Часть 6
Чан выходит из душа и замирает, не дыша, в дверях. Глаза исследуют изящную фигурку омеги, что забросив ногу на одеяло и уткнувшись носом в его подушку, разметался по кровати, а губы непроизвольно растягиваются в беззаботной улыбке. Такую картину он бы хотел лицезреть каждое утро. Альфа, на котором из одежды только полотенце, завязанное на бёдрах, склоняется над спящим и, обхватывая тонкую талию, сжимает в медвежьих объятиях, приникая к выемке у основания шеи. Смачно целует, поднимаясь выше до подбородка, и прижимается к сладким губам. Омега недовольно бурчит, едва разлепляет глаза, когда чужой язык уже настойчиво проталкивается во влажную глубину, вовсю хозяйничая там.Чан долго терзает чужой рот, пока омега не выдыхается, впиваясь ноготками в обнажённые плечи. Тяжело дышит, ярко ощущая жар от голого торса, влага с которого пропитывает пижаму, увеличивая температуру и без того разгорячённых тел. Джин с заспанным опухшим личиком, всклокоченный и милый - определённо лучшее, что альфа видел в жизни. Его хочется зацеловать до смерти, и Чан не отказывает себе - расстегивает пижаму и лижет бледную грудь с розовыми вершинками сосков, спускается к пупку, проводит влажным языком длинную дорожку и утыкается в чужой крепкий стояк под тонкой тканью пижамных штанов. Омегу накрывает стыдом. Он пытается оттолкнуть, задёрнуть низ пижамы, но Чан убирает чужие дрожащие руки и внимательно разглядывает паникующее лицо. Альфе всё понятно без слов. Джин впервые провёл ночь в его постели, окружённый запахом истинного. Хоть Бан и был пьян, отлично помнит, как не выпускал из своих объятий ни на секунду, реакция очевидна - омега перевозбудился. Думает, как помочь и не напугать до чёртиков, сканирует лицо напротив, отмечая горящий взгляд и нетерпение, сквозящее в нём. Помедлив, тянет штаны вниз, продолжая осторожно целовать живот, и чувствует сопротивление - худые руки настойчиво пытаются помешать.
- Тихо, малыш, всё хорошо. Я просто помогу. Ну же, отпусти....- жаркий шёпот опаляет низ живота, заставляя омегу метаться по кровати, сжимая в кулаках простыню - возбуждение сильнее, чем когда-либо, и альфа решает рискнуть.
Под взглядом потемневших от желания карих глаз, Чан сдвигает ткань до конца вниз, слыша мученический стон, и выпускает наружу аккуратный член с розовой блестящей от смазки головкой. Осторожно вбирает в рот, принимаясь активно сосать. Стоны, больше похожие на рыдания, заполняют комнату, и омегу выгибает от острого, почти болезненного удовольствия. Джин закатывает глаза и непрерывно стонет, возмутительно, чересчур громко. Самому тошно от звуков, что издаёт, но тело будто не его. Подчиняется Чану, что жадно заглатывает, облизывает ствол по всей длине, широко мажет по головке, выбивая этим из омеги звуки ещё пошлее. С влажным причмокиванием выпустив сочащийся орган, Бан удовлетворённо улыбается, наблюдая результат своей работы. Омега предельно раскрыт, чувствителен и возбуждён до крайности. Расфокусированным взглядом смотрит на стоящего на коленях между его бёдер альфу и выглядит до того покорным и трогательным, что у Чана яйца поджимаются от безумного желания засадить этому падшему ангелу. Хочется перевернуть на живот и трахать, пока не заскулит или вырубится в изнеможении, но альфа лишь хищно облизывает глазами тело под собой. Потом он обязательно отыграется, но не сейчас. Чан спускает штаны омеги до колен и разводит шире аппетитные бёдра. Тот уже не сопротивляется, тая словно воск в его руках. Снова наклоняется к члену и, обхватив у основания, продолжает работать ртом, насаживаясь всё быстрее и помогая себе ладонью. Джина трясёт, он чувствует, что скоро развязка и пытается как может оттолкнуть от себя, но альфа не реагирует, увлечённо смыкая губы на пульсирующем органе, пока омега не издаёт пронзительный высокий стон, содрогаясь всем телом и изливаясь горячей спермой в его глотку. Чан проглатывает всё до капли, облизывает сочные полные губы и старательно слизывает остатки с головки. Звонко целует во влажное от пота бедро и возвращает штаны на место. Наклоняется над вымотанным, взмокшим Хваном и приникает к искусанным губам, делится его собственным солоноватым вкусом.
