Глава 7. Грешный отец
Только на утро приказчик отправился за барином, так как тот так и не явился. Естественно, он даже не подозревал о смерти своей жены, но и так долго гостить у любовницы, наплевав на своих крепостных и ныне беременную супругу, это уже перебор. Вчера, возможно, он не явился домой из-за неблагоприятных погодных условий, что было простительно, но а сегодня-то он почему к себе не торопится? Либо у него совести нет, либо Рекмунду совершенно фиолетово на людей, за которых он несëт ответственность, либо объяснений нет и барин самый настоящий тунеядец, получивший своё имущество только благодаря покойному отцу, у которого кроме сына не было наследников.
Такушиби переоценил своего хозяина, за что винит себя в глупости и наивности. Его просто выводило из себя такое наплевательское отношение со стороны своего господина, и он в глубине души возненавидел Рекмунда за те слова, что он сказал Айсунаре. Но нельзя говорить, что это полностью его вина, он ведь и сам подумать не мог, что его жена будет настолько безумна и способна покончить с собой по первой просьбе. Конечно, Рекмунд не велил ей умереть, не желал смерти, лишь молвил глупые слова, которые покойная отчëтливо расслышала и восприняла близко к сердцу. Но, как говорится, «слово не воробей, вылетит – не поймаешь».
Как и было сказано ранее, Рекмунд в это время пребывал в поместье своей новой пассии – Рианы Лангрен – и развлекался с ней, не беспокоясь совершенно ни о чëм. Так как уже было утро, они не спали, а лежали на кровати в спальне хозяйки дома и болтали, попивая дорогое вино и закусывая виноградом. После бурной ночи так хочется поболтать, ведь времени на это совершенно у них не было ни вчера вечером, ни после «действий сексуального характера».
Эти двое вот уже как полгода занимаются непристойными делами втайне от общественности. Они познакомились около семи месяцев назад на корпоративе у одного зажиточного господина, что проживал вместе со своей семьëй в городе. Они праздновали рождение сына в его доме, где и впервые повстречались. У них как-то всë быстро закрутилось, Рекмунд за ней красиво ухаживал, дарил дорогие подарки, делал комплименты, а Риана купилась, да и сам он еë привлекал внешне: высокий, статный, красивый мужчина, а самое главное – богатый. Неужели можно отказаться от богатого кавалера со соответствующим для неë статусом, да и ещё подходящего возраста? От такого только девушка с нетрадиционной ориентацией способна устоять, да и то после долгих раздумий. Хоть ей и говорили подруги, что лучше с женатыми не заводить отношений, Риана их не слушала, посчитала их завистливыми дурами и стала любовницей Рекмунда Фуда. Ей было всë равно, что он имеет жену, которая к тому же ещё и психически не здорова, значит, ей ничего не грозит при стычке с ревнивой женой своего кавалера (это она так думает). Правда, когда она узнала о беременности его жены, сначала засомневалась, хотела с ним как можно скорее порвать, но он еë отговорил и они так и не закончили свои любовные игры.
— Милый, а когда твоя жена родит?
— Через месяц, возможно и раньше. А что такое? Тебя что-то беспокоит? — поинтересовался он, обнимая девушку за плечи.
— Да вот, думается мне, что из-за родительских обязанностей ты будешь реже навещать меня, оставишь меня одну умирать со скуки в этих каменных стенах... Ей-Богу, чувствую себя Рапунцель, запертой в башне и изолированной от общества, — с надутыми губами ответила она.
— Эй, ты чего это? У тебя же есть эти «горбатые ослы», которым ты можешь приказать выполнить любую твою безумную прихоть! До встречи со мной ты же как-то справлялась с одиночеством.
— Это не то! — возразила капризная Риана. — Я так привыкла к тебе, что уже не могу представить себе жизнь без тебя!
— Да не беспокойся ты, больно мне сдалось воспитание больного на всю голову ребëнка, как, собственно, и его мать, — улыбнулся мужчина, уверяя свою возлюбленную в обратном.
