Глава 9. Ментоловый дым
Can you see me?
I'm dancing on my own
Can you hear me?
I'm crying out for help
Hayd «Suffocate»
Юнги
9:15
«Доброе утро! Тебя нет в школе, что-то случилось?»
Хосок
9:21
«Доброе~~ Нет, просто семейные дела. Ничего важного не происходит? А то получится как всегда, стоит один раз пропустить, а там уже вопросы мирового масштаба решаются»
Юнги
9:21
«Происходит»
9:22
«Я скучаю»
Хосок
9:22
«Боже, Юнги, кажется, я тебя сломал, не оценил силу своего эмоционального воздействия на чужие сердца!»
Юнги
9:23
«Не оценил, возьми ответственность»
Хосок
9:24
«~(°3°)~»
Юнги
9:24
«Ну и что это?..»
Хосок
9:25
«Поцелуй ~(^0^)~»
Юнги
9:26
«Я передумал, мы расстаёмся»
Хосок
9:27
«<3<3<3<3<3»
Юнги
9:31
«<3»
10:29
«На уроке снова смотрели "Матрицу". Жаль, что тебя не было, в третий раз без тебя смотреть совсем скучно»
11:13
«Я объяснил на репетиции, почему тебя не было. Но кажется, всем учителям уже всё равно»
13:44
«Купил на обед такую невкусную пиццу, пришлось выкинуть»
13:44
«Но Тэхён поделился со мной едой»
13:44
«Оказалось, что ему готовит семейный повар»
13:45
«У вас тоже такой есть?»
14:55
«Ты занят?»
14:57
«Прости, если надоедаю»
15:20
«Поднялся на нашу крышу»
15:35
«Без тебя здесь так пусто»
Хосок
19:21
«Юнги, прости!! Я только сейчас вернулся домой и смог ответить»
19:21
«Конечно же, ты мне не надоедаешь»
19:30
«Много "Матрицы" не бывает ахах»
19:30
«И у нас работает повар...»
Юнги
20:06
«У тебя всё хорошо? Как день прошёл?»
20:07
«Про "Матрицу" и повара даже не удивлён...»
Хосок
20:07
«Всё хорошо, только устал немного»
20:08
«Я скучал по тебе»
Юнги
20:10
«~(°3°)~»
Хосок
20:11
«Дурной пример заразителен ахах»
Юнги
20:11
«~(^0^)~»
Хосок
20:11
«Ты же просто копируешь?..»
Юнги
20:12
«<3<3<3<3<3»
Хосок
20:13
«Ты донёс свою мысль, перестань!! Ахах»
Юнги
20:15
«Я тоже скучал по тебе, Хосок. Очень.»
*
Разлука всего на один день с Хосоком повергла Юнги в шок. Он никогда не рассматривал себя как человека, который может настолько в ком-то нуждаться. Но вчера буквально всё ему напоминало о Чоне: общие уроки и друзья были вполне предсказуемы, но вот запах лапши в столовой или выглянувшее из-за облаков солнце были опасными звоночками.
Юнги весь извёлся, когда другой ему не отвечал. К счастью, одноклассники были слишком увлечены обсуждением нового цвета волос Мина, так что или не обратили внимание, или связали его рассеянное и раздражительное состояние именно с этим.
Из школы Юнги вернулся более уставшим, чем обычно. Какое-то время он пытался работать над музыкой. Он всё ещё не отправил конечный вариант трека Хосоку, а ведь тому надо было доделать танец. Потом буравил взглядом телефон, будто это могло помочь появиться на экране уведомлению о новом сообщении. Около семи он сдался и пошёл набирать себе ванную.
Он нашёл у мамы соль для ванны, на которой было написано «для расслабления и обновления», раздражённо хмыкнул и высыпал чуть больше, чем было указано. Чтобы наверняка. Помогла ли соль или это просто было благотворное влияние тёплой воды и времени в тишине не ясно. Но Мину и правда стало получше. Кажется, он даже знал, как закончить трек. Поэтому вполне довольный собой и жизнью, около часа спустя он покинул ванную комнату.
Но стоило ему вернуться в спальню, как все мысли о музыке тут же отошли на второй план. Потому что мигающая точка на экране означала, что пришло сообщение. Остаток вечера он переписывался с Хосоком о всяких глупостях, а половину ночи перечитывал их диалог, ощущая себя последним идиотом, но зато счастливым.