- Опоздаешь в школу....- невинно произносит Чан, глаза которого хитро сверкают, успевая обласкивать взглядом онемевшее обессиленное тело.
Альфа насмешливо следит за тем, как омега пытается собрать мысли в кучку, чтобы ответить, однако смутившись, ёрзает и неуклюже вылезает из кровати. Несётся к двери, но неожиданно тормозит на ходу, и оборачивается.
- Я давно хотел спросить...мои друзья, могу я пригласить их к нам? - едва слышно интересуется Джин, стараясь не смотреть альфе в глаза.
- Ты можешь не спрашивать, это и твой дом тоже, - улыбается Чан и облизывает припухшие губы.
Джин, поднявший взгляд на альфу именно в этот момент, покрывается красными пятнами. Резко разворачивается, но не вписывается в поворот и утыкается лбом прямо в стену. Прикрывает глаза, проклиная свою неуклюжесть на чём свет. Движется к выходу, сбавив скорость, изо всех сил стараясь не бежать от стыда так, словно пятки горят. Омега скрывается за дверью, а Чан прикладывает ладонь к лицу, от души хохоча, опускает глаза и с обречённым стоном снова плетётся в ванную.
- Да что было, ты можешь по человечески сказать, без этих мудрёных намёков? - возмущается Ликс, надув от обиды губы сердечком.
Омеги сидят, подобрав под себя ноги на кровати Джина, собравшись в круг и образовав тем самым колоритный цветник.
- Что? Разложил на столе, в комнате совещаний в офисе, в гараже, на капоте его крутого лимузина? - перебирает возможные варианты, загораясь воодушевлением омега, - однажды мы с Минхо на его Киа устроили ....
- Боже, нет. Стоп, остановись, ты Джисона пугаешь! - выкручивается Джин, с возмущением в глазах взирая на чудовище, что являлось его другом.
Ликс недоуменно смотрит в сторону, и бровь его медленно ползёт вверх - розоволосый Джисон в круглых очках замер, не дожевав печенье, и сидел с набитыми щекам, словно статуя белки, взирая на омегу с выражением священного ужаса на лице.
- Ты уверен, что он живой? Даже не жуёт.. - ехидно поддевает Ликс и вопросительно вскидывает брови, снова обращаясь к Джину, - так что?
Хёнджин вздыхает, уткнувшись в край рубашки, безуспешно пытаясь вытянуть оттуда несуществующую нитку.
- Он взял... вобщем, это был минет.. - выдаёт омега и стыдливо опускает голову.
Джисон делает пару движений челюстями и снова замирает, взирая на обоих расширившимися ошалелыми глазами.
- А что за вид? Ну, отсосал он тебе, никто же не умер. Между прочим, тебе повезло. От Минхо хрен дождёшься прелюдии...- деловито продолжает Ликс, - меня интересует, где всё произошло. Чёрт, многое бы отдал, чтобы сделать это на вашей шикарной кухне...
- Если ты о сексе, то ничего не было, - выпаливает на одном дыхании Джин, и замирает теперь Ликс, в то время как Джисон, оживившись, энергичнее хрустит печеньками.
- В смысле? - нервно смеётся Ликс, - этим утром не было? - и с надеждой смотрит на друга.
- На этой неделе? - расстягивая слова, с ощутимой угрозой в голосе произносит омега, и Джин явственно чувствует порицание в его тоне.
