Глава 7
Сычён крепко сжал руку Юциня, чувствуя, как тепло его ладони проникает в самое сердце. Он знал, что их отношения не будут простыми, что им предстоит еще многое пережить и понять. Но сейчас, в этот момент, он чувствовал себя в безопасности и любви. Он решил довериться Юциню, открыться ему полностью и вместе искать ответы на все вопросы.
– Я доверяю тебе, Юцинь, – прошептал Сычён, прижимаясь к нему. – Я буду честен с тобой всегда. И я обещаю, что мы вместе разберемся во всем.
– Я верю тебе, мой принц. И я тоже буду честен с тобой всегда. – Юцинь улыбнулся и поцеловал Сычёна в лоб.
Они провели остаток ночи, разговаривая, обнимаясь и просто наслаждаясь обществом друг друга. Сычён рассказывал Юциню о своих планах по спасению страны, о зашифрованных посланиях, переданных Ифанем. Юцинь внимательно слушал, давая советы и оказывая поддержку. Он знал, что Сычён обладает достаточной силой и решимостью, чтобы добиться успеха, и он сделает всё возможное, чтобы помочь ему.
Сычён крепко сжал ладонь Юциня, словно ища спасения в тепле его кожи. Тепло проникало глубже, согревая не только тело, но и душу, израненную сомнениями. Он знал, их путь усеян терниями, а впереди – лабиринт неразгаданных тайн. Но сейчас, в этом миге, он тонул в оазисе безопасности и нежной любви. Решение созрело окончательно: довериться Юциню без остатка, распахнуть перед ним свою душу и вместе искать ответы, как путеводную звезду в ночи.
– Я доверяю тебе, Юцинь, – прошептал Сычён, прильнув к нему, словно к родному берегу. – Я буду честен с тобой. Всегда. И клянусь, мы вместе найдем выход из этого мрака.
– Я верю тебе, мой принц, всей душой. И моя честность перед тобой будет подобна чистому горному ручью, – Юцинь одарил его улыбкой, коснувшись лба нежным поцелуем.
Остаток ночи они провели в тихой беседе, переплетая руки, словно сплетая воедино свои судьбы. Сычён поведал Юциню о своих дерзновенных планах по спасению страны, о зашифрованных посланиях, переданных Ифанем, словно драгоценные камни. Юцинь внимал каждому слову, даря мудрые советы и непоколебимую поддержку. Он видел в Сычёне не только возлюбленного, но и сильного лидера, способного изменить ход истории. Он верил в его успех и готов был отдать все силы, чтобы помочь ему в этом.
Под утро, когда рассвет заалел на горизонте, Сычёна и Юциня окутала печаль расставания. Их встречи становились все более редкими и опасными, словно кратковременные проблески солнца сквозь густую завесу тумана. Но они не имели права на слабость. На кону стояла не только судьба страны, но и их любовь, хрупкая и прекрасная, как цветок лотоса.
– Будь осторожен, Сычён, – прошептал Юцинь на прощание, его голос дрожал от волнения. – Я буду ждать тебя. И помни, ни на миг не перестану думать о тебе.
Сычён кивнул, запечатлев прощальный поцелуй на его губах. Затем, словно тень, скользнул из башни, возвращаясь во дворец, исполненный решимости бороться до победного конца. Он знал, что его ждут тернистые дороги и жестокие испытания. Но страх отступил перед всепоглощающей любовью Юциня, поддержкой верного брата и непоколебимой верой в светлое будущее.
Время шло. Ситуация на границах оставалась неизменной, уже несколько лет Восьмой наследный принц притворялся принцем Северной династии. Однако атмосфера во дворце претерпела кардинальные изменения.
Сычён, под личиной наследного принца Юкхея, сумел найти себе сторонников. Погрузившись в водоворот государственных дел, он черпал силы в своей цели и поддержке близких. Вокруг него постепенно сформировался круг преданных людей, верящих в его искренность и преданность стране. Сычён закалился в горниле интриг, превратившись в проницательного стратега. Его правой рукой стал Ренджун, сын генерала Хуана, помогая разбираться в хитросплетениях политических интриг и разрабатывать планы по укреплению государства. Того самого генерала, что когда-то привез раненого принца во дворец.
Сычён никогда не забывал о своей главной цели – объединении всего Китая под единым знаменем.
Несмотря на тяготы и опасности, Сычён находил утешение и поддержку в Юцине. Их редкие встречи становились живительным глотком свежего воздуха, напоминая о том, ради чего он не имеет права сдаваться. Любовь Юциня давала ему силы, укрепляла его уверенность и помогала не сломаться под бременем ответственности.
Потеряв рассудок в преклонном возрасте, Император Северной династии развязал кровопролитную войну, лицемерно назвав её объединением страны. Его замысел был чудовищен: истребить народ Юга и захватить их земли.
Сычён не мог допустить гибели родных земель под гнётом безумца, но и опрометчивые действия были недопустимы. Ему приходилось выжидать, оставаясь в тени Императора и отчаянно пытаясь уменьшить количество жертв.
