Ⅱ. Желанное освобождение.
Вечеринка. Весёлое времяпрепровождение в кругу друзей и знакомых, но что имела я? Поганое настроение и желание находиться в кругу пьяных студентов как можно меньше. Друзья — это нечто забытое в глубоком детстве, где остались тёплые ладони матери и строгий, но в то же время полный любви взгляд отца. Мне было чуждо слово «семья», «друзья» и «школа». И крайне трудно было влиться в столь бурную студенческую жизнь, в которой меня готовы были встретить с распростёртыми объятиями. Да, далеко не все. Я относилась настороженно к той же Паркинсон, пусть её действия источали искренность, однако осторожность никогда не помешает.
Заполненная волшебниками гостиная пахла огневиски, смородиновым ромом и дымом от вишнёвых сигарет. Музыка играла не слишком громко и не слишком тихо, а приятный гул голосов и приглушенного смеха окутывал каждого студента. Многие уже разбились на парочки, зажимаясь в углах. Первое время мне уделялось слишком много внимания, как новой студентке. Я умело лавировала между вопросами, опираясь на ранее подготовленную легенду, улыбалась и смотрела на самые разные лица. Спустя несколько бокалов крепкого алкоголя внимание улетучилось, и этому я была рада. Сегодня я впервые попробовала полбокала смородинового рома, и, кажется, этого было достаточно и чтобы расслабиться, и чтобы заняться самокопанием активнее. Стоя у стены поодаль от происходящего веселья, я улыбнулась, наблюдая за милой картиной, где Пэнси обиженно отвернулась от Теодора, в то время как он, зажав сигарету между зубами, вернул её в свои объятия. Было в этом что-то уютное и в то же время домашнее. «То, чего мне, наверное, не хватало».
Продолжая обводить глазами комнату, я вдруг зацепилась за силуэт Забини на втором этаже. Он прокручивал на половину пустой бокал в руке рассматривая ночное небо. Мне вдруг оказалось жизненно необходимо составить ему компанию, и совладать с этим порывом я не могла. Опьянённая часть разума практически кричала об этом. Пробираясь сквозь толпу я неспешно поднялась по лестнице, оказавшись на приличном расстоянии от юноши, но достаточном, чтобы он, даже не оборачиваясь, лениво протянул:
— Мне не нужна компания, Шеферд, — это было сказано не столько презрительно, сколько устало.
— Я и не навязывалась, просто тут... дышится спокойнее. Ты не кажешься особенно радостным этой вечеринке.
— О, я просто предпочитаю наблюдать, — он ответил с лёгкой улыбкой продолжая смотреть на луну.
— И что ты видишь, стоя здесь один? — я забралась на подоконник, подбирая под себя ноги.
— Театр тщеславия. Но иногда можно увидеть что-то настоящее, — и всё-таки он посмотрел на меня, это был короткий взгляд, который он тут же перевёл на бокал с содержимым.
— И как часто это случается?
— Реже, чем хотелось бы.
Мне всё же удалось разговорить его, и мы стали обмениваться мыслями о жизни в Хогвартсе, о том, что значило быть частью Слизерина, и о тонких нюансах магического мира. Я чувствовала себя спокойно. Впервые за день я беззаботно болтала о пустяках, а голова была совершенно пуста от тёмных и тягучих мыслей. Хотелось растянуть этот момент как можно дольше. Правильный подход к Блейзу, и вот он без умолку рассказывает мне очередную смешную историю, где близнецы Уизли вызволяли школу из тисков Амбридж.
— На самом деле даже хорошо, что ты не застала её... А с другой стороны, Хогвартс был поистине светлым несколько лет назад. Хотя, может, так казалось...
— В любом случае я здесь, и уже ничего не исправить, — я печально улыбнулась. — Даже если ты этого сильно хочешь.
— О великий Салазар, Лили, — он рассмеялся. — Кто сказал, что я хотел что-то исправить? Моё отношение ко всем одинаково, прости, если показалось иначе.
