Диспноэ

Черная «Тойота» моргнула Нику фарами, и тот, устало закатив глаза, направился к машине. Кирилл поспешил за ним, чувствуя себя максимально неловко и тупо с дорожной сумкой в руке. Он не собирался проситься переночевать у Алана, но его вид мог натолкнуть демона как раз на такие мысли. Кто запретит Алану поиздеваться над ненавистной ищейкой Управления в собственном доме? Никто.

Последние сутки, в целом, казались Кириллу плодом фантазии шизофреника. Он, как Алиса, падал в кроличью нору и не видел дна. Разве что дорожной сумкой мог зацепиться за какие-нибудь корешки.

После разговора с Кёлер, Ником и Милой у него разболелась голова и до сих пор раскалывалась от боли. Благо, после неудачного совещания Лизе хватило ума не сбегать из Управления, подвергая себя опасности, и головная боль Кирилла не усилилась. Он распорядился, чтобы Родин отвез ее домой, но, прежде чем Марк освободился, Лиза даже успела допросить одержимую цыганку. Несмотря на обиду, она вела себя адекватно, и в душе Кирилла теплилась надежда, что упрямая вампирша не закусила удила настолько, чтобы ему пришлось извиняться. Он ненавидел это делать.

Эмиль удивленно обернулся, когда на заднее сиденье забрался не только Ник, но и Кирилл.

— Вообще-то Алан попросил забрать только Николая, — процедил он.

— Я прилагаюсь к Николаю. Сегодня мы навестим Алана вдвоем, — гордо ответил Кирилл.

— Боюсь, это невозможно. Посещать защищенный дом моего наставника вправе только Николай.

— А тебя самого не пускают, что ли? Только мне позволено туда войти? — фыркнул Ник. Судя по всему, он решил вывести Эмиля из себя.

— Не льсти себе, придаток. Алан доверяет мне, а тебя вынужден терпеть только из-за ритуала.

— Что ты сказал? Мяу-мяу? Я не понимаю по-кошачьи.

Эмиль сжал руль так крепко, что чуть не вырвал его с корнем.

— Котик, не психуй. Лучше вези нас к хозяину. Это приказ оперативников Управления по особым делам, — посерьезнел Ник, отчего Эмиль разозлился сильней.

— И поживее. Котик, — подхватил Кирилл.

Алан явно приказал Эмилю не ссориться с Ником и, тем более, не доводить до драки. Остался всего один способ скорей избавиться от раздражителя — сделать так, как приказали. А Ник молодец! Быстро уловил, как добиться от Эмиля желаемого.

Оборотень ругнулся сквозь зубы, рванул рычаг коробки передач на «D» и резко вырулил со двора Баркалова. Благо, затормозил перед шлагбаумом, а то у Кирилла успела мелькнуть мысль, что оборотень решил совершить групповое самоубийство. Пока шлагбаум неторопливо поднимался, Эмиль одной рукой набирал сообщение. Похоже, визит Кирилла не станет для Алана сюрпризом.

Через несколько секунд телефон пиликнул входящим сообщением. Судя по скрипнувшим зубам Эмиля, наставник дал добро. Кирилл с Ником победно переглянулись.

Однако радовались они недолго. Машина направлялась знакомой дорогой, и путь их вел точно не домой к Алану. Догадки подтвердились, когда впереди замаячили знакомые старинные дома. Двор, в котором распяли русалку, Кирилл не спутал бы ни с каким другим.

— Зачем мы приехали к Лизе? — спросил Ник, на что Эмиль снисходительно ухмыльнулся и молча покинул машину.

Оборотень внимательно огляделся и позвонил в домофон. Когда дверь тут же открылась, пропуская гостя внутрь, Кирилл удивленно поднял брови. Лиза его ждала?

Они прождали четверть часа в заведенной машине, прежде чем Кёлер вышла из парадной с рюкзаком за спиной. За ее спиной шагал Эмиль с набитым чемоданом. Пока он грузил тяжелую ношу в багажник, Лиза плюхнулась на переднее сиденье. Она не удостоила взглядом ни одного из них, будто заднее сиденье пустовало! В груди Кирилла вновь всколыхнулось возмущение, подзадоренное головной болью.

