Часть 5
- Я проебался, - убитым голосом произносит Чан и сцепляет пальцы на затылке, в изнеможении откидываясь на спинку дивана.
На нём мятая футболка, хлопковые штаны - ощущение, будто в офис он сегодня не собирался, и в целом выглядит так, словно его переехал поезд. Чанбин окидывает друга сочувствующим взглядом и тяжело вздыхает, мысленно произнося заезженное - я же предупреждал, но вслух только по делу.
- У нас встреча в семь. Ты должен быть в форме, иначе Сынмин возьмёт тебя за яйца. Ознакомился с условиями договора? Чёрт, Чан, да соберись уже!
Альфа кидает хмурый взгляд в ответ и отводит глаза.
- Он даже не смотрит на меня, не разговаривает. Просто делает всё, что требуется и с каменным лицом уходит. Придушить хочется, не знаю сколько ещё это вытерплю, - жалунтся альфа и устало трёт ладонями глаза, глядит на друга больным, не своим взглядом.
Бина пробирает озноб. Не дай бог такому с ним приключиться, да лучше сразу покончить со всей этой чёртовой истинностью, чем так мучиться.
- Лучше бы ударил, наорал, только не этот блядский игнор. Не знаю, что делать...
- Я знаю, - устав от унизительного по мнению альфы нытья, произносит раздражённо Бин, - примешь душ, перекусишь и поспишь. В офис можешь не ехать, всё равно пользы от тебя будет ноль, заеду за тобой в пол седьмого.
Уже на подходе к лифту, Бин слышит брошенное в спину.
- Чёртов сухарь, я считал тебя другом..
- Я и есть твой друг и приложу все усилия, чтобы ты излечился от этой хвори, Чан ...- бурчит альфа, заходя в лифт, себе под нос, пока его никто не слышит.
Бин заезжает, как договаривались вечером, и располагается на огромном диване в гостиной - Чан в душе, придётся подождать. Едва альфа подносит ко рту бокал с виски, буквально на два пальца, промочить горло, как видит спускающегося с лестницы Джина, что, едва кивая, направляется на кухню. Бин ставит бокал на столик и идёт следом, останавливаясь и наблюдая за тем, как омега запивает одну таблетку за другой.
- Он вообще тебе нужен, или ты просто плывёшь по течению, как водоросль? - холодно интересуется альфа.
Плечи омеги заметно напрягаются, и тот медленно ставит пустой стакан на стол. Молчит несколько секунд, и Бин уже сомневается, что ему ответят, когда слышит негромкое бархатное.
- Он не спрашивал меня, делал то, что считал нужным с самого начала. Думаете, его волнуют мои желания? - отвечает омега вопросом на вопрос и поворачивается к альфе лицом.
Бин не может не признать - омега красив, даже слишком. Сочетание не сочитаемого. Сексуальность и невинность в одном флаконе, и альфа понимает, прибавь к этому истинность, получится смертельное приворотное зелье, не иначе. Бин сочувствует парню, видит, тому тоже не просто, но своя рубашка ближе к телу, Чан ему важнее, и решается сказать, как есть, напрямую. Либо эти недоотношения загнутся, либо природа победит, а он смирится, ведь счастье и спокойствие друга его главная цель.
- У него был омега. Их отношения длились довольно долго, и Чан был по настоящему счастлив.Чонин понимал его характер, привычки, работу - всё. Он тогда только начинал свою актёрскую карьеру, но уже был известен благодаря одной дораме, где засветился в эпизоде. Слишком яркий, чтобы быть чьим-то фоном....- Бин ухмыляется, говорить легко, когда погружаешься в прошлое, что было наполнено весельем и надеждами.
Альфа словно ведёт рассказ самому себе, забыв об омеге, что растерянно стоит посреди кухни.
- Вдвоём они были непобедимы. Красивые, сильные, талантливые каждый в своей сфере - блестящая пара. Да, ругались как черти, и расходились, но уже на следующий день мирились так, что весь офис обсуждал их горячее воссоединение в деталях, ведь трахались они везде, где могли, совершенно наплевав на других. В тот вечер был приём у мэра, но кто же знал, что он окажется ярым фанатом творчества Инни, - альфа кривится и продолжает, - тут нужно объяснить, мы тогда были в тяжёлом положении, компания только начала расти и к трудностям не была готова. Контракт с городским управлением был делом жизни и смерти, конкуренция слишком большой...когда Чан застал их в кабинете, наш уважаемый мэр вовсю реализовывал свои фантазии, а Чонин...Чонин не особо его отталкивал. Вобщем Чан увидел то, что захотел. И напрасно омега плакал и оправдывался, что зная о трудностях в компании, не посмел отшить человека, от которого зависело наше будущее на тот момент.
