Порно звезда [18+]

С возвращением в игру!

Правила просты! Ждите каждого эфира, наслаждайтесь им, держитесь до конца, не кончайте~♡

Приятного вам просмотра

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───
Лиза прорвалась сквозь мглу и толстую пелену сна к реальности. Длинные ресницы слегка трепетали, карие глаза фокусировались в пространстве. Она ещё не успела пробудиться, как почувствовала тянущую боль по всему телу. Голова болела после выпитого алкоголя. Девушку откровенно мутило. Из полного бардака мыслей она пыталась составить чёткую картинку произошедшего, однако всё получалось крайне плохо. Бегло Левашова осмотрела комнату, в которой оказался. По началу она не признала её, но спустя минуту вспомнила, как просыпалась здесь совсем недавно, счастливо улыбаясь. Сердце бешено застучало от понимания происходящего. Она в квартире человека, которого старательно пыталась забыть. С вспоминанием о самом Накорякове пришли и отрывки вчерашней ночи. Паника, как огромная волна, накатила на неё. Левашова сжала пальцы и почувствовала, как одной рукой комкала одеяло, а второй сжимал чью-то ладонь. Лёня сквозь беспокойный сон почувствовал чужое волнение. Он резко открыл серые глаза, сразу же устремляя взгляд на девушку, которая загнанно дышала, словно ей не хватало воздуха.

— Лиза! — вскрикнул он. — Лиза, — аккуратно укладывая руки на его плечи. Левашова продолжала судорожно дышать, тело подрагивало, а глаза бесцельно смотрели в одну точку. Накоряков в панике. Он никогда не сталкивался с приступами паники у других людей, он никогда не успокаивал. Не придумав ничего лучше, Лёня подтянул к себе безвольное тело, крепко прижимая. Чужая грудь гулко шаталась. Лиза в ответ не обняла, не прижалась, только уткнулась лицом в плечо. Слёзы не текли из красных опухших глаз — они все вчера вылились, остатками соли стягивая лицо. Накоряков слышал сумасшедший пульс под чужой кожей. — Тихо, Лиза. Ты в безопасности, тебя никто не тронет. Я — тем более, — в ответ всё та же страшная тишина. Лёня ничего больше не делал. Он зафиксировал руки в одном положении, боясь пошевелиться и спугнуть и так до смерти охваченную страхом девушку. Они сидели в таком положении, казалось, бесконечно долго, однако для Лёни было драгоценно каждое мгновение. Он понимал, что его время с ней на исходе и что, скорее всего, это последнее их объятие. Со временем Левашова затихла. Дыхание выровнялось вместе с сердцебиением. Лиза медленно подняла голову, смотря на своё отражение в зеркале. Она была омерзительна сама себе.

— Отпусти меня, — хрипло. Накорякову больно это слышать, но он повиновался, убирая руки с чужого тела и поднимаясь с кровати, вставая рядом.

— Я схожу за водой, — тихо отозвался Лёня, быстро удаляясь. Накоряков готов был себя пристрелить, подвергнуть самым ужасным пыткам, лишь бы наказать себя за то, что сотворил с Лизой. Руки несвойственно дрожали, отчего он разлил воду, не попав в стакан с первого раза. — Чёрт, — прошипел он. Как можно быстрее парень вернулся в комнату, осторожно подавая стакан Лизе и не касаясь её. Она кивнула головой в знак благодарности. Осушив стакан, поставила его на тумбочку. Лиза перевела взгляд на свои руки, что вновь нервно комкали одеяло.

— Я не помню всё точно, — совсем тихо начала она. Лёня напряг слух на максимум. Он сел на колени перед кроватью, заглядывая в карие потускневшие глаза. — Мне помнятся страшные отрывки. Скажи, что всё то, что было в той комнате, это мой очередной страшный кошмар, что это не правда, — Левашова перевела пустой взгляд на Накоряковв, который до острой боли закусил нижнюю губу. Пальцы рук неосознанно сжались на бёдрах, комкая ткань брюк.

