Ария Лося

Знакомый запах готовки пропитал все уголки уютного, держащегося, казалось, на одной ведьминской ноге, как в тех сказках про Бабу Ягу, дома под названием «Нора». Вокруг стелилось глухое поле, ветер тормошил листву редких деревьев и сухой травы. Люди то появлялись, то исчезали, видимые в окне мелькающими силуэтами, которые Сэм рассматривал лишь краем глаза. В руках он сжал чашку с остывающим травяным чаем, делая небольшие глотки с неё.

Аналогичную чашку держал и Гейб, вежливо улыбнувшись Молли в благодарность. Но как только женщина отошла, то едва ли не скривился, вдыхая лёгкий аромат напитка.

Гейб ненавидел травяные чаи.

- Это отвратительно. - буркнул он себе под нос.

Сэм пожал плечами и вновь уставился немым взглядом в окно. Во внутреннем, самом широком из всех возможных широких карманов тяжелела одна ноша, важная для него, на которую были наложены чары, что не позволяли ей ломаться. И эта тяжесть, казалось, была не только где-то там, снаружи, но и внутри. Только гораздо более противная.

Гейб словно чувствовал это, - он знал, что Сэма пожирает сейчас невидимая вина. И показательно поджимал губы, ведь именно он был абсолютно против этой затеи, подробно описав все её минусы такой лексикой, что даже у Дина, отборного матершинника, уши в трубочку сложились.

Сэм не был уверен в том, следовало ли ему сюда приходить, когда он уже не являлся членом Ордена Феникса, хотя официально и не вышел из него. Но по словам Каса, с которым он проговорил об этом до самой ночи, оно того стоило.

- Следует пересилить себя, Сэм. Как бы Дин и Гейб ни стояли на противоположном, как бы тебя кто-то там не отговаривал, мой тебе совет - просто сделай это, и тебе в разы может полегчать.

И Сэм был благодарен ему за эти слова. Потому теперь он стоял тут, с чашкой чая, – чрезвычайно сладкого, что как раз таки приходилось по вкусу Гейбу, но зелёного, что отвергало всё желание того его пить, – и выжидал, когда мадам Помфри, зашедшая в комнату, даст добро на то, чтобы войти внутрь.

Сэм терпеливо ждал.

- Ты уверен, что мне стоит заходить с тобой, Сэм?

Тихий вопрос всколыхнул тишину.

- А ты не хочешь? - спросил Сэм, поворачиваясь к Гейбу.

- Я... - Гейб замялся, выглядя уже абсолютно неуверенно, что не вписывалось в тот образ человека, с которым он зашёл внутрь этого дома. - Не знаю, если честно. Мы просто не знаем друг друга, а она, как ты говорил, довольно п... Пуганная?

- Паузы между словами, не в словах, Гейб. - автоматично напомнил Сэм, отодвигая стул от стола и падая на него.

- Я знаю. - огрызнулся Новак, отставляя чашку с чаем на столешницу позади него. - Так что?

- Я бы хотел, чтобы ты с ней познакомился. - пробормотал Сэм, растирая затёкшую шею пальцами. - Я бы действительно хотел, но выбор всё ещё за тобой. - на секунду выдержав паузу, он махнул рукой в сторону коридора. - Ты можешь присоединиться к нам в конце, или же, я не знаю...

- В конце. - вдруг согласился Гейб, перебивая его. - Идеально звучит.

- Наспорились? - поинтересовался у них появившийся на пороге кухни Дин. Кончик его губ был приподнят, глаза горели азартом, руки перебрасывали палочку из руки в руку, чтобы спустя секунду спрятать её в карман.

- Мы не спорили. - бросил недовольно Гейб.

- Так я и поверил. Как женатая парочка, ей богу.

- Дин. - остудил его Сэм.

- Сэмми. - парировал Дин.

Пару секунд они глупо пялились друг на друга, словно пытались победить в игру в гляделки.

- Если кто как и женатая п... парочка, так это уже вы. - донёсся до них голос Гейба, и Дин в ответ на это недовольно прицокнул языком, сводя брови домиком.

Его старший брат также был противником решения Сэма, но в то же время выглядел абсолютно счастливым в этом месте, где в гостиной сидели несколько человек из Ордена. Именно с ними он мог поговорить об Ордене и о битвах, проводимых тем в последнее время. И люди с удовольствием подхватывали разговор, что становился горячее с каждой секундой.

Разговоры на некоторое время прекратились, – по крайней мере, Сэм обсуждений более не слышал с тех пор, как Дин зашёл на кухню.

