Порно звезда [18+]

С возвращением в игру!

Правила просты! Ждите каждого эфира, наслаждайтесь им, держитесь до конца, не кончайте~♡

Приятного вам просмотра

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

— Всем спасибо, вы можете быть свободны, — Лиза простилась с учениками, отпуская их по домам. Не успела она отвернуться от детей, как улыбчивая маска треснула пополам, выпуская то, что очень тяжело удавалось прятать. Она совсем раскисла. Когда аудитория осталась пустой, Лиза устало села на стул, прикрывая глаза. С момента разговора с Лёней прошло четыре дня и все эти дни Левашова чувствовала себя отвратительно, словно она умирала изнутри. Нечто, что раньше скреблось когтями на душе, стало скрести в два раза усерднее, сильнее. У Лизы сердце на постоянной основе болело и эта боль с каждым часом горела уничтожающим пламенем всё ярче, изматывая её. Тяжело выдохнув, она собрала вещи и покинула помещение, планируя как можно быстрее оказаться дома. Идя по пустому коридору, она услышала знакомый голос. Левашова замедлила шаг, останавливаясь за углом и напрягая слух.

— Прости, я никак не могу выбраться, — сожалеющим тоном говорил Андрей. — Я переживаю за брата. Он уже несколько дней на связь не выходит. А это всегда плохо, — пояснял он причину. — Я понимаю, что он взрослый, но он никогда не игнорирует телефон. Есть вариант, что он опять топит себя в алкоголе, — карие глаза резко расширились от этой фразы, а сердце забилось вдвойне быстрее и больнее. — Да, попытаюсь прорваться к нему. Да, хорошо, — он стоял абсолютно поникшим. — И я тебя, — единственная тёплая нотка в разговоре. Накоряков накрыл глаза ладонью, пытаясь продумать свои дальнейшие действия. Он резко подхватил сумку и ушёл дальше по коридору, отдаляясь от девушки. Лиза стояла и смотрела куда-то в потолок. Этот разговор прояснил ей некоторые вещи и выбил из колеи одновременно. В первые дни телефон Лизы не умолкал. На неё сыпались звонки и сообщения от Лёни. В каждом он просто просил поговорить, объяснить причину, встретиться, однако все из них так и остались без ответа. Потом в один момент наступила мёртвая тишина, которая напугала девушку. Она подумала, что Лёня сдался, решил отпустить её, но слова Андрея перевернули происходящее. Накоряков топил себя в спирте, пытаясь выкинуть из головы недосягаемый образ человека, которого полюбил. В голове Лизы диссонанс. Если бы Лёне было бы плевать на неё, он бы не звонил тысячи раз и не стал бы убиваться алкоголем. Видимо, в душе Накорякова, как и в душе Левашовой, цвели истинные чувства.

Лиза тряхнула головой. Ей не стоило подслушивать чужой разговор. Она сжала ручку сумки сильнее, набираясь сил и сдвигаясь с места в сторону выхода. Холодная осень северным ветром ударила по щекам и открытой шеи, неприятно обжигая кожу. Цветная пора, что ещё недавно сыпала яркой листвой на землю, сменилась на убивающую серость. Левашова на это не шибко сильно обращала внимание. У неё в жизни все краски поменялись на тусклую гамму оттенков серого. Первые капли грядущего ливня стремительно упали на землю, вновь наполняя её влагой. Черный зонт покоился в сумке, но Лиза не торопилась его доставать. Погода разыгрывалась не на шутку. Прохожие забегали, заторопились спрятаться от стихии. Левашова же никуда не торопилась, продолжая шагать в том же темпе. Мокрые пряди начали липнуть к голове и лицу. Одежда не спасала больше от холода. Он цепкими руками проник к самой коже, а после и под неё пробрался, проходясь острыми когтями по костям. Уже недалеко от дома Лиза остановилась, подняв лицо к чёрному небу, чувствуя, как крупные капли бьют по нему. Они не стирали слёзы, но уносили эмоции и переживания с собой. Всего на мгновение стало легче. Завтра она, наверное, заболеет, но это будет только завтра, а пока Левашова двинулась к парадной шаткой походкой, вновь ощущая на себе невыносимый груз.

Лиза зашла в квартиру мокрой до нитки. Вода буквально стекала с неё, оставляя лужу в прихожей. Нева вышел из комнаты встречать хозяйку, однако вода, которая была не просто так невзлюбленная котом, оттолкнула его. Животное просто село недалеко, внимательно рассматривая хозяйку.

