4 Глава
***
Пятеро человек сидят за столом: я, мой отец, сестра Лиза, Алина и её отец.
Светские разговоры, заходящие в тупик и давящая тишина - вот залог настоящих «семейных» посиделок обеспеченных людей.
Слова обо всём и одновременно ни о чём. Глушь. Лесть. Самобичевание.
Всё однобоко, но довольно сложно. Никакого уюта и домашнего греющего очага.
Единственное, что спасает этот вечер - длинный язык моей сестрёнки. Она - человек-душа, приверженец любых компаний. Оптимистичная, искренняя и милая. Наша с отцом темноволосая бестия.
После очередного затишья, сопровождающегося лишь лязганием вилок и ножей о тарелку, мой тесть наконец подаёт свой в привычной манере грубый голос.
- Ну, молодые, в жизни у вас всё наладилось, как погляжу. Живёте достойно, всех успехов достигли, горы покорили, пора бы и о наследниках задуматься.
Его заявление встаём комом в горле пока ещё моей жены, и я учтиво стучу ей по спине жёсткой ладонью, чтобы та не задохнулась.
- Отец, о чём ты? - возмущается Алина, промокнув губы салфеткой.
Моя сестра на секунду смотрит мне в глаза и тут же отводит взгляд.
Теперь уже замечаю взгляды двух пар повидавших жизнь, старых, измученных глаз.
- Как это о чём? - невозмутиао бурчит тот, - О детях.
- Никаких детей не будет, - привлекаю его внимание я.
- Что значит, не будет? Компании нужны последователи. - его зрачки пожирают меня с ненавистью и упоением. Мы терпеть друг друга не можем.
- Не будет детей, потому что брака не будет. - Теперь все четыре пары глаз устремились на меня. Пора озвучить то, что я уже как час сказать пытался. - Мы с Алиной разводимся.
- Чтооо? - верещит она.
Я, повернувшись в её сторону, отчеканиваю:
- Мы. Разводимся.
И начинается жара.
Сначала крики Алины, потом её отца, потом её слёзы, снова крик её отца, ругань, выяснение ситуации уже с моим отцом, ими двумя и окончание испорченного мною всем вечера разговором с сестрой.
Пока отцы обговаривали этот вопрос друг с другом, а Алина рыдала, ну или, по крайней мере, хорошо притворялась, в своей комнате, я предложил Лизе выйти на крыльцо подышать свежим воздухом.
Накинув на неё свой пиджак, прикурил сигарету и отошёл от неё на пару метров, чтобы не травить дымом.
- Матюш, а ты это серьёзно?
- Что серьёзно?
- Разводишься.
- Да.
- Почему? Я думала, ты её любишь.
- Ни разу, Лиз.
- Зачем тогда женился? - нахмурив тоненькие бровки, спросила та.
Докурив сигарету до фильтра, я кинул её в пепельницу и сел рядом с сестрой на ступеньках дома.
- Бизнес, - только и сказал я.
- Это должно что-то объяснить?
- А что именно тебе непонятно?
- Ну, разве стоят деньги того, чтобы связывать себя узами брака с человеком, к которому ты ничего не испытываешь?
- Определённо не стоит, но тогда у меня не было выбора.
- А сейчас есть? - спрашивает она.
- А сейчас есть, - отвечаю.
- Почему именно сейчас ты решил развестись? Не год назад, не через год, а сейчас?
- Лиз, я могу доверить тебе тайну?
- Тайну? Конечно можешь! - её глаза заискрились. - Ты ведь хранил каждый мой секрет, и я твой сберегу. Колись давай!
- Я влюбился.
Теперь на её фарфором личике красуется удивление.
- Влюбился? В кого? Я её знаю? Черт, конечно я её не знаю, - та опускает руку на лицо и проводит по нему, словно стряхивая глупость, о которой спросила. - Ты меня с ней познакомишь?
- Не сейчас.
- А она о твоих чувствах знает?
- Знает.
- А ты ей нравишься?
- Она назвала меня своим идеалом, - пытаюсь скрыть радость, теплом развивающуюся в грудной клетке о воспоминаниях о словах Мии.
