[GL] От чёрного и белого израненное сердце

Наньгун Жан был в расцвете лет, у него было девять сыновей и три дочери.

Старшая принцесса Наньгун Сунюй в прошлом году уже вышла замуж. Несколько дней назад Наньгун Цзиннюй, рассердившись, покинула дворец, но испугалась жить в одиночестве. Наньгун Жан разгадал мысли любимой дочери и отправил вместе с ней Наньгун Шунюй.

Лицо Наньгун Шунюй то краснело, то бледнело. Она топнула ногой:
- Сегодня я непременно вырву твой острый язычок! Посмотрим, осмелишься ли ты рассказать отцу-императору!

Наньгун Цзиннюй игриво высунула язык, подняла подол придворного наряда и со всех ног бросилась бежать. О какой утончённости и дворцовом этикете тут можно было говорить?

Наньгун Шунюй кинулась вдогонку. Она была одета в мужскую одежду и, к тому же, была постарше. Поэтому через несколько шагов догнала сестру.

Наньгун Цзиннюй испуганно вскрикнула и поспешно взмолилась:
- Добрая эр-цзе, пощади меня на этот раз! Цзиннюй больше никогда не посмеет!

Наньгун Шунюй холодно фыркнула, только тогда убрала руку, которой собиралась её пощекотать, и слегка сжала нежное, словно вырезанное из нефрита личико Наньгун Цзиннюй:
- Никому не смей рассказывать!

Неизвестно, о чём ещё они переговаривались, но смеялись от души. Затем, взявшись за руки, вернулись во дворец. Нетрудно было заметить, что отношения у сестёр были самые близкие.

Наньгун Шунюй спрятала складной веер в рукав, на лице её появилась лёгкая смущённость.

Этот веер был оставлен у ручья Гунъян Хуаем, и она его подобрала.

А Гунъян Хуая, поддерживаемого двумя друзьями, доставили обратно в поместье. Привратник сразу же выбежал навстречу, позвал нескольких слуг, чтобы те приняли Гунъян Хуая на руки, а сам проводил вернувшихся учеников к воротам и, трижды поблагодарив, только тогда отошёл.

Слуги повели Гунъян Хуая во внутренний двор. Привратник, стиснув зубы, осторожно пошёл следом. Когда они дошли до дверей комнаты, Гунъян Хуай прищурился и спросил:
- Ты зачем пришёл следом? Тебе не у ворот стоять на страже?

Привратник низко поклонился:
- Второй господин, у меня есть важное сообщение.

Гунъян Хуай махнул рукой, слуги тут же удалились. Привратник, дрожа, пал на колени перед ним:
- Второй господин, сегодня приходил один молодой учёный. Представился вашим старым другом.

Гунъян Хуай не придал значения:
- Имя он оставил?

- Да... да. Он сказал, что зовут его Ци Янь, родом из Цзиньчжоу.

Гунъян Хуай несколько мгновений оставался безучастным, а потом резко распахнул глаза:
- Где он?!

Привратник торопливо вынул из-за пазухи нефритовый жетон и подал обеими руками:
- Тот господин велел мне передать это второму господину. Но я на миг отвлёкся, и он уже ушёл далеко.

Гунъян Хуай выхватил жетон и внимательно разглядел его: это был именно тот, что он сам когда-то подарил Ци Янь.

От вина начало сильно кружиться в голове. Опершись на дверной косяк, он недовольно вскрикнул:
- Раз он показал жетон, почему ты не пригласил его как следует? Как ты мог отпустить его вот так?!

Привратника прошиб холодный пот, он запинаясь объяснил:
- Тот господин отдал жетон и тут же повернулся, ушёл... Я... я в тот миг не сообразил.

Гунъян Хуай горько усмехнулся:
- Хмф! Мой друг никогда не был человеком невежливым. Значит, именно ты, пёс, обошёлся с ним пренебрежительно!

Привратник ударился головой об пол, не смея возражать.