— Лизавета, зачем тебе столько вещей? — первым нарушил тишину Ник, когда Эмиль вернулся за руль.

— Отгадай с трех раз, сладенький. Ты же любишь загадки, — даже не обернувшись, огрызнулась Лиза и переключилась на Эмиля: — Ты зачем пообещал домовому кота? Мало мне шуток в отделе о том, что в старости я останусь одна с сорока кошками и буду натравливать их на влюбленные парочки. Ты решил открыть счет и приволочь мне в дом первую из сорока?

— По-другому он отказывался тебя отпускать. Да и скучно ему в одиночестве, — беспомощно ответил Эмиль.

— Куда бы он делся? Следом не побежал бы. Без своего глиняного горшка он невыездной из квартиры.

— Добрый он у тебя. Мне не хотелось его расстраивать.

— Вот что с людьми делает блюдце молока, — шепнул Кириллу Ник и тихонько хихикнул, чем заслужил уничижительный взгляд Эмиля из зеркала заднего вида.

— Ты решила пожить у Алана? — выпалил Кирилл, ругая сам себя. Какого черта он снова заговорил первым?

Лиза демонстративно молчала.

— Эй, вампирша, если у тебя резко ухудшился слух, я отстраню тебя от работы и отправлю на лечение. Хочешь?

— Эмиль, передай, пожалуйста, Кириллу Алексеевичу, чтобы он отвалил и задавал глупые вопросы в своем кружке́ по захвату мира, — отчеканила Лиза, ни на секунду не оторвав взгляда от дороги.

Кирилл сжал зубы, борясь с желанием улыбнуться. Когда его успело повести настолько, что хамство вампирши стало возбуждать, а не выводить из себя? Тут точно попахивало мазохизмом.

Субботним вечером Петроград не тонул в пробках, но ехали все равно долго. Около часа. Эмиль не признавался, куда вез гостей своего наставника. В сумерках мелькали фары встречных машин на широком шоссе, Кирилл вглядывался в указатели, гадая, как далеко от города забрался Алан.

Оказалось, что недалеко. В Стрельну. Машина съехала с шоссе почти на выезде из поселка. По правой стороне неширокой, но асфальтированной дороги расположились богатые дома, слева же — густые заросли деревьев. Идеальное место, чтобы спрятаться среди любителей комфорта и природы. Каждый дом здесь отгородился от мира высоким забором. Вряд ли соседи слишком уж интересовались жизнью друг друга.

Эмиль остановил машину возле высоченного забора из темного кирпича. В вечерней полутьме Кирилл не разглядел даже крышу дома. Он спрятался за крепостной стеной, по ошибке названной забором.

Эмиль вальяжно вышел из машины и позвонил в звонок на черных кованых воротах. Через пару-тройку минут раздался щелчок замка, и Алан лично открыл створки. Таким образом он показал защите на своем жилище, что пропускает гостей внутрь. За створками сомкнулась темнота, тоже магического происхождения.

Если бы Кирилл не успел как следует изучить лицо Алана, то не сразу узнал бы его. За день демон неслабо изменился. Он модно постригся и продел несколько сережек в левое ухо. В правой брови под светом фар тоже блестело колечко. Алан предстал перед гостями в рваных джинсах и широкой красной футболке с черепом на груди. На худых запястьях чернели полоски кожаных браслетов. Не знай Кирилл, сколько лет Алану, навскидку дал бы ему не больше двадцати пяти.

— Эй, Ник, он выглядит, как ты в свой загульный год. Даже стрижка похожа. Правда, сережек в ухе побольше, — с ухмылкой шепнул Кирилл Нику. — Вот уж не думал, что ритуал привьет вам одинаковые вкусы.

— Очень смешно. Сейчас щеки порву от смеха, — буркнул Баркалов, видимо, задетый сравнением с Аланом.

Эмиль загнал машину во двор, и их долгий путь наконец закончился. Стоило миновать ворота, как мощеную плиткой подъездную дорожку озарил свет фонарей, а перед ними вырос одноэтажный дом с большой деревянной террасой, увитой плющом. На участке росло множество деревьев, скрывая его от редкого Петроградского солнца.