- Тогда тебе повезло, девушки подобными словами не бросаются!
- Да, мне определённо повезло.
Повезло встретиться с ней в прачке, повезло с парой, что спасла ей жизнь, повезло, что маленький ангел не оттолкнула меня. Ну, по крайней мере, попыталась мне довериться. И я действительно буду стараться. Нет, я, сука, приложу все свои усилия для того, чтобы она ни на миг не смела во мне сомневаться. Покажу ей, что значит слово настоящего мужчины. Заслужу её, завоюю сердце и стану ей верным помощником и партнёром.
- А какая она? - прерываат поток обещаний самому себе Лиза.
- Красивая, - тут же выпаливаю, - Милая, светлая.
- А есть её фото?
- Есть, - отвечаю.
Да, я, как долбанутый псих-сталкер, искал её в интернете, а если быть точнее, во ВКонтакте и телеграмме, и нашёл-таки!
Достав телефон из кармана, открыл в тг пустой чат с ней и нажал на иконку профиля.
В глаза тут же бросились зелёные глаза, усыпанный веснушками носик, густые завитые ресницы и светлые, слегка кучерявые волосы.
- Я посмотрю? - сестра перенимает телефон из рук и всматривается в фотографию. Листает остальные и с восторгом возвращает мне мобильник. - Она прямо-таки солнечная! Только вот, Матюш... Она такой молодой выглядит... Сколько ей лет?
- Девятнадцать, - отвечаю честно.
- Ты её на... - она водит пальцем по звёздному небу, явно подсчитывая нашу с Мией разницу в возрасте, -... 9 лет старше! Это разве не много?
- Много.
- И её это не смущает?
- Смущает наверное.
- Хотя ты любого засмущаешь, - хихикает сестрёнка, маленькой ладошкой сжимая мой бицепс, - Слишком огромный. Моя подруга таких как ты шкафами называет.
- Почему шкафами? - не перестаю удивляться сленгу подростков. В прошлый раз по телефону Лиза говорила о каких-то тюбиках, потом о таблетках... Парацетамол, что ли? И чем они думают, когда придумывают все эти прозвища?
- Ну смотри. - она выпячивает ладонь вперёд, - Во-первых, - загибает мизинец, - Ты широкий. Во-вторых, - загибает безымянный, - Высокий. В-третьих...
- Деревянный, - добавляю, не удержавшись от комментария.
- Именно, - она указывает на меня пальцем, - Тебя ничем не пробьёшь.
- Даже кружкой, - припоминаю нашу ссору, когда на тот момент ещё маленькая и неуравновешенная (как и сейчас) сестра в порыве гнева кинула в меня стеклянную кружку. К слову, та разбилась, встретившись с моими мышцами, а на моём теле и резца не осталось. Тогда она прозвала меня железным человеком с каменным сердцем. Таким я себя все эти годы и считал.
Единственная, при виде кого моё сердце таяло - Лиза. Теперь же список пополнился. К моему каменному сердцу подобралась ещё одна маленькая девочка, что заставила пережить все неиспытанные мною до этого эмоции.
- Даже кружкой. - повторяет она, улыбаясь. - Матвей.., - серьёзно вдруг говорит Лиза.
- Мм? - поворачиваюсь к ней лицом.
- Не смей обижать её. Мы девочки хрупкие и ранимые. Если узнаю, что ты довёл это солнышко до слёз, косточки тебе перегрызу, - та хмуро и грозно твердит мне о вещах, которые я никогда не посмею сделать по отношению ни к Мие, ни к ней, ни к любой другой девушке. Намеренно, конечно.
- Я ни за что не посмею её обидеть. И вообще, она старше тебя. И я тебя старше, так что не смей мне угрожать, - мой палец встречается с её носом, и она с видом побитого котёнка моргает.
Решив больше не продолжать тему о Мие, спрашиваю:
- У тебя деньги есть?
- Есть, - дежурно отвечает та. Хоть я и присылаю лично ей на счет каждый месяц крупную сумму, мне всё равно кажется, что ей этого недостаточно.
