Клятвы Теней

Я перекатилась набок и, тяжело дыша, поднялась на трясущиеся ноги. Несмотря на то что меня тренировали все это время, я усердно бегала по стадиону и отжималась, как все химеры, уже через десять минут я почти выдохлась. Хотя все фейри быстры, он двигался с неимоверной скоростью. Я успевала лишь отскакивать и уворачиваться от его ударов. Он словно хотел меня измотать, лишить силы, чтобы потом прикончить без промедлений.

Увернувшись от очередного удара, я с тихим стоном повалилась к дереву. Жадно хватая ртом воздух, я старалась выровнять бешено бьющееся сердце и хоть составить план на побег. Кай должен быть где-то здесь. Я быстро обвела взглядом место, но не нашла химера. Паника подступала, грозясь сорваться с цепей и заполнить весь мой разум.

Резкий удар пришелся слева, и я сдавленно захрипела. Острые когти фейри вонзились вбок, а зловоние из его перекошенного рта обдал мое лицо. Желудок тут же скрутило, грозясь вывернуть все, что я съела с утра. Рваная рана пульсировала, а горячая тягучая кровь уже стекала по коже, унося с собой реальность. Другая рука сдавила мое горло, припечатав голову к стволу дерева.

Где этого химера носит?

Я из последних сил пыталась не использовать силу, но тьма не желала слушать моих протестов. Она неистовым зверем рвалась наружу, и я уже не контролировала ее. Черные тени потянулись вдоль деревьев, сгущаясь вокруг, словно плотный туман. Пустота и давящая тоска вновь наполнили сердце, и я прикрыла глаза, закусив изнутри щеку. Тьма обвилась вокруг руки и стала подниматься.

Застигнутый врасплох фейри ослабил хватку и метнул беглый взгляд туда, где нити тьмы уже почти касались его. С громким рыком он вырвал из меня свои когти и отпрянул. Хватавшись за бок, я направила силу в сторону, и тьма стрелой устремилась в противника. Тяжело дыша, я сделала шаг вперед и выставила руку. Вокруг меня поднялся шквальный ветер, заглушал рычание фейри, и я позволила тьме наполнить меня. Все в точности, как тогда, на площади.

Воспоминания, стеной обрушились на меня, заглушая ярость, подпитываемую болью. Желание разрушать и убивать, заполнило всю меня без остатка. Я видела в глазах фейри ужас, наслаждалась его страхом. Теперь я была сильней его.

Внезапно фейри рухнул на колени и склонился так сильно, что его лоб коснулся сырой земли.

— Это правда, — проскрежетал фейри, а по моему телу пробежали мурашки. — Он все твердил о вашем возвращении, но мы не верили. Клянусь, я не желал причинить вам вред.

Его сбивчивые слова эхом отзывались на задворках разума, пока я пыталась совладать с поступившим шоком. Ветер прекратился и рухнула напротив него, все еще борясь за то, чтобы оставаться в сознании. Все же магия, была моим бременем, и я не желала ею пользоваться. Даже для собственного исцеления.

— Кто твердил тебе обо мне? — голос хрипел, а во рту появился медный привкус. Это плохой знак. — Кто твой король? Бранон?

Фейри лишь бросил на меня мимолетный взгляд своих обезумевших глаз, и его рот изогнулся в отвратительной улыбке.

— Не стоит сравнивать моего короля с этим, выродком — феец скривил рот, — Прошу вас, не противьтесь воли, королю будет горестно осознать, что вы страдаете. Он скоро придет за вами.

Белая пелена застилала все вокруг, и я уже не могла удержаться на руках и повалилась набок. Собрав остатки сил, я позволила магии растечься по венам, лишь для того, чтобы хоть немного убрать ту боль. С ужасом я поняла, что магия меня не слушает.

Сквозь звон в ушах я смогла расслышать чьи-то шаги. Они приближались слишком быстро, будто кто-то бежал. Длинная тень накрыла мое лицо, и я почувствовала невесомость. Я больше не желала сопротивляться и позволила тьме унести меня в своих объятиях.

Сбоку кто-то зашевелился, стоило мне приоткрыть глаза. Тело оказалось ватным и жутко ныло. Слишком много магии было потрачено, что изрядно истощило организм. Перед глазами продолжали плясать белые точки, когда я попыталась привстать. Теплая ладонь коснулась плеча, и я вновь оказалась на мягких подушках.

— Не надо, — донесся до меня тихий голос Кая. — Ты слишком много потеряла крови и твоя магия... она не исцеляет тебя.

