Глава 8
На следующий день Сычён приказал позвать к себе своих родных. И через час они предстали перед Императором.
Драгоценные сёстры и старшие братья. Ижень и Сяотин не сдержав эмоций подбежали к брату, заключая его в объятия.
Исинь, Кун и Юйци остались стоять вместе с Ифанем. Первая принцесса едва сдерживала слёзы, её младший брат жив.
– Я скучал, – прошептал Сычён, прижимая сестер к себе. – Я знал, что вы меня не оставите.
– Мы виноваты перед тобой, Сычён. – Исинь сделал шаг вперед, в его глазах читалась печаль. – Нам было трудно поверить, что ты убил прошлого Императором. Отец многое значил для Династии, но теперь мы видим, верим, что лишь тебе удастся объединить Китай. – Кун молча кивнул в знак согласия с братом
– Мы будем рядом, брат. Мы поможем тебе во всем. – Ифань подошёл к Сычёну и обнял его.
Сычён улыбнулся, чувствуя, как его сердце наполняется теплом. Он окинул взглядом своих близких.
– Вместе мы построим новую империю, – твердо произнес Сычён. – Империю, где каждый человек будет счастлив и свободен. Империю, которой будут гордиться наши потомки.
– И мы тебя не оставим, – проговорил Юцинь, прошедший в кабинет со служанками, что принесли чай.
Лицо Юциня скрывала вуаль из тончайшего шёлка. Он поклонился всем присутствующим и встал за спиной Сычёна.
Сычён почувствовал прилив сил, глядя на своих братьев и сестер, на Юциня, всегда готового поддержать его. Он знал, что впереди еще много трудностей, но теперь он не боялся их. У него была семья, верные друзья и великая цель. Вместе они смогут преодолеть все препятствия и построить империю, о которой он мечтал.
После чаепития Сычён провел своих родных по дворцу, показывая им свои покои, сады и библиотеки. Он рассказывал о своих планах по развитию страны, о новых законах, которые он собирался издать, о торговле с другими государствами. Он хотел, чтобы они понимали, что он не просто узурпатор, захвативший власть, а истинный правитель, заботящийся о своем народе.
Вечером того же дня, когда его родные разошлись по своим покоям, Сычён снова остался наедине с Юцинем. Они сидели в саду, наслаждаясь тишиной и прохладой ночи. Звезды ярко сияли в небе, словно маленькие маяки, освещающие их путь.
– Спасибо тебе, Юцинь, – прошептал Сычён, взяв его руку в свою. – Без тебя я бы не справился. Ты моя опора, моя надежда, моя любовь.
Юцинь нежно улыбнулся и прижался к нему ближе.
– Я всегда буду рядом, Сычён. Ты не один. Мы вместе пройдем через все трудности. И построим великую империю.
Сычён почувствовал тепло его руки и прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Он знал, что Юцинь говорит искренне. Его любовь была для него самым ценным сокровищем, его якорем в бушующем море политики и интриг.
Ночь прошла в тихих разговорах и обещаниях. Они делились своими мечтами, своими страхами, своими надеждами. Они строили планы на будущее, представляя себе, как их империя будет процветать и расширяться, как их народ будет жить в мире и достатке.
На следующее утро Сычён приступил к своим обязанностям с новой энергией. Он понимал, что на его плечах лежит огромная ответственность, но он был готов к этому. Он был готов бороться за свою мечту, за свою семью, за свою любовь.
Вскоре дворец наполнился жизнью. Родные Сычёна активно участвовали в управлении страной, предлагая свои идеи и помогая ему принимать важные решения. Юцинь же оставался его главным советником и доверенным лицом, всегда готовым поддержать его и направить на верный путь.
Вместе они начали строить новую империю, основанную на справедливости, процветании и любви. Империю, которая переживет века и станет символом их великой любви и преданности друг другу.
Но не все были довольны процветанием Империи Сычёна. В тени зрели заговоры, подстрекаемые завистниками и теми, кто тосковал по старым временам. Они видели в Сычёне и Юцине угрозу своему влиянию и богатству, мечтая вернуть власть и привилегии, утраченные с приходом новой эры.
Однажды ночью, когда Сычён и Юцинь мирно спали во дворце, группа заговорщиков проникла внутрь. Они надеялись убить правителя и посеять хаос в империи. Однако верные стражники, преданные Сычёну и Юциню, вовремя обнаружили злоумышленников. Завязалась ожесточенная схватка.
Сычён и Юцинь, разбуженные шумом, быстро сориентировались в ситуации. Сычён, не теряя ни секунды, встал на защиту Юциня, а тот, в свою очередь, начал отдавать приказы стражникам. Благодаря их храбрости и слаженным действиям, заговорщики были повержены.
