Благой лотосовый терем

Покинув Си-лин, Чжан Цинмао созвал десяток караульных и в смятении и страхе ждал наверху. Услышав о том, что обнаружилось внутри усыпальницы, он обрадовался и побежал к писарю, чтобы доложить о находках начальству. Раскрыть секрет гробницы прошлой династии — немаленькая заслуга.

Ли Ляньхуа, Фан Добин и Ян Цююэ, прихватив «Гэ Паня», спустились с холма и отправились на поиски Сунь Цуйхуа. 

В Си-лине они нашли одиннадцать карт на овечьих шкурах, и пусть неясно, сколько всё-таки людей погибло, среди останков не было Золотого меча даочжана Хуанци из Удана.

На земле лежал слой снега толщиной в чи, ярко светило солнце, вокруг возвышались сосны. Трое человек не сговариваясь полной грудью вдохнули свежий горный воздух и с помощью цингуна(1) устремились в городок Почу.

На полпути они вдруг остановились. На снежной полосе между двумя хвойными рощами стояли двое.

Гу Фэнсинь, а с ним — Сунь Цуйхуа!

— Ты!.. — Фан Добин растерялся: он-то думал, что Гу Фэнсинь не имел отношения к происходящему, а оказалось, с самого начала был в сговоре с «Гэ Панем». Пусть тот и взял в сообщники Ян Цююэ, с чего бы ему бросать Гу Фэнсиня? Этот человек тоже из Удана, только неясно, насколько высоко его боевое мастерство.

Ли Ляньхуа ни капли не удивился: когда открыли проход в подземный дворец, он кинул в Ян Цююэ, Гу Фэнсиня, Чжан Цинху и Чжан Цинмао мелкие камешки, чтобы проверить их: за исключением последнего, все легко уклонились — очевидно, их боевые навыки и острота слуха довольно высоки.

Гу Фэнсинь держал в заложниках Сунь Цуйхуа — Ян Цююэ хоть и потемнел лицом, но не удивился. Хотя он не знал, что «Гэ Пань» подкупил и Гу Фэнсиня, однако в Удане такого человека не было, и молодой караульный давно подозревал его.

«Гэ Пань» зло расхохотался.

— Господин Фан, отпустите меня, а мой шиди вернёт жену Ян Цююэ, как вам?

— Ну нет, жена-то не моя! — недолго думая, выдал Фан Добин.

— У этого... героя Гу... — миролюбиво улыбнулся Ли Ляньхуа. — Весьма высокие навыки боевых искусств, недавно под землёй он обменялся несколькими ударами с господином Фаном, и господин Фан был чрезвычайно впечатлён.

Фан Добин замер: «Так в тёмном проходе моим противником, погасившим шесть факелов был не «Гэ Пань», тогда неудивительно, что «Гэ Пань» успел убить Чжан Цинши «рассекающей ладонью» — и выходит, дело не в том, что мне не достало силы». Он порадовался про себя, а потом похолодел: когда они обменялись ударами, силы были равны, значит, Гу Фэнсинь не просто «не слабый» противник, а очень даже серьёзный. К счастью, Ли Ляньхуа загадочным образом удалось одолеть «Гэ Паня» , иначе, объедини эти сообщники усилия, им пришлось бы убегать сверкая пятками.

— Освободите Юйцзи, — мрачно потребовал Гу Фэнсинь, приставив лезвие меча к шее Сунь Цуйхуа, — и я отпущу её. Считаю до трёх, иначе прирежу. — Хотя в руках он держал саблю, но было очевидно, что это не стиль Удана.

— Цуйхуа, а ребёнок? — крикнул Ян Цююэ.

У Сунь Цуйхуа к горлу был прижат клинок, поэтому она могла только бросать свирепые взгляды на Ли Ляньхуа.

— Ребёнка я устроил в надёжном месте, не волнуйтесь, — проворковал Ли Ляньхуа.

«Устроил в «Красном дворике увеселений», но у вас же сын, так что можно не переживать», — хмыкнул про себя Фан Добин.

Гу Фэнсинь взмахнул саблей, завёл за шею Сунь Цуйхуа.

