[GL] От чёрного и белого израненное сердце

Три дня спустя прошли похороны Чунтао.

В конце концов Наньгун Цзиннюй так и не увидела Чунтао.

В тот день она поспешила туда, когда услышала эту новость. Но она остановилась за пределами двора; она не могла сделать ни шагу дальше.

Ци Янь подождала некоторое время рядом с Наньгун Цзиннюй, затем молча взяла ее за руку:

—Ваше Высочество, давайте вернемся.

Наньгун Цзиннюй ничего не сказала. Она позволила Ци Янь вести ее.

В те дни, когда труп Чунтао находился в поместье, поскольку ее статус был низким и она покончила с собой, было понятно, что Наньгун Цзиннюй не пришла. И кроме того, то, что похороны Чунтао прошли так торжественно, уже было огромной милостью.

Чунтао покинула поместье принцессы вот так просто, беззвучно.

Наньгун Цзиннюй изолировала этот маленький двор. Цюйзюй тоже переехала в другое место.

Когда Наньгун Жан услышал об этом, он пригласил нескольких опытных мастеров провести несколько духовных ритуалов в поместье принцессы Чжэньчжэнь.

С тех пор, как Чунтао умерла, все в поместье почувствовали, что Ее Высочество стала спокойнее, чем раньше. Она также меньше улыбалась.

Ци Янь осталась такой, какой была всегда. Каждое утро она ходила приветствовать Наньгун Цзиннюй, а затем они вместе завтракали. После этого они уходили в кабинет читать.

Но Ци Янь чувствовала, что Наньгун Цзиннюй отдаляется от нее. Она даже начала искать причины не ходить на уроки.

Наньгун Цзиннюй не сказала Ци Янь никаких слов упрека, но она использовала этот беззвучный метод, чтобы отказаться от общения с ней.

Постепенно Ци Янь тоже это почувствовала. Она прекратила все остальные совместные занятия, кроме утреннего приветствия.

Ци Янь предпочла пообедать в одиночестве во дворе. Она изо всех сил старалась не появляться перед глазами Наньгун Цзиннюй.

Через несколько дней слуги в поместье увидели, что что-то не так: эти двое, который были не разлей вода, внезапно отдалились.

Наньгун Цзиннюй не знала, почему она это делает. Она не хотела видеть Ци Янь не потому, что винила ее.

Это было потому, что...

Она вспоминала о Чунтао всякий раз, когда она видела Ци Янь. Она будет помнить дни, когда трое: два хозяина и слуга, были вместе.

Она все еще не могла спокойно смириться с тем, что Чунтао оставила ее таким образом. Ночью, Наньгун Цзиннюй чувствовала вину и думала: Ци Янь ее поймет, верно? Пожалуйста, дай ей еще немного времени...

                                                                                                       ... ...

Цзинцзя Девятый год, пятый месяц, двадцать пятый день. Старшая дочь Наньгун Жана, принцесса Цюнхуа, родила в столице сына.

Через десять дней пришло сообщение с севера: Захваченные повстанцами города-замки в провинциях И и Цин отвоеваны. Отбросы северных земель Цзин, войска Циянь Агулы, были разбиты. Их преследовала и уничтожала армия под командованием генерала Чжэньбэя Шангуань У.

Наньгун Жан был очень доволен. Он дал своему внуку имя: Шангуань Фу. (福 ; Фу — удача)

Лу Цюань все еще восстанавливал силы у источников. Вместо этого зятью Лу Цюаня Дин И было поручено возглавить армию. Он и его сын Дин Фэншань повели трехсоттысячную армию к северу от реки Ло.

Однако Наньгун Жан издал еще один императорский указ, который заставил других задуматься: как только армия прибудет на север реки Ло, командование должно быть полностью передано генералу Чжэньбэю. Отец Дин и сын Дин просто стали двумя заместителями генерала при Шангуань У...

Весть о великой победе пришла. Шестнадцать гонцов несли в руках флаги и кричали «Великая Победа» всю дорогу до столицы.

Очень быстро простые люди империи Вэй получили известие о том, что двор одержал победу. Каждая семья в честь праздника вывешивала фонарики; мнение людей резко возросло.

Но простые люди империи Вэй не знали, что мятежная армия под предводительством Циянь Агулы однажды проложила себе путь к берегу реки Ло...

Именно поэтому они так быстро были побеждены. Наньгун Жан построил девять провинций и восемьдесят один округ на севере.

Первоначально обширные и плоские травянистые равнины были разделены на множество маленьких кусочков. Войска Циянь Агулы были слишком растянуты. Можно сказать, что он зашел далеко в тыл врага, но города-замки посередине не были полностью заняты. Как только прибыла армия Шангуань У, люди травянистых равнин подверглись нападению спереди и сзади. Они быстро разбежались во всех направлениях.