- Пришлю ещё, - оповещаю её и включаю телефон.
- Не надо, Матвей, у меня правда есть деньги! - возражает сестра. Не любит, когда её балуют, но я никогда не перестану это делать, и дело совсем не в привычке.
Я повышал все эти годы её планку для того, чтобы она знала, что ни один тюбик, как она говорит, её не достоин. Задаривал подарками и комплиментами, чтобы знала себе цену, и продолжу это делать, не смотря на все её возмущения.
Набрав по памяти её номер в банке, перечислил пару десятков тысяч на счёт.
- На шоколадку, - с проворной улыбкой подмигнул ей, и, когда она увидела сумму и с негодованием на меня посмотрела, поцеловал в лоб.
- Ты меня разбаловал.
- На то и расчёт. Пойдём в дом, там, наверное, семейная тирада уже закончилась.
- Матвей, - после того, как я помог ей подняться, она посмотрела мне в глаза.
- Что, мелкая?
- А Алина... Она ведь тебя не любит?
- Почему ты спрашиваешь?
- Если любит, то ты разбил ей сердце.
- Успокойся, милая, эта женщина не любит никого, кроме самой себя и моих денег. А её я ими не обделю, не беспокойся. Пошли в дом.
***
- Матвей, поговорим? - из-за угла выходит отец. Он, как всегда, сохранял лицо, как я его учил, но разочарование и недовольство всё же плескалось в его глазах.
Мы оба понимаем, что моё решение уже не поменять, но знать причину моих внезапных слов ему всё же хочется.
Я кивнул ему, и мы прошли в мой кабинет.
Усевшись в кресло напротив старика, я внимательно на него посмотрел.
Долго тянуть старик не стал.
- Почему?
- Я не люблю её.
- Раньше тебя всё устраивало.
- Теперь не устраивает.
- Что поменялось?
- Всё.
- Конкретнее.
- Это допрос?
Тот вздыхает.
- Нет, Матвей, просто я хочу знать, почему мой сын вдруг решил развестись с красавицей-женой и разорвать один из самых важных контрактов по бизнесу.
- О бизнесе и речи не шло.
- Ты думаешь, её отец станет сотрудничать с нами после того, как ты обидел его дочь?
- Клал он на свою дочь. Деньги - вот почему он настаивал на этом браке. Думал, что, если выдаст за меня свою дочурку, то это станет гарантом того, что мы его не кинем. 7 лет прошло, и скажи, мы хоть один повод дали ему сомневаться в нас?
- Сегодня ты дал ему прекрасную возможность усомниться в нашем сотрудничестве.
- Нихрена. Разрыв нашего с Алиной брака наоборот докажет, что и без этой авантюры можной вести бизнес. А теперь сам подумай: зачем он заговорил о наследниках? Ему нужны «последователи». Ему, не нам! Неужели не доходит, что он и наш бизнес хочет себе загрести? А слова о более тесном сотрудничестве компаний тоже ни о чём тебе не говорит?
- Хочешь сказать, он решил оставить нас ни с чем?
- Именно, но его план провалился. А потеря сотрудничества повлечёт за собой потери с обеих сторон. Ему это будет невыгодно. Так что наш с ним трудовой договор останется в силе, а брак с Алиной перестанет существовать, что уменьшит риски потери нашего машинного бизнеса.
- Ты не договариваешь что-то очень важное.
- Это «что-то» бизнеса не касается. А значит, и тебя тоже.
- Разве мы не семья?
- Семья - это когда все соответствуют своим ролям, а я так и останусь вашим с Лизой вечным опекуном.
- Мы можем жить и без твоей помощи.
- И как долго? - начинаю закипать, - Напомни, на сколько тебя хватило после потери матери? В какую залупу ты загнал себя и сестру, и как быстро?
- Забыли.
- Нет, не забыли, отец. Храни это, блять, в своей голове до конца жизни. А, как начнешь забывать, вспомни, как кричала Лиза. Как умоляла не лезть в верёвку и прятала твои бутылки.
- Да харош, понял я, понял.
Стиснув зубы и сжав кулаки, я закусил щёку до крови.