Кас в эту секунду, скорее всего, сидел с парой раненных, которых также нашли недавно. А Сэм сидел на месте и мялся, словно мыша, впервые ступившая в новое колесо, хотя до того свободно бегала в старом, изжившем свои года.

Дин в это время нагло улыбнулся Габриэлю, будучи в превосходном настроении.

- Всё никак не могу поверить, что ты уже не з-за-з-за-ик-к-ка...

- Катись к ч... К чертям, Винчестер. - перебил дразнящего его Дина Габриэль, поигрывая бровями. - Без пары зубов во рту люди не выговаривают многих слов. Может, будем золотым дуэтом плохоговорящих, как тебе идея?

- Как страшно. - фыркнул Дин, проходя внутрь кухни и подхватывая со стола лежащую там газету, раскрытую посередине. - Ладно ребят, - он опустился на стул, с которого поднялся Сэм, меряющий шагами кухню, - считайте, что тут меня нет. Я - невидимка. Спорьте.

- Мы не спорим. - снова поправил его Гейб, скрещивая руки на груди. Сэм медленно пересёк кухню и вновь остановился у окна, засмотревшись на прячущееся за бегущими тучами солнце.

Вскоре разгорелся уже настоящий спор, – только в этот раз между Дином и Гейбом. Сэм слушал их вполуха, спрятав руки в карманы.

Он просто не мог поверить, что с момента, как Гейб ему признался во... всём, прошло едва ли не больше двух месяцев.

Всё, что происходило за это время, нельзя было назвать чем-то необычным для Дина и Каса, но оно стало словно новой эрой для Гейба и Сэма. И пускай их общение не изменилось (как надеялся на то Сэм), всё было таким... необычным. Каждый взгляд становился откровенной пыткой в присутствии Каса и Дина. Каждое прикосновение, даже косвенное, теперь казалось слишком открытым, тяжёлым, глубоким. И Сэм готов был касаться Гейба всё это время, даже сейчас. Хотя Гейб и сам подошёл, останавливаясь у окна и словно не специально для сидящего за газетой Дина плечами соприкасаясь с ним.

Никто не знал о том, что их отношения выросли на новый уровень, переступая через границу, подавно стёртую между ними. И разглашать это Сэм не сильно планировал, скрываясь от остальных, как последний, наверное, трус.

Гейб был не против. Он избегал любых разговоров о том, что следует кому-то что-то говорить, но всегда приходил ночью и забирался в кровать Сэма, чтобы после часами болтать ни о чём, находясь в объятиях друг друга и изредка обмениваясь краткими поцелуями. Когда на площади Гриммо никого не было, ситуация повторялась, даже если то была не ночь, а день.

- Утра доброго, Сэмшайн. - говорил Габриэль в такие дни, созданные только для них на пустой площади Гриммо. Это глупое прозвище закрепилось за Сэмом, хотя тот до последнего пытался придумать нечто подобное и для Гейба.

Вот только ничего подходящего подобрать не мог, вдаваясь до более банального

- Доброго, солнце.

Сэм всегда готовил с утра кофе, а Гейб подходил и сзади обнимал его, утыкаясь носом между лопаток. Так открыто. Так... Странно. Сэм мог сидеть у камина, когда Гейб с лёгкостью, отданной только ему, забирался поверх него и затягивал в долгий поцелуй, что никогда не переходил во что-то большее. Гейб мог предложить прогуляться, и Сэм сразу же подхватывал его инициативу, говоря Дину и Касу, что пройдутся недалеко. И на улице уже спокойно держались за руки, следуя к дешёвому кафе. Они скидывались на двух прячущихся от родителей подростков, которые не знают, что с этим делать.

И в это же время Гейб разрабатывал свою речь, которая с каждым днём становилась всё чётче и чётче, чему Сэм не мог нарадоваться.

- Сэм? - позвали его, вырывая из раздумий, и Сэм практически мгновенно обернулся, натыкаясь взглядом на мадам Помфри. Медсестра тепло ему улыбнулась, а прикосновение между ним и Гейбом рассосалось само по себе. - Можешь заходить, девочка ждёт тебя.

Сэм почувствовал, как что-то стиснулось в его груди и кратко сжатое запястье не подарило ему успокоения. Пока что. Сэм выдохнул, отрешённо кивнул Гейбу и Дину одновременно, после чего всё-таки последовал в сторону скрытой стеной коридора двери.

Вот теперь со своей проблемой он остался наедине.

- Она была рада, когда услышала о том, что ты тут, Сэм. - мягко молвила Помфри.

