Судьба

После трех мрачных дней скорби и траура новость о том, что Джон просыпается, была подобна лучу солнца, прорывающемуся сквозь грозовое небо. Когда он потерял отца и брата, ему пришлось справляться с этой потерей в одиночку, и даже тогда времени на скорбь было мало, так как ему приходилось бороться за свою жизнь и месть.

Теперь не было войны, которая могла бы отвлечь его, а его семья была намного больше. Последние три дня были темными и мрачными, и все казалось... пустым после похорон Брана. Кейтилин была безутешна; его жена винила себя и проводила почти все свое время либо в септе, либо в холодных склепах перед могилой Брана. Нед боялся, что она может заболеть, тем более, что она почти не прикасалась к еде, если он сам ее не приносил.

Робб был зол, но проводить больше времени во дворе никогда не было небрежностью. Родрик позаботился о том, чтобы его наследник не искал бездумного размахивания мечом и все равно узнал что-то новое в процессе. Остальные были... грустны, за неимением лучшего слова.

Когда он вошел в коридор, Нед увидел своих дочерей, беспокойно ожидающих перед комнатой Джона, три волчьих щенка крутились у их ног. Старшая была одета в изящное платье, как обычно, а младшая снова была в бриджах, заставив его вздохнуть.

«Джон действительно проснулся?» - спросил он напрямую, как только приблизился.

«Да, отец», - Санса застенчиво кивнула, выглядя довольно пугливой, как будто хотела убежать.

Он был удивлен, но рад видеть ее перед комнатой ее «сводного брата». Кейтилин легко убедила ее держаться подальше от Джона, как только его яйца упали, а голос начал ломаться. Его жена просто придерживалась своих южных привычек, и Нед не вмешивался, когда Санса медленно отдалялась от своего сводного брата. Не то чтобы его мальчик что-то делал; Джон также не давал Неду повода для сомнений.

« Языки будут трепать, Нед! Это может разрушить ее будущие перспективы замужества!»

Он покачал головой, мысленно фыркнул и снова сосредоточился на своих девочках.

«А он что-нибудь говорил? Например, то, что случилось у Сердечного Дерева?»

«Джон просто молча... смотрел в потолок, отец», - Арья надулась и пригнулась, чтобы поиграть с лютоволками, которые быстро набросились на нее, словно куча серо-белого меха.

«Мейстер Лювин сейчас с ним», - услужливо подсказала Санса, пытаясь выпрямиться, но, к удовольствию Неда, она продолжала слегка ёрзать, а её взгляд блуждал в сторону сестры и щенков.

Нед выжидающе посмотрел на Толстого Тома, который лениво наблюдал за происходящим из-за двери с улыбкой.

«Лорд Старк», - быстро закашлялся стражник. «Мейстер велел не беспокоить его, пока он не закончит осмотр».

Лорд Винтерфелла кивнул и прислонился к теплой гранитной стене, довольный тем, что наблюдает за своими дочерьми в ожидании. В конце концов, к удовольствию Неда, Санса отпустила свою приличия, пригнулась и почесала лютоволка Джона за ушами. Белый щенок растаял у нее на руках, а Арья была занята игрой с двумя другими. Он не помнил ни одного имени лютоволка, так как последние несколько дней были слишком напряженными, но он был почти уверен, что второй серый лютоволк был самцом и, следовательно, не принадлежал Сансе; в противном случае его старшая дочь не играла бы с белым. Это означало, что он был... Брана. Нед прогнал оттенок вины за то, что не помнил лютоволка; он пытался занять себя церемониями и обязанностями в своем горе и беспокойстве. К счастью, в отличие от него, его младшая дочь не забыла о щенке.

На мгновение он представил себе Арью взрослой женщиной, еще более дикой, чем сейчас, с двумя лютоволками, большими, как лошади, которые плетутся за ней, причиняя всевозможные неприятности. Эта мысль заставила его вздрогнуть.

«Этот принадлежит Брэндону, да?»

«Да, отец», - плечи Арьи поникли, когда она встала. «Я кормила щенка вместо него!»

«У него есть название?» - мягко спросил он.

