Глава 2. Она напугана
Вечер с семьёй проходил в полном спокойствии. По моей просьбе выпивали не очень много. Эвелина сидела за другим концом стола, не желая присутствовать в разговорах. Она скучающе ковырялась в тарелке с небольшим количеством еды. Лишь пару маленьких кусочков стейка и ложка пюре, но всё же она почти не притрагивалась к пище, будто... Ей что-то мешает или кто-то запрещает. На ней чистая толстовка моей сестры и оверсайз штаны. Фиалковые глаза бегают по гостям и опускаются обратно в еду. В её глазах ни капли аппетита, даже слюна не выделяется. Её каштановые, волнистые волосы слегка растрёпанные лежат на её плечах. Они ей примерно до груди или лопаток.
Я долгое время наблюдаю за ней. Её неряшливыми действиями и взглядами во все стороны. Но нет улыбки. Она поникшая, словно завянувший цветок. Ангелочек... Её безразличный и убитый взгляд разрывает моё сердце. Я не настолько бездушный, блядь.
Я вижу её слезы. Они стекают по белым, как фарфор, щекам, капая в тарелку с едой. Она вытирает рукавом глаза, стараясь сдерживать поток слез. И только в этот момент я замечаю на её скуле ссадину. Вскинув брови, я прищурил глаза, присматриваясь в ранку на скуле. Мало ли мне показалось?
Блядь. Нет, на её скуле действительно есть ссадина, довольно свежая, будто ей не больше дня или двух дней. Наверняка щиплет и приносит дискомфорт.
— Данте, могу ли я задать личный вопрос? — внезапно слышу голос Исабель, она чувствует себя неловко, по поводу ей видно её бегающие глаза.
— Задавай, — сухо говорю, не сводя взгляда с моего ангелочка.
Мой ангелочек...
Мой ангелочек?
— Есть ли у тебя девушка? — наконец решается тётя, стыдливо покусывая губу.
Её вопрос вызвал у меня смех.
— Да, девушки на час, — я усмехнулся, надеясь таким образом подшутить, но лишь отхватил лёгкий удар локтем в бок от отца.
— Ау!
— Я тебя не так воспитывал, если и трахаешь каждый час новую, лучше промолчи, а не показывай, что ты бабник, — грубо, со злостью шипит на меня он.
— Извините, неудачная вышла шутка, — вру я, получая одобрение от отца.
— Получается, никого нет? — уточняет Иса, посматривая на наручные часы.
— Никого, одинок, как волк, без волчицы.
— Волки стаями ходят, — усмехнулся мужчина с именем Бенджамин, намереваясь подколоть меня. — За свои годы ты так и не научился шутить.
— Какая жалость, — протянул я, присвистывая. — Я серьёзный мужчина, в отличие от некоторых.
— Не паясничай, вдруг родители накажут, — продолжал насмехаться надо мной дядя. Меня не обижают шутки в мою сторону — наоборот, забавляют.
— Могу поинтересоваться, каким же образом они меня накажут?
— Здесь дети, я не буду говорить.
— Бенджамин, мать твою, — понимая, в какую сторону шутит дядя, отец грозно взглянул на него исподлобья.
— Не будь таким серьёзным, я ничего не сказал, а дети не поймут.
— Достаточно взрослых шуток, — возмутился отец, останавливая нас. — Здесь дети, которым и шестнадцати нет, придержите шуточки, пожалуйста.
— Ты слишком правильный, — подначивает Маттео, жуя кусок сделанной личным поваром пиццы.
— Ты слишком неправильный, — передразнил дядю отец. В его взгляде отчётливо читалась некая злоба на братьев.
— Мы собрались здесь не для ссор, — возникает мама.
Что ж, дорогие гости, готовьтесь, что мама вас разнесёт к чертям собачьим.
Я усмехнулся.
— Не ведите себя, как малые дети, нам всем больше сорока лет, или вы до сих пор в детстве остались? — брови мамы стиснулись между собой. Она не скрывает своё недовольство.
— Раз я неправильный, то твоя жена слишком серьёзная, — возникнул Маттео.
Отец пронзает его гневным взглядом. Я знаю этот убийственный взгляд. Маттео, возможно, получит смачного леща либо вылетит из дома. Отец ненавидит, когда люди трогают его семью, и готов уничтожить в прах. Я помню, когда я был маленьким, он однажды едва не убил одного мужчину, приставшего к маме, у незнакомца остались только гематомы и разбитый нос.
Я вновь поднял взгляд на Эвелину. Она съежилась, словно ей холодно. Я пристально наблюдаю за ней. Её взор красивых глаз бегает по залу, и мы встречаемся взглядами.
Я утопаю. Я тону в её прекрасных глазах. Её зрачки сузились и расширились, двигаясь в разном направлении. Она моментально отвернула голову, прячась от меня.
Я не хочу пугать тебя, ангелочек. По какой причине ты боишься меня?
Эвелина — невероятно превосходное имя. Однако на её лице ни одной эмоции, помимо боли, грусти и печали. Слегка пухлые, фарфоровые щеки. Но сама она худая, видно по тонким пальцам и запястьям. Она напрягает губы, поджимая их, создав тонкую полоску, дрожит и сжимается в теле. Ангелочек, тебе холодно или ты боишься? Или оба варианта подходят?