— Правда? Ох, не знала, что ты настолько бессердечный, — покосилась на него девушка, на что Рекмунд удивлëнно поднял брови.
— Что? Разве ты не этого ответа...
— Да шучу я, глупый, — поцеловав его в губы, засмеялась она.
— Ах ты проказница! Специально меня заводишь? — улыбнулся он шальной улыбкой и, впившись в еë губы, повалил девушку на кровать. Всë бы это затянулось надолго, если бы в их комнату не ворвался посторонний.
— Эй, ты кто ещё?! — возмутилась Риана будучи лежащей под мужчиной. — Кто тебя только впустил?
— Такушиби? — узнал своего приказчика Рекмунд. — Что ты здесь делаешь?
— Ты его знаешь?
— Господин, пока Вы тут развлекались со своей незаконной удовлетворительницей, — сказав, девушка сердито нахмурилась и выполза из-под нависшего над нею, — Ваша жена успела родить и скончаться.
— Ч-что? — не понял сказанного он. — Если это шутка, чтобы я вернулся домой, то...
— Время смерти: 21:09, но, так или иначе, у Вас родилась живая и здоровая дочь, господин, — продолжил говорить приказчик с каменным лицом. Рекмунд онемел и встал как вкопанный.
— К-как это произошло? Почему раньше положенного срока?!
— Простите, но я не могу сказать это при посто...
— Как? — подойдя к нему вплотную, повторил вопрос мужчина. — Отвечай!
— Она упала с лестницы, — презрительно глянув на подслушивающую их женщину, ответил Такушиби.
— Еë столкнули?!
— Нет, точнее, — нахмурился и строго посмотрел в глаза более низкому мужчине, — она умерла по Вашей вине.
— Чего?! Я-то тут причëм?! — Рекмунд схватил его за грудки.
— Я слышал, что Вы, Рекмунд Фуд, пожелали не становиться отцом своего ребëнка, а Ваша покойная жена, госпожа Айсунара, восприняла Ваши слова всерьёз и решила покончить с собой вместе с ребёнком, — стальным голосом проговорил он, прямым текстом намекая на его причастность ко вчерашней трагедии. — Я считаю, в еë смерти есть и Ваша вина, за что обязаны понести ответственность, как настоящий мужчина.
— Да тебе ли, гадëныш, мне о моих обязанностях говорить?! — разозлился не на шутку он и замахнулся на приказчика кулаком, но Такушиби перехватил удар и сжал его руку в своей, причиняя лëгкую боль.
— Рекмунд! — испугалась Риана.
— Прошу Вас воздержаться от кровопролития и ссор, тем более, в чужом доме, — любезно посоветовал его доверенное лицо. — Вам лучше поскорее вернуться домой и заняться похоронами Вашей жены, господин.
— Я... Я понял, отпусти уже меня! — сдался без боя он, и Такушиби отпустил его.
— В таком случае, я жду внизу, одевайтесь и не задерживайтесь надолго, чтобы мне не пришлось контролировать каждый Ваш шаг.
— Ты ещё и угрожать мне смеешь, ублюдок?
— Просто не провоцируйте меня поступать самовольно и заставлять Вас что-либо делать силой, и я Вас не трону. Пожалуйста, поторапливайтесь.
***
Буквально через полчаса к поместью барина Фуда подъехала карета и следовавшая за ней лошадь, на которой сидел Такушиби. Из кареты вышел недовольный и рассеянный хозяин поместья в шубейке и, пряча взгляд под шапкой, быстро поднялся по ступенькам лестницы к двери. За ним последовал его приказчик, а крепостные молча смотрели им вслед. Взрослые перекрестились, представляя реакцию своего господина на труп жены, который всю ночь пролежал на той же самой кровати и медленно разлагался под простынëй, начиная дурно пахнуть.
Такушиби отвëл его в комнату покойницы. Барин был, мягко говоря, потрëпан, так как не знал, как реагировать на смерть своей жены. Реакция при известии смерти не в счëт, то бишь Рекмунд не верит на слово, лишь глазам. Но лучше бы он об этом вообще не знал...
