"Звезда не падает случайно"

Джереми после вечернего инцидента не желала больше никого видеть и слышать. Она забралась в горячий душ и включила самую сильную струю воды. Капли били по белой коже и тонкой ключице, одновременно делая расслабляющий массаж. Из груди раздавалось тяжёлое и напряжённое дыхание. Сердце болело, и вся душа – от тех эмоций, которые Джереми хотела получить меньше всего. Ещё немного, и горячие капли смешаются со слезами.

Она вышла из душа только в одном полотенце и забралась под одеяло, начав листать фотогалерею в телефоне. Фотографии были яркими, контрастными. Джереми успела сделать фотографии того ресторанчика, где они с Рино заказали такояки, вернее, она.

– Такояки! – схватилась за голову Джереми. – Я забыла за них заплатить. Ну что такое!

Она вскочила с кровати и принялась немедленно натягивать на себя брюки, ругаясь нецензурной лексикой на французском. Выбежав на улицу, не смотря по сторонам, не видя ничего вокруг себя, она побежала в направлении места проведения фестиваля. Народу было ещё больше. Его количество увеличилось в разы. Пробираясь через кричащую толпу, расталкивая людей, Джереми бежала, не оглядываясь и спотыкаясь, ловя холодный воздух ртом. Добежав до кафе, она согнулась и попыталась отдышаться. Она чувствовала собственное сердцебиение. Казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет.

– Фу-у-ух...

После извинений и объяснений перед официантом, он же и владелец, Джереми не смогла справиться с эмоциями после услышанного от него.

– Молодой человек, который пришёл с вами, заплатил за порцию рыбных такояки для одного человека, – владелец разговаривал на ломаном английском языке. – Хотите посмотреть чек?

Джереми, не сказав ни слова, стояла, не понимая, что за чертовщина с ней творится. Владелец порылся в ящике и предоставил ей чек. На нём стертым шрифтом она увидела название карты: «V-BANK Swiss Teenager Debit Card».

– V-BANK? – Джереми взглянула на владельца. – Но это же премиальная карта для частных лиц, её достать практически невозможно... Вы уверены, что именно тот человек оплачивал еду?

Владелец на вопрос ткнул в чек и достал кое-что ещё.

– Молодой человек забыл карту, которой оплачивал. Вам будет удобно ему передать?

Кое-как он объяснил Джереми, что в порыве ссоры и спешки Рино бросил карту ему, чтобы тот оплатил, а затем принес обратно. Но из-за накрученных нервов его собственная карта вылетела из напрочь из памяти.

Джереми не успела сориентироваться, как владелец засунул карту ей в руку. Понятно, что владельцу навряд ли бы хотелось попасть в непонятную историю самому, легче свалить всю ответственность на другого. Он быстро удалился, пропав из виду.

– Swiss Teenager Debit Card! – крикнула она ему вслед. – Только дети невероятно богатых родителей имеют возможность получить такую карту. А он, – Джереми продолжила тише, – у меня такояки, между прочим, брал.

Ей не осталось ничего делать, кроме как поплестись обратно в гостиницу с чеком и картой в руке.

– В любом случае надо найти его и отдать карту.

Джереми притормозила и поднесла карту к глазам. Из-за темноты было плохо видно. «RHINO E. VALOR». Прочла вслух она.

᯽

– Что за дети пошли?! Ну что за дети?!

Мадам Нельсон ходила вокруг Рино, притопывая каблуками на сапогах, в которые заправлены джинсы, как в стиле девяностых. Мадам Венланд, похожая тоже на провинившегося, стояла плечом к плечу с Рино, выслушивая по непонятно какому кругу грозные тирады коллеги.

– Нет, ну что за люди?! Что за люди?!

– Мадам Нельсон, я думаю, не стоит придавать этому большое значение.

– Как, объясните мне? Как? – Мадам Нельсон от ярости вращалась вокруг своей оси, словно юла.

– Господин Вэйлор всё-таки предупредил меня. Я была осведомлена, что он будет отсутствовать какое-то время.

– Это ненормально, мадам Венланд, понимаете, ненормально! Он что, у нас совершеннолетний, а? – завизжала она. – Вы хоть думаете, как нам перед его отцом отчитываться?! А госпожа Вэйлор?! Знаете ли, она не менее принципиальна!

– Если мы обсудим всё сейчас без лишних свидетелей, то мы избежим разборок потом.

Мадам Венланд подошла к мадам Нельсон, нагнулась и начала шептать ей на ухо:

– А вы думаете над тем, что некоторые люди умеют превращать муху в слона? Вы думаете, как даже такая незначительная ситуация с таким человеком, как Эрнест Вэйлор, легко сможет дойти до судебных разбирательств и как легко она сможет понизить, причём намного, – мадам Венланд подняла указательный палец, – репутацию нашей школы.

– День и ночь только об этом и думаю! – заорала Нельсон.

