Чародейка

Тир Тохаир, 1240 год.

Тьма больше не казалась страшной и опасной, нет, ничуть. Она стала родной. Обволакивающая, словно самое мягкое одеяло, защищающая от всех невзгод и опасностей темнота дарила мне обещанное состояние покоя и умиротворения. Мне казалось, что я здесь одна, нет ничего вокруг, лишь бесплотная я и Тьма. Ощущения собственного тела навалились так внезапно, что я буквально задохнулась от осознания себя в этом мире, распахнула глаза. Ломота и боль, охватившие меня, казалось бы, терзают каждую жилку, косточку и волосок. Я чувствовала себя вселенским сосредоточением боли, что ядом расползалась по моим венам, опаляя огнём каждую клетку.

Первый вдох был похож на хрип, горло ободрал холодный воздух, заставив закашляться и зажмуриться от выступивших слёз. Потребовалось несколько минут, чтобы добиться ровного и спокойного дыхания. Всё вокруг было белое, словно меня опустили в молоко или, что более правдоподобно, в белый туман, который не позволял рассмотреть ничего дальше нескольких ярдов. Казалось, глаза заволокло пеленой.

С трудом поднявшись, я осмотрелась. По неясным очертаниям и тусклому свету, я поняла, что сейчас, должно быть, раннее утро или сумерки, а белая пелена вокруг — это густой туман. Землю укрывал самый настоящий снег, лишь кое-где торчали голые участки камня да скудные клочки пожухлой травы. Чуть дальше высились неясные очертания деревьев. Судорожно выдохнув, я обняла себя руками в надежде согреться. Дыхание вырвалось облачком пара, быстро растаяв в холодном воздухе. Прислушавшись к себе, я поняла, что на магию сейчас уповать не было смысла, магический резерв был ужасающе пуст, лишь где-то в глубине плескались жалкие остатки магии, но тех крох не хватило бы даже на небольшой огонек. Осознание того, в какой бедственной ситуации я оказалась, обрушилось на меня, сдавливая грудь и мешая дышать.

Неужели у отца получилось, и сейчас я нахожусь вдали от дома, совершенно одна и в чужом мире? В подобную глупость верилось с трудом, но других здравых мыслей не возникало, а звук, разнесшийся совсем близко, где-то в глубине непроглядного тумана, погрузил меня в бездну ужаса, а все мысли мигом улетучились, словно испуганная стайка птиц. Звук был такой, словно где-то совсем рядом передвигают небольшую груду камней. И эти звуки становились всё ближе. Прикрыв одной рукой рот, чтобы ненароком не всхлипнуть, я подобрала валяющийся рядом меч и бросилась в противоположную сторону, стараясь ступать на камни или траву, а не на снег, что мог предательски заскрипеть под ногами. Я быстро шла к очертаниям деревьев, за которыми постепенно проявлялось что-то большое и тёмное, похожее на высокую стену. Звуки, уже напоминавшие мне шаги, стихали, давая понять, что нечто, следующее позади, немного отстало.

Стена оказалась почти отвесной скалой, вдоль которой я и побежала, надеясь, что она не приведёт меня в тупик или к обрыву. Кровь шумела в ушах, а ноги с трудом несли меня вперёд, иногда подгибаясь и не в силах держать даже вес собственного тела. Несколько раз я падала, прорывая тонкую кожу штанов и сдирая колени в кровь.

— Давай, Венера, — тихо шептала я, словно молитву, в надежде, что мои слова придадут сил. — Нужно найти укрытие.