Зайдя в комнату, в его нос сразу же вдарил неприятный запах чего-то протухшего и запëкшегося, а когда Такушиби подошëл к кровати и убрал с лица трупа покрывало, ему вовсе поплохело: захотелось блевать и выкинуть мертвеца куда подальше, лишь бы он не тух и не разлагался на дорогом пастельном белье и кровати. Рекмунд, держась за рот, выбежал из комнаты, пытаясь отдышаться в коридоре.
— Так противно смотреть на свою жену, что желудок выворачивается наизнанку? — спросил приказчик достаточно громко, находясь в комнате с покойницей и даже не чувствуя тошноты.
— Хватит мне язвить! Если продолжишь, я заставлю тебя в одиночку рыть могилу!
— А она уже скоро будет готова, я об этом ещё ранним утром позаботился, обойдясь без Ваших распоряжений, — пригвоздил его длинноволосый мужчина, подходя к двери. — От Вас лишь требуется разрешение на погребение и покупка креста, а лучше – надгробия.
— Ты что, будешь мне указывать, как жену хоронить? Возомнил себя невесть кем и теперь мною потакаешь? — грозно заговорил вдовец, чувствуя себя униженным и оскорблëнным этим человеком.
— Я лишь желаю, чтобы госпожу хотя бы похоронили достойно, в почестях и поминали добрым словом, раз уж она ушла от нас так внезапно и по чьей-то необдуманной прихоти, — ответил он, закрыв за собой дверь. — Странно, что Вы сами того же не желаете.
— Ты что же, влюбился в Айсунару? — усмехнулся тот, и Такушиби сжал кулаки. — То-то я думаю, чего это ты так печëшься о ней и, когда она была при жизни, часто шатался вокруг неë. Да-да, на несколько раз это видел, то бишь сад расположен как раз под окном моего кабинета. Только вот вопрос: чего же ты в ней нашëл-то, в этой ненормальной, чего я не сумел найти?
— А Вы? Зачем же Вы женились на ней, раз не любили никогда?
— Это был брак по расчëту, о любви и речи не было с моей стороны, в отличие от неë, — не стал скрывать Рекмунд, ухмыляясь. — Эта дура была без ума от меня с самого дня нашего знакомства, что даже противиться не стала воле матери. Еë семья погрязла в долгах из-за отца, что доигрался в казино и потратил на него всë своë имущество, а потом он, оставшись без денег, с женой и двумя детьми на руках, застрелился. Мать же, которой некуда больше было податься, стала проституткой и прожила в борделе вместе с детьми около года. Старшая дочь умерла от неизвестной болезни, а младшую удалось выдать замуж за сына одного богатого посетителя. Ну, тут уже понятно, что благодаря заключению брака между мной и Айсунарой еë мамаша получила своë поместье обратно, за одно и большую сумму денег. Еë мать буквально продала свою дочь, лишь бы самой вернуться к прежней жизни, только вот через полгода еë нашли с ножом в сердце и без денег в тайнике. В общем, она оказалась такой же дурой, как и дочь, ведь деньги счастья не приносят, лишь горе и ненастье. Иначе говоря, мать Айсунары умерла при загадочных обстоятельствах, так ещё и ограбили, хотя не трудно догадаться, кто убийца.
— Одна из проституток того борделя?
— Да, вполне вероятно, но личность убийцы так и не раскрыта. Бьюсь об заклад, что эта шлюха-ворюга сейчас как сыр в масле катается, ведь сумма была не малая, правда бóльшая часть уже была потрачена, но и оставшихся денег достаточно, чтобы жить богато.
— То есть у госпожи никого не осталось, кроме Вас?
— Да, ей некуда было идти, не было у неë шансов начать жить по-другому.
— Но еë любовь к Вам была подлинной, так что...