Чего хотела, того и добилась. Я с трудом повернула голову на голос и встретилась со встревоженным взглядом Кая. На его лице была красная, рассекающий почти всю щеку рана.

— Прости, — еле слышно прошептал химер и отвел глаза. — Я старался изо всех сил не подпускать их к тебе.

— Что случилось? — я ужаснулась своему хриплому голосу. Горло все еще жгло, будто я долго кричала. — Я боялась, что ты...

Подступивший кашель прервал мои самые страшные мысли, не дав озвучить их. Кай сел на край кровати и аккуратно убрал волосы со лба.

— В следующий раз, когда я соберусь проверять теории, останови меня, — легка улыбка проскользнула на его лице, но тут же исчезла, сменившись болью. — На мгновение мне показалось, что ты больше не очнешься.

Его плечи опустились и, запрокинув голову вверх, он выдохнул.

— Я не знаю, что произошло, но стоило тебе просто рухнуть на землю, как появились эти чертовы демоны. Они словно пытались отвлечь меня, увести подальше от тебя, — он запнулся и крепко сжал руки в кулаки. На висках проступили вены. — И им это удалось. А когда я вернулся, то ты еле дышала, а под тобой огромная лужа крови.

В его глазах блестела ярость.

— Ты не представляешь, как я перепугался. А когда понял, что ты не исцеляешься, — Кай повернулся ко мне лицом. — Я готов был разорвать любого, кто сделал это с тобой. Кто посмел тронуть тебя.

— Почему? — сорвалось с пересохших губ, вопрос, что мучил меня уже давно.

— Ты напоминаешь мне младшую сестру. Не только характером, но и такими же глазами, цвета янтаря, улыбкой, от которой становится спокойно. Я не смог сберечь ее... и не мог повторить ошибку.

Между нами повисло напряжение. Я знала, что у Кая было две сестры. Но если с одной я была знакома, то про вторую никто в этом месте старался не говорить. Я не знаю, что произошло, но видеть боль в его глазах, когда он говорит о ней, чувствовать его смятение и ярость. Невыносимо.

— Тогда почему ты ведешь себя так, словно я для тебя больше, чем просто сестра?

Кай замер. В свете тусклой настольной лампы его и без того бледное лицо приобрело яркий серый оттенок. Он смотрел на меня, словно я сказала, что решила стать гаргульей, а не принцессой.

— Я лишь хочу защитить то, что мне дорого, — уклончиво ответил Кай, коснувшись подушечками пальцев моей щеки. — А еще, потому что я невыносимый романтик, надеющийся, однажды, мне посчастливится услышать заветные слова. Знаю, это неправильно, но ничего не могу с собой поделать.

Это звучало, словно признание, будто он хранил секрет и теперь, рассказав его, освободил душу. Я видела, как он старался быть хорошим другом, даже братом, но каждый его взгляд, кричал о другой любви. О той, которую я не могла ему дать. И от этого осознания становилось паршивей.

— Ты хороший, Кай, но то, что ты просишь, я не могу ответить тем же. Не трать время впустую. Я не хочу рушить то, что мы уже построили.

Ведь я всегда разрушаю то, что мне становится дорогим.

Кай встал с кровати и, бросив на меня мимолетный взгляд, вышел из комнаты, оставив наедине со своими мыслями. Стены удушающе надвигались на меня, грозя раздавить. Эмоции после пережитого хлынули, подобно урагану, заставляя вновь и вновь вспоминать.

Пустота.

Она никуда не делась, а лишь крепче пустила свои корни в душу. Что-то подсказывало, что дальше будет лишь хуже. Видение о встрече с незнакомцем и ответы, на которые я не желала уже знать. Имя отца колоколом билось о грудь, вороша старые воспоминания. Отец никогда не славился хорошим отношением ко мне, но он был Благим, создателем жизни и света. Он не стал бы просто так убивать. Иначе это очернило бы его душу, и тогда всему миру фейри пришел бы конец. Тьма никогда не должна сесть на трон света.

Мне нужно рассказать все Эбботу, быть может, он поймет и растолкует видение?

— Выходи, — скомандовала я, и из тени от платяного шкафа вышла фигура. — Или ты забыла, что я все еще хорошо слышу?

— Такое забыть сложно, — проворковал женский голос. Дивина. Полумрак делал ее лицо мертвенно-бледным, и иногда я сомневалась, что она с Каем родственники. — Такое захочешь, не забудешь.

— Зачем пришла? Посмотреть, не ушла ли на тот свет?

Дивина фыркнула.

Пройдя к тому месту, где еще несколько минут назад сидел Кай, Дивина плюхнулась на кровать и закинула ногу на ногу.

