[GL] От чёрного и белого израненное сердце

Взгляд Наньгун Цзиннюй продолжал скользить по двери, как будто она не могла усидеть на месте.

Увидев это, Наньгун Сунюй, находившаяся в отличном настроении, захотела подразнить ее. Она похлопала Наньгун Цзиннюй по руке:

—Сяо-мэй.

—Мм?

Наньгун Сунюй приняла более удобную позу, а затем с веселой улыбкой посмотрела на свою младшую сестру:

—Вы с зятем уже довольно давно в браке. У тебя в животе нет никаких движений?

Жар на лице Наньгун Цзиннюй еще не успел полностью исчезнуть, когда оно внезапно вспыхнуло снова.

—Да-цзе~!

Вместо этого Наньгун Сунюй схватила Наньгун Цзиннюй за руку, как будто она настаивала на том, чтобы докопаться до сути дела.

Каждая из трех дочерей семьи Наньгун обладала своими уникальными качествами.

Хотя Сунюй не была законным ребенком, ее статус старшей дочери был столь же почетным. Она была величественна и элегантна, несравненно грациозна.

Хотя Шунюй не была ни законной, ни старшей, ее темперамент был нежным, в то же время у нее был гордый характер.

Цзиннюй была единственным законным ребенком Наньгун Жана, поэтому она была самой особенной. В ней было меньше девичьей мягкости и нежности и было больше спонтанной храбрости.

Хотя Наньгун Цзиннюй обладала веселым и общительным характером, принцесса Цюнхуа Наньгун Сунюй была самой эксцентричной среди трех сестер.

Почти всех принцев дразнила Наньгун Сунюй, когда они были маленькими. Она лишь постепенно начала сдерживать себя после того, как вышла замуж за Шангуань У.

На данный момент в комнате было всего три сестры. Эта черта характера Наньгун Сунюй стремилась причинить неудобства, а застенчивость Наньгун Цзиннюй заставляла выйти эту подавленную черту.

Наньгун Шунюй была несколько старше, поэтому понимала темперамент своей старшей сестры. В ее глазах сверкнул свет. Она не смогла удержаться от того, чтобы сесть прямо, с выражением лица, наблюдающего за хорошим шоу.

Наньгун Сунюй схватила Наньгун Цзиннюй за руку и спросила:

—Зять тяжелый?

? ? ? ?

Наньгун Цзиннюй в замешательстве моргнула:

—Тяжелый?

Наньгун Шунюй поняла Цзиннюй: похоже, ее сяо-мэй все еще сомневалась, но Наньгун Сунюй не знала, что Ци Янь и Наньгун Цзиннюй еще не достигли этого этапа.

Улыбка Наньгун Сунюй была дразнящей, когда она прямо объяснила:

—То есть, когда зять тебя прижимает, он тяжелый?

... ...

—Да-цзе!

Наньгун Цзиннюй почувствовала, что ее лицо вот-вот сгорит. Она встала, чтобы уйти.

Но Наньгун Сунюй остановила ее:

—Хорошо, хорошо, здесь все равно нет посторонних. Мы, три сестры, просто говорим о семье, сяо-мэй не нужно воспринимать это всерьез.

В сердце Наньгун Цзиннюй чувствовала близость к своей второй сестре и уважала свою старшую сестру. Она надулась и послушно села обратно.

Наньгун Сунюй снова некоторое время смеялась, а затем ущипнула нежную щеку Наньгун Цзиннюй:

—Тот маленький розовый колобок, уже стал таким большим. Я действительно постарела...

—Ни в коем случае, да-цзе по-прежнему так же красива, как и раньше.

Это было очень эффективно на Наньгун Сунюй. Она кивнула, затем спросила:

—Да, да, я слышала, что некоторое время назад что-то произошло в вашем поместье?

Глаза Наньгун Цзиннюй потускнели. Она рассказала ей о самоубийстве Чунтао и о том, что к этому привело, а затем рассказала двум своим сестрам о том, как она отдалилась от Ци Янь.

Выслушав рассказ Наньгун Цзиннюй, Наньгун Шунюй тихо вздохнула. Она ничего не сказала.

Прекрасные брови Наньгун Сунюй слегка нахмурились, а затем она строго сказала:

—Это было неправильно с твоей стороны.

Наньгун Цзиннюй слегка раскрыла рот. Она объяснила тихим голосом:

Чунтао следила за мной более дюжины лет...

—Нет ничего плохого в том, чтобы ценить чувства и дружбу, но слуги есть слуги. Низшее не касается высшего. Поместье принцессы – это еще и маленький двор. Если вы уволите слугу, его просто уволят. Хотя преданного слугу найти трудно, было бы прекрасно не иметь прислужника, который не может понять, что для него хорошо.

—Но я не могла быть уверена, что это сделала Чунтао. Я могла обидеть ее.

