[GL] От чёрного и белого израненное сердце

Наньгун Цзиннюй ужинала одна. Место напротив нее было пустым.

Вдруг донесся звук шагов. Глаза Наньгун Цзиннюй загорелись, но когда она посмотрела на дверь, тут же потускнели.

Цюцзюй поприветствовала ее:

—Сообщая Вашему Высочеству, господин Фума спит. Эта служанка не смеет его беспокоить. Стоит ли его разбудить?

—В этом нет необходимости.

Наньгун Цзиннюй едва удалось съесть несколько кусочков, пока ее сердце не начало чувствовать себя забитым. Она отложила палочки для еды:

—Я сыта.

—Ваше Высочество целый день не ела. Хотите еще?

—У меня нет аппетита. Унеси это.

—...Поняла.

В ту ночь Наньгун Цзиннюй не могла уснуть, ворочаясь в кровати.

Она чувствовала неизмеримое беспокойство всякий раз, когда думала о том, как Ци Янь планировала развестись и получить свободу, но не могла придумать, что делать.

Она поняла, что, хотя Ци Янь выглядела нежной и вежливой, на самом деле ей не нужно было ничем и никем дополнять, ее мысли невозможно понять, а ее поведение невозможно угадать.

... ...

Начало светлеть.

Вчера когда было уже за полночь прибыло сообщение о чрезвычайной ситуации с расстояния в восемьсот миль. Это было письмо, написанное маршалом с целью победить повстанцев - Шангуань У.

Шангуань У написал, что он возглавил армию по приказу, чтобы преследовать лидера восстания Циянь Агулу.Армия численностью в сто тысяч человек преследовала их день и ночь. Они преследовали их весь путь до ледяных, северных пустынь, но не нашли следов главы восстания. В северных пустынях суровая погода.Продвижение армии было затруднено.

Шангуань У также сказал, что на этой земле крайне скудные источники еды и воды. Он предположил, что Циянь Агула, возможно, уже был похоронен в зыбучих песках ледяной пустыни. Пусть Его Величество скажет, стоит ли им продолжать преследование.

Наньгун Жан поручил Сицзю зачитать этот отчет в суде, чтобы каждый крупный чиновник мог высказать свое мнение.

Чиновники разделились на две стороны. Одна сторона думала так: сорняки, которые не вырваны вместе с корнем, снова вырастут под весенним ветром. Его необходимо поймать, если он жив, если он мертв, то нужно обнаружить его тело.

Другая сторона считала, что большинство рабов уже были убиты. Нечего бояться даже если Циянь Агула был бы жив, так что можно было не преследовать и искать его.

Глава Секретариата Син Цзинфу серьезно выслушал обе стороны, затем выделился со своей нефритовой табличкой:

—Докладывая Вашему Величеству, этому чиновнику есть что сказать.

—Мм.

—Этот поданный считает, что обе стороны разумны. Оба способа могут быть применены на деле.Судя по отчету генерала Чжэнбэя: великой армии не стоит передвигаться по северной пустыне. Как насчет того, чтобы приказать армии вернуться ко двору и оставить небольшой отряд с достаточным количеством еды и воды? Пусть они снимут тяжелую броню и наденут более легкую одежду, чтобы продолжить поиск следов.

Наньгун Жан погладил бороду:

—Продолжай.

—Этот чиновник считает, что главным приоритетом суда в настоящее время является обеспечение хороших похорон пятистам тысячам простых жителей, которые погибли в войне Цин И. Хотя провинции Цин и И расположены ближе к северу, климат через месяц потеплеет. Если бы этим простым жителям не было подходящих мест для захоронения, их останки могли бы вызвать вспышку заболевании. Север Ло только что был построен, его основа очень тонка. Если произойдет вспышка, спастись будет невозможно. Пятьсот тысяч — немалое количество, у этих простых людей еще есть живые родственники? Компенсации для этих семей, похороны простых людей — как с ними справиться? Теперь это главный приоритет для суда.

Слова Син Цзинфу запали прямо в самое сердце Наньгун Жана. Он всегда правил империей добродетелью.

Хотя он отдал приказ заживо похоронить миллион триста тысяч рабов, чтобы временно успокоить гнев народа, кто знает, сколько пар глаз под небом следили за событиями на севере Ло. Если с этим не справиться должным образом, это повлияет на общественное мнение.

Кроме того, чиновник императорского двора, владеющий "острой" кистью, смотрел ему прямо в спину. Его нынешнее положение на троне полностью зависело от кисти чиновника императорского двора и одобрения простых людей.

Наньгун Жан глубоко знал силу чиновника императорского двора и общественного мнения. Получить их означало бы достичь небес, потерять их — значит потерять империю.

