Глава 2: Профессор
Мне пришлось пригласить нежданных гостей в дом, — это, во-первых, одно из правил этикета, а, во-вторых, было заявлено саркастичным тоном мужчины в черном, — и налить каждому чая. Женщина жадно следила за моими действиями, будто пытаясь впитать все в себя, запомнить, — это могло бы отвлекать, если бы я за всю жизнь не насмотрелся на такие взгляды, которые были самыми разными. Ненависть, зависть, обожание, желание обладать, звучная боль... О, она определенно не мешала мне разливать каждому чай в обычные чашки для чая. Старец-Дзюродзин с колючим взглядом так же внимательно наблюдал, но мягко и спокойно улыбался, будто говоря, что он не причинит мне вреда, и вообще, все со мной будет хорошо под его крылышком, во что я, конечно, не верил. Я не обучен верить всем и каждому, — быть добрым ко всем, горевать больше за других, быть аккуратным к чужим вещам, желать всем добра, да, но верить всем и каждому? А вот взгляд мужчины в черном был никак не жадным, и совершенно не колючим — он просто пытался найти схожести и отличия в моей внешности и действиях, сравнивал с кем-то в своей голове, и я видел, что именно я побеждаю в сравнении, что ему определенно импонировало.
Поправил волосы, и сел в кресло, по привычке поджав ноги, смотря на расположившихся на диване гостей, которые, также как и я, взяли чашки.
— Гарри, мальчик мой, — я слегка скривился, показывая свое отношение к такому вот неприятному с чужих губ «Гарри», — Приходило ли тебе письмо о зачислении в Хогвартс? — добродушно спросил старец, и я слегка прикрыл глаза.
— Да, сэр, но я не совсем понимаю, зачем мне это, поэтому отказался от обучения, — в глазах женщины появилось непонимание, а вот мужчина в черном приподнял правую бровь, будто говоря продолжить фразу своими мыслями, почему я отказался. — Знаете, сэр, я давно увлекаюсь музыкой и чужой культурой, у меня даже был план на будущее, вчера одобренный тетей Петуньей. Я хочу стать музыкантом, а если не выйдет — артистом. Мне нравится быть популярным, — закончил я с легким смешком.
— Кхм, но мальчик мой, это магия. Чудеса, — продолжал мужчина. — Бывали ли с тобой странности, Гарри?
— Ох, тетя Петуния просила никому не рассказывать...
— Она тебя ограничивает?! — удивленно воскликнула рыжеволосая женщина.
— Нет, конечно же нет! — я широко открыл глаза, удивленно смотря на гостей. — Тетя Петуния много для меня делает, она даже подарила мне чайный сервиз для чаепитий. Просто никто более здесь не владеет магией, и это странно, поэтому меня просили молчать об этом. Но, на самом деле, да. Мои оригами ожили, сэр. Они на втором этаже. И... Я могу узнать, как вас зовут? Мне немного неловко, — я слегка улыбнулся.
***
Мужчина в черном оказался Северусом Снейпом, профессором зельеварения в Хогвартсе, деканом Слизерина. На мои вопросы о зельеварении отвечал сухо и коротко, недовольно смотря на меня, — перебила нас Лили Поттер, моя мать. Знаете, жить одиннадцать лет сиротой, и узнать что твоя мать — жива, здорова, вот руку протяни и все... При том, что в прошлом ты еще двадцать семь лет живешь сиротой. Итого — тридцать восемь лет ты уверенный и самостоятельный сирота, если не считать наставниц и тетю. Лили Эванс была такой же, как и на единственном фото тети, она будто совершенно не поменялась, если не замечать тонкой сеточки морщин возле глаз и губ, а ведь фото тетя сделала еще на своей и дяди Вернона свадьбе, где миссис Поттер и ее друзья испортили все. Слушая о свадьбе, мне хотелось лично ругать тех подростков, а не взрослых мудрых людей...
Миссис Поттер смотрела на меня, как на воскресшее чудо, как на найденного ребенка, но я не верил в это, — записка для тети Петунии показывала, что я не просто потерялся.
Альбус Дамблдор, директор Хогвартса, пришел не просто так.