Стоило им выйти из машины, Эмиль сдал назад, выезжая со двора. Он перекинулся с наставником парой слов, опустив стекло, и уехал. Алан закрыл ворота и бодро зашагал к ним по каменной дорожке. Теперь ничто не выдавало в нем вчерашнего заключенного Проклятого собора. Особенно кроссовки, за которые Алан явно отвалил три-четыре средние зарплаты.

— Ого! Дядя Алан, ты просто рок-звезда! Если позовешь, так уж и быть, выйду за тебя замуж, — восхитилась Лиза, отчего Алан просиял, как начищенный самовар. Он обожал похвалу. Полезно знать.

— Боюсь, Лизавета, ты сбежишь уже через неделю, — хохотнул Алан и насмешливо взглянул на Кирилла: — Неужели вы тоже ищете приюта в моем скромном жилище, Кирилл Алексеевич?

Ну вот, Кирилл знал, что так и будет.

— Не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством, но пока что я слабо представляю, как выбраться отсюда, раз уж Эмиль уехал, — процедил он в ответ.

— Например, на автобусе, господин оперативник. Гостеприимства во мне нет ни капли. Есть только прагматичность. Нико я выгнать не могу, Лизу выгонять не хочу, а вас... а на вас мне плевать. Зачем-то вы притащили с собой сумку, значит, не планируете возвращаться домой. Мне даже любопытно, почему.

— На дом установили защиту.

— Понимаю. Теперь вы бездомный на трое суток, потому что боитесь оставаться в незащищенных стенах. Как прозаично, когда дворянину некуда податься.

— Хватит болтать. Я вызову себе такси и переночую в гостинице. У меня к тебе серьезный разговор.

— Какой грозный начальник. Я почти испугался, — съязвил Алан, поднимая руки, да так и пошел в дом, не опуская их.

— Мне сейчас очень хочется выстрелить ему в затылок. Это же ненормально? — шепнул Ник.

— В тебе прибавилось агрессии, ты в курсе? Может, к психологу? — усмехнулся Кирилл.

— Только после тебя.

Лиза окинула их неприязненным взглядом и молча покатила свой набитый чемодан к дому. Ник указал на нее глазами. Кирилл с тяжелым вздохом нагнал Кёлер, выхватил у нее ручку чемодана и покатил сам. Пластиковые колесики бодро цокали по плитке, пока Кёлер бурчала что-то про предателей, которые по-идиотски заглаживают свою вину. Чемодан не отбирала, значит, не так уж обиделась. И когда Кирилл успел превратиться в тряпку? Сам не заметил.

Алан распахнул перед ними резную деревянную дверь и позволил войти в дом. Они оказались в небольшом уютном холле, отделанном деревом. Интерьер, конечно, несколько устарел, но оно и понятно — хозяину некогда было следить за модой в Проклятом соборе. Четырнадцать лет назад этот дом назвали бы очень стильным. Сейчас он казался просто уютным. Что странно, здесь не пахло сыростью. В доме провели уборку.

— Пахнет выпечкой, — выпалил Ник, сбрасывая лоферы.

— Оказывается, за столько лет я не разучился готовить. В духовке стоит осетинский пирог, — похвастался Алан. Его лицо прямо-таки лучилось самодовольством.

Кирилл и Ник покосились на него с недоверием.

— Только не говорите мне, что великая и ужасная ищейка любит готовить, — съехидничал Баркалов.

— Это сейчас сказал ты, малыш. Когда попробуешь, удивишься еще больше. Я с особой любовью готовлю блюда моей Родины. Эти шедевры хвалили все, кто пробовал. Одна особа даже влюбилась, правда, мне ее одержимость радости не принесла. — С этими словами Алан покосился на Лизу, отчего в голове Кирилла завертелись шестеренки. Не Елену ли Кёлер имел он в виду?

— Ты осетин? — удивился Ник.

— А что, не похож?

— Не очень.

— Не похож, конечно. Мои родители — демоны, и они родом откуда-то... черт знает откуда. Но я родился в Осетии, поэтому плевать на родню и гены.

Алан провел их на большую кухню, которой, как и холлу, подходили два определения: деревянная и старомодная. Здесь тоже ощущался уют благодаря вкусному запаху, теплому свету и мягкому дивану, на который Кирилл тут же по-хозяйски уселся. Рядом плюхнулся Ник. Лиза предпочла сесть за стол вместе с Аланом.