В школу он бежал почти что перепрыгивая через заборы и лестницы (и лишь отчасти потому, что опаздывал). Зайдя в класс уже после звонка, он сразу взглянул на пустующую вчера парту и замер. На его лице отразилась выражение, которое нельзя было охарактеризовать, оно было одновременно шокированным, непонимающим, возмущённым и расстроенным. На него в ответ взглянули любимые глаза и тут же уткнулись назад в парту.
— Мин Юнги! — учитель похлопал его по плечу, окликая не в первый раз. — Будьте добры, сядьте на место. Я понимаю, что вы уже чувствуете себя абсолютно свободными, но это вовсе не значит, что можно пренебрегать правилами приличия и опаздывать.
Юнги извинился и поспешил на своё место, всё ещё не отпуская взглядом Хосока. Тот так и не смотрел на него в ответ, поэтому Мин тоже постарался не поворачиваться в ту сторону, чтобы не смущать парня и чтобы у других не возникло ненужных вопросов. Но не смотреть было трудно. Потому что Хосок был коротко пострижен.
Там, где должна была быть копна ярких багровых волос, был ёршик чёрных волос, темнее, даже чем его натуральный цвет. Юнги ничего не понимал, но нехорошее предчувствие хищным зверем свернулось около его сердца, готовое выпустить когти в любой момент. Урок прошёл, как в тумане. Намдужн пытался пару раз заговорить с ним о Хосоке, но Юнги только в ответ бросал на друга такой же растерянный взгляд.
Как только занятие значилось, Чимин с Намджуном бросились к Хосоку, который собирал вещи с парты. Он неловко улыбнулся подошедшим друзьям и потёр рукой затылок. Юнги же наблюдал за всем в отделении, тоже собирая вещи.
— Вы что с Юнги к парикмахеру оба сходили? Он вчера шокировал нас своими крашеными волосами, теперь ты, — сказал Намджун.
— Да нет, я вчера постригся. Волосы отросли и стали слабее, так что парикмахер предложил постричься покороче, чтобы обновить их.
— Мне кажется, ты стал темнее, — задумчиво протянул Чимин.
— А, это... Раз уж менять образ, то кардинально, да?
Хосок засмеялся и остальные тоже. Ведь это Чон Хосок, ему в голову может взбрести, что угодно. Сегодня он меняет стиль, а завтра идёт прыгать с самого высокого здания. Это ведь всего лишь Чон Хосок.
Мин, наконец-то, сложил все вещи и подошёл к друзьям.
— Юнги, — произнёс Хосок, улыбка застыла маской на его лице.
Тогда Юнги протянул руку вперёд и коснулся волос парня. Они были шелковистые и немного кололи пальцы, но это было приятно. В тот момент Мину было всё равно, что о них могут подумать одноклассники.
— Тебе идёт, — сказал он и взмолился всем известным богам, чтобы голос не дрожал.
— Спасибо, — ответил Хосок, его улыбка стала такой солнечной, что в уголках глаз выступили слёзы.
Всей компанией они отправились на следующий урок и по пути встретили Тэхёна с Чонгуком, которые не преминули тоже обсудить новую причёску друга. Никто не замечал подвоха, но это было объяснимо, ведь только один Юнги знал, что всё должно быть не так.
У Хосока было такое лицо, к которому могла пойти любая причёска и любой цвет. В другой ситуации Мин бы не переставал любоваться открытым лбом своего парня и при удобном случае проводить рукой по коротко-стриженным волосам. Да даже если бы Чону не пошла эта причёска, Юнги было бы всё равно, ведь вовсе не из-за этого они встречаются.
Всё дело в том, что означает эта ситуация. И восстановить ход событий было несложно. Очевидно, родителей Хосока вовсе не обрадовал новый образ их сына. И если они не готовы принять даже цвет волос, то что говорить об остальном.
День прошёл абсолютно по-дурацки. Юнги всё время пытался остаться с Хосоком наедине, но тот, как будто нарочно, этого избегал. Мин столько фраз прокрутил в своей голове, что, когда они выходили из школы, они сложились во что-то невразумительное.
