[GL] От чёрного и белого израненное сердце

!Перевод не наш. Разрешение на публикацию перевода получено!
Переводчица: Тело Тимады.

К счастью, хоть Наньгун Ван и был несколько недальновиден, но не до идиотизма.

Он знал, что императора наверняка сопровождают более десяти тысяч опытных воинов. Как только эти стражники доберутся до горы, вероятность того, что смертник попадёт в плен живым, резко увеличится.

Поэтому он перенес дату поджога на ночь. Накануне праздника Цинмин поднялся восточный ветер.

Ци Янь в белоснежных нижних одеждах и накидке стояла перед западным окном своей опочивальни.

Чуть за полночь на горизонте вспыхнул свет от пожара, окаймив небо красным.

Ци Янь была так взволнована, что не могла сдержать своих эмоций. Она улыбалась, глядя на бушующее пламя.

Старый вор Наньгун. Когда Вы с Лу Цюанем заставили предыдущего императора сгореть заживо, ожидали ли Вы, что возмездие придёт так быстро?

Как человек, искренне верящий в суеверия, каково это - видеть, как из-за твоих грехов страдают могилы предков и единственная законная дочь?

Часовой из ночного патруля, увидев огонь, озаривший небо, бросился вниз с разведбашни, но из-за одного неловкого шага рухнул с лестницы. Он жестко приземлился, но тем не менее тут же помчался прямо к спальне Наньгун Жана, даже толком не убедившись, что цел...

- Срочный доклад!!!

Охранники у дверей поставили стоймя свои алебарды.

- Кто там?!

- Этот ничтожный - солдат, стоящий на часовом посту, здесь, чтобы доложить Его Величеству, что на горе Сишань поднялся огонь!

Стражник посмотрел в ту сторону, затем повернулся, чтобы толкнуть двери опочивальни.

В своем нынешнем возрасте Наньгун Жан спал не очень крепко. Он открыл глаза, как только солдат по ту сторону двери крикнул: «срочный доклад!»

Часовой стоял на коленях посреди павильона.

- Этот патрульный солдат Чжан Чуань имеет доложить Вашему Величеству!

Наньгун Жан издал протяжный вздох, затем потер виски и сел.

- Посмотри, что там.

Сыцзю, охранявший вход, встал со своей подстилки и пошёл в сторону павильона.

- Что такое?

Лицо Чжан Чуаня было страшно бледным, он беспрестанно кланялся:

- Огонь на горе Сишань, огонь на горе Сишань!

Сыцзю был потрясён. Он выбежал из павильона, чтобы посмотреть на запад, затем повернул обратно и побежал к императору.

Он преклонил колени перед дверями опочивальни:

- Докладываю Вашему Величеству, патрульный солдат пришел доложить... на горе Сишань бушует пожар.

- Что?

Наньгун Жан резко встал, но, возможно, из-за переутомления после долгой дороги, мир поплыл перед его глазами, а голова раскалывалась. Спотыкаясь, он вернулся к кровати.

- Кто-нибудь, подойдите!

Сыцзю поднялся с земли и толкнул двери опочивальни, чтобы войти.

Другие евнухи зажгли внутри свечи. Сыцзю помог Наньгун Жану подняться.

- Ваше Величество, Ваше здоровье имеет первостепенное значение.

- Помоги мне собраться, быстро.

- Слушаюсь.

Евнух передал одежду Наньгун Жана Сыцзю. Тот всячески хлопотал вокруг своего господина, пока тот одевался.

Часовой всё ещё кланялся, не смея сдвинуться с места. Он повторял:

- Ваше Величество, пожалуйста, проявите милосердие, Ваше Величество, пожалуйста, проявите милосердие.

Сыцзю крикнул:

- Поторопись и отойди в сторону!

Солдат, с выражением величайшего облегчения на лице, попятился. Наньгун Жан быстрым шагом направился к дверям. Видя, что половина неба залита красным светом с западной стороны, в глазах у него потемнело.

- Ваше Величество! - Сыцзю надежно поддерживал его.

Наньгун Жану пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, прежде чем его дыхание выровнялось. Он ухватился за дверную раму, чтобы устоять, на лице его читался ужас.

Он ошеломленно смотрел на огненно-красные всполохи вдалеке. Мыслями он вернулся во времена царствования предыдущей династии, в пятый год Цинхэ, девятый месяц и тринадцатое число. Тогда был тот же час дня.

Глубокой ночью, рискуя жизнью, он вместе с Лу Цюанем проник во дворец с намерением посоветовать Его Величеству осознать свои заблуждения и вернуться на правильный путь. Однако оказалось, что ничего уже не способно спасти этого испорченного императора, он вдруг достал свой меч, чтобы зарубить их.