— Отпустите Юйцзи или я отрублю голову этой женщине!.. — Судя по яростным взмахам, он действительно был способен на это.

Фан Добин забеспокоился, пинком отправил «Гэ Паня» вперёд и крикнул:

— Забирай!

Гу Фэнсинь развернул саблю и, ударив навершием, разблокировал жизненные точки «Гэ Паня».

— Юйцзи, как ты?

Но тот всё равно рухнул на землю: Фан Добин обездвижил его, ударив по восемнадцати акупунктурным точкам, и разблокировать их было не так-то просто.

— Убей мне Ли Ляньхуа! — скрежеща зубами, выдавил «Гэ Пань». — Верни печать! Наша императорская печать у него!

Ли Ляньхуа вздрогнул и тут же спрятался за спиной друга.

— Отдаю печать тебе. — И сунул печать ему в карман.

Фан Добин стремительно вытащил её и сунул за пазуху Ли Ляньхуа.

— Право, не стоит.

— Нет-нет, — замахал руками Ли Ляньхуа, — это ведь ты нашёл, конечно, она твоя.

— Разве мы не договорились, что поделим сокровища пополам? — коварно улыбнулся Фан Добин. — Эту печать можно считать сокровищем, свою половину я дарю тебе, не стоит благодарности.

Прежде, чем Ли Ляньхуа успел ответить, Гу Фэнсинь толкнул в плечо Сунь Цуйхуа, она едва не упала — Ян Цююэ успел подхватить. Гу Фэнсинь же занёс саблю над лекарем.

Этот удар, «Седая Тайбай»(2), Фан Добин отразил вытащенной из рукава дубинкой, заслонив друга. Ян Цююэ подхватил Сунь Цуйхуа и побежал — его цингун был неплох, они мигом превратились в точку на горизонте.

Господин Фан про себя проклинал этого непорядочного человека, но когда оглянулся, обнаружил, что побежал не только Ян Цююэ — Ли Ляньхуа тоже дал дёру, вот только бегал он гораздо медленнее, и всё ещё находился на расстоянии семи-восьми чжанов.

— Ли Ляньхуа! — вскипел от злости Фан Добин. — Вот так бросишь друга? Твою мать... — 

Не успел он договорить, как над его головой просвистела сабля Гу Фэнсиня. Не оставалось ничего другого, как заткнуться и схватиться с противником — и какое-то время раздавался лишь непрерывный лязг от столкновений дубинки и сабли.

Пока Фан Добин полыхал гневом, Ли Ляньхуа струйкой дыма утёк в сосновую рощу и спрятался там, а «Гэ Пань» наконец поднялся на ноги. Его боевые навыки были не хуже, чем у Фан Добина, да ещё Гу Фэнсинь помог — он сделал глубокий вдох, и ци тотчас проникла сквозь все восемнадцать заблокированных точек. Вскочив на ноги, он молча напал на Фан Добина со спины. 

Господин Фан мысленно посетовал на свою горькую участь, резко уклонился, левой рукой отбил удар «Гэ Паня» приёмом «луна над пустынной рекой»(3), но тут Гу Фэнсинь с криком развернул саблю лезвием вверх и направил прямо ему в промежность, намереваясь разрубить пополам! 

Ужаснувшись, Фан Добин подскочил вверх, Гу Фэнсинь промахнулся, развернул саблю и ударил поперёк. Это был жестокий и свирепый стиль фехтования, явно не уданский. 

Фан Добин снижался — если слишком быстро, то удар придётся в голову, слишком медленно — в живот, он только и мог направить дубинку наискось, едва отбив удар Гу Фэнсиня, но просчитался — раздался громкий хлопок, и у него онемела половина тела. Фан Добин отлетел на чжан назад, с трудом поднялся и с изменившимся лицом воскликнул:

— «Рубящий головы» Фэн Цы!

«Гу Фэнсинь» ухмыльнулся.

— У господина Фана зоркий глаз.