Они дошли с друзьями до ворот школы, где все расходились кто куда. Хосок достал телефон, собираясь вызвать такси, чего он не делал очень давно, потому что после школы они обычно выбирались куда-то гулять. И Юнги сделал первое, что пришло в голову: схватил Хосока за руку.
— Я всё не могу закончить трек для твоего выступления, можешь помочь? — выпалил он.
— Я могу помочь, всё равно дел сегодня нет, — встрял Намджун.
— Не надо, — грубее, чем следовало, сказал Юнги, и тут же пожалел. — В смысле... Спасибо, но этот трек для Хосока, поэтому хочу его мнение услышать.
Ким пожал плечами, а Чон выглядел по-настоящему затравленным. Но и он понимал, что разговор хочешь не хочешь, а состоится, поэтому тянуть нет смысла. Так что они попрощались с друзьями и отправились к автобусной остановке.
Хосок почему-то выглядел, как провинившийся щенок. Только опущенных ушей и поджатого хвоста не хватало для полной картины. Когда они отошли подальше от школы, он ни с того ни с сего громко рассмеялся, заставив Мина, напряжённо подбирающего слова, вздрогнуть.
— Знаешь, я вчера утром сходил в душ, и после этого оттенок волос стал таким некрасивым. Краска что ли плохая, не знаю... Поэтому я решил перекраситься, ну и подстригся заодно.
Голос Хосока звучал так беззаботно, что невозможно было не поверить. И всё же Юнги не поверил ни на грамм. Поэтому он замер, провожая Чона взглядом. Тот прошёл пару метров, но потом заметил, что парень не идёт рядом, и развернулся назад, сталкиваясь взглядом с Мином.
— Прости, Юнги, — зачем-то сказал он. — Если захочешь вернуть свой натуральный цвет, то я пойму. В смысле, ты не обязан оставлять его из-за меня.
Сердце Юнги наполнилось чем-то непомерным, тем же, чем и сегодня утором, когда он увидел такого Хосока в первый раз. Но теперь это были не просто чистейшие боль и грусть, а в этот коктейль из чувств как-то попала нежность, почти перебив вкус остальных. И движимый этим сильнейшим алкоголем, он подошёл к Хосоку и обнял его, в который раз нарушив установленные им самим правила. Теперь они казались ему такими глупыми.
— Нет, я хочу оставить этот цвет, — прошептал он в ключицы Чона.
Хосок через пару секунд высвободился из его объятий, откашливаясь и оглядываясь по сторонам. Видимо, Юнги был не прав, и самым ответственным в их паре был вовсе не он. К счастью, никто не обратил на них внимания.
Тогда Чон полез в карман и выудил оттуда пачку ментоловых сигарет и без слов предложил Мину присоединиться. Когда изо рта вырвалось облачко пара, Хосок облегчённо выдохнул, как будто скинул многотонный груз.
— Знаешь, Юнги, даже если бы ты тогда выбрал вишнёвый, а не мятный, я бы всё равно покрасил тебя именно в этот цвет, — произнёс он куда-то в пустоту.
— Так значит, это была иллюзия выбора, — хмыкнул Мин. — И почему же?
Ментоловый дым от ментоловых сигарет клубился вокруг ментоловых волос Юнги.
— Просто я люблю всё мятное.
*
— Так, встаньте поближе! И... снято! Давайте сделаем ещё несколько общих снимков, а затем приступим к фотографиям в классе и на улице.
Они уже сделали портретные фото, несколько общих снимков класса и теперь снимали всю параллель. Из-за своего роста Юнги стоял на стуле в третьем ряду, через человека от него стоял Чимин, которому не помогли даже ботинки на каблуках и специальные стельки (что, кажется, очень его расстроило). Остальные их друзья или сидели в первом, или стояли во втором ряду. Хосок стоял во втором, наискосок от Юнги, поэтому ему открывался прекрасный вид сверху на парня. И Мин очень боялся, что испортил половину кадров, смотря вовсе не в объектив камеры.