Несмотря на все попытки, нам так и не удалось наладить отношения. Даже просьбы Кая оканчивались едкими замечаниями в мой адрес и пожеланиями идти, откуда пришла.

Я откинула одеяло, и тело тут же пронзил холод. Сорочка неприятно липла к коже. Съежившись, я резко поднялась, и комната покачнулась вместе со мной. Ухватившись за комод, я подавила подкатившую к горлу тошноту и сделала маленький шаг вперед.

— Не советую геройствовать после таких ран.

Я бросила на Дивину гневный взгляд и, проигнорировав ее «заботу», только сильней вцепилась в дерево.

Эта комната, что стала мне домом в последние пять лет, когда Эббот впервые привел сюда, казалась до безобразия неправильной. Я словно была здесь гостем, которого всячески пытались выпроводить, но не знали, как это сделать.

Превозмогая головокружение и слабость, я смогла добраться до платяного шкафа и одеться. Магия все еще отказывалась слушаться меня, как капризный ребенок, она носилась по венам, разгоняя жар по телу.

— Если пришла злорадствовать, то давай скорее. У меня и без того много дел.

— К примеру, решить, как поступить, когда сюда прибудет Альберт?

Я застыла.

— Ты думаешь, что никто здесь не догадывается о твоем происхождении? — Дивина поднялась и подошла ко мне. В ее ярких карих глазах, как у Кая, читалось нескрываемое отвращение. — Бедная, маленькая фейри, которую спасли отважные химеры от демонов. Эббот пытался сохранить твою родословную, но, как сама понимаешь, сходства налицо.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Хочу предупредить. Кай сделает все ради тех, кого любит. И если он пострадает из-за тебя. Клянусь, я самолично вырву твое сердце. И не посмотрю, что ты «голубых» кровей.

В каждом слове сквозила угроза. Я впервые видела ее такой.

— Я тебе не враг, Дивина. И никому здесь. Так что, прошу, избавь меня от твоих излишних подозрений.

Дивина хмыкнула и, развернувшись, вылетела из комнаты.

Сердце гулко стучало в висках, а внутри поднимался странный необузданный гнев. Все тело вибрировало, будто кто-то чужой рвался наружу.

Дверь комнаты открылась, и я выглянула в пустой коридор. Кабинет Эббота находился этажом ниже, и мне предстояло преодолеть крутую лестницу. Стук бешено колотящегося сердца эхом разносился по коридору. Шаг за шагом, я ощущала нарастающую во мне панику и чувствовала, как липкие полосы страха сдавливали грудь, подобно удавке.

Эти коридоры я знала, как свои пять пальцев. Слишком много видели и слышали эти стены из чёрного мрамора и висевшие на стене в главном холле портреты.

Спуск по лестнице оказался хуже пытки. Стараясь игнорировать зудящее чувство тревоги, я свернула вправо и уперлась в большую резную дверь. Меня захлестнули чувства страха и сомнения. А что, если все это окажется лишь глупым сном? Видение, которое наталкивало меня на ложный след.

— Ава, — раздался за спиной встревоженный голос.

Я резко отдернула ладонь от дверной ручки, так и не решившись открыть дверь, и развернулась. На лице Эббота смешались облегчение, тревога и смятение. Он словно был удивлен видеть меня здесь. Под ребрами заныло. В полумраке кожа химера приобрела серый оттенок, между бровями пролегли глубокие морщины. Интересно, сколько Эбботу лет на самом деле? Я знала, что химеры благодаря крови старых богов могли жить гораздо дольше, чем обычный человек. Но вот насколько?

Легкая улыбка тронула его потрескавшиеся губы, и он сделал шаг вперед. Мгновение, и я уже была зажата в его крепких, словно отцовских объятиях. Его широкая ладонь гладила меня по волосам, а подбородок уперся в макушку.

— Я так испугался, — хрипло прошептал Эббот. — Ты почему здесь?

Я высвободилась из объятий и отступила. Его взгляд потускневших зеленых глаз беспокойно блуждал по моему лицу.

— Все хорошо, — заверила я Эббота, и в подтверждение улыбнулась ему. — Я хотела с тобой поговорить.

— Конечно, конечно.

Эббот засуетился и, обогнув меня, открыл дверь в кабинет, пропуская меня вперед. Я перешагнула порог, и тепло тут же окутало меня. В нос ударил кисловатый аромат цитрусов. Эббот жестом пригласил сесть меня на диван, стоящий напротив массивного стола, заваленного бумагами и папками, а сам сел в кресло. В этой комнате я была чаще, чем в своей, пряталась от посторонних взглядов или приходила сюда, когда по ночам преследовали кошмары. Я знала каждый уголок, каждую картину, висевшую на выкрашенных серой краской стенах. Но сейчас все это казалось таким чужим, давящим.