Многие генералы империи Вэй смеялись над тем, что отбросы травянистых равнин были отважными и лишенными ума. Они не знали, как выработать стратегию в бою. Лишь небольшое количество людей могло продумать внутреннюю стратегию.

В этой битве, мятежная армия с травянистых равнин убила в общей сложности более пятисот тысяч простых жителей из городов-замков провинций И и Цин.

Как только городские ворота были выломаны, эти люди с травянистых равнин ворвались внутрь на своих лошадях. Они убивали всех, кого только видели...

Два города-замка в провинциях И и Цин были полностью опустошены. Повсюду можно было увидеть гнилые трупы, источающие зловоние и удушающее небо.

С тех пор, как травянистые равнины были захвачены империей Вэй, жители травянистых равнин в течение десяти лет подвергались бесчеловечному обращению. Они уже до предела возненавидели жителей империи Вэй.

«Циянь Агуле» не было необходимости отдавать приказ. Они добровольно убили каждого жителя империи Вэй, с которым столкнулись.

В этом бою солдаты империи Вэй фактически не понесли серьезных потерь. Наибольшие потери понес губернатор девяти северных провинций: Нагси Эжихэ...

По словам солдата, вернувшегося после боя: «Циянь Агула» был чрезвычайно высоким, а черты его лица были свирепыми. Его присутствие было совершенно устрашающим.

На голове у него не было волос, а все тело было покрыто шрамами. Он ездил на белом коне и владел двумя ятаганами с зазубренными краями. Он обладал непреодолимой храбростью против превосходящих сил.

Он возглавил армию численностью всего несколько сотен человек. Изолированные силы продвинулись до города Чаншуй на берегу реки Ло. Пока армия еще переправлялась через реку, они ворвались в лагерь губернатора до того, как успели прибыть войска поддержки. Обезглавленная голова Нагси Эжихэ висела у него на поясе. Он не упал, несмотря на то, что в его тело попало несколько стрел. Свежая кровь окрасила его коня, но никто не осмелился сделать шаг вперед. Они позволили ему сбежать просто так...

Это сражение будет известно, как «Война Цин И». Как только императору было передано сообщение о великой победе, Наньгун Жан издал указ: все рабы из равнин, которые содержались в различных органах власти юга, должны быть похоронены заживо.

Чтобы положить конец общественному недовольству, Наньгун Жан специально приказал записать количество жертв в провинциях И и Цин и расклеить их на досках объявлений в различных провинциях.

Никто больше не подвергал сомнению указ Наньгун Жана. Многие даже притащили купленных ими рабов на рынок, чтобы лично казнить их.

Пятьсот тысяч простых людей империи Вэй погибли в «Войне Цин И». Ненависть жителей империи Вэй к людям из травянистых равнин достигла своего апогея.

Не пощадили и некоторых удачливых рабынь с травянистых равнин, которые стали служанками в крупных семьях империи Вэй и родили ребенка.

Даже тех, кого купили люди с специфичными хобби, чтобы сделать их проститутками, и которые уже свободно говорили на языке империи Вэй, также были убиты.

Способ, которым простые люди империи Вэй различали жителей племени, был очень простым и грубым: люди, у которых был необычный цвет глаз и которые не могли показать зарегистрированное свидетельство, считались рабами из равнин без исключения.

Всего за пятнадцать дней в суд, как снежинки, посыпались сообщения из разных земель: всего было похоронено заживо один миллион триста тысяч отбросов из племен. Часть из них все еще находилась в бегах, в настоящее время их преследуют.

Естественно, Ци Янь не могла об этом услышать. Поскольку Наньгун Цзиннюй такие вещи не беспокоили, она тоже об этом не узнала.

До дня празднования полного месяца Шангуань Фу, когда Ци Янь и Наньгун Цзиннюй отправились навестить своего племянника. Наньгун Цзиннюй приготовила для Шангуань Фу замок долголетия, а Ци Янь написал «картину ста благословений»*.

*

(百福图 ; картина «Сотня благословений» состоит из более чем 100 различных благословляющих иероглифов, напечатанных узорами особой формы на основе печатного письма.Каждый Новый год или благоприятные дни в народных мероприятиях появляются благословляющие слова или картинки с метафорами, и люди используют их, чтобы молиться за удачу.)

*

Наньгун Цзиннюй была очень счастлива в тот день. Через два месяца после смерти Чунтао она впервые нежно обняла Ци Янь за руку и с восторгом сказала:

—Ци Янь, мое желание сбылось!

Наньгун Сунюй благополучно родила сына.

Кормилица вынесла Шангуань Фу. Наньгун Цзиннюй первой подошла к нему, а затем протянула палец и ткнула ребенка в пухлую щеку:

—Ой, почему он такой маленький?

Наньгун Шунюй улыбнулась:

—Все младенцы такие. Ты тоже была такой маленькой, когда была младенцем.