«Бран так и не дал ему ни одного», - печально объяснила она.

Нед присел на корточки и осторожно поднял безымянный серый комок шерсти, который извивался, чтобы повернуться и посмотреть на него своими желтыми глазами. Мокрый язык уже был на лице Эддарда Старка ударом сердца позже, и сбоку раздался смешок.

«Его имя будет... Винтер!» - провозгласил лорд Винтерфелла и отпустил щенка лютоволка, который теперь решил лечь на его правый сапог. «Теперь я позабочусь о нем».

Идея пришла мне в голову спонтанно, но именно сейчас я почувствовал, что ее можно озвучить вслух.

«Но отец...»

«Никаких «но», Арья. У тебя уже есть лютоволк. Было бы несправедливо по отношению к твоим братьям и сестрам, если бы у тебя было двое», - попытался он успокоить ее.

Арья, казалось, не была по-настоящему умиротворена выражением ее мятежного лица, поэтому он строго посмотрел на нее своим властным взглядом, и ее протест замер, прежде чем сорваться с ее губ.

«Ладно», - наконец пробормотала она под его строгим взглядом.

Боги, что он будет с ней делать, когда она вырастет? Она была более дикой, чем Брэндон и Лианна вместе взятые, когда ей было всего одиннадцать. По крайней мере, она, похоже, ладила с Сансой... пока. Нед надеялся, что его младшая начнет вырастать из этой бунтарской фазы, но увы.

Через несколько минут Санса встала, ее лицо было полно беспокойства.

«Я возвращаюсь в свои покои», - заявила она и буквально бросилась к лестнице.

Арье вскоре стало скучно, и она тоже ушла, держа на руках двух уставших щенков.

«Том, посторожи пока лестницу», - приказал Нед пухлому стражнику, который тут же отошел.

Лорд Винтерфелла стоял неподвижно, наблюдая, как маленький лютоволк лениво дремлет на его сапоге.

Время шло, и он начал беспокоиться, поскольку Лювин еще не покинул покои. Он доверял старому мейстеру, и ему ничего не оставалось, как остаться и ждать.

Его внимание привлекли громкие шаги, он поднял глаза и увидел Робба, одетого в прекрасный черный камзол и хлопковые бриджи, медленно идущего в его сторону.

«Арья сказала мне, что Джон проснулся», - тихо объяснил его старший сын, с любопытством разглядывая серый комок шерсти у ботинка Неда.

«Лювин сейчас внутри, ухаживает за ним», - со вздохом сообщил Нед. «Почему у тебя мокрые волосы?»

«Быстро окунулся в бассейн, чтобы смыть грязь и пот после тренировок», - признался Робб со вздохом. «Как ты справляешься... со всем этим?»

«Скорбить или ждать?»

Его сын устало провел рукой по своим каштановым волосам и закрыл глаза.

"Оба?"

Нед задумчиво напевал, поскольку единственным слышимым звуком в коридоре было прерывистое дыхание Робба.

«Чтобы ждать, тебе придется так или иначе научиться терпению», - наконец сказал он с тихим смешком. «Хотя ты всегда можешь занять себя какой-нибудь работой. Быть лордом - это бесконечная череда обязанностей и обязательств, и тебе лучше разобраться с некоторыми из них пораньше, а не позже».

«А как ты справляешься с горем, отец?»

«С этим нелегко справиться, сынок», - с тоскливым вздохом произнес Нед и положил руку на плечо Робба. «Но ты не должен позволить этому поглотить тебя. Смерть - это просто еще одна часть жизни. Все умирают рано или поздно».

«Бран был слишком молод, это несправедливо...»

«Мир несправедлив, Робб!» - прервал его Нед и понизил голос до шепота. «Принятие... требует времени. Я знаю, это больно, но мы ничего не можем сделать, кроме как учиться на своих ошибках, где можем, и двигаться вперед. Проведи некоторое время в Богороще один, погоревай, но продолжай идти вперед».

В этот момент дверь наконец открылась, и из комнаты вышел уставший Лювин.

«Как Джон?» - нетерпеливо спросил его сын.