Фан Добин глубоко вдохнул, но сердце его бешено колотилось. «Рубящий головы» Фэн Цы слыл в цзянху искусным мастером меча, с тех пор как начал свой путь, его слава гремела долгие годы — как же вышло, что он оказался «шиди» «Гэ Паня»? Хотя Фан Добин полностью освоил семейное мастерство и достиг больших успехов в столь молодом возрасте, однако с «Рубящим головы» ему было не справиться. Этот человек косил людей как траву, повсюду имел врагов, но несколько лет назад вдруг бесследно исчез. В цзянху посчитали, что враги до него добрались, а на самом деле он затаился в Силине, выдав себя за караульного.

Как только Фэн Цы ранил Фан Добина, «Гэ Пань» тут же рванулся к роще искать Ли Ляньхуа. Императорская печать так часто переходила из рук в руки, что он не знал, у кого она всё-таки оказалась.

На смену злости пришла тревога. Да, Ли Ляньхуа бросил его, но ничего другого Фан Добин и не ожидал: этот человек был робок как мышь и боялся за свою шкуру, к тому же, особых боевых навыков не имел — сбежать было естественно. Но стоит «Гэ Паню» его догнать, и Ли Ляньхуа конец. Фэн Цы повредил ему половину меридианов, сил едва хватало, чтобы удержать в руках дубинку — ему не удастся спасти друга.

Фэн Цы медленно приблизился к Фан Добину, его клинок ослепительно сверкал, отражая снег. Фан Добин судорожно вдохнул холодный воздух — он никогда не думал, что однажды на сверкающий снег будет так невыносимо смотреть.

Вдруг из рощи раздался пронзительный вскрик «Гэ Паня»: 

— Кто?.. 

А затем послышался глухой звук, как будто кто-то упал. 

Противники застыли на месте, но больше ничего не было слышно. Фэн Цы немного поколебался, но видя, что у Фан Добина не осталось сил сопротивляться, подскочил и рванулся в сосновую рощу.

Фан Добин перевёл дух, огляделся — вокруг лишь слепящий снег, непонятно, в какую сторону лучше бежать. Как раз когда он решил двигаться на запад, послышался громкий крик Фэн Цы: 

— Кто здесь? Ты... 

С грохотом упала сосна, взметнув снег на половину чи в высоту, а затем из рощи прямо на его глазах вылетела сабля Фэн Цы, перерубившая дерево, и воткнулась в землю в двух чжанах от него по самую рукоять!

Потом снова всё затихло.

Безмолвное снежное поле, тени деревьев, недвижные словно скалы.

По ощущениям, успело бы сгореть две палочки благовоний, как из рощи вдруг выкатился снежный ком, и из сугроба кто-то выполз и позвал:

— Фан Добин?

Он откликнулся, пригляделся — да это же Ли Ляньхуа из снега вылез: оценив обстановку, он нашёл в роще сугроб побольше и закопался, чтобы спрятаться.

Фан Добин вздохнул и, волоча всё ещё непослушную ногу, с колотящимся сердцем побрёл к роще. Вытянув шею, он увидел среди сосен застывшие фигуры «Гэ Паня» и Фэн Цы: один замер в резком развороте, а другой упал в снег — видимо, перерубил сосну в момент падения.

Ли Ляньхуа осторожно выбрался из сугроба и тихонько подошёл: рядом с «Гэ Панем» и Фэн Цы не было следов, так кто же управился с этими двумя?

— Что произошло? — Фан Добину казалось, что голова у него вот-вот расколется надвое. — Ты видел, кто это был?

— Ничего не видел, — покачал головой Ли Ляньхуа.

Фан Добин шагнул вперёд и снова запечатал этим двоим восемнадцать акупунктурных точек.

— Вот и помощь подоспела, — сказал Ли Ляньхуа.

Фан Добин тоже услышал голоса, поднял голову и увидел, что к ним спешит несколько человек во главе с Ян Цююэ. Так этот парень всё-таки не только о своей шкуре беспокоился... Не успел господин Фан закончить мысль, как ахнул и не удержался от возгласа:

— Вы же...

Позади Ян Цююэ стоял человек в холщовой одежде и соломенных сандалиях, широкий в кости, с искренним и честным лицом, а на щеке у него было круглое родимое пятно, по которому его узнавали с первого взгляда — это был лучший среди учеников «Фобибайши» мастер боевых искусств — «Справедливый герой» Хо Пинчуань, прославившийся ещё до того, как вступил в орден.

