Всё наладится

Мне показалось, что я ослышалась. Когда-то я даже мечтать не могла о подобном предложении, а сейчас, кажется, мне предоставляли такую возможность, и, судя по серьезному взгляду Александра Александровича, он не шутил. Кирилл и Марсель молча смотрели на меня, не давя, не отшучиваясь.

Они позволяли самой принять решение.

— Я не... — я замялась, не зная, что сказать. Безумно страшно было брать такую ответственность, но в то же время я понимала, что другой такой возможности может и не быть. Больше никогда.

И так было всегда. Я постоянно пряталась от возможностей, что так любезно преподносила мне жизнь. Снова и снова боясь брать ответственность и обложаться, я просто отказывалась. И жалела в дальнейшем.

Что-то коснулось моей ноги. По инерции я подняла взгляд на Кирилла и не промахнулась: он внимательно смотрел на меня, одними губами проговорив:

«Соглашайся».

Я сглотнула. Он, кажется, верил в меня. Даже больше, чем я сама. Но должно было быть иначе.

— Я согласна, — выговорила я, и этого было достаточно, чтобы Александр Александрович довольно закивал, а Кирилл с Марселем растянули губы в радостных улыбках.

— Долго ты думала, конечно, как будто каждый день получаешься подобные предложения, — проворчал Марсель, за что снова получил в живот локтем от лучшего друга.

— Сколько времени тебе нужно на то, чтобы всё придумать? Месяца хватит?

— Да, вполне, — ответила я уже увереннее, как будто улыбка Кирилла придала мне сил. Хотя так и было. — Я продумаю эмблему, накидаю несколько вариантов, а Вы выберете тот, который понравится больше всего, — заговорила я уже увереннее.

Давай, Ульяна. Это твой шанс. Показать, что ты тоже что-то значишь для этого мира. Для самой себя.

— Договорились, — Александр Александрович на автомате вытянул руку, но я с готовностью протянула свою, и мы заключили сделку. Без договоров и расписок, словно оба друг другу безмерно доверяли.

— Правильное решение, подруга, — протянул Марсель, — когда Кирилл подкинул мне эту идею, я даже растерялся — как я сам до этого не додумался, — Кирилл бросил на Марселя странный взгляд, а я безуспешно пыталась скрыть улыбку.

Мне было неловко и невероятно радостно одновременно. Кирилл думал обо мне, думал о моем творчестве, пытался мне помочь и, что самое главное, верил в меня. Так сильно и искренне, что даже решил связать с собственной хоккейной командой, которую, я уверена, он безумно любил.

Значит, от меня оставалось одно — не подвести их.

Марсель уехал домой, а мы с Кириллом неспешно прогуливались вдоль серых панельных зданий, идя близко друг к другу и особенно близко, когда дул прохладный ветер. Время близилось к зиме, и природа открыто об этом говорила. Деревья оголили свои веточки, птицы пели все реже и реже, а лужи на асфальте переодически покрывались тонкой корочкой льда.

— Александр Александрович мужик хороший, — рассказывал Кирилл, — хоть со стороны он и кажется чересчур серьезным и строгим, но на льду с командой здоровых парней по-другому нельзя.

— Иначе не будут уважать? — Спросила я, ловко огибая лужу.

— В точку... — Кирилл потихоньку стал притормаживать, и я последовала следом.

Он повернулся к подъезду, я сделала то же самое и увидела, что это был тот самый дом, на крыше которого я проводила много свободного времени до того, как в моей жизни появился Кирилл. Я больше не сидела на холодном бетоне по несколько часов, поднимаясь только для того, чтобы покормить Мурзика. Кот жалобно мяукал, а я игнорировала свое щемящее сердце. Мне некуда было его забирать. Я могла бы отнести его в приют, но страх того, что его усыпят, удерживал меня от этого.

— Зайдем? — спросил Кирилл.

— Давай.