Лу Цюань выхватил клинок и заблокировал его выпад. Во время боя они случайно опрокинули лампу вечного долголетия, в которой было несколько циней масла. Оно расплескалось по полу, а затем мгновенно вспыхнул невероятно сильный огонь.

Масло попало на широкие рукава мантии императора. Истошный вой, и тот был охвачен пламенем.

Его крики эхом разносились по просторному залу, и каждый был громче предыдущего. Наньгун Жан и Лу Цюань были в ужасе; они выбежали из зала, а затем просто закрыли его снаружи, заперев предыдущего императора внутри.

Крики и проклятия постепенно стихали, а затем всё прекратилось. Ради того, чтобы выставить это дело как несчастный случай, Лу Цюань схватил любимую наложницу императора, Вань гуйфэй...

Лу Цюань облил её маслом из лампы. Наньгун Жан зажёг огонь.

Он всё ещё помнил Вань гуйфэй, простертую перед обгоревшим трупом своего императора, с ног до головы облитую маслом. По её лицу, словно капли дождя на цветке груши, катились слёзы:

- Прошу вас, отпустите меня, императорский врач несколько дней назад установил, что я беременна....

Вань гуйфэй распростерлась у ног Наньгун Жана, который держал свечу. Она потянула за подол его чиновничьей мантии:

- Господин Наньгун, я умоляю Вас оставить хоть что-нибудь от Его Величества. Если ребёнок окажется мальчиком, я готова подделать императорский указ об отречении от престола в вашу пользу....

Но Лу Цюань резко сказал:

- Жан, если она не будет убита, то и ты, и я будем приговорены к смерти!

После этого Наньгун Жан обсудил всё с Лу Цюанем. Они решили, что Наньгун Жан, гражданский чиновник, станет императором, а Лу Цюань будет командовать армией.

Причина, по которой Наньгун Жан взошел на трон только через сорок девять дней после смерти предыдущего императора заключалась в том, что они с Лу Цюанем должны были найти и устранить всех свидетелей и сопричастных.

В том числе всех патрулировавших в ту ночь солдат, всех дворцовых слуг предыдущего императора и Вань гуйфэй, половину врачей в императорской больнице, и даже поваров, готовивших им еду в ту ночь. Никого не пощадили...

После этого Наньгун Жан хитростью подкупил придворного цензора, чтобы тот выставил историю в выгодном для них свете.

Лу Цюань в свою очередь отправил своих верных солдат, переодетых в одежду простолюдинов, направлять в нужное русло общественное мнение. Эпизод с разбойниками, которые появились после того, как Наньгун Жан вступил на престол, и которые позже были усмирены без единой капли крови одним лишь указом о принятии вины, также был подстроен.

Единственными, кто знал об этой стороне истории, были Наньгун Жан и Лу Цюань.

Тело Наньгун Жана покачнулось. Его лицо было ужасно бледным:

- Поторопитесь, прикажите пяти тысячам солдат потушить огонь...

- Слушаюсь!

Наньгун Цзиннюй была разбужена шумом. Она услышала, как солдат снаружи крикнул:

- Пожар! Его Величество приказал бросить все силы на тушение!

Наньгун Цзиннюй сразу же вскочила с постели. Она надела туфли, схватила свой дворцовый наряд, чтобы накинуть его на плечи, затем толкнула дверь и выбежала на улицу.

Чунтао и Цюцзюй подбежали к ней:

- Ваше Высочество!

- Там пожар? Где огонь?

- Эта служанка не знает, кажется, с западной стороны...

С запада? Но ведь там находятся покои Ци Янь!

Наньгун Цзиннюй ринулась вперёд и её хрупкий силуэт быстро затерялся в толпе...

Ци Янь не видит в темноте. Он не сможет убежать!

Ты не должен погибнуть!

Наньгун Цзиннюй побежала в западное крыло. Увидев, что там всё в порядке, она облегченно выдохнула. Но от бега у неё внезапно свело голень, и она чуть не упала.

Поскольку одета она была легко, порыв холодного ветра заставил её дрожать.

Пошатываясь, она подошла к покоям Ци Янь и постучала в дверь.

- Ци Янь? Ты спишь?

Ци Янь всё ещё стояла у окна в одной накидке. Услышав голос Наньгун Цзиннюй, её сердце оборвалось. Это был последний человек, которого она хотела видеть сейчас...

- Ваше Высочество?

- Это я, можно войти?

- Прошу, Ваше Высочество.

Наньгун Цзиннюй толкнула дверь и увидела, что Ци Янь стоит у открытого окна.

Чунтао и Цюцзюй последовали за ней, тяжело дыша:

- Ваше Высочество, пожалуйста, подождите нас, служанок!

