Песнь Света и Тьмы

Навстречу Адепту вышли лучшие воины Сиа-Лей. Все они имели Глаз Бога разных стихий, но Алатуса это не пугало. Он не единожды сражался с «благословлёнными» и ни разу не проигрывал, хоть и выходил иногда с очень серьёзными ранениями.

— Стой, где стоишь! — крикнул высокий и широкий мужчина в золотых доспехах. — Я Алан-Цуй. Главный страж и защитник Сиа-Лей. Мы знаем, зачем ты явился.

Алатус остановился в десяти шагах от отряда из пятнадцати магов. Его натренированная рука крепко сжимала копьё, а нетерпеливый взгляд прогуливался по лицам людей. Он видел в их глазах уверенность, стойкость и страх. Без боя они не сдались бы.

— Вы предали своего Господина и Архонта, поклоняясь Барбатосу. На землях Азала — это преступление! — крикнул Алатус и стукнул копьём по пыльной земле, подтверждая сказанные слова.

— Мы покинем земли Азала завтрашним днём, — ответил Алан-Цуй и сжал рукоять большого меча. — Разреши нам уйти. Обойдёмся без кровопролития.

Адепт смотрел на людей сквозь маску, которая хорошо скрывала его на миг возникшее замешательство. Хоть раз за всё служение ему хотелось бы избежать резни, но отступить от приказа никак не мог. Его душа была привязана за нитки, которыми умело дёргал Азал.

— Я не могу вас отпустить, — спустя недолгое раздумье, заключил Алатус. — Нужно было уходить раньше. Теперь поздно. Я обязан исполнить приговор.

Мужчина кивнул своим людям и расставил ноги, словно готовясь к бегу.

— Так и думал, что у палача вместо сердца кусок дерьма. Убить подонка!

Глаз Бога у каждого воина засиял своим свечением, даря дополнительную силу их оружию. Они дружно бежали в сторону опытного Алатуса. Он знал, что его рука не дрогнет. Анемо сила уже текла по телу Адепта, и, когда мужчины приблизились, юноша подпрыгнул. Ветер подкинул мага не меньше чем на четыре метра и на мгновение задержал его в воздухе. Ловко изогнув тело, Алатус устремился обратно к земле. Рухнул он быстро, воткнув копьё в землю. Подбежавшие воины тут же разлетелись от потока ветра по разным сторонам, и юноша решил разобраться с каждым поодиночке.

Подлетев к худому воину, слуга Азала взмахнул рукой. Пыль, поднимаемая сильным ветром, окутала мужчину. Лишив врага обзора, прикрытый маской Алатус вытянул копьё и проткнул воина, поразив прямо в сердце. Никакая амуниция не спасла защитника деревни от сильного и ловкого удара Адепта.

Не успела буря из пыли осесть, как на юношу набросилось сразу три мужчины. Гидро маг вскинул руку, и небольшой водяной пузырь рухнул на Алатуса. Не удержавшись на ногах, юноша повалился. Эта оплошность обездвижила его. Воин с крио Глазом Бога приморозил его конечности вместе с копьём. Жгучие холодные когти вонзались в кожу, оставляли кровавые дорожки и всё выше ползли по телу, заставляя юношу согнуться от боли.

— Ну что, думал, что сможешь справиться с нами? — выплюнул Алан-Цуй и пнул тяжёлым сапогом Алатуса в живот. — Ответишь за всех невинных, что покинули этот мир по твоей вине, мерзавец!

Ладонь Алан-Цуя заискрилась фиолетовыми искрами и выпустила электрический разряд. Алатус зашипел, но не припал к земле. Когда мучительная и отчасти привычная боль прокатилась по телу и чуть утихла, юноша вновь призвал на помощь стихию. Поднявшийся ветер подтолкнул его и разбил сдерживающий лёд.