Сэм остановился перед дверью. Он знал, что то была крошечная комната, раньше принадлежащая одному из детей Уизли. И чувствовал себя несколько неловко, потому что теперь это место не было таким же уединённым, как раньше, на верхнем этаже.

- Она всё ещё не разговаривает? - спросил он, мнясь на месте.

- Отрывками, в отличие от вашего друга. - откликнулась медсестра, открывая свою небольшую кожаную сумку и начиная активно рыться в ней. - Не думаю, что она вообще умела чётко говорить до того, как её забрали у родителей.

Ком в груди Сэма вырос в несколько раз, становясь до тошнотворного огромным.

- Я понял.

- На. - Помфри наконец нашла то, что искала в сумке, и сунула в руку Сэма. - Она любит их.

Сэм несколько удивлённо прокрутил в руке шоколадный батончик, который видел ранее на полках магловских магазинов, и легко улыбнулся. Все дети любят шоколад. Ладно, почти все, – но большинство так точно.

- Спасибо. - тихо пробормотал он, пряча батончик в карман. Его мантия со сложенным в глубоком внутреннем кармане принесённым с Гриммо предметом, батончиком, связкой ключей и палочкой теперь скидывалась на мешок.

- Иди, парень. И больше не сбегай от неё. Она привязалась к тебе, и ты это знаешь.

Сэм в последний раз кивнул и положил руку на ручку двери. Стоило ей распахнуться, как он шагнул вперёд, переступая порог с тяжёлым сердцем.

Время перестать быть трусом, – подытожил он.

Глаза пробежались по апартаментам комнаты, что своими размерами смахивала на чулан, а не комнату. Но выглядела довольно уютной, если не учитывать плакаты с подвижными силуэтами рок групп волшебников на стенах. Занавески были задёрнуты, не пропуская внутрь потухающие солнечные лучи. Кровать - несколько примята, ведь небольшая фигурка спряталась под одеялом, словно скрываясь от всего мира разом.

Но стоило двери с щелчком закрыться вслед за ним, как одеяло практически сразу же стянули маленькие ручки. На свет показалась тёмная макушка и тёмные глазки быстро нашли застывшего на пороге комнаты Сэма.

Мари ждала его.

***

Сэм, как только увидел девочку, казалось, провалился далеко вниз. Счёт времени утратился, он просто проживал этот момент, живя им. Никого больше, кроме них самих, не существовало. Только он и полный вакуум, покрытый коркой спокойствия.

Мари действительно не разговаривала. Её губы шевельнулись лишь один раз в одном слове, когда Сэм только вошёл в комнату.

- Сэм...

Сэм тепло ей улыбнулся, напуская на дверь чары тишины, чтобы они не мешали другим.

- Здравствуй, Мари. - ласково молвил он и уселся рядом с девочкой на кровати.

Та смотрела на него своими большими кукольными глазками, после чего, словно Сэм и не отсутствовал полгода, кинулась ему на шею в быстрых объятиях. Он притянул её в ответ, зарываясь пальцами в чужие растрёпанные патлы. Как же он был рад её видеть, – рад видеть девочку, которую спас в поместье Лестрейнджев вместе с Ризусом.

Сколько они так просидели, Сэм не знал. Время утекало из-под пальцев, пока Винчестер что-то рассказывал, – то ли говорил о Ризусе, то ли болтал что-то о том, где был, в попытках оправдаться. Но вскоре это всё стало неважным, потому что Мари удивлённо отстранилась, положив руку Сэму на живот, через ткань одежды которого отчётливо проступало нечто твёрдое и круглое.

- Да, точно. - Сэм с улыбкой отстранился и потянулся рукой к разворотам мантии. - Я, если помнишь, обещал тебе перенести кое-что ещё в прошлую нашу встречу... Так вот. Я принёс.

На его руке лежала тонкая пластина, хранящая на себе сборник песен Девида Боуи. Взгляд девочки прояснился, когда пластина перенеслась на небольшой проигрыватель, стоящий и пылящийся на полке комнаты Билла Уизли.

Сэм чувствовал себя виноватым перед Мари. Он как никогда чувствовал себя виноватым за то, что бросил её на такое долгое время, не имея возможности, даже не желая появляться в Норе. И когда заиграла музыка, оставляя мыслям полное свободное пространство для своего вальса, Сэм словно сжался до размера мурашки под искренне счастливым взглядом Мари.

Бляха муха. Он не заслуживал счастья этого ребёнка. Не заслуживал.

[До сих пор не знаю, чего я ждал]
Still don't know what I was waitin' for

[И мое время было диким]
And my time was runnin' wild

[Миллион тупиковых улиц и]
A million dead end streets and

[Каждый раз, когда я думал, что сделал это]
Every time I thought I'd got it made

[Казалось, вкус был не таким сладким]
It seemed the taste was not so sweet

[Поэтому я повернулся лицом ко мне]
So I turned myself to face me...