«Ну, ему лучше, чем раньше, лорд Робб», - сказал мейстер, кашляя. «Я не нашел у него вообще ничего плохого, и он в полном здравии, если не считать лихорадки, которая, наконец, начинает спадать».

«И он действительно проснулся?»

«Да, мой господин», - медленно подтвердил старик. «Он то засыпает, то просыпается, но по какой-то причине отказывается даже признавать мое присутствие в комнате, не говоря уже о том, чтобы говорить со мной. Может быть, он согласится поговорить со своим отцом вместо этого».

«Иди отдохни, Лювин», - Нед махнул рукой мейстеру.

«Его разум, возможно, все еще помутился из-за лихорадки», - предупредил Лювин, уходя.

Лорд Винтерфелла с тревогой вошел в комнату, за ним последовал Робб.

В комнате было тепло, или, по крайней мере, теплее, чем обычно в Большом Замке, и запах трав и припарок все еще витал в воздухе. Она была довольно простой, с односпальной кроватью, двумя стульями, вешалкой для плаща и сундуком сбоку. На кровати Джон лежал мертвенно-тихо.

Нед сел на один из стульев, а Робб присоединился к нему на другом.

Джон лежал неподвижно, глядя в потолок. Нед бы подумал, что он мертв, если бы не редкие моргания и тот факт, что его глаза хаотично метались по комнате, словно ожидая нападения.

«Джон?» - мягко попросил он. «Поговори со мной, сынок. Расскажи мне, что случилось».

Сын Лианны резко повернул шею, и его серые глаза расширились. Мгновение спустя хриплый, усталый смех вырвался из уст Джона. Это был резкий, резкий звук, и лорд Винтерфелла не мог не увидеть не невинные глаза юности, а закаленный взгляд ветерана. Глаза Джона были усталыми и пустыми, как будто он видел слишком много пролитой крови и отнятых жизней, многие из которых были от его собственной руки. Как ветеран многих сражений, если не больше. Что, если его сын сошел с ума, как его отец и дед? Беспокойство затопило Неда, как река, но быстро утихло, вспомнив предупреждение Лювина.

«Мы беспокоились за тебя, Джон», - тихо добавил Робб.

Джон наконец перестал хрипло смеяться, лицо его стало усталым, а глаза беспокойно осматривали комнату, высматривая невидимого врага.

«Я умер», - наконец проговорил он тихим, хриплым голосом.

«Что значит, ты умер?» - осторожно спросил Нед, пытаясь скрыть свое беспокойство.

«В конце концов его убили, мечом в животе у чардрева», - прокашлялся его сын.

«Но ты жив, брат!» - закричал Робб. «На твоем теле не было ни единой раны!»

«Если бы я был жив, зачем бы ты был здесь?» Лицо Джона исказила грустная улыбка.

«Мы тоже живы, Джон», - осторожно напомнил Нед, гадая, что все это значит. Неужели разум его сына действительно помутился? Он знал, что Древние Боги суровы и жестоки, как северная глушь, но они не из тех, кто дарит отравленные дары!

«Но ты не такой!» - выкашлял его сын с такой убежденностью, что у Неда застыла кровь. «Ты умер! Вы все умерли, и я погиб последним!»

«Что ты имеешь в виду? Мы живы и стоим прямо перед тобой. Ты говоришь, что мы умерли, тогда как, Джон?» - спросил Робб, его лицо побледнело.

Глаза мальчика расширились, и его дикий взгляд наконец перестал блуждать и уставился прямо на них с пугающей интенсивностью.

«Лорд Старк был казнен в Королевской Гавани королем», - жалобно прохрипел его сын. «Арья и Санса тоже погибли там».

Эддард Старк замер, и озноб пополз по его спине. Его что, раскрыли?!

«Зачем Роберту казнить меня, Джон?» - Лорд Винтерфелла наконец обрел голос. «И почему мои дочери тоже должны там умереть?»