— Уважаемый министр, это разумно. Все простые люди под небом – мои дети, я глубоко опечален тем, что на севере Ло произошло что-то столь важное. Я подумывал отправиться на север, чтобы лично разобраться, но я стар. Мои силы иссякают после поездки из провинции Ю, дальние поездки невозможны...

Кто-то молча вышел из толпы чиновников. Он преклонил колени посреди большого зала.

Второй принц Наньгун Вэй трижды поклонился, а затем громко и ясно сказал:

—Сообщая отцу-императору, этот сын желает отправиться на север вместо отца. Организовать похороны простых людей, пострадавших от этого бедствия, контролировать вспышку болезней и восстанавливать города-замки.

Наньгун Ван усмехнулся: второй принц сошел с ума в своем устремлении снова "встать на ноги"!

Блестящий план Ци Янь столкнул второго принца в пропасть. Второй принц в эти дни всегда вел себя осторожно, но отец-император больше и не взглянул на него.

Придворные чиновники видели ярость отца-императора. Второй принц уже не был выбором для наследного принца, поэтому они уже давно не упоминали о коронации принца.

Думать о том, чтобы в такое время сделать себе имя на севере Ло? Ты хочешь умереть?

Не говоря уже о том, что битва на севере Ло только что закончилась и рабы из племен разбежались повсюду, давайте просто обратим внимание на эти пятисот тысяч трупов. Что это была бы за сцена?

Климат уже стал теплым, поэтому трупы, должно быть, уже воняли и сгнили.В любой момент существовал риск вспышки болезней. Даже если бы он не заразился, ему будет противно до смерти!

Наньгун Жан посмотрел на Наньгун Вэя: На самом деле действительно нужен был кто-то «достаточно стойкий» на глазах простых людей, чтобы выйти и поддержать общую картину. Это могло бы изменить общественное мнение одним действием.

Нынешняя ситуация в суде не была стабильной. Лу Цюань тоже прятался на горе с лечебными источниками. Во время восстания на севере Ло он не показывал своего лица от начала до конца. Самое противное было то, что потомки коменданта тоже стали пассивными и избегали боя.

Многое было доверено Шангуань У. В противном случае у него были бы проблемы.

—Хорошо.Если у тебя такие намерения, то я позволю исполнить твою просьбу.

—Этому сыну нужно попросить разрешения у отца-императора еще на кое-что.

—Говори.

—Этот сын желает взять с собой нескольких врачей. Этому сыну также понадобится большой запас лечебных трав на случай вспышки болезней, а также семян.

—Для чего семена?

—Этот сын думает так: некоторые эпидемии разделяют людей и животных, а коров, овец и лошадей на севере бесчисленное количество. Этот сын беспокоится, что скот может по ошибке выпить грязную воду. Они будут заражены. Поэтому этот сын желает попросить посадить семена на пастбищах для кормления скота, чтобы предотвратить их заражение.

Наньгун Жан был очень доволен. Он похвалил:

—Неплохо, у тебя очень разностороннее мышление. Похоже, ты усвоил урок.

—Большое спасибо отцу-императору.

Наньгун Ван презрительно поджал губы. Он надеялся, что второй принц умрет на севере Ло.

Рождение Наньгун Пина было ошибкой. Если бы этого не произошло, он стал бы Старшим Принцем!

Наньгун Цзиннюй полдня ходила по главному залу, пока наконец не настало время обеда.

Цюцзюй уловила мысли своей хозяйки и сказала:

—Господин Фума не ел со вчерашнего дня, он кажется не спит после полудневного отдыха. На кухне приготовлена пшенная каша, питательная для желудка, эта служанка сейчас пойдет пригласит господина Фуму на трапезу.

... ...

Наньгун Цзиннюй сидела за столом с быстро бьющимся сердцем.

Послышались шаги. Наконец появился человек, который ее расстраивал и беспокоил.

Наньгун Цзиннюй слегка встала, но после некоторого размышления села обратно.

Цюцзюй вместе с другими служанками вышла.

Ци Янь подошла к Наньгун Цзиннюй, затем сложила руки вместе и поклонилась:

—Ци Янь приветствует Ваше Высочество.

—Садись.

—Спасибо Вашему Высочеству.

Ци Янь села на свое место, опустив глаза. Поскольку человек, сидевший на главном месте, не начал есть, ей оставалось только спокойно ждать.

Наньгун Цзиннюй воспользовалась возможностью изучить Ци Янь: как этот человек похудел всего за день? Но его правая щека сейчас была в порядке, так что она почувствовала себя немного спокойнее.

— Тогда давай поедим.

—Понял.

Наньгун Цзиннюй прикусила палочки для еды, колеблясь на мгновение, а затем дала Ци Янь миску пшенной каши.