Ифань ожидал врага на подступах к столице Южных земель. Разгорелась жестокая битва, столкнулись две армии в смертельной схватке. Ифань, возглавляя армию Юга, отважно сражался против превосходящих сил врага. В памяти всплывали зашифрованные послания Сычёна, позволяющие предугадывать ходы противника и разрабатывать эффективные контратаки. Несмотря на мужество солдат Юга, северяне теснили их, используя численное превосходство и варварскую тактику.
Сычён, находясь вдали от поля битвы, сгорал от нетерпения и тревоги. Он понимал, что каждое промедление равносильно смерти. Рискуя всем, он решился на отчаянный шаг. Под покровом ночи, тайно покинув завоеванный дворец, Сычён направился к полю битвы, ведомый лишь надеждой и любовью к своей родине.
Когда Сычён достиг места сражения, его взору открылась ужасающая картина: поле усеяно телами павших воинов, земля пропитана кровью. Ифань, израненный, но непоколебимый, продолжал руководить обороной. Сычён понимал, что времени почти не осталось.
Собрав последние силы, Сычён прорвался в самую гущу битвы и предстал перед Ифанем. Братья обменялись взглядами, полными боли и решимости. Сычён передал Ифаню последние инструкции и план контратаки, разработанный Ренджуном. Ифань кивнул, понимая, что это их последний шанс. Вместе они повели остатки армии Юга в отчаянную контратаку, которая переломила ход битвы. Северяне, застигнутые врасплох, дрогнули и начали отступать. Победа была одержана, но какой ценой…
После победы на поле боя воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь стонами раненых и скорбными возгласами оплакивающих погибших. Ифань, опираясь на меч, тяжело дышал, осматривая поле брани. Победа была горькой, оплаченной кровью лучших воинов Юга. Сычён стоял рядом, его лицо было бледным, но в глазах светилась надежда.
Не теряя времени, братья начали организовывать помощь раненым и подсчитывать потери. Стало ясно, что Юг понес огромные потери, и дальнейшая война была невозможна без подкреплений и ресурсов. Ифань понимал, что ему предстоит тяжелый разговор с Ренджуном.
– Историю пишут победители, – горько проговорил Сычён отпивая вина.
Юцинь тихо поднялся на ноги и положил руки ему на плечи, мягко сжимая. Взгляд его упал на пергамент.
В середине шестого века правители северных варварских государств стали склоняться к союзу с соседним Тюркским каганатом.
Китайцам, которые стали преобладать в
армии и при дворе варварских правителей
такой союз не был выгоден, ибо представлял угрозу для Китая. В результате в 581 г. полководец царства Северная Чжоу по имени Хуан Юкхей провозглашает себя
императором Китая. Хуан Юкхей принимает имя Вэнь и становится основателем империи Суй. 589 г. он объединяет земли Китая, присоединив южные земли. В результате Китай снова стал единой империей.
– Мой Император, – Юцинь садится к Сычёну, кладя голову ему на плечо.
Он больше не тот юноша, что Юцинь увидел в императорском саду. Теперь это взрослый и рассудительный мужчина, его любимый император.
Сычён устало прикрыл глаза, чувствуя тяжесть ответственности, давящую на плечи. Победа досталась слишком дорогой ценой, и впереди еще было множество трудностей. Но слова Юциня, словно тихий ручей, пробивались сквозь усталость и отчаяние, напоминая о цели, ради которой он пошел на все жертвы.
– Объединение… – прошептал Сычён, словно пробуя вкус этого слова на языке. – Вэнь…
Он взглянул на Юциня, ища в его глазах подтверждения своим мыслям. Юцинь, словно зеркало, отражал его собственные чувства – усталость, надежду, любовь. Он был его опорой, его тихой гаванью в бушующем море интриг и предательств.
– Нам предстоит еще долгий путь, мой любимый, – сказал Сычён, взяв руку Юциня в свою. – Но теперь я знаю, что не одинок. И пока ты рядом, я найду в себе силы идти дальше.
Сычён откинулся на спинку кресла, всматриваясь в ночное небо. Звезды, словно маленькие маяки, освещали его путь. Он знал, что должен быть тем самым Хуан Юкхеем, тем самым императором Вэнем, который объединил Китай и принесет мир и процветание на родную землю. И ради этой цели он готов пойти на все. Вместе с Юцинем, Ренджуном и Ифанем. Вместе они построят новую империю.
В дверь постучали и голос стражника объявил что пришёл генерал У. Бывший Первый принц Южной династии прошел в кабинет.
– Я оставлю Вас, мой император, – прошептал Юцинь и оставив лёгкий поцелуй на щеке, поднялся и вышел из комнаты.
– Здравствуй брат, – Сычён постарался улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
– Во дверец приехали твои сёстры, а ещё и Второй и Третий брат, и Вторая сестра – отчитался Ифань, и опустив голову продолжил, – остальные отказались принять новость, что ты Император.
