21 глава
Чейз
Я любил только одну. Любил, и люблю до сих пор. С этими маленькими ямочками на щечках, которые появляются, когда она улыбается. С её ярко-зелёными глазами, в которых я тонул без остатка. С пухлыми губами, от которых мне всегда было трудно оторвать взгляд.
Ангелина была моей главной проблемой всё это время. Моим проклятием и моим спасением.
Я знаю, она меня ненавидит. И в этом я уверен, как в собственной боли. Если бы я только мог повернуть время назад, я бы придумал что угодно, сделал бы всё, чтобы она была только моей. Чтобы я был только её.
Не понимаю, почему Сэдди так стремилась быть со мной. Почему решила предать свою подругу ради счастья. Но разве можно быть по-настоящему счастливым в отношениях, где тебя не любят?
Я часто думал о том, как всё могло бы быть иначе, если бы я только набрался смелости и сказал ей правду сразу, если бы не позволил страху и другим людям встать между нами.
Хотя выбора у меня и не существовало. Всё это было лишь красивой иллюзией, в которой я оказался.
Выбрать себя и свое счастье, означало обречь её на гибель.
Выбрать её и её безопасность, значило позволить собственной душе умирать медленно, день за днём, оставляя меня пустой оболочкой.
Я знал, в любом исходе я бы потерял её. Но если бы она пострадала, если бы хоть один удар пришёлся на её тело, я бы этого не пережил. Я готов был умереть, лишь бы боль никогда не коснулась её.
Каждое утро я просыпаюсь с её именем на устах, каждую ночь вижу её лицо в темноте. Но теперь между нами стена из лжи, обмана и предательства, которую я сам построил.
Иногда мне кажется, что я заслужил эту боль, заслужил её ненависть и равнодушие. Но где-то глубоко внутри я всё ещё надеюсь, что однажды она поймёт что я любил и люблю только её.
И даже если она больше не хочет меня видеть, даже если я потерял её навсегда, я не смогу остановить это чувство, которое живёт во мне, это любовь, которая не угаснет никогда.
А я ведь так хотел тогда признаться. Хотел сказать ей, что мне не нужен никто, кроме неё. Хотел сказать, что хочу быть только с ней, что она единственная, кто для меня важен. Что никто другой не может занять её место в моём сердце.
Я бежал к ней изо всех сил, словно всё в моём мире зависело от того, успею ли я сказать ей эти слова. Сердце колотилось так громко, что казалось, весь мир слышит его стук. Я думал, что если скажу ей всё, она поймёт, и мы начнём всё заново.
Но когда я подошёл к её подъезду, увидел её в объятиях Дилана. В этот момент словно кто-то крепко, неумолимо сжал мне горло, и я едва мог дышать. Внутри всё сжалось до невыносимой боли. Казалось, воздух исчез, и я тонул в этой пустоте.
Я хотел кричать, пытаться что-то изменить, бороться за нас, за неё. Я искал в себе силы найти решение, быть рядом и защитить её от всего мира. Но реальность была беспощадна.
Я понял что ей будет лучше без меня. Лучше без той части меня, которая могла её ранить. Лучше и безопаснее.
Я тогда возненавидел всех, кроме неё. На неё я злиться не мог, она была для меня как свет в этой темноте. Но больше всего в моей душе бурлила ярость на Сэдди. Именно она всё это затеяла, чтобы быть со мной. И я был уверен, что во всем ей помогал Дилан.
— Ты должен быть со мной! — твердо заявляла тогда Сэдди, глаза её горели упрямством и жестокостью. — Или...
— Или что? — резко перебил я, раздражение и злость срывались с меня как волна.
Я тогда не мог понять, как она вообще собиралась воплотить свой план в жизнь. Я не собирался делать то, чего она хочет. Никогда.
— Позвони Эвану, — прошипела она с ненавистью, — и узнай, что будет с твоей Ангелиной.