— Так что ты хотела мне рассказать?

Я подняла голову и заметила, как Эббот внимательно смотрит на меня, а его рука касалась той самой книги. Все внутри сжалось от плохого предчувствия, но я постаралась отбросить все сомнения. Я доверяла Эбботу. Он был моей семьей.

— Мне кажется, я догадываюсь, кто мог убивать людей, — брови химера поползли вверх, образовывая глубокие морщины на лбу. Не став дожидаться, когда он задаст и так очевидный вопрос, продолжила: — Бранон.

Эббот замер. Эмоции замелькали на его лице, выражая неверие и шок. Он убрал руку от книги, и я тихо выдохнула. Соединив пальцы в замок, Эббот положил острый подбородок на руки, и его взгляд стал отрешенным.

Секунды сменялись минутами, и повисшая тишина стала давить на виски. Я заерзала на диване, чтобы хоть как-то привлечь внимание, и осмелилась посмотреть прямо в его глаза.

— Я знаю, звучит все это, как бред сумасшедшего, но просто поверь.

— Ава, — стальным тоном произнес Эббот, и я вздрогнула. — Я прекрасно понимаю твою ненависть к нему, но такими обвинениями не бросаются просто так.

Рот в удивлении приоткрылся, и меня захлестнуло возмущение. Мою «любовь» к отцу знал здесь каждый, как и то, что я сумела сбежать от него. Истинную причину знал только Эббот. Я не говорила никому, даже Каю.

После коронации, о которой так пекся отец, и пробуждении во мне тьмы, вместо света перечеркнули всю мою жизнь. Вместо политики и учебе светским манерам, как это полагается наследникам трона, я провела в заключение, как позор. А потом и вовсе, холод и ненависть ко мне затуманили разум отца. Он считал, что во мне другая личность. Не его дочь. И не дочь его возлюбленной. Раз за разом, он приходил ко мне и пытался искоренить гниль из души, самыми разными способами. А через сотню попыток на его место пришел другой.

По коже прошелся жар, когда перед глазами появилось воспоминание о бесчувственных глазах и ледяном сердце. Его огонь опалял кожу и заставлял ненавидеть этот мир.

— Ава, — позвал Эббот, и я часто заморгала, возвращая свои мысли в реальность. — Я тебя понимаю и не осуждаю. Однако открыто заявлять о преступлении, без весомых на то доказательств я не могу. Прости.

— Да, конечно, — прохрипела я, борясь с подступающим к горлу комом. Мне нужно сменить тему. — Что насчет той деревни? Его нашли?

Я боялась произносить это имя, словно он мог услышать и ворваться в комнату, вновь опаляя меня своим яростным огнем. Эббот тяжело вздохнул и поднял на меня взгляд, в котором смогла прочесть лишь сочувствие.

— Он исчез, как и демоны, что напали на деревню. Много жителей ранено, есть погибшие, — которые ты, Ава, убила сама. — Пока ты была без сознания, созывался совет. Они требуют суда.

Меня не иначе ударили по голове, потому что вся комната поплыла и, кажется, я даже стала куда-то проваливаться.

— Было бы куда проще, будь ты обычным...фейри, но ты знаешь правила.

— Мне нельзя, — выдавила я, давясь подступающей истерикой. Я с мольбой в глазах, уставилась на него.

Эббот с сочувствием взглянул на меня.

— Я пытался исправить все. Единственный выход...

— Уйти.

Слеза все же скатилась по щеке, и я поднялась с дивана. Эббот встал следом за мной и в пару шагов преодолел между нами расстояние. Он обхватил меня за плечи и развернул к себе, так чтобы я могла его видеть.

— Принять его вызов и доказать, что ты не виновата, — усталая улыбка тронула его губы, а глаза потеплели. — После всего, что тебе пришлось пройти, ты подумала, я могу просто взять и сдать тебя Бранону или Альберту? Мы - семья, Ава.

Он крепко обнял меня, и вся недавняя боль и страх вырвались потоком обжигающих слез. Я не сдерживала рыданий и не обращала внимания на ватные ноги и дрожащее тело. Эббот заботливо, совсем как отец, ждал, когда пройдет моя истерика. Он гладил по волосам, спине, отчего мне стало теплее.