— Это, — замялся Леонид. Он сглотнул вязкую слюну, которая неприятным комом встала в горле. Накоряков резко затошнило. От самого себя, от слов, что он сейчас скажет. — Это правда. Это был не сон, — Лёня потерялся в пустоте глаз напротив. — Под алкоголем и ревностью я совершил ошибку, прощения которой, я не заслужил, — Левашова молчала. Не проронила ни слова. Только было видно, как губы подрагивали, а сердце в груди разрывалось. Как же несправедливо с ней поступили. Слишком много ошибок было сделано в тот вечер.

— Где моя одежда? — спустя некоторое время полной тишины спросила Лиза.

— Всё в ванной.

— Принеси её, — Левашова нервно облизала губы. — И мог бы ты вызвать мне такси? — с некой долей надежды.

— Да, конечно, — Накоряков согласился мгновенно. Это не было попыткой загладить вину. Лёня знал, что такое уже не исправить. Он взял в руки Лизину одежду, параллельно заказывая такси к своему дому. Он понимал, что держать здесь Лизу бесполезно. Да и честно, он готов был сам распахнуть дверь клетки, которую так бережно закрыл в первую же их встречу. Он ни за что не смог бы держать насильно девушку рядом с собой. Он и так достаточно дел натворил. Лёня принёс вещи в комнату, осторожно укладывая их на кровать, а после развернулся, удаляясь из комнаты. — Нужна будет помощь, позови меня. Я приду, — но, естественно, ответа он не получил. Накоряков закрыл глухую дверь. Лиза некоторое время смотрела, будто проверяла, войдёт ли Лёня снова, однако ничего не предвещало беды. Левашова откинула одеяло в сторону, аккуратно свешивая ноги с кровати. Тело продолжало болеть, но всё было не настолько плохо, чем она предполагала. Лиза натянула на себя вещи, попутно рассматривая себя в зеркале на наличие синяков и гематом. Несколько штук было на шее, на тазовых косточках. Самый сильный же след остался на запястье. Здесь расцвели сине-фиолетовые отпечатки пальцев Лёни. Чувствуя непреодолимый холод в теле, Лиза натянула на себя сверху кофту Накорякова, что хранила минимальное тепло ещё с ночи. Мелкими шагами, она подошла к двери, не спеша открывая её и выходя в коридор. Накоряков сидел в прихожей, закрыв лицо ладонями. Казалось, он плакал. Однако, услышав тихий шум шагов, он резко подскочил с места, вставая напротив неё.

— Я кофту взяла, — начала было она.

— Забирай, я не против, — быстро ответил Лёня. — Такси уже практически подъехало, — последние их минуты вместе ускользали, словно песок меж пальцев. — Я не знаю, где твоё пальто, наверное, в клубе осталось. Так что сейчас возьми, пожалуйста, моё, — Накоряков не пытался настаивать или давить, поэтому его голос звучал крайне мягко, с той нежностью, которую он только мог выдать, сквозь пелену застеливший боли.

— Я верну, — достаточно уверенно ответила Лиза.

— Это не обязательно, — Лёня всего на мгновение улыбнулся. Губы его дрогнули вверх, а у глаз появились характерные морщинки. Он протянул пальто, что несомненно было больше неё раза в два. Девушка приняла одежду, едва касаясь чужой кожи. Лизу, как будто кипятком ошпарили. Она резко отдернула руку назад, а Лёня слегка попятился назад, зная, что причиной такой острой реакции являлся он сам. Левашова быстро забрала пальто, надевая его и завязывая пояс по туже. Лёня открыл квартиру, выпуская Лизу, наверное, из ненавистных стен от ненавистного человека. Так, думал только Накоряков.
Левашова перешагнула порог квартиры, однако за её пределами она остановилась. Не оборачиваясь, а поворачивая только голову вбок, девушка смотрела на кафельный пол.