Увидев, что Ци Янь цела и невредима, Наньгун Цзиннюй успокоилась. Она слегка поправила свой дворцовый наряд и подошла к ней.

- Чего это ты встал тут? - сказав это, она закрыла окно и упрекнула Ци Янь: - У тебя слабое здоровье, а ты стоишь на сквозняке.

- Этот подданный только что услышал крики снаружи и подошёл к окну, чтобы спросить кого-нибудь о том, что происходит...

Войдя в комнату Чунтао и Цюцзюй зажгли свечи на столе. Ци Янь должна была изобразить, что теперь видит лучше, и потому заставила себя смотреть прямо на Наньгун Цзиннюй.

На лбу девушки выступили капельки пота, а волосы были растрёпаны. Она подняла рукав, чтобы вытереть пот со лба, а затем пригладила волосы у висков.

- Что привело сюда Ваше Высочество?

- Я слышала, что на западной стороне пожар, я испугалась, что ты... - Наньгун Цзиннюй поджала губы, замолкнув на полуслове.

Ци Янь уставилась прямо в чёрные глаза Наньгун Цзиннюй. Беспокойство в них было искренним.

- Ваше Высочество... - Ци Янь сделала шаг вперед и притянула Наньгун Цзиннюй в свои объятия.

Наньгун Цзиннюй напряглась, но, услышав неровное дыхание, смягчилась. Она подняла руки, чтобы обнять Ци Янь в ответ, и слегка похлопала её по спине, ласково говоря:

- Не бойся, разве я не здесь?

Чунтао и Цюцзюй переглянулись и поспешили выйти из комнаты.

Услышав звук закрывающейся двери, Наньгун Цзиннюй немного покраснела.

- Не бойся.

Но Ци Янь всё не отпускала её, а наоборот, обняла ещё крепче.

Она прекрасно понимала, что в этот момент ей следует вести себя как обычно, но противостоять искренней заботе человека, против которого она постоянно устраивала заговоры она не могла.

Ци Янь обняла Наньгун Цзиннюй, чтобы скрыть выражение своего лица.

Она согнулась и зарылась лицом в длинные волосы Наньгун Цзиннюй только ради того, чтобы она, Чунтао и Цюцзюй ничего не заметили.

Нос Наньгун Цзиннюй коснулся плеча Ци Янь, и она вдохнула слабый аромат травы. Она не могла не улыбнуться: кто бы мог подумать, что у мужчин тоже бывает свой особенный запах...

Ци Янь обняла Наньгун Цзиннюй, прижалась к ней, чтобы успокоиться и расслабиться, но в то же время у неё созрел новый план...

- Ваше Высочество.

- Мм?

- Не могли бы Вы... остаться на ночь?

У Наньгун Цзиннюй на мгновение перехватило дыхание от волнения. Снова её застигнули врасплох.

- Я... не могу, завтра... И вообще, мне нужно увидеть отца-императора.

Ци Янь крепко обняла Наньгун Цзиннюй за талию и телом ощутила её нежные изгибы.

Она добавила:

- Может ли Ваше Высочество вернуться к этому подданному после встречи с отцом-императором?

Наньгун Цзиннюй вспыхнула, и спросила, пробормотав:

- Значит, ты боишься темноты...

- Угу...

- Тогда позволь мне немного подумать над этим.

Наконец, Ци Янь разжала объятия. Она с нежностью посмотрела на Наньгун Цзиннюй:

- Ваше Высочество, поторопитесь, этот подданный будет ждать Вас.

- Эй, я ничего не обещала!

***

Чуньтао и Цюцзюй выдохнули, увидев, как Наньгун Цзиннюй вышла из комнаты.

Завтра день поклонения предкам. Если Его Величество узнает, что фума и принцесса спали в одной комнате накануне, он непременно накажет их...

- Возвращаемся, мне нужно переодеться. Я хочу увидеть отца-императора.

- Слушаемся.

К тому времени, когда Наньгун Цзиннюй появилась в главном зале, все члены императорской семьи уже собрались там.

На возвышающемся троне сидел, нахмурившись, Наньгун Жан. Множество людей стояло на коленях. Время от времени вбегал начальник охраны, чтобы доложить о ситуации на горе Сишань.

- Отец-император.

Выражение лица Наньгун Жана смягчилось, когда он заметил свою любимую дочь.

- Наше дитя пришло? Подойди к отцу-императору.

- Слушаюсь.

Посреди толпы людей, стоящих на коленях, Наньгун Цзиннюй была как журавль среди кур.

Она остановилась под лестницей, ведущей к трону:

- Отец-император.

Наньгун Жан махнул рукой:

- Подойди сюда.