Гнев застилал глаза Алатусу. Он вступил в решительный и безжалостный бой, сцепившись копьём с мечом Алан-Цуя. Звон их столкновений оглушал, а создаваемая при этом магия ветра отталкивала других воинов. Алатус уворачивался, извивался, обходил врага, но никак не мог сразить крепкого мужчину. За всё время службы ему не раз встречались опытные воины, но все они не были такими лёгкими и прыткими, как этот. Юноше долго не удавалось даже поцарапать Алан-Цуя, словно тот предугадывал каждое его движение. Такого достойного противника Алатус не встречал уже давно, да ещё и атакующие воины отвлекали его от нанесения удобного удара.

Всё решилось, когда Алан-Цуй промазал и случайно пролетел мимо Алатуса. Воспользовавшись моментом, юноша воткнул в его тело копьё и, тяжело дыша, вступил в ожесточённых бой с остатками. На помощь воинам выходили мужчины деревни, вооружённые мотыгами, вилами и косами, но никто из них не смог избежать поражения. Несмотря на бесчисленные ранения, юноша справился с атаками, оставив после себя груду изуродованных тел и лужи крови. Воины, пекари, кузнецы, торговцы — все оказались сражены Алатусом.

Безжалостный бой длился не больше часа, но выкачал из Адепта остатки сил. Сразив последнего мужчину, юноша упал в утоптанную и окровавленную тропу. Из него текли алые ручейки, тело одолевали сильные боли от ударов, а душа требовала покоя. О том, что приказ выполнен не до конца, Алатус вспомнил лишь через время. Схватившись за изумрудное копьё, юноша поднялся и снял покрытую пылью и треснувшую маску. Дело оставалось за малым. Расправиться с остатками было нетрудно. Женщины, дети и старики не могли оказать ему достойное сопротивление, оттого их убийство всегда было его самым трудным испытанием. Сколько бы ни погибло беззащитных людей у него под рукой, он никак не мог с этим смириться.

Алатус нехотя вошёл на территорию большой и тихой деревни. Выбив дверь первого дома, он столкнулся лишь с пустотой. Нахмурившись, юноша прошёлся по безжизненным улицам. Ни единой души не осталось в Сиа-Лей. Пока воины и мужчины ценой своей жизни защищали подход к деревне, оставшиеся жители покинули свои дома и, судя по следам, ушли в земли Гео Архонта. Дальше преследование было опасным и бессмысленным.

Больше скрываться от боли Алатус не мог. Схватившись за раненый бок, он простонал и присел на лавочку возле пустой торговой лавки. Единственное, что юноша носил с собой помимо копья, это небольшую набедренную сумку. Там он прятал мелкие лекарства и бинты, в которых Адепт постоянно нуждался. Заматывая окровавленный бок, Алатус поймал себя на мысли, что рад побегу жителей. Ему давно надоело пачкать руки о беззащитных людей. Юноша смотрел на завядшие цветы и думал о том, как устал от мучащей его вины. Устал выполнять приказы, оскверняющие когда-то светлую душу тяжёлой ношей.

Чувствуя, что вина вновь обволакивает усталое от бремени сознание, Алатус поднялся и вернулся на место побоища. Подойдя к одному из сражённых, он снял чёрную перчатку и положил ладонь на голову. Короткие вспышки ушедших воспоминаний мужчины вспыхнули и, оставив лёгкое сладкое послевкусие, померкли. Такое действие отвлекло Адепта от тяжёлых мыслей и позволило немного расслабиться. Выдохнув, юноша перешёл к другому жителю, окутанному вечным сном. Стоило ему опустить ладонь, как всё в округе словно пошатнулось. Алатус почувствовал, как земля дрогнула, а камни рядом с ногой чуть подпрыгнули. Выпрямившись, юноша осмотрелся. Лёгкие толчки ещё несколько раз повторились, расшугав всех птиц в округе, а потом всё затихло.