— Я бы хотела с тобой встретиться. Позже. — сказала Лиза. У Лёни сердце в груди кульбит сделало. Он даже близко не подозревал, что девушка хоть что-то ему скажет подобное. — Я напишу, — не дожидаясь ответа, она зашагала по коридору, быстро уходя в сторону лифта, а Лёня так и стоял в коридоре, не зная, как ему теперь с места сдвинуться. Ноги, будто онемели, налились свинцом.

— Буду ждать, — ответил он в пустоту спустя время. Он наконец-то зашёл обратно в квартиру, направляясь к окнам. Чёрное такси проехало мимо его окон, а после выехало со двора, уносясь по осенним улицам Петербурга. Накоряков смотрел куда-то в даль тёмно-серого горизонта. В его душе горела надежда о встрече. Скорее всего о последней встрече.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Дверь в квартиру с грохотом захлопнулась. Лиза плотно прижалась к поверхности, устало запрокидывая голову назад. Она затаила дыхание, прислушиваясь к чувствам внутри, однако там словно пусто стало. Это неизвестность и пустота не могли не пугать её. Левашова, по правде говоря, не знала, что ей делать дальше. Сотни противоречивых мыслей заполнили её и так болевшую от алкоголя голову, однако они ничего не вызывали у неё, оттого Лиза и терялась. Она не ведала какое решение дальше будет правильным, а какое нет. Слишком много произошло за последние дни и непозволительно много было совершенно ошибок. Лиза анализировала всё это в своей голове, отчего она становилась только тяжелее.

Девушка встала с холодного пола. Она скинула уличную одежду в сторону, сразу же направляясь в спальню, где её ждал недовольный Нева. Кот раздражённо махал хвостом, показывая своё отношение к таким поступкам со стороны хозяйки. Его человек ушёл и не оставил достаточное количество еды. Наглец не иначе. Лиза потянулась к животному, однако тот не дался, соскочил с места в сторону, продолжая недовольно смотреть.

— Я поняла, — окончательно сдавшись, сказала девушка. Она пошла на кухню, кормить несносного кота, а после вернулась в комнату, беря домашнюю одежду и отправляясь в душ. В ванной она снова осмотрела своё тело на критичность повреждений кожи, которые хоть и были, но не ужасали своим количеством. Стоя под горячей водой, Левашова буквально драила себя, сдирала кожу, смывая всё, что было за прошедшие дни. Она крепко сжимала зубы, порой слишком шумно выдыхая. Мимолётно она поклялась, что в жизни в бары больше ногой не ступит. Пар заполнил небольшое пространство, однако девушка не спешила покинуть душ, продолжая уже думать. Однако ничего здравого так и не пришло в её голову. Ценные мысли ускользали от неё невидимыми призраками ветра, отчего Лиза не могла не злиться. С покрасневшей кожей и в домашней одежде она вернулась в спальню. Взяв впервые за долгое время телефон в руки, она увидела, казалось, сотню звонков и сообщений от Саши. Лиза поморщилась, решая, что позже позвонит другу. Сама же она позвонила в школу искусств, предупреждая о том, что на несколько дней по состоянию здоровья она вынуждена взять отгул за свой счёт. На другом конце провода ей лишь пожелали скорейшего выздоровления, а после звонок прервался, оставляя девушку наедине с необходимой тишиной. Решая, что сейчас ей не найти выхода из всей ситуации, она легла спать. Мучительно сладкая нега сна не приходила к ней. Лиза долго ворочался в кровати, будто убегала от своих навязчивых мыслей. На помощь ей пришёл Нева, что любезно своим мурчанием у уха хозяйки и теплом пушистого тельца, усыпил её. Лиза заснула, однако покоя во сне она не нашла.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Ветер завывал над головой. Страшная гроза, которая разразилась в чёрном небе, даже не планировала стихать. Лиза сидела на коленях, что уже болели от твёрдой поверхности. Скребясь по земле пальцами, девушка вжимала голову в себя от каждого громкого звука. Она настолько крепко сжимала зубы, что скулы сводило немой болью. Лизе порядком надоело находиться в таком положении. Она больше не могла оставаться на месте. Собирая всю волю в кулак, она подняла голову от груди, устремляя взор карих глаз к горизонту, на линии которого сияло, манило к себе голубое небо. К нему она и будет стремиться. Там лежало её спокойствие. Балансируя, стараясь, она поднималась с колен и снова падала к земле под порывами шквального ветра. Не сдаваясь, Левашова поднималась вновь и вновь, пока не устояла на дрожащих ногах. Мелкими, шаткими шагами она двинулась туда, где было яркое солнце в голубом просторе неба.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Накоряков вышел из здания клуба, в котором вчера он крайне плачевно провёл время. Наверное, именно здесь мужчина разрушил своими же руками собственное счастье. В одной руке он держал чужое пальто, в другой только что зажжённую сигарету. От Лизы вестей не было. Накоряков невозможно сильно переживал за неё, однако звонить или писать ей не смел, боялся нарушить её спокойствие. Он прекрасно сохранил в памяти образ разбитой Лизы, и этот образ приносил с собой многотонное чувство вины и пылающего стыда. Накоряков будет не жаль за это убить самого себя. Погрузившись в глубокую рефлексию, он совсем не заметил подошедшего мужчину.

