Боль делает из нас людей

Утром я проснулась из-за жуткой головной боли.

Уверена, это всё по причине того, что случилось вчера. Пришлось уговаривать маму получить последнюю возможность прогулять школу. Она быстро отыскала нужные таблетки, поцеловала в щёчку и убежала на работу. Потом на всякий случай я отправила Ксю смску, что не приду в школу из-за плохого самочувствия - подруга пожелала скорейшего выздоровления и продолжила сборы в школу. Единственным, кто не попал в цепочку оповещений, был Макс. Вчера по итогу дня я была не в духе и не хотела ни с кем общаться, а сейчас, утром перед парами, он не брал трубку. А мне жизненно необходимо было узнать, почему он не явился в назначенное время в назначенный час...

Таким образом я осталась дома наедине со своими мыслями.

Под трек «Numb» легендарной рок-группы по крыше барабанил дождь, идеально попадая в ноты фортепиано, заряжая погодной энергией гитару и наполняя комнату хитом нью-металл музыки. Уличный холод просочился через утеплённые стены — а может, мне показалось, потому что очень хотелось забраться под одеяло. Поставила коллекцию горячо любимых песен Linkin Park играть вперемешку, закрыла глаза. В темноте иногда легче сосредоточиться, чтобы хорошенько обдумать прошедшие события и взвесить каждый выбор.

Сегодня ночью Хищник будет ждать меня на крыше двенадцатиэтажного дома. Мне неизвестны истинные цели неожиданного решения — он способен сделать со мной всё. Захочет и съест, как поступают настоящие кровопийцы, но перед этим расскажет многое о себе. Да, так даже интереснее. Я наконец-то получу ответы на свои глупые вопросы, а у Никиты будет больше мотивации желать мне смерти.

С другой стороны, он сам пригласил меня на новую встречу и дал выбор, приходить или нет. Просто предложил, заявив, что был бы искренне рад снова увидеться. Это очень, очень странно и так не похоже на Хищника, жестоко вампира, погубивший десятки или сотни людей... Это правда, я многое не знаю о нём на самом деле.

Я могу сделать более безопасный ход — не покидать дом ночью. Тогда мы вряд ли когда-нибудь увидимся снова, я забуду про Никита, он — про меня, и все нераскрытые тайны вампирской личности уйдут вместе с ним... Столько времени, посвящённое изучению вампиров — поиск и сбор материал, анализ литературы и столько... поиска смысла среди собственных трудов! И вот, жизнь подкидывает мне такой сюрприз. Я встречаю живого... то есть, неживого вампира, который назначает мне встречу...

Что ж! Самое время пойти за той самой давно забытой и ненормальной мечтой. Сделать великое и доказать — невозможное возможно. Не знаю, в которой раз я говорю это, лишь бы спрятаться от неудач. Но пора подготовиться к встрече со своим несостоявшимся убийцей, уже зная, кто он на самом деле. Покопалась в маминых тумбочках и нашла христианский крестик. Одинокий и потёртый, от него всё ещё пахло пеплом, остался от маминой давно покойной сестры... С кухни забрала парочку кусочков чеснока. В принципе, это всё, что у меня есть для борьбы с реальным вампиром.

Буквально неделю назад я начала работать над портретом Никиты. Он лежал на столе перед компьютером, несколько штрихов и овал лица  — я старалась над ним, как ни над каким другим рисунком. Хотела сделать приятно... Я скомкала бумагу и выбросила в дальний угол чердака, тетрадь с расследованием исчезла в пыли всего через несколько секунд. На шум подбежала обеспокоенная Вельвет, нежно потёрлась об ноги. «Всё будет хорошо», — перевела я её мяуканье на понятный человеческий. Увы, её кошачьей заботы мало, когда осознаёшь, что ждёт меня этой ночью...

