8 Глава
Вот и восьмая глава. Вот именно с этого момента начинается экшен! Сейчас редактирую уже девятую главу и понимаю что дальше мы вместе будем плакать и смеяться даже от стыда сгорать. Запасаемся валерьянкой и тонометром! Я подниму вам давление🥹😚!!!
❗️ORGASMV—Feel It ❗️
На улице светлеет, а Николь стоит на подземной парковке элитного жилого комплекса, где когда-то была счастливой. Она ловит флешбеки тех времен, когда была не просто любимой женщиной, но по-настоящему счастливой и желанной. Поднимаясь на лифте до 13-го этажа, она вспоминает период после свадьбы — первый месяц, когда она сбежала от Дамана и прилетела в Ниццу. Она приехала сюда с единственным намерением — спастись. Николь надеялась, что её любимый будет в их квартире, выслушает её и поможет избавиться от Тирана. Но этому не суждено было сбыться.
Зайдя в квартиру тогда, девушка увидела место, разрушенное в хлам: разбитые бутылки алкоголя, побитые зеркала, а вообще вся квартира была уничтожена. Ночь она провела в слезах, звонила Явузу, кричала от боли, но он не приехал. Несколько раз она подходила к закрытым дверям, надеясь, что за ними кто-то есть. Но, как ей казалось, она ошибалась: каждый раз, открывая дверь, она видела пустое крыльцо.
Теперь же эта квартира выглядела идеально. Странным образом в воздухе всё ещё витали ноты запаха её любимого мужчины. В спальне висели его рубашки — белые и чёрные, которые всё ещё хранили запах хозяина.
— Как же спокойно... — прошептала Николь, переступая порог.
Целый день она провела наедине с собой: плакала, кричала, потом успокаивалась. Взяв себя в руки, она направилась в магазин, а потом на кухню, где приготовила себе тёплый салат с помидорами и запила его вином.
После ужина, с собранными волосами и в белой рубашке любимого человека, она подошла к огромному зеркалу в спальне. В её глазах стояли слёзы, когда она увидела свои некогда красивые ноги, теперь покрытые синяками, ссадинами и шрамами.
— Дура, какая же ты дура, Николь... — шептала она себе, глядя на отражение. — На что ты надеялась тогда? — Она смотрела на себя в зеркало и понимала: — Он к тебе не прикоснётся. Он любил тебя красивой, а сейчас что ты? Предательница, упавшая женщина под гнётом своего мужа. Ни статус, ни деньги тебе не помогут вернуть этого человека.
Трясущаяся рука поднесла бокал с белым вином к губам. Горечь, заполнившая рот, заставила Николь закрыть глаза, а по щеке скатилась слеза.
— Таблетки запивать вином нельзя... — прошептала она, напоминая себе, что должна выпить обезболивающее и антибиотики. Но ей было всё равно. Девушка достала из сумки таблетки и запила их вином, после чего снова взглянула в зеркало. — Ты реально думаешь, что он все эти пять лет ждал тебя? Тебе 27 лет, серьёзно взрослая женщина, а ты веришь в сказки. Саму себя обманываешь.
Неожиданно для неё телефон начал звонить. На экране высветилось имя Габриэля Бальзака.
— Если это не что-то важное, я тебя с землёй сравняю, — холодно сказала Николь.
Низкий голос хозяйки заставил мужчину замешкаться, но всё же он набрался смелости и заговорил.
— Я решил вопрос с поставками, хозяйка, можете не переживать. Что насчёт пропажи наркотиков — я постараюсь как можно быстрее решить этот вопрос. Мне стыдно за то, что вы вернулись сюда решать вопросы, которые должны были решать ваши подчинённые.
— Одним чувством стыда, Габриэль, сыт не будешь, — холодно ответила Николь. — Чем быстрее ты решишь вопрос с кражей, тем лучше для тебя. Видишь, как моё присутствие влияет на всех вас? Буквально за несколько часов решил вопрос, который не могли решить неделями. Видимо, придётся мне тут задержаться.
На сегодняшний день
Николь просыпается, но это не тот привычный спокойный утренний момент, когда тело просит продолжения сна. Её глаза открываются с удивительной ясностью, как будто она мгновенно уловила нечто неладное. Она чувствует холод, что-то чуждое в воздухе, будто мир изменился за ночь. Никакой привычной тишины, только тяжёлое, неестественное молчание.
Её взгляд автоматически скользит по комнате, и вот оно. Сердце пропускает удар. Напротив кровати, в кресле, сидит Явуз Демироглу. Его фигура кажется частью темного фона, будто его присутствие поглощает свет.