Лиза скинула на пол обувь и пальто. Мокрой дорожкой протянулся след от прихожей до ванной. Она снимала прилипшую к телу ткань, кидая её в раковину. Нева продолжал заинтересованно смотреть на неё, изредка мяукая, однако девушку на это не реагировала. Упираясь руками в раковину, она тяжело дышала, словно поднялась на последний этаж высотного здания по лестнице без передышки. Вся кожа в момент покрылась мурашками, а короткие волоски встали дыбом. С волос на плечи и грудь падали капли, которые холодом стекали дальше к пяткам.

Она стояла на холодном кафеле, морозившем босые ноги. Лиза смотрела на себя в зеркало, не замечая глобальных изменений. Однако они были — она осунулась, словно скинула несколько килограммов; выпирающие кости таза, рёбер, спины стали более острыми; кожа на них натянулась, выделяя сильнее. Впрочем, она не помнила, когда в последний раз ел. Под глазами залегли тёмные круги. Всего несколько бессонных ночей, каждая из которых сопровождалась прежним кошмаром, и она уже без сил. Оттенок кожи сменился на более тусклый. Левашова сама на себя перестала быть похожей.

Она зашла в душ, вставая под горячие струи воды. Левашова так долго стояла, что кожа покраснела пятнами. Вся комната наполнилась паром, зеркала запотели. Вот только Лиза согреться не могла — мыслями она всё еще на улице стоял под ливнем ледяным и ветер кусал её тело. Левашова выползла из душа поздно. Едва передвигаясь, она валился с ног. Проходя мимо тёмной глухой двери, Лиза даже взгляд не кинула. Комната для эфиров была плотно закрыта. В неё она не заходила. Не было ни сил, ни желания проводить трансляции. На площадке она коротко написала о болезни и пообещала вернуться в скором времени, однако теперь она не знала, когда это время наступит. Лиза завалилась на кровать, закутываясь в одеяло, как в кокон — а раньше чужие руки окольцовывали, согревали. Левашова с трудом провалилась в беспокойный сон. Даже в мире грез, она не могла найти покой.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Небо невозможно жутко гремело над ним. Фиолетовые молнии били в землю, каждый раз практически задевая Лизу, которая лежала меж прибитых ветром колосьев, не в силах подняться. На глазах была тонкая пелена слёз. Иногда хрусталём они падали с щёк звонко разбиваясь. Сжимая пальцы сильнее, она загоняла всё больше чёрного грунта под ногти. От своей беспомощности в такой ситуации Левашова хотела на стену лезть. И даже понимая, что она во сне. В страшном кошмарном сне, она не могла совладать с собой и поднять взгляд карих глаз к небу. Тело болело, но больше болело сердце внутри. Казалось, что грудную клетку сдавило и там ныне не хватало места для буйного сердца. Лиза закрыла глаза, теряясь в бесконечной темноте.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

— Лёня, что происходит? — Андрей стоял посреди гостиной комнаты в съёмной квартире Накорякова. Как и предполагал, его брат пытался сгубить себя алкоголем. Вот только причины он не понимал. — Какого дьявола ты творишь? — отбирая бутылку у Лёни. Накоряков смотрел с поволокой. Он прекрасно всё понимал, прекрасно всё чувствовал. Сколько бы он ни старался, спиртное мало ему помогало. Всё выпитое лишь едва притупило невыносимую боль в груди.

— Проваливай отсюда, — прохрипел он. Голос севшим был от молчания, которое он хранил все эти дни.

— Посмотри на себя! — продолжал настаивать Андрей. — Зачем ты с собой это делаешь? В чём причина?! — он словно с цепи сорвался. Не в силах терпеть, он схватил Лёню за грудки, встряхивая его. — С каких пор ты стал тряпкой?

— Я не тряпка. Я просто... — замялся. — Влюблён, — тихо прошептал Накоряков. В момент всё затихло. Гнев Андрея как рукой сняло. Он смотрел в такие же глаза напротив, пытаясь найти там хоть тень лжи, ведь брат давно уже не говорил таких громких слов.

— И? — ослабляя хватку.

— Всё закончилось, — опуская тусклый взгляд в пол. — Без объяснений и разговоров. Прощальные слова, а после удушающая тишина с того конца, — Андрей свел брови к переносице, понимая чувства брата, но в голове всё ровно горело негодование.