Мадам Венланд слегка замахнулась на неё, показывая, что нужно быть тише.

Рино по-прежнему находился вместе с ними. Пока он наблюдал за паникующими учителями, ему показалось, что правый карман джинсов как-то подозрительно пусто выглядит. После того, как он заплатил за девушку в кафе, он точно положил телефон в левый карман, а в правый должен был положить банковскую карту. Рино стал нащупывать, потом рыться в самом кармане. На него нахлынули ужас и страх. Нет. Карты нет. На фестиваль он взял с собой поясную сумку, но и там карты не нашлось. Там же все данные: номер телефона, а сколько там сбережений на новую модель ноутбука! Рино почти накопил на него. Не хватало только ста швейцарских франков. И где теперь её искать? Наверняка какой-то бедняк потихоньку присвоил её себе. А как перед родителями стыдно!

Мадам Венланд, увидев обеспокоенного Рино, забеспокоилась сама. Она сразу поняла, что ученик что-то ищет.

– Господин Вэйлор? Вам нужна помощь?

– Я потерял карту.

Мадам Венланд вскинула брови, а кровь отошла от её лица. Её будто разукрасили мелом.

– Да как же это вы?!

– Карты нигде нет. Я всё проверил.

– Мадам Нельсон... – печально завыла она. – Боюсь, у нас появилась дополнительная проблема.

Рино питал надежду, что мадам Нельсон вероятно забыла о том, как он к ней обратился. Она же, с видом, говорящим, что уже нечего терять, облокотилась о комод и начала нервно ковырять губу.

– Что за звук?! – испуганно бросила она.

Как всегда, в самый неподходящий момент звонил кто? Правильно, мама и папа, да и вдобавок по видеосвязи. Рино дрожащими руками достал телефон. Он выдохнул и нажал кнопку «ответить». Сначала камера была вся в пикселях, а потом изображение нормализовалось. В маленькой картинке, в своём кабинете, где мебель сделана из тёмного дорогого дерева, на кресле впереди камина восседал господин Эрнест Вэйлор в домашнем халате и с чашкой крепкого кофе без единой капли молока и без единой щепотки сахара. На его запястье, слегка свисая, были надеты часы из белого золота. Одна нога запрокинута на другую, а на столике лежала огромная чёрная папка, на которой высвечивались изумрудные буквы, гласившие: «PERSONALLY DATA OF V-BANK 2024». Посмотрев на знакомое лицо сына, господин Эрнест Вэйлор расплылся в улыбке и помахал рукой. А губы Рино отображали наигранную улыбку, чтобы порадовать папу хотя бы немного. Как жаль, что его радость и спокойствие сменятся на тревогу и разочарование.

– Привет, пап... – Даже наигранная улыбка Рино исчезла.

– Добрый вечер, Шорни! Как дела? Фестиваль уже закончился?

– Закончился.

Мадам Нельсон отпрыгнула от комода и в один прыжок достигла маленького расстояния от Рино.

– С тобой хочет поговорить мадам Нельсон, – мадам Венланд вставила свои пять копеек: – И я.

Господин Эрнест Вэйлор понял, что что-то здесь не так. Он закатил глаза и подпёр пальцами подбородок.

Мадам Нельсон выхватила телефон у Рино.

– Господин Вэйлор! Господин Вэйлор! Я просто не знаю, что мне делать с вашим ребёнком! Ну почему-у-у, – имитируя плач, тараторила она, – почему-у-у все дети как дети, а ваш сыночек постоянно куда-то попадает?! Ну сколько раз я ему говорила, – перешла на душераздирающие вопли мадам Нельсон, чтобы разыграть как можно больше драмы, – нельзя уходить без спроса, нельзя оставлять ценные вещи где попало-о-о! Моё сердце! Он не вынесет такой бездумности! – громко всхлипывая, говорила она. – А потом, – взяв салфетку и поднося к глазу, сказала мадам Нельсон, – после того, как юный господин Вэйлор потерял банковскую карту...

– Банковскую карту?! – взревел Эрнест.

– Он назвал меня вертихвосткой! За что мне это, за что?! Разве я плохой педагог? Я же так люблю детей! – Весь экран телефона был испачкан её слюнями.

– Кто кого назвал вертихвосткой? – Рядом с Эрнестом внезапно появилась Александра, немного смеясь. Эрнест посмотрел на неё негодующим взглядом и сверкнул суровыми глазами.

᯽

Месяц подходил к концу, а значит, день отъезда Джереми домой приближался. Про карту и того загадочного парня она, конечно же, Эмилии не рассказала. Карту она не выпускала из рук весь вечер. Из-за интереса она даже понюхала её. Карта пахла апельсинами. Должно быть, хозяин – фанат цитрусовых фруктов.