"Следующий, не Роберт. Не знаю почему, его там не было. Измена, сказали они. Ни Арья, ни Санса тоже не выжили", - хрипло продолжал пересказывать Джон, каждое слово звучало все невнятнее и резче и резче. "Робб отправился на юг, чтобы отомстить за тебя, и погиб на свадьбе, с Л'ди Старком, убитым Болтонами и Фреями. Бран и Рикон были убиты Перевертышами в Винтерфелле".

«Перебежчик?»

« Грейджой ».

Его сын произнес это имя с таким ядом, что если бы слова могли убивать, то Грейджой, о котором идет речь, был бы мертв трижды. И был только один Грейджой, который мог быть перебежчиком в Винтерфелле...

«Бран уже мертв, Джон. Хватит об этом, тебе нужен отдых», - решил Нед и встал, не желая больше слушать эту историю. Джон поник на кровати и закрыл глаза. «Надеюсь, сон пойдет тебе на пользу. Позови меня, когда решишь рассказать, что случилось в чардреве».

Лорд Винтерфелла вытащил своего бледного наследника из комнаты и захлопнул за собой дверь.

«Мой брат сошел с ума», - посетовал Робб, и беспокойство исказило его лицо. «Теон никогда бы нас не предал, и никто не посмел бы нарушить гостевое право на свадьбе».

«Лювин предупреждал нас, что его разум может быть помутнен», - тяжело вздохнул Нед. «Здесь замешана какая-то странная магия, и его все еще лихорадит. Мы можем только надеяться, что Джон вернется в норму, если достаточно отдохнет».

********

Все стражники выглядели настороженными и вооруженными до зубов. Они позволили Давосу войти в крепость достаточно легко, но Дейл застрял у ворот на данный момент. Двое вооруженных людей повели его к сиру Лотору Харди, мастеру оружия Драконьего Камня. Он почти ринулся по коридору, пытаясь следовать за их быстрым шагом.

Вскоре они оказались перед толстой дубовой дверью. Его провели внутрь, а пара стражников осталась стоять на страже в коридоре.

Комната была не слишком большой, в центре стоял простой дубовый стол. Старый мейстер Крессен сидел на стуле у очага, а сир Харди расхаживал по комнате.

«Сир Давос!» Рыцарь Когтя остановился и приветствовал его гораздо более восторженно, чем прежде.

«Что случилось с Башней Морского Дракона, леди Ширен в порядке?» - выпалил он.

«Леди Ширен в порядке», - добавил Крессен, вздохнув. «Но кто-то поджег башню».

"ВОЗ?"

«Мы пытаемся выяснить», - вздохнул рыцарь сбоку и почесал свою рыжую бороду. «Я проверил всех слуг и стражников, и они ничего не знают и ничего не видели. Мы знаем только, что у лорда Станниса было мало друзей, мы надеялись, что они расскажут нам, есть ли у него враги».

Давос не мог не напрячься. Что-то было очень не так, принц должен был быть здесь.

«Что случилось с лордом Станнисом?»

Лицо старика исказила гримаса, и он вздохнул.

«Лорд тяжело ранен, сир Давос», - наконец объяснил Крессен. «Когда башня начала гореть, он бросился в огонь, чтобы спасти свою дочь. К сожалению, леди Селиса погибла в огне».

Ни один из мужчин не выглядел особенно опечаленным смертью жены Станниса, и Давос не мог их за это винить. Селиса Флорент была неприятной женщиной. Помимо ее... невзрачной внешности, она была надменной и даже более строгой, чем ее муж.

«Знаете ли вы, кто мог организовать такую ​​пародию?» - снова подтолкнул его капеллан.

«Станнис часто говорил, что двор полон подхалимов, которые будут улыбаться тебе в лицо и наносить удары в спину. Это может быть кто угодно в Королевской Гавани», - устало предположил луковый рыцарь. «Его единственным другом там был лорд Аррен, и даже тогда это был скорее союз по расчету».

«А лорд Аррен теперь мертв», - пробормотал сир Харди, и в комнате воцарилась мертвая тишина.

«Что теперь будет, выживет ли Станнис?» - спросил Давос.

«Состояние лорда тяжелое, - вздохнул мейстер и потер морщинистый подбородок. - Его ожоги серьезны и могут еще нагноиться, его легкие надышались дымом, а лихорадка слишком сильна. Но он все еще сражается».

