Чародейка

Тир Тохаир, 1244 год.

Приближение зимы влекло за собой разные хлопоты. Я росла в семье волшебников, и у нас была целая колония домовых эльфов, которые полностью содержали замок. Любые подготовки к зиме ложились на их хрупкие плечи, коими руководила Елена. Она вырастила меня, стала второй матерью, ведь моя родная мама умерла при родах. Поэтому Елена давно стала полноправным членом нашей семьи.

Я представляла, что примерно нужно делать, поэтому предложила свою помощь. Я уже не первый год помогала с припасами; это занятие стало уже таким привычным, словно я занималась этим всю жизнь. С дровами и тёплыми вещами мы разобрались, а вот еды может не хватить. Эревард некогда пытался заниматься скотоводством, выращивать кур, но его старания пошли прахом. Недолго думая, он оставил свои затеи.

Усмехнувшись воспоминаниям, я продолжила проверять расставленные силки для поимки мелких животных. Эревард научил меня многим охотничьим премудростям: ставить ловушки, читать следы, свежевать туши. Улов в этот раз был небольшой и я, решив возвращаться, уловила вдалеке какое-то движение. Жизнь под одной крышей с четырьмя ведьмаками оставила свой отпечаток: у меня выработались некоторые инстинкты. Задержав дыхание и пригнувшись к земле, я нашарила древко лука, зажала стрелу на его окне. Движения, доведенные до автоматизма из-за частой охоты, были чёткими и стремительными. Лук, к слову, подарил Зеррит: привёз его спустя год моего пребывания в Каэр Аарколе, даже научил с ним обращаться. Со стрельбой у меня не было проблем, а зрение, доставшееся от василиска, стало хорошим подспорьем.

В поле зрения мелькнуло рыжеватое пятно. Стрела, мгновенно пущенная тугой тетивой на расстояние не меньше чем сто пятидесяти шагов, нашла свою цель. Молодой оленёнок, похоже, отбившийся от стада, забрался слишком высоко, и удача отвернулась от него окончательно, раз уж он встретился на моём пути. Не повезло. Впрочем, я поступила тоже не слишком умно, поэтому теперь придется тащить эту тушку на своих двоих. Подавив вздох, я пошла к своей добыче, не пропадать же добру. Руки снова действовали сами: вытащить стрелу, перерезать крупные сосуды и выпустить кровь. Уже уверенные движения, ни капли сомнений. Прилежащие леса были необитаемы, поэтому можно не опасаться, что кто-то забредет сюда, но услышанный стук копыт по каменному склону, расположенному чуть ниже, заставил меня опасливо замереть. Оставив оленя, я окутала себя чёрными клубами дыма. Некогда отец научил меня перемещаться по воздуху без метлы, использовав лишь одну магию. В одиннадцать лет это казалось очень захватывающим, но энергозатратным. Повзрослев, я нечасто его использовала, а научившись трансгрессировать, так вообще забыла про него. Но здесь этот способ оказался как нельзя кстати, хоть использовать это умение снова у меня получилось не сразу. Чары volantem sine alis мало кому поддавались. Теперь моя магия и прятала меня от чужих глаз, а мои шаги были неощутимы даже для острого слуха ведьмаков. Лишь одна неприятность — в светлое время суток я слишком заметна и, перемещаясь по воздуху, я оставляла после себя шлейф из клубов чёрного тумана. Однако сейчас было пасмурно, а сгустившиеся сумерки скрывали меня от посторонних глаз.

За несколько секунд я оказалась над скальным выступом, с которого открывался вид на едва заметную тропку: извилистую и узкую. Увидев знакомую широкоплечую фигуру, я улыбнулась. Что-то он рано в этом году. Я стояла гораздо выше, поэтому ветер не сможет донести до ведьмака мой запах, что определенно играет мне на руку. Усмехнувшись, я принялась ждать, пока конь и всадник пройдут чуть подальше и, укутав себя магией, шагнула вперед, срываясь вниз с высоты около тридцати ярдов. Мягко и совершенно бесшумно приземлившись позади лошади, я в несколько прыжков запрыгнула к ней на спину, оказавшись позади Лето, я приставила к его горлу кинжал.