— Какие планы у тебя на Лизу, Накоряков? — холодно начал Ларионов. Он не стал заходить из далека, поэтому пошёл сразу с того, что его действительно волновало.

— Ты, — прошипел Лёня, когда увидел смутно знакомого беловолосого мужчину. — Кто ты, блять, такой?

— Я тот, кто трахал её до тебя, — мужчина, словно в солидарность, закурил сигарету, а Накоряков сжал свободный кулак так сильно, что костяшки побелели. — Можешь не стараться, — замечая агрессию, мужчины. — Я пришёл сюда не этим хвастаться.

— Так что же тебе нужно, подонок, — ни капли уважения или же дружелюбия со стороны Леонида.

— Я уже сказал, — делая затяжку. — Какие планы у тебя на Лизу? — лениво повторил свой вопрос Александр.

— Как тебя это касается? — не сдавался мужчина, внимательно наблюдая за оппонентом.

— Я, в отличии от тебя, с Лизой знаком много лет, и я знаю, чем заканчиваются для неё отношения. А ещё я знаю про твою коллекцию партнёров на одну ночь, — не выражая абсолютно ничего продолжал Ларионов. Он практически не смотрел на Накорякова, тем самым показывал, что не заинтересован им и их разговором.

— Тебя не должно ебать количество моих партнёров, — прошипел Накоряков. С каждой минутой этого разговора, он всё сильнее хотел приложить этого говнюка об асфальт головой. Пару раз. Однако этот человек обладал информацией, которую Лёня хотел знать. — Что ты имеешь в виду «знаю, чем заканчиваются для неё отношения»? — Он постарался вернуть холодность своему голосу.

— Скажем так, — попался на удочку Саша. — Ты у неё не первый партнёр, и до вебкама Лиза была вполне счастлива с другим человеком, — Накоряков кривит губы, но ничего против этого сказать не может. Он тоже был счастлив с другим человеком. — В любых отношениях она отдаёт всю себя. Лиза слишком сильно привязывается к людям и ей слишком тяжело их отпускать. Её круг общения никогда не был широк, он всегда был узок, и состоял из нескольких человек, — Ларионов порой прерывался, делая затяжки. — Привязываясь к тебе, она самолично обрекла себя на дальнейшие страдания, которые будут складываться из безумных рефлексий, чувства вины, стыда, отчаяния. Лиза лишила себя нормальной жизни, раня себя, думая, что они ушли из-за неё, хотя это было не так, — Саша сделал первый шаг навстречу к Накорякову. — Ты ведь тоже слиняешь в Москву, оставляя её одну, — угрожающе надвигался он, однако Накоряков его не боялся.

— У меня даже мыслей таких не было, — выпилил мужчина сквозь зубы. Злость брала вверх. От каждого слова в этом коротком предложении веяло правдой и уверенностью. Ларионов не ответил, лишь слегка ухмыльнулся.