— Значит, ты не хотел меня вышвырнуть из поезда? — саркастично вскинув брови, я едва сдержала улыбку.
— Ну, если только немного, — я вновь услышала приятный смех Блейза, что теперь смотрел на меня иначе.
Я вновь обернулась на горизонт, который плавно озарялся, окрашивая небо в тёплые персиковые цвета. Внутри вновь закралось странное тёплое чувство, с которым предстояло разобраться.
— Уже рассвет.
— Уже... — улыбнувшись, я прикрыла глаза. — Спать ложиться уже поздно?
— Полагаю, что так, — он вернул мне улыбку. — Первая пара по трансгрессии, будет вести кто-то из министерства, поэтому не советую опаздывать.
Подмигнув, Забини скрылся за дверью ближайшей комнаты. Я же осталась ещё на некоторое время наблюдая за рассветом.
𓇢𓆸 Three weeks later𓇢𓆸
Сегодняшний урок был особенным: стены класса были украшены тяжёлыми занавесами, а свет факелов отбрасывал тёплые тени на древние книги и пергаменты, разложенные по столам. В воздухе витал запах воска и старой пергаментной бумаги, а тихое шептание учеников сливалось с потрескиванием огня.
Я с лёгкостью скользнула в класс, заметив свободное место. Быстро и ловко, будто кошка пробиравшаяся тихой поступью, я успела устроиться за партой, прежде чем профессор поднял глаза от своего регистра. Сердце билось в такт секундам, но я сохраняла спокойствие, словно это было моё естественное состояние.
Не прошло и минуты, как рядом со мной появился Блейз, усаживаясь рядом. Его появление было таким же незаметным, как и моё. Мы оба переглянулись с лёгкой улыбкой на губах. Сидящие впереди Паркинсон и Нотт повернулись к нам.
— Ты опоздала, но эта твоя способность появляться в самый нужный момент всегда впечатляет, — отметил Тео, ухмыляясь.
— Лучше поздно, чем никогда, особенно, когда речь идёт о хорошей компании, — я с улыбкой вскинула брови, а после перевела взгляд на Пэнси. — Ты как?
— Замечательно, — девушка улыбнулась, — как минимум лучше, чем три недели назад, когда поводом для вечеринки стала ты.
— И, как ни странно, Лили осталась самой трезвой, — подметил Забини.
— О, посмотри на этих двух, — я обернулась на соседа по парте, — им только дай повод.
— Сомневаюсь, что они и сами не в состоянии его найти, отмечая какой-нибудь день создания пергамента или первой волшебной палочки. — Блейз показал в воздухе кавычки, и мы рассмеялись. Нотт уже планировал сказать нечто язвительное, но его прервал гневный голос Бруствера.
— Полагаю, последние парты хотят ответить первыми, что ж, тогда приступим... — он раскрыл учебник пробегаясь взглядом по страницам старой бумаги, явно раздумывая над вопросом. — Теодор, какие факторы влияют на выбор заклинаний для трансгрессии?
— Ну и вопрос, — прошептал Нотт, ухмыльнувшись. — Выбор заклинаний зависит от нескольких факторов, — он не поднялся с места и стал перечислять факторы демонстративно разгибая пальцы на руке, — цели трансгрессии, уровня мастерства волшебника, и доступных магических ресурсов. Необходимо учитывать возможные риски и последствия.
— Хорошо. Лили, — Бруствер повторил те же действия с книгой, я же откинулась на спинку стула внимательно всматриваясь в его лицо, — расскажи о последствиях неудачной трансгрессии.
— Неудачная трансгрессия может привести к непредсказуемым и потенциально опасным последствиям, включая магические аномалии, нежелательные проклятия или даже разрушение пространственно-временного континуума.
— Хорошо, — я вскинула подбородок и ухмыльнулась хитро улыбающемуся Нотту, который обернулся ко мне снова.