Старшая принцесса Наньгун Сунюй откинулась на спинку кровати. Увидев, что глаза младшей сестры устремлены на ее ребенка, она сказала:

—Кормилица, пусть Цзиннюй подержит Фу-эр.

Наньгун Цзиннюй поспешно махнула рукой:

—Ни за что-ни за что! Я боюсь, что буду неправильно держать его.

Наньгун Сунюй знала, что ее вторая сестра и ее муж не ладили. Видя, что ее третья сестра приклеилась к мужу, она подшутила над ней:

—Раз Сяо-Мэй так любит детей, почему у тебя нет детей с зятем, пока ты еще молода?

Лицо Ци Янь не изменилось, в то время как у Наньгун Цзиннюй был ярко-красный цвет лица. Наньгун Сунюй просто подумала, что ее легко смутить, она счастливо рассмеялась.

Наньгун Цзиннюй тайно взглянула на Ци Янь, затем села на кровать:

—Да-цзе, когда вернется старший зять?

Наньгун Сунюй смиренно вздохнула:

—Все вы можете идти.

—Слушаемся.

Когда все слуги ушли, Наньгун Сунюй пригласила их троих сесть. Она сказала:

—Несколько дней назад отец-император послал кого-то сказать, что Фума не сможет скоро вернуться.

Наньгун Цзиннюй неуверенно спросила:

—Почему? Я слышал, что битва на севере Ло была выиграна... да, эр-цзе?

Наньгун Шунюй покачала головой:

—Я никогда не обращала внимания на такие вещи.

Наньгун Сунюй сказала:

—Она выиграна. Но эти дикари начисто лишены совести, они убили жителей провинции И и Цин...

Все трое были сильно потрясены, а затем нервно посмотрели на Наньгун Сунюй. Она понизила голос, чтобы продолжить:

—Отец-император проявил сочувствие, он рассказал мне кое-что. Судя по всему, губернатор девяти северных провинций был убит главой восстания. Отец-император дал Фуме приказ: он должен захватить их лидера живым и вернуть его ко двору. Фума преследует его на севере, и некоторое время он не сможет вернуться.

Наньгун Цзиннюй в волнении встала и сердито сказала:

—Эти люди из племен поистине бесчеловечны! Простые люди двух провинций! Их действительно стоит собрать и разрезать на куски!

Наньгун Сунюй слегка потянула младшую сестру за руку:

—Садись, все, что я тебе говорю — это военная информация. Чего ты такая громкая?

Наньгун Цзиннюй надулась и снова села, а затем раздраженно сказала:

—Отец-император определенно не отпустит их так легко.

Наньгун Сунюй ответила:

—В этом ты права. Отец-император уже издал указ: все рабы из племен, которые содержатся в различных провинциях, должны быть уничтожены.

Наньгун Цзиннюй холодно вздохнула. Она больше не говорила.

Наньгун Сунюй сказала в изумлении:

—Рабы из племен разбросаны по всей земле, их так много, как...

Наньгун Сунюй тихо вздохнула:

—Я слышала, что миллион триста тысяч уже похоронены заживо.

Ци Янь низко опустила голову и схватила себя за колени мертвой хваткой. Она стиснула зубы, не позволяя дыханию сбиться.

Это был случай мести!

Человек, притворяющийся ею, должно быть, из племени Чэнли!

Может ли это быть он?

Миллион триста тысяч!

Старый вор Наньгун порабощал людей травянистых равнин в течение десяти лет, и как только все города-замки были построены, он нашел предлог, чтобы убить ее людей!

Ци Янь встала. Наньгун Сунюй спросила:

—Что случилось, зять?

Двое других осмотрелись. Ци Янь опустила глаза, не осмеливаясь взглянуть на этих трех дочерей своего врага. Она боялась, что не сможет сдержаться и не показать ненависть в своих глазах.

Она сложила руки вместе в знак глубокой вежливости:

—Пусть три Высочества простят. Ци Янь по-прежнему остается поданным, который не осмеливается подслушивать политические вопросы. Пожалуйста, простите за этого поданного.

Сказав это, она поспешила уйти, не обращая внимания на их реакцию.

Наньгун Сунюй нахмурилась, показывая недовольство в глазах:

—Что под этим подразумевает зять?

Наньгун Цзиннюй собиралась погнаться за ней, но, услышав это от старшей сестры, села обратно и с душевной болью стала объяснять это.

Услышав, что отец-император осудил Ци Яна за то, что он помог поместью Гунъян просить о снисхождении, Наньгун Сунюй сказала:

—Зятью пришлось нелегко.

Примечания от переводчика: Хотела бы сказать, что в моем тгк есть перевод концепт-трейлера дунхуа.

Тгк: Министерство императорского двора. (@JWWJ_jwqs)

Последняя редакция-13.03.24