Задерживаться в деревне Алатус больше не собирался. Его ждал Господин с докладом. Отсрочек быть не должно, пусть юноша и с трудом передвигался. Шёл он медленно, часто переводя дух и хватаясь за раны. Готовить юноша не умел, да и не знал, что кроме травы и снега ему можно что-то есть. Срывая по дороге поблёкшие, местами сухие пучки, он с жадностью закидывал их в рот и морщился от горького привкуса.

На пути у Адепта не редко появлялись куда-то спешившие люди. Юноша с трудом успевал спрятаться на каком-нибудь дереве или за кустами, надеясь не оказаться обнаруженным.

Сколько времени занял обратный путь, Алатус даже не представлял. Его мучала боль, усталость и вечный голод. Поддерживающих его жизнь снов было недостаточно, чтобы вечно исполнять приказы. Встреться ему на пути ещё один воинственно настроенный человек, он бы погиб от лёгкого взмаха. Иногда юноша только этого и желал, но, как назло, в такие моменты никто не попадался.

Когда до города Зигал оставался всего день пути, на встречу Алатусу с восточной дороги свернула большая семья. Мужчина, женщина и пятеро ещё маленьких детей что-то бурно обсуждали, даже не заметив слугу своего Архонта.

— Вот надо же! — удивлялась женщина, поглаживая большой живот. — Никто ведь не ожидал, что так случится.

— Да полно тебе. Это весьма предсказуемо, — отзывался мужчина. — Война уже давно идёт. Архонты должны были когда-нибудь сцепиться. Что вот только теперь будет — это вопрос.

Алатус остановился и, с трудом держа веки открытыми, уставился на путников.

— Мама, дяде нужна помощь, — дёрнув женщину за длинный рукав, изрекла рыжеволосая девочка.

Увидев раненного и измученного юношу, мужчина нахмурился и извлёк из ножен кинжал.

— Это слуга Азала. Не подходите. Пусть возвращается к своему Господину. Там ему и место, подонку.

Алатус проводил их молчаливым взглядом и продолжил путь. Раны на его теле сильно жгло и кололо. Никакие бинты не помогли избавиться от боли. Юноша зачастую получал подобные ранения, но никак не мог справиться с их последствиями. Порой становилось настолько невыносимо, что он останавливался и с силой сжимал копьё, на которое опирался при ходьбе, словно немощный старик.

Ближе к вечеру Алатус должен был добраться до деревушки Сиян, скромно располагающуюся на изгибе реки недалеко от столицы. Юноша нахмурился, когда вместо неё встретил огромный кратер и тёмную перерытую землю. Поначалу он решил, что сбился с пути, но когда заметил среди больших комьев часть брёвен, досок и стёкол, отбросил это подозрение. Что произошло с деревней, знать наверняка Алатус не мог, но догадывался. Решив не тешить себя надеждой, юноша продолжил путь, пробираясь сквозь обломки.

Чем ближе Алатус становился к столице, тем яснее приходило осознание, что мучениям его пришёл конец. Местность в округе Зигала переменилась до неузнаваемости. Везде торчали каменные огромные булыжники, острые пики, в воздухе всё ещё витал запах пыли. Место, где раньше возвышался город Зигал, почти полностью скрылось под тёмными водами моря, словно земля ушла из-под фундамента. Оглядевшись, Алатус не смог обнаружить ни одной живой души. Битва была окончена.

Кто устроил столь яростную войну, юноша догадывался. Действия Повелителя душ не могли пройти мимо Гео Архонта. Не мало отрядов было послано на земли Ли Юэ с целью завоевания новых территорий, пока Моракс сражался с Осиалом. Азалу удалось на какое-то время насильно забрать себе территорию. Поначалу Властелин Камня желал договориться с Повелителем душ. Они заключили договор, о подробностях которого Алатусу было неизвестно. Он лишь знал, что Азал обязан был вернуть завоёванные земли и больше не вступать на чужие территории. Зная своего Архонта, юноша был уверен, что тот не сдержится. Так и случилось, и последствия настигли Азала быстрее, чем он того ожидал.