— Стареешь, — тихо произнесла я, усмехнувшись, явно довольная собой.

Ведьмак даже не вздрогнул и, заведя руку за спину, дёрнул меня за ногу, из-за чего я потеряла равновесие и чуть не упала. Лошадь испугалась и встала на дыбы, и, если бы не Лето, вцепившийся крепкой хваткой в меня и поводья, то мы бы точно не удержались.

— Или нет, — весело хохотнув, сказала я, освободившись от хватки ведьмака и усевшись позади него. — Ты в этом году рано.

— Твоя магия вернулась? — спросил Лето, явно недовольный моей выходкой.

— Немного, — зажигая на ладони крохотный огненный шар, ответила я. — Но я так и не научилась черпать силу из окружающего мира, как объяснил Летард. Приходится восстанавливать её, медитируя в местах силы.

— Уже что-то. Как ты оказалась позади меня? Я тебя не слышал.

— Спрыгнула с выступа над тропой, а в остальном помогла магия, — не без удовольствия произнесла я. — Мне удалось припомнить уроки отца. Как видишь, что-то всё же здесь действует.

— Неплохо, — скупая фраза, брошенная им, была самой настоящей похвалой, которую редко можно было услышать из уст Лето.

Вернувшись за подстреленным оленем, мы отправились к крепости. Лето немного рассказал, что творится в местах, где он побывал, а я внимательно слушала и запоминала. В последнее время меня посещали мысли, что стоит уговорить кого-нибудь из ведьмаков взять меня с собой. Я устала быть обузой и, похоже, пора искать себе место в этом мире, раз уж за четыре года меня так и не вернули в свой. Ждать и надеяться на чудо уже нет ни сил, ни желания. Так же, как и торчать в Каэр Аарколе, где я успела обшарить каждый угол крепости и изучить каждую тропку ближайших лесов. Я решила, что стоит посмотреть, как живут люди в этом мире. Цели, как таковой, у меня не было, но до ближайшего крупного города не хотелось добираться в одиночку.

Через несколько недель вернулись остальные ведьмаки, отчего обстановка в крепости немного оживилась. Я с нетерпением ждала тренировок, желая похвастаться своими успехами. За этот год я смогла придумать собственный способ вести бой, смешав магию и оружие. Получилось, как мне казалось, довольно неплохо. Эревард поддерживал мои начинания, именно он заставлял меня снова открывать в себе магию, и, если бы не он, то боюсь, я бы давно отчаялась.

На рассвете я уже была на ногах и даже успела размяться, прежде чем ведьмаки выползли из крепости.

— А я думал, что ты ещё пускаешь слюни в подушку, — кривовато усмехнулся Зеррит, отчего шрам на его губе побелел и неприятно натянулся.

— Новые боевые отметины? — спросила я, заметив, что белая линия тянется ото рта к шее.

— Они неизбежны, — отмахнулся он, крутанув запястьем и с шумом рассекая мечом воздух. — А ты, я смотрю, совсем не изменилась. Как была коротышкой, так и осталась. У тебя точно в роду нет краснолюдов или низушек?

— Ха-ха, — прищурившись, произнесла я. Сейчас шутки про мой маленький рост были не очень уместными. И, стоило ожидать, что кто-нибудь заметит ещё одну странность, связанную со мной.

— А если уже говорить откровенно, то ты совсем не изменилась, — уже без улыбки сказал Зеррит, продолжая разминать руки.

Я прикусила губу и предпочла сделать вид, что ничего не услышала. Тренировку, как и всегда, начали сразу с поединков. Эган и Лето, как обычно, тренировались вместе, что до сих пор мне казалось захватывающим зрелищем. Они двигались, словно отражение друг друга. Словно это был один воин, поставленный перед зеркалом.

— Ай! — вскрикнула я, когда на моё мягкое место опустился быстрый удар.