Но винить его было сложно. В день съёмок на альбом все принарядились. Даже Юнги, который обычно не особенно следил за внешним видом, провёл у зеркала дольше положенного и погладил одежду. И всё же, в сравнении с этими мерами, преображение Хосока действительно захватывало дух. Чон не был главным фанатом школьной формы, предпочитая даже в школе расстёгивать рубашку, под которой была одна из его радужных футболок, и напрочь игнорируя существование галстуков. Удивительно, что, несмотря на это, он всё равно считался прилежным учеником (хотя ничего удивительного, если вспомнить про его родителей). В былые времена Юнги возмущался, как это учителя могут придираться к нему из-за помятой кофты, тогда как на вид Хосока не обращают никакого внимая. Сейчас же Мин беззастенчиво любовался новой футболкой Чона с забавной надписью и тем, как подвёрнутые рукава рубашки подчёркивают его сильные руки.
И тогда, и сейчас, смотря на Хосока, одетого в полный комплект школьной формы, Юнги ощущал себя влюблённой школьницей, у которой разве что сердечек в глазах не хватает. «Ну и пусть», — тут же решил Мин, продолжая безотрывно смотреть на профиль парня.
— Все посмотрите в камеру, пожалуйста, — раздался громкий голос фотографа.
Юнги вздрогнул, почему-то почувствовав, что обращались именно к нему. Он тут же посмотрел в объектив и раздался щелчок затвора. Фотограф удовлетворённо покивала и сказала всем недолго отдохнуть, пока она соберёт аппаратуру. Все начали расходиться, Юнги предварительно отнёс твой стул на место, а потом присоединился к друзьям, облюбовавшим часть кресел в актовом зале.
— Ах, мне кажется, я так скоро с ума сойду, — ворчал Намджун.
— И как ты собираешься быть знаменитостью? Привыкай, — хмыкнул Хосок, но сам ослабил галстук и потёр шею рукой.
— Неужели кто-то вообще будет пересматривать эти альбомы в будущем? — продолжил жаловаться Намджун, он действительно не очень любил все эти постановочные фото.
— Это всего один день, — Юнги ободряюще хлопнул друга по плечу.
Но им действительно предстояло ещё несколько часов труда. Юнги в целом разделял настроение Кима, но, с другой стороны, получить альбом, наполненный фотографиями друзей (и, что немаловажно, Хосока), было не так уж и плохо. Жаль только, Сокджин-хёна с ними нет.
Наконец, они двинулись к классным комнатам. Все заняли места за своими партами, принявшись проявлять актёрские способности. Но в итоге постановка провалилась и параллель разбилась на небольшие группы людей, которые просили фотографа снять их вместе. Под шумок Хосок пробрался к Юнги и сел рядом на освободившееся место (Намджун вышел «подышать воздухом»). Чонгук, Чимин и Тэхён ускакали в очередь за фотографиями, они, наверное, были самыми воодушевлёнными из всех из-за сегодняшнего дня.
— Почему ты не с ними? — удивился Юнги.
—Успеем ещё, когда на улицу выйдем, — пожал Чон плечами, и под партой взял Мина за руку.
— Ты чего? Вдруг кто-то увидит, — напрягся Юнги.
— Несколько дней назад тебя это не волновало, — в шутку надулся Хосок.
— Это другое...
— Знаю, — вздохнул Чон, но в противоположность словам, переплёл их пальцы и качнулся ближе к парню, выдыхая на ухо: — Ты сегодня такой красивый.
Юнги тут же залился краской до кончиков ушей и всё же мягко высвободил ладонь, предварительно проведя кончиками пальцев по запястью Хосока.
— Кто бы говорил... Тебе, кхм, очень идёт форма.
— Правда? — счастливо улыбнулся Чон. — Если бы знал раньше, что тебе нравится, то носил бы чаще.
— Мне и твоя обычная одежда нравится, — пожал плечами Юнги и повернулся к Чону, заглядывая в глаза. — Думаю, мне просто нравишься ты.
Хосок приложил руку к лицу в показном удивлении, при этом сияя, как тысяча солнечных лучей:
— Омо, Юнги, и когда ты научился говорить такие вещь.
Мин хмыкнул, закатывая глаза. А потом протянул руку к галстуку Хосока, затягивая его и поправляя.
— Мы скоро продолжим фотографироваться, — пояснил он под изучающим взглядом Хосока.