В лифте мы молчали, каждый думал о своем. Я разглядывала кнопки, одна из которых была черная, как будто обгоревшая. Неугомонные соседи, похожие на мою мать и её друзей-алкашей, существовали не только в моем доме и в моей квартире.
Кирилл поправил сумку и зашуршал сумкой, и я вдруг ощутила, как его рука нашла мою руку, засунутую в карман. Она нырнула следом, докасаясь до моей ладони, аккуратно переплетая пальцы.
Я улыбалась, как влюбленная дурочка, продолжая рассматривать стены старого лифта.
На крышу поднимались, продолжая держаться за руки, и только перед лестницей пришлось отцепиться друг от друга.

Мурзик тут же выпрыгнул из своего укрытия и подбежал к нам, насколько позволял его округлый животик, ставший как будто ещё больше.

— Мурзик, привет, — я вытянула руку, которую он тут же боднул лбом.

— Мурзик? — Кирилл опустился перед котом на корточки и почесал животное за ушком. — Это ты дала ей такое имя?

— Ну да, а что ты... погоди, — я нахмурилась и села рядом, — ей? Ты сказал «ей»?

— Да, — кивнул Кирилл, начиная посмеиваться, — Мурзик — это девочка. К тому же беременная.

— Беременная?! — я посмотрела на кота (или кошку?), который, мяукнув и наклонив голову, словно понимал, что разговор идет о нем, с любопытством глядел в ответ. — А я думала, что он просто слишком много ест...

Кирилл рассмеялся, хлопнув себя по коленке. Его смех окутал меня теплом, и, даже несмотря на то, что смеялся он надо мной, было хорошо на душе.

— Ну ты даешь, Ульян, — продолжая похихикивать, проговорил молодой человек.

— А что нам с ней делать? — спросила я, легонько касаясь живота кошки, а она одобрительно мяукнула. — Скоро станет совсем холодно, и если она родит котят на улице, они могут погибнуть.

Кирилл задумался. Его губы напряглись, и я бессовестно засмотрелась на них, продолжая гладить кошку. Она ластилась к нам, медленно помахивая хвостом из стороны в сторону. Ладонь Кирилла легла на спину кошке, и наши пальцы вновь соприкоснулись. Мои хрупкие и худенькие, его сильные и немного суховатые.

— Я могу попробовать забрать её к себе, — проговорил Кирилл, — мама будет не в восторге, зато Даша будет пищать от радости. Подождем, пока разродится, а потом всем найдем добрые руки...

Кирилл посмотрел на меня, и я быстро подняла взгляд, чтобы он не заметил, что я прожигала взглядом его губы. Голубые глаза с небольшой хитринкой разглядывали моё лицо. Хотелось прикрыть собственные и раствориться под его взглядом, растаять, как снежинка. Я словно ощущала кожей прикосновения его взора.

— Отличный план, — проговорила я, перейдя на шепот, и сердце сделало троекратное сальто, когда Кирилл опустил взгляд ниже. — Ты можешь выложить пост в социальных сетях, ваши фанаты быстро разберут котят...

— Пожалуй, я так и сделаю, — ответил он, не поднимая глаза.

Сейчас должно было свершиться неизбежное. Мы медленно, как будто кто-то включил замедленную съемку, начали приближаться друг к другу. Как загипнотизированная, я смотрела на то, как его взгляд очерчивал контур моих губ, словно пытался примериться, как лучше поцеловать. Его рука накрыла мою ладонь, прижимая к теплой кошачьей шерстке.
Наши лица были так близко друг к другу, что я смогла ощутить горячее дыхание, отдающее мятой, на своих губах. Осторожно прикрыла глаза, готовясь к волшебному, но все прекратилось резко и неожиданно.

В кармане куртки Кирилла громко зазвонил телефон. Вынуждая нас обоих резко открыть глаза и выпрямиться, вернув дистанцию. Кирилл довольно раздраженно запустил руку в карман и, вытащив телефон, посмотрел на экран, дабы увидеть того, кто нам помешал. Гнев пришлось сменить на милость — звонила его мама.

— Да?