— В любом случае, вчера ты сам всё разрушил, — он выкинул сигарету в решётку люка. — Собирай вещи, Накоряков. Тебе пора домой, — развернувшись, он медленными шагами стал уходить, однако ему не дали это просто так сделать.

— Это же ты подкинул Лизе идею разрыва? — Накоряков желал услышать ответ, и без него он не отпустил бы мужчину. Ларионов остановился, но не обернулся.

— Да, я, — с долей сожаления. Накоряков с высокой колокольни плевал на эти печальные нотки в его голосе, он до точки своего кипения дошёл. Не выдержав большего, он коротко окликнул мужчину, а позже со всей силой впечатал кулак в чужую скулу, примерно ни о чём не сожалея. Завязалась драка, которую пришлось расцеплять сотрудникам «Кровавой утопии», которые вышли на шум из здания клуба.

— Какая же ты мразь! — буквально плевался ядом Накоряков. Его гнев был полностью оправдан. Логическая цепочка последовательности событий наконец-то встала в единую картинку в его голове, понимая, что точкой невозврата для их истории с Лизей стал именно этот человек. Человек, который посмел влезть туда, куда ему не стоило. Лёня слизал языком кровь с разбитой губы, чувствуя сильную горечь. Горечь прошедших событий, в которых слишком много промахов. К сожалению, всё это вело в бездну. Он чудес уже не ждал.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Лиза проснулась, жадно глотая воздух, как будто бы она вынырнула из-под толщи воды. Успокаиваясь, она наконец-то смог сосредоточиться на дверном звонке, который беспрерывно трещал, оповещал о приходе гостя. Лиза лениво сползла с кровати, не спеша двигаясь к входной двери. Открыв её, она даже не удивилась человеку, что стоял за порогом.

— Привет, Лиз, — начал Ларионов. — Ты как? — беспокойно.

— Устала, но мне в целом лучше, — не врала. За время проведённое дома в тишине она смогла многое обдумать и решить для себя. Лиза умело зализывала собственные раны, постепенно возвращаясь к жизни. — Подожди, — в слабом свете ламп прихожей девушка смогла рассмотреть нечто на щеке друга. — Что с тобой? У тебя синяк на скуле?

— Да, нарвался случайно на компанию, — врал он. Ларионов не хотел усугублять ситуацию. — Ничего страшного, не переживай, — брови Лизы всё равно выдали её волнение за друга. — Я хотел с тобой поговорить, — начал Саша. А Лиза напряглась. Она пропустила мужчину в квартиру, однако дальше прихожей пройти не дала.

— На счёт чего? — осторожно поинтересовалась она.

— На счёт тебя и Накорякова, я...

— Нет, — грубо перебила его она. — Я не желанию ничего слушать! — девушка сложила руки на груди, отворачиваясь от Ларионова. — Один раз я уже послушала, и из этого ничего хорошего не вышло. Довольно с меня. Это моя жизнь, и мне определять мои дальнейшие действия и поступки, — поражённый Саша сначала стоял с полным непониманием и даже шоком, однако потом он мягко улыбнулся, слегка качая головой.

— Хорошо, — согласился он. — Я не буду ничего говорить. Ты только скажи мне, нужна ли тебе какая-нибудь помощь?

— Нет, не нужно, — немного теряясь в его словах. Запал, с которым начала Левашова, затих возвращаясь в привычное спокойное русло.

— Хорошо, — также мягко. — Ты всегда можешь обратиться ко мне, — он протянул руки, предлагая объятия, и Лиза неуверенно, но соглашается на них. — Ты очень сильна духом.. Я не встречал таких людей за всю свою жизнь. Я понимаю, что на тебя сейчас упало слишком много, и в этом есть и моя вина, однако, что произошло уже не вернуть назад, — на самое ухо говорил Ларионов. — Надо двигаться дальше, жить дальше. Я знаю, что ты непременно справишься. Ты невероятный человек. Я горжусь тем, что встретил тебя, что ты являешься моим другом, — руки спали с чужой спины, а Лиза испытала неведомое чувство в груди. Такие тёплые слова не могли не греть душу. Девушка признала, что ей действительно нужно было услышать нечто подобное.