Бин замолчал и, будто только сейчас поняв, что не один и кинув взгляд на бледного омегу, забеспокоился.
- С тобой всё в порядке, тебе нехорошо? - не скрывая волнения, спросил альфа, - кажется, тебе нужно присесть.
Джин, быстро махнув головой, попросил продолжать рассказ, а Бин, с сомнением оглядев омегу, замечая нездоровый вид и охрипший голос, всё же уступил просьбе.
- Чан ему не поверил, а тот пытался убедить как мог. Сел в его машину, где уже по пути они снова разругались. Не знаю, что сказал или сделал Чан, но Чонин вцепился в руль, и они перевернулись прямо на трассе. Слава богу, ни в кого не врезались, но пострадали оба. После месяца в больнице, Чан собрал всех и ясно объяснил, что видеть омегу он больше не хочет - ни в компании, ни на светских вечеринках. Что даже если столкнётся с ним случайно в ресторане, служба безопасности будет уволена в полном составе. От того контракта он отказался.....Я думал, мы уже не выкрутимся. Пару лет было, как на войне, но по итогу, мы там, куда он нас всех привёл - на вершине. И если ради его счастья и благополучия и тех, кто зависим от него, а это десятки тысяч человек, нужно избавиться от одного омеги, которому на него плевать и который сам не знает чего хочет - я это сделаю, не раздумывая. Просто знай это.
Джину действительно было плохо. Чем дольше длилось повествование альфы, тем сильней накатывала тошнота. В голове омеги проносилось одно имя - Чонин...Чонин..., пока знакомое всей стране лицо, примелькавшееся на тв и в интернете, не всплыло в памяти во всей красе.
- Ян Чонин...актёр, это он? - еле выдавливает из себя Джин, и в районе сплетения скручивается тугой узел, мешая нормально дышать.
- Да, Инни добился известности за эти годы, но не прощения Чана. Он мучил меня шесть лет - звонил, просил помочь, говорил, что ему нужна только одна встреча, всего один разговор. Пробивался в закрытую дверь с таким упорством, что даже мне становилось его жаль. Но ты же уже знаком с Чаном, он не меняет решений, бесполезно переубеждать..
- Да, я знаю, - заторможено соглашается омега, и Бин встревоженно косится на парня, с которым явно не всё в порядке.
Шум позади заставляет обоих вздрогнуть. Чан заходит на кухню и переводит подозрительный взгляд с друга на омегу в непонимании. Напряжение нагнетает воздух, оно почти осязаемо, а Джин, так вообще белый, как полотно.
- Хорошего вечера, извините. Я.. мне нужно идти, - несвязно бормочет омега и, стараясь не смотреть истинному в лицо, сбегает в свою комнату.
Чан, в глазах которого застыл немой вопрос, поворачивается к Бину, но тот разводит руками - мол, странный этот твой омега, что тут поделаешь, и торопит на выход. Время на исходе, а опаздывать на важную встречу им никак нельзя.
Ресторан Пьера Ганьера в отеле Лотте один из любимых, Чан обожает французскую кухню. Уютный зал с понорамным видом на город, причудливый потолок с подвешенными низко люстрами и безупречно оформленные столики, покрытые белоснежными до скрипа, длинными скатертями приятный бонус, ведь заведение должно радовать не только желудок, но и глаз. Но ни отменная еда, ни завораживающая обстановка не спасают, когда лисий взгляд бывшего, которого ты вычеркнул из своей жизни много лет назад, в очередной раз ловит твой, настойчиво пытаясь завладеть вниманием. Чан будто в ловушке. Бин сидит слева и перекрывает пути к отступлению. Сынмин, светя самодовольной физиономией, прямо напротив атакует вопросами, а он, причина гнева, что зреет в альфе с того момента, как они подошли к столику, неотступно следует за ним горящими страстью глазами. Чан чует бесстыдно усилившийся навязчивый аромат белых лилий всеми рецепторами, как и, он не сомневается, все присутствующие альфы в зале ресторана.