Кирилл прижал телефон к уху. Отвечал коротко и односложно, но ни раздражения, ни злости, ни желания поскорее бросить трубку и прервать разговор, у него не было. Чего, конечно, не скажешь обо мне, когда я разговариваю с матерью по телефону — дела обстоят иначе. Абсолютно. Всегда.

— Тренировка уже закончилась, да. Серьезно? — Кирилл взглянул на небо, где медленно-медленно собирались тучи. — Наверное, ты права. Я не смотрел прогноз. Да? Нет, я не один. Я с Ульяной. Думаешь? — Кирилл по-доброму хмыкнул и взглянул на меня. — Хорошо, я скажу. Да. Договорились. И у меня, кстати, будет небольшой сюрприз... — с этими словами Кирилл погладил ничего не подозревающую кошку по бочку.

Он положил трубку и кинул телефон обратно в карман. Открыл спортивную сумку и достал оттуда свою грязную униформу.

— Поможешь? — Спросил он, и я с готовностью кивнула. Придержала кошку, которую он заботливо завернул в свою кофту. — Моя мама звонила, пригласила тебя к нам в гости. Пойдем?

— Ой, — я помогла Кириллу накинуть сумку на плечо, пока он аккуратно прижал кошку к себе и взял её поудобнее. — Я даже не знаю. А это не слишком... то есть я не помешаю?

— Разумеется, нет, Ульян, — усмехнулся молодой человек, — она ведь тебя приглашает. Пойдем. Дашка будет рада тебя увидеть. Сестра мне все уши про тебя прожужжала. Тем более скоро должен пойти дождь.

До невозможности приятно было осознавать, что одной встречи с мамой и сестрой Кирилла хватило, чтобы они так тепло отзывались обо мне. А ведь я ничего не сделала, лишь искренне и всей душой болела за их Кирилла и за его команду.

Хоккейная клюшка, торящая из сумки, опасно накренилась, намереваясь выпасть, и я ловко подхватила её, прижав к груди, как Кирилл прижал к себе кошку. Он кивнул на сумку, но я отрицательно мотнула головой, и мы друг друга прекрасно поняли. Неужели теперь нам и говорить друг с другом не нужно было?

Связь крепла с каждым днём. С каждой минутой. Такая спокойная, такая нужная.

— Тем более далеко идти не нужно, — протянул Кирилл, когда мы вышли из подъезда, — тише, тише, — пробормотал он кошке, что громко мяукала, сидя у него на руках — хвостатая явно был не в восторге от таких перемещений, — достань, пожалуйста, ключи у меня в кармане, — попросил Кирилл, когда мы остановились у соседнего подъезда.

— Так это твой дом? — Удивилась я, доставая ключи и прикладывая магнитик к специальному отверстию. Дверь одобрительно запищала, и я быстро её отворила.

— Ага, — Кирилл зашел, я — следом. — Я тоже часто приходил на крышу нашего дома, но в моем подъезде дверь крепко закрыта, а в соседнем — нет. Я так понимаю, об этом почти никто не знает, иначе давно бы прикрыли всю эту лавочку.

— Странно даже, что мы с тобой ни разу не встретились, — я зашла в лифт и, подождав пока Кирилл зайдёт следом и назовет этаж, нажала на нужную кнопку.

— На самом деле... мы виделись один раз. Вернее я видел тебя. — Признался Кирилл, а моё лицо вытянулось от удивления. — Ты сидела прямо возле края, мне даже сначала показалось, что ты готовишься прыгнуть, — молодой человек неодобрительно покачал головой, но затем улыбнулся, — но потом я заметил, что ты что-то писала или рисовала. Да так увлеченно, что я решил не мешать.

— Вот как ты понял в переписке, что я — девушка. Ты уже видел меня!

Двери лифта отворились, и мы вышли на седьмом этаже. Кирилл кивнул на нужную дверь и я неловко вставила ключи в замочную скважину. Провернула пару раз, и металлическая дверь отворилась. В прохожей нас уже ждала Даша.

— Кирилл! Ульяна! — Взвизгнула девочка, завертевшись на инвалидной коляске, словно уж на сковородке. Позитив от неё исходил волнами, почти сшибающими с ног. Она улыбалась во все тридцать два зуба, на коленях лежала манга "fairy tail", номер тома которой я не разглядела.