- В смысле - никогда не было, потому, что он, как танк, от его напора выносит. Ты бы смог такое давление каждый день терпеть?...- возмущение прорывается потоком из уст омеги, и выговорившись, он замолкает.
- Да что ты такое терпишь?! Это альфа практикует воздержание уже два месяца! - возмущению омеги нет предела, - ждёшь, когда кто-то протянет ему руку помощи, пока его истиный строит из себя недотрогу?
Омега толкается языком за щёку, недвусмысленно намекая, какой вид помощи он имеет ввиду.
- Ему тридцать пять, Джин, он не подросток и не привык жить, отказывая себе в элементарных потребностях. Скажу больше, Бан и его дружок те ещё любители развлечений. Такие не пропускают ни одной стоящей задницы и опыт у них такой, что тебе на несколько жизней хватило бы, - расстроенно заканчивает омега и снова убийственно поглядывает на жующего Джисона.
- Нет, серьёзно, где ты его нашёл? Верни эту розовую фею обратно в академию Винкс. Ещё одного девственника я не потяну, тебя достаточно, - кидает в сердцах Фел и откидывается назад, опираясь на вытянутые руки.
Джисон, насупившись, глотает непережёванные запасы и, поправив очки, строго смотрит на разъярённого блондина.
- А по моему Джин прав. Ему и восемнадцати ещё нет, этот альфа позволяет себе слишком многое. В конце концов, если его намерения серьёзны, он дождётся свадьбы и ....
Феликс разражается демоническим смехом и, прищурившись, смотрит на маленькое розовое чудо, по другому он и назвать его не может - омега сошёл со страниц романа Джейн Остин, не иначе.
- А ты, я так понимаю, истинного собрался ждать как Пенелопа, до седых.....- кашляет выразительно Ликс, - я ему уже не завидую, бедный альфа откинется от диабета. Переизбыток сладкого в виде твоего запаха и сахарных фантазий ему обеспечен, булочка...
Омега откровенно ржёт, Джисон готов смертельно обидеться, и всем уже плевать на то, что жизнь Джина летит к чертям под откос, отчего омега грустно смотрит на свои руки и молчит, когда Ликс выносит окончательный вердикт.
- Дождёшься, что он найдёт себе кого-то поадекватнее или хотя бы кого-то из нашего, двадцать первого века...
- Вообще-то...- расстроенно начинает Джин, а Ликс разражается праведным гневом.
- Бля, я так и знал. Кто эта шалава, ты в курсе?! Нет, таскать чужих мужиков, у которых есть истинный, это ж фу...как влезть в чужой брак, вот же крыса! - Ликс на взводе то ещё зрелище, даже Джисон забывает все обиды и разногласия и кивает, сочувствующе глядя на друга.
Джин прячет глаза, пересказывает беседу с Бином, облегчая душу, и всё идёт гладко до тех пор, пока не всплывает чёртово имя. Феликс ошеломлённо затыкается, прекращая возмущаться по ходу, и Джин с удивлением наблюдает редчайшее явление - омега растерянно часто моргает и молчит.
- Тот, что взял главный приз на Seoul Award в этом году и на неделе моды засветился? Его наряд был нечто....а эта фирменная ухмылка, альфы кипятком ссут...- увлекшись, взахлёб щебечет Ликс, и глаза его загораются восторгом.
Джин в шоке открывает рот и неверяще смотрит на друга. Ладно Джисон, но от него он такого предательства не ждал. Хан же потерянно смотрит то на одного, то на другого, а потом не выдерживает и поддакивает.
- И за рекламу Гуччи приз взял, ведь он их амбассадор в Корее. Омега, кажется, теряет всякое терпение, гневно взирает на обоих и злобно цедит сквозь зубы.
- Напомните, почему вы двое всё ещё мои друзья....