Из дома я вышла спустя десять минут после двенадцати. Побороть страх мне снова помогала музыка, в этот раз Hurts с их свежим «Ready to go». Очень символичная песня, подумала я, нажимая кнопку «play». Вспоминала движения из клипа, этот танец, полный боли и сожалений... И поняла, что я не готова уйти. Так зачем я стремлюсь увидеться с Никитой? Ради правды? Или чтобы быстрее покончить с этими необычными отношениями и моя сказочная история закончилась?

Одно поняла точно — отступать я больше не стану.

Припев не отпускал меня до крыши двенадцатиэтажки. Неохотно сняла наушники, внимательней осмотрелась по сторонам. Где-то громко прозвучала сигнализация, послышалось скольжение шин об грунтовое покрытие шоссе, которое после музыкального шедевра больно ударило по ушам. Но здесь, на впечатляющей высоте вдали от людей, никого, кроме меня. Никита ушёл, не дождавшись?

Я подошла к карнизу вплотную - почти традиция смотреть вниз, наблюдать за течением ночной жизни, как оглушительный хлопающий звук за спиной заставил меня вздрогнуть. Резко обернулась, смахнула волосы с лица — Никита своим телом закрывал проход на крышу.

— Это было обязательно? - от нарастающего страха голос срывался, и я говорила почти шёпотом. Совсем тихо, но достаточно для него.

— Отрезаю пути отступления, — сказал вампир и ухмыльнулся.

Каждый его шаг вперёд отдавался эхом стучащего сердца в ушах. Я споткнулась на ровном месте, меня буквально прижимало к полу от вида тени этой надвигающейся фигуры, но отступать уже поздно - да и некуда, позади одна высота. Заметив мою панику, Никита остановился. 

— Ты так сильно боишься меня? — спросил вампир. Я вынужденно кивнула.

— Собираешься сегодня убить меня без лишних свидетелей? Для этого позвал?

Никита рассмеялся. Сняв капюшон и отложив маску с очками, он смотрелся куда менее пугающе.

— Я позвал тебя поговорить. Нам же есть что обсудить? Присядь, Роза.

Нервное молчание. Убийца, видимо, ждал, когда я выполню его команду. Ну, ладно, выбора нет. Я смиренно опустилась на карниз, поправила шарф — от волнения пальцы не находили покоя.

— У тебя в кармане чеснок, верно?

Секунда — и он оказался в метре от меня, усевшись по соседству. Я подскочила на месте от неожиданности, схватилась за крестик в кармане и чуть не зачитала молитву. Вампир усмехнулся, заставляя меня передумать - одним высокомерным, каким-то доминирующий взглядом он дал понять, что Бог здесь не поможет.

— Если тебе интересно, то религиозная атрибутика не помогает против вампиров. А резкий и отвратительный запах чеснока нервирует большинство мне подобных, не больше. Когда я был... помоложе, то на дух не переносил это растение. Однако со временем всё меняется.

— И сколько... сколько тебе лет? — спросила я. Наверное, он достаточно стар, раз так говорит.

— Много, — ответил Никита, блеснув вполне человеческими зубами. — Хотя смотря какой возраст ты имеешь в виду.

— Ну, то есть.. когда ты родился человеком?

— Ах, это. В марте 1793 года.

Я невольно ахнула от изумления. Сколько всего он успел повидать за эти два насыщенных событиями века...

— Ух ты, — вырвалось у меня. — Подожди, сейчас тебе... двести двадцать четыре вампирских лет?

— «Вампирских лет», — повторил Никита, — мне нравится, как ты сказала.

— В каком году тебя обратили?

— В 1812.

— Получается, в девятнадцать лет?

Никита загадочно молчал, смотря в бескрайние здания мегаполиса, пёстрые рекламные вывески и миллионы жалких муравьёв в своих муравейниках, вдыхая запах современности...

— Что с тобой случилось? — спросила я. Он был так молод! Что же заставило этого юношу стать монстром?

— Смерть, — коротко и безмятежно ответил вампир.

— Расскажешь мне, как ты... умер?