Её тело отреагировало мгновенно — вспышка страха, переполняющая всё, что когда-то оставалось спокойным. Она не ожидала его здесь. В её груди застучало сердце, ноздри резко расширились. Это не просто воспоминание, не просто её разум, игравший с ней — это настоящий Явуз. Реальный, присутствующий, смотрящий на неё.
Он нарушил молчание первым, его голос глубокий, безжалостный, словно он уже был готов к её реакции.
— Николь Фонтен, — произнёс он с усмешкой, глядя на неё. — Я никогда бы не подумал, что ты, извините, так испугаешься меня.
Она молчала пару секунд, пытаясь собраться с мыслями. Её тело отозвалось дрожью, но гордость и ярость в её глазах уже боролись с этим первым импульсом страха.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, её голос, несмотря на попытку оставаться спокойной, выдал нервозность.
Явуз слегка наклонился в кресле, его осанка осталась такой же властной, как и всегда. Он не двигался, словно был частью этой комнаты, частью её самого существования.
— Это моя квартира, — сказал он, его слова звучали как приговор. — Я могу быть здесь, когда хочу. И сидеть, сколько захочу. Так что, — он улыбнулся, — не удивляйся.
Николь, пытаясь собраться, осознала, что спит без укрытия, в старой белой рубашке Явуза, как в одном из тех моментов, когда мир казался бесконечным и тёмным. Но сегодня всё было по-другому. Она почувствовала, как взгляд Явуза проскользил по её ногам, и поняла, что он заметил синяки.
— Ты не должна была сюда приходить, — произнесла она, сдерживая ярость и пытаясь контролировать дыхание. — Я уйду. Простите, что... что я вчера сюда заявилась. Это была ошибка.
Она попыталась встать, но её тело замерло, а мысли запутались, как только её взгляд снова встретился с его глазами. Явуз, наблюдавший за ней, как всегда, оставался хладнокровным и невозмутимым.
Он не торопился отвечать, его губы едва заметно дрогнули, когда он произнёс:
— Помнишь, пять лет назад эта квартира была нашей, — его голос был низким, уверенным. — Так что, Николь, ты тоже можешь появляться здесь, когда захочешь. Ты не потеряла право.
— Лучше мне уйти сейчас, — с дрожью в голосе сказала она.
Сказав это, она встала с постели, пытаясь удержаться на ногах. Но сделав всего два шага от кровати, она увидела, как Явуз резко подрывается из кресла и хватает её за локоть.
— Сядь обратно, — тихо рычит мужчина, вселяя страх в Николь. Её глаза расширяются, сердце бьётся как бешеное.
— Явуз, отпусти меня, мне больно! — Николь пыталась выбраться из его крепкой хватки, но это не Дагман, которого можно было толкнуть, и он отпустит. Он, понимая, что ей действительно больно, толкнул её на кровать так, что она упала перед ним.
— Да что мне до твоей боли, Николь? Квартира и наше прошлое давно решены, но ты останешься тут. Ты заботилась о своём прошлом, как не заботилась о настоящем, но жить прошлым — это единственное, что ты можешь.
Сердце девушки разрывается на куски, слёзы наворачиваются на глаза, а в горле стоит ком. Слова вылетают, медленные и дрожащие, неуверенные:
— Я счастливая жена, у меня есть муж, который меня любит, и я даже не думала о прошлом, Явуз! Я люблю своего мужа!
Мужчина осматривает её с ног до головы и издаёт ироничный смех.
— Николь, ты вся в синяках, на тебе живого места нет. Где та привлекательная девушка, которая лежала со мной в этой кровати? Неужели любовь тебя такой сделала, или у твоего мужа фетиш — трахать полу мёртвую женщину? А тебе нравится направлять на него оружие и стрелять по его поколениям? Наверное, хорошо, что ты меня никогда не любила... ебал я в рот такую любовь.
Николь трясёт, но она сдерживается, чтобы не ответить ему. Явуз уходит, не удосужившись даже взглянуть на неё. Как только дверь захлопывается, девушка начинает плакать, понимая, что она в очередной раз соврала любимому.
Перспектива Явуза
«Чёртов Явуз, ну на хрена ты ей это наговорил? Ну какого хера, Явуз?»
Я сам себя ругаю. Всё эти пять лет я жил только одной женщиной, искал её в сотнях других, но она одна и неповторима. И сейчас, в тот момент, когда она лежала передо мной в кровати, точно так же, как пять лет назад, первое, что я сморозил, — это о том, что с ней сотворил её чёртов муж.
«Чем ты, Явуз, лучше? Ты не смог защитить свою любовь, а теперь она как побитая жертва, переживающая свои страдания.»
Я направляюсь к своему Lamborghini и уезжаю от этой квартиры, подальше. Как трус. Я — самый страшный и опасный человек на Востоке, сам Шайтан, но, чёрт подери, перед этой женщиной я теряюсь.