Эти слова ударили меня словно холодный нож в сердце. Я почувствовал, как внутри всё сжимается и разрывается на части. Никогда прежде я не ощущал такой ярости и беспомощности одновременно.
Эван уже второй день не появлялся дома, и я всё больше начинал переживать, не случилось ли с ним что-то серьёзное.
Всю ночь мысли крутились вокруг этого, и лишь днём, после разговора с Ангелиной, где она призналась мне в любви, а я так и не успел ответить, я всё же решился позвонить Эвану.
— Чего тебе? — раздался громкий, усталый и потерянный голос Эвана. Он кричал, но в голосе сквозила усталость.
— Ты где? — спросил я спокойно, стараясь скрыть тревогу.
— А ты не догадываешься? — его злоба стала явной. — В больнице! Кэсси чуть не умерла из-за тебя!
И тут же звонок оборвался. Я остался стоять с открытым ртом, не понимая, что думать. Что случилось с Кэсси? И при чём тут я?
Слова Сэдди всплыли в голове, заставляя сердце сжаться. Я сразу набрал её номер.
— Да, милый? — послышался звонкий и ехидный голос.
— Что с Кэсси? — вырвалось у меня.
— Слишком долго объяснять, — она фыркнула. — Но это случится и с твоей Ангелиной, если ты не бросишь её ради меня!
— Ты серьёзно? Я не сделаю этого! — ответил я решительно.
Я верил что есть выход, надо только разобраться и всё исправить.
— Чейз, — усмехнулась она, — тебе не помогут даже твои деньги. Ты же знаешь, что у моего папы давний конфликт с твоим, да? Так вот, я слегка намекнула ему, как отомстить твоему отцу и угодить мне. Он согласился без колебаний.
Я молчал, потому что слов не находил. Папа Сэдди влиятельный и опасный человек. Все его достижения грязь и преступления. Я знал, что у него и моего отца давний конфликт: мой отец мешал ему подняться на вершину, и он ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить соперника.
Я усмехнулся, но улыбка была холодной и злобной, словно предчувствие грозящей беды скользило по коже.
— А Кэсси с Ангелиной тут при чём? — спросил я, стараясь скрыть трясущиеся от гнева и страха руки.
— Им легче навредить, и так легче тобой манипулировать, — без колебаний ответила она, словно играя со мной в жестокую игру. — Ты же хочешь, чтобы Ангелина была в безопасности?
Я молчал, потому что правда была такой неоспоримой, что слова теряли смысл.
— Если ты бросишь её и будешь со мной, — с зловещей улыбкой сказала она, — я попрошу папу не трогать её. Сделай так, чтобы она возненавидела тебя. Дай ей понять, что ты любишь меня!
В этот момент внутри меня всё разрывалось на части: страх за Ангелину, ненависть к Сэдди, и безумное желание защитить то, что дорого, даже если это стоило бы моего собственного счастья.
Я думал, как поступить, но мной владел только один страх: страх потерять свою принцессу. Вся остальная жизнь казалась пустой и бессмысленной рядом с этим страхом. Поэтому я вынужден был пойти на то, что требовала Сэдди, даже если это ломало меня изнутри.
Ждать её в парке было невыносимо. Сердце билось в бешеном ритме, а каждое мгновение растягивалось в бесконечность. Я даже не брал трубку, боялся сказать ей что либо. Но она пришла. И тогда каждое моё слово давалось с невероятным трудом, словно я говорил сквозь стену боли.
Когда я говорил ей, что я эгоист, что хочу быть счастливым, это была правда, но только наполовину. Я был эгоистом, потому что всё, что я хотел, это быть с ней. Быть рядом. Но я не мог подвергать её опасности. Не мог позволить, чтобы её жизнь была под угрозой из-за меня.
Это было мучительно, любить и вынужденно отступать, скрывать правду, притворяться тем, кем я не был. Но я сделал выбор. Выбор, который рвал меня на части, но в котором была надежда, надежда, что ей так будет лучше.