После подавления мятежа Сычён приказал провести тщательное расследование. Он жаждал узнать имена тех, кто стоял за заговором, и причины их ненависти. Вскоре правда вышла наружу. Оказалось, что за заговором стояли влиятельные аристократы, недовольные реформами Сычёна и его стремлением к равенству.
Император был в ярости. Он не мог позволить, чтобы горстка жадных аристократов разрушила все, что он построил. Сычён приказал арестовать всех заговорщиков и предать их суду. Их имущество было конфисковано, а земли розданы крестьянам. Это был суровый, но справедливый урок для тех, кто осмелился пойти против воли народа.
Этот инцидент лишь укрепил связь между Сычёном и Юцинем. Они понимали, что их любовь и преданность друг другу – это их самая сильная защита. Вместе они могли преодолеть любые трудности и победить любых врагов.
Сычён продолжил свои реформы, несмотря на сопротивление консерваторов. Он строил школы, больницы и дороги. Он развивал торговлю и искусство. Он заботился о своем народе, как о своей семье. И вскоре его империя стала процветающей и могущественной.
– Брат, извини что не предупредила о своём визите. – В кабинет вошла Сяотин, и поклонившись присела напротив.
– Ничего. Ты что–то хотела? – спросил Сычён откладывая документы.
– Да, по поводу нашему расследования с Ижень, – проговорила сестра.
– Я внимательно тебя слушаю. – Император сложил руки на столе.
– Мы выяснили, что слухи о том, что Юцинь – мужчина, распускает клан Вэй. Они всегда завидовали нашему влиянию и богатству, а теперь, когда ты стал Императором, они решили воспользоваться ситуацией, чтобы опорочить тебя. Они надеются, что если народ потеряет веру в тебя, то они смогут вернуть себе власть.
Сычён нахмурился. Клан Вэй всегда был известен своей жадностью и амбициями. Он давно подозревал, что они что–то замышляют, но не думал, что они пойдут на такую подлость.
– У меня есть доказательства, – Сяотин протянула ему свиток. – Здесь имена тех, кто участвовал в распространении слухов, а также записи их разговоров.
Сычён взял свиток и внимательно изучил его. Его лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Он не мог поверить, что люди, которых он считал своими друзьями, оказались предателями.
– Что ты предлагаешь? – спросил Сычён, откладывая свиток.
– Я думаю, что мы должны нанести им удар первыми, – ответила Сяотин. – Мы должны арестовать всех, кто участвовал в заговоре, и предать их суду. Мы должны показать всем, что никто не посмеет безнаказанно пойти против Императора.
Сычён кивнул, соглашаясь с ее предложением. Он знал, что Сяотин права. Если он проявит слабость, клан Вэй и другие его враги воспримут это как приглашение к дальнейшим интригам. Он должен действовать решительно и показать, что он контролирует ситуацию.
– Хорошо, – сказал Сычён, – подготовь все необходимые документы для ареста. Я лично подпишу ордер. Пусть никто не уйдёт.
– И брат, прошу, тебе нужен наследник. Ты правишь уже почти пять лет, но у тебя до сих пор нет наследника, ты от разу не посещал гарем. Мы можем подавлять слухи, но ведь это правда.
Сяотин поклонилась и вышла из комнаты, чтобы выполнить приказ Императора. Сычён остался один, погруженный в раздумья.
Сычён глубоко вздохнул, прикрывая глаза. Слова сестры эхом отдавались в голове. Наследник. Вопрос, который он старался откладывать, игнорировать, но который рано или поздно должен был быть решен. Он любил Юциня всем сердцем, и мысль о том, чтобы разделить ложе с другой женщиной, казалась ему невыносимой. Но долг перед империей был превыше всего.
Он понимал, что Сяотин права. Слухи о его нетрадиционной ориентации, подогреваемые кланом Вэй, могли подорвать его авторитет и стабильность государства. Народ должен видеть в нем не только справедливого правителя, но и продолжателя династии. Он должен был доказать, что его любовь к Юциню не ставит под угрозу будущее империи.
Приняв тяжелое решение, Сычён вызвал к себе евнуха и приказал созвать на следующий день смотр невест. Новость облетела дворец мгновенно, вызвав переполох среди придворных дам и радость у клана Вэй, увидевшего в этом возможность укрепить свои позиции при дворе. Юцинь, узнав о приказе Императора, не проронил ни слова. Лишь тень печали скользнула в его глазах, которую Сычён не мог не заметить.
Вечером того же дня, Сычён подошёл к Юциню, стоявшему у окна и смотревшему на ночной сад. Он обнял его со спины, прижимая к себе.
– Прости меня, – прошептал Сычён. – Я знаю, как тебе это тяжело. Но я должен это сделать ради империи.