Семья бурно обсуждает банальные темы, тот же бизнес, хозяйство, отпуск. Я не слушаю их, моё внимание прицелено на неё. На маленькую, испуганную девочку. Изящная шея скрывается под одеждой и на вид довольно мягкими волосами. Её пышная грудь вздымается под частыми вздохами.
Она нуждается в поддержке, но не просит её, ведь боится. Ей страшно находиться одной. В непонимающем от происходящего взгляде отчётливо виднеется ужас, страх и безразличие. Мой бедный ангелочек.
Фиалка резко поднялась со стула и незначительно быстро выбежала из зала, придерживая руку у рта. Ей стало плохо? Мышцы в руках с трудом напряглись. Не нравится мне всё это.
Она убежала. Но куда? Ангелочек мой, вернись, прошу тебя. Жаль, она не слышит мою мольбу о возвращении, сомневаюсь, что она вновь окажется здесь за столом. Я хочу её увидеть. Хочу прикоснуться к тебе, ангелочек.
Проходит полчаса. Час. Больше. Она не возвращается, и я начинаю волноваться. В моём сердце что-то ёкнуло, заставив ощутить лёгкую боль от подступившего волнения. Родственники постепенно расходятся по спальням, поскольку время уже позднее. Я допиваю бокал с шампанским. Оно сладкое, похоже на сок, только с примесями алкоголя.
— Спасибо за ужин, всем спокойной ночи, — прощаюсь я и, не дожидаясь ответа, вышел из столовой, направившись к комнате Эвелины.
Дверь её комнаты находится прямо рядом с моей. Я втянул сквозь сжатые зубы воздух, постучав по двери костяшками кулака. Ответа не последовало. Я приоткрыл дверь и вижу — Эвелина мирно сопит в постели, закутанная в одеяло.
Ох. Мой ангелочек, ты просто захотела спать. Я улыбаюсь, смотря на невинное лицо Эвелины. Она негромко посапывает в подушку. Я облокотился плечом о косяк двери, вслушиваясь в тихое дыхание моего ангелочка.
Я взглянул на неё с лаской и умилением. Закрыв дверь, я направился в свою спальню. С ней всё хорошо, и это самое важное. Моя душа наконец расслабилась, позволяя выдохнуть. Я рад. Очень. Я слишком нервничал за неё, неизвестно, что в голове у сломленного маленького человека.
Перед тем как я завалился на свою кровать, я стянул с себя белоснежную рубашку. Она пропахла дорогим одеколоном. Слышно, как расстëгивается пряжка ремня, штаны в ту же секунду оказались висящие на стуле. Вместо них я переоделся в самые обыденные домашние спортивки. Всматриваясь в глубокую темноту, мысли об Эвелине не дают покоя.
Мой ангелочек. Ты сводишь меня с ума. Меня терзает желание схватить тебя и зажать между собой и постелью. И дело совершенно не в сексе. Возможно, причина в моём отношении к тебе. А что я чувствую к тебе, ангел мой? Желание просто обнимать и держать рядом с собой? Впрочем, я не могу остроумно высказать свои мышления, поскольку чувства к человеку описать даётся с трудом. Я не замечаю, что погрузился в глубокий сон.
Что может быть привлекательнее эротического сна с Эвелиной? Блядь. Я просыпаюсь, чувствуя жар и тесноту в штанах. Мой член не выдерживает и хочет вырываться наружу, поскольку меня настигла эрекция.
Грёбаная эрекция...
Я сжал между пальцев простынь, натягивая её.
И что предлагаете делать со стояком? Удовлетворить себя рукой? Это не то ощущение, я уже достаточно получил удовольствия лет в четырнадцать и по восемнадцать, не имея никаких девушек в постели, и впредь насытился рукой. Тем не менее сейчас всё изменилось. Любые девушки с удовольствием ложатся ко мне в постель и раздвигают ноги, и после каждого секса со мной уходят поощренные, ведь я невыносимо хорош в своём деле. До дрожи в их коленях.
Я ухмыляюсь своим развратным и довольно неприличным мыслям. Однако есть ли у кого-нибудь, особенно у мужчин, приличные фантазии? Да блядь, у всех они бывают. Вызвать шлюху на дом? Хотя рискованная идея, я не один в доме, а Аннабель обещал остаться на выходных и провести с ней время. Я не могу нарушить то, что пообещал своей принцессе.
Я поднимаюсь с кровати, решив выпить стакан воды. Возможно, она отвлечёт меня и утешит зверское желание просунуть в какую-нибудь киску. Похуй какую.
Я чертов бабник и не горжусь этим.
Плеснув из графина прозрачную, практически холодную воду в стакан, я вкусил её вкус, безвкусная, но лёгкий привкус присутствует. Люди говорят, что вода не имеет вкуса, однако у меня дома, в родительском доме, в чужих домах друзей вкус воды ощущается по-разному. Я расслабленно выдохнул в пространстве. Выключая свет, я попёрся в сторону лестницы. Две статуи в главном холле. Первая: отец и его семья с родителями, братом и сестрой. Вторая: я, отец, моя мама и Аннабель.
Папа решил придерживаться традиции каменных семейных статуй, вдобавок и несколько портретов, которыми увешены стены родного дома.
Я прошёл в комнату и лёг в кровать под одеяло. Ходьба и вода действительно отвлекли меня от возбуждения, и спазм в штанах спал на «нет». Я прикрыл глаза, постепенно засыпая. Кромешная темнота и резкий, испуганный женский крик где-то сбоку.