- Слушаюсь.

Наньгун Цзиннюй поднялась по ступенькам. Наньгун Жан потянул за руку свою любимую дочь с несколько смешанным чувством ...

Наньгун Цзиннюй родилась вскоре после того, как они с Лу Цюанем совершили то, что совершили. А потом императрица из рода Ма покинула его навсегда.

Наньгун Жан всегда считал её смерть божественным возмездием. Он собственными руками сжёг беременную Вань гуйфэй, поэтому Небеса в наказание забрали у него любимую женщину.

Наньгун Жан протяжно вздохнул и похлопал по руке Наньгун Цзиннюй.

- Наше дитя должно вернуться и отдохнуть.

- Отец-император, эта дочь хочет остаться.

- Послушай, оставаясь здесь ты ничем не поможешь. Остальные тоже могут идти... Позвольте Нам побыть одному.

- Слушаюсь...

Выйдя из главного зала, Наньгун Ван и Наньгун Чжэнь направились к часовому на башне, по молчаливому согласию осведомившись о состоянии пожара.

Наньгун Цзиннюй на мгновение задумалась, а затем пошла на западную сторону.

Чунтао следовала прямо за Наньгун Цзиннюй.

- Ваше Высочество, покои в другой стороне!

- Я знаю.

- Ваше Высочество!

Цюцзюй беспомощно потянула Чунтао за рукав и покачала головой.

Чунтао торопливо бросила:

- Ты что, собираешься стоять и смотреть? Мы будем наказаны, если Его Величество узнает об этом!

- Вокруг столько глаз, неужели тебе надоело жить? - вполголоса ответила Цюцзюй.

Чунтао замолчала. Все трое направились в западное крыло.

Когда они дошли до уединенного места, Чунтао не могла больше сдерживаться. Она обогнала Наньгун Цзиннюй и преклонила колени, преградив путь:

- Позвольте, ваше Высочество, пожалуйста, подождите.

- Что ты делаешь?

Цюцзюй тоже опустилась на колени перед Наньгун Цзиннюй:

- Ваше Высочество, эта служанка считает, что то, что сказала Чунтао, разумно. Не стоит сегодня возвращаться в западное крыло.

Наньгун Цзиннюй нахмурила брови:

- Но я обещала Ци Янь.

Цюцзюй уговаривала:

- Может быть, ваше Высочество передумает. Его Величество объявил пять дней воздержания, завтра мы должны подняться на гору для поклонения предкам...

Чунтао перебила:

- В период воздержания муж и жена не могут спать в одной комнате. Господин фума сглупил, обращаясь к Вашему Высочеству с такой просьбой!

Наньгун Цзиннюй нахмурилась и воскликнула:

- Что за чушь ты несёшь? Ци Янь пришёл из мира простолюдинов, откуда ему знать столько дворцовых правил?

Но Чунтао упрямо продолжила:

- Даже в мире простолюдинов мужу и жене запрещено спать вместе во время траура. Господин фума не мог не понимать этого.

Цюцзюй тревожно воскликнула:

- Чунтао!..

***

Ци Янь сидела на кровати с закрытыми глазами. Пальцы её правой руки ритмично постукивали по колену.

Сегодня вечером, независимо от того, придёт к ней Наньгун Цзиннюй или нет, Чунтао, Цюцзюй, либо они обе, точно попадут под удар.

Разумно было желать, чтобы Наньгун Цзиннюй вернулась. В этом случае пострадают обе служанки...

Однако другой голос в её сердце молил Наньгун Цзиннюй не возвращаться.

Внезапно снаружи послышался звук шагов.

Ци Янь резко прекратила постукивать по колену и медленно опустила руку.

- Это Цюцзюй, служанка. Господин фума уснул?

- Ещё нет, извини что не выхожу встретить тебя, Цюцзюй. Что-то случилось?

- Господин фума не обязан меня встречать, эта служанка здесь, чтобы передать слова Её Высочества: завтра состоится великая церемония поклонения предкам, пусть господин фума хорошо отдохнет.

- Я понял, поблагодари Её Высочество за меня.

- Пожалуйста, извините эту служанку.

Как только Ци Янь перестала слышать шаги, она откинулась назад и легла на кровать.

Цзиннюй не пришла. Это тоже хорошо.

...Это замечательно.

Пожар на родовом кладбище горел всю ночь. Когда солдаты провинции Юн пришли на место, снег на горе уже растаял.

Последние несколько дней постоянно светило солнце, и трава была суха. Смертник, скрывавшийся за могилами предков у переднего склона горы, зажег ветку, а затем подбросил. Пламя, подхваченное восточным ветром, поползло вверх по склону горы и через несколько мгновений превратилось в огромный пожар.