- Кажется, вы хорошо знакомы? - небрежно бросает Сынмин, а Чан пытается определить, знает ли тот причину, по которой Ян Чонин с ним, но не выходит.
Покер фейс альфа стойко держит до последнего.
- Да, мы знакомы, но было это так давно, что об этом все уже забыли, - прохладно бросает Чан, и посыл понятен - Чонин меняется в лице.
- У меня отличная память, навряд ли бы я стал актёром, не будь это так, - почти шипит сквозь зубы омега, до побелевших костяшек сжимая приборы в руке.
Чанбин ощущает себя между молотом и наковальней, даже кусок в горло не лезет. Альфа желает прекратить бесполезные беседы и перейти к обсуждению деталей договора. Опасливо косится на нож в руке омеги и мысленно умоляет Чана не пустить важный контракт коту под хвост. Сынмин, кажется, единственный спокоен и невозмутим, потому что не слезает с щекотливой темы.
- Помнится, была даже ваша фотосессия в каком-то журнале, не помню названия ...- альфа едко улыбается, а Чан еле сдерживается, чтобы не послать кретина куда подальше и свалить.
Кое-как вечер близится к концу, и Чан, выдержка которого практически в клочья, извиняясь встаёт, и направляется в туалет. Ледяная вода приводит в чувство, альфа с удовольствием повторяет, набирая в ладони и плеская на лицо. Срывает бумажное полотенце, вытирается и устало приваливается к мраморной столешнице. Чонин, небрежно распахнув дверь, уверенно подходит почти вплотную. Чан может почувствовать аромат духов, когда-то его любимых, и изысканный лилий, естественный запах омеги - приторный и удушающий, потому что тот сильно возбужден. Альфа не предполагает, знает точно, ведь когда-то изучил все его оттенки от и до. Руки с силой сжимают края столешницы, Чан мгновенно мрачнеет.
- Что ты забыл в туалете для альф, Чонин, совсем стыд потерял?
- Нельзя потерять то, чего никогда не было, Чанни....тебе ли не знать...
Омега не сводит с него красивых подведённых лисьих глаз, а голос звучит тоньше, чем обычно, едва дрожит от волнения - этой встречи он ждал слишком долго.
- Шесть лет чересчур большой срок, чтобы объясниться, когда по сути и не виноват ни в чём. Ни-че-го не бы-ло... - произносит по слогам последнюю фразу Чонин и ловит его взгляд, - неужели ты думаешь, я бы позволил ему большее? Я думал только о тебе...
В голосе омеги столько страдания, мольбы и обиды, что Чану становится не по себе. Альфа устало выдыхает и сдаётся, внимательно рассматривает знакомые черты. Делает вывод, что омега стал ещё привлекательней. Заглядывает глубже в себя, ищет хотя бы намёк на прошлые чувства и не находит. Они умерли давно, в том самом злосчастном кабинете, и во взгляде Чана читаются сожаление и грусть.
- Это уже давно не важно, Чонин, и не к чему все эти объяснения..
Чонин не слепой. То, что видит в глубине родных глаз режет по живому, кромсает кое-как склеенное однажды сердце, но сдаваться отказывается. Безумный огонёк загорается на дне его глаз, и длинная ладонь, поднимаясь, проходится по щеке альфы.
- Хреново выглядишь,Чанни, подхватил заразу или .....истинного? Слышал от кого-то эти нелепые сплетни, но не поверил. Ты и нищий подросток из пригорода, вроде и больной вдобавок - подумал, что неудачно пошутили...- притворно сочувствующе произносит Чонин, а Чан недовольно отворачивается от Яна и отводит чужую ладонь от своего лица.
Хочется уйти от этого запаха, омеги, что вцепился мёртвой хваткой, чья рука проворно ползёт вниз, сжимая член и горячо нашёптывая на ухо.
- Посмотри на себя, он превращает тебя в посмешище, Чанни, - Чонин смотрит на альфу, что, прикрыв глаза, набирается сил, чтобы оттолкнуть.
С восторгом замечает, что даётся ему это с трудом. Убирает руку с паха и, обвив тонкими руками мощную шею, целует - агрессивно и развязно, заставляя снова почувствовать забытое желание, раззадоривая первобытные инстинкты. Омега липнет к телу, радуется, когда ощущает чужое возбуждение, что упирается ему в бедро. Ластится, как довольный кот, и потирается своим, заставляя альфу рычать и яростно хватать за руки, с негодованием отрывая от себя. Омега отшатывается, но не падает и злым, голодным взглядом испепеляет до костей. Чан с отвращением вытирает рот. Злости в нём не меньше, а опасный блеск в глазах прибивает парня к полу, обездвиживая.