Гунъян Хуай тяжело вздохнул. Этот привратник служил в поместье давно, но, живя в столице, постепенно пропитался её гнилым духом, стал чересчур корыстным. Его отец и старший брат этого не замечали, но сам он всегда ненавидел нравы чиновничества. Три года назад, услышав о предстоящем экзамене, он тайно покинул дом, чтобы участвовать в нём. С трудом встретил друга, близкого по духу, который не обращал внимания на его происхождение, и вот теперь его собственного гостя прогнали со двора!

В памяти Гунъян Хуая всплыл образ Ци Янь: тот был скромен и вежлив, но никогда не унижался. Кто знает, не охладил ли этот случай его сердце?..

Думая об этом, он машинально потянулся к груди и обнаружил, что складного веера, на котором три года назад попросил Ци Янь оставить надпись, нет!

Тут Гунъян Хуай окончательно протрезвел. В ярости он пнул привратника:
- Живо готовь паланкин!

- Второй господин, возможно, тот господин придёт снова через несколько дней. Но где вы его найдёте среди такого множества людей? Вы же пьяны, лучше вернитесь и отдохните. Позвольте мне пойти на поиски вместо вас!

- У меня пропала важная вещь! Немедленно готовь паланкин!

Привратник с облегчением вздохнул:
- Сейчас же!

Гунъян Хуай в спешке отправился на носилках обратно к ручью. Но пир уже давно разошёлся, и от его веера не осталось и следа. Пришлось вернуться с тяжёлым сердцем. А на следующее утро он тщательно оделся и отправился один искать Ци Янь.

Но столичный люд - словно море. Найти одного человека было почти невозможно.

Отец Гунъян Чжун, узнав об этом, отругал его и наложил домашний арест: выйти он мог только после окончания государственных экзаменов.

Ци Янь по-прежнему снимала уединённый дворик на окраине столицы. Но цены в столице были совсем не такие, как в провинции. К тому же во время путешествий с ней случились разные обстоятельства, и после уплаты аренды у неё в кошеле остались всего несколько медных монет.

Она взяла рукопись и отправилась в город, прямо направившись в книжную лавку. Она хотела найти управляющего и устроиться на переписывание книг, чтобы хоть как-то прокормиться.

Тот взглянул на почерк Ци Янь, и в его глазах промелькнуло сомнение:
- Это ты написал?

Даже если Ци Янь специально сдерживал остроту своего письма, для постороннего оно всё равно было редкой драгоценностью.

Ци Янь вежливо ответил:
- Да.

- Ма Лю! Принеси бумагу и кисть!

Служка поспешно принёс письменные принадлежности. Управляющий слегка приподнял подбородок в сторону Ци Янь:
- Напиши что-нибудь, посмотрим. Если это и правда твой почерк, цену можно будет обсудить.

Ци Янь под внимательным взглядом управляющего написал небольшое стихотворение. Тот пришёл в восторг:
- Какая прекрасная каллиграфия! Поскольку молодой господин достиг столь эталонного письма, зачем довольствоваться малым? Как насчет того, чтобы выставить несколько рукописей на продажу в этой скромной лавке?

Ци Янь покачал головой:
- Не скрою, я прибыл в столицу, чтобы участвовать в весенних экзаменах. Но, увы, средств у меня почти не осталось, поэтому я и подумал о переписке книг. Торговля каллиграфией для меня невозможна.

В царстве Вэй положение торговцев было низким, а учёные, даже в крайней нищете, не хотели иметь с ними дело. Продавать собственную рукопись считалось позорным, и, если это станет известно, можно навлечь всеобщее порицание.

Управляющий был удивлён и ещё раз внимательно посмотрел на Ци Янь. Чтобы участвовать в весенних экзаменах, нужно было иметь степень «цзюйжэнь».* А в столице сам по себе этот статус был чрезвычайно почётным. Даже если такой человек ещё не получил должность, при встрече с чиновниками ему не нужно было становиться на колени.