— И что? Жизнь закончилась? — не довольствовался он. — В мире полно тварей, — Накоряков сжал кулаки от этих слов, — Ты из-за каждой теперь бухать будешь? — Андрей отошёл от дивана, собирая в руки пустые или полупустые бутылки. Загрузив всё в пакеты, он повернулся к Лёне, что всё это время залипал в одну точку пола. — Я понимаю, что тебе больно, но и убивать себя бесполезно. Нужно вставать из пепла и двигаться дальше, — Лёня молчал. — Я наберу тебя позже, — Андрей поднял пакеты и со звоном ушел из комнаты, а после и из квартиры. Парень не спеша встал с места, совсем слегка пошатываясь, он направился в душ. В словах брата были здравые мысли и он к ним обязательно прислушается. Потом. А пока Накоряков с мокрыми волосами улёгся на кровать, планируя, как завтра он оторвётся, продолжая забывать свою недосягаемую. Ныне уж точно недосягаемую. Планируя, как он забудет Лизу.

Для Лёни Полуночная звезда померкла.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

— Лиза, вставай, — Саша уже полчаса уговаривал подругу подняться с кровати, однако все было тщетно. Левашова наотрез отказывалась подниматься, оставаясь в своём безопасном коконе.

— Я устала, — откуда-то из-под одеяла. — Мне бы поспать.

— Тебе бы на улицу выйти, голову освежить, — настаивал Ларионов. Он начал оттягивать одеяло в сторону. Саша знал, что Лиза с трудом примет решение о расставании, что будет корить себя за это, однако он не предполагал, что всё будет настолько плохо. Саша оценивал нынешнюю ситуацию ровно также, как и несколько лет назад. История повторилась. Вот только тогда Левашова была в отношениях продолжительное время, а сейчас и месяца не прошло, как она уже привязала своё сердце к этому мудлу*. — Давай, подъём, — Ларионов окончательно стянул одеяло с Лизы. — У тебя есть время, чтобы собраться.

— Куда ты меня тащишь? — лениво приняла сидячее положение она. Левашова почёсывала выпирающие рёбра, а после вовсе обняла себя руками, будто замерзая от холодного воздуха, но в квартире отопление работало на полную, так что холод точно был не снаружи, а где-то внутри.

— В Петербурге открылась сеть клубов, вроде, отзывы положительные, пойдём, посидим, выпьем, — спокойно рассуждал Саша.

— Не хочу я никуда идти, а пить тем более, — упиралась Лиза.

— Я тебя не спрашивал, — веселым тоном. Он без напряга поднял подругу на руки, закидывая на плечо.

— Саша, что ты творишь?! — возмутилась Левашова.

— Тебе нужно освежиться. С этого и начнём. Холодный душ не помешает, — Саша уже вошёл в ванную.

— Нет, Саша, нет, — однако, её не особо слушали. Ларионов быстро стянул домашние штаны, оставляя девушку в трусах и футболке, и включил прохладную воду. Лиза морщилась, злилась. Она начала брызгаться в Сашу в отместку за испорченное утро. — Какой же ты невыносимый! — злилась она, стоя уже с полотенцем. Тонкие струйки стекали с лица, падали и звонко разбиваясь об кафель.

— Да-да, — отмахивался Ларионов. — Зато ты стала бодренькой! — явно гордился успехом проделанной работы. — Давай, иди одевайся, я что-нибудь приготовлю, но то, что я увидел в холодильнике, меня обеспокоило. Там ещё только мышь не повесилась. С каких пор ты не ешь?

— Я просто не хотела, — Лиза перевела разговор в другое русло, буквально уходя от разговора путём перемещения из ванной в спальню. Саша едва головой покачал, печально осматривая похудевшее тело.

— Что же ты творишь, Лиза? — совсем тихо пробубнил он. В глубине души Александр засомневался в правильности принятого решения. Быть может, не стоило рубить всё с плеча, заканчивая их встречи сейчас?.. С другой стороны, он заботился о подруге, останавливая то, что было бы, в любом случае, неизбежно.