Внезапно рядом раздался щелчок, заставив парней резко отпрянуть друг от друга. Прямо напротив них стояла фотограф, которую они не заметили, увлечённые друг другом. К несчастью, ещё они не заметили одноклассников, большинство из которых смотрело в их сторону и перешёптывалось. В этот момент Юнги понял, что значит онеметь от беспомощности. В голову не приходило ничего умнее, кроме как схватить Хосока за руку и выбежать из класса или поцеловать на глазах у всех. Ситуацию спас Чон.
— Ну что, мы хорошо получились? — громко спросил он и зачем-то рассмеялся.
В ту же секунду люди вокруг заговорили и задвигались, не теряя к ним интерес до конца, но всё же расценив ситуацию, как обычное взаимодействие друзей.
— Можете не вставлять эту фотографию в альбом? — тихо спросил Юнги у фотографа.
— Да, конечно, — улыбнулась она. — Извините, не смогла упустить такой кадр, — девушка развернулась, чтобы уйти, но потом повернулась к ним назад. — Я оправлю старосте все оригиналы. Просто, чтобы вы знали.
После этого фотограф позвала всех на улицу, и школьники несформированной группой начали выходить из класса.
— Думаешь, она поняла? — немного охрипшим голосом спросил Юнги, провожая одноклассников взглядом.
— Не знаю, — пожал плечами Хосок и поднялся со стула. — Да это и не важно.
В итоге, через несколько часов у всей группы друзей было множество общих снимков. У Юнги и Намджуна было очень неловкое фото около куста в саду, на котором они просто стояли рядом и улыбались. Четвёрка самых популярных парней выпускного класса была нарасхват: их то и дело звали присоединиться к кому-нибудь, будь то их кружок, приятели или стайка девчонок. И всё же они смогли сделать пару снимков только вчетвером, а потом и позвать к себе Юнги с Намджуном. Тэхён с Чимином опустились на землю, окончательно перестав жалеть свою форму, Чонгук примостился посередине, подняв над головой сердце из рук, Намдужн стоял справа от Юнги, показывая знак пис. Мин принял решение просто улыбаться в камеру, но тут ему на плечо опустилась рука Хосока. Юнги ошеломлённо повернулся к парню, но тот смотрел на фотографа, подняв другую руку в приветственном жесте. Тогда Мин тоже повернулся назад к камере, и она навсегда запечатлела его деснёвую улыбку, которую он обычно стеснялся.
И пусть у них с Хосоком не было больше общих фотографий в альбоме, но зато была та, сделанная в классе, и эта, в окружении друзей. Тогда Юнги подумал, что большего и не надо.
*
Дня объявления результатов экзаменов все ждали с содроганием. Казалось бы, изменить ничего уже невозможно, но ситуация, как кот Шрёдингера: пока не узнаешь, надежда ещё есть. И сколько не пробуй себя настроить, что провал не означает конец света, всё равно ощущение, что ничего важнее в жизни уже не будет. В общем, вся группа друзей пребывала в нервном напряжении.
После школы они пошли в кафе недалеко от школы, решив пережить этот тяжёлый момент все вместе. К ним также присоединится Сокджин, который смог ненадолго вырваться с работы в отеле. Они с Тэхёном отвлекались тем, что повторяли в стороне свою сценку на конкурс (всё ещё пытаясь сохранять её в секрете). Остальные же нервно пили заказанные напитки и пытались занять себя разговорами, изредка посматривая на время.
— Юнги, выйдем покурить? — прошептал Юнги Хосок на ухо, заставив его вздрогнуть от неожиданности.
— Надо и остальных тогда позвать.
— Я хочу с тобой кое-что обсудить... Выйди за мной на улицу через пару минут, хорошо?
Дождавшись кивка, Хосок встал и объявил, что ему надо выйти позвонить. Спустя некоторое время Юнги тоже поднялся с места, привлекая внимание Намджуна, что сидел рядом.
— Хочу свежим воздухом подышать, — зачем-то произнёс он, как будто оправдываясь, но друг в ответ лишь пожал плечами и отвернулся.
Юнги застегнул куртку, когда вышел на улицу, и тут же пожалел, что не захватил с собой шарф. В начале декабря температура еле-еле держалась плюсовой, совсем скоро наступят холода. Мин отвлечённо подумал, сколько выпадет в этом году снега и получится ли у них с Хосоком построить снеговика. Возможно, они могли бы съездить загород.