— Спасибо, — с блеском в глазах ответила Левашова.

— Не за что, — отозвался Ларионов, открывая дверь квартиры. — Я пойду. Береги себя, — практически одними губами произнёс мужчина.

— Пока, — слегка всхлипывая носом. Саша ушёл, однако тепло принесённое этим человеком осталось с ней. Такое необходимое живительное тепло. Вернувшись в спальню, Лиза взял ав руки телефон, который уже многое время оставался без внимания. Открывая диалог, она написала сообщение, хоть и не с первого раза. Сомневаясь, девушка всё же нажала на кнопку, отправляя старательно сложенные строки. Ответ пришёл незамедлительно, словно человек с другого конца только этого и ждал.

Здравствуй, Лёня.

Я бы хотела с тобой встретиться, поговорить.

Тебе удобно будет завтра в шесть у того же кафе?

Да, Лиз. Я буду.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

У Накорякова сильнейшее дежавю в жизни. Он вновь стоял у кофейни, где казалось ещё вчера, Лиза сообщила ему об окончании их отношений. Лёня тряхнул головой отгоняя, тяжёлые мысли прочь. Если ему сейчас позвонит Лиза, то мужчина точно не выдержит и разразится в слезах. Время только перевалило за шесть часов вечера, а он уже начал нервничать. Он искал в прохожих, что торопились с работы домой, знакомое лицо, однако так и не нашёл его. Лёня сжал в руке пакет, в котором лежало пальто девушки, оставленное в «Кровавой утопии». Звон колокольчика раздался за его спиной. Кто-то вышел из кофейни, но мужчина даже не стал оборачиваться, продолжая поиски нужного человека.

— Лёня, — ровный голос раздался за его спиной. Накоряков, словно в замедленной съёмке, обернулся, встречаясь с карими глазами.

— Здравствуй..., — раздалось в ответ. Впервые в жизни мужчина не знал, что ему делать и говорить. Все необходимые слова, речи, будто в мгновение ока растворились в голове, оставляя только лёгкую дымку за собой.

— Что-то случилось? — Левашова едва коснулась своей губы, показывая свою зону внимания. Мужчина сначала не понял о чём идёт речь, пока коротко не облизал нижнюю губу, вспоминая про рану, нанесённую беловолосым уёбком.

— А, это, — касаясь травмированного места. – Не обращай внимания, — отмахнулся он, понимая, что это не стоило должного внимания. Особенно со стороны Лизы.

— Ладно, — в голосе закралось подозрение. У Лизы сложилась картинка в голове, так как у Ларионова, тоже были повреждения на лице. Однако она решила не поднимать этот вопрос. — Я взяла кофе, не откажешься? — спросила девушка, протягивая руку со стаканчиком горячего напитка.

— Мгх, — сдавленно выдавил он из горла. Лёня просто понять не мог, как Лиза ему что-то предлагать может, как она может жесты простой доброты выказывать. Мужчина трясущейся рукой взял предложенный напиток, не касаясь при этом девушки.

— Ты не против прогуляться? — поинтересовалась Левашова, осматривая небо, будто проверял на возможность дождя, который не планировался.

— Нет, не против, — буквально перебарывая себя. Они двинулись по освещённым улицам Петербурга в сторону Дворцовой набережной. Сначала была тишина. Каждый из них думал о своём, не зная с чего лучше начать разговор. — Лиза, — первым начал Лёня. — Я хочу извиниться перед тобой. То, что произошло в «Кровавой утопии» моя страшнейшая ошибка, которая не имеет прощения. И я приму абсолютно любое твоё решение, — Лиза внимательно слушала, не смея перебить мужчину. — Я готов понести наказание за сделанное, а также предоставить тебе помощь, которая потребуется, — Лёня держал в руках горячий стакан с кофе, но он и глотка не сделал, сконцентрировался на другом, на более важном. — Меня не оправдает ни алкоголь, ни боль, — Лёня оборвал свою речь. Он заходил уже за границы дозволенного. Разговор не о нём и его чувствах, а о том, что он сотворил.

