Не так хорошо
2000-2001 год
Виктор долго обживался и привыкал к новым людям и обстановке. Пытался держаться в тени: не попадался на глаза и ни с кем лишний раз не заговаривал. Привычки есть привычки, но на самом деле Виктору просто было страшно, что Оксана и Влад отправят его обратно. Боялся им не понравиться. Виктор совсем не знал как жить без чёткого расписания и привычных правил. Он терялся, не понимая, что можно говорить, а что нет. «А мой голос покажется им противным?». На самом деле с тех пор, как покинул детский дом, он не слышал ни одного режущего уши голоса. Наверное, это из-за отсутствия вечно кричащих воспитательниц. Также Виктор не знал, что можно делать, а чего нельзя. Когда Оксана спросила у него, что он будет есть на обед, тот совсем посыпался: «А что, можно выбирать?».
Не упрощала ситуацию и девочка, которая с порога заявила, что хотела сестру, а не брата.
— Это Есения. Твоя сестра. — нервно сказала Оксана.
Виктор обалдел. Не то чтобы он был против, но это оказалось неожиданно. Почему-то ему и в голову не приходило, что у него может появиться сестра или брат. Виктор занервничал. Слишком много новых людей для одного дня. И всем он должен был понравиться, хотя Есения, кажется, невзлюбила Виктора сразу.
Квартира была большая и красивая, их с Есенией комната ему тоже понравилась. Больше всего Виктора удивило количество игрушек, хоть все они и были девчачьими. Ему было без разницы. При виде новенькой (не везде сняли плёнку) двухэтажной кровати мальчик впервые почувствовал разочарование. Такие же были в детском доме, и Виктор не раз и не два видел, как дети с них падали. Один мальчик даже сломал себе руку, неудачно приземлившись ночью на деревянный пол. В силу своего возраста и роста Виктор всегда спал на первом ярусе, поэтому сейчас он предпочёл бы остаться там же.
Виктор улыбнулся, когда Есения прошла мимо него и забралась на второй этаж. Значит, ему всё-таки достался первый.
***
Первое время Виктор не ходил в детский сад и часто проводил время дома вместе с Оксаной. А вот Влада он почти не видел, а когда видел, они не разговаривали. Наверное, просто не знали о чём. Виктору нравилась эта тишина, потому что Оксана говорила, не замолкая. Немногим позже она, кажется, решила, что разговорить Виктора — её долг. И начала заваливать его вопросами. Виктор тщательно обдумывал ответы и часто юлил, чтобы казаться лучше. На второй день он уже воспринимал эти односложные диалоги как своеобразную игру.
— Ну, а плавать ты умеешь?
— Нет, но я быстро учусь.
— Какой цвет тебе нравится?
— Все цвета хорошие.
Виктор мог продолжать эту игру вечно, а вот Оксане она, кажется, не понравилась, ибо на третий день вопросы закончились.
Потом, видимо, она решила, что Виктор достаточно взрослый, чтобы оставаться в квартире один, пока Есения в садике, а они с Владом на работе. Виктору было весело с самим собой, да и сидеть в тишине было неплохо, поэтому он не был против. Правда, когда Есения гостила у родственников, а Влад с Оксаной задерживались на работе, Виктору становилось совсем не весело. В такие моменты он залезал на подоконник и часами выглядывал приёмных родителей во дворе. В голове постоянно возникали назойливые мысли: «А что, если они не вернутся?». Но они возвращались, а Виктор изображал, что всё это время играл с куклами, а не ревел около окна.
Потом Оксана и Влад решили, что пора. И отправили его в детский сад. Там Виктору понравился только компот из сухофруктов на завтрак и тихий час, потому что все дети в его группе воспринимали это время буквально и спали. В остальном всё было почти как в детском доме — дети везде одинаковые, просто здесь они были одеты немного лучше, а взрослые вели себя сдержаннее, потому что вечером за детьми приходили родители.
Если говорить честно, Виктору многое не нравилось. После смены места и появления родителей произошло действительно много перемен, но не все они были хорошими. Оксана и Влад требовали слишком много, а Виктор не успевал переключаться на новый лад. Ему не хотелось пользоваться привилегиями ребёнка, у которого есть родители: не хотелось играть на старой площадке во дворе, пока Оксана сидела рядом на скамейке, явно ожидая от него каких-то действий; не хотелось дружить с ребятами в детском саду и участвовать в утренниках, потому что это слишком страшно (именно тогда он узнал, что боится выступать перед публикой, какой бы она ни была); не хотелось ни с кем разговаривать. И он видел, как Оксана и Влад недовольным им. Наверное, они хотели другого ребёнка. Возможно, более активного или разговорчивого — таких в детском доме было хоть отбавляй.
Виктор плохо спал на новом месте, потому что пружина не впивалась в бок, и это было непривычно. А ещё потому, что, засыпая и просыпаясь, он думал, что сегодня его точно возьмут за руку и отведут обратно в серый дом со словами: «Заберите, он сломанный».
Есения так и вовсе постоянно дразнила Виктора и хвасталась, что скоро пойдёт в школу, в то время как он «малышня» и «занимается ерундой».
Но выбирать не приходилось, поэтому Виктор достойно исполнял свои функции. Или, по крайней мере, пытался.