— Хо Пинчуань к вашим услугам, — Он сложил руки в приветствие — Мы с товарищами по пути обнаружили тело Гэ-шиди, провели расследование и выяснили, что кто-то, прикинувшись Гэ Панем, прибыл в это место. Оплошность ордена привела к трагической гибели Гэ-шиди, и вы, господа, пострадали, нам очень жаль.

Хо Пинчуань говорил спокойно и искренне. Фан Добин приободрился и воскликнул:

— Этих двоих уже поймали, герой Хо, как насчёт того, чтобы показать умения ордена «Сыгу» и разорвать жилы ублюдкам?

— «Рука, рвущая жилы и ломающая кости» — слишком жестокий приём, нельзя им злоупотреблять, — нахмурился Хо Пинчуань. — Вы схватили «Рубящего головы» Фэн Цы и «Яшмового учёного» Ван Юйцзи? — В его словах звучало изумление.

Фан Добин деланно хохотнул и указал на застывшие фигуры, про себя называя это счастливой случайностью: так за Гэ Паня себя выдавал «Яшмовый учёный», который прославился своим коварством и жестокостью и был весьма силён в боевых искусствах, господину Фану ни за что не удалось бы с ним справиться. Если бы не помощь неизвестного, они с Ли Ляньхуа были бы уже давным-давно мертвы.

Хо Пинчуань с возрастающим смятением разглядывал сражённых в роще людей. В момент, когда Ван Юйцзи насторожился и обернулся, кто-то ударил его по акупунктурной точке, но если он почувствовал движение у себя за спиной, то почему не смог увернуться? А Фэн Цы явно кого-то увидел и был вынужден метнуть саблю. Удар был настолько яростным, что разрубил дерево, боевой стиль этого человека воистину приводил в ужас!

Фан Добин не выдержал и ударил Ван Юйцзи по точке немоты.

— Кто это был? Ты видел?

— Я... я тоже ничего не видел. — Лицо Ван Юйцзи по-прежнему искажал страх.

Хо Пинчуань ударил по точке немоты Фэн Цы.

— Кто-то заставил «Рубящего головы» бросить саблю, а потом ударил по точке шэнь-шу(4). Ты смог разглядеть этого человека?

— «Поступь вихря», — прохрипел тот с побледневшим лицом, — «поступь вихря»!

Хо Пинчуань с Фан Добином ахнули от изумления. «Поступь вихря» приём, которым во всём цзянху владел лишь Ли Сянъи, глава ордена «Сыгу» — лучший способ передвигаться невидимо, он позволял не оставлять следов, словно танцуя в воздухе — хотя долго так не побегаешь, но при сражении в одиночку этой технике не было равных. Вот только Ли Сянъи уже десять лет как мёртв, откуда «поступи вихря» было взяться в сосновой роще?

— Ты разглядел этого человека? — севшим голосом спросил Хо Пинчуань. Когда он вступил в орден, Ли Сянъи уже пропал без вести, теперь же, услышав о «поступи вихря», он был потрясён до глубины души: неужели глава ордена не погиб десять лет назад? Если дело обстоит так, то для «Сыгу» это поистине счастливое известие.

— Это же была «поступь вихря», как я мог что-то увидеть? — холодно ответил Фэн Цы. — Но даже не мечтайте, Ли Сянъи мёртв, это был точно не он.

— Почему? — не удержался Фан Добин.

— С умениями и внутренней силой Ли Сянъи, разве я успел бы понять, что это «поступь вихря»? — мрачно отозвался Фэн Цы. — Будь это он, то стоило ему, ударив меня по точке шэнь-шу, применить «замедление вселенной» хотя бы с десятой долей силы, я не смог бы метнуть саблю.

Хо Пинчуань затрепетал: у Фэн Цы ещё хватило силы метнуть саблю после того, как его ударили по акупунктурной точке — значит, внутренняя сила его противника была истощена, так что удар не проник в место слияния потоков крови и ци, поэтому хотя его и парализовало, но меридианы остались целы. Если бы они не пришли так быстро, то через какое-то время он сам смог бы вернуть подвижность и восстановить течение ци. Но если это был не Ли Сянъи, то кто? Неужели глава ордена успел оставить последователя?