Это было понятно, не сразу, но понятно. Запугивание недовольным профессором, шок от новообретенной матери, и тут как по заказу, Волшебство... «Ты ведь ребенок», — мягко напоминаю я сам себе.
— Профессор Снейп, — обратился я к мужчине, пока директор и миссис Поттер рассматривают моих гордых зверушек. Миссис Поттер с гордостью и радостью, директор — с интересом и колкостью. — Почему я не могу отказаться от обучения?
— Потому, мистер Поттер, что не обученный маг — это стихийное бедствие, а маги довольно активно прячутся от магглов, тех, кто не может колдовать. Один такой не обученный маг, как вы, может подорвать всю систему Магического Мира, — объяснил мужчина.
— Есть ли возможность после обучения вернуться в этот мир, сэр? Многие ли так возвращаются?
— Не многие, Поттер. Большинство отрезает себя от этого мира, и продолжает жить в магическом мире, предпочитая возможность спокойно колдовать и жить в мире магии, тем более что чаще они полностью отказываются от этого мира, потому что считаются потерянными. Никто не заканчивает маггловские школы и колледжи, ни у кого нет документов, большинство даже не закончило обучение в этом мире, полностью погружаясь в магический, — заметил мужчина. — Большинство аристократов, а это отдельная каста магического мира, обладает маггловскими документами о том, что они закончили высшие учебные заведения, для этого идут переговоры с директорами выбранного заведения. Вы также будете принадлежать к классу аристократов, манеры у вас, вроде, в порядке, но семья Поттеров редко занимается чем-то таким, «Не важным», — хмыкнул мужчина. Я нахмурился.
— Понятно. Спасибо, сэр. Вы не откажетесь выпить со мной еще чаю, до прихода тети Петунии и дяди Вернона? Они придут через два часа, мой кузен сегодня должен был остаться у друга, — пригласил я.
— Отличная идея, мальчик мой! — влез директор.
***
— Гарри, я дома! Поспеши, и помоги Вернону с пакетами! — позвала Тетя из коридора, практически сразу входя в гостиную. Она обвела нас всех тяжелым взглядом, немного остановившись на покрасневшей миссис Поттер, и замерла на мне. — Что здесь происходит, мальчишка?!
— Петуния! — почти сразу вскинулась рыжеволосая, но я резко, даже для себя, поднялся с дивана, чем привлек внимание тетушки.
— Тетушка, вы вернулись! Я сейчас помогу Дяде, и все объясню, хорошо? Садитесь, я помогу, и вернусь, налью чая, и мы все спокойно обсудим...
Тетя недовольно поджала губы, но села на мое место, и я поспешил к дяде. Тот стоял возле машины, с тремя пакетами. Один взял я, — довольно тяжелый! — и дядя, хмыкнув, взял оставшиеся. По дороге я объяснил ему, что в гостиной сейчас маги, которые пришли, когда их не было, и я немного испуганный, как бы они мне чего-то не сделали, пустил их в дом, и вел себя спокойно, тихо, и постоянно отказывался от обучения. И, «Дядя, вы знали, что моя мать, Лили Поттер, жива? Я тоже не знал...», — и вот, уже спустя пятнадцать минут мы все в гостиной, у каждого по новой чашке чая, а я сижу на табуретке, и собираю из желтого листа жирафа, краем глаза следя за обстановкой. Обстановка была не ахти, — Лили и Петунья ссорятся, директор с улыбкой за этим наблюдает, дядя Вернон придерживает тетушку от того, чтобы подняться и лично что-то сделать моей биологической матери, а профессор Снейп просто слушает, пряча ухмылку за чашкой.
— Ты просто подбросила его мне, под дверь, как котенка, осенью! Ночью, Лили! Он только чудом не получил ангину! — напирала тетушка.
— Я верила, что ему здесь будет лучше! Он не обладал магией после нападения Того-Кого-Нельзя-Называть, и я была уверена, ему будет плохо в магическом мире! — отбивалась Лили.
— О Господи, Лили, он в пять лет сказал, что ему действительно здесь намного лучше! «Потому что вы меня не выбросили»!
— Откуда я знала, что он полноценный маг?!
— А значит, без магии, он не полноценный, да? — я прикрыл глаза. Это надолго.