Мари слушала песню, довольно жуя шоколадный батончик. Сэм утопал в музыке вместе с ней и чувствовал себя абсолютно беспомощно, словно кто-то просто выключил внутри него лампочку, оставив его тонуть в собственной темноте.

[Но я никогда не видел]
But I've never caught a glimpse

[Как другие должны видеть обманщика]
How the others must see the faker

[Я слишком быстр, чтобы пройти этот тест]
I'm much too fast to take that test.

Когда дверь распахнулась, Сэм от неожиданности вздрогнул, распахивая глаза.

Мари повернула голову вслед за ним и наткнулась взглядом на просочившегося в комнату Габриэля, крадущегося на носочках. Новак тихо прикрыл за собой дверь и практически сразу же поймал взгляд Сэма, лежащего на диванчике рядом с кроватью Мари.

Девочка, проскользнувшая ранее под подмышку Винчестера и дремавшая рядом с ним, поплотнее прижалась к нему, словно прячась от незнакомца, зашедшего внутрь.

[И-и-и-и-изменения]
Ch-ch-ch-ch-changes

Повернись и столкнись со странным
Turn and face the strange

[И-и-изменения]
Ch-ch-changes

[Не хочу быть более богатым человеком]...
Don't want to be a richer man]...

Песня завершилась, и Сэм поприветствовал Гейба мягким кивком, когда тот прошёл внутрь. После чего Новак нелепо застыл посреди комнаты и посмотрел сначала на Сэма, а после на Мари, явно не зная куда себя девать.

- Там собрание Ордена началось просто... - попытался объясниться Гейб, разводя руками в стороны, на что Сэм лишь слабо улыбнулся. Мари, маленький комок из тепла и тишины, напряглась, забираясь под одеяло, словно прячась в домик от всего мира разом.

- Всё в порядке, выключи проигрыватель, пожалуйста. - Сэм скинул лежавшее на его животе одеяло и принял сидящее положение, не снимая руки с плеча Мари.

Девочка практически сразу же метнулась за ним по кровати, прижимаясь, словно умоляя не оставлять её с этим незнакомцем наедине. В особенности, когда комнату окончательно пленила тишина.

- Мари, милая. - Сэм вздохнул и, облокотившись на спинку дивана, всё-таки усадил ребёнка, укутанного с головы до ног в плед, на диван. Та сразу же обхватила ручками его шею, обнимая, прячась. Это доверие... Оно было построено. Буквально. И Сэм не мог поверить, что кто-то настолько мог доверять ему. - Ладно. Ладно, Гейб, как ты понял, это Мари. Мари, не пугайся, это Гейб. Он мой...

Сэм запнулся, понимая, что в этом месте никого, кроме них самих и маленькой девочки не было. Никаких грязных стандартов, никаких страхов, ничего, - ребёнок этого всё равно не понимал. Но сказать о том, что Гейб был его другом, или знакомым, или близким человеком, было довольно глупо.

Габриэль напрягся, Сэм видел это.

- Это человек, который для меня очень много значит. - договорил за собой Сэм, устало улыбаясь Габриэлю, лицо которого после этой фразы приятно смягчилось. - Если не хочешь, я не заставляю, просто уверяю тебя, Гейб ничего плохого тебе не сделает. Ему самому этого «плохого» от других хватило выше крыши на всю жизнь.

Мари резко повернула голову к Габриэлю, после чего вновь спрятала лицо в плече Сэма.

Винчестер лишь пожал плечами, показывая Гейбу, что не знает, что с этим делать. А Гейб в то время нахмурился, сводя брови к переносице. Он наклонился, упираясь локтями в колени и рассматривая маленькую фигурку на руках слишком большого по сравнению с ней Сэма. 

- Так... с тобой тоже произошло что-то очень плохое, да, милая? - осторожно позвал Мари Гейб.

- Я же говорил, что её...

- Я знаю. - качнул головой Габриэль, не сводя глаз с Мари. - Так... тебя тоже забрали плохие люди и держали в клетке? 

Сэм не ожидал, что Мари кивнёт в ответ. Это было практически невидно и стальная рука скрутила внутренности Сэма, навевая рвотные позывы. Ведь теперь Мари определённо не смахивала на ту девочку, которую Сэм встретил в логове Пожирателей. Она была чистой, без слоя грязи на лице, в тепле и одежде, в окружении заботы и еды.