Пока Саша на кухне творил чудеса из остатков продуктов, Лиза одевалась. У неё не было в планах одеться как-то экстравагантно или вызывающе, поэтому повседневная одежда пастельных тонов прекрасно смотрелась, создавая классический образ. Стоя у зеркала, поправляя каштановые волосы, взгляд карих глаз случайно зацепился за тонкую нить серебра. Любимая серёжка лежала на иссиня-чёрной подушечке, немного поблёскивая в свете ламп. Во рту девушки мгновенно пересохло. Воспоминания гигантской волной нахлынули на неё. Дрожащими пальцами Левашова огладила металл, ощущая холод на коже. Не отвечая за себя, она подцепил украшения, вдевая в ухо. Тонкая серебряная нить натянулась, возвращая Лизу на мгновение в безмятежность прошлых дней. Левашова трясла головой, будто выкидывала болезненно острые мысли. Она ушла из спальни, направляясь в сторону кухни, где уже пахло едой. В животе пробурчало, голод проснулся. Быть может, Лиза снова оживала, отпуская прошлое, где были серо-зелёные бездонные глаза? Возможно, но не сегодня. Приступив к еде, они не разговаривали. Каждый думал о своём, предпочитая комфортную тишину.

Солнце уже скрылось за горизонт, когда они вышли на улицу. Привычная серость Петербурга не могла не радовать глаз. Лиза бегло улыбнулась, глубоко вдыхая насквозь влажный воздух. Легкий туман стоял в кроне деревьев, будто заменял опавшую листву. Где-то в небе кричали вороны, обсуждали свои дела, размахивая чернильными крыльями. Дорогое авто стремительно подъехало к ним, останавливаясь. Водитель, вышедший из салона, поздоровался, открывая двери. Внутри пахло новой кожей и слегка сандалом. Сквозь тонированные стёкла серость будней Северной столицы казалась ещё более невыносимой, тяжёлой для тех, кто не привык. Дома быстро мелькали вместе с пешеходами, что не спеша шли по делам, наслаждаясь долгожданным выходным. Лиза смотрела на капли дождя, которые быстро бежали по тёмному окну, уносясь прочь в самом конце пути. Девушку захватили сомнения. С одной стороны, она не хотела никуда ехать, веселиться, пить, но и, с другой стороны, Саша был прав. Самобичевание сжирало изнутри и, возможно, клуб — это неплохой вариант отвлечься от своих терзаний.

Дорога не заняла много времени. После того, как им любезно открыли дверь, они выбрались на улицу, оказываясь перед многоэтажным зданием. Повсюду были ярко-неоновые вывески всех возможных цветов. Своим светом они освещали тёмный проспект, отражаясь в лужах и на мокром асфальте.

— И в какой мы идём? — поинтересовалась Левашова. Она не была тусовщицей от природы, предпочитая адреналин другого рода в своей жизни. Поэтому многие развлекательные заведения ей были незнакомы.

— Вон тот, — Ларионов показал пальцем на ярко-багровую вывеску. Лиза посмотрела в указанную сторону. Сделав несколько шагов вперёд, она смогла рассмотреть надпись.

— Кровавая утопия? — тихо сказала Левашова, когда к ней подошёл Ларионов, который уже расплатился с водителем. — Звучит не очень позитивно.

— Какая разница, — отмахнулся Саша. — Это только название. Пойдём, — позвал он, подходя ко входу. Уже на улице были слышны ритмичные отголоски басов. Лиза гулко сглотнула, словно чувствовала нечто надвигающееся, нечто плохое. Открывая двери, они вошли внутрь, сразу же прищурив глаза от яркого красного света, что заливал собой всё темное пространство. В огромном помещении было шумно не только из-за колонок, которые работали на полную, но и из-за толпы людей, которая безостановочно веселилась на танцполе. Алкоголь лился рекой, официанты быстро скользили меж посетителей, разнося еду по столикам. Лиза внимательно осмотрела происходящие, оценивая обстановку.

— Действительно, утопия, — подчеркнула Левашова, наблюдая то за пьющими, то за целующимися людьми. Они прошли в глубь клуба, усаживаясь у бара. Заказав выпивку, они просто общались. Лиза всё ещё был зажата, чувствуя груз напряжения прошедших дней. Спустя время и пару коктейлей Левашова наконец-то почувствовала расслабляющее опьянение, что уносило не только разум, но и проблемы. Она мягко улыбнулась, смеялся с шуток, даже предлагала пойти потанцевать.

— Пойдём же, — говорила девушка на ухо Саше, чтобы тот хоть что-то услышал сквозь музыку.

— Хорошо, сейчас до уборной дойду, и пойдём, — сквозь шум и гам ответил Ларионов. Он поднялся, быстро удаляясь и исчезая в толпе. Лиза же затянула коктейль через трубочку, чувствуя горечь виски на языке. Потеряв бдительность, она не заметила приближение человека, который грубо схватил её за руку, притягивая вплотную к разгорячённому телу.