*
(Цзюйжэнь (кит.трад. 舉人, упр. 举人, пиньинь jǔrén) - обладатель второй степени, присуждаемой на провинциальном уровне раз в три года.)
*

Управляющий поспешил сменить тон на уважительный и сказал с улыбкой:
- Оказывается, вы цзюйжэнь! Простите старика за близорукость.

Ци Янь ответил поклоном:
- Господин не виноват. Скажите, есть ли у вас работа?

Управляющий подал ему книгу и заранее нарезанную бумагу:
- За переписку одной книги полагается двести медных монет. Но с вашим почерком её можно будет продать дороже, поэтому я прибавлю ещё сто. Через десять дней вы принесёте результат и мы рассчитаемся.

Ци Янь кивнул и положил рукопись в сундук. Управляющий, заметив его простую одежду и мягкий характер, жестом пригласил его отойти в сторону.

- Господин цзюйжэнь, можно вас на пару слов?

Они отошли в уединённое место. Управляющий понизил голос:
- Простите, что скажу лишнее. Но цены в столице совсем не такие, как в провинции. До экзамена ещё несколько месяцев. А вам нужно встречаться с друзьями, одеваться, питаться, покупать кисти, бумагу, тушь и чернильные камни - всё это требует серебра. Когда вы пройдёте весенний экзамен и займёте место, даже только передав весть гонцу, нужно будет выдать как минимум один лян серебра награды. Я понимаю, что вы не хотите заниматься торговлей, но разве не верно сказано: «лучше подготовиться заранее»?

Ци Янь кивнул:
- Господин говорит разумно.

Управляющий продолжил:
- Сделайте так: возьмите себе псевдоним или изящное прозвище, подпишите каллиграфию и приносите в мою лавку. Не скрою, многие учёные, оказавшиеся в похожей ситуации, поступали так. Нашей лавке больше сотни лет, у нас безупречная репутация. Кем бы вы ни стали в будущем, я никогда не проговорюсь. Можете быть спокойны.

Ци Янь ответил с поклоном:
- Я ценю доброту господина. Позвольте обдумать. К дате сдачи книги я дам вам ответ.

- Хорошо, хорошо! Я сам провожу вас.

- Господин, не утруждайтесь.

***

Глубокой ночью из дворца Ганьцюань раздались крики ужаса.

Сицзю, дежуривший у дверей, распахнул створки и поспешно вбежал внутрь:
- Ваше Величество!

Наньгун Жан сидел на драконом ложе, тяжело и часто дыша. Сицзю пал на колени перед занавесью и тихо спросил:
- Ваше Величество, вам приснился кошмар?

Наньгун Жан шумно выдохнул, широким рукавом вытер пот со лба:
- Сицзю...

- Этот слуга здесь.

- Немедленно позови чиновника из Управления Наблюдения за Небом.

- Слушаюсь.

Через полчаса во дворец вошёл мужчина средних лет, одетый в белую одежду цвета полумесяца с вышитым узором созвездий на груди. Подойдя к занавеси, он преклонил колени:
- Чиновник Управления Наблюдения за Небом Го Цинлю приветствует Ваше Величество.

- Сицзю, принеси стул.

- Есть.

Сицзю пододвинул Го Цинлю табурет и тактично вышел из зала.

Жёлтая вуаль отделяла двоих. Силуэт Наньгун Жана смутно проступал сквозь занавесь, он сидел прямо на драконом ложе.

- Я... видел сон.

- Ваш скромный подданный внимательно слушает.

- Я увидел чудовище, что пришло, ступая по облакам и ветрам. Сначала оно остановилось над дворцовыми стенами. Одним лишь чихом убило тысячи стражников. Затем оно приблизилось к моим покоям, распахнуло окно и уставилось на меня своими огромными глазами, полными ярости. В том сне я был скован и не мог пошевелиться на драконом ложе, а оно рычало, и от этого звука мороз бежал по коже.

Сказав это, Наньгун Жан сжал кулаки. Ужас сна врезался в кости, и никак не удавалось его стряхнуть.