Луковый рыцарь вздохнул с облегчением. Станнис не из тех, кто сдается, и пока он жив, он не сдастся!

«Мы перекрыли все выходы из крепости», - продолжил мастер над оружием. «Никто не может войти или выйти, иначе они покушаются на Станниса прямо сейчас. Ни одно слово о состоянии Лорда не выйдет за стены без моего разрешения. Тот, кто организовал это нападение, не сможет повторить попытку!»

*******

Даже в смерти он не смог отдохнуть. Разве он этого не заслужил?! Лидерство и борьба в течение многих лет, не сдаваясь, несмотря ни на что! Каждый дюйм его тела был в боли, и видения семьи, льда и смерти, и старого Винтерфелла продолжали проигрываться в его сознании, закрывал он глаза или нет. Зачем богам нужно было мучить его видениями его отца, брата, сестер и даже Призрака?! Но подождите, разве Эддард Старк не был его дядей?

Или это был он?

Подобные вещи давно уже перестали иметь значение...

********

Жестокая шутка богов.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать, но он не спал и не был мертв. Он вернулся в начало, с бесконечной войной и борьбой на темном горизонте. Но все было немного иначе, Бран уже был мертв, все выглядели немного старше, и его руки, казалось, не принадлежали мальчику четырех и десяти лет.

«Твоя лихорадка полностью прошла», - осторожно объяснил Лювин, положив старую, мозолистую руку на лоб Джона. Затем мейстер положил палец на его запястье. «Я думаю, ты полностью выздоровел, Джон. Хотя еще несколько дней отдыха пойдут тебе на пользу».

Джон молча наблюдал, как мейстер вышел из комнаты.

Ему нужно было так много всего сказать, так много всего объяснить, но он не знал, с чего начать. И что еще хуже, все считали его сумасшедшим и обращались с ним так, словно он был хрупким стеклом, которое в любой момент могло разбиться на куски. Только его дядя навестил его еще раз, и Джон увидел страх и настороженность в его глазах. Это было больно, так сильно, как ледяное лезвие, которое пронзило его живот и отняло его жизнь. Он хотел сказать тысячу вещей, но его рот оставался закрытым.

Может быть, просто может быть, он действительно был зол и все выдумал.

Или, что еще хуже, он не был безумен, и вскоре враги нападут на Дом Старков, словно стервятники, со всех сторон, и смерть вновь зашевелилась в Землях Вечной Зимы, впервые за восемь тысячелетий.

Почему он? Почему всегда он!? Что он сделал, чтобы заслужить это наказание?!

Почему он не мог просто... остаться мертвым после того, как его убили.

Он устал. Очень устал, и единственное, чего он хотел, это отдохнуть.

Джон Сноу устало закрыл глаза и снова увидел сон о льде и смерти.

*******

Он почувствовал влагу на подбородке и устало открыл глаза. Белый мех и красные глаза приветствовали его, и небольшой смешок невольно сорвался с его губ.

«Призрак! Как ты сюда попал?»

Лютоволк не ответил ему, но внезапно у Джона возникло смутное видение, как он тайком пробирается внутрь, когда слуга открывает дверь, чтобы принести еду. Черт, он что, видит воспоминания Призрака?

Он физически чувствовал беспокойство в Призраке, когда тот подталкивал его своей маленькой мордочкой. Джон встал, осторожно поднял своего товарища и почесал его за ушами.

Может быть, жизнь не так уж и плоха, особенно теперь, когда рядом с ним снова его верный лютоволк!

Но все снова было по-другому. Глядя в свои красные глаза, он мог чувствовать свою связь с лютоволком гораздо лучше, чем раньше. Вместо слабого ощущения чего-то, что он даже не мог почувствовать, это было там, в глубине его сознания, ярко сверкая, как часть его самого. Даже раньше Призрак всегда подчинялся его приказам почти безоговорочно, прежде чем его убила Красная Ведьма.

Он коснулся этой связи, и мир изменился .