— Ты прятался в снегу? — Фан Добин покосился на Ли Ляньхуа.

— М-м, — смутился тот.

— И правда не видел, кто свалил этих двоих? — Господин Фан ткнул в сторону лежащих на земле людей.

— А, видел какой-то белый силуэт, но не знаю, был это человек, или снег, или что-то ещё, — ответил мнимый лекарь.

— Бесполезно, — недовольно зыркнул Фан Добин.

— Прости, мне жаль, — закивал Ли Ляньхуа, вытащил из-за пазухи императорскую печать и вручил Хо Пинчуаню. — Эту вещь слишком опасно носить с собой. Герой Хо, как насчёт того, чтобы её уничтожить?

Хо Пинчуань полностью одобрил, а Ван Юйцзи тут же поднял крик:

— Да вы хоть знаете, что с помощью этой печати можно призвать банду «Юйлун»(5), это...

Фан Добин ударил его, чтобы заткнулся, и рассмеялся.

— Да плевать мне, призовёшь ты банду «Юйлун» или «Бычью голову и лошадиную морду»(6) из потустороннего мира! Сказано ломать — будем ломать. Ну-ка, ну-ка, Хо-дагэ, расколите-ка её.

Хо Пинчуань сжал печать в ладонях, и она рассыпалась, прошуршав как песок. 

Ван Юйцзи резко побелел и без чувств рухнул на землю.

Хотя Хо Пинчуань и раскрошил императорскую печать, на душе у него было неспокойно. В банду «Юйлун» за последние два года объединились многочисленные разбойничьи кланы с водных путей Хуанхэ и Чанцзян(7), и теперь она стала сравнима по количеству человек с бандой нищих. В ней перемешались рыбы и драконы, хорошие и плохие люди, и за последнее время именно они больше всего устраивали в цзянху беспорядок и смуту. Если во главе «Юйлун» стоит сановник из старой династии, вознамерившийся её восстановить, то попади в его руки императорская печать, в цзянху воцарится хаос. Проблема была нешуточная, и решить её можно было лишь разбив печать. «Фобибайши» надо быть готовыми ко всему.

Фан Добин, в отличие от Хо Пинчуаня, не терзался такими тревожными мыслями, он лишь восхитился силой его рук, способных раскрошить нефрит.

— Сколько уже времени? — вздохнул Ли Ляньхуа. — Я проголодался.

Они подняли головы — оказалось, уже за полдень. Только утром они вошли в подземный дворец, а будто пробыли там несколько дней. Фан Добин уговорил всех вернуться в гостиницу «Рассветная луна» и пойти поесть. Компания распрощалась с Чжан Цинмао, и, прихватив Ван Юйцзи и Фэн Цы, отправилась в городок Почу.

------------------------------------------------------------

(1) Цингун — техника, позволяющая мастеру боевых искусств бегать с невероятной скоростью, высоко прыгать, отталкиваясь от чего угодно, упрощённо говоря, искусство делать себя очень быстрым и лёгким

(2) Отсылка к стихотворению ЛиБо (дин. Тан) «Седой Тайбай дремучие леса...» (пятое из цикла «Дух старины»).

(3) Отсылка к стихотворению Оуян Сю (дин. Сун) «Вечером встал на причал около Юэяна»:

Из Юэяна звон вечерний слыша, привязываю лодку у причала.
Луна восходит над рекой пустынной, воде и небесам не видно края.
Свет ярко на волнах сверкает ночью, и что-то лодочник поёт негромко —
За плеском вёсел слышно отголоски, когда он мимо проплывает к дому.

(4) Шэнь-шу — акупунктурная точка примерно в области поясницы, относится к меридиану мочевого пузыря

(5) Юйлун — рыба-дракон

(6) Бычья голова и Лошадиная морда — по буддистской мифологии два служителя в потустороннем мире, один с головой быка, другой — с лошадиной мордой.

(7) Чанцзян — другое название реки Янцзы