— Я тебя услышал, — наконец-то выдала она. Волосы её о трепал холодный ветер вольной Невы. Чёрная вода плескалась в гранитных стенах. Этот шум успокаивал, принося с собой малую долю спокойствия. — Позволь и мне теперь высказаться, — Левашова набрала побольше воздуха в грудь, — Я практически не помню всего того, что произошло той ночью. Алкоголь сыграл злую шутку, однако он спас меня от нежелательных воспоминаний, — Лиза мялась, аккуратно подбирал каждое слово.

— Мне правда было больно, но к этой боли привели ошибки, совершенные нами обоими. Я послушала другого человека. Он подкинул мне зерно сомнения, я же не разбираясь в нём, взрастила его в своей голове, а после пожинала горькие плоды. Ты же, опьянённый горем и ревностью совершил шаг, который решил судьбу дальнейших действий, — она нервно гладила картонную поверхность стаканчика в своей руке. — Слишком много дров мы наломали. Всё это, — она показала запястье с синяком. Лёня нахмурил брови. — Оно пройдёт со временем, груз с моей души тоже упадёт. И я хочу часть отпустить уже сейчас, — Лиза остановилась. Они стояли у Троицкого моста, не замечая людей, что проходили мимо. — Я не держу злость или обиду. Я прощаю тебя, но рядом быть я не могу, — Накоряков уронил голову на грудь, скрывая боль в своих глазах. — Здесь наши дороги расходятся, — подытожила она.

— Конечно, — иного он не мог сказать. — Твоё пальто, — Лёня протянул пакет, который всё это время держал в руке. Лиза коротко, но так мягко улыбнулась, забирая пакет. Прощальная улыбка, которую Лёня запомнил на многие долгие годы.

— Спасибо. И прощай, Лёня, —последний раз заглядывая в эти серо-зелёные глаза.

— Прощай, Лиза, — Накоряков закусил губу, смотря на фигуру, что отдалялась от него по мосту. — Прощай, Звёздочка, — вольный ветер Северной столицы, завывал над тёмной водой, унося с собой всю горечь и сожаление.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Лиза раскрыла большой чёрный зонт. Проливной дождь накрыл Петербург ещё утром, и видимо, совершенно не планировал заканчиваться. Вполне стандартно для осени. Она решила, что пора возвращаться к стандартному ритму жизни, и может не сразу, но хотя бы постепенно. Начала она с работы. Сидеть дома и прогнивать не было смысла, поэтому собрав всё мужество и силы, она вышла на занятия в школе искусств, которые не могли не принести положительный эффект. Общение и работа с детьми приносили свои краски в жизнь. Девушка отрывалась от терзающих её мыслей, отдавая душу маленьким людям.

Лиза постепенно удалялась от здания школы, как громкий и знакомый голос его остановил.

— Как!? Но почему так скоро? — негодовал Андрей. Левашова обернулась, посмотреть в чём дело, как увидел до боли знакомую копну темных волос.

— Я выполнил свою работу раньше, чем планировал, — пытался успокоить брата Лёня. Она отвернулась, делая вид, что что-то активно искала в телефоне, а не являлась слушателем чужого разговора. – Мне больше нечего делать здесь.

— Но, — придумывая хоть что-нибудь весомое. — Ты можешь задержаться? — с надеждой, однако и эту отчаянную попытку ждал провал.

— Нет, не могу, — отрицательно качая головой. — У меня взяты билеты на ночной рейс, я приехал попрощаться, — Андрей сжал кулаки, а после кинулся на брата, крепко сжимая в объятиях. — Эй, ну ты чего, — удивляясь такой реакции.

— Время слишком быстро пролетело, —жаловался парень. — А ты уедешь в Москву, начнёшь работать и совсем забудешь обо мне, — чуть ли не плакался парень. Накоряков закатил глаза, а после потрепал брата по голове.