Тихое, но уверенное поднятие руки привлекло моё внимание. «Грейнджер», я закатила глаза и шумно выдохнула. За последние три недели пребывания в школе мне порядком надоели её попытки казаться лучше меня. Почему меня? Потому что ни один ответ она не дополняла, лишь мои. Я была не глупа и многому обучена, многое успевала изучать в комнате, пока не была занята очередной вечеринкой, придуманной Паркинсон или Ноттом. И всё же моей тётей была Громлайт Мракс, и уж кто-кто, но она бы точно не позволила грязнокровке быть умнее меня.
— Профессор, я могу дополнить? — её голос вызывал только больше раздражения, я сузила глаза, смотря на неё ледяным взглядом.
— Разумеется, мисс Грейнджер.
— Кроме того, что рассказала Лили, неудачная трансгрессия может привести к перекрестным загрязнениям магических потоков, что особенно опасно, если в процессе задействованы живые существа. Это может вызвать непредвиденные мутации или перемещение частей тела в различные точки пространства. Также стоит упомянуть психологические последствия для волшебника, осуществляющего трансгрессию. Неудача может оставить глубокие травмы в психике, вплоть до полной потери контроля над магией или постоянного магического истощения.
Мой взгляд, казалось, мог пронзить насквозь, говоря о неприязни и навязанном соперничестве, положении, которое она выбивала на фоне других. Это чувство распаляло мою грудь яростью и гневом. Я продолжала смотреть на эту девушку, самодовольно указывавшую на моменты, которые, по её мнению, я упустила. Однако преподаватель не требовал развёрнутого ответа. Я сжала руки, впиваясь ногтями в колени, а когда Грейнджер закончила и села на место, Нотт обернулся к ней.
— Ты всегда пытаешься быть самой умной в аудитории, но иногда меньше — значит лучше, — он смотрел на неё с явным раздражением, — Лили справилась и без твоего «магического» монолога. Давай дадим ей шанс блеснуть, а не затмевать твоими энциклопедическими выступлениями, — подмигнув, он развернулся обратно и продолжил сидеть как ни в чём не бывало.
Я вдруг перевела полный благодарности взгляд на его спину с едва шокированным выражением лица. Было приятно, что Тео вступился за меня, хотя я не ожидала такого поступка. Мы обменивались колкими фразочками и не более, в остальное время он вёл себя отстранённо и в компании уделял внимания не больше чем всем.
— В конце концов, вы задавали вопросы конкретно нам, профессор. Стоило ли вовлекать остальных в это? — выпрямив спину и опустив на деревянную поверхность стола сложенные в замок руки, я перевела взгляд на преподавателя.
— Полагаете, что сможете вести лекции лучше меня?
— Разве это я сказала?
Драко, сидящий сзади, коснулся моей спины и зашипел:
— Прекрати немедленно!
— Заткнись, придурок!
— Что ж, кажется следует задать вам ещё один вопрос на который вы ответите более развёрнуто, мисс Шеферд, — в этот раз он не смотрел в книгу, а продолжал прожигать меня взглядом. — Расскажите мне о заклинании Арканус Инкогнита и его воздействии на магическую среду.
— Это ещё не рассматривалось на лекциях, профессор, — Блейз презрительно сузил глаза, глядя на Бруствера.
— Тогда минус...
— Это одно из самых загадочных и сложных заклинаний, позволяющее волшебнику скрыть или изменить магическую сущность объекта или существа. Оно создаёт вокруг цели сложную иллюзию, маскирующую её истинную природу и заставляющую окружающую магическую среду игнорировать её присутствие.
Бруствер, удовлетворённый ответом, одобрительно кивнул. Я знала, что сразила Грейнджер, и её озадаченный вид буквально кричал об этом. «Как же сладок вкус чужого поражения». До конца занятия Кингсли не задавал мне вопросов, очки у факультета он не отнял, но и не добавил.
— Зануда, да ещё и придирчивый такой, — Пэнси взяла меня под руку, когда мы покинули кабинет. — Но ты большая молодец, утёрла нос выскочке Грейнджер.
— Я не выскочка, Паркинсон, — отрезала Гермиона, оказавшаяся неподалёку.