Зеррит обошёл меня со спины, шлёпнув лезвием плашмя по заднице, очевидно, желая привлечь моё внимание.

— Не отвлекаться, — пояснил он, встретив мой недовольный взгляд. — Давай уже, поднимай меч, иначе я тут состарюсь.

Такой жест отозвался раздражением. За прошедшие года ко мне вернулась и способность к легилименции, поэтому я часто ловила мысли Зеррита, в которых он думал о том, как затащить меня в постель. Поэтому я старалась его избегать и не оставаться с ним наедине.

Прищурившись, я сделала, как он велел и, перехватив поудобнее рукоятку клинка, принялась обходить ведьмака по дуге, прикидывая с чего начать. Он выглядел совершенно расслабленным. Сделав обманный выпад, который был тут же отбит, я перешла в наступление. Череда быстрых атак была встречена глухой обороной.

— Может, отбросишь идею овладеть мечом? — широко усмехнувшись, спросил ведьмак. — Такой слабой и хрупкой девушке это ни к чему.

Нападать Зеррит не торопился, вместо этого старался задеть меня, вывести на эмоции. Нападать он решил пока только «словесно». Вот только любые его, даже самые колкие высказывания проходили мимо меня. Я хотела, чтобы он уже что-то предпринял!

Вспыхнувшее раздражение было некстати. Несколько обманных маневров и я решилась на низкий прием. Сделав подсечку, я вынудила ведьмака перейти в наступление. И, поставив всё на то, что тот будет недостаточно дальновиден, встала прямо на траектории удара и исчезла в густом чёрном тумане.

Зеррит растерялся, очевидно напугавшись, когда я встала под удар, а я, вынырнув сбоку от него, нанесла быстрый удар под колено. На секунду он потерял равновесие, а я, применив магию, оказалась у него за спиной и, схватив за волосы, приставила лезвие к шее.

Сердце бешеными ударами отдавалось в висках, а в груди поднялось ликование.

Впервые! Впервые я смогла провернуть подобное! Я победила, хоть и прибегла к хитрости!

— Ведьма, — обронил он, отстраняя мои руки от себя.

Он выглядел удивлённым, как и остальные, побросавшие свои поединки. Эревард так и излучал довольство, а Лето был задумчивым.

— Ну, нихрена себе! — присвистнул Эган. — Давно ты этому научилась?

Я старалась не выглядеть слишком довольной, чтобы не зазнаться. Я улыбнулась и, ловко крутанув мечом, снова заняла стойку.

— Продолжим?

Зеррит был зол, а его гордость однозначно была задета; он бросился в атаку, не жалея меня. Ни о каком наступлении не было и речи, удавалось лишь быстро блокировать удары. Ловить лезвием удары Зеррита было опасно: он мог просто смести меня ими, ведь, как и все ведьмаки, он был сплошной горой из мышц и обладал огромной силой. Отбив удар сверху, я воспользовалась силой удара противника и, крутанувшись, нанесла быстрый удар наотмашь. Зеррит пропустил удар под таким углом, ему пришлось отступить, а я, пользуясь его замешательством, сложила пальцы в знак Аард и ударила его мощной волной. Задумка не удалась, он успел выставить щит. Мы вновь схлестнулись, да так, что из-под скрещенных лезвий посыпались искры. Никто из нас не желал проигрывать. Но тягаться со скоростью и силой ведьмака было очень сложно. Снова прибегнув к магии, я раскалила рукоятку меча, заставив Зеррита выпустить его из рук, после чего, скрывшись из виду, подобрала меч и приставила оба клинка к чужому горлу.

Кошачьи глаза ведьмака метали молнии, а воздух вырывался рыком из тяжело вздымающейся груди. Он дёрнул меч, схватившись прямо за лезвие, и ушел к крепости, даже ни разу не обернувшись. Радость от победы немного угасла, сменившись растерянностью.

— Я что-то сделала не так? — задала я вопрос оставшимся ведьмакам.

— Давно ему так никто не надирал задницу, — «подбодрил» меня Эган. — Он не ожидал от тебя такого.