Но, кажется, молчаливую девочку всё равно что-то держало там, в том чудовищном месте, руками и ногами. Она не была в порядке, потому что заботливые родители, с которыми она прожила пять лет, обязаны были её научить говорить уже в три года.

Что-то было не то.

- Ты видишь страшных людей, когда закрываешь глаза и ложишься спать? - продолжил спрашивать Гейб, выпрямившийся в спине и направившийся в сторону кровати. Он уселся по левое плечо от Сэма.

Мари наконец отстранилась от Сэма и посмотрела на Новака слишком серьёзным взглядом, словно это у него она пыталась выпытать и понять происходящее, а не он у неё.

- Д'а. - шепелявое «д» резануло по ушам. Детский голос поглотил тишину, но в то же время казался слишком хрупким, чтобы хоть немного ей противостоять. 

Какой же Мари сейчас была маленькой...

- Ей снятся кошмары. - тихо буркнул Гейб, возвращая Сэма в реальность и к нему же и обращаясь. - Как только она засыпает, ей начинают сниться кошмары, и, скорее всего, никто не слышит её отсюда. Ни тогда, когда она пытается позвать на помощь, ни когда она кричит от страха. Её тут не слышат, потому что в Норе всегда слишком шумно. 

Сэм долго смотрел на него, даже не заметив, как Мари сползла с него и уселась между ним и Гейбом. Она повернулась к Гейбу и долго, пристально изучала его взглядом, на что Новак лишь нервно улыбнулся, отворачиваясь.

- Надо, чтобы с ней кто-то заснул на ночь и успокоил, когда... «страшные люди» придут снова. - тихо молвил он.

По губам Сэма проскочила молниеносно скрывшаяся в чертах его лица улыбка, когда он повернулся к Габриэлю. Мари не выпускала из своей ручки руку Сэма, но в то же время страха в её глазах, пока она смотрела на Гейба, больше не чувствовалось.

- Ты понимаешь её.

Гейб закатил глаза.

- Конечно понимаю. - хмыкнул он в ответ, пряча взгляд в своих руках. - Мы оба были в подобных ситуациях.

- Я... - Сэм замялся. - Прости.

- Не надо. Просто... Не надо.

Молчание между ними было хуже, чем пытки, если честно. Но Сэм был рад, что оно возникло, – стало подобным свинцу, заливающим им уши и протекающим в мозг. Оно было необходимо.

- Это должен быть я. Остаться на ночь с ней должен я. - сказал Сэм, разрывая тишину. - Я не знаю, как ты отреагируешь на это, но мне хотелось бы, - Сэм руками закрыл уши слишком понимающего ребёнка, чтобы она осталась на секунду в тишине, тряся непонимающе головой, - забрать её сегодня на Гриммо и попробовать познакомить с миром за пределами Норы.

Габриэль промолчал, хмуря брови. После чего серьёзно кивнул.

- Мы можем постелить ей в твоей комнате, и когда она будет засыпать, остаться на всю ночь с ней и отогнать подкроватных монстров. Это же всего-лишь на одну ночь, да?

- Да, Гейб.

Сэм и не заметил, как у Гейба расцвела на губах такая же, как и у него улыбка, когда он убрал руки от чужих ушек.

- Мари? - мягко позвал девочку Сэм. Та повернулась к нему, немного обвиняюще смотря в глаза. Никому не нравится, даже ребёнку, когда его отстраняют от разговора. - Ты была бы не против сегодня поехать с нами в один большой, старый дом, как из сказки?

Глаза девочки удивлённо расширились, – но она тогда так и не успела дать им ответ. 

***

Сэм ещё несколько часов подряд после этого проматывал ту крохотную, действительно счастливую минуту его жизни, которая вскоре превратилась в огромный ураган событий, принёсший вместе с его словами и липкий ком тревоги на ещё долгое и очень долгое время. Потому что когда в комнату шагнул сверкающий светлыми голубыми оттенками Патронус, изображающий то ли козла, то ли коня, - Сэм потерялся в пучине безумия происходящего.

Животная пасть парнокопытного открылась и знакомым голосом выговорила:

- «Кабанья голова», трансгрессируйте сейчас. Гарри Поттер появился в окрестностях Хогвартса. Мы набираем как можно больше людей. Битва начинается.

После того, как козёл (или же конь, не важно) произнёс эти слова голосом Аберфорта Дамблдора, он прокрутился на глазах трёх человек и метнулся в окно, растворяясь в холодном стекле.

Сэм оторопело проследил за его размытыми движениями. А в следующую секунду он почувствовал как, даже сидя на кровати, земля плавно уходит у него из-под ног.