— О, мы не сомневались, кучеряшка. Твой озадаченно-грустный вид был одним из лучших трофеев.
Я самодовольно прикусила нижнюю губу с лёгкой улыбкой. Грейнджер бросила на меня отрешённый взгляд и поспешила прочь по коридору, в то время как сзади раздался недовольный голос Поттера, вынуждая меня закатить глаза.
— Прикуси язык, Шеферд. Иначе... — я обернулась к гриффиндорцу, испепеляя того взглядом, на языке крутились язвительные оскорбления, однако сзади него вырос силуэт Забини.
— Иначе что, Поттер? — его лицо оставалось сосредоточенным и в то же время отчуждённым. Блейз был выше Поттера как минимум на голову, а потому, обернувшись, ему пришлось приподнять голову вверх.
— Иначе её ждут последствия. Все ведь в конечном итоге отвечают за свои слова, не так ли?
Завидев выходящего из кабинета Кингсли, Поттер поспешил ретироваться. Блейз же закинул руку на моё плечо и повёл вслед за Ноттом и Паркинсон, которые спешили на обед в Большой зал. Некоторые странно перешептывались, видя Забини таким. Он был осторожен в выборе друзей и не позволял себе сближаться с кем-то. Всегда был отстранённо холодным, как и три недели назад, в нашу первую встречу. Я была бы и рада сказать, что мы стали общаться лучше после первого разговора, но он игнорировал моё существование ещё несколько последующих дней. Я не лезла к нему в душу, но дала ясно понять, что смогу выслушать и поддержать, когда это потребуется. Только после этого он стал мне осторожно открываться, и между нами создавалась незримая связь, которая укреплялась с каждым днём.
Пэнси и я поспешили занять места, тогда как Милисента появилась рядом с двумя журналами в руках. «Американская чаровница» стала неотъемлемой частью моей школьной жизни благодаря темноволосой девушке с бордовой помадой. Мы покупали пару журналов один раз в неделю со свежими новостями женской моды и прочих советов, которые было поистине интересно читать.
— Посмотри на этот образ, — восхищённая Пэнси ткнула пальцем на страницу журнала, привлекая моё внимание.
— Чего-то не хватает, — я задумчиво постучала ногтями по столу, всматриваясь в детали. — Голая шея, не достает миниатюрной подвески...
— Или наоборот, контрастной, например, чёрного цвета, — девушка ловко подхватила мои мысли.
— Именно, — улыбнувшись, мы отбили друг другу пять.
— Ну вот опя-я-ять, — протянул Нотт, позади которого я увидела Малфоя.
— О нет, пришёл новый выпуск? — недовольно закатив глаза, он сел рядом с Блейзом.
— Теперь весь день мы будем слушать болтовню об очередном платье...
— Или блузке, которая не сочетается ни с чем, кроме одних брюк, за которыми они будут бегать по всему Хогсмиду.
— О, не сомневайтесь. Вы обязательно пойдёте с нами, — с произнесённой фразой Пэнси, Тео сокрушённо вздохнул, откусывая стручок сельдерея.
Вдоволь начитавшись, мы преступили к обеду, сопровождая застолье привычными шуточками. Мы с Пэнси умело разделяли обеденное время на прочтение журнала и неторопливой трапезы.
— Кстати, когда у нас будет урок по обороне от тёмных искусств? — я вдруг задумалась, что уже прошёл почти месяц, а этой дисциплины ещё ни разу не было.
— Мы прогуляли её уже трижды, милая Лили.
— Трижды? — мои глаза округлились, а вилка замерла на полпути в воздухе.
— Этот предмет последний по средам, а по средам у нас были вечеринки, — подметил Драко.
— Мерлинова борода, Лили, — раздался лёгкий смех Теодора, — видела бы ты своё лицо.
— Значит, завтра без меня, — я отставила пустую тарелку в сторону.
— Ну нет! — воскликнула Пэнси. — Так не пойдёт.
— Я обязана появиться завтра, вас ведь знают, а я студентка по обмену и почти что за месяц ни разу не была на дисциплине.