Чон стоял в стороне от входа и уже дымил. Когда Юнги подошёл к нему, он протянул ему пачку сигарет, но Мин беззастенчиво выхватил из рук парня уже зажжённую сигарету, глубоко затягиваясь. На это Хосок только ухмыльнулся, убирая пачку назад в карман, а потом нахмурился.
— Холодно же, почему шарф и шапку не взял?
— Мы же не на долго. Тем более сам всё время без них ходишь.
— Я хладнокровный.
— Ты дурак и скоро заболеешь, — парировал Юнги, передавая назад сигарету.
Хосок в ответ рассмеялся, с теплотой смотря на парня рядом:
— Мне нравится это, — после непонимающего взгляда пояснил: — Нравится,
что мы заботимся друг о друге. И при этом игнорируем свои же собственные советы. Это так по-ребячески.
— Ты прав. Что дальше? Будем убеждать друг друга бросить курить?
— Было бы неплохо.
Как бы в подтверждение своих слов Хосок затушил сигарету и кинул в мусорный бак.
— О чём ты хотел поговорить?
— Это... Дело в том, что на мой выпускной приедет сестра.
— О, ясно. Это же хорошо! — воскликнул Юнги, прекрасно зная, что Хосок любит сестру. По этой же причине обеспокоенное выражение лица парня не могло не волновать.
— Да, конечно, хорошо... Но, Юнги, я... Хочу рассказать ей о нас.
Хосок после этих слов зачем-то вжал голову в плечи, как будто пытаясь казаться меньше. Он осторожно посмотрел на Юнги, ожидая его реакции, но Мин и правда не знал, что на это ответить.
— Послушай, я понимаю, что для тебя всё ново, и я до сих пор придерживаюсь слов о том, что мы не будем делать ничего, что ты не захочешь. Поэтому если ты не готов или против, то я ничего не расскажу. Но это правда... Правда важно для меня.
Юнги отвел взгляд от Хосока, смотря на затянутое облаками небо и выдыхая облако пара. Уже зима. Как быстро летит время.
— Расскажи ей, я не против.
— Серьёзно?
— Конечно. Почему нет? Мы бы не смогли да и не стали бы скрывать это вечно. Кто-то должен узнать первым, пусть это будет твоя сестра. Возможно, даже лучше, что это не кто-то, кого я знаю лично.
На его слова в ответ была тишина. Тогда Юнги посмотрел назад на Хосока, и тот не выглядел успокоенным его словами.
— Когда ты говоришь так, мне становится стыдно.
— Почему?
— Такое чувство, что я испортил тебе жизнь...
Глаза Мина ошеломлённо расширились, и он тут же оказался рядом с Хосоком, взяв его за руки и забыв обо всём остальном.
— Что ты такое говоришь?
— Я же... Юнги, — Хосок оторвал взгляд от пола и криво улыбнулся, — ты мог встречаться с девушкой, если бы не я, и всё было бы намного проще.
Мин раздражённо цокнул языком и сжал руки Чона сильнее:
— А ты, случаем, не переоцениваешь себя? Это мой выбор. Тем более, если бы мне изначально не могли понравиться мужчины, то у нас ничего и не вышло бы. Так что оставь эти глупости. Даже думать о таком не смей.
Хосок растерянно смотрел на него, часто моргая, будто слова Юнги стали для него откровением.
— Только не говори, что ты беспокоился об этом и раньше, — сощурился Мин.
— Нет, — придушенно пискнул Чон, и в его слова не верилось ни на грамм.
Юнги попытался дотянуться до головы Хосока, чтобы дать ему подзатыльник, и восклицая что-то о том, что он выбьет все эти дурные мысли у него из головы. Чон же не желал сдаваться без боя, поэтому несколько минут они бегали кругами друг за другом. В итоге, Хосок всё же смог поймать парня за запястья, но Юнги всё ещё злобно пыхтел, поэтому его пришлось заключить в объятия, только тогда он успокоился.
— Говори мне обо всём, что тебя беспокоит, хорошо? — приглушённо попросил Мин, вцепляясь в куртку парня.