— Рад, что ты не стала сопротивляться, малышка. Защита на твоем доме хороша, но здесь она мощнее. В придачу ко всему, твоя мать здорово понервничает, когда поймет, что мы объединились в отряд мстителей, — с ухмылкой произнес Алан. — Твое присутствие полезно еще и потому, что мы с Нико не убьем друг друга раньше времени.

— Сейчас мне хочется прибить их обоих, так что Ника ты никак не обезопасил, — буркнула Лиза, одарив их с Кириллом красноречивым взглядом.

— Кстати говоря, зачем же вы пожаловали, Кирилл Алексеевич? — Алан будто бы «вспомнил» о Кирилле.

— Напомнить о том, что тебя вытащили из Проклятого собора не для того, чтобы ты готовил пироги и шастал по магазинам. Завтра же займешься делом, время поджимает.

— Да что вы говорите? Не стоит совать нос в мои дела, пока есть, что совать. Информацию я достану, если ее в принципе возможно достать. Остальное вас волновать не должно.

Голос Алана мигом утратил тепло и леность. Его лицо напряглось и ожесточилось. Колкий взгляд выдал прожитые годы и пережитые беды. Кирилл внутренне дрогнул, но никак этого не выдал внешне.

— Мне нужно, чтобы ты сосредоточился на поисках воспитанницы Милы. Ее зовут Ульяна. Помнишь такую? Она предала Милу и весь клан.

— С трудом припоминаю. Неприметная девчонка, — помолчав, ответил Алан. На его лицо с острыми чертами вернулась ухмылка. Демоническая сущность мгновенно спряталась под человеческой. — Все время таскалась хвостом за Милой и глядела ей в рот. Видимо, надеялась стать преемницей.

— Ее поведение напоминает мне кое-кого из наших знакомых, — шепнул Ник Кириллу, и тот с усмешкой кивнул.

Миша Головин действовал по той же схеме: смотрел в рот Герману, как птенец — своим родителям. И вот вопрос: поддерживал ли он Аникеева в стремлении захватить власть в Круге? Конечно, поддерживал. Миша считал Германа своим благодетелем. Наивный паренек. Аникеев и не вспомнит о его преданности, если добьется своего.

— Чем провинилась Ульяна? — раздраженно взглянув на Ника, поинтересовался Алан.

— Сбежала из клана Милы. Она наверняка к кому-то примкнула, причем, к кому-то очень нехорошему. Мила уловила знакомую магию на теле вчерашней жертвы. Непрогляд, из-за которого невозможно отследить воздействие, — дело рук Ульяны. Повезло, что получилось понять, кем он наведен, прежде чем след выветрился окончательно.

Повезло... Слово прозвучало слишком странно, ведь относилось к трупу той, с кем он когда-то спал. Кириллу нравилось проводить время с Таней. Она не занимала его мысли, не трепала нервы, даже не влюбилась в него за полгода их вроде-бы-отношений, но с ней ему было легко. Теперь это измученное перед смертью тело лежало в морге. Какое уж тут «повезло»?

— Не думаю, что она где-то далеко, — продолжил Кирилл. — Иначе как предатель в Круге смог бы передавать ей украденное у жертв?

— Здесь вы неправы. Убийцы могли составить план заранее и наметить будущих жертв, — снисходительно возразил Алан. — Нам неизвестно, как долго они готовились. Частицы будущих жертв могли храниться как несколько дней, так и год. Лизавета — живой тому пример. В детстве Гордий отрезал у нее кусочек кожи и сумел сохранить в мертвой воде, чтобы через много лет пустить в ход. Ульяна с тем же успехом может как прятаться в Петрограде, так и сбежать куда-нибудь в горы или тайгу.

— О чем еще мы не знаем, так это о количестве намеченных жертв. Вас с Ником убийца, понятное дело, не тронет — татуировки и амулеты защитят. Но что по поводу остальных членов вашего кружка по интересам? — процедила Лиза. Кажется, она начинала оттаивать, раз заинтересовалась разговором.