— И не только он, — с какой-то гордостью, произнёс Эревард. — Не зря мы с тобой трудились всё лето!

Слова ободрения словно прошли мимо меня, не найдя какой-то отклик внутри. Похоже, я перестаралась, а сейчас у меня появилась лишняя причина избегать Зеррита ещё усерднее.

Руки гудели, а мышцы ныли после напряженного, но короткого боя. Тренировка не закончилась, поэтому я принялась отрабатывать удары на чучелах. Сменив меч на парные клинки, я методично шинковала одно из чучел, похоже, задав себе цель разнести его в пух и прах как можно быстрее. Злость кипела во мне, подстегивая в каждый новый удар вкладывать ещё больше сил. Такая реакция была очень странной. Я ведь должна испытывать в точности противоположные чувства от своей маленькой победы, но она мне теперь казалась нечестной.

Очередного удара чучело не выдержало и мешок, набитый соломой и овсом, порвался, привлекая внимание птиц. Громкое хлопанье крыльев заставило меня отвлечься и поднять голову. Вороны, не обращая на меня внимания, подлетели ближе. Хмуро глянув на птиц, я убрала клинки в ножны и поплелась прочь, к смотровой площадке. Похоже, нужно немного успокоиться, и всё переосмыслить.

Ветер, гуляющий наверху, приятно холодил разгоряченные после тренировки щеки, а солнце стремительно поднималось по небосводу. Сегодняшний день обещал быть ясным и холодным. Но до настоящих заморозков ещё оставалось время, пока что снег не замел все тропы на перевале. Сделав глубокий вздох, я прикрыла глаза. Поведение Зеррита, возможно, и имело другое объяснение. Кто знает, может, я зря себя накручиваю, а причина кроется совсем в другом? Ну, встал человек не с той ноги, с кем не бывает. Но, если уж быть откровенной, тревоги мои были связаны не только с этим. Нехорошее предчувствие скорой беды тяготило меня тем, что я не знала, откуда вообще ждать эту самую беду. Конечно, быть может, всему виной моё разыгравшееся воображение, и если так, то я даже не расстроюсь.

— Не переживай из-за Зеррита, — грубый и тихий голос Лето заставил меня отвлечься от своих дум. Раньше, когда кто-то из них бесшумно подходил ко мне, я часто вздрагивала от неожиданности, но за несколько лет, проведённых здесь, привыкла к этому.

— Я стараюсь. Убеждаю себя, что я проделала хорошую работу и могу собой гордиться, — решив, что если произнесу это вслух, то смогу больше поверить в эти слова.

— Возможно, — легко согласился Лето. — А мог сработать лишь эффект неожиданности. И, раз уж ты хочешь достичь совершенства в овладении оружием, то стоит продолжать над собой работать.

Удивлённая этими словами, я бросила быстрый взгляд на стоящего рядом ведьмака. Было желание проникнуть в его мысли, чтобы понять, к чему он говорит это, но я удержалась. Рассудив, что, если он захочет, то и сам скажет.

Откинув длинную чёрную прядь с лица, я снова перевела взгляд вдаль, чтобы лишний раз не испытывать на прочность свою силу воли. Как оказалось, ведьмаки не замечают, когда в их сознание кто-то врывается. Именно так я узнала, что они часто не договаривают мне. Именно благодаря этому я знала, что Лето в последние несколько лет охотится не на чудовищ...

— Соглашусь, — ровно отозвалась я, отмечая, что маленькое облачко вдалеке похоже на бабочку. — Но для этого нужно больше сражаться. В настоящих боях.

Я старалась говорить бесстрастно, чтобы не показать своего истинного отношения к такой перспективе.

— Я как раз к этому и веду, — скрестив руки на груди, от чего мышцы на плечах стали казаться ещё больше, Лето прислонился спиной к парапету. — Ты сидишь в крепости уже четыре года. И мне кажется, что у твоего отца не получится тебя вернуть. Кто знает, может, его уже и в живых нет. Ты ведь сама говорила, что на ваш замок напали...