«Любишь мужа, да, конечно, Николь.»
Повторяю её слова и бью руками по рулю, который мчится меня к побережью. Из моих мыслей и самобичевания меня вытаскивает звонок от Шамиля. Несмотря на то что этот человек пять лет назад оставил меня и ушел к моей бывшей девушке — и я ему за это благодарен, ведь благодаря ему она жива — я всё равно отвечаю. Без него я бы не справился.
— Слушаю брат, говори.
— Хозяин, госпожа Николь в Ницце, но я не могу найти её геолокацию, в собственной квартире её тоже нет. Дагман потихоньку пришёл в себя, но один из его цепных псов был отправлен за ней. Я не знаю, кто он, но говорят, что это один из самых опасных его людей — его тень. Простите, господин, но даже я не знаю этих теней.
— Шамиль, скажи мне только одно: я больше ничего знать не хочу. Николь любит Дагмана?
Господи, какой тупой вопрос я задаю! Шамиль быстро и уверенно отвечает:
— Хозяин, о какой любви может идти речь, если он отбил ей четыре ребра за один раз? Если он её берёт силой, а за малейшую провинность избивает её до полусмерти? Она не раз стреляла в него, но из-за пронзающей боли никогда не могла убить его. Всё это потому, что если бы она убила Шахинлера, её бы прикончил её отец.
Я жму педаль газа, машина ревёт, и я срываюсь с места.
— Шамиль, какого хуя?! Она же его родная дочь!
— Всё из-за вас, господин! Как только Давуд узнал, что она делит с вами одну кровать, да ещё и по уши влюблена в вас, он начал её наказывать. Я бы хотел, чтобы вы нашли время для того, чтобы прочитать одно досье, которое я вам пришлю в ближайшее время. После этого вы решите, что вам дальше делать.
— Жду!
Я кладу трубку, понимая, что моя маленькая девочка мне соврала. Не то чтобы я не знал этого, но, как ни крути, чувства и эмоции берут верх. На её ногах были синяки, да и на руках тоже. Маленькие шрамы на её коже говорили о многом — многом, что она скрывала от меня долгое время. Да и сам я не лучше. Оставил свою маленькую девочку на съедение этим собакам и ушёл, мстя людям, которые в этом совершенно не виноваты.
— Если кто и виноват, то это только ты, — говорю я сам себе, подъезжая к побережью, где когда-то гулял со своей маленькой девочкой.
Николь... Это имя, которое будоражит, имя, которое я не могу забыть уже пять лет. Чёрная любовь, чёрная, но прекрасная. Моя любовь.
Перспектива Николь
Я сидела в кабинете, среди бумаг и отчетов, пытаясь не дать своим мыслям увести меня куда-то далеко от работы. Встреча за встречей, звонки, обсуждения с подчинёнными по поводу недавних потерь в бизнесе — всё это я делала как обычно. Но в глубине сознания было нечто другое — Явуз. Он не выходил из моей головы, словно зловещий призрак, который маячил в каждом моём решении и действии. Я слышала его слова, как эхо:
«Я не люблю тебя ты, просто хороший любовник...»
Каждое повторение этих слов разрывало мою душу, но я стиснула зубы и заставила себя быть сильной. Эти слова разбили сердце не только Явузу но и мне, я сама создала свой Ад. Несмотря на это, сегодня не был тот день, когда я могла бы просто пуститься в воспоминания. Передо мной стояла работа. В последние несколько недель я начала замечать, что мои люди ведут себя как-то странно. Габриэль, с которым когда-то была близка, теперь оказался замешан в деле о краже наркотиков. Я не верила в случайности, особенно когда речь шла о предателях в моей мафии. Я сделала всё, чтобы они не знали моих слабостей, чтобы каждый шаг был высчитан, чтобы никто не мог меня предать. Но именно это чувство предательства сейчас туманило мой разум.
«Предатель,»— думала я, перебирая документы. «Я найду его. Габриэль или кто-то другой, кто думает, что я не замечаю. Всё равно я раскрою его.»
Я надела свою маску, сидя за рабочим столом, но внутри меня было пусто. Каждая мысль о Явузе пронзала меня как нож. Он не звонил, не писал. Мой голос, когда я прощалась с ним пять лет назад, был настолько чётким, когда я говорила ему, что мне нужен был только секс, что я его не любила. Я сама в это верила. Но внутри меня всё болело. Ненавидела его за то, что он был частью моего прошлого, за то, что не мог понять меня, за то, что не простил меня, как я не смогла простить себя.
«Ты не нужна ему. Ты — не его женщина,»— этот внутренний голос шептал мне снова и снова. Я пыталась заглушить эти мысли. Но сердце всё равно ныло, как бы я не пыталась себя обмануть.