— Сегодня я связался со всеми членами Круга и потребовал, чтобы они держались друг от друга подальше. Собираться вместе, да и вообще видеться сейчас опасно. Предателем может оказаться не Герман. Вешать на него всех собак глупо.

— Ага, даже на концерт нам запретил идти. Я так расстроен, что чуть не захлебнулся от слез, — поддакнул Ник. Кирилл и вправду запретил Кругу появляться на концерте.

— Осторожность, конечно, не помешает, но на твоем месте я бы побеспокоилась, в первую очередь, об Агееве. Совсем скоро именно его лицо станет символом перемен, его интервью разнесется по всем площадкам и попадет во все новости. Тот, кто пытается помешать вам и сместить лично тебя, вряд ли жаждет, чтобы весь этот замес начался так быстро. Ты не думал, что Тимура попытаются устранить?

— Думал, — признался Кирилл. Он по-прежнему поддерживал выражение полного равнодушия, но внутренне ликовал. Лиза и вправду оттаяла. — Такая вероятность есть, но его медийность нам позарез нужна, и наше дело должно начаться именно с него.

— В конце концов, не зря же мы пригрели Тимурку под своим крылом и терпели эпатажные выходки будущей звезды, — встрял Ник.

Алан одарил его насмешливым взглядом, но комментировать ничего не стал. Он слушал их молча, впитывая информацию, но выглядел так снисходительно, будто наблюдал за детской возней в песочнице.

— Тимур и сам не согласится уйти в тень. У группы на носу большой концерт. К тому же, с ним рядом Мила. Единственное, чем я смог ему помочь, это посоветовать пока пожить у нее.

— Вот это шуточки у тебя, Кирилл Алексеевич, — хихикнул Алан. — Мила отродясь никого из любовников к себе не пускала.

— Если дорожит звездным любовником, то пустит. Я озвучил свои опасения, дальше дело за ней. Я не мамочка, чтобы каждому подтирать сопли.

— Если верить некоторым слухам, с бо́льшим удовольствием она затащила бы в свое логово именно тебя, — заметил Алан с ухмылкой. Кирилл нахмурился и неосознанно метнул взгляд в сторону Лизы. Та выглядела расслабленно и равнодушно. Ее не зацепило? Кириллу вдруг совсем по-детски захотелось разозлить ее, сказать о Миле еще что-нибудь, только бы увидеть хоть искорку ревности.

— Лучше бы ты собирал сплетни не о наших отношениях с Милой, а о Елене Кёлер и Ко, — заметил он.

— Так Тимур с Милой действительно любовники? — встряла Лиза, то ли не обратив внимания, то ли намеренно пропустив мимо ушей слова Кирилла.

— Уже два года. Как раз то время, которое он поет в группе, — «поиграв» бровями, ответил ей Ник. — Именно благодаря Миле он в «Айс Лимит» и попал. Нашел-таки, как стать звездой. Доказал нам, что зря в него не верили. Удивляюсь, как не зазнался еще.

— Зазнался, но не с нами, — поправил его Кирилл. — Он побаивается членов Круга, вот и не задирает нос.

— Я так понимаю, среди ваших его не любят?

— Недолюбливают. Его среди детей дворян долго не принимали. От Тимурки всегда можно было ожидать какую-нибудь подлость. То матери нажалуется, что его обижают, то наврет с три короба, чтобы сухим из воды выйти. Змееныш, одним словом, — с неприязнью выпалил Ник.

— А его не было... ну, в компании Аникеева, когда... — начала Лиза и замолчала.

Кирилл мигом все понял, и ей не пришлось продолжать. Он знал, насколько болезненны для Лизы воспоминания, связанные с Германом.

— Нет, Тимур родился в Москве и прожил там лет до двенадцати, — ответил он. — Потом его мать сбежала от тирана-мужа и вернулась к родителям, в Петроград. Отец Тимура подал в суд, чтобы отобрать сына, но проиграл. В итоге мать даже сменила Тимуру фамилию на свою девичью. Так он из Михайлова стал Агеевым и достался нам то ли в наказание, то ли в награду на будущее.