Сбоку карты находился штрихкод, перейдя по которому, можно попасть на официальный сайт банка в интернете и узнать всю информацию о нём, что и предприняла Джереми. Она нашла адрес главного офиса этого банка. Офис располагался в Берне, в самом центре. В углу сайта разместили фотографию банкира и имя с фамилией. Она перешла сначала на фотографию. Лицо банкира напоминало ей кого-то, а затем изучила подробности. «ERNEST A. VALOR».

– Не может быть!

Она сравнила фамилию на карте и фамилию банкира.

– Не может быть! – повторила она. – Рино Вэйлор – сын успешного банкира Эрнеста Вэйлора? Я отказываюсь верить!

На Джереми нашёл сильнейший шок. В конечном итоге она вела беседу не с нищебродом, а с богачом. В голове всё прояснилось и стало ясно, почему так отреагировала та психопатка, прибежавшая за ним, почему он использует люксовую карту для оплаты и почему он воротил нос и давился в простеньком заведении.

Всё равно ей стало приятно оттого, что Рино поступил очень милосердно и заплатил за неё. Она не делала о нём плохих выводов, не заостряла внимание на его первоначальном поведении, когда всё ему казалось мерзким. На секунду она поставила себя на место Рино и поняла, что придерживалась идентичной позиции в такой обстановке. Ведь она тоже живёт не в бедности и далеко не со средним достатком. Джереми редко хвастается брендовой одеждой и роскошной жизнью перед другими; даже если так и выходит, то не с целью позлить кого-то и вызвать зависть.

– Почему он без охраны или личного телохранителя? Эта бешеная учительница не в счёт. Наверняка из тысячи его узнают быстрее, чем меня, либо меня не узнают вообще, в отличие от него.

Джереми, в принципе, показалось, что для сына банкира Рино выглядит довольно неприметно. Но на чём Джереми не могла не сделать акцент, так это на запахе. В момент прогулки до кафе от Рино тянулся сладкий-сладкий запах ванили. Скорее, он шёл от волос с идеальной укладкой.

– Но на причёску, как я вижу, ему не наплевать, – ухмыльнулась Джереми.

Она поставила себе цель отдать лично карту Рино по приезде в Швейцарию. Ссора с Изабелль подтолкнула её завести как можно больше новых знакомств. Почему бы не начать осуществлять свой план прямо сейчас?

Решив, что пора заканчивать и так насыщенный день, Джереми пошла смывать макияж. Стирая тушь с глаз, она услышала оглушительный стук в дверь. В дверь долбили с такой силой, что как будто её вот-вот выломят. Душа ушла в пятки, и с ней – вся неустойчивая нервная система. Ещё и номер Эмилии находится не пойми в каком коридоре. Стук усилился. Джереми отошла к стене, уставившись на объект тревоги, ожидая чего-то ужасного. Благополучно не дождавшись плохой развязки, грохот прекратился. Дрожащая Джереми, переминаясь с ноги на ногу, открыла глазок и посмотрела в него. На её обозрении был представлен лишь пустой коридор без единого намёка на недавнее потрясение. Опустив взгляд чуть ниже, она увидела толстый конверт, завязанный бордовой бархатной лентой. На страх и риск она дёрнула ручку двери и, почти что не выходя из «убежища», схватила конверт и заперла дверь.

Внимательно рассмотрев конверт, она узнала фирменный стиль оформления писем. Письмо было адресовано ей от мадам Картер из поместья «Rosendorn», что успокоило её. Мадам любила забавляться и развлекаться устаревшими вещами такого типа: употреблять в речи старые слова, давно вышедшие из употребления, и вообще часто вести консервативный образ жизни и мыслить иногда так же консервативно и по-светски.

Джереми без всяких церемоний разорвала конверт.

Джереми читала содержимое письма между строк, останавливаясь лишь на важных, по её мнению, предложениях. На всеобщее удивление, ничего нового она из письма не извлекла. Мадам Картер обратилась к ней с той же просьбой, с какой и месяц назад, передав всё через Бенджамина. Она торопила Джереми с выбором фамилии, чтобы та поскорее определилась и всё было шито-крыто. А Джереми, которая вечно в замедленном формате, такой расклад дел не устраивал. «Мне немедленно нужен твой ответ. И никаких истерик и отказов! Ты будешь менять фамилию на мою?» Джереми перечитывала последнюю строку письма. Мадам Картер, наверное, зря поставила в конце вопросительный знак. Женщина, которая не умеет проигрывать, обычно предпочитает общаться исключительно в утвердительном варианте.

Джереми кинула письмо на стол и отыскала у себя карандаш. Сперва она хотела расписать всё очень детально, аргументировать выбор, который она в итоге приняла, но подумала, что мадам примет её сочинение за слабость и нытьё, что в будущем может сыграть с Джереми злую шутку. Поэтому она ограничилась единственным словом. Очень лаконичным и понятным, не вызывающим сомнений и вопросов. «Нет».