Алатус разглядывал перекрученную землю, образовавшую новые холмы, огромные каменные столбы, превратившиеся в горы, и смутно представлял, какая ожесточённая шла тут битва, раз даже в далёкой деревне чувствовалось волнение. Азал хоть и был силён, особенно когда призывал армию душ, но, судя по последствиям, битву проиграл. По крайней мере, на это рассчитывал Алатус.

До самой ночи юноша пробродил по перевороченной земле, разыскивая хоть какое-то подтверждение своим мыслям. Ничего кроме единичных бумаг, остатков мебели, фасада Алатус не нашёл. Даже тела погибших жителей ему ни разу не встретились. Он уже надеялся уйти ни с чем, пока не заметил вдали маленький огонёк фонаря. Юноша старался идти быстро, хоть ноги едва слушались. Он знал, что этот появившийся человек наверняка знает, чем всё закончилось.

Незнакомцем с фонарём оказался плотно закутанный в серый плащ мужчина. Он раскидывал камни и землю, перебирал вещи, явно разыскивая что-нибудь ценное. Алатус давно ничего не спрашивал у обычных людей, да и вообще не вёл с ними беседы, а лишь озвучивал приговор. Подойдя к искателю сокровищ, он впервые замялся, не зная, что сказать.

— Давай проваливай! — прикрикнул мужчина и махнул светильником. — Найди себе другое место для поисков. Тут уже я.

— Мне не нужны сокровища, — хрипло отозвался Алатус и покрепче сжал копьё. — Вы видели, что тут произошло?

Мужчина разогнул спину, и она у него так сильно хрустнула, словно где-то неподалёку сломался крепкий ствол дерева. Осмотрев подошедшего юношу, он хмыкнул.

— Знаешь ли, наблюдать за этим было опасно. Земля и чёрные вихри только так взлетали. Те, что успели сбежать из города, сказали, что Азал пал под натиском Гео Архонта. Бойня вышла на славу, только никто её толком не видел. Он там похоронен, — незнакомец указал на почти полностью утонувший в воде и земле некогда большой город. — Повезло, что большинство жителей в этот момент работало в полях. Теперь эти земли перейдут во владения Гео Архонта.

Взмахнув рукой, мужчина закончил разговор и продолжил поиски.

Впервые за тысячу лет Алатус почувствовал облегчение и даже позволил себе чуть улыбнуться. Теперь его душу больше не сковывали неизменные и жестокие обязанности, только вот без них юноша почувствовал себя окончательно потерянным. Со свободой к нему пришло осознание, что он ничего не умеет, кроме как воевать и причинять боль.

Одинокая фигура Алатуса бродила по лесам и холмам, разыскивая своё пристанище. Люди, что встречались ему на пути, не желали вести беседы с бывшим слугой Азала, всё чаще угрожая. Как бы Алатус не пытался заговорить с ними, они всегда отвергали его. Постепенно озлобленные люди всё дальше прогоняли потерянного Адепта. Некоторые даже открыли охоту на искавшего пристанище юношу.

Пришла зима. Закутанный лишь в свой собственный плащ Алатус спал у костра. Сны об убийствах, муках его жертв по-прежнему беспокоили разум заблудшего юноши. Вырвавшийся из мрака и криков бывший Адепт Азала схватился за копьё. Тени убитых всё ещё стояли пред его глазами и молили о пощаде.

— Хватит! — крикнул в пустоту Алатус и, взмахнув рукой, выпустил поток ветра. Когда тени померкли и перед глазами вновь появились редкие деревья, он положил голову на согнутые колени и тихо прошептал: — Оставьте меня.

Алатус слушал треск ещё не потухшего костра и постепенно успокаивался. Бешено бьющееся сердце наладило ритм, дыхание замедлилось. Юноша почувствовал, как живот сильно сводит от голода. Припомнив слова своего Господина о том, что лучше еды, чем снег, не существует, Алатус принялся уплетать его за обе щёки, хоть он и сильно обездвиживал челюсть. Когда рот от холода перестал шевелиться, юноша бросил это занятие. Почувствовав лёгкое облегчение, он вновь принял прежнее положение. Алатус не знал, как жить дальше и куда податься. Везде он был чужим, ненавистным врагом. Люди не могли принять его и простить ошибки, но юноша и не пытался просить прощения. Он даже не знал, что что-то подобное может существовать. Ему были чужды человеческие отношения. Он часто наблюдал за людьми и никак не мог их понять. Это сильно отдаляло его от них, всё больше расширяя пропасть.

Юноша так глубоко погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как к нему приблизились охотники за его головой. Они медленно пробирались по неглубоким сугробам, пока он вслушивался в треск костра.

— Алатус! — крикнул один из них, вытягивая острое чёрное копьё.

Это прозвучало так громко, что лес и позади стоявшие горы несколько раз повторили имя бывшего Адепта. Когда эхо окончательно умолкло, юноша поднял глаза цвета янтаря на незнакомцев.

— Ну что, мы пришли за твоей поганой башкой, — отозвался всё тот же высокий мужчина. — Ты у многих этих ребят забрал любимых людей. Пришла твоя очередь платить по счетам.

Огненная волна сорвалась с его рук и устремилась к Алатусу. У него было пару мгновений, чтобы увернуться, но он не стал. Магическое заклинание откинуло его от костра и сильно ударило о серую скалу. Из глаз юноши посыпались искры, а голова невыносимо разболелась. Он каждым мускулом прочувствовал, какими крепкими бывают камни. Даже после столь сильной боли и угрозы для жизни Алатус не поднялся. Юноша не видел смысла в своём существовании, оттого решил дать магам насладиться местью.

— Хватай своё копьё! — крикнул один из мужчин. — Или ты без своего Господина ничего не стоишь?

Юноша исподлобья глянул на незнакомцев и тут же получил новый удар. Кусок льда врезался ему в плечо, а его осколки сильно поцарапали лицо. Алая кровь быстро стекала с лба, рта и щеки, орошая снег. Даже если Алатус и надумал бы оказать сопротивление, то подняться всё равно не смог бы. Голова сильно кружилась, а образы расплывались.

— И это тебя боялись все невинные? — посмеялся один из банды и пнул лежачего юношу.

От удара дыхание Алатуса перехватило. Он попытался наполнить лёгкие холодным воздухом, но новая атака заставила его зашипеть от боли. Юноша попробовал встать. Тогда высокий мужчина схватил его за густые волосы и прижал к скале.

— Не рыпайся, — он резким движением извлёк кинжал и подставил к горлу несопротивляющегося юноши. — Хочу сохранить твою физиономию для коллекции. Последователи Азала все мертвы. Остался лишь ты и то ненадолго.

Алатус бросил на него бесстрашный взгляд и нахмурился.

— Однажды ты поймёшь, что ничем не отличаешься от меня, и тогда пожалеешь о содеянном.

Мужчина фыркнул и нахмурился пуще прежнего. Он надавил свободным локтем на грудь Алатуса и плотно прижал к бледной коже лезвие. Голова юноши разрывалась от боли, из тела текли струйки крови, он не видел лица противника, но янтарных глаз не закрыл, желая стойко встретить смерть.

Округа быстро темнела и тускнела в глазах Алатуса. Он почти не видел снега, убийц. Казалось, мир тонул во мраке, но яркая вспышка озарила его разум. Что-то ударило придавившего юношу мужчину, и он повалился в снег, потянув за собой Алатуса. Кинжал полоснул анемо мага по горлу, но лишь слегка порезал кожу. Перед тем, как золотистый свет окончательно померк, юноша увидел, как что-то приземлилось неподалёку от него, распугав всех разбойников. Рассмотреть очертания незнакомца он не успел. Темнота быстро затянула его в пучину беспамятства.