— До чего же он нас всех раздражал, не передать словами, — добавил Ник. — Тимур считал себя звездой на небосклоне и откровенно не понимал, почему остальные не считают так же. Не спорю, хороший голос у него был с детства, мать водила его к хорошему преподавателю по вокалу, он даже учился в консерватории. Только писать музыку у Тимурки не получалось. Совсем. Выходила какая-то унылая фигня, которой он неимоверно гордился.

— Ну-у, фанатки любят его творчество. Он иногда стримит и наигрывает свои песни в прямом эфире, — сказала Лиза и потупилась. Похоже, она смотрела эти стримы.

— Только не говори, что ты его фанатка, — угрожающе процедил Ник.

— Не фанатка, но песни у него хорошие. Кажется, ты слишком предвзят, сладенький.

Сладенький. Кое-кто окончательно включился в разговор и перестал дуться.

Ник громко фыркнул и отвернулся, всем своим видом показывая, что Лиза предательски всадила ему нож в спину. Кирилл усмехнулся. Ее бойцовский характер никак не вязался с любовью к песенкам «Айс Лимит». Впрочем, при первых встречах все в Лизе казалось ему другим — резким, грубым и прямым. Узнавая ее ближе, Кирилл не переставал изумляться. Острые грани Лизы резали без ножа, а следом поражали чем-то, вроде любви к аниме и кей-поп группам. Обиженная на весь мир девочка скрылась под надежным панцирем. Кирилл с трепетом знакомился с этой девочкой, открывая ее для себя, и тонул в ней, с каждым днем погружаясь все глубже и глубже.

— Хозяин, твой пирог сейчас сгорит, — незнакомый мужской голос заставил Кирилла, как и его спутников, подпрыгнуть от испуга. Ник успел выхватить пистолет, а Лиза схватила со стола вазочку с яблоками, которые тут же весело посыпались на пол.

Перед ними предстал... домовой, но совсем не такой, как у Лизы дома. Дух казался таким же старичком, но был одет в аккуратный темно-зеленый костюм из рубахи и свободных штанов, заправленных в кожаные сапожки, длинные седые волосы он заплел в косу. Лицо домового казалось умиротворенным, только взгляд тоскливо проследил за рассыпавшимися яблоками.

— Будь добр, вытащи его из духовки и накрой стол для нас с моими гостями. Пусть они попробуют и развеют все свои сомнения по поводу моего таланта к готовке, — доброжелательно распорядился Алан.

Домовой тут же бросился выполнять поручение хозяина, а Кирилл так же заинтересованно проводил его взглядом.

— Чего уставились на моего домового? Он у меня умничка: и за домом следит, и за своим внешним видом. Скучал без меня, бедняга. Ну, ничего, я ему еще надоем, — прихвастнул Алан, наблюдая, как домовой деловито надел маленькие варежки и открыл дверцу духовки. Даже Ник засмотрелся и наверняка сам не заметил, как на его лице расплылась улыбка умиления, с какой он обычно смотрел на щенков. А вот Алан, кажется, заметил. Стрельнул взглядом в Ника и ухмыльнулся.

Когда аппетитно пахнущий пирог оказался на столе, как и заварочный чайник с четырьмя вычурными фарфоровыми чашками, Алан вновь распорядился:

— Подготовь три спальни для моих гостей. Сегодня они останутся здесь. Завтра нам можно отоспаться. Правда, Нико? — Он перевел насмешливый взгляд на Ника. — Я бы с удовольствием начал расследование с рассветом, чтобы ваш грозный начальник не упрятал меня в Проклятый собор, но ритуал вынуждает побыть с тобой подольше. Двенадцать часов истекут только в десять утра.

— Не. Называй. Меня. Нико, — огрызнулся Ник, мигом растеряв весь свой умильный вид.

— А как тогда? Я могу переделывать твое имя вечно. Например, Николя. Как тебе? Мне нравятся еще Никакаша, Кошелек, Козюлька, Колобок, Колокольчик...

—Заткнись!

— Николас...

— Сука!

— Мальчик-дворянчик.

Ник не выдержал и метнул в Алана яблоко — одно из тех, которые домовой любовно собрал обратно в вазочку. Демон молниеносно уклонился и расхохотался. Похоже, перепалки с Ником здорово его веселили.