Перед ним сидел молодой человек с разметавшимися волосами, усталыми серыми глазами и знакомым вытянутым лицом. Он смотрел на себя. Джон быстро попытался отстраниться -

- и он снова посмотрел на своего лютоволка.

Боги, он был оборотнем, как и сказал ему Шестикожий? Джон мог остро чувствовать присутствие Призрака в своем разуме, даже не глядя на него. Он также мог чувствовать настроение и чувства лютоволка, а иногда даже заглядывать через его глаза!

Он мысленно подтолкнул Призрака, чтобы тот слез с его колен, и волчонок спрыгнул на пол, развернулся и посмотрел на него, яростно виляя хвостом. Ну, он уже почти не щенок, он уже был почти вдвое больше, чем несколько дней назад!

Это решило вопрос; хорошо это или плохо, он, несомненно, был оборотнем. Это было так легко, и его связь с Призраком ощущалась как раз правильно! Это ощущалось так же естественно, как... ходьба.

Это был сок вервуда? Или что-то еще? Он покачал головой; он не мог знать.

Джон встал, осторожно подошел к ставням и открыл их, впустив теплый, но свежий воздух в свою маленькую комнату. Или, по крайней мере, он казался теплым по сравнению с обычным холодом.

Он внимательно осмотрел свои конечности в изумлении и помахал рукой. Онемение прошло. С тех пор, как он воскрес, его чувства обострились, но мир стал тусклым, и все казалось онемевшим, словно покрытым слоем ткани.

Единственной проблемой было то, что его тело чувствовало слабость. Джон подошел к своей кровати и попытался поднять ее. Это было сложнее, чем ожидалось, но легче, чем должно было быть. Его чудовищная сила и скорость не... исчезли, но, похоже, его тело больше не могло с ними справиться.

Джон посмотрел на стол, где стояло блюдо с элем и щедрой порцией оленины и сыра. Он сел и быстро принялся поглощать еду, подсовывая куски мяса Призраку, который жадно их поглощал.

Он задавался вопросом, что делать теперь. Он всегда мог вернуться в свою кровать и спать, притворяясь, что все не пойдет к чертям. Но нет, он потратил более чем достаточно времени, прячась на данный момент. И теперь он чувствовал беспокойство, и по мере того, как он ел все больше и больше еды, его тело чувствовало себя все менее и менее жестким и уставшим, и вскоре вместо этого оно наполнилось силой.

Нет, он больше не будет хандрить! Но что он мог сделать?

Он мог пойти к дяде и предупредить его о надвигающихся угрозах.

Джон поморщился при этой мысли; над ним, вероятно, посмеялись бы или сочли бы сумасшедшим. Семь чертовых адов, они даже уже считали его сумасшедшим за его лихорадочное нытье. Никто не прислушался бы к его предупреждениям. Даже если он не был сумасшедшим, у него не было никаких доказательств для этого. Джон не был посвящен в заговоры южан, убивших его родичей; вещи доходили до Стены очень медленно и с небольшим количеством подробностей.

Для всего этого ему нужно было больше, чем его слово, а у него было только это. И кто поверит безымянному молодому ублюдку? Ночной Дозор не спешили верить ему с достаточными доказательствами, даже когда он был их Лордом-Командующим, испытанным и проверенным в бою. Север верил ему еще медленнее, даже когда раздробленные части королевства его дяди неловко объединились за последним с кровью Старков.

А Юг? Им было все равно, и они продолжали грызться из-за этого дерьмового железного стула.

« Почему тебя волнует Север и Дом Старков?» - прошептал в его голове коварный голос. « Ты отдал более чем достаточно, ты им ничего не должен! Ты мог бы оставить весь этот бардак позади и отправиться на теплые и мирные Летние острова!»

Джон ощетинился и сердито прогнал голос из своей головы. Он не собирался оставлять свою семью стервятникам! Но голос был прав. Это будет одно гигантское кровавое месиво, и он мало что мог сделать. С каждой минутой, которую он оставался здесь, все больше и больше свободных людей были убиты, и все больше тварей были подняты Иными за Стеной. Ночной Дозор не пошевелил бы своими жалкими задницами, пока не стало бы слишком поздно, если бы вообще сделал это, а одичалые не слушали бы разума, прежде чем их сначала избили бы до крови и заставили бы подчиниться. Северные Лорды не захотели бы принять дикарей из-за Стены, которые годами совершали набеги на их земли. Сам Дозор был заполнен отбросами Семи Королевств и был склонен к неподчинению и мятежу. Были честные люди, которые присоединились к древнему ордену из-за долга, но их было мало и они были разрозненны.