— Сомневаюсь, что ты захочешь туда ходить, — Блейз провернул мои действия с тарелкой, внимательно глядя на меня.
— Совмещение? — получив кивок на вопрос, я задала ещё один: — Гриффиндор? — ещё кивок. — Прекрасно, — шумно выдохнув, я опустила голову на раскрытую ладонь.
Ребята продолжили обсуждение, которое я пропускала мимо ушей. Сейчас меня интересовал стол преподавателей, которые тоже обедали. Встретившись взглядом с профессора, я вдруг осознала... «А ведь он не представился». Лгать бессмысленно, как и придумывать оправдания, следует ли мне подойти и... «Попытаться оправдаться, Лили? Очень умно». Плевать, дождусь завтрашнего дня и просто появлюсь на лекции или практике, или что там вообще по счёту. Разорвав зрительный контакт, я обернулась к Паркинсон, которая вовсю пыталась привлечь моё внимание.
— Витаешь в тёмных искусствах? — прикусив губу, она игриво вскинула брови.
— Представляю, как буду погружена в оборону от них, — состроив соблазнительную гримасу я всё же рассмеялась.
— Тогда сегодня отправимся в Хогсмид, — помахав журналом в руке, Пэнси улыбнулась. — Наденешь завтра самое сексуальное, что есть в твоём гардеробе и от одного твоего вида Люпин забудет о пропусках, — она приблизилась так, чтобы остаток фразы слышала только я. Это вызвало у меня очередную волну смеха.
— Даже не думай, — улыбнувшись, отрезала я.
— Он холост, малышка Лили.
Подмигнув, девушка обвила моё предплечье и мы поспешили вслед за парнями на очередную скучную лекцию по магловедению. Стоило мне сесть за парту, как мои чёрные волосы рассыпались волнами по плечам, а тёмно-карие глаза пылали задумчивостью. Я представляла себя в длинном, элегантном плаще тёмно-зелёного цвета, который идеально сочетался с глазами. Или, может быть, в чёрной мантии с серебристыми узорами, которые будут переливаться под лучами осеннего солнца. Хотелось чего-то, что будет выделять из толпы, но в то же время не кричать о моём присутствии. С этими мыслями заканчивается и лекция.
Мы с Пэнси уговорили Нотта и Забини остаться в школе, желая насладиться обычным девчачьими покупками. Хогсмид медленно погружался в огни под вечерними лучами закатного солнца, когда мы вооружившись кошельками, отправились на поиски одежды, достойной таких слизеринок как мы. Наши шаги отдавались эхом по брусчатке, а в воздухе витал дух приключений и неподдельного веселья.
— Представляешь, если бы у нас были мантии, которые могли бы трансформироваться в платья для вечеринок? Никаких проблем с выбором наряда! — Пэнси рассмеялась, всё так же обвивая моё предплечье.
— И каждый раз новый стиль, — я широко улыбнулась. — Но знаешь, мне бы не хотелось, чтобы Снейп видел меня в платье на уроке зельеварения... — мой смех заразительно разнёсся по улице.
Мы заглянули в «Тёмные Узоры», где каждая вещь казалась произведением искусства. Пэнси подмигнула мне, примеряя шляпу, которая умело скрывала её глаза, придавая особую загадочность.
— О, эта шляпа создана для тебя! Ты выглядишь как загадочная ведьма из древних легенд.
— Да, только мне ещё нужен кот. Чёрный, с зелёными глазами, чтобы дополнить образ.
Мы смеялись, перебирая волшебные аксессуары, и каждая находка вызывала новую волну восторга и шуток. В другом магазине мы нашли перчатки, которые меняли цвет при контакте с разными ингредиентами.
— Смотри, эти перчатки станут зелёными, как только я коснусь лягушачьих лапок. Как тебе такой способ проверки свежести ингредиентов?
— Или способ узнать, кто из нас лучше готовит зелья! — она ответила с поддразнивающей улыбкой.