— Так, сопли только не пускай. Что-то ты в Питере разнежился, — приободряющее говорил мужчина. — Я с тобой всегда на связи, да и между городами не так уж и много километров. Никуда я не денусь. Ещё встретимся, — Накоряков обнял крепко брата в ответ, а Лиза быстро начала шагать, отдаляясь.

— Я буду скучать, — последнее, что услышала девушка от Андрея, прежде чем звук разбивающихся капель дождя об зонт не заглушил его голос. Лиза помнила слова парня о том, что он тут на месяц и что при желании он может задержаться, однако сейчас, когда все тонкие серебряные нити были обоюдно порваны, Накорякова ничего не держало в городе на Неве. Оттого он торопился туда, где не будет болезненных воспоминаний на каждом углу. Где не будет Лизы. Она понимала его, как никто другой. Сама бы сбежала, да только некуда. Наверное, так им будет легче. Никаких случайных пересечений и встреч, ничего личного и общего. Они, словно корабли в огромном океане жизни, разойдутся в разные стороны. И Левашова сомневался, что когда-нибудь холодные ветры северных широт сведут их вместе. Впервые за долгие дни, девушка вернулась домой с легкой головой. Приятная до дрожи пустота, которая была так редка, не могла игнорироваться ею, поэтому не теряя возможность, она быстро сделала все необходимые дела, а после зарылась в одеяло с головой, крайне быстро проваливаясь на дно сновидений. Лиза крепко и спокойно спала. Она не видела страшных снов под веками, не чувствовала передвижений Невы по кровати, не слышала далёкий звук турбин самолёта, что взмыл в ночное небо, скрываясь в облаках и унося с собой Лёню, что с горечью провожал ночной Петербург уставшим взглядом серых глаз.

─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ───

Жизнь постепенно вернулась в нормальное русло. Привычные дела серых будней заполнили всё свободное время. Лиза действительно была рад такой стабилизации. Прошла неделя после того, как Левашова в последний раз встретила Накорякова у школы искусств, а значит, что уже прошло целых семь дней, как Лёня покинул Петербург. Лиза не сожалела, так же будет легче. Вот только глупое сердце продолжало быстро биться в груди. Она старалась на это не обращать внимания. Саша улетел следом за Накоряковым, только не в столицу, а к себе домой на Урал. Перед вылетом он написал пару коротких строчек, в которых пообещал вернуться, как только он освободиться. Лиза полноценно вернулась к работе. Как будто с новыми силами, она начала жить, комкая и выбрасывая всё то, что было до этого.

Вечерние сумерки уже опустились на Петербург, предвещая совсем скорую тишину, что придёт в город. Лиза открыла тёмную глухую дверь в комнату, которая уже давно не открывалась. На поверхностях скопилась тонким слоем пыль, а в воздухе стоял затхлый запах. Девушка сменила чёрное постельное бельё, открыла окно на проветривание, вытерла пыль. Она готовила всё необходимое к ночи. Осмотрев себя в зеркале, она проверила состояние кожи. Гематомы, оставленные кое-кем, сошли, растворились вместе с мужчиной. Кожа вновь стала идеальной. Белая сетка чулок обтягивала ноги, кружева на бедрах были скрыты краем белой хлопковой рубашки. Лиза закусила губу. У неё на душе были сомнения и переживания, однако до этого вебкам был важной и неотъемлемой частью её жизни. И она безмерно хотела её себе вернуть, поэтому глубоко выдыхая, прислушиваясь ко всем чувствам внутри, она села на кровать. Лиза смотрела на камеру, чувствуя сухость во рту.

Ты очень сильна духом, Лиза.

Надо двигаться дальше, жить дальше.

Оно пройдёт со временем, груз с моей души тоже упадёт.

И я хочу часть отпустить уже сейчас.

Быть может она больше ни для кого не являлся недосягаемым искусством. Быть может она больше не любима, но стоило всё заново попробовать.

Последний шаг, возвращаясь к самому началу.

Полуночная звезда Lis начал(-а) прямую трансляцию.