В очередной раз я споткнулась, и, как назло, тропинка резко пошла под откос. Не сумев удержаться, я покатилась вниз, чувствуя, как острые грани камней больно впиваются в тело. Но, не успев как следует испугаться, я больно ударилась обо что-то, тем самым затормозив падение. Прислушавшись, я не заметила никаких посторонних звуков, кроме шума ветра в кронах редких деревьев и далекого гомона птиц. Но оставаться на месте нельзя, нужно найти место, где я смогу хоть немного отдохнуть. Какое-то время я просто шла вперёд, и мне даже стало казаться, что я хожу кругами. Ещё и начавшийся снегопад едва не заставил меня взвыть от бессилия. Здесь туман был не таким густым, и, когда я уже готова была совсем отчаяться, смогла рассмотреть вдалеке небольшую расщелину, в которую вполне можно спрятаться. Я воспряла духом, собрав остатки сил, чтобы снова подняться и донести себя до столь скромного убежища.

Удача определенно была на моей стороне. Протиснувшись в узкий проход, я оказалась в небольшой пещерке. Почти даром богов было наличие в углу мешка, набитого соломой и несколько шкур каких-то животных. Они показались мне сейчас мягче, чем все самые лучшие кровати мира и, едва коснувшись импровизированного ложа, я моментально уснула, даже не подумав об опасностях, которые могли бы подстерегать меня здесь.

***

Ведьмакам противопоказано долго лежать в постели, и не важно, какие увечья стали тому виной. После последнего задания на королевского грифона Лето надолго выбыл из строя. Собственная оплошность дорого обошлась, а похеренный в бою меч стал закономерным результатом. Ничего лучше, кроме как кинуться на бестию с голыми руками, в тот момент не пришло ему в голову. Находясь под действием эликсиров, с бушующим адреналином в крови, этот вариант казался единственно верным. Эту схватку ведьмак позорно проиграл, она едва не стоила жизни. Но крепкий организм молодого ведьмака спас тогда, как ему казалось, никчемную жизнь. Он отделался десятками шрамов от когтей грифона и несколькими ожогами — следами кислоты, что теперь они будут напоминанием. Нужно стать ещё лучше. Умнее. Хитрее. Пусть мощь и лобовые атаки — сила грозная, но долго на ней не протянуть.

Первая вылазка из Каэр Ааркол не увенчалась успехом. В последнее время стали находить всё больше следов ледяных троллей на этой стороне перевала. Они давно не подходили так близко к крепости. Большого вреда от них не будет, но негласное правило истреблять всех чудовищ по эту сторону перевала подтолкнуло Лето к действию. Да и просто отсиживаться в крепости стало невыносимо, но раз уж ведьмак застал зиму здесь, придётся ждать весну, ведь пересечь перевал сейчас никто не рискнул бы без острой необходимости. В первой половине Саовины снег быстро заметает все тропы, а из-за слишком крутых склонов лавины были частым явлением. В общем, сбежать сейчас в разгар Йуле не представлялось возможным.

Следы троллей Лето нашёл, но вот начавшийся снег снова спрятал их под своей толщей. Сумерки, переходящие в ночь и этот треклятый туман, не способствовали удачной охоте, как и усилившийся снегопад. Сейчас лучше всего будет переждать надвигающуюся бурю. Ближайшее укрытие было в получасе ходьбы, и именно туда он направился, посильнее натянув капюшон, чтобы спрятаться от ледяного ветра.

Ночь обещала быть холодной. Все мысли ведьмака сейчас занимала пещера, где имелись скудные запасы сушеного мяса, шкур и немного дров. Остаётся надеяться, что никто из других ведьмаков не пользовался этим укрытием. Погрузившись в свои мысли, он не сразу заметил следы у самого входа в пещеру, а вот запёкшаяся кровь на входе мгновенно бросилась в глаза. С шумом втянув воздух, он уловил едва различимый, незнакомый запах. Рука отработанным движением потянулась к ножнам, прикрепленным на животе, и вытянула короткий клинок. Пальцы сложились в знак, готовясь пустить его в ход в случае необходимости. Все инстинкты обострились, а мягкая поступь стала совсем бесшумной. Шаг за шагом он пробирался в пещеру, невольно замечая, что здесь всё пропиталось этим сладковато-терпким запахом, словно чужак был здесь, как минимум, час. Обостренный слух уловил звук размеренного дыхания. Человек, забредший в одно из убежищ ведьмаков, самозабвенно спал, чем немного удивил Лето. Но думать над такой беспечностью он решил позже. Нужно узнать, что этот человек здесь забыл.