Может быть, просто может быть, был мирный способ все это решить. Но Джон этого не знал. Достаточно было одного оскорбления, одного человека с вспыльчивым характером, чтобы все снова переросло в кровавую бойню.

Наконец он оказался перед пустой тарелкой, но его живот все еще тихо урчал от голода. Он встал и начал ходить.

Что он мог сделать? Мог ли он вообще что-нибудь сделать? Южные королевства были одним огромным беспорядком, который затянул Дом Старков, как предательское болото. Но он не мог просто оставить своего дядю, братьев и сестер умирать!

Что делать, что делать?

Хуже, чем в прошлый раз, вряд ли может быть!

Оставаясь здесь, он ничего не добьется, и приковав себя к Ночному Дозору, он не добьется ничего. Отправившись на юг, он, скорее всего, погибнет, поскольку не знал, как они играют в свои глупые игры. Сможет ли он найти способ предупредить дядю о событиях, о которых он мало что знал, не выглядя при этом совершенно безумным? Черт возьми, сможет ли он встретиться с дядей и его семьей, не сломавшись и не заплакав, как маленький ребенок?

Он вдруг замер на месте. В голове его начала формироваться дикая, дикая идея. Это будет невероятно тяжело и опасно. Но это уже было историей его жизни; смертельная опасность и жестокая борьба уже были для него обыденностью.

Это было невероятно смело, и, возможно, многие назовут это глупостью. Он, скорее всего, умрет задолго до того, как сможет добиться успеха, но он предпочтет что-то сделать, чем оставаться здесь и ждать, пока другие сделают первый шаг. Жаль, что он не может быть в двух местах одновременно.

На губах Джона появилась мрачная улыбка, когда в его голове начал формироваться смелый план.

*******

«Это слишком медленно», - проворчал Роберт.

«Мы движемся почти в три раза быстрее, чем прежде, ваша светлость», - беспомощно сообщил Селми.

И они только что прошли Бриндлвуд несколько часов назад. Прошло почти двадцать дней, а они едва ли прошли половину пути от Королевских земель.

«А мы все еще ползаем, как чертовы черепахи! Вино!»

Один из блондинистых ублюдков протянул ему бурдюк, и он щедро отхлебнул. Тринадцать миль вчера! При таком темпе до Винтерфелла все равно доберется почти за полгода. Ему не хотелось столько времени проводить в седле, слушая нытье своей жены-гарпии и каждый вечер глядя на блондинистых педиков. Жаль, что она не сдалась и не вернулась в Королевскую Гавань.

Черт возьми, неужели ему действительно пришлось прибегнуть к этому сейчас? Но другой вариант был столь же непривлекателен. Он, блядь, ненавидел корабли! В этот раз, только в этот раз, он это сделает.

Но только один раз.

«Мы меняем курс на Мейденпул», - заявил он, сделав еще один щедрый глоток вина.

«Это может задержать наше путешествие на целую луну, Ваша Светлость», - предупредил старый рыцарь.

"Нет, пошлите быстрого гонца в Королевскую Гавань, чтобы приказать Леди Лианне и хорошему эскорту плыть в Залив Крабов. Мы посетим этого труса Мутона и его заводь, прежде чем плыть в Белую Гавань", - объяснил Роберт, не пытаясь скрыть свое отвращение. Он все еще помнил сладкий хруст, когда его молот встретил голову оруженосца Рейегара Мутона в Каменной Септе. По крайней мере, Майлз Мутон не был трусом, как его мягкий благородный брат.

Жаль, что Серсея не сдалась, и ему пришлось терпеть ее невыносимое присутствие чаще без рулевой рубки. Но образ жены, выворачивающей кишки в море, заставил его улыбнуться.