– Я понимаю, Сычён. – Юцинь повернулся к нему, и в его глазах плескалась грусть. – Я всегда буду рядом с тобой, что бы ты ни решил. Помни, моя любовь к тебе неизменна. Только позволь мне самому выбрать тебе новых наложниц.
Сычён крепче прижал Юциня к себе, чувствуя, как его сердце разрывается от боли. Он знал, что его решение причинит Юциню страдания, но он не видел другого выхода. Он надеялся, что со временем Юцинь сможет его простить и понять, что он действовал во благо империи.
На следующий день во дворце царила суета. Претендентки на звание императорской наложницы прибывали со всех уголков империи, одетые в лучшие шелка и украшения. Смотр невест проходил в главном зале дворца, украшенном цветами и драгоценными камнями. Сычён сидел на троне, наблюдая за девушками, проходящими перед ним. Его взгляд был холоден и отстранен. Он не видел в них ни красоты, ни ума, лишь средство для достижения политической цели.
Юцинь стоял рядом с Сычёном, исполняя роль советника. Он внимательно изучал каждую девушку, отмечая ее достоинства и недостатки. Он понимал, что от его выбора зависит будущее империи, и старался подойти к этому вопросу со всей ответственностью. В глубине души он испытывал боль и ревность, но скрывал свои чувства за непроницаемой маской.
После нескольких часов утомительного смотра Сычён наконец объявил свой выбор. Он выбрал трех девушек из знатных семей, известных своим богатством и влиянием. Это решение вызвало ликование у придворных и разочарование у тех, кто не попал в число избранных. Юцинь молча кивнул, одобряя выбор Императора. Он знал, что эти девушки принесут пользу империи, укрепив ее политические и экономические связи.
Вечером того же дня Сычён сидел у окна, глядя на мерцающие огни города. Юцинь вошёл в покои, стараясь сохранять невозмутимый вид, хотя сердце его бешено колотилось. Император повернулся к нему, и в его глазах Юцинь увидел искреннее сожаление.
– Юцинь, я знаю, что этот смотр причинил тебе боль, – начал Сычён, – но я сделал это ради империи. Мне нужны сильные союзники, чтобы укрепить нашу власть и защитить наш народ.
Юцинь молчал, не зная, что ответить. Он понимал доводы Императора, но боль от осознания того, что его любимый человек выбрал других женщин, не утихала.
– Я никогда не перестану любить тебя, – продолжил Сычён, подойдя ближе и взяв Юциня за руки. – Ты – моя единственная настоящая любовь, мой советник и друг. Эти девушки – лишь инструмент, средство для достижения цели. Мое сердце принадлежит только тебе.
Юцинь поднял глаза и посмотрел в глаза Сычёну. Он увидел в них искренность и любовь. Медленно, словно боясь разрушить хрупкий мир, он прикоснулся губами к губам Императора. Их поцелуй был нежным и полным тоски, обещанием верности и преданности вопреки всем трудностям.
Спустя год империя ликовала. Рождение наследника стало символом стабильности и процветания, подтверждением силы династии и мудрости правления Сычёна. Народ приветствовал императора и его наложницу, щедро одаривших империю наследником.
Однако за стенами дворца, в покоях Юциня, царила тихая грусть. Он полюбил Гуаньхэна, как собственного сына, но рождение наследника лишь усилило его ощущение потери. Он понимал, что теперь Сычён будет еще больше занят государственными делами и семьей, и времени для них двоих останется совсем немного.
Как–то вечером, сидя в саду, Юцинь признался Сычёну в своих терзаниях. Он рассказал о своей любви к Гуаньхэну, о страхе потерять Сычёна и о чувстве одиночества, которое преследовало его после рождения наследника. Сычён слушал молча, держа Юциня за руку и чувствуя его боль как свою собственную.
После долгой паузы Сычён заговорил. Он сказал, что понимает его чувства и что готов пойти на все, чтобы вернуть их прежние отношения. Он предложил Юциню стать официальным регентом Гуаньхэна до его совершеннолетия, тем самым признав его роль в воспитании наследника и подтвердив свою веру в его мудрость и справедливость.
Это решение стало неожиданностью для всего двора. Клан Вэй, лишившийся надежды на влияние через наложниц, был в ярости, но не мог ничего противопоставить воле Императора. Народ приветствовал назначение Юциня регентом, видя в нем справедливого и мудрого правителя.
Юцинь принял предложение Сычёна. Он понимал, что это не вернет им прежнюю близость, но это даст ему возможность быть рядом с Сычёном и заботиться о будущем империи. Он поклялся верно служить Императору и Гуаньхэну, и посвятить свою жизнь процветанию их народа. И империя продолжала процветать, ведомая мудрым правлением Сычёна и заботливой опекой Юциня, который стал не только любимым человеком Императора, но и одним из самых уважаемых государственных деятелей.