— Да что мне еë любовь? Одно разбитое девичье сердце никак не повлияет на этот мир, в котором любви так же мало, как и шансов обрести истинное счастье. Готов поспорить, тебе даже не с чем поспорить, а, Такушиби?
— Вы правы, спорить не стану, — нахмурился в ответ приказчик, — но...
— Господин Рекмунд, — позвал их кто-то, перебив говорящего мужчину, — Вы уже приехали? Ох, доброе утро! Как же мы Вас заждались! — поклонилась ему, как выяснилось, служанка. — Простите, может, я не вовремя, но не хотите ли Вы увидеть дочь? Я отведу Вас, если...
— По-твоему, я не знаю, где детская комната, которую я сам лично оформлял? — нагрубил ей хозяин.
— П-простите, я здесь только две недели работаю, я не хотела Вас оскорбить! — неистово извинялась она.
— Прекращай горбатиться и мямлить, лучше иди переодень мою жену перед погребением и приведи пастель в порядок, — приказал Рекмунд.
— П-простите, но у меня боязнь мертвецов, я при виде них теряю сознание и...
— Да мне плевать! Если боишься сама, попроси кого-нибудь помочь, только исчезни с глаз моих. Ей-Богу, надоела перед глазами маячить, словно приведение! — недовольно вздохнул он и пошëл вместе с молчавшим приказчиком по коридору в детскую.
Из-за многочисленных и однообразных дверей и узкого коридора было действительно трудно сориентироваться, но не хозяину сего дома, что сам делал чертëж будущего своего поместья. Да, здание было новым с современным и нестандартным дизайном внутри, но это делало дом уникальным. Видимо, Рекмунд в детстве уклекался головоломками в виде лабиринтов, раз возжелал иметь именно такой дом.
До нужной комнаты они добрались довольно быстро. Детская располагалась на втором этаже, где коридор более широкий, а комнат было поменьше, зато они были просторные и с разнообразными дизайнами интерьера. Зайдя внутрь, Рекмунд увидел стоящую у кроватки няньку спиной к ним и с младенцем на руках, которого она кормила грудью. Барин еë заранее подыскал среди своих крепостных, чтобы она кормила ребëнка заместо матери, так как люди из знати никогда этого не делали, «не царское это дело». Увидев мужчин в комнате, женщина засмущалась и побоялась повернуться.
— Доброе утро, господин. Вы пришли проведать дочку?
— Да, но, как я понял, не вовремя.
— Нет-нет, малышка уже поела, сейчас отдам еë Вам, — сказала она и, держа младенца одной рукой, застегнула пуговицы на платье, после чего развернулась и подошла к отцу ребëнка. — Ну что, пойдëшь к папе на ручки, м-м-м? Да, к папочке на ручки... — аккуратно передала девочку на руки Рекмунду. — Тогда я пойду, пожалуй?
— Да, иди, — кивнул за господина его доверенное лицо, и она вышла из комнаты. — Ну что, от ребëнка-то хоть Вас не тошнит?
— Впервые держу младенца на руках, — признался он, рассматривая личико дочки. — Удивительно даже...
— Что? Что дочь целой и невредимой родилась?
— Слушай, заткнись уже! Ты меня уже начинаешь выводить из себя!
— Бога ради, — закатив глаза, ответил Такушиби. — Как назовëте-то?
— Кого?
— Дочь! Кого ещё?
— Чëрт! Совсем позабыл, что ей имя полагается, — врубился озабоченный отец, покачивая ребëнка на руках и наблюдая, как дочка беззаботно спит. — Честно сказать, у меня нет ни одной идеи на этот счëт.
— Госпожа хотела назвать девочку Ксуфирией, только...
— Как-как?
— Ксуфирией. Раз уж у Вас нет идей, то почему бы не исполнить пожелание покойной жены?
— Ксу-фи-ри-я... Хах, ну и имя! Не знатное и ничего не значущее...
— А мне нравится. Давайте уж определяйтесь, — надавил на него приказчик. Барин, недолго думая, согласился.
— Пошли, надо ещё гроб заказать.