Я не знала, сколько прошло времени, прежде чем, организм сдался и я не ощутила пустоту. Отстранившись от Эббота, я вытерла заплаканные глаза рукавами кофты и шмыгнула носом.

— Думаю, тебе пора отдохнуть. После такой потери крови я удивлен, что ты быстро встала на ноги.

Эббот открыл дверь и пропустил меня вперед. Тишина коридора вновь окутала меня.

Мы шагали вперед, минуя двери, что вели в спальни, крутые повороты, в другие части аббатства и, наконец, спустились по винтовой лестнице вниз. Оттуда доносились взволнованные голоса.

Спустившись по ступенькам, я обвела взглядом открывшийся широкий холл, плавно переходящий в зону отдыха, и замерла. На диване, запрокинув ногу на ногу, сидел Альберт. Его длинные седые волосы были туго стянуты в низкий хвост, а все лицо и руки покрывали светлые, похожие на шрамы руны. Длинная черная мантия скрывала его худую фигуру. Яркие светло-карие глаза внимательно изучали меня. Рядом со мной встал Эббот.

Позади главы Химер стояли два его соратника, такие же как и он, напыщенные и высокомерные. Их лица светились победным сиянием, а на губы скривились в ухмылках. По спине поползли мурашки.

— Здравствуй, внучка, — его голос был острее ножа, а в словах сквозило отвращение. — Рад видеть тебя в здравии.

Мне захотелось съязвить, но я вовремя прикусила язык. Альберт никогда не считал меня своей родней, да я и не стремилась стать ее частью. Если бы отец не забрал мать в мир фейри и не сделал своей, то она была жива, а у Альберта родились наследники с чистой кровью. Очень давно, когда я спрашивала у отца про мать, он сказал лишь то, что она была его судьбой. И пусть между фейри и химерами натянутые отношения, вопреки суждениям и обычаям, он полюбил. И если волшебный народ принял выбор их короля, то вот Альберт не смирился с потерей единственного ребенка и рождением полукровки.

— Я хотел тебя навестить, но в комнате никого не оказалось.

— Извини, что не выслала приглашение. В следующий раз получишь его первым.

Эббот предостерегающе сжал мое запястье и слегка потянул на себя, заводя за спину. Губы Альберта скривились в ядовитой усмешке, и он поднялся на ноги.

— Боюсь, следующего раза уже не будет, — Альберт широкими шагами, преодолел между нами расстояние. Его свита двинулась за ним. — Я очень трепетно отношусь к своей семье, Ава, и несмотря на то, что в твоих жилах течет испорченная кровь, я дарую тебе выбор. Ты соглашаешься и едешь со мной в столицу. Там у тебя будет возможность доказать, что все это лишь случайное стечение обстоятельств. Или.

Альберт приблизился слишком близко. Его сила звенела в моем теле, заглушая остатки собственной. Меня парализовало, а сердце в панике разгоняло кровь. Я знала, что он скажет сейчас.

— Есть те, кто жаждет вернуть тебя назад. И охотно сделает все, чтобы вновь твоя жалкая жизнь была невыносимой.

Я сжала кулаки и дернула руку, вырываясь из хватки Эббота. Ярость захлестнула подобно влетевшему урагану.

— Так что ты выберешь, Ава? — убийственно тихо произнес Альберт, и его светло-карие глаза — единственное наше сходство с ним, потемнели. Я не проронила ни слова. — Приму твое молчание за выбор первого варианта. Все же возвращаться туда, откуда ты с таким трудом сбежала, сломает тебя окончательно. Кем я стану, если позволю единственной внучке и наследнице моего рода потерять свою душу.

— Не поздно ли? — выпалила я, сделав шаг вперед. Меня перестали волновать стоящие позади Альберта приспешники, шикающий на меня Эббот. — Мне не нужна твоя забота или громкие слова о важности семьи. Я не собираюсь становиться твоей пешкой. Если надеешься, что с помощью меня сможешь повлиять на отца, то глубоко заблуждаешься. Он так же, как и ты ненавидел меня. Поэтому избавь меня от этой притворной любви и скажи прямо, что тебе от меня нужно.

— Мне нужна корона.

Холодный металл обжег запястья, и я зашипела, дергая руками. За своей яростью и обидой не заметила, как в руках Химера оказались оковы. На месте, где касался сплав, появились багровые рубцы.

— Отведите ее в комнату и проследите, чтобы никто не входил к ней.

Я продолжала гневно смотреть на Альберта, пока один из его верных псов и не схватил меня под руку и не потащил в сторону выхода. Эббот дернулся в мою сторону, но Альберт предостерегающе цокнул. Внутри все сжалось от ужаса и паники.