Решение о войне.
Я не спала почти всю ночь.
Из окна открывался вид на бескрайние просторы Фернании — зелёные поля, мерцающие в лунном свете. Там, внизу, всё ещё звучала музыка, смех, танцы. А у меня внутри — тишина. Мёртвая, звенящая. Я чувствовала себя пустой. Но в этой пустоте что-то начинало рождаться. Не боль. Гнев.
Он солгал. Фрей. Он смотрел на меня с теплом, с той самой улыбкой, от которой я теряла дыхание. А всё это время он уже знал, что обручён с Элизой. Что она — его выбор. А я — глупая принцесса с разбитым сердцем.
Я села на кровать, босые ноги коснулись холодного пола. Сердце билось часто, резко. И каждый его удар звучал в моей голове, как шаги. Шаги к решению.
Я не прощу.
Пусть он не знал. Пусть ни слова мне не сказал. Пусть, может, и не думал обо мне так, как я надеялась. Но разве от этого боль меньше?
Я доверяла своим чувствам. Доверяла каждому взгляду, каждому молчаливому жесту. Видела то, чего, возможно, никогда не было. Придумала любовь — и сама в неё поверила.
А теперь… всё внутри будто выжжено.
Он просто стоял рядом с ней, смотрел с той мягкостью, которую я так отчаянно хотела увидеть, — и я поняла: я была никем. Просто тенью. Королевой, гостьей.
Я ненавидела себя за это. За слабость. За мечты. За то, что позволила себе чувствовать.
Он не виноват.
Но я всё равно не прощу.
Потому что проще быть холодной, чем снова разбитой.
Феликс сидел в углу моей комнаты, всё ещё в дорожной одежде. Он не ушёл спать — знал, что я не смогу уснуть.
— Ты ничего не хочешь сказать? — спросила я.
Он поднял взгляд. В его глазах была боль — за меня. И страх.
— Ты знаешь, что я скажу, — тихо.
— Скажи.
— Война — не выход, Фелиция.
Я встала. Подошла к нему вплотную.
— Они унизили меня. Меня! Перед всеми. Перед союзниками, врагами, всем Эвераном. Это не просто предательство. Это пощёчина всему королевству. И я не позволю, чтобы нас считали слабыми.
Он молчал.
— Я любила его, Феликс.
Это было впервые, когда я призналась в этом вслух. И в тот же миг слова показались мне жалкими. Слишком мягкими. Я не хотела быть мягкой. Не сейчас.
— Ты хочешь начать войну только из-за любви? — Он говорил осторожно. — Из-за того, что твои чувства...
— Нет, — перебила я. — Из-за того, что нас предали. Они сыграли спектакль. Позвали меня, чтобы выставить на посмешище. Я не потерплю этого. Если они думают, что могут играть с Эвераном — они узнают цену своих ошибок.
Я отвернулась, глядя на свой чемодан, уже собранный.
— Завтра же мы возвращаемся домой. И сразу начнём подготовку.
Феликс встал. Его голос дрожал:
— Фелиция… если ты начнёшь войну — это уже не повернуть назад. Люди умрут. Ты готова к этому?
Я закрыла глаза.
— Я уже потеряла слишком много. Теперь пусть боятся меня.
Вернувшись в Эверан, я не дала себе ни минуты покоя. Совет был созван в тот же день. Старики пытались возражать — осторожно, как будто боялись потревожить мою ярость. Они говорили об осторожности, о переговорах. Но я смотрела на них холодно, с презрением.
— Я не прошу вашего мнения. Я сообщаю решение.
В тот же вечер были отправлены гонцы к границам. Началась мобилизация. Кузнецы — к работе. Лошади — к проверке. Запасы — к подсчёту. Армия Эверана готовилась к самому важному в моей жизни приказу.
И этот приказ был прост: готовьтесь к войне.
В своей спальне я осталась одна. Всё ещё в парадном платье, небрежно брошенном на кресло. Я сняла корону. И долго смотрела на неё в руках.
Если быть королевой — значит принимать боль, значит рушить мечты, значит сжигать всё во имя силы…
Тогда я стану такой королевой. Пусть называют меня жестокой. Пусть боятся. Пусть никогда больше не смеют предавать.
Пусть дрожат, когда услышат имя Фелиция.