- Дорогой сановник... Как истолковать этот сон?

Го Цинлю приподнял полы одежды и опустился на колени:
- Осмелюсь спросить: как выглядело то чудовище?

- Четырёхлапый зверь. По телу похож на цилинь, но без чешуи, вся шерсть буро-каштановая, длиной в полчи.* На голове пара острых рогов, как у быка. Глаза огромные, а клыки острые...

*
(Цили́нь или кири́н - мифическое существо, известное в китайской и других культурах Восточной Азии. Его иногда включают в перечень четырёх благородных животных наряду с китайскими драконом, фениксом и черепахой - вместо тигра.)

(Чи 尺 - традиционная китайская мера длины, распространившаяся в другие страны Восточной Азии. Составляет 1/10 чжана и в свою очередь состоит из 10 цуней; условно соответствует английскому футу.)
*

- Ваше Величество упоминал, что оно ступало по облакам. Какого они были цвета?

- Чёрные, время от времени из них доносились раскаты грома.

Го Цинлю ударил головой об пол и громко произнёс:
- Поздравляю Ваше Величество! Это великий знак удачи!

Наньгун Жан поднялся, откинул занавес и босыми ногами подошёл к нему:
- Подробно объясни. Как столь свирепое чудовище может быть добрым знаком?

- Ваше Величество, описанного вами зверя я никогда не слышал. Но могу точно сказать: это не цилинь и не золотой дракон. Потому я спросил о цвете облаков. Ваше Величество сказал, что чёрные.

- Верно.

- Ваше Величество - отец девяти сыновей, настоящий сын Неба, дракон среди людей. Если бы вам приснился цилинь или золотой дракон, то это было бы дурным знаком. В древности говорили: «цилинь - знак власти, золотой дракон - символ господства». Если бы эти звери лежали под вашим ложем, это означало бы, что кто-то другой претендует на власть. - едва заикнувшись об этом, Го Цинлю снова опустился на колени. - Прошу Ваше Величество простить за преступление. Ваш презренный подданный лишь пересказывает основы искусства толкования сновидений.

- Встань. Продолжай.

- Слушаюсь. Хотя этот зверь и выглядит страшно, но благородной крови в нём нет. А вы - истинный небесный дракон, непременно сможете его усмирить. Облака под его лапами были чёрные, с громом и молниями, а значит - эта сила станет вашей поддержкой. Я осмелюсь предположить, что в скором времени выдающийся талант, не имеющий себе равных, поступит в услужение к Вашему Величеству.

- О? Неужели?

- Этот подданный не осмелился бы говорить опрометчиво.

- Можешь идти.

- Слушаюсь.

Наньгун Жан вернулся на драконье ложе, но в сердце его не было покоя. Тот сон был слишком живым, и тревога оставалась.

- Талант, не имеющий себе равных... Может быть, он явится на нынешних экзаменах во дворце?

Несколько дней назад он получил тайное донесение: Лу Цюань собирается после успеха Лу Бояна на экзамене передать военные полномочия. Это было радостным событием.

Но...

Шпион в доме коменданта доложил: после тайного совещания со своими советниками Лу Цюань вызвал к себе второго сына Лу Чжунсина.

Тот вышел из кабинета в неописуемой радости. Лу Чжунсин - ничтожный человек, без амбиций и способностей. Что могло так его порадовать?..

В глазах Наньгун Жана сверкнула жестокость. Не так давно один из императорских телохранителей явился к нему с отчётом: второй молодой господин поместья коменданта является частым гостем поместья принцессы. Может ли быть?..

Примечание автора:
Сегодняшнее обновление~
Цзиннюй и Ци Янь впервые встретятся в следующей главе. А в главах 22-23-24, они уже поженятся. Любовь расцветет после свадьбы. Пожалуйста, обратите на это внимание~
Прошу вас рассыпать лепестки и добавить работу в закладки~
Спасибо, что читаете.