— Привет, Даша, — я аккуратно поставила клюшку рядом со стеной.

— Привет! — Дашка резко подъехала к брату, почти наезжая ему на ноги. — Мама сказала, что у тебя там какой-то сюрприз? Что там?

Мы с Кириллом быстро переглянулись, и тогда он осторожно опустил сверток с замолкшей кошкой на пол. Та стряхнула с себя майку и осторожно огляделась. Даша восторженно ахнула и хотела было подъехать к кошке, но Кирилл перехватил одно из её колес.

— Осторожно, Дашка, кошка беременная. Пусть она привыкнет и обнюхает здесь всё, не трогай её, ладно? Ей нельзя стрессовать.

Даша послушно кивнула и аккуратно объехала кошку, наблюдая за ней на расстоянии. Рыжая ступала по паркету осторожно, сосредоточенно оглядываясь по сторонам, как будто в любой момент на неё могло что-то напасть. Нюхала мебель, пол и стены, а младшая сестра Кирилла, держа дистанцию, двигалась следом, забыв о брате и обо мне.

— Твоей мамы нет дома?

— Она в магазине, — Кирилл подхватил майку с пола и кинул обратно в спортивную сумку. — Давай сюда, — забрав мою куртку, он повесил её рядом со своей на крючок. — Пойдем на кухню. Будешь чай?

Мы двинулись по коридору. Я смотрела по сторонам, прямо как кошка, которую мы забрали с крыши. Оглядывалась, ступала аккуратно, разве что не принюхивалась. Светлые обои, уютно и чисто. На огромном контрасте с квартирой, в которой жила я. Дряхлый и неровный пол, пожелтевшие от сигаретного дыма обои, пыль и грязь, отвратительные запахи. Здесь же всё было иначе.

Мне почудилось, что самое грязное, что могло быть в этой квартире, это я.

Кирилл отвел меня на кухню, а сам скрылся в ванной комнате, чтобы сбросить грязную униформу в стирку, и вернулся обратно. Достал четыре кружки, пару мисок (для кошки, наверное) и несколько упаковок абсолютно разного чая — начиная от обычных пакетировнных черных и зеленых видов, заканчивая теми, что нужно заваривать в специальном чайнике.

— Ого, — почти присвистнула я, — ничего себе коллекция!

— Это мамина, — усмехнулся Кирилл и отошел в сторону. — Выбирай, какой хочешь.

Пока я рассматривала упаковки с чаем и пыталась определиться, в двери вновь послышался звон ключей, и в квартиру вошла Ольга Викторовна, в руках которой было несколько тяжелый на вид пакетов. Кирилл тут же направился к матери и ловко забрал все пакеты одной рукой, а второй приобнял женщину за плечи и поцеловал в щеку.
К ним подъехала Дашка, ловко обняв маму и старшего брата. И эта картина была настолько трогательной, настолько теплой и наполненной любовью, что у меня перехватило дыхание.

Когда я в последний раз обнималась с мамой?

— Здравствуй, Ульяна, — поздоровалась со мной женщина, заходя на кухню. — Как твои дела, дорогая?

— Здравствуйте, Ольга Викторовна, — ответила я, крутя пакетик с чаем в пальцах. — Всё отлично, спасибо, что спросили.

— Я очень рада, что ты пришла. Как тебе моя коллекция чая? — засмеялась Ольга Викторовна, и её смех напомнил мне смех Кирилла. Точно такой же яркий, звонкий и заражающий.

— Впечатляет, — подхватила я её настроение.

— А что за сюрприз, о котором ты говорил мне по телефону? — Задала вопрос Ольга Викторовна, вот только Кирилл не успел ответить, потому как на всю кухню раздалось требовательное и громогласное...

— Мяу!

Ольга Викторовна молча опустила взгляд, и я видела, как они с кошкой встретились глазами.

— Сюр...приз? — Нервно улыбнувшись, пробормотал Кирилл, взъерошив волосы на затылке.