— Хорошо, — улыбнулся Хосок, а потом добавил. — Хочу позвать Давон посмотреть наши выступления в клубе. Я могу вас представить?
— Представить? — Юнги отклонился в его руках. — А чего так официально? Будто мы жениться собрались.
— Не придирайся к словам.
— Можно-можно. Я буду рад с ней познакомиться.
— Отлично, — улыбнулся Хосок.
— Отлично, — эхом откликнулся Юнги.
Потом они, наконец-то, вспомнили о времени и вернулись внутрь кафе. Атмосфера там стала ещё более напряжённой, все сгруппировались за столом, безотрывно смотря в телефоны. Даже Сокджин немного поддался общей панике, сидя рядом с Намджуном.
— Вы чего так долго? Результаты должны выложить через несколько минут, — возмутился Джун.
Парни сели рядом, тоже доставая телефоны и открывая нужный сайт. Результаты пунктуально появились в шесть часов вечера. В первую минуту тишина была идеальная, а потом поднялся такой шум, что ещё чуть-чуть и их бы выгнали из кафе. Но, к счастью, немногочисленные другие посетители вошли в их ситуацию.
В первые секунды Юнги не мог поверить в свои баллы. Конечно, он много занимался, но всё равно не ожидал, что почти по всем предметам будет больше 85. Один английский подкачал, как бы Намджун и Хосок не бились, но выше 70 Юнги его не знал. И всё же для того вуза, куда он мечтал поступить, намного важнее был творческий конкурс, так что этих баллов хватало с лихвой.
Сразу после просмотра своих результатов, он заглянул к Хосоку и не смог сдержать восхищённого вздоха. Его парень и правда был гением, видимо, по всем предметам, даже профильным, у него было больше 95. Также он участвовал в олимпиадах, поэтому без проблем мог поступить в Сеульский. Затем он посмотрел и оценки Намдужна, который всегда был одним из лучших учеников школы, так что его потрясающие результаты не удивляли, но очень радовали. У Тэхёна тоже всё было на уровне, Чонгук справился с английский чуть хуже Юнги, но остальные предметы, особенно литература, у него были на высоте. И только один человек не подавал никаких признаков жизни.
Чимин не двигался с места, безотрывно смотря в телефон. Первым это понял Тэхён и положил руку на спину друга, желая утешить. Вокруг воцарилась тишина. А потом Чимин прикрыл лицо руками и заплакал. Все и правда не знали, как реагировать на такое. Пак учился всегда неплохо, а в последний год и вовсе вырвался в первую тройку параллели. Но когда речь заходит об экзаменах, не всегда дело только в уме, иногда это просто удача и умение держать себя в руках.
Тэхён мягко забрал у лучшего друга телефон, и на его лице отразилось непонимание, а затем ошеломление.
— У него по всем 100, — выдохнул он.
Шесть взглядов обратились к Пак Чимину, который всё также продолжал безудержно рыдать. Но теперь стало понятно, что это вовсе не те слёзы, о которых они подумали раньше. Когда Чимин отнял руки от лица, на нём сияла улыбка, а потом он счастливо рассмеялся. Тэхён и Чонгук, которые сидели по разные стороны от него, кинулись обнимать Пака. Хосок тут же подскочил со своего места, крича о том, чтобы он не смел его так больше пугать. Когда друзья отстали от счастливого Чимина, трое других парней тоже смогли его поздравить.
— Я смогу поступить в Сеул, — неверяще выдохнул Чимин. — Моя семья не могла себе этого позволить. Но меня ведь теперь возьмут, да?
Он посмотрел по сторонам, ожидая поддержки. Вместо слов все шестеро друзей обняли Чимина, а он опять заплакал.
Не понятно почему, но Юнги был счастлив за Пака ещё больше, чем за себя. Он точно знал, как нелегко даётся Чимину жить в той ситуации, в которой он оказался. Его отец умер, когда он был ещё ребёнком, а мать осталась с двумя маленькими детьми на руках и так и не вышла больше замуж. Они действительно не могли позволить себе хороший университет в Сеуле, но теперь Чимин сможет туда поступить, а затем и обеспечить хорошую жизнь своей семье.
Кажется, всё начинает налаживаться. По крайней мере, в это хотелось верить.