— Вот ты и попалась, Лиза.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Накоряков застегнул пуговицы на чёрной рубашке, оставив свободной одну у шеи. Золотые кольца блестели на пальцах, а тёмные волосы были идеально уложены назад. Несмотря на то, что Леонид выглядел, как человек, сошедший с обложки модного журнала, он не собирался идти на важное совещание или конференцию. Накоряков хотел посетить один из своих клубов, отдохнуть и выпить чего-нибудь крепкого, раз его несносный брат забрал из дома всю выпивку. Накинув на плечи пиджак и пальто такого же цвета, как и рубашка, он взял ключи от квартиры, машины и покинул помещение. Начищенный мерседес летел по улицам Петербурга, преодолевая километры и оставляя другие машины позади. Не то, чтобы он куда-то торопился, просто скорость разогревала кровь. Припарковав авто на закрытой стоянке клуба, парень вышел на улицу, ощущая кожей влажность воздуха. Леонид лениво достал из кармана пальто пачку сигарет, закуривая. Сизый дым взмыл в небо, сливаясь с туманом, что так заботливо висел над городом. Накоряков неспешными шагами двигался в сторону красной вывески, которую просто невозможно было не заметить. Сигарета таяла меж пальцев, пока Лёня упивался никотином, который приятно расслаблял. В голове проскользнули мысли о хорошем коньяке, поэтому, кинув окурок на тротуар в лужу, он зашёл в клуб, где музыка гремела.

— Мне нужна свободная VIP-зона, — расслаблено сказал Леонид.

— Простите, но все зоны забронированы, — вежливо ответила девушка.

Накорякова это не особо волновало. Он плевал на других людей. В любом случае, ему позволительно всё на просторах "Кровавой утопии". Уже просто потому, что он и есть хозяин всего этого хаоса.

— Вы не поняли. Я сказал, мне нужна VIP-зона, — он отчеканил слова, понизив голос. Неожиданно к девушке подбежал администратор, что-то шепча ей на ухо.

— Здравствуйте, Леонид Алексеевич, прошу прощения за задержку, — быстро щебетала девушка. — Прошу, пойдёмте за мной, — она мягко позвала, уводя его в глубь зала, направляясь к лестнице. На втором этаже музыка была глуше и, естественно, людей было меньше. Накоряков зашёл в центральную комнату.

— Приятного вечера, — быстро сказала девушка, как можно скорее покидая его. Скидывая верхнюю одежду на диван, Леонид встал перед зеркальным стеклом, наблюдая за веселящейся толпой внизу на танцполе. Вид из этой VIP-зоны открывался на весь клуб, не захватывая, разве что, совсем дальние углы. Атмосфера ещё больше подняла градус кипения крови в жилах, поэтому Накоряков решил спуститься к бару и взять не только напитки, но и кого-нибудь с собой захватить. Заказывая сразу целую бутылку дорого коньяка, он дополнительно взял коктейль для девушки, кидавшей неоднозначные взгляды на него. Для Леонида не составляло особого труда найти партнёра на ночь. Многие люди быстро клевали на привлекательную внешность и состоятельный вид. Накоряков подошёл к девушке, предлагая коктейль, от которого та даже не планировала отказываться. Они завели небольшой диалог, мимолетное знакомство, прежде чем Леонид позвал её на второй этаж. Азартный блеск и танец чертей в глазах послужили ответом. Поднявшись, Лёня галантно открыл дверь, пропуская девушку вперёд. Однако, как только она добровольно вошла в помещение, она закрыла себе дорогу назад. Дверь в VIP-зону захлопнулась, как и ловушка, в которую заманили девушку.