Джин сидит на диване уже который час и психует. Ещё неделю назад альфа в это время уже был дома, по нему можно было сверять часы. После разговора с друзьями тревога не то что не улеглась, а разрослась до гигантских размеров. Настроение омеги подбрасывало, как хлюпкий бортик в шторм, и Джин не знал то ли это результат таблеток, что он принимал, то ли истинного, от близости которого гормоны неслись вскачь. Размеренные шаги приближающегося альфы запустили бешеный стук в груди - что сказать и как вести себя теперь, после всего, что было, омега не знал. Сильные руки альфы мигом разрешили проблему выбора, схватив в охапку и усадив себе на колени.
- Господи, весь день об этом мечтал, - прохрипел Чан, впиваясь в любимое ароматное местечко на шее омеги прямо у её основания, где чуть выше красовалось тёмное пятнышко родинки, по которому он широко мазнул влажным языком.
Ладони тут же опустились на круглую попку, сжимая и подтягивая омегу ближе к себе, так, чтобы не оставить между ними даже воздуха. Джин вцепился в крепкие плечи и нетерпеливо приник к чужим губам, жарко дыша, пока альфа зачарованно смотрел снизу вверх на охваченное страстью лицо, чувствуя, что попал в рай. Джин не отталкивал и даже не робел, гипнотизируя своими какими омутами, заставляя Чана терять голову, разгоняя за считанные секунды до состояния полной потери человечности и оставляя лишь голодную до тела омеги, ненасытную животную сущность.
- Твой Андре волшебник, у меня от одного аромата этих кремовых булочек аж слюна течёт. Как думаешь, он мне с собой завернёт парочку? - гремит голос Бина со стороны лифта, и омега в ужасе пытается сорваться с чужих колен, но альфа цепко держит за талию и не отпускает.
Должен привыкнуть и знать своё место, думает Чан и улыбается приникшему к его плечу Джину, который решает спрятать горящее лицо, уткнувшись носом в чужую шею. Чанбин видит воркующую парочку и замедляется, пока альфа кивком не даёт разрешение говорить. Бин ухмыляется и разваливается на ближайшем кресле.
- Главы "Найджел и Ко" устраивают благотворительный вечер, хотят совместить приятное с полезным. Укрепить наши договорённости и в очередной раз продемонстрировать свою социальную активность, - докладывает альфа последние новости, избегая смотреть на то, как Чан успокаивающее поглаживает прямую напряжённую спину омеги.
- Организатор Сынмин и он будет не один....
Чан тут же каменеет и, проведя большим пальцем по мягкой щёчке, просит омегу пойти в спальню, на что тот удивленно вскидывается и спешит скрыться.
- Чёрт бы их побрал обоих. Ладно, один вечер в их обществе я уже пережил. Чанбин прокашливается и мнётся, предвидя тяжёлый разговор.
- Чан, - осторожно начинает альфа, - ползут нехорошие слухи. Я думал, что всё рассосётся со временем, но становится только хуже.Твоей жизнью интересуются наши главные партнёры. Если ты и на это мероприятие придёшь один - будет скандал. У некоторых изданий уже готова обложка, и тебе она не понравится...
- Грёбаные стервятники, я не могу привести Джина...- бесится Чан, - там будет Чонин и чёрти что может натворить. Нет.
- На самом деле ты не можешь не привести, иначе его заклеймят как ущербного, и ты уже ничего с этим не сделаешь. Сам знаешь правила, и потом, думаю, Чонин приложил руку....- поникая головой, виновато бросает Бин.
Чан прикрывает глаза, пылая от бешенства, пытается сосредоточиться, ведь ошибиться нельзя, как и позволить омеге пострадать из-за его бывшего любовника.
- Будешь держать рядом, приставишь к нему Вонхо, не знаю....Ему достаточно предстать перед всеми и показать, что он красивый и здоровый омега - это всё, - уговаривает Бин, но альфа не уверен. Тревога поселяется глубоко внутри, однако голос разума на стороне друга и он, скрепя сердце, соглашается.