Никогда не прощу ему его слабости. Он может косить под сильного и успешного, даже пытаться быть им, но сколько бы шакал льву не подражал, таковым ему не стать.
- Я поговорю завтра с Кирилловым насчёт развода и дальнейшего бизнес-плана. - уже спокойнее отвечаю.
- Ладно. Мы поедем с Лизой домой.
- Я вас отвезу.
- Не надо, я сегодня не пил.
Мы оба поднялись со своих мест и вернулись в гостиную, где уже успела заскучать Лиза.
- Мы едем домой? - оживившись, поднимается та.
- Едем, Лизок, - отвечает ей о отец.
Я жму ему руку и обнимаю сестру.
- Береги себя, - говорю на прощание и целую в макушку.
- И ты себя береги, - она подмигивает мне, и с отцом они скрываются за дверьми.
Через минут 10 личную комнату Алины покидает её отец.
- Значит, слушай сюда, - командует он, - К ней чтоб больше ни шагу не делал, ты её очень расстроил. Встретимся завтра, обговорим всё на трезвую. И знай, не будь ты заслуженным бизнесменом, я бы тебе вдарил.
- Буду знать, - про себя усмехаюсь.
Если бы мою дочь кто обидел, я бы зарыл его в землю, предварительно заставив жрать виновного собственную плоть.
- До завтра, - он крепко жмёт мне руку и уезжает.
***
На утро мы пересекаемся с Алиной на кухне.
- Нихуёвую драму вчера разыграла. Начала в актёрский ходить?
- Пошёл в задницу, урод, - выплёвывает она, но меня это ничуть не задевает.
- Алин, вот скажи честно, ты что, так сильно деньги любишь или перед папочкой хотела невинной жертвой себя выставить?
Она молчит, попивая свой кофе и морщась явно не от его горьковатого вкуса.
- Ясно. Деньги. Не переживай, этот дом и часть своих сбережений я оставлю тебе. До пенсии будет хватать на новые туфли и брюлики.
- Я отцапаю у тебя всё, - ядовито шипит Алина.
- Ну попробуй, - нарушаю запрет её отца и подхожу очень близко, - Попытаешься отхватить чуть больше того, что я тебе предлагаю, и оставлю породистую особу подыхать в мусорном баке, давясь последними выплеснутыми туда помоями. Поняла?
Та лишь сильнее бесится и вскакивает с места. Не сказав ни слова, уходит в свою комнату и громко включает музыку. Так, что, должно быть и соседи её слышат.
Кажется, играет Maneshkin - LA PAURA DEL BUIO.
Ну вот и попрощались.
***
Проснувшись утром, я потянулась и громко зевнула.
Сев в постели с опущенными вниз плечами, приходила в себя. Доковыляла до ванной и заглянула в зеркало.
Перепутанные золотисто-медные волосы, синюшные мешки под глазами, отёк и слюна у уголка рта.
Мда, принцессой я никогда не просыпалась. Вечный недосып, плохое питание, да и до сих пор не восстановившийся запас крови сказывались на мне дурно.
Умывшись и почистив зубы, я в уже более свежем виде вернулась в палату.
Снова улеглась на кровать и набрала Тимофея.
Длинные гудки, длящиеся будто бы вечность, и вот я наконец вижу его недовольную и заспанную моську.
- Доброе утро! - громко кричу, за что, если бы мне так несколько минут кто-то сказал, я бы убила.
- Островская, ты дура? Какого хрена ты звонишь мне... - тот проверил время... - В десять, мать его, утра!?
- Матвей разводится, - бросаю невпопад, и его выражающая удивление рожица тут же заполняет весь экран.
- Чё ты сказала?
- Ничего, - спокойно пожимаю плечами.
- Охомутала-таки. И что он в тебе нашёл?
- Эй, обидно вообще-то.
- На то и расчёт, дура.
- Хватит называть меня дурой.
- Ещё чего, ваше высочество?
- Ещё прикуси свой длинный язык и слушай.
Я поведала ему весь наш диалог с Матвеем вкратце и теперь выслушивала его "прошеное" мнение.