В полной темноте глаза различили под толщей шкур маленькую фигурку, свернувшуюся на мешке, служившим лежаком. Сделав ещё несколько шагов, Лето присел перед спящим незнакомцем на корточки и свободной рукой отбросил шкуру. Его взору предстала девушка. Очень молодая, хрупкая девушка. Лет семнадцать, не больше. Хрупкое лицо, запачканное землёй и кровью, было скрыто прядью чёрных волос. Медальон на шее задрожал, выдавая в ней магию и заставив ведьмака нахмуриться. Отголоски магии были очень странными... Похоже, она чародейка.

Это объясняет, как она оказалась здесь, в месте, куда не доведёт ни одна тропа в это время года. Но вот почему она тогда спит почти на голой земле, а магия её ощущается так странно? Вопросы множились в голове, а рука против воли потянулась к пряди волос, намереваясь смахнуть её с лица, чтобы получше разглядеть незнакомку. Едва он сделал это, как глаза девушки распахнулись. И увиденное заставило пораженно замереть на месте. И это промедление стало его ошибкой.

***

Второе пробуждение было резким и куда более неприятным, чем первое. Вздрогнув, я быстро распахнула глаза и увидела мужчину, склонившегося надо мной. Его рука касалась моего лица, а сам он выглядел так, словно увидел призрака. Уроки отца не прошли даром, а потрясения последнего дня подтолкнули моё тело действовать быстрее разума.

Откинув шкуру, которой укрывалась, я со всей силы толкнула ногой незнакомца. Тут сработал лишь эффект неожиданности и неустойчивая поза мужчины. Он не упал, как я рассчитывала, а лишь отскочил на несколько шагов и тут же оказался на ногах. Движения были стремительными и смазанными, а не будь у меня способности видеть в темноте, я бы вообще его не заметила.

Зажатый в руке незнакомца короткий клинок пришёл в движение, а я едва увернулась от короткого рубящего удара, и вытащила меч отца. Он был немного тяжелее, непривычнее для меня, но в сложившейся ситуации выбирать было не из чего.

Места для полноценного сражения на мечах было крайне мало, поэтому использовать тактику из вольта и, тем более пируэта, было невозможно. Следующий удар я встретила, со стойким ощущением, что не выдержу его. Но, тем не менее, я смогла поймать чужой клинок, опустив его на гарду. Руны пылали, а мои руки затряслись от прилагаемых усилий.

«Боги милостивые, как он силен!»

Поймав взгляд незнакомца, я вздрогнула. Вид этих желтый глаз с вертикальным зрачком был мне знаком. Я часто видела точно такие же глаза в своем отражении...

Сил, чтобы скинуть чужое лезвие у меня не было, а сам незнакомец не спешил наносить новые удары. Он снова замер, а давление на мой клинок немного ослабло. Стоило мне осознать эту мысль, как незнакомец сам сбросил лезвие и, едва уловимым движением, ударил меня по кисти, выбив меч из рук. Болезненно вскрикнув, я отшатнулась от него, наткнувшись на каменную стену позади. Сердце бешено стучало в груди, я в ловушке! Другого выхода у меня не было, осталось надеяться, что мне хватит сил.

На ладони вспыхнул огненный шар, осветив тесную пещерку. Но радости эта мысль не принесла, лишь очень сильную слабость и головокружение.

— Стой! — раздался грубый голос, но я и не думала прислушиваться к нему.

Собрав остатки силы, я швырнула шар в незнакомца, надеясь, что он причинит ему как можно больше вреда. И снова сознание покинуло меня, утянув в уже знакомую Тьму.