— Не смей, — произнесла я тихим голосом, в котором отчетливо слышались стальные нотки. — Его бы не смогли одолеть какие-то грязнокровки! Или вонючие маглы!

Пальцы крепко вцепились в камень, побелев от усилия. Но подобные мысли, тем более высказанные вслух, были для меня оскорбительными.

— А что не так с их кровью? — нахмурившись, спросил Лето, а я посмотрела на него так, словно он сморозил глупость.

— Они родились в семье обычных людей — маглов или немагов. А потом в них проснулась магия. Маглорожденных становится всё больше. Отец считает, что если мы и дальше будем их принимать, то волшебники совсем обмельчают и станут слабее.

— А ты значит у нас с чистой кровью?

— Именно, — кивнула я, ощущая странную горечь. — Но не думаю, что здесь это имеет значение...

Лето хмыкнул и замолчал, а я принялась ругать себя за то, что сорвалась, и разговор ушёл в другое русло.

— Я это начал не для того, чтобы тебя задеть, — но, несмотря на мою пылкую речь, Лето продолжал. — Думаю, тебе пора выбраться отсюда. Не будешь ведь ты и дальше сидеть здесь, и ждать того, что может никогда и не случится.

Слова, хоть и были правдивы, но задели меня. Думать о том, что я могу никогда не вернуться домой, было совсем не тем же самым, что слышать произнесённые вслух другими устами.

— Ты прав, — выпрямилась я, оттолкнувшись от перил. — Именно поэтому я хочу попросить тебя взять меня с собой на большак. Обещаю, я не буду тебе обузой и останусь в первом же большом городе. Найду себе там какую-нибудь работу.

После моих слов повисла тишина, нарушаемая лишь ветром.

— Я, конечно, та ещё сволочь, но не стал бы тебя бросать одну в городе. Ты ведь сгинешь там!

Мгновенно вспыхнув, я повернулась к Лето, переполненная недовольством.

— Я не беззащитная! И вполне могу о себе позаботиться!

— А хрена-с два! Ты и глазом не успеешь моргнуть, как тебя утащат в первую же грязную подворотню и выебут! — рявкнул Лето и, схватив меня за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. — Думаешь, с таким смазливым личиком ты не привлечешь внимания? Или что, так сильно хочется в бордель?

Пальцы сами сжались в кулак, который тут же взметнулся вверх, рассчитывая оставить след на лице ведьмака, но он успел его перехватить.

— Там нет мест силы, где ты будешь брать магию? А я уверен, что именно к ней ты обратишься чуть что.

Он чуть крепче сжал мой кулак, причиняя тем самым боль. Похоже, он надеялся, что она отрезвит меня, но вместо этого, я проникла в голову ведьмаку, читая его мысли и копаясь в воспоминаниях. Не может человек, который с такой яростью говорил мне всё это, быть столь категоричен на пустом месте.

И правда. Я выхватила воспоминание, где маленький Лето идёт вместе с какой-то женщиной по улице. Её мягкий голос старается успокоить, говорит, что всё наладится. Нужно только найти кров, а потом и какую-нибудь работу.

Воспоминание резко меняется, и эту же женщину толпа мужиков зажимает прямо на улице, в тёмном и тесном тупике. То, что они с ней сделали, было самым настоящим зверством, и поразило меня до глубины души. Вынырнув из чужой головы, я наткнулась на оценивающий взгляд ведьмака, что так и держал меня за руку, но уже без прежнего давления. Вырвав руку, я потёрла кисть.

— Кто та женщина? — спросила я, не отрывая взгляда. — Твоя мама?

Лето помрачнел ещё больше, и я уже ждала, что он разозлится, что я влезла к нему в голову, но вопреки всему, он наоборот усмехнулся.