— Чего мне не хватало в Проклятом соборе, так это искреннего человеческого общения, — хихикая, сообщил он и чуть не получил в лоб следующим яблоком. Вездесущий домовой вовремя схватил со стола многострадальную вазочку и поспешно отскочил.

— Рыжая падла, — проворчал Ник и ушел, напоследок буркнув домовому: — Покажи мне мою спальню.

Тот замер в нерешительности и взглянул на Алана. Он кивнул, и домовой поспешил за разгневанным гостем.

— Ты специально его доводишь? — буркнула Лиза, как ни в чем не бывало утаскивая себе в тарелку кусок пирога.

— Ага. Давно я так не веселился. Он же добряк, но такой смешной, когда злится. Умора просто, — ответил Алан, с довольной рожей жуя пирог.

Кирилл решил промолчать и тоже потянулся за куском. Пирог с начинкой из нежного картофельного пюре и осетинского сыра и вправду оказался выше всяких похвал. Ник невовремя психанул. Мог бы сначала вкусно поесть, а потом уже бросаться яблоками.

Они просидели за столом около получаса, потягивая вкусный травяной чай. Кирилл рассказал Алану подробней о трупе Татьяны Глебовой, о том, как Мила вычислила след предательницы, о девчонке, бросившейся под колеса, и о водителе грузовика. Демон впитывал информацию, мигом обратившись из балбеса в ищейку, которая готова рыть носом землю плоть до ядра. Лиза все это время сидела рядом, не произнеся ни слова, но изредка Кирилл ловил на себе ее задумчивый взгляд.

Когда часы подобрались к полуночи, Алан щелчком пальцев подозвал домового и приказал проводить гостей в их спальни.

— Ах, да, Кирилл Алексеевич, можешь оставаться, сколько нужно. Я себе не враг, чтобы выгонять начальника Первого отдела на улицу. Тем более, оба моих гостя хотят, чтобы ты остался, — уже в дверях кухни сообщил Алан и, лукаво усмехнувшись, ушел.

— Так ты хочешь, чтобы я остался? — хмыкнул Кирилл, и Лиза тут же нахмурилась.

— Это он про домового.

Домовой тем временем вздрогнул и непонимающе взглянул на них обоих.

— Домовой явно не в курсе, что жаждет моего присутствия, — продолжил подначивать Кирилл.

— Не льсти себе, ты-вы. Тебя жаждут видеть только члены вашего кружка по интересам.

Больше Лиза не сказала ему ни слова. Она попросила домового проводить их, и тот с готовностью выполнил просьбу.

Одноэтажный дом Алана оказался на удивление просторным. Домовой важно провел их по длинному коридору, начинавшемуся от холла, и остановился в конце, показав на две двери из темного дерева, что располагались напротив друг друга. По вещам, бережно перенесенными в спальни, они быстро поняли, где чья.

Поблагодарив домового, оба разошлись по комнатам. Кирилл вежливо пожелал Лизе спокойной ночи и ожидаемо не получил ответа. Кёлер в своем репертуаре.

Гостевая комната оказалась небольшой, но аккуратной и уютной. Больше половины пространства занимала двуспальная кровать с массивной деревянной спинкой. Оставшееся место досталось комоду и несколько старомодному шкафу. На полу лежал мягкий ковер, а окна закрывали тяжелые изумрудные шторы. Кирилл включил настольную лампу и рухнул на кровать, ощущая ужасную усталость. Сегодняшний день выпил из него последние силы, но дурацкое чувство царапало ребра изнутри. Кирилл с горечью ощущал, что разочаровал Кёлер. Она открылась ему, впустила в свой дом, даже одолжила чертову футболку с очкастой крысой, а он водил ее за нос, при этом искренне желая помочь. Да, Кирилл действовал в интересах Круга и совершенно не обязан был отчитываться перед собственной подчиненной, но кого он сейчас пытался обмануть? Самого себя?

За две такие длинные недели он умудрился влюбиться, как последний идиот. Последние дни Кирилл засыпал с мыслями о Лизе и просыпался с ними же. Переживания о Круге, трупах и таинственном убийце перемежались с сожалением о грядущей помолвке, которой он до боли не хотел, и предвкушением новой встречи с Кёлер.