Наньгун Сунюй выпрямилась:

—Обидеть? Если вы говорите, что она это сделала, значит, так и есть! Ты еще маленькая, поэтому не понимаешь. Она поняла это как слуга, но всё равно притворилась обиженной! Ах, твое сердце слишком мягкое, поэтому эти хитрые слуги держат тебя в своих руках. Это тоже хорошо. Это станет напоминанием остальным слугам поместья не забывать, кто здесь хозяин.

Наньгун Цзиннюй промолчала. Она не согласилась со словами Наньгун Сунюй, но, рассматривая их дальше, она почувствовала, что это в некоторой степени разумно. На душе у нее было крайнее противоречие.

Далее Наньгун Сунюй сказала:

—Вы оба хорошо это запомните. Как члены императорской семьи, то, как мы живем, — это отдельная тема. В качестве примера можно привести Фум. Вам обоим достаточно научиться находить баланс в течение нескольких лет. Умные смогут освоить это за один-два года, а глупые никогда не научатся этому за всю свою жизнь. В истории было так много принцесс. Почему есть такие, кто любили друг друга, а некоторые кажутся едиными, но разделенными сердцем, и им снятся разные сны в одной постели?

Длинные и узкие глаза феникса Наньгун Сунюй скользнули по ним двоим. Ее губы изогнулись:

—Принцесса не должна доминировать над Фумой, но могущество императорской семьи должно быть показано. Не было бы проблемой дать Фумам возможность высказаться по пустяковым вопросам. Но для решения главных задач необходимо проявить смелый дух».

Наньгун Шунюй это не очень интересовало. Эти слова проникли в ее уши, но не в сердце.

Она уже полностью разочаровалась в Лу Чжунсине. Она только и ждала, когда поместье Фумы скоро закончит строительство, чтобы она могла отправить его туда, и тогда они оба смогут жить своей жизнью.

Но Наньгун Цзиннюй выслушала серьезно. О взаимной любви ее старшей сестры и старшего зятя она слышала. Раньше она не придавала этому большого значения, но теперь втайне завидовала этому.

Ци Янь всегда был к ней очень добр. Но почему-то ей всегда казалось, что им чего-то не хватает.

—Самое главное...

На лице Наньгун Сунюй мелькнула дерзость. Она сделала паузу для ожидания.

—Что? — с нетерпением спросила Наньгун Цзиннюй.

—То, что я только что сказала, — это все пустяки, когда ты находишься перед посторонними. Если вы хотите иметь взаимную любовь и гармонию, вам все равно потребуется уединение.

—Уединение?

Наньгун Шунюй тихо вздохнула: да-цзе снова начинает дразнить, но Сан-мэй сново повелась на это, серьезно...

Наньгун Сунюй приблизилась к уху Наньгун Цзиннюй и спросила:

—Чем ты занимаешься, когда остаешься наедине с зятем?

Наньгун Цзиннюй задумалась, а затем серьезно ответила:

—Играем в сянци, читаем книги, практикуемся в каллиграфии, хм...

—Пффф, ха-ха-ха.

Наньгун Шунюй отвернулась; она действительно не может больше на это смотреть.

Наньгун Цзиннюй была совершенно сбита с толку. Она тупо смотрела на Наньгун Сунюй, ожидая, пока ее старшая сестра поделится каким-нибудь «опытом».

—Нет ничего плохого в ссорах между мужем и женой. Бывает. Но как бы вы ни злились, не спите слишком долго в разных комнатах. Время от времени вешайте фонарь перед спальней. Ваши дни вместе будут становиться все лучше и лучше.

На этот раз слова Наньгун Сунюй были более непонятными. Наньгун Цзиннюй, еще неопытная, отнеслась к этому серьезно: днем вокруг нее всегда есть служанки, поэтому ей трудно поговорить по душам с Ци Янь...

Наньгун Сунюй пригласила их остаться на ужин. Ци Янь был необычно молчалив за ужином.

Увидев это, она тайно многозначительно посмотрела на Наньгун Цзиннюй. Последняя «поняла» это.

Ци Янь тихо сидела напротив Наньгун Цзиннюй. С тех пор, как она вышла из комнаты Наньгун Сунюй, она не произнесла ни единого слова.

Наньгун Цзиннюй тоже могла почувствовать странность Ци Янь. Сначала она хотела сесть рядом с ней, чтобы расспросить подробно, но, вспомнив, что уже почти два месяца у нее был «мелочный характер», ее замучала совесть...

Возможно... Лучше в такое время повесить фонарь?

В спальне их будет только двое. Она могла бы подавить свою гордость и сказать несколько мягких слов. В конце концов, Да-цзе была прав!

Наньгун Цзиннюй подавила свое желание пообщаться с Ци Янь. В поместье принцессы они вернулись молча.

Ци Янь первая вышла из повозки. Она протянула руку, как всегда:

—Ваше Высочество.