— Да. Мы с ней сбежали от папаши, который попал в немилость к королю Вирфурилу и был лишен рыцарского титула и всех почестей. Из-за чего не один год беспросветно пил, спуская последние гроши, часто избивая меня и мать. Её терпение закончилось и мы, прихватив какие-то оставшиеся ценные вещи и немного денег, сбежали. Как видишь, начать новую жизнь не получилось. На третий день, возвращаясь из трактира, где она мыла полы, она наткнулась на тех ублюдков. Думаю, рассказывать, что было дальше, не стоит?

Я промолчала. Откровенность ведьмака была для меня неожиданностью.

— Я знаю, что ты сейчас заладишь свою песню, что ты сможешь за себя постоять, но подумай вот о чем. Народ у нас недалёкий, нелюбезный и боязливый, а за одни твои глаза тебя будут звать выродком и мутантом, повезёт, если ещё вдогонку не запустят камень.

— Причем тут мои глаза? Думаешь, что кто-то всерьез может поверить, что в ведьмачью школу взяли девчонку?

— Я же сказал, что народ у нас, в большинстве своём, недалёкий. В любом случае, ты будешь привлекать внимание.

Я знала, чего уж говорить. Даже в своем мире меня считали странной из-за глаз. Но кто знал, что вся эта идея с фамильяром выльется в такие проблемы? Я тогда была глупой и слишком самоуверенной, считала себя умнее и лучше других. Вычитав в какой-то книге про них, решила, что Аскук — василиск, которого отец подарил мне, непременно станет хорош в роли фамильяра.

Втайне от родителей я провела ритуал. Но в книге не было сказано о том, что исход напрямую зависит от того, целостна ли твоя душа. Если всё сделано верно, то в итоге волшебник и его животное должны разделить одно сознание на двоих. Волшебник, обладающий большей силой, мог видеть глазами своего фамильяра, слышать его ушами и управлять его телом. Но в моем случае всё пошло наперекосяк. Моя душа была нестабильной, и всему виной было моё прошлое: что в четырнадцать лет мне довелось совершить свое первое убийство, пусть это и случилось из-за вышедшей из-под контроля магии. Но факт остается фактом. Тот случай повлиял на меня, а ритуал всё усугубил. Вместо того, чтобы объединить сознания, сильная магия каким-то образом отколола часть души от меня и поместила её в василиска, а образовавшуюся пустоту нужно было заполнять. Поэтому ритуал и сработал неправильно. Получилось так, что с Аскуком мы обменялись частичками сущности. Мне досталась его невосприимчивость к ядам, способность видеть в темноте (о которой, к слову, никто и не догадывался), и, конечно же, мои глаза изменились. Зелень изумрудов сменилась на ярко-жёлтый, словно кусочки янтаря, подсвеченные солнцем. Их можно было бы назвать красивыми, если бы не вертикальная чёрная полоса, расчертившая зрачок пополам. С первого взгляда действительно может показаться, что мои глаза похожи на ведьмачьи, но если присмотреться, то можно понять, что мои глаза гораздо ярче.

— И что ты предлагаешь? — тяжело вздохнув, спросила я у ведьмака, что притих и не мешал мне в моих думах.

— Можешь отправиться со мной, — пожав плечами, ответил Лето. — Я, конечно, не самая приятная компания, но зато со мной тебе уж точно ничего не грозит.

Я уже думала, что на сегодня удивления закончены, но не тут-то было. Такого варианта я и не могла представить, но, зная Лето, рано было радоваться. Наверняка, всё не так уж и просто.

— Как ты это представляешь? Что мне делать, когда ты будешь брать заказы? Или ты меня свяжешь и бросишь в безопасном месте, чтобы не путалась под ногами?

— Нет, буду брать с собой. Ты ведь хотела больше практиковаться? Вот и будет тебе практика.

— Забавно, — фыркнув, ответила я. — Никогда не мечтала стать наемной убийцей. И я сейчас не про твоё ведьмачье ремесло.

— Не спеши отказываться, — пожав плечами, ответил Лето. — Некоторые люди — бо́льшие чудовища, чем монстры.

Лето ушёл, оставив меня наедине с этими словами, которые крепко засели в голове и не давали мне покоя.