Она застенчиво сказала:

—Цюцзюй сделала это специально для меня. Она сказала, что это сытно для желудка, а я не люблю пшенную кашу... Съешь ее за меня.

Ци Янь поймала ее взгляд. Она тихо сказала:

—Спасибо Вашему Высочеству.

Наньгун Цзиннюй замолчала.

Она всегда чувствовала, что чего-то не хватает между ними. Благодаря этому событию она, наконец, увидела это ясно.

Что никогда не менялось у Ци Янь с момента свадьбы, так это его уважение к ней.

Даже если она ударила его в ярости, он просто пришел в себя и повел «как раньше», проведя день один.

Она изо всех сил старалась найти хоть немного «жесткости» на лице Ци Янь, но безрезультатно.

Было ли это из-за их разницы в статусе, и он думал, что обязан быть таким, или... все, что было раньше, было лишь ее собственным воображением?

Думая об этом, Наньгун Цзиннюй почувствовала, как у нее болит сердце. Она посмотрела на стол, полный деликатесов, теряя всякий аппетит.

Ци Янь спокойно доела кашу. Увидев, что Наньгун Цзиннюй, похоже, вообще не двигала палочками для еды, она встала, чтобы подать Наньгун Цзиннюй тарелку супа:

—Ваше Высочество тоже должна поесть.

Неожиданно Наньгун Цзиннюй отложила палочки для еды. Она встала, чтобы уйти.

Ци Янь посмотрела на ее убегающую фигуру. В глубине ее глаз не было никаких изменении, когда она на мгновение задумалась, а затем погналась за ней.

Ей придется идти до конца по этому пути, несмотря ни на что.

Насколько важны были миллион триста тысяч жизней? Она больше никогда не будет чувствовать вины...

Ци Янь следовала за ней на расстоянии до самой спальни.

Наньгун Цзиннюй прыгнула головой на кровать, затем услышала голос Ци Янь:

—Вы все можете идти.

—Так точно.

Она спряталась под одеяло, но навострила уши, прислушиваясь к движениям в комнате. Она не могла разозлиться еще больше, но ее сердце начало предвкушать и она не могла это контролировать.

Ци Янь села на край кровати, а затем тихо позвала:

—Ваше Высочество?

—Ваше Высочество все еще злится? Лицо этого поданного все еще слегка болит.

... ...

—Если Ваше Высочество продолжит игнорировать этого поданного, то этот поданный может только встать на колени в знак извинении?

Наньгун Цзиннюй вскочила и раздраженно сказала:

—Тебе не разрешено становиться на колени!

Но она увидела, что Ци Янь вообще не собиралась вставать. Она попалась на это.

Едва она собиралась разозлиться, как встретила нежный взгляд. Она растерялась.

Наньгун Цзиннюй была одновременно зла и смущена: она злилась из-за того, что оказалась такой «неудачницей», что попалась на уловки этого человека. И все же в глубине души она была несколько счастлива...

Она схватила подушку, чтобы ударить Ци Янь, ее глаза покраснели:

—Уходи! Зачем ты пришел за мной?

Ци Янь послушно приняла несколько ударов, а затем "взмолилась" о пощаде:

—Ваше Высочество, пожалуйста, проявите милосердие, старое ранение этого поданного еще не зажило.

Наньгун Цзиннюй помолчала, а затем спросила:

—Разве у тебя ранение не на спине?

Ци Янь начала улыбаться. Она встала перед кроватью, затем расправила мантию, намереваясь встать на колени. Наньгун Цзиннюй выбросила подушку, чтобы схватить Ци Янь за руки:

—Я уже сказала, что тебе не разрешено становиться на колени!

—Этот поданный потерял самообладание и совершил преступление, заслуживающее смерти. После ночного размышления этому поданному становится ужасно стыдно. Кроме того, этот поданный действительно не знает, как противостоять Вашему Высочеству.

Наньгун Цзиннюй мрачно сказала:

—Не упоминай об этом больше... Я ударила тебя, так что теперь мы в расчете.

Ци Янь холодно рассмеялась в глубине души: в расчете? Как сирота из племени Чэнли может быть в расчете с дочерью семьи Наньгун?

—Спасибо Вашему Высочеству.

Наньгун Цзиннюй быстро взглянула на Ци Янь, а затем перевела взгляд в другое место:

—У тебя все еще болит лицо?

Ци Янь снова сел на край кровати:

—Ваше Высочество.

—Мм.

—Может ли этот поданный остаться сегодня вечером?

Сердцебиение Наньгун Цзиннюй стало учащаться: действия Ци Яня вчера вечером по-настоящему напугали ее, но она смутно чувствовала: если она разрешит Ци Яню, между ними что-то может измениться...

Снова раздался нежный голос Ци Янь:

—Этот поданный желает поговорить по душам с Вашим Высочеством.