Лёд в недопитом коктейле практически полностью растаял. По тонкому стеклу стекали капельки конденсата, расплываясь небольшой лужицей на столике. Накоряков сидел на диване, закинув руки на спинку и откинув голову. Между его ног сидела та самая девушка, которая с крайним усердием ублажала его. Заглатывая член по самое основание, она сжимала сильные бёдра, порой причмокивала, будто это лучший минет в её жизни. Парень же иногда шумно выдыхал. Несмотря на все усердия со стороны молодой особы, он не доходил до пика. В глаза бросались крашенные сухие блондинистые волосы, вместо них он привык видеть тёмно-каштановые волнистые пряди. В рту же после поцелуев осел неприятный привкус, который Накоряков даже не мог охарактеризовать, столь неприятным он был для него, что даже выпитый после коньяк не спасал. Серо-зелёные глаза с полупрозрачной поволокой без всякого интереса прошлись по залу первого этажа. Совершенно случайно, взгляд зацепился за знакомую до боли в сердце копну волос. Накоряков напрягся, пытаясь рассмотреть человека, которого в свете огней барной стойки было видно чуть лучше других. Глаза не подвели его и воображение не сыграло с ним злую шутку. За столиком около бара сидела Лиза с неизвестным мужчиной. Накоряков, словно спичка, в момент вспыхнул гаммой чувств и эмоций. Сжав в кулак блондинистые волосы у самых корней, он оттянул назад девушку, чуть ли не отбрасывая её в сторону.

— Проваливай отсюда, — холодно и грубо.

— Что?! — взвизгнула она, не понимая причины, по которой её выгоняли.

— Сука, проваливай отсюда живо, — в глазах разразился целый шторм, в котором волны яростно бушевали и молнии жуткие громыхали.

— Козёл, — прошипела в ответ девушка, смазывая рукой остатки помады с губ. Она ушла громко хлопнув дверью, а Леонид, застегнув штаны, наблюдал теперь за одним единственным столиком. Лиза улыбалась неизвестному мужчине, что-то рассказывала, кивала головой на танцпол. Лёня сжимал кулаки на такую картину, откровенно злился. Он должен быть там, а не этот подонок со светлыми волосами. Левашова на ухо ему говорила, а тот послушно кивала, соглашаясь. Накоряков уже готовил план под названием: "как же ему выкрасть Звёздочку", как неизвестный ушёл от стола, скрываясь в толпе. Видимо, в уборную. Что ж, у Лёни не так много времени на осуществление поставленной цели.

— Так-так, — хрипло. Накоряков упирался рукой в стекло, буря взглядом одну точку, практически не моргая. — Кого я вижу, — оскал пополз в отражении стеклянной поверхности. Злость с азартом и жгучей ревностью вовсю полыхали в груди всепожирающим пламенем. Облизывая губы, он быстрым шагом покинул VIP-зону, бегом спускаясь по лестнице. Подходя к барной стойке, он будто стал резче, ярче ощущать родной запах ванили на языке. Он осмотрелся вокруг, ища взглядом мужчину с блондинистыми волосами, однако его нигде не было видно.

— Вот ты и попалась, Лиза, — буквально прошипел Накоряков, грубо хватая девушку за руку, притягивая к себе. Карие глаза расширились, а брови поднялись на лоб, показывая неподдельное удивление.

— Лёня? — голос в одночасье охрип и задрожал. Какая же ирония! Левашова пришла сюда, чтобы забыть его, а в результате встретила здесь же.

— Что такое? Почему дрожишь? Боишься? — Накоряков утаскивал её в глубь зала, уводя от бара и приближаясь к лестнице. — Не рада меня видеть?

— Нет, я... — Лиза пыталась ответить что-то вразумительное. Она не боялась. Не боялась до этого момента. Заглянув в глаза напротив, она не увидела знакомую зелень с серой дымкой. Лиза увидела мглу грозовую с яркими вспышками. Девушка уже успела подметить сильный алкогольный шлейф и улыбку, схожую с диким оскалом. — Не боюсь, — крайне неуверенно.

— Да что ты? — с иронией. — Пойдём-ка со мной, Звёздочка, — Накоряков начал подниматься по ступенькам, подтягивая девушку за собой.

— Я не могу, — упиралась Лиза. Не могла же она исчезнуть, не объяснив ничего Саше.

— Не сопротивляйся, Лиза, я хочу услышать объяснения, — он сильнее сжал тонкое запястье, на котором завтра расцветёт синяк. Лиза пыталась противиться, но силы были не равны. Она не могла противостоять. Следуя за ним, девушка вошла в комнату, где её руку наконец отпустили. Левашова отошла подальше, сохраняя дистанцию. Однако это абсолютно не устраивало Накорякова. Он начал медленно надвигаться на Лизу, которая, соответственно, отступала. — Забавно, что ты попалась в «Утопии». В моём же заведении, — Лиза упёрлась спиной в стекло. Она начала бегать взглядом по комнате, ища варианты отступления, но таковых просто не оказалось. — По какой же причине ты так спешно разорвала связи? А? — давил он. Накоряков практически навис над ней. — Или же причина в том беловолосом подонке? — грубо поднимая его подбородок пальцами. — Потрахалась со мной и пошла к другому?