Сычён поднялся из-за стола и быстро подошёл к брату, крепко его обнимая.
– Я знал, что так и будет, – вздохнул Сычён, отстраняясь от брата. – Но я надеялся, что хоть кто-то поверит в меня. Видимо, судьбе было угодно, чтобы я прошел этот путь в одиночку.
Ифань сжал его плечо в знак поддержки. Он знал, как тяжело Сычёну, как сильно он тосковал по своей семье. Но сейчас он был не просто братом, а императором, и должен был думать о благе всей страны.
– Они увидят, Сычён, – сказал Ифань. – Когда ты объединишь Китай и принесешь мир на эту землю, они поймут, что ты сделал все правильно. А пока… пока я буду рядом. И Ренджун тоже. Мы не оставим тебя.
Сычён слабо улыбнулся, чувствуя, как его сердце немного согрелось от слов брата. Он знал, что не одинок, что у него есть верные друзья и соратники, готовые поддержать его в любой момент. И этого было достаточно, чтобы двигаться дальше.
– Созови их всех в тронный зал, – приказал Сычён. – Я должен поговорить с ними. Может быть, хоть кого-то удастся переубедить. И пусть они знают – я не намерен никого принуждать. Я хочу лишь, чтобы они поняли, что я делаю это ради них, ради всего Китая.
Ифань кивнул, понимая всю серьезность ситуации. Он знал, что Сычён столкнулся с огромным сопротивлением со стороны старой гвардии, консервативно настроенных аристократов, не желающих перемен. Они цеплялись за свои привилегии и боялись потерять власть, которую имели испокон веков. Но Ифань верил в своего брата, в его дальновидность и искреннее стремление к лучшему будущему для всей страны.
Тронный зал вскоре наполнился людьми. Вельможи, военачальники, чиновники – все они собрались, чтобы услышать своего императора. В зале царила напряженная атмосфера, каждый чувствовал, что на карту поставлено слишком многое. Сычён вошёл в зал, его лицо было спокойным и твердым. Он поднялся на трон и обвел взглядом собравшихся.
– Я знаю, что многие из вас не согласны с моими решениями, – начал он, его голос звучал уверенно и громко. – Я знаю, что вы боитесь перемен. Но я прошу вас, дайте мне шанс. Поверьте в меня, как я верю в вас. Я не стремлюсь к власти ради власти. Я хочу лишь одного – чтобы Китай стал сильной и процветающей страной, где каждый человек будет жить в мире и достатке.
Он говорил долго и убедительно, стараясь достучаться до сердца каждого. Он рассказывал о своих планах по объединению страны, о реформах, которые принесут пользу всем слоям населения. Он говорил о мире и процветании, о будущем, которое он хочет построить для Китая.
Когда он закончил говорить, в зале повисла тишина. Казалось, все затаили дыхание, ожидая реакции. Его семья, любимые сёстры и верные братья поклонились новому Императору.
Тишина в тронном зале длилась недолго. Первым, кто нарушил её, был старый чиновник, чье лицо было испещрено морщинами, словно карта прожитых лет. Он медленно вышел вперед и, опустившись на одно колено, произнес:
– Ваше Величество, я служил многим правителям, видел взлеты и падения империй. Я не всегда был согласен с вашими решениями, но я вижу в вас искреннее стремление к благу народа. Я клянусь вам в верности и обещаю служить вам верой и правдой.
Его слова, словно камень, сдвинули лавину. Один за другим, вельможи и военачальники склонялись перед Сычёном, принося клятву верности. В зале воцарилась атмосфера единства и надежды. Сычён чувствовал, как тяжесть ответственности постепенно спадает с его плеч. Он знал, что впереди еще много испытаний, но теперь он был уверен, что справится со всем, вместе со своим народом.
Вечером того же дня, когда тронный зал опустел, Сычён сидел за своим столом, погруженный в работу. В дверь тихо постучали, и в кабинет вошёл Юцинь. В руках он держал поднос с чаем и лёгкими закусками.
– Ты все еще здесь, мой император? – спросил Юцинь, ставя поднос на стол. – Тебе нужно отдохнуть.
Сычён устало улыбнулся и пригласил Юциня сесть рядом. Он взял его руку в свою и нежно поцеловал ладонь.
– Я не могу отдыхать, пока в стране столько проблем, – сказал Сычён. – Но ты прав, мне нужна твоя поддержка. Просто будь рядом, и я найду в себе силы идти дальше.
– Я всегда буду рядом, Сычён. – Юцинь сжал его руку в ответ. – Ты не один. Мы вместе пройдем через все трудности.
Они долго сидели в тишине, наслаждаясь обществом друг друга. Тишину нарушал лишь тихий шелест страниц, которые перелистывал Сычён, изучая доклады. Юцинь молча наблюдал за ним, готовый в любой момент поддержать и ободрить. Он знал, как тяжело Сычёну нести бремя власти, но он также видел, как сильно тот любит свой народ и как искренне стремится к процветанию своей страны.