Сладость наполнила сердце Наньгун Цзиннюй, она положила руку на ладонь Ци Янь.

Однако Ци Янь отпустила ее руку, как только она спустилась на землю. В начале лета дни постепенно становились длиннее.Все еще было светло, поэтому у нее не было причин брать Ци Янь за руку.

Они вдвоем прошли через ворота поместья. Наньгун Цзиннюй сказала тихим голосом:

—Фума...

—Ваше Высочество, этот поданный сначала вернется к чтению. Нет необходимости идти с этим поданным.

Наньгун Цзиннюй смотрела в спину Ци Янь, когда она уходила, чувствуя горечь во рту и боль в сердце.

И чья это была вина? Это она в течение двух месяцев относилась к ней холодно.

Закончив мыться, Наньгун Цзиннюй села на кровать, одетая во внутреннюю одежду из белого шелка:

—Цюцзюй.

—Эта служанка здесь.

—...Зажги фонарь.

—Поняла.

Цюджу вытащила яркий красный фонарь. Она зажгла его и повесила над входом в спальню.

Увидев, что красный фонарь зажжен, служанка, отвечавшая за передачу слов, направилась в боковую комнату. Ци Янь была в кабинете, с тех пор как она вернулась в поместье. Она уже сложила достаточно лист бумаги, чтобы получилась стопка высотой в полчеловека.

Ци Янь вылила немного чистой воды на пластинку с чернилами, затем закатала рукав, чтобы начать растирать чернила.

Голос служанки проник в кабинет снаружи:

—Господин Фума внутри?

—Что такое?

—Эта служанка — Дунмэй,* она здесь, чтобы передать слова господину Фуме.

*

(Dōng méi - 冬梅, зимняя слива)

*

—Войдите.

Дунмэй подошла к столу и глубоко поклонилась:

—Красный фонарь висит перед входом в спальню, пусть господин Фума сегодня спит в главной комнате.

Ци Янь на мгновение перестала измельчать чернила, а затем спокойно сказала:

—Я понял. Дайте мне время искупаться и переодеться.

—Пожалуйста, извините эту служанку.

Ци Янь закончила купаться. Она переоделась в чистую одежду и пошла в главную комнату.

Почему Наньгун Цзиннюй вдруг зажгла фонарь?

Ци Янь прикусила внутреннюю часть щеки. Она не хотела сейчас оставаться наедине с Наньгун Цзиннюй.

Та капля тронутых чувств, накопившаяся в прошлом, уже стерта!

Человек из ее племени взял имя «мертвого» принца. Он призвал старое племя к действию и обезглавил Эжихэ, чтобы отомстить за племя Чэнли, рискуя жизнью.

А что делал настоящий принц?

Старый вор Наньгун убил миллион триста тысяч ее людей травянистых равнин, но она слушала, как три дочери ее врага обсуждали эту новость, как сплетни в спальне!

Она ничего не могла сделать, и ей пришлось «переспать» с дочерью своего врага как с женщиной?

Ци Янь почувствовала, что из-за этого в ее сердце наполнялось яростью и жестокостью. Оно вот-вот взорвется.

За десять лет она никогда не жаждала крови так сильно, как сейчас. Пришло время клану Наньгун отплатить долг!

—Приветствую господина Фуму.

Приветствие служанки прервало мысли Ци Янь. Она кивнула и толкнула дверь спальни.

Наньгун Цзиннюй сидела на кровати. Как только она увидела Ци Янь, она, сама того не замечая, проявила следы восторга:

—Ты здесь~!

В янтарных глазах Ци Янь была только мертвая тишина, когда она смотрела на Наньгун Цзиннюй. В ее сознании вспыхнул образ ее самой, держащей острый нож, чтобы вонзить ее в тело Цзиннюй. Теплая красная кровь залила ее лицо и тело.

Подумав об этом, жестокая радость наполнила сердце Ци Янь. Она начала улыбаться, не замечая этого.

Но в следующий момент сокрушительная боль вырвалась из глубокого уголка ее сердца.

Два совершенно разных чувства столкнулись вместе, разрывая маленькое сердце.

Она нахмурила брови: это чувство готово было свести ее с ума.

Ци Янь хотела, чтобы она могла просто разрушить все на своих глазах, но на самом деле: она могла только спокойно стоять там, где была, неспособная совершать какие-либо необдуманные действия.

Почему? Почему ты не могла и дальше относиться ко мне холодно?

Почему!? Тебе обязательно нужно было провоцировать меня на такие чувства?

Примечание от автора:

Вот сегодняшнее обновление.

Думаю, стоит ли мне завтра написать что то немного провокационное, мм...

Примечание от переводчика: Мне кажется Сунюй буквально сказала Цзиннюй, что у Ци Яня недотрах

Последняя редакция-31.03.24