- Может он тебя просто нагнуть хочет? - высказывал он очередное нелестное предположение. - Сколько ему лет говоришь?
- Я не знаю, но на вид не меньше 25.
- Ага, то есть ты утверждаешь, что женатый чувак, в свои 25, встретивши немощную малолетку-второкурсницу с суицидальным поведением, влюбился и тут же решил бросить свою жену и жениться на ней? Какой-то он ненадёжный муженёк, согласись? Предположим, что его жене тоже 25. Вот стукнет столько же тебе, и каков шанс, что, если вы на тот момент будете в браке, он не уйдёт к другой малолетке?
- Ну, во-первых, он со своей женой из-за бизнеса.
- Это он тебе сказал?
- Да.
Тимофей засмеялся каким-то очень противным смехом.
- И ты ему веришь?
- Я тебе не для того позвонила, чтобы ты издевался.
- А чего ты ждала? Что я скажу: "О да, круто, взрослый мужик хочет трахнуть малолетку и обещает ей на ней жениться"? Мия, да это же типичный развод папиков.
- Матвей не такой.
- Конечно, он особенный. - перебивает меня друг, - Белый и пушистый заяц. До момента, пока шкуру не содрал и серым волком не оказался.
- Не надо людей по себе судить.
- Слушай, да делай ты что хочешь вообще. Трахайся с ним, выходи замуж, вперёд, отдай ему своё сердце. Пускай разхерачит его вдребезги. Только мне потом плакаться не звони.
- Я никогда так не делала.
- И не надо. Вообще, Мия, не звони мне больше по всякой хуйне, да и в целом больше не звони. Слышать эту поеботу не хочу.
- Да что с тобой сегодня? Какая собака тебя укусила?
- Ебать тебя не должно. Счастливого траха на пару раз, надеюсь, он выебет из тебя все эти ложные надежды.
- Да пошёл ты, придурок! - я сбрасываю трубку и кидаю телефон на тумбочку.
Да что это, чёрт возьми, было?
Какого хрена он на мне сорвался и нёс всю эту чушь? Вот же выбесил!
Только сейчас ко мне в голову начинают просачиваться все его слова. Неужели Матвей и правда может так поступить? Каковы гарантии, что он не соврал мне? И почему я вообще верю первому встречному, что помог мне? Чем он меня одурманил и каким местом я думала, легко позволив внушить мне всё то, что он наговорил про отношения со мной?
Обозлённая и расстроенная переворачиваюсь на спину.
Глаза сильно жжёт, в горле ком и ужасная сухость. Хочется плакать, истерить и вопить. В такие моменты я обычно успокаиваюсь лезвием, что хранится под чехлом моего телефона.
На эмоциях сняв его, беру злосчастный кусок металла в руку, подношу острой стороной к месту выше повязки, зажмуриваю глаза и роняю лезвие из-за раздавшегося стука.
- Можно? - голова Нины появляется в дверях, - Я завтрак принесла.
Обездвиженная, молча смотрю на неё.
- Всё в порядке? - вновь разрывает тишину её голос.
Шум в ушах проходит, дыхание выравнивается.
- Да, просто ты так резко вошла, что я испугалась.
- А, извини пожалуйста, - медсестра подходит ближе и, вновь улыбаясь, ставит тарелки на столик.
Пока она занята этим, я оглядываю кровать. Лезвия нигде нет, скорее всего упало на пол. Хоть бы она его не заметила.
- Приятного аппетита.
- Спасибо, - ответила я, стараясь выдавить из себя улыбку.
- Ты какая-то бледная. Нормально себя чувствуешь?
- Да, я просто не ела давно.
- Ну хорошо. Как поешь - зови, повязку сменим, - с этими словами Нина вышла из палаты.
Только в этот момент я выдохнула.
Спустилась с кровати и стала искать упавший металл.
А когда залезла головой под саму кровать, тут же треснулась ей, услышав стук в дверь.
- Мия, это Матвей. Я войду?
- Подожди, я оденусь! - тут же всполошилась я.
Отряхнув халат и пригладив волосы, уселась обратно в койку.
Он, решив, что прошло достаточно времени, сам вошел в помещение.