- Не вздумай приближаться к нему. Ты мне не нужен, Чонин, возвращайся к своему спутнику и забудь, иначе ...
Альфа угрожающе наступает, а омега заставляет себя оставаться на месте, не делать малодушно ни шага назад.
- Ты пожалеешь, - звенящая в голосе альфы сталь не даёт усомниться, что он, как никогда серьёзен, но Чонину уже плевать на опасность и угрозы.
Ненависть жжёт огнём изнутри, уничтожая остатки любви, иллюзий, что годами держали на плаву. К тому, кто занял его законное место рядом с любимым и украл светлое, счастливое будущее.
Всю дорогу омега молчал, уставившись в оконное стекло застывшим взглядом, провожая бесконечные, проплывающие мимо небоскрёбы, а Сынмин бросал изредка нечитаемые взгляды, отрываясь от руля и дороги. В лифте отеля они стояли вместе, но будто порознь - каждый сам по себе. Один, погрязший в собственной боли, другой захлёбываясь чистейшей яростью. Повисшую тишину разорвала звонкая, наотмашь пощёчина, едва за альфой закрылась дверь номера. Чонин, дрожа от злобы, держался за пострадавшую щёку, оперевшись другой рукой о пол, на котором он оказался, не удержав равновесия, жаля ненавистным взглядом своего обидчика.
- Решил с моей помощью вернуть бывшего любовника, прелесть моя? - прошипел Сынмин, приблизившись, и нагнувшись, схватил омегу за волосы на затылке, дёрнув вниз и обнажив шею.
- За идиота меня принимаешь? - не утихает альфа, сжимая в железной хватке чужие волосы, но омега разражается безумным смехом в ответ, с трудом выплёвывая презрительно.
- А ты думал, что это была любовь с первого взгляда, малыш? Ну, прости, в следующий раз меньше смотри моих дорам - это вредно, - противно смеётся Чонин, будто специально выводя альфу из себя.
Ян отлично видит, что тёмные глаза заволокла пелена ревности, чувствует, как чужие пальцы сжимают с такой силой, что череп его пронизывает нестерпимой болью.Чонина рывком за волосы поднимают и тащут к кровати, небрежно бросая лицом вниз. Омега не может знать, чем альфа позади занят, но отчётливо слышит звук расстёгиваемой ширинки и сглатывает в панике.
- Что я подумал, когда ты залез ко мне в штаны? Только то, что ты грязная похотливая шлюха, Инни, но от такой задницы, как у тебя не отказываются, - альфа грубо сдирает с омеги брюки, приспуская до колен.
Даже не утруждает себя раздеть парня, и схватив за бедра, входит, вгоняя член полностью, до упора. Чонин болезненно дёргается, вжимаясь в простыни, заглушая свои же истошные крики, которые не остановить. Слезы заливают бледное прекрасное лицо, но альфе, что вколачивается сзади, как зверь, плевать. Сынмин трахает размашисто и грубо, доставляя отменную боль и от души наслаждаясь своей местью. Омега сухой, он слышит его приглушённые рыдания, упиваясь ими, чувствует, как дрожат его спина и руки и лишь ускоряется, не имея ни малейшего желания продажную тварь щадить.
- Отработаешь каждую секунду моего унижения. Теперь ты знаешь - мои услуги дорого обходятся, Инни. Думаю, Чан не будет против, если я слегка разогрею тебя...
Альфа стоит на парковке отеля и неспешно выпускает в прохладный воздух облако сигаретного дыма. Курит он редко, но сегодня один из самых дерьмовых дней в его жизни, так что без сигареты никак.
- Ты знал, с кем он придёт? - спокойно интересуется Чан, но у Бина внезапно сушит горло.
- По-твоему я слежу за звёздными хрониками каждый день? Откуда мне было знать, что он связался с Кимом? - нервно отвечает альфа, - так что было, вы поговорили?
- Увижу его рядом с домом, в компании или, не дай бог, рядом с Джином - уволю не только службу безопасности, Бин....- безапеляционно заявляет Чан, и альфа холодеет от жёсткости в глазах друга, которые словно видят его насквозь.