Это точно болезнь, потому что подобное Кирилл не ощущал очень давно. Первый и последний раз случился еще в школе, когда он по уши влюбился в одноклассницу, а она предпочла сына министра здравоохранения. Он хоть и не был золотым дворянином, зато считался самым крутым в классе, а Кирилла тогда насмешливо звали очкариком, хоть и здорово отхватывали за это.

Кирилл неторопливо переоделся в легкие спортивные штаны и черную майку, снял очки и лениво поплелся в ванную, которую домовой показал им по дороге. По размеру она оказалась не меньше его гостевой спальни. Кирилл слишком устал, чтобы плескаться в огромной ванной, поэтому сбросил вещи и шагнул в душевую кабину. Полочки ломились от всяческих баночек, тюбиков и бутылочек. Он покрутил в руках несколько из них, обнаружив, что сроки годности нигде еще не истекли. Видимо, Эмиль позаботился не только о продуктах, но и о таких мелочах.

Горячая вода приятно расслабила мышцы и превратила тело в кисель. Кирилл выключил кран, устало провел рукой по волосам, чтобы с них стекла лишняя вода, и вдруг уловил звук открывающейся двери. Он же закрывал ее на замок!

Кирилл рванул дверцы душевой в разные стороны и замер. Как замерла и Лиза с выпученными глазами.

— Я думала, тут свободно, — пискнула она, но глаза не отвела. Обескураженный взгляд застыл на лице Кирилла, упрямо не опускаясь ниже. А он и рад бы прикрыться, но свежее полотенце лежало вне зоны досягаемости.

— Вообще-то я закрывал замок.

— Кажется, не до конца. Я дернула дверь, она и открылась.

Лиза наконец осознала, что застыла лицом к лицу с обнаженным Кириллом и поспешила отвернуться.

— Я... это... попозже умоюсь, — пробормотала она и поспешно выскочила за дверь.

Кирилл беззвучно рассмеялся в кулак. Он вылез из душа, дотянулся до полотенца на тумбочке и неспешно вытерся. Всю усталость как рукой сняло. Пунцовое лицо Кёлер стоило того, чтобы запомнить его на всю жизнь. После такого эпичного прокола она просто не имела права продолжать дуться!

Почему Лиза не опустила взгляд ниже? Кириллу было чем похвастаться, а она даже не взглянула! Зато он отметил короткие пижамные шорты и топ на тонких бретельках. Без бургеров. Красивые. Красные. Эх, лучше бы бургеры вернулись на место, тогда и Кириллу было бы проще успокоить сердцебиение.

Он неторопливо оделся, остыл и направился к спальне Лизы. Сам себе объяснил эту глупость желанием поиздеваться над смущенной вампиршей, старательно скрывая волнение и... трепет, черт бы его побрал!

Постучал три раза и прислушался. За дверью воцарилась тишина.

— Эй, мышь, вылезай из норки. Я знаю, что ты тут, — прижавшись к стыку двери и косяка, позвал Кирилл.

В спальне послышалось шевеление, и Лиза наконец открыла дверь. Появиться перед Кириллом в пижаме она не решилась, накинув сверху длинную клетчатую рубашку. Неаккуратный пучок распустила, и теперь немного вьющиеся русые волосы свободно спадали на плечи и спину. Кирилл тут же обругал себя и заставил вспомнить, зачем пришел.

— Решил поиздеваться? — буркнула Лиза, скрестив руки на груди и предварительно запахнув рубашку.

— И это тоже. Раз уж ты так рвалась меня увидеть, я пришел сам. Правда, не голый, — насмешливо ответил Кирилл.

— Похоже, в ванной барахлит замок. Завтра скажу Алану. Уж поверь, если бы я знала, что там ты, прошла бы мимо и перекрестилась.

— Раз уж ты вломилась ко мне в ванную и нанесла моральный ущерб, я считаю себя вправе требовать возмещения.

— И какого же?

Ему показалось, или в глазах Лизы сверкнул интерес? Какого ответа она ждала?

— Давай поговорим спокойно. Без обвинений и ненужных извинений.

Лиза на пару секунд замерла, но все же посторонилась, пропуская Кирилла в спальню. Это, определенно, успех. Его божественное голое тело не оставило равнодушной даже принципиальную вампиршу!