24.
Когда мы дошли до подъезда, Ваня остановился, не торопясь отпускать мою руку. Он посмотрел на меня так, будто не хотел, чтобы я уходила.
— Ну… всё, наверное, — пробормотал он, с лёгкой улыбкой. — Я тебя довёл.
— Довёл, — кивнула я, не убирая руки.
— Береги себя, слышишь? — Он чуть сильнее сжал мою ладонь, потом быстро — почти по-дружески, но всё же нежно — приобнял и поцеловал в висок.
— Ты тоже, — прошептала я, чувствуя, как тепло от его прикосновения расползается по груди.
Мы простились, и я зашла в подъезд, сердце стучало как бешеное.
---
Дома было тихо. Мама стояла у плиты, помешивая что-то в кастрюле, с рассеянным видом.
— О, ты уже пришла? — Она обернулась, чуть удивлённо глядя на меня.
— Ага, Ваня проводил.
— И что как он тебе? Вы встречаетесь? — с хитрым прищуром спросила она.
Я фыркнула и прошла на кухню.
— Мам, он просто друг.
— Угу, конечно. А у меня с соседом тоже просто дружба была. — Она усмехнулась. — Долго потом замуж не выходила.
— Мам…
— Ладно-ладно, не давлю. Хочешь — расскажешь.
— Спасибо, мам.
Я налила себе воды, выпила, кинула взгляд в коридор — Миша на работе, значит, можно спокойно посидеть в комнате.
Я зашла к себе, скинула куртку на стул и просто плюхнулась на кровать.
Сначала лежала, уставившись в потолок. Потом перевернулась на бок, прижав подушку.
Ваня…
Что это всё значит?
Он какой-то… слишком нежный.
Он смотрит, как будто боится потерять. Говорит тихо, обнимает так, будто я хрупкая, как стекло.
Но при этом он курит у школы, тусуется, дерётся, матерится…
А со мной — будто совсем другой.
Я закрутилась в одеяло, прижала к себе телефон, и тут пришло уведомление.
Всплывающее сообщение из незнакомого аккаунта:
“Анжела: Привет, ты сегодня идёшь на тусовку? Я тебя зову. В 18:00, лофт на Ленина. Приходи.”
Я уставилась в экран, приподняв брови.
Анжела?!
Меня зовёт?
После всех её взглядов, хихиканий и того, как она кокетничала с Ваней?
Может, это прикол? Или…
Или она что-то задумала?
Но вместо того чтобы вникать, я просто набрала:
“Ок, буду.”
Сердце забилось чуть быстрее.
Интуиция шептала, что вечер будет странным.
Или слишком весёлым.
Или слишком важным.
До пяти часов я сидела за столом, утопая в тетрадках и учебниках. Сначала всё шло через силу — мысли то и дело уносились куда-то в сторону Вани, в сторону Анжелы, в сторону того странного дня в школе… но потом втянулась. Взялась за алгебру, за историю, быстро пролетела английский.
Матвей? Ника? Аня? Кирилл?
Нет.
Я словно вырезала их из своей жизни. Не из злости. Просто… больше не хочется держаться за тех, кто сам отпустил.
Пускай будет по-другому. По-новому.
У меня новая жизнь.
Когда часы показали без пятнадцати пять, я аккуратно закрыла тетрадь, встала, потянулась и пошла на кухню.
— Мам, — я заглянула к ней, стараясь говорить спокойно. — Слушай, меня на тусовку пригласили. Сегодня, в шесть.
— Кто пригласил? — она обернулась, поджав губы.
— Анжела, девочка со школы. Я с Ваней пойду, если что.
Мама чуть приподняла брови:
— Это та самая? Брюнетка с подиума?
— Да…
— Хм. Ладно. Только чтобы Ваня глаз с тебя не спускал, поняла?
— Поняла, мам.
— И будь на связи. Телефон заряди. И не пей там всякое.
— Мам, ну…
— Без “ну”. Я доверяю тебе, не подведи.
Я улыбнулась.
— Спасибо. Правда.
---
В комнате я открыла шкаф, и сердце почему-то забилось чуть быстрее.
Что надеть?
Рука сама потянулась к любимому сочетанию — обтягивающая белая футболка Skims и джинсы клёш с низкой посадкой. Они подчёркивали талию и красиво ложились по ногам. Простое, но эффектное.
Накинула кожаную куртку — она добавляла уверенности, делала весь образ чуть дерзким.
Отошла к зеркалу, поправила макияж. Тушь, лёгкий блеск на губах, чуть румян на щеки. Волосы быстро расчёсываю и оставляю распущенными.
Схватила маленькую чёрную сумку, кинула туда:
– телефон,
– блеск,
– жвачку,
– немного налички и ключи.
Вышла в коридор, обула белые форсы — чистые, с почти новыми шнурками, — и встала в дверях.
— Я ушла, мама.
— Береги себя, доча. И помни, во сколько домой.
Я кивнула, улыбнулась — и вышла в вечер, полный предчувствий.
Я шла по вечерним улицам, закутанная в куртку, в голове крутилась музыка из наушников, но с каждой минутой она становилась всё тише — не потому что громкость упала, а потому что впереди уже звучала настоящая музыка. Тот самый дом, где проходила тусовка, был ближе, чем казалось. Уже издалека слышались басы, шум голосов, смех, звон бокалов и дурацкие выкрики. Возле подъезда толпилась кучка ребят, кто-то курил, кто-то кого-то встречал. Пахло духами, сладкими напитками и сигаретами.
Я выдохнула — волновалась почему-то. Всё-таки это моя первая вечеринка без них… без Ани, без Кирилла, без Матвея. Без тех, кого раньше называла «своими».
Как раз в этот момент мне пришло уведомление.
Экран телефона мигнул.
«Не доверяй ему :)» — подписано анонимно.
Под этим — фото.
Я приостановилась. Сначала не поверила. Открыла.
И чуть не выронила телефон.
На фото был Ваня.
Мой Ваня.
Он целовался.
С какой-то кучерявой блондинкой, незнакомой, с нарощенными ресницами и вырезом до пупка.
Целовался.
Горло будто пересохло.
Грудная клетка сжалась — как будто туда кто-то воткнул тупую иглу.
На секунду всё вокруг померкло, музыка будто ушла в фон, шум стал глухим.
Он…
Тот, кто говорил «не могу без тебя».
Тот, кто смотрел в глаза и говорил, что я у него самая-самая.
Тот, кто прижимал к себе и трясся от температуры.
Теперь он целовался. С кем-то другим.
Я стояла перед подъездом, глядя на экран, как будто оттуда мне кто-то объяснит — что происходит, почему так, почему опять.
Но никто не объяснил.
И никто не собирался.
Сердце билось часто, но теперь не от предвкушения. А от злости. От обиды. От стыда, что снова поверила, снова позволила кому-то так близко.
Я резко выключила экран, глубоко вдохнула.
— Всё, — прошептала себе. — Насрать на него.
Это мой вечер.
Моё настроение.
Моя жизнь.
Он сделал выбор — ну и пусть.
Сегодня я не буду плакать. Сегодня я буду жить.
Где-то час уже прошёл. Музыка лупила по мозгам, свет мигал, и всё вокруг было как в замедленном фильме — лица размытые, фразы обрывками, ощущения странно притупленные. Я успела выпить три бокала виски, возможно даже больше — уже и не считала. Горло обжигало, но внутри было даже приятно. Горячо, будто тело грелось изнутри. Мне было... не пофиг, но хотелось, чтобы было пофиг. Вот я и пыталась.
В углу комнаты увидела Аню с Матвеем и Никой — стояли, о чём-то шептались, смеялись, будто меня и не существовало. Без Кирилла. Они на меня даже не глянули. Просто воздух. Как будто не было сотен разговоров, шуток, обнимашек, прогулок.
А Вани всё не было.
Я сняла куртку — в комнате было душно, дышать нечем. Где я её оставила — без понятия. Но было плевать.
Взяла ещё один, четвёртый бокал с виски. Хотела сделать глоток —
и вдруг чья-то рука аккуратно, но уверенно вырвала стакан.
— Эй! — возмутилась я и резко повернулась.
Передо мной стоял Ваня.
В чёрной рубашке, застёгнутой почти до шеи, серьёзный, чуть взъерошенный. Глаза блестят, но не от веселья — скорее от злости или... тревоги.
— Ты офигел? — бросила я резко, шатаясь чуть назад.
— Тебе пятнадцать. — Его голос был низким, спокойным, но глухим, сдержанным. — Ты чё творишь вообще?
— А тебе не всё ли равно? — усмехнулась я. — Иди дальше свою блондиночку целуй. Чё приперся?
Он прищурился, слегка склонил голову.
— Так ты ревнуешь всё-таки, — медленно сказал, и на губах появилась наглая улыбка.
— Пф, да кому ты нужен, — бросила я и резко встала со стула, почти споткнулась, но удержалась.
Он поймал меня за руку.
— Может, не нужен, а может, и нужен, — прошептал он, глядя в глаза. — Но ты ведь смотрела. Я видел.
— Мне вообще насрать, — с вызовом ответила я, хоть сердце в этот момент билось так, будто готово вырваться наружу.
— Тогда зачем ты здесь?
— Потому что я могу.
И потому что я не позволю себе снова рыдать из-за тебя.
Он смотрел.
Я смотрела.
Между нами — только пара шагов и весь тот бардак, что мы оба устроили.
— Ты что, плакала из-за меня?.. — тихо, почти неслышно спросил Ваня, глядя на меня внимательно, будто пытался заглянуть глубже, чем просто в глаза.
Я резко отвела взгляд и усмехнулась, криво, устало:
— Ой, что за пьяный бред я несу, Ваня... Перестань. — Я махнула рукой, будто хотела стряхнуть всё это с себя. — Всё, отпусти меня, не надо за мной бегать, понял? Мне нормально. Всё нормально.
Я говорила быстро, будто хотела убежать от собственных слов. От этого "плакала из-за меня", от его взгляда, от себя самой.
Он не двигался, только смотрел. Потом тихо вздохнул, медленно разжал пальцы, отпуская мою руку.
— Хорошо... — сказал он, чуть опуская голову. — Но пить ты больше не будешь.
Я фыркнула, развернулась и пошла прочь, шатаясь чуть-чуть, но не оборачиваясь. Сделала три шага и услышала за спиной мягкие шаги.
— Ты что, идёшь за мной? — бросила я через плечо.
— Ну ты же сказала, что не нужно за тобой ходить, — Ваня догнал меня, и в его голосе уже звучала лёгкая усмешка. — Но я тебя не слушаю. Особенно когда ты вонючим вискарём несёшь.
Я закатила глаза, но он всё равно шёл рядом.
Не хватал за руки, не лез с разговорами. Просто шёл рядом.
А внутри всё перемешалось — злость, обида, странная радость и тепло, от которого хотелось и плакать, и улыбаться.
Он шёл за мной, как будто всегда шёл за мной. Даже тогда, когда я кричала "не надо".