Бин теряется и не знает, что ответить, а альфа уже садится в лимузин и, глухо прикрыв за собой дверцу, уезжает.
Хёнджин ворочается с бока на бок, но долгожданный сон никак не идёт. В голове полный кавардак. Холодящее душу предупреждение - угроза Чанбина, восторженный лепет Джисона о любимом актёре, обрывки из интервью, шоу с ним, звездой и мечтой любого альфы повсплывали изо всех уголков памяти и проносились в воспалённом мозгу со скоростью света нон-стопом. Омега не выдерживает, встаёт и, включив свет, ныряет в телефон. Третий час ночи, а Чана до сих пор нет дома. На сердце не спокойно с того момента, как он услышал рассказ Со. Омега не хочет признаваться себе, почему так волнуется, и откуда этот мерзкий липкий страх, что расползается, гложет изнутри. От мысли, что Чан сейчас где-то с Чонином и возможно, они помирились, а омега теперь лишний, досадная помеха их счастью, занимается истерика. Все инстинкты начинают вопить, а Джину хочется позорно по-детски разреветься. Что с ним творится, омега отказывается понимать. Альфа пугает, но ещё сильнее страшит то, что он может исчезнуть из его жизни навсегда. В отчаянии упав на кровать, Джин, подобрав под себя одеяло, закрывает глаза и пытается в сотый раз уснуть, как внизу раздаётся сотрясающий стены грохот. Омега, и так взвинченный до нельзя, чуть ли не подпрыгивает на постели от неожиданности. Осторожно выбравшись на лестницу, округлившимися от удивления глазами обводит гостинную и натыкается на развалившегося на диване Чана, перевернувшего ногой стеклянный столик, что валяется, накренившись в стороне. Джин спускается, приближается к альфе, но продолжает держаться на безопасном расстоянии и, почуяв резкий запах спиртного, недовольно кривится. Альфа приоткрывает глаза, тщательно сканирует омегу с головы до пят.
- Милая пижамка, - несвязно тянет Чан и растягивает губы в глупой улыбке, пальцем тыкая в чёрную пижаму с принтами белого хорька. - Ласка похожа на тебя или ты на ласку ....- договаривает альфа, напрягая поражённый алкоголем мозг, и морщится.
- Маленький, безобидный зверёк с виду, но кровь способен пустить и закусать хищника в десятки раз крупнее. Улавливаешь сходство? - издевается Чан и сверлит пристальным взглядом, а омега красноречиво закатывает глаза, явно осуждая столь недостойное поведение.
- Ненавижу алкоголь...- бормочет омега и отводит глаза в сторону, но альфа всё слышит и, поднявшись с дивана, подходит вплотную к омеге, неожиданно уверенно и быстро для в стельку пьяного.
Джин не успевает испугаться или отпрянуть.
- А меня? Меня ты тоже ненавидишь? - задаёт вопрос альфа, глядя на омегу в упор, и Джин поневоле тонет в океане беззащитности и безнадёжной грусти, что плещутся в его глазах.
На миг омега забывает про все свои страхи и подозрения, плюёт на осторожность.Чан обнимает за шею, берёт в огромные ладони маленькое личико и целует - отчаянно медленно, измученно. В аккуратный носик, щёки, глаза, уголки губ, кажется, он и сам не определился куда, просто хочет его всего, целиком. Джин задыхается от переизбытка чувств, а альфа прислоняется своим лбом к его и закрывает блаженно глаза. Омега неловко помогает добраться до спальни. Чан опирается на него, обняв за плечо, падает на заправленную кровать, утягивая за собой и по-хозяйски придавливая рукой, перекинутой через талию. По ощущениям омеги весит она тонну. Джин словно в коконе из его конечностей, жарко как в пекле, а мирно посапывающее лицо Бана всего в паре сантиметров от него, можно рассмотреть каждую морщинку, мельчайшую родинку. Омега решает, что пожалуй, попробует выбраться чуть позже и продолжает изучать, пробегаясь глазами снизу вверх, любуясь и делая неоспоримый вывод - красивый. Он не замечает, как отключается, убаюканный мерным сердцебиением, дурманящим сочетанием ароматов дорогого виски и насыщенного кедра. Последнее, что приходит на ум - алкоголь не так уж неприятно пахнет, когда разбавлен им.