Как только я его увидела, вся обида, скопившаяся за утро, подступила к горлу. Захотелось схватить его и вытрясти всю правду.
Должно быть, лицо у меня с субтитрами, потому что вошедший мужчина тут же спросил:
- Что с тобой?
- Ничего, - обиженно буркнула я.
- Мия, что случилось?
Я промолчала.
- Мия? - он присел на кровать и взглянул мне в лицо.
Я опустила его, не желая встречаться с ним взглядами.
- Я не пойму, что происходит, если ты сама мне об этом не скажешь. Давай не будем заставлять меня распыляться в догадках, ты мне расскажешь причину твоего настроения, и я заставлю любого, кто посмел тебя обидеть, об этом пожалеть. Что скажешь, ангел?
- Ничего я тебе не скажу.
- Почему?
- Потому что, - скрестив руки на груди, я молюсь, чтобы он поскорее ушёл и позволил мне закончить начатое.
- Почему не ела? - переводит он тему.
- Не успела. Только что принесли.
- Когда приносили, ты была без одежды? - с раздражением в голосе спросил Матвей. Я лишь успела заметить то, как вены на его руках вздулись, прежде чем он этой своей рукой приподнял мой подбородок. - Мия, ответь.
- В одежде я была, - недовольно вырываюсь из его хватки, и его плечи еле заметно опускаются.
- А когда я пришёл, ты была без неё?
- В ней. И отстань вообще, хватит допрашивать. Иди свою жену вопросами заваливай, а лучше и её завали, и вообще больше не приходи сюда, - срываюсь и сама же прикусываю себе за это язык.
- Так вот в чём дело, ты ревнуешь.
- И вовсе нет.
- Вовсе да, Мия, - он вздыхает, - Поверь, у тебя нет ни одного повода для ревности. Я уже сказал её отцу и своей семье, что развожусь. Об этом мы говорили весь вчерашний вечер. Всё, о чём я думаю - ты, Мия. Каждый мой день заполнен тобой, даже если тебя нет рядом. Что тебя тревожит, Ангелочек, скажи?
То, с какой лаской он это говорит, пробивает меня на слёзы.
И сколько уже можно реветь?
- Матвей, прости, - вырывается горькое из моих уже солёных губ.
- Ну и чего ты расплакалась? - он притягивает меня ближе и гладит по голове, - Тише, тише, моя хорошая, я рядом. Слышишь, Мия, я рядом? - Матвей успокаивает меня, нежит в своих руках, и я окончательно соглашаюсь с Тимой. Я полная дура, потому что позволила ему проникнуть в мои мысли и заставить усомниться в намерениях Матвея.
Он тут, рядом, понимающий и принимающий меня такой, какая я есть. Хотел бы переспать со мной - давно бы начал приставать или сделал бы это против моей воли.
Я таю в его руках и по-тихоньку прихожу в себя.
- Всё нормально, я успокоилась, - оповещаю его.
Матвей выпутывает меня из своих объятий и внимательно наблюдает за каждой эмоцией, отражающейся на моём лице.
- Так что случилось? Расскажешь?
- Я просто усомнилась в правде твоих слов о разводе с женой.
- Блять, ангел... Конечно, я должен был знать, что тебя одолеют сомнения. Я идиот, прости меня. Знаешь... А что, если я тебя со своей сестрой познакомлю?
- У тебя есть сестра?
- Да, младшая. Ты её на пару лет старше. Так что думаешь? Она как раз расскажет тебе о вчерашнем вечере. Ей наверняка дастся проще тебе всё объяснить. Не думай, я не скидываю с себя ответственность, просто со сверстницей тебе легче будет общаться.
- Ты звучишь как педофил какой-то, - смеюсь я, но он грозно на меня смотрит.
- Мия, я не посмею тебя тронуть. Прекрасно понимаю, что разница в 9 лет - это много, и мне самому час от часа не легче, что я влюбился в такую малышку, но я никогда не сделаю что-то, что может тебя оскорбить или обидеть.
- 9? - только и вопрошаю я, - То есть тебе 28 лет?
