от которого бежали, который считали ночным кошмаром. Думаю, ваша сестра права. Вы задумались о том, чтобы сменить обстановку?
— Но я даже нормально на метро проехать не могу, — Виктор опустил голову, будто устал держать её на плечах.
— Вы так считаете?
— Ну... да? — Виктор не понял суть вопроса.
Дорога досюда была утомительно долгой, монотонно пугающей. Виктор будто смотрел триллер, где зрителя постоянно держат в напряжении, чтобы тот убедился, что должно произойти нечто ужасное.
Он сверлил глазами аварийную кнопку, потому что звук, издаваемый вагоном метро, казался ему неестественным, опасным. «Один, два, три...» Чтобы отвлечься, Виктор рассматривал пассажиров, но тем самым лишь ухудшил ситуацию: каждое лицо казалось ему подозрительным, каждый второй — потенциальный террорист. «Четыре, пять, шесть, семь... Зачем ему этот чёрный дипломат?» Перестав выдирать надоедливый заусенец, Виктор убрал руки в карманы и уставился на свои ноги. Прибавил громкость в наушниках и сосредоточился на словах песни. Немного помогло. Благо поезд уже подъезжал к нужной станции, и Виктор быстро выскочил из вагона.
Каждый раз Виктор ловил себя на противоречии: вот едет поезд — под него ведь можно прыгнуть. А потом сам же себя одёргивал: «Какое, блин, прыгнуть?» Секунду назад он боялся, что кто-то из пассажиров может толкнуть его на рельсы, а тут сам думает об этом. Бред какой-то.
Виктору было страшно, но не только от своих мыслей. Их-то он уж как-нибудь да сможет контролировать, а вот что у других людей в голове он не знал. Вот и думал всякое. Вдруг он, Виктор, с первого взгляда кому-то не понравился и вот этот человек уже думает в какой момент толкнуть его в спину. Хотя спиной парень, конечно, никогда не стоял. Только боком и подальше от ограничительной линии.
Рассказав об этом, Виктор скривился, он бы сам себя отправил в дурку. А ещё снова пожалел о том, что обратился к психологу — десятый раз за этот час. Вадим Юрьевич, так звали психолога, ему нравился, но иногда Виктор совсем не понимал, зачем он здесь. Ну что Вадим Юрьевич может сказать такого, что он, Виктор, о себе не знает? Он всю жизнь занимается самоанализом.
— Из наших сеансов я сделал другой вывод. Вы боитесь не смерти, нет. Скорее, наоборот, вы боитесь начать жить.
Виктор вздохнул. «Вот об этом я и говорю. Ну конечно я боюсь жить и боюсь умереть — разве это не одно и то же?»
— Из-за того, с чем вам пришлось столкнуться, ваше подсознание сделало вывод, что это и есть взросление, — мужчина поправил очки и взглянул на Виктора. — Вы решили, что с каждым годом будет только хуже и страшнее, а потому отгородились от мира, запирая своего внутреннего ребёнка. Возвели купол, если угодно, — Виктор качнулся на месте и мигнул глазами. — Но, правда в том, что случившееся — лишь череда независящих от вас событий, которые хоть и повлияли на вас, но не на всю вашу оставшуюся жизнь.
«Что?»
Виктор вдруг почувствовал, что петля на самом деле не замкнутая — в ней полно пробоин. И в любой момент он может из неё выйти.