Когда мы вышли из магазина, наши сердца были полны радости, а руки — покупок. Пэнси дарила мне море положительных эмоций и воспоминаний, которые отдавались особым теплом в душе. Никогда раньше я не испытывала столько чувств, всё было впервые и я была несказанно рада свободе, которая оказалась в моих руках. Я была благодарна судьбе за лучики света в непроглядной тьме, что заволокла душу. Мне было легко дышать полной грудью, легко радоваться за собственные успехи и успехи других, и расстраиваться вместе если что-то шло не так. За три недели я испытала больше чувств, чем за восемь лет в поместье Мракс.
— Этот день запомнится нам надолго, Пэнси. Мы не просто купили одежду, мы создали воспоминания.
— И немного хаоса для тех, кто будет стирать все эти мантии! — мы рассмеялись, представляя, как наши новые наряды будут искриться и переливаться в свете звёзд на школьном балу.
Под смех и шутки мы добрались к гостинной заваливаясь на диван с грохотом и смехом. На звук вышел и Нотт.
— Я ни на грамм не сомневался в обладательницах смеха, — улыбнувшись, он сунул руки в карманы, остановившись по центру лестницы.
— Было бы странно, если бы ты принял наш смех за чужой, Тео, — ответила Паркинсон в попытках подняться с дивана.
— Если Лили не идёт на вечеринку, то вечеринка идёт к ней, — достав сигарету из серебряного портсигара, Нотт поджог её кончик палочкой.
— Сомневаюсь, что ты устроишь вечеринку прямиком на лекции у Люпина, — я вновь рассмеялась, устраиваясь на диване удобнее.
— О, ты плохо меня знаешь, Шеферд. Но нет, всё куда проще.
— Сегодня? Кто? — Пэнси по всей видимости уже поняла Тео, в то время как я озадаченно смотрела на них двоих поочерёдно.
— Рейвенкло.
𓇢𓆸
У входа в гостиную Рейвенкло нас встретило несколько парней, открывая доступ к проходу. Переступив через порог гостиной, я старательно пыталась сосредоточить взгляд на чем-то одном, но всё вокруг мелькало, все факультеты смешались между собой в танце. Пэнси утащил Нотт ближе к танцполу, а я, осмотревшись, зашагала к столику с напитками. Выбор был не слишком разнообразным, но всё же моя рука потянулась к бутылке хереса, наполняя стакан до краёв. Выпив всё залпом, я направилась в танцующую толпу.
Я остановилась в центре, окружённая мерцающими огнями и звуками музыки, которая наполняла воздух. Движения были полны грации и свободы, каждый шаг и поворот отражали внутреннее чувство свободы. Все движения давались с такой лёгкостью и непринуждённостью, что казалось, будто я парила над землёй.
Танец начался с медленного вращения, я вытянула руки вверх и прикрыла глаза, отдаваясь чувству такта и песни. Приятная мелодия окутывала моё тело, заставляя двигаться быстрее. С каждым тактом песни я всё глубже погружалась в ритм, танец становился более сложным и изысканным. Я вращалась, скользила, и каждое движение было полно эмоций и страсти. Этот танец был не просто танцем, это было выражение моей души.
Распахнув глаза, я увидела прикованный взгляд серых глаз Малфоя, который стоял оперевшись о стену. «И зачем появляться на вечеринках, если ты никогда не отрываешься?». Закатив глаза, я вернулась к столику, опустошив ещё несколько бокалов. И так по кругу, я танцевала и пила, пока в какой-то момент не осознала, что гостиная стала редеть, а за окном появлялись проблески рассвета. Затуманенный взгляд искал Пэнси, но попытка провалилась с грохотом.
Я хотела подняться на второй этаж, чтобы найти подругу, но лестница двоилась в глазах, что вынудило меня опереться об перила и сесть на первую ступеньку. Я ждала пока головокружение отступит, однако просидев так долгое время, осознала, что смысла ждать нет и нужно возвращаться. С этими мыслями я на секунду прикрыла глаза и сама того не осознав погрузилась в сон.