- Да. Для тебя это неприемлемо?
- Мне плевать, сколько тебе лет, Матвей. Ты мне не за возраст нравишься и не за внешность. Хотя поначалу именно по этим критериям ты мне и приглянулся. Просто удивлена.
- Я тебя услышал, - отвечает он, - Так что насчет сестры?
- Я согласна! - меня его предложение и правда радует. Приятно, что он хочет познакомить меня с той, что ему важна. Братья и сёстры иногда бывают ближе даже родителей.
- Тогда привезу её к тебе вечером после школы. Она как раз вчера о тебе расспрашивала.
- Матвей, а ты говорил ей, почему я в больнице?
- Нет, я вообще ей не говорил, что ты здесь. Если тебе некомфортно, можешь после выписки с ней встретиться.
- А можно я сегодня выпишусь?
- Мия, мы ведь договорились.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! - умоляю, сложив руки, подобно ангелочку, которым он меня постоянно называет, - Я же выздоровела, всё со мной хорошо. Бинты тоже могу сменить сама. А хочешь, приезжай ко мне в общежитие каждое утро и сам их меняй, - не верю, что говорю всё это, но, видимо, настолько мне не нравится сидеть тут среди наибелейших стен.
- Нет, Мия, и это не обговаривается. Мне привезти сегодня Лизу?
Разочаровавшись неудачной попыткой уговора, откидываюсь на подушку.
- Привози. И не трудись ей что-то объяснять, я сама скажу то, что посчитаю нужным.
- Как скажешь.
- Уходишь?
- Да, еду на встречу с отцом пока ещё моей жены. Уладим все дела по бизнесу, а дальше вернусь к работе. У меня очень много дел, увидимся не скоро.
- Ну вот, и чем мне без тебя заниматься?
- Отдыхай, - он сжимает мою маленькую ладошку своей огромной рукой и одаривает нежным взглядом.
Моя свободная рука тянется к его скулам, очерчивает шею. Я снова смотрю на его тату, прячущееся за чёрной рубашкой.
- Сколько у тебя их?
- Пять.
- На руке, на шее... А ещё?
- На спине и на обоих ногах.
- Я бы хотела на них взглянуть.
- Как придёт время - обязательно увидишь, - с этими словами он перехватывает мою руку и целует её тыльную сторону, подобно рыцарю.
От прикосновения его сухих и тёплых губ к моим холодным рукам по телу разливается жар.
Только сейчас замечаю, насколько близко мы друг к другу сидим. Его запах вновь одурманивает голову.
Матвей отрывается от руки, и наши взгляды пересекаются. Лица находятся в паре сантиметров друг от друга.
Я приоткрываю губы, желая почувствовать его вкус своим языком и губами. Двигаюсь ближе, но его рука не позволяет нашим губам соприкоснуться. Он аккуратно придерживает меня ладонью где-то между грудей.
Невольно подмечаю, что одной своей ладонью он может сжать всю мою шею, а двумя обхватить мой живот и спину. Не понимаю, почему он не позволяет поцеловать его, и жалобно смотрю в его тёмные глаза.
- Не сейчас, Мия, - хриплый голос отдаётся пульсацией где-то в районе живота.
- Почему?
- Не когда я женат. Ни поцелуев, ни лишних касаний, не будет ничего.
Я вздыхаю и отстраняюсь. Его принцип меня и радует и бесит одновременно.
Он встает с кровати и на прощание сжимает мою ладонь.
- Жду встречи с твоей сестрой!
- А со мной не ждёшь? - усмехается он.
- Вот когда разведешься, тогда и приходи, - ехидничаю в ответ.
- До вечера, Мия.
- Пока, - я машу ему рукой, и он скрывается в стенах больницы.
Я наконец-таки завтракаю, мне меняют бинты, и день снова идёт за просмотром телевизионных передач до момента, пока Матвей не привозит свою сестру.
Глава получилась большой. Я долго над ней сидела и надеюсь, что вам она понравилась.
Поддержите меня звёздочкой. Буду знать, что история вам нравится 🥺❤️
Вся информация по новым главам в тгк - vikulechkinwp