— Нет, — жалкая попытка что-то сказать была прервана жадным поцелуем. Накоряков к губам тонким припал, резко притянув девушку за талию. Лиза не ответила, губы сомкнутыми держала, вот только с каждой секундой всё труднее было сопротивляться. Лёня прикусил нижнюю губу оттягивая её, а затем толкнулся языком в приоткрытый рот. Руки его грубо блуждали по телу, скидывали ненужные элементы одежды, сжимали бока, ягодицы. Левашова в губы чужие стонала, то от чувства приятного, то от боли, которая причинялась жёсткими касаниями. Она стучала по плечам, тем самым просила остановиться. Её не слушали, продолжали напирать, грубыми поцелуями. В один из таких на опухшей губе выступила капелька крови, заботливо слизанная языком. С каждой минутой Лизе всё меньше и меньше нравилось происходящее.

Отстраняясь от Лизы, Накоряков повернул её к себе спиной, вжимая в стекло с новой силой.

— Прошу, не нужно, — шипела Лиза. На карих глазах выступила влага. Она упиралась руками в стекло, пока мозолистая ладонь поглаживала её живот и грудь, задевая напряжённые соски. — Лёня, прошу, это безумие, — не сдавалась Левашова. Разумом она противилась, однако непослушное тело предательски реагировало на грубые ласки.

— Безумие? Разве это оно? — усмехался Лёня. — Наслаждайся, Лиза. — хрипло на самое ухо сказал он. — Ты ведь любишь это. Внимание. Любишь, так смотри, как люди за тобой наблюдают, — Накоряков как бы указал на толпу, которая продолжала развлекаться на первом этаже, не подозревая, что происходило за стеклянной поверхностью. Девушка от обиды губу распухшую закусила. Никогда о таком она не желала и Лёня это прекрасно знал, но в пылу ревности и гнева, не понимал, что говорил.

— Нет, нет, нет, — хрипло шептала она. Ладони скользили по гладкому стеклу, оставляя мокрый от пота след. Ни капли не заботясь о Лизе, Накоряков стянул с неё штаны, быстро окинул взглядом открывшуюся картину. Наконец-то его всё устраивало. Смазки под рукой не было, поэтому Лёня просто сплюнул на свои пальцы, проводя ими по всей промежности. Этого катастрофически мало, однако его это не останавливало. Он приставил головку члена ко входу, надавливая, входя в нерастянутое нутро наполовину.

— Нет! Прошу, остановись, — первые слёзы потекли по щекам. — Мне больно, — все мольбы были проигнорированы. Лёня дёрнул бёдрами вперёд, входя целиком и останавливаясь в таком положении. Его пах упирался в ягодицы, рука скользила по плоскому животу. Накоряков целовал загривок, вдыхая уже любимый запах ванили с кожи. У Левашовой ноги тряслись. Она судорожно дышала, пытаясь утихомирить жгучую боль. Не отрываясь от шеи Лизы, Лёня сделал толчок бёдрами, тем самым выбивая сдавленный стон. Ладони переместились на тазовые косточки. Леонид больше не сдерживался, начал лихорадочно вдалбливаться в податливое тело. Жгучие слёзы текли по щекам, падая на пол. Девушку начала накрывать истерика. Пока тело реагировало на мельчайшие частицы наслаждения, что приносил любимый человек, разум вопил о неправильности этих действий и о боли, что практически не угасала.

Накоряков забылся в наслаждении. Его же демоны взяли контроль над ним. Ведомый эмоциями и алкоголем, он совсем потерял нить с реальностью, не обращая внимание на партнёра. Шлепки и стоны заполнили комнату. За зеркальным стеклом всё красным полыхало, толпа кричала. У девушки всё плыло перед глазами. Ей казалось, что все люди на неё смотрели с осуждением и отвращением. Лизе было до дикой боли в сердце неприятно. Она только сильнее разрыдалась, скребя ногтями по стеклу. Слов уже не пыталась говорить, поняла, что её не услышат. А Накоряков по самые яйца долбился, не слыша никого и ничего. Упиваясь жаром чужого тела, он готов был кончить, как сквозь пелену злости с примесью дикой страсти он услышал всхлипы. Бушующий шторм в одночасье утихнул в глазах, когда стали видны хрустальные слёзы на красном лице. И слёзы эти были не от удовольствия. Всё возбуждение, как рукой сняло. Он отошёл от девушки, отпуская её. Та, подобно тряпичной кукле, почти что завалилась на пол, однако её вовремя подхватывали, уже бережно прижимая к груди. Ей оставалось лишь упираться, брыкаться, пытаться выбраться из стальной хватки, однако ничего не выходило. Лиза только сильнее разрыдалась, теряя остатки сил. Тепло сильного тела окончательного размягчило её мышцы. Лёня упал на диван, продолжая крепко прижимать к себе дрожащее тело. Лиза же продолжала нервно всхлипывать. Слёзы всё текли из красных и опухших глаз, впитываясь в рубашку Накорякова. Лёня слегка качался, словно убаюкивал её, шептал сотни слов извинений куда-то в висок. Лизе было всё равно. Силы окончательно покинули девушку. Вымотанная, она заснула крепким, но беспокойным сном, периодически дергая ногами или руками.

Парень наспех натянул на себя и девушку одежду. Схватив своё пальто, он обернул его вокруг Левашовой и, подхватив на руки, покинул VIP-зону. Пробираясь к выходу сквозь толпу, в которой бродил в поисках своей подруги Ларионов, Накоряков вышел на улицу, где вовсю царствовала ночь. Быстрым шагом он добрался до машины, осторожно уложил Лизу на задние сидения, а после сам сел за руль. Срываясь с парковочного места, он выехал на пустые улицы Петербурга, набирая скорость и, как можно быстрее, отдаляясь от «Кровавой утопии». Лёня нарушал все возможные правила дорожного движения, стремясь оказаться в своей квартире, где он сможет хоть как-то позаботиться о Лизе. Он отвёз бы её в родную квартиру, вот только так и не знал, где жила девушка. Глаза то и дело бегала с дороги на зеркало заднего вида — так он проверял состояние Лизы, которая продолжала спать, свернувшись калачиком. Знакомый двор встретил их тишиной. Накоряков кинул машину на первое попавшееся свободное место, а после осторожно вытащил Лизу из салона, невероятно бережно прижимая её. Квартиру он открыл буквально с ноги. Не раздеваясь, Лёня прошёл прямиком в спальню, осторожно кладя девушку на кровать. Накоряков скинул обувь, взял салфетки, теплую воду и полотенца. Руки затряслись, когда он поднёс их к бадлону Лизы, желая снять одежду и обмыть тело. Гулко сглотнув, он приступил к делу, следя и контролируя каждое своё движение. Без одежды Лиза выглядел ещё более беззащитным и уязвимым, чем прежде. Лёня с сожалением смотрел на отметины, которые он оставил на хрупком теле. Красные пятна постепенно наливались синевой, превращаясь в некрасивые гематомы. Проводя влажной тряпкой по рукам, смывая грязь и пот, Накоряков обратил внимание на появившуюся худобу, что не могло не настораживать. Парень боялся услышать причину такого состояния.

Закончив со всеми процедурами, он достал из шкафа единственную тёплую кофту, взятую с собой в Петербург, и аккуратно натянул её на Лизу, желая согреть. Накоряков накинул на неё сверху одеяло и плед.

— Что же я натворил, — с сильной дрожью в голосе. Он заглянул в безмятежное бледное лицо. Лиза будто увядала. Это было заметно по цвету кожи, по мешкам под глазами, по потемневшим губам, на которых теперь дополнительно появился прокус, оставленный Накоряковым в порыве убийственной страсти. — Прости меня, — аккуратно ведя тыльной стороной по щеке. Лёня убрал пряди, открывая лоб, однако не посмел поцеловать. Он погасил свет. Устраиваясь на полу, он положил голову на кровать, а пальцы сплёл с тонкими и холодными Лизиными. — Что же мне делать дальше? Как всё исправить? Как заслужить твоё доверие? — тихо спрашивал Накоряков, но ответа не было. Ещё не скоро он смог закрыть глаза и провалиться в сон, где будет видеть взгляд холодных карих глаз, которые уже никогда не посмотрят на него с нежностью всех чувств.

Лёня самолично, своими руками сегодня топил любовь всей жизни, не понимая, что это шаг в бездну. Только чудо могло его спасти. К сожалению, Накоряков в чудеса не верил. Лёня смирился со своей судьбой, и он поймёт Лизу, если завтра она уйдёт навсегда.

Уже на бесконечное навсегда.