Я не надеялась, что Никита согласится — вряд ли воспоминания о последних днях человеческой жизни согревали его душу. Если душа у него есть, конечно, и он помнил о её существовании... Но тут, на моё удивление, он заговорил.

— Я родился в семье крепостных крестьян, — начал Никита медленно, добавляя кубик льда в каждое предложение. — В небольшой деревне, принадлежавшей богатой дворянской семье, где все хорошо знали друг друга. Холодные и голодные времена не мешали нашей жизни, а выражение «нищие кметы» и подавно никто не слыхал. Для того времени мы были... счастливыми людьми.

Но в начале 1812 года деревню поразила неизвестная болезнь. Подхватив заразу, человек умирал в страшной агонии в течение недели. Лечить людей не хватало ни лекарств, ни врачей. Моему младшему брату было всего двенадцать лет, он умер через пять дней... потом болезнь пришла по мою душу.

Никита прервался на небольшую паузу. Я внимательно следила за его застывшим взглядом — но нет, я не думала увидеть там картинки воспоминаний двухсотлетней давности. Пожалуй, подобная технология из мира киберпанка была бы слишком прекрасна для нашей реальности. Неожиданно голубые глаза поднялись ко мне, пронзающие, слегка злобные. Я не заметила в них печали, предположу, что за такой долгий срок её можно было отпустить гулять своей дорогой.

Он испустил тяжёлый вздох и продолжил, только когда я смущённо отвернулась.

— Но смерть решила забрать меня не сразу. Моя мать приложила всевозможные усилия, дабы спасти старшего сына, и тогда её любовь сотворила... настоящее чудо — мне, будучи больным, удалось прожить три месяца. Никто боле не переживал подобный срок. Я каждый день невыносимо мучился и страдал, но я жил. Это было самое главное.

С февраля месяца я поселился в местной больнице. Там меня начал посещать странный человек, представившийся Мортимером. Каждую неделю он садился у моей лежанки и рассказывал, что происходит за пределами четырёх стен, о жизни и её смысле, неизбежности смерти и многом другом. Речь его захватывала ум обычного крестьянина, никогда бы не задумывавшегося о высоких вещах, а идеи были убедительны, застревающие в сознании. Вскоре я начал доверять Мортимеру больше, чем врачу и молитвам, потому что... он говорил, что я выживу. Он вселял в меня надежду.

Однако ближе к маю моё состояние ухудшилось, я чувствовал, жить осталось недолго. Мне мерещилась тень смерти в бессонные ночи, её мерзкое дыхание на пороге... В тот день. В день, когда я должен был умереть, ко мне пришёл Мортимер. Он напоил меня своей кровью, и в итоге я умер. Но воскрес иным существом, тем, кем я являюсь поныне.

На этой строчке Никита утих, ставя жирную точку в рассказе, отрывке из давно закончившейся жизни.

— Очень грустная история, — шепнула я.

— Возможно, — сказал Никита. — Только не надо меня жалеть. Это раздражает.

— Почему?

— Потому что это было давно, Роза. Спустя два века я не жалею о сделанном выборе.

— Получается, сперва ты жалел?

— Всего лишь первое время.

А потом он понял, что убивать — это весело. Бр-р-р.

— Хочешь продолжить? Как обычно, ты — вопрос, я ответ, — предложил Никита. — Не стесняйся, я весь в твоём распоряжении.

Как-то слишком щедро с его стороны... но вопросы у меня всё же были. Пока я жива, хотя бы удовлетворю своё любопытство.

— Почему ты напал на то кафе? — спросила я. — Где мы встретились.

Никита задумался, сложив губы в тонкую полоску. Кажется, он не ожидал, что я затрону эту тему.

— Планировал встретить там одного неприятеля. Похоже, я прогадал со временем. Или был обманут.

— А кто этот твой неприятель?

— Долгая история, — ответил Никита. — Рассказав, я могу ненароком вовлечь тебя в это.

— В это? Во что?

— В сокрытый от непросвещенных людей мир, под тенью которого прячутся вампиры.

Настала моя очередь хохотать. Прям как в кино! — жизнь освещает мне дороги, на которые я и не думала ступать...

— Я уже знакома с тобой. Вряд ли может быть хуже.

Никита снова рассмеялся, будто польщённый удачным комплиментом.

— Это правда... ладно, раз тебе интересно. Этот мерзавец занимает важное место в преступной организации. Орудующая по всему миру, в Москве у них тоже есть несколько предприятий. Зовут себя «Кровавым Альянсом», — он прыснул. — Вампиры любят пафосные названия. Как ты могла догадаться, некоторые члены организации — кровопийцы, но они не брезгуют вербовать людей. Конторы с разной долей правомерности связаны с ними.

— Никогда не слышала, — сказала я. Хотя в погоне за Хищником пришлось погрузиться во многие преступные аспекты.

— И не должна. Иначе бы вампирские тайны оказались под угрозой разоблачения, а «Кровавый Альянс» пристально следит, чтобы это не случилось. Я успел... повздорить с их руководством, после чего мы начали взаимную охоту. Прохвост, которого я надеялся встретить в кафе рядом с «Тургеневской», особенно раздражает меня. Жаль, что я не поймал его. Ты бы убедилась, что самый надёжный способ уничтожить вампира — лишить его головы.

— Как романтично, — не без того шокированная и напуганная поперхнулась я.

Внезапно телефон в кармане вздрогнул из-за оповещения. Сердце упало в пятки, когда я увидела звонок от мамы. Посмотрела время — прошло почти двадцать минут. По классике, быстрее не бывает... Впрочем, я узнала достаточно.

— Слушай, мама заметила отсутствие дочери дома, — сказала я, убрав руки за спину и скрестив пальцы. — Ты же... ты меня отпустишь?

Никита покачал головой.

— Почему ты не скажешь маме, что задержишься? Посидим ещё, как раньше, когда ты восхищалась мной и не желала уходить до последнего.

— Я не знала, кто ты на самом деле, — сказала я и очень удивилась, расслышав в его голосе тень разочарования. Он против, чтобы я уходила!

— Разве от знания моей истинной природы что-то поменялось? — хмыкнул кровопийца.

— Конечно, поменялось! Я слишком много знаю о вампирах. Кровожадные чудовища, монстры из мифов и легенд, - я вскочила и спиной двинулась в сторону выхода. Нужно как-то сваливать отсюда, желательно, сохранив жизнь. — Для которых я всего лишь булка с начинкой из свежей крови! Я хотела помочь тебе стать добрее, но теперь понимаю, почему это невозможно. У страшных хищников вроде тебя чувство милосердия и сострадания осталось в прошлом.

Никита тоже встал. Его черты лица ужесточились, заставляя меня пожалеть о необдуманной речи. Чёрт!

— К чему напыщенная грубость, — цокнув языком, он добавил в речь не каплю, а целую реку суровости. — Чудовища, монстры... всего лишь высшее звено пищевой цепочки. В этом нет ничего ужасного. Разве люди привыкли бояться львов, что поедают плоть травоядных? Нет, вы восхищаетесь ими. Воинственные дикие животные, украшающие знамёна знатных родов.

В следующее мгновение вампир появился напротив. Одной насмешкой на губах он показывал свою власть над положением, силу, которой я не способна противостоять.

— Не трогай меня! — вскрикнула я. Но вместо поднятых рук в знак отступления в страхе перед этой мощью и властью, я встала в боевую позу.

— Или что?

Нахальным рывком Никита схватил меня за запястье и обнажил кисть, холод его кожи неизменно вызвал волну мурашек. Будь смелей, Роз! — но моя боевая готовность испарилась в атмосфере следом, я не удержалась и снова отвела взгляд.

— Неужели ты не жаждешь знать, почему я хотел убить тебя в первый раз? — его голос теперь ровный, спокойный, как водная гладь, покрывшаяся льдом, напугал меня ещё сильнее. — Неинтересно, почему потом оставил в живых? Именно с этим вопросом ты впервые обратилась ко мне. Прошло достаточно времени, было сказанного множество слов с тех пор... и я, наконец, готов всё объяснить.

Ноги вклеились в пол, когда Никита достал из внутреннего кармана кол - переливающееся на лунном свете серебро, которое он безмятежно держал в руках.

— Роза, не бойся, я не причиню тебе зла. Лишь кое-что возьму...

— И ч-что это?

— Твоя кровь.

Я почувствовала тяжелейший ком в горле, который вот-вот опустится и раздавит нутро, и приложила максимум усилий, чтобы не сглотнуть.

— Не позволю! — вылетело несчастное хрипение. Не знаю, откуда во мне возникла смелость, заметно граничащая с дерзостью, я из всех сил отдёрнула руку — но хищная хватка Никиты не позволила вырваться на свободу. Замахнулась для бесстрашного удар локтем свободной рукой, за что он больно ударил меня по запястью.

— Пожалуйста, успокойся. Мне много не нужно, но потерпеть всё равно придётся...

Миг — и острейшее лезвие противовампирского оружия прошлось по коже, образовав небольшую ранку. Я ойкнула от боли, наблюдая за хлещущей из надреза кровью параллельно зачарованному зрелищем Никите. Спустя несколько секунд он дёрнулся, захлопал глазами, и, окончательно очнувшись от эйфории запаха любимого блюда, собрал немного красной жидкости на холодное лезвие.

— Твоя кровь, она... другая, — прошептал Никита, осматривая окровавленный кол. — Обычно, кровь у людей имеет одинаковый вкус, незначительные отличия придают группа и состав крови, резус-фактор. Однако, когда адски голоден, это становится неважно, разница едва ощущается. Но ты... запах твоей крови сильно выделяется на фоне остальных. Сладкий, изысканный и пьянящий букет, перед которым не устоит даже сытый вампир - каким был я в наш день знакомства. Поверь, если бы не сложность в виде человеческих жертв полицейских, услышавших твой зов... Там бы мы и закончили.

Крошечная капля крови с лезвия упала на кожу руки, тёплая, свежая кровь...

— Я думал, что вернусь позже. Наслаждался наблюдением с крыши напротив окна из чердака, где ты живёшь, в ожидании подходящего момента. Когда это случилось... Больше всего я хотел убить тебя, испить до дна. И ты стояла там, посреди дороги, одинокая и беззащитная перед слепо надвигающейся машиной... Тогда я представил... Представил, как выпиваю кровь до последней капли, твою смерть и всё. Я никогда не вдохну её великолепный запах, не попробую этот уникальный вкус. Неожиданно желание убить тебя исчезло. Намного выгоднее оставить экземпляр неповторимой породы для дальнейших целей, не правда ли? Поэтому я спас тебе жизнь. Получается, в двойном размере.

Никита жадно слизнул стекающую с кинжала кровь, и его до краёв переполнило удовольствие — блаженный стон, довольная улыбка и красная жидкость, капающая на поверхность крыши.

— Каждый раз, когда ты приходила ко мне... когда мы встречались на крыше... я изо всех сил боролся с неутолимым желанием впиться в твою шею. Но сегодня... сегодня я попробовал твою восхитительную на вкус кровь.

Он приоткрыл рот, из которого показались нечеловечески длинные и острые клыки. Хищный, алчный взгляд голубых глаз, немедленно требующих добавки. Я сдержала порыв закричать и вложила остатки сил в следующий рывок - и неожиданно оказалась на свободе. Непознанные за годы учёбы законы физики помешали мне удержать равновесие, я болезненно упала, царапнув кожу ладоней. Кровь ещё не успела выступить...

— Беги, Роза...

Паника заговорила моим голосом - она велела бежать, бежать быстрее и не оглядываться, скорее, к спасительному выходу! Только